– Давай я отнесу тебя в спальню.
Лалла кивнула, он подхватил ее на руки и положил на кровать. Сам Грей сел рядом и начал медленно разглядывать ее тело, от кончиков пальцев до корней волос.
Лалла освободила голову от множества державших прическу шпилек, и, когда копна ее каштановых волос, ничем не сдерживаемых, упала на плечи, Грей издал сладостный стон. Он с упоением брал в руки одну за другой мягкие пряди, поднося их к ноздрям и вбирая в себя нежный чистый аромат их восхитительной свежести.
– О, как долго я тосковал по этому шелку! – прошептал он.
В безумном порыве Лалла приподнялась ему навстречу, протягивая руки. Это было далекое, забытое чувство – раствориться в мужских объятиях, дрожа от вожделения. Разве не об этом мечтала она каждую ночь с тех пор, как покинула Америку?
Грей прекрасно понимал, что она как бы вновь открывала его для себя, поэтому старался действовать осторожно и медленно.
Губы его проскользнули по ее шее и достигли груди. Лалла закрыла глаза и обвила голову Грея своими руками. Он стал целовать ее упругие от возбуждения соски, оставляя на них влагу своего языка. Лалла вся выгнулась и издала мучительный стон. Она хотела сказать, что больше не в силах растягивать удовольствие и хочет его немедленно, сейчас же, но слова так и застыли на ее губах. Ей казалось, что вся она распадается на тысячи мелких осколков и постепенно сходит с ума.
Бешеная страсть разгоралась в ней с огромной силой, и она удивлялась, открывая все новые ощущения – сладостные, незнакомые, сильные, красивые.
– Пожалуйста, Грей! Сейчас! – с трудом пролепетала она.
Он нежно обхватил ее бедра, и Лалла почувствовала напрягшуюся мужскую плоть. Она прижала руки к его упругим ягодицам и вся устремилась навстречу волне безудержного желания. Ощутив, как волшебный горячий поток разливается по ее телу, она перестала владеть собой. Она будто уносилась в небеса, все выше и выше…
Лалла бессознательно выкрикнула его имя, и это еще больше подхлестнуло Грея. Он вздрогнул, достигнув пика наслаждения, и вскоре обмяк, уткнувшись лицом в ее грудь, зарывшись пальцами в ее мягкие волосы.
Лалла положила голову на мощную грудь Грея, их пальцы сплелись, и оба в одночасье забылись в сладком безмятежном сне.
Громкие и беззастенчивые стоны ветра разбудили ее несколькими часами позже.
Открыв глаза, она несколько мгновений лежала не двигаясь, принюхиваясь к резким ароматам одеколона и вербены, ощущая странную ломоту во всем теле, приглядываясь к незнакомой обстановке комнаты. Наконец она увидела растянувшегося рядом Грея, улыбавшегося чему-то во сне, и сама улыбнулась, предавшись воспоминаниям.
Лалла разглядывала его мускулистое стройное тело, освещаемое тусклым светом висевшего на стене газового фонаря. У него был вид безмятежно спящего юноши: счастливый, мирный, спокойный, без намека на прежнюю озлобленность, без горьких складок в уголках рта. Лалла смотрела на Грея и не узнавала: как он преобразился за одну только ночь. Она любовалась родным, любимым телом и думала, что всегда любила его – несмотря на то что пыталась забыть, даже тогда, когда они были разлучены временем, расстоянием и собственным эгоизмом. Лалла знала: с того самого дня, когда она лишь впервые постигла тайный язык любви, она неразрывными узами связала себя с этим человеком.
Неожиданно она почувствовала на себе напряженный взгляд синих глаз.
– О чем ты думаешь сейчас, дорогая?
– Я только что подумала о моей матери и сестрах, – ответила она.
– О матери и сестрах? – переспросил Грей и усмехнулся. – А я-то думал, в эту ночь ты способна думать лишь обо мне.
– Не беспокойся, Грей. Я просто представила себе, как они удивятся, узнав, что я променяла искусство на любовника. – Она положила голову ему на грудь. – Особенно на такого, как ты.
– Наверно, они будут ужасно разочарованы.
– И говорить нечего!
Грей приподнялся на постели и взял руки Лаллы в свои.
– Неужели это тебя сейчас волнует? – вкрадчиво спросил он.
– Нисколько, – беззаботно ответила Лалла. Перед ее глазами пронеслась картина их недавней встречи в детской. – Мир искусства, как ты понимаешь, проживет без такого художника, как я.
– Но не без тебя как модели, – лукаво улыбнулся Грей.
– Так, значит, ты не против, если я продолжу позировать?
– Но только мне!
– Ах, ты ужасный эгоист!
Внезапно лицо Грея вновь приобрело оттенок серьезности.
– Честно говоря, меня совершенно не беспокоит мнение твоих сестер. Насколько я помню их, то ни Миранда, ни Порция никогда никого не любили, кроме самих себя.
Лалла задумалась. Поначалу резкие слова Грея вызвали в ней неприятный осадок, поскольку в семье Хантеров было принято относиться друг к другу с уважением. Но чем больше думала она, тем больше соглашалась с ним. Действительно, сильнейшая страсть, испытываемая ее сестрой Мирандой к медицинским наукам, отпугнула в свое время не один десяток женихов, а ликование толпы театралов при появлении на сцене Портии почему-то ценилось ею больше, нежели любовь одного, но самого близкого человека.
– Да, Грей, мне тоже совсем не важно, что будут думать сестры, – мягко улыбнулась Лалла. – Я хочу быть свободна и идти своим путем.
– Путем… который ведет прямо к двери моей комнаты?
– Ты имел в виду – к кровати в твоей спальне?
– Неужели я совсем не сумел тебя заинтриговать? – расхохотался Грей.
– А ты собирался?
Вдруг улыбка оставила его губы.
– Боже, радость моя, как же я перепугался, когда узнал, что чуть не потерял тебя в ту ночь. Как я терзался, представив, что кто-то мог отнять тебя у меня, а я не был рядом и не мог помочь. – Лицо его исказилось от страха. – О солнце мое, как я люблю тебя!
Лалла наклонилась и поцеловала его; ее соски коснулись мужской груди.
– Слава Богу, я жива и рядом с тобой. И я люблю тебя, Джеймс Грей Четвин! – Внезапно Лалла резко села на постели и закрыла глаза рукой. – О великий Боже! Дейзи! Я совсем о ней забыла! Что она подумала, когда не нашла меня в комнате! Ведь каждый вечер она заходит ко мне пожелать приятного сна и предложить чашку горячего молока.
Грей нежно, но твердо уложил ее на подушку.
– Моя сестра достаточно догадлива, чтобы понять, где ты, с кем и чем занимаешься. Она будет на небесах от счастья. Милая моя Дейзи! Она так долго мечтала, чтобы мы вновь были вместе! И вообще, долго ты собираешься беспокоиться о посторонних людях?
– Но это самые близкие мне люди.
– Ах, Лалла, я восхищаюсь твоей душевной добротой, но умоляю, не сейчас.
– Грей! – Она поднялась на локте и посмотрела исподлобья. – Ты опять становишься невыносим.
– С тобой по-другому нельзя! Иначе я просто боюсь потерять тебя, Лалла. Ты всегда нуждалась в твердой руке.
– А ты? – Она кокетливо улыбнулась, и это вызвало в Грее новый прилив обожания. – Ведь я собираюсь приходить сюда каждую ночь…
– И оставаться до самого утра?
Дождавшись, пока он снова забудется в сладком предрассветном сне, Лалла быстро надела панталоны и сорочку, взяла в руки разорванное платье и незаметно, пока дом еще не проснулся и слуги не приступили к исполнению утренних обязанностей, выскользнула в коридор и направилась в свою комнату.
Все в ее спальне оставалось нетронутым: кровать, заботливо приготовленная Биртни, ночная рубашка, положенная поверх покрывала. Лалла сняла белье, натянула батистовую рубашку, которая показалась ей какой-то неуютной и холодной после прикосновения к теплому мужскому телу, и юркнула под одеяло.
Усталость взяла верх, и она забылась в глубоком сне.
Раздался шум раздвигаемых тяжелых занавесей. Лалла испуганно подскочила оттого, что в глаза ей неумолимо бил луч яркого солнца. Она недовольно что-то пробормотала и снова легла, попытавшись уткнуться лицом в подушку, но была остановлена чьей-то властной рукой.
– Вставайте, дорогая мисс Хантер, – прозвучал знакомый голос. – Уже одиннадцать часов утра.
Лалла недовольно приоткрыла один глаз и увидела Дейзи, стоявшую в ногах ее кровати, опершись на трость, и сощурившую глаза, словно хитрая кошка, высматривающая канарейку.
Она сразу вспомнила все. Дейзи молчала, и она, опустив голову, смущенно произнесла:
– Ты знаешь, где я провела сегодняшнюю ночь?
Дейзи кокетливо скосила глаза на стул, на котором было небрежно перекинуто платье с порванной застежкой, и сдержала смешок.
– Ох, мисс Хантер, я обо всем уже догадалась и, надо сказать, ужасно счастлива за тебя и за своего брата!
Конечно, они были ближайшими подругами, их многое связывало, но никогда ни одна из них не позволяла открыто обсуждать любовные дела другой. Поэтому Лалла густо покраснела и потупила взгляд.
– Значит, ты не возражаешь?
Дейзи в недоумении вскинула брови:
– Возражаю? Я? А зачем же тогда я так старалась заманить тебя в Дикие Ветры, глупенькая! Вы с Греем просто созданы друг для друга. Только никак не хотели этого понять! Ведь он всегда любил тебя!
– И ты, конечно, прекрасно это знала?
– Еще бы! Не я ли говорила тебе, что лучше всех знаю, что нужно моему брату?
Лалла подняла на подругу счастливые глаза, и улыбка коснулась уголков ее рта.
– Ах, мисс Четвин! Вы хитрая и коварная особа!
Дейзи подошла к изголовью кровати и нежно взяла подругу за руку. Ее глаза были мокрыми.
– Лалла! Спасибо тебе! Ты вновь сделала моего брата счастливым. – Она перевела дух и проговорила сквозь слезы: – Ленч подан, спускайся, я жду тебя.
Она оделась и спустилась в столовую. Отношение Грея к ней, так кардинально изменившееся за одну ночь, было замечено всеми присутствующими.
Как только Лалла появилась в комнате, он встал, подал ей руку, проводил к столу, а сам сел рядом. За ленчем Грей был образцом вежливости и красноречия, с его губ не сходила улыбка, а глаза светились от влюбленности и счастья. Дейзи скорее всего успела предупредить Тодда, так что он выглядел внешне спокойным. И лишь один человек чувствовал себя неуютно среди всеобщего радостного настроения – это Миллисент Пейс. Она в недоумении переводила глаза от Грея к Лалле и обратно, отчего насыпала в холодный лососевый салат так много перца, что поперхнулась и попросила лакея заменить блюдо. Миллисент казалась очень взволнованной и чуть не выронила из рук чашку. Извинившись, она покинула столовую. Однако когда пятнадцатью минутами позже она вновь села за стол, то вновь была воплощением строгости и невозмутимости.
Слава Богу, облегченно вздохнула Лалла. Теперь, кажется, все знали об их отношениях с Греем.
Глава 10
День для пикника выдался прекрасный. Впереди по узкой тропе вдоль опушки леса ехал Грей, оседлавший любимого черного жеребца по кличке Демон, а за ним – Лалла на старом приятеле Малыше.
– Когда мы наконец остановимся передохнуть? – нетерпеливо спросила она, нагибаясь, чтобы ухватить сухую ветку.
– Я же сказал, что хочу сделать сюрприз! У тебя есть хоть капля терпения?
Лалла с вожделением посмотрела на большую плетеную корзину, закрепленную с правой стороны седла, и почувствовала, как у нее бурчит в животе.
– Если мы не остановимся сейчас же, я съем все запасы вместе с корзинкой!
– Попробуй!
– О, какой вы тяжелый человек, мистер Четвин.
Грей обернулся и с улыбкой посмотрел на нее.
– Только прикажи… – И вдруг глаза его потемнели, застыв от удивления. – Лалла, что ты делаешь?
– Снимаю жакет, – довольно безразличным тоном ответила она, перекладывая повод в левую руку, а правой развязывая шнуровку. – Сегодня так жарко! Кстати, Грей, куда это мы направляемся? Посмотри, дорога разветвляется на две.
Пока он поворачивал вправо, она сбросила жакет и положила его себе на колени. Затем вытянула полы свободной блузки из-под широкого пояса и неторопливо начала расстегивать ее.
– Ах, как невыносимо душно! Хорошо, что я не надела нижнюю сорочку.
До Грея наконец дошел смысл задуманного ею. Он прищелкнул языком и повернулся в седле. Лалла один за другим расстегивала крючки, и ее грудь, высокая и пышная, все больше открывалась взору Грея. Глаза его расширились.
– Что за развязное поведение, мисс Хантер! Или вы сейчас же оденетесь, или я… – хрипло закричал он.
– Или ты что? – В голосе Лаллы слышалась насмешка. Между тем с застежкой было покончено, и батистовая блузка соскользнула с ее плеч, открывая обнаженную грудь. – Сделаешь это прямо здесь?
Внезапно Грей повернул лошадь обратно, и растревоженные ветви кустарника недовольно зашелестели в ответ. Она посмотрела в его глаза – это были глаза человека, который более не в силах был сдерживать свою страсть. Его зрачки бешено вращались, а дыхание стало тяжелым и прерывистым.
Однако Лалла решила не подавать виду, что догадывается о происходящем в его душе. Она хитро улыбнулась и небрежно провела рукой по волосам.
Грей вздрогнул.
– Боже, милая, ну что ты делаешь со мной? Если ты еще распустишь волосы, я просто не… – Остаток фразы заглушил бессильный мучительный вздох.
Она бросила на него призывный взгляд и проговорила:
– Знаешь, чем скорее мы остановимся на привал, тем быстрее ты сможешь претворить в жизнь свои безумные желания и восхищаться мной сколько захочешь.
– Сдается мне, сегодня кое-кто будет восхищаться мной!
Лалла сдвинула брови.
– Как? Слабая беззащитная леди восхищается большим и сильным джентльменом? Разве такое возможно?
– Давай попробуем!
– Согласна!
Грей бросил на нее быстрый взгляд, затем снова повернул жеребца и перешел на легкий галоп.
Лалла ехала за ним, упиваясь прохладой тенистой дороги, и думала, как изменился Грей за последние две недели. Его словно подменили: угрюмость, холодность, надменность куда-то исчезли, а на смену им пришли теплота и сердечность. Таким она видела его, когда они только стали любовниками.
Она задержала взгляд на его стройной фигуре, горделиво возвышающейся на черном жеребце, вздымающейся и опускающейся в такт движению лошади.
«Господи, помоги мне не сойти с ума, пока мы не доберемся до места привала».
Неожиданно лес начал редеть, и всадники очутились на небольшой поляне, с трех сторон окруженной лесом, а с одной – прозрачным ручьем, бегущим между холмами. Кругом была тишина, нарушаемая лишь цоканьем копыт да редким поскрипыванием седла, и в этой торжественной тишине Лалла слышала, как весело журчит стремительный поток.
– Какая красота! – зачарованно прошептала она.
– И мы будем здесь только вдвоем, – довольно ухмыльнулся Грей, спешившись.
– Это место напоминает мне наши заветные полянки под Беркширом, помнишь? – улыбнулась Лалла.
Грей оставил жеребца у ручья и направился к Малышу, на ходу небрежно сбрасывая с рук перчатки. Он лукаво прищурился, глядя на Лаллу.
– Вот почему я привез тебя сюда, – сказал он, – и сейчас ты расплатишься за муку, которую учинила мне по дороге своей бесстыдной наготой.
Лалла смело заглянула в голубые глаза Грея, а затем взгляд ее переместился гораздо ниже.
– О, не зря я назвала вас тяжелым человеком, мистер Четвин.
Грей устремился к Лалле, подхватил ее за талию, и через пару мгновений она оказалась в его руках. Чтобы удержать равновесие, она обвила руками его шею. Грей закрыл глаза и уткнулся лицом в ее обнаженную грудь.
– О родная моя! Как я люблю этот сладкий аромат твоей восхитительной, гладкой, как атлас, кожи!
Лалла прижалась щекой к его пшеничным волосам, золотистым и горячим от солнца.
– Я бы осталась в твоих объятиях навеки, – промурлыкала она.
Она вглядывалась в его глаза, показавшиеся вдруг такими темными на фоне бледного лица, и тысячи мотыльков будто захлопали крылышками где-то внизу ее живота. Лалла подумала, что лицо Грея, немного грубое, даже свирепое, с голодным взглядом, ей милее, чем приторные улыбки целой толпы ухажеров, сотнями расточавших льстивые комплименты в ее адрес.
Грей наклонился и жадно прильнул губами к ее губам. Лалла приоткрыла рот навстречу поцелую и вся подалась вперед, чтобы оказаться к нему как можно ближе. Она почувствовала, как грудь ее мягко коснулась тонкого батиста его сорочки, под которой угадывались напрягшиеся мышцы твердой мускулистой груди. Она услышала, как бешено забилось его сердце.
Внезапно он отпрянул и посмотрел в ее глаза так, будто видел впервые.
– Ты самая восхитительная женщина, которую я только знал, – прошептал он, – и я чувствую себя с тобой так свободно, так естественно!
Лалла гордо откинула голову и взглянула на него, переполненная страстью.
– Ты возбуждаешь меня, Грей. С тобой я становлюсь безнравственной, дикой женщиной, и даже тысячи поцелуев не хватит, чтобы…
– Лучше десяти тысяч, – перебил он, засмеявшись.
– Тебе виднее. – Лалла кокетливо улыбнулась. – Но каждый из этих десяти тысяч не похож на другой.
Он заботливо убрал прядь волос с ее лица.
– Почему-то и мне тоже так кажется.
– А сейчас ты поцелуешь меня еще раз – десять тысяч первый, и увидишь, как не похож он будет на предыдущие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28