– Здравствуйте, милорд, – весело сказала она. Адриан собрался вести себя, как подобает лорду, но его решение испарилось, как дым, при виде такого сердечного приветствия. Не говоря ни слова, он слез с коня, привязал Гедеона и заключил Олвин в объ­ятия. Поначалу та застыла от изумления, но тут же поняла, что мужчина ищет успокоения, а не физичес­кой близости, и ответила на объятие.
– Ах, милорд, что-то случилось, да? – осторожно спросила женщина и мягко погладила его по щеке.
Граф долго не мог произнести ни слова, а только крепче прижимал к себе женщину, нуждаясь в ее тепле и дружелюбии.
Олвин была практически одного роста с ним, пух­ленькая и миловидная, но когда эмоции чуть улег­лись, он обратил внимание, что она казалась полнее, чем обычно. Адриан разжал объятия:
– Ты ждешь ребенка?
– Ага, – счастливо ответила Олвин, похлопав себя по округлившемуся животу. – Кто бы мог подумать, что такая старуха, как я, способна на подобное?
Новость ошеломила Уорфилда. Олвин считала себя бесплодной, подтверждением тому были годы заму­жества, затем связь с лордом, но Бруно преуспел там, где не смогли другие. Впервые в жизни Адриан усом­нился в своей способности зачать ребенка. В черный для него день такая мысль ранила еще больнее.
Но для Олвин, чей возраст перешел тридцатилет­ний рубеж и потерявшей надежду иметь собственное дитя, это было огромной радостью. Адриан улыбнул­ся и коснулся губами ее лба.
– Мои поздравления. Я рад за тебя.
– Ты не должен винить себя, что я не смогла зачать от тебя, – как всегда прямо заявила Олвин. – Очевидно, я та кобыла, которую нелегко ожере­бить.
Адриан был вынужден рассмеяться.
– Да, ты никогда не изменишься, – бывшая любо­вница знала его лучше других, понимала тайный смысл сказанного и даже умела отгадывать мысли. – Если хочешь, я стану крестным отцом ребенка.
На лице женщины засияла радостная улыбка, но потом она нахмурилась.
– Это будет великая честь, но люди могут непра­вильно понять, милорд.
– Тебе лучше обсудить это с Бруно, – согласил­ся де Лэнси. – Даже если я не буду крестным от­цом, то смогу оказать помощь позже, когда ребенок подрастет.
– Да, знаю, – Олвин благодарно улыбнулась. – Старший сын Бруно, тот, которому вы помогли по­пасть в аббатство Шрусбери, стал настоящим уче­ным. По нему не скажешь, что когда-то он работал как обычный крестьянин.
– Мальчик всегда отличался умом и достоин луч­шей участи. Может быть, со временем он вернется сюда уже священником.
– Ого, представляю себе! Но сейчас пока рано говорить об этом, – при булькающих звуках она по­вернула голову к чану. – Я позволю себе отлучиться на минуту, милорд? Вода закипела, я должна доба­вить туда солод.
– Давай я это сделаю, – предложил Адриан.
– Не графское это дело, милорд, – вежливо отка­залась женщина, смутившись. – Я вовсе не изящная, избалованная леди, не способная поднять ведро.
Адриан хмыкнул и все-таки помог бывшей подру­ге всыпать солод в горячую воду. Его действиями руководила Олвин, которая опытной рукой помешивала напиток, пользуясь веничком из трав, попутно объяс­няя, что такое новшество помогло прославиться на всю округу – ее эль был бесподобен. Чтобы не ка­заться голословной, она налила две полные чаши на­питка, и собеседники, усевшись на деревянную скамью, пили чудесный эль. Время от времени Олвин поглядывала на варившийся напиток, поддерживая ничего не значащий разговор.
Именно благодаря бывшей любовнице Уорфилд так хорошо знал английский, ведь в постели быстрее за­поминаешь язык любимого человека. Кроме языка, он много знал о жизни простого народа и его мыслях и желаниях, и это знание помогало управлять земля­ми и крестьянами. Другие лорды, живущие среди сво­его окружения, ограниченного светскими условнос­тями, не могли этим похвастаться. Возможно, Олвин поможет заглянуть в душу Мериэль.
Несмотря на заметно улучшившееся настроение и спавшее напряжение, Уорфилд не мог начать разго­вор о том, что его мучило, пока за него это не сдела­ла собеседница.
– Когда приехали, вы выглядели обеспокоенным и расстроенным. Это связано с девушкой, живущей в вашем замке?
Рыцарь изумленно взглянул на Олвин:
– Откуда ты узнала о Мериэль?
– Дела хозяина интересуют его слуг, – женщина усмехнулась. – Одна из дочерей Шепрета служит в замке и во время последнего приезда в деревню рас­сказала всем о вашей новой любовнице. Она надея­лась, что сама займет это почетное место, и потому очень ревнует. Хорошенькая девушка, но очень тщес­лавная.
Адриан задумчиво отпил эль. Он совершенно за­был, что все его деяния находятся на виду, вернее, вовсе предпочитал не думать об этом.
– Мериэль – не любовница.
– Тогда в чем дело?
Мужчина поднял голову и посмотрел в ореховые глаза Олвин.
– Ты очень много знаешь, много понимаешь.
– Я мало что знаю и понимаю, милорд, потому что слухи большей частью оказываются неправдой.
– Не могла бы ты хоть сейчас не называть меня милордом? – спросил Уорфилд, желая почувствовать близость, которая когда-то существовала между ними.
– Хорошо, Адриан, – спокойно ответила женщи­на, – расскажите мне о своей Мериэль.
– Она не моя Мериэль, хотя я очень хочу, чтобы именно так и было, – лорд заглянул в чашу, словно желая утопить печаль в янтарных глубинах эля. – Я почти ничего не знаю о ней. Она похожа на уэльских женщин, но хорошо владеет и английским. Мне ка­жется, девушка – не служанка, а возможно, дочь уэльского купца или ремесленника. Мериэль не из этой части Шропшира, потому что я спрашивал о ней в округе, и никто не сказал мне ничего вразумитель­ного. Никто также не помнит ее в аббатстве, где, по ее словам, она останавливалась. Сама она рассказала очень немногое, и ее речь состояла из одной лжи.
– Как она выглядит?
Уорфилд пожал плечами.
– Невысокого роста, прямые черные волосы, ог­ромные голубые глаза, словно глубокие озера, в кото­рых можно утонуть. Не красавица, но очень… – он поискал нужное слово. – …привлекательная.
Олвин немного изменила положение и потерла спину. В ее возрасте неудивительно иметь хрупкое здо­ровье.
– Я не совсем то имею в виду. Что Мериэль из себя представляет?
Адриан вздрогнул и откинулся на спинку скамьи.
– Это уже труднее. Скажу одно – умная, живая, добрая и приветливая, дружелюбная, но становится злой, когда я начинаю обижать ее.
– Вы обижали ее? – Олвин, видевшая от него только добро, не могла поверить этому.
Мужчина с трудом сглотнул.
– Сегодня днем я чуть не изнасиловал ее, был очень близок к этому. И хотя сумел вовремя остано­виться, Мериэль была очень напугана, – Адриан, за­крыв глаза, вздохнул, затем продолжил: – Я нашел девушку в лесу, с соколом и охотничьей сумкой. Это послужило предлогом для заключения ее в моем за­мке. Когда я предложил стать моей любовницей, она оскорбилась и отказалась. Я считал, что со временем девушка сдастся – она призналась, что не имеет ни мужа, ни любовника, ни семьи, ее никто не ждет, ­– граф вздохнул и потер виски руками. – Я собирался действовать медленно, чтобы она постепенно привы­кла ко мне, но чем дольше я с ней общаюсь, тем больше мысль о ее потере приводит меня в бешенст­во. А в результате я обижаю девушку с каждым ра­зом все сильнее. Она… словно сумасшествие в кро­ви. Но вина не ее, Мериэль неповинна. Это сумасшествие во мне.
Олвин с жалостью смотрела на Адриана. Будучи простой женщиной, она не могла до конца понять сложности характера бывшего любовника, но знала, что имеет дело с человеком, требующим многого от себя, ограничивающего во всем тело и дух, чтобы достичь совершенства, готового простить недостатки других, но не свои. Не могли не сказаться годы аске­тизма и повышенной требовательности к собствен­ным слабостям. Казалось, эта незнакомая девушка разрушила стены, которыми он отгородился от мира, и нашла путь к его сердцу.
– Вы хотите переспать с ней? – осторожно поин­тересовалась Олвин, проверяя правильность своей до­гадки. – Может другая заменить ее?
– Если бы все было так просто, – Уорфилд про­вел рукой по волосам. – Такие чувства, примитивные животные инстинкты я всегда мог контролировать. Нет, я хочу большего.
– Иными словами, вы влюблены в нее.
– Влюблен? Но я не хочу писать песни о том, как тоскую о ней и ловлю ее взгляд, – мужчина говорил медленно, пытаясь совладать со своими чувствами. Слова бывшей любовницы резали слух, неприятно поражали своей прямотой. – С самых первых минут я ощущал, что эта девушка – недостающая часть меня самого, и понял, что никогда не узнаю покоя, если ее не будет рядом, – Уорфилд горько рассмеялся. – А теперь не могу обрести покой с той самой минуты, как увидел ее.
– Адриан, это похоже на любовь. У вас никогда не было времени на такое чувство, поэтому сейчас вам так больно, – Олвин вздохнула, немного завидуя юной девушке, сумевшей вызвать в нем подобное чувство. Де Лэнси никогда не испытывал ничего такого по отношению к самой Олвин. – Есть простое реше­ние – жениться на ней.
– Жениться? – рыцарь в изумлении открыл рот.
– Да, ведь не существует закона, запрещающего жениться на женщине низкого происхождения, – бывшая любовница с вызовом глянула на него. – У вас огромная власть и деньги. Зачем вам жена, кото­рая лишь принесет еще большее богатство?
Последовало долгое молчание – де Лэнси разду­мывал над ее словами, затем, запрокинув голову, до­пил эль.
– Наверное, ты считаешь меня полным идиотом, если я сам не додумался до этого.
– Не более, чем другие мужчины. Женитьба – дело серьезное, даже беднейший из слуг подсчитыва­ет, что принесет ему невеста. Воспитанный в духе подчинения собственных интересов интересам семьи, вы, что не удивительно, забыли о себе, об обязаннос­тях перед самим собой. Если женитьба на девушке неблагородного происхождения принесет вам покой и удовлетворение, то свяжите свою судьбу с ней, не задумываясь. Это бесценный дар, лучшее приданое.
Уорфилд нахмурился.
– Я не уверен, что предложение руки и сердца изменит ее отношение ко мне. Возможно, Мериэль не захочет иметь меня ни мужем, ни любовником.
Олвин окинула внимательным взглядом стройную худощавую фигуру Адриана, волосы цвета белого зо­лота, мускулистые ноги, вспоминая ощущения при близости с ним. По телу пробежала сладостная дрожь при мысли об испытанном наслаждении. Поэтому ей трудно было поверить, что какая-то простолюдинка могла отвергнуть такого красивого, богатого и могу­щественного мужчину, к тому же, влюбленного в нее.
– Спросите девушку и узнаете. Уверяю вас, пред­ложение руки и сердца растопит ее ледяное сердце и разогреет холодную кровь. Скромная, набожная деви­ца задумается, прежде чем стать чьей-нибудь любо­вницей, но быть женой – совсем другое дело. Такое предложение сделает честь любой женщине, а предло­жение лечь в постель считается оскорблением.
– Мериэль не похожа на других женщин, – Уор­филд криво улыбнулся. – Она ненавидит меня, и это вполне заслуженно.
– Девушка все время вела себя так, словно испы­тывала отвращение и неприязнь?
Адриан постарался вспомнить то время, когда они были вместе.
– Нет, иногда мы шутили и смеялись, забыв о своем положении, и испытывали удовольствие от об­щения. Кажется, ей нравилось мое общество.
– Значит, есть надежда. Вы можете стать любо­вниками и друзьями. Разве не говорил святой Петр, что лучше жениться, чем сгореть?
Адриан от души рассмеялся, чувствуя себя легко и непринужденно, словно с души свалился огромный камень.
– Да, это его слова. Бог знает, что я уже горю, а перспектива женитьбы на Мериэль похожа на сумас­шествие.
Олвин усмехнулась.
– Вы прекрасно знаете, знатные нормандские лор­ды решат, что вы спятили, женившись на английской простолюдинке.
– Понимаю. Но никто, за исключением императ­рицы, не имеет права судить меня, а она нуждается в моей поддержке больше, чем я в ее, – де Лэнси под­нялся и поцеловал женщину. – Ты чудо, Олвин, спа­сибо тебе.
Подняв голову, он увидел Бруно, возвращающего­ся домой. Мельник остановился при виде графа, и его лицо сразу стало угрюмым. Адриан, не торопясь, поднялся, понимая чувства мужа его бывшей любовницы. Бедняк должен терпеливо сносить визиты лорда к жене, хотя Уорфилд не соблазнял горничных и крестьянок в своих владениях, но все знали, в ка­ких отношениях он был с Олвин раньше.
– Добрый день, Бруно. Я поздравил Олвин с буду­щим ребенком. Похоже, у тебя получается лучше, чем у меня.
Мельник был слишком осторожен, чтобы ответить прямо, но его лицо прояснилось после ироничной реплики графа.
– Да, мы все рады, особенно моя младшая. С не­терпением ждет появления человечка еще меньшего, чем она сама, – он влюбленно посмотрел на жену. – Вы хотели поговорить со мной, милорд?
– Нет, я заехал, чтобы поздороваться с Олвин. Хорошенько заботься о ней, Бруно, – с этими слова­ми лорд вскочил на коня. – Счастливо оставаться! – и уехал, размышляя, как лучше предложить руку и сердце женщине, которую неоднократно обижал и едва не изнасиловал.
Когда лорд Адриан вылетел из ее комнаты, хлоп­нув дверью, Мериэль свернулась клубком на крова­ти, дрожа всем телом и часто дыша. Она думала о том, что весталки, предпочитавшие смерть бесчестью, были не совсем разумны, особенно святая Катерина, отвергшая предложение руки и сердца императора Максимилиана. Если все женщины дадут обет без­брачия, что станет с человечеством?
Теперь Мериэль поняла, что настоящий ужас за­ключается не в самом факте потери девственности, а в насилии над духом, сопровождающем насилие над телом. Самое ужасное состояло в том, что граф вовсе не злой, отвратительный человек. В нем была частич­ка доброго, светлого, что привлекало девушку. Но темная сторона его натуры преобладала.
Лорд Адриан – сумасшедший, ведомый дьяволом, и его безумие становится с каждым днем все силь­нее. Какая-то крохотная частичка души Мериэль все же испытывала к нему нечто, похожее на симпатию. Очевидно, это дело рук дьявола – подавление со­бственной воли и преобладание слабости, похоти и демонической страсти над здравым смыслом.
Но самое опасное чувство, которое ей доводилось испытать, – страх, потому что стена, выстроенная ею против натиска графа, рушилась на глазах. Сегодня он пришел к ней в хорошем расположении духа, и ничто не предвещало беды, однако, как оказалось, самообладание может легко его покинуть, и тогда мужчина сломит ее сопротивление. Может, Мериэль повезет, и она умрет от оскорбления или насилия, но, скорее всего, девушка останется в живых и будет снова и снова подвергаться унижению.
Уорфилд признался, что никогда не отпустит ее, и ничего не остается, кроме как поверить ему. Бог знает почему, он будет держать узницу в темнице, словно птицу в клетке, и вскоре девушка потеряет интерес к жизни и уступит ему. Мериэль не обретет свободу до самой смерти. Такая перспектива наводила животный страх, и сама смерть бледнела перед ним.
Кестрел прыгнула на кровать, мяукнула и, подой­дя к хозяйке, ткнулась влажным носом ей в щеку. Девушка обняла котенка и прижала к себе теплое пушистое тельце. Кестрел немедленно заурчала, но Мериэль никак не могла успокоиться, вновь и вновь вспоминая пережитый ужас и дрожа от страха за будущее.
Интересно, что самое худшее может произойти? Потеря достоинства, физическая боль, принуждение носить под сердцем ребенка сумасшедшего? Нет, по­жалуй, наихудшее – сидение под замком. Больше она никогда не увидит небо, не будет гулять и разговари­вать как свободный человек.
Открыв глаза, Мериэль оглядела нависшие над ней стены и вздрогнула, вновь испытав страх, как случалось в Ламборне – стены сдвигались, грозя раз­давить и похоронить ее под обломками. Но на этот раз собственное решение уже не сможет помочь – она находится во власти человека, навязывающего ей свою волю. И это самое ужасное.
Сердце забилось сильнее, гулко отдаваясь в ушах, а дыхание стало прерывистым – Мериэль начинала впа­дать в панику. Ее преследовала сумасшедшая мысль – умереть. Если бы был нож, она, не раздумывая, вонзи­ла бы его себе в грудь, но нож забрали еще в лесу.
Внезапно девушка очнулась, покрывшись холод­ным потом, испугавшись собственных мыслей. Само­убийство ввергнет ее душу в пучину вечных страда­ний, заставит гореть в аду. Этого Мериэль не могла допустить.
И все же, вспоминая библию, девушка подумала о святой Урсуле, заколовшей себя кинжалом, чтобы из­бежать насилия. Она совершила тяжкий грех, за кото­рый на веки вечные попадают в ад, но, тем не менее, она святая. Может быть, самоубийство как средство защиты невинности от поругания все же возможно? Мериэль попыталась поразмыслить над этим, но ни один проповедник никогда не затрагивал этого вопроса.
Проходили часы, а узница все думала о том, ка­кие последствия повлечет самоубийство, и возмож­ные способы совершить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40