Она должна узнать, что случилось с Дунканом, к лучшему или к худшему.
Она опустилась в одно из мягких виниловых кресел, взяла принадлежавшую профессору Беннингу книгу «Дункан Рурк — пират или патриот?» и открыла ее на первой странице. Рассказ с первых же строчек поглотил ее, и она забыла об окружающем. Были фразы, заставлявшие ее улыбнуться, или же, наоборот, запрокинув на несколько секунд голову, закрыть глаза, чтобы сдержать нахлынувшие слезы.
Автор упоминал, что Дункан взял в жены таинственную женщину, про которую думали, что она сбежала из тюрьмы или сумасшедшего дома, но однажды ночью, после боя, она пропала, и никто никогда больше ее не видел, Чувствуя, как у нее заныло сердце, Фиби всхлипнула и заставила себя читать дальше. До последней главы она добралась за какой-нибудь час, потому что повествование было коротким и очень сжатым, почти без лирических отступлений и поэтических излишеств. Усевшись прямо, чувствуя, как сердце бьется в горле, и подумав, что странно так волноваться из-за событий, случившихся двести лет назад, Фиби, мысленно подобрав юбки, ринулась в море правды.
Факты были просто чудовищны.
Через три недели после пленения Морно и его команды, напавшей на его дом, Дункан отвез всех, связанных по рукам и ногам, в некое место к югу от Куинстауна. Он использовал в своих целях бывший корабль Морно, переименованный в «Фиби Энн», и переправил пленников своим друзьям, которые, в свою очередь, должны были передать их британским властям.
Миссия была успешной до этого момента. Жак Морно и его команда предстали перед английским судом один лишь список их преступлений занимал половину печатной страницы и были приговорены к расстрелу.
Дункан отплыл на Райский остров и наткнулся там на отряд английских солдат под командой капитана Лоуренса. Его и всю команду немедленно арестовали, а также Лукаса и Алекса, но только после того, как Лукас был тяжело ранен, пытаясь спасти брата.
Слезы катились по щекам Фиби, пока рассказ приближался к неминуемой развязке.
Капитан Лоуренс без сомнения, тот же самый человек, который служил в Куинстауне и жестоко высек мистера Биллингтона, вступившегося за Фиби в таверне, на примере Дункана Рурка решил преподать урок всем бунтовщикам. К тому же, Лоуренс, вероятно, слышал об истории с Франческой Шеффилд, хотя автор не освещал эту часть биографии Дункана, и чувствовал себя обязанным содрать лишний фунт мяса в пользу своего товарища.
Дункан был привязан к дереву и зверски высечен, но на этот раз не было Джона Рурка, чтобы освободить его, отвезти домой и залечить его раны. Лукас был ранен в предшествующей стычке, Алекс и остальные связаны и вынуждены лицезреть судьбу, которая ожидала их самих утром. Нет, во второй раз Дункан испил полную чашу страданий, не смягченных ни милосердием, ни правосудием.
Его оставили привязанным к дереву на всю ночь, чтобы предоставить ему возможность, по словам Лоуренса, поразмыслить над своими грехами. К утру Дункан был мертв.
Фиби закрыла книгу, шатаясь, вышла под тропический ливень и ее вывернуло наизнанку. Она не могла вообразить более жестокой смерти для Дункана. Она вернулась бы на два столетия назад и перенесла бы все мучения вместо него, если бы это было возможно. Все, что угодно, она сделает все, что угодно, лишь бы изменить историю!
Когда ее желудок опустел, она осталась стоять под дождем, беременная от человека, который был мертв больше двухсот лет, с разбитым сердцем и измученная до мозга костей. Она и в самом деле не знала, как вынести остаток жизни, мысленным взором видя картину казни Дункана. Но ради Джона Александра Рурка, своего сына, она не должна сдаваться.
Снежок нашел ее во дворе, промокшую до костей, с волосами, прилипшими к лицу, поднятому навстречу дождевым струям. Он взял ее за руку и отвел в бар, дал ей чашку горячего кофе и отправился на поиски полотенец и сухой одежды.
Фиби сидела на табурете у стойки, не притронувшись к кофе, и глядела в высокое зеркало за стойкой. Но вместо своего собственного жалкого отражения она видела Дункана. Он стоял на коленях перед деревом, служившим позорным столбом, со связанными и высоко поднятыми над головой руками, с волосами, покрытыми кровью и потом, с лицом, ободранным о грубую кору. Его спина была исполосована. Она видела, как Дункан умирает, и была не в силах помочь ему или хотя бы утешить. Тогда она издала непроизвольный крик отчаяния и упала без чувств.
Снежок, вернувшись, обнаружил ее на полу. Она шевелилась, пытаясь встать, и издавала звуки, похожие на всхлипывания.
— Фиби… — сказал он. — Бедная маленькая Фиби.
Он вызвал «скорую помощь», и, несмотря на протесты Фиби, ее увезли в больницу. По иронии судьбы ее положили на ту же самую кровать, которую занимал Дункан во время своего визита в двадцатый век.
Открыв на следующее утро глаза, она увидела Шарон сестру, которая напоминала Симону, стоявшую у кровати.
— Вы хотите потерять своего ребенка, миссис Рурк? — спросила сестра, и ее голос был одновременно резкам и дружелюбным. — Именно это случится, если вы не успокоитесь.
Фиби уже лишилась мужа, единственного человека, которого она любила, и потеря ребенка была бы окончательным ударом.
— Хороший совет, — согласилась она, — если бы я только знала, как им воспользоваться. Может быть, нужно сходить к психоаналитику.
Шарон нахмурилась и пододвинула стул.
— Что случилось с вашим симпатичным мужем?
Объяснять было бессмысленно: любая попытка, вероятно, закончится тем, что ее отправят в какой-нибудь сумасшедший дом на материке.
— Он пропал, — ответила Фиби.
Эти два слова означали все и ничего. Дункан не просто пропал он был героем во всех смыслах слова, и судьба наградила его ужасной смертью.
Сестра вздохнула: — Значит, вы остались одна с ребенком. Многие женщины в наши дни находятся в такой ситуации. Я, например.
Фиби с радостью приветствовала попытку отвлечь ее от созерцания собственной жалкой участи. Кроме того, она действительно заинтересовалась.
— Вы мать-одиночка? Шарон улыбнулась.
— У меня двое сыновей Линдер и Мартин. Иногда приходится туго, но мы всегда как-то выкручиваемся. — Ее лицо на мгновение омрачилось. — Их отец был убит в Персидском заливе.
— Мне очень жаль, — пробормотала Фиби. Она подумала, страдал ли муж Шарон так же, как Дункан, или его смерть была быстрой и милосердной. Но, разумеется, ей и в голову ни пришло спрашивать.
— Да, — сказала Шарон с тоскливой улыбкой. — Мне тоже жаль. Мой Бен был хорошим человеком. Но разве слезы и терзания могут что-нибудь изменить? В один прекрасный день понимаешь, что нужно жить дальше. Чем скорее вы поймете это, миссис Рурк, тем лучше будет для вас и вашего будущего малыша.
Фиби кивнула. — Я знаю, что вы правы, — сказала она, и ей на глаза снова навернулись слезы. — Я попытаюсь собраться с силами.
Шарон погладила Фиби по руке:
— Отдохните немножко, ладно? Закройте глаза и попытайтесь думать о чем-нибудь хорошем…
В этот момент Фиби на ум пришло имя Старухи, якобы обладающее магической силой. Она почувствовала первую неуверенную, хрупкую надежду и начала про себя повторять это слово.
Фиби выписали на следующее утро, в разгар неистового тропического урагана, и Снежок отвез ее в отель на своем джипе. Дождь с таким грохотом молотил по брезентовой крыше машины, что они даже не пытались разговаривать. Но Фиби все равно была занята: с того мгновения, как она вспомнила подлинное имя Старухи, она набиралась сил и решительности.
Когда они добрались до места, Фиби направилась в свой номер, а Снежок вернулся к работе. Он был хорошим другом, хотя их знакомство продолжалось недолго, и она всегда будет благодарна ему за его доброту.
Шторм продолжался весь день, и пальмы под порывами урагана сгибались почти до земли. Персонал отеля был вынужден закрыть все ставни и запереть двери. Электричество отключили на всякий случай, в погребе были запасены консервы, вода в бутылках, а также одеяла, подушки и аптечки первой помощи.
Фиби была возбуждена, ей казалось, что она впитывает энергию разъяренной стихии. В ее мозгу теснились планы и возможности, и она с каждым вздохом повторяла тайное заклинание длиной в одно слово подарок Старухи.
С наступлением ночи ураган достиг наивысшей силы, пытаясь сорвать кровлю и сотрясая отель до основания. Фиби, два других постояльца и персонал спустились в погреб, взяв с собой фонарики, книги, переносные радиоприемники и нервно переговариваясь друг с другом.
Фиби знала, как она повторяла себе снова и снова, что, даже если ей удастся вернуться к Дункану, ей может не хватить времени, чтобы уберечь его от английского плена. Она слишком хорошо знала, что время идет неодинаково в обоих мирах она могла попасть в тот век до того, как Дункана схватят и казнят, но могла и найти его могилу на склоне холма, рядом с могилой отца.
— Вы не хотите посидеть с нами, милочка? — спросила миссис Зиллман, дружелюбная пожилая женщина с волосами голубого, оттенка. Она и ее муж Малькольм купили коттедж во время предыдущей поездки на Райский остров и вернулись, чтобы юридически вступить в обладание недвижимостью.
Фиби посмотрела на закрытые двери лифта и направила луч фонарика на табло наверху. Цифры, показывающие номера этажей, конечно, не светились, поскольку электричество было отключено.
— Я слишком взволнована, — ответила она, и это было совершенно верно. Про себя она снова повторила имя Старухи.
Миссис Зиллман сочувственно улыбнулась вероятно, она слышала от персонала подробности истории Фиби и вернулась к мужу и остальным. Через мгновение после ее ухода раздался тихий звон, и двери лифта отворились.
Сердце глухо забилось в конце концов, это может означать лишь то, что снова включили электричество, и Фиби вошла в кабину. Если бы не фонарик, она оказалась бы в полной темноте, когда двери закрылись за ней. «Дункан! — молила она тихим лихорадочным шепотом. — Будь там! Пожалуйста, будь там живой, невредимый и упрямый!»
Лифт тихо загудел, хотя больше не было никаких признаков, что он работает на электричестве, но Фиби чувствовала, как он движется, поднимая ее. Она затаила дыхание, когда кабина остановилась и двери открылись.
Перед ней была разоренная гостиная Дункана, и она без малейшего колебания бросилась в комнату, сжимая сумочку и фонарик. Двери закрылись за ее спиной, но Фиби даже не обернулась, чтобы увидеть, что они пропали безвозвратно.
Она вернулась в мир Дункана.
Фиби, нахмурившись, стояла в центре красивой комнаты. Шторма в этом мире не было, и стоял день, а не ночь. Она окликнула было Дункана по имени, но тут же замолчала. Если британцы уже овладели островом, она не хотела оповещать их о своем присутствии. Хотя вряд ли ее, вооруженную фонариком и сумочкой с витаминами и прочими принадлежностями жизни в современной Америке, приняли бы за врага.
Жив ли Дункан, или она прибыла слишком поздно?
Она все еще стояла на месте, прикусив губу и размышляя, что предпринять, когда появилась Маргарет Рурк. При виде своей невестки Маргарет тихо вскрикнула и бросилась к Фиби, чтобы обнять ее. Фиби так же крепко обняла ее в ответ, затем отстранилась, чтобы вглядеться в лицо Маргарет. Изящные черты лица вытянулись, глаза слегка впали и были окружены темными кругами, но сила Рурков по-прежнему присутствовала в ней. Маргарет была одета в траур, и Фиби надеялась, что она оплакивает только Джона, а не Дункана.
— Мы думали, что вы покинули нас навсегда, — сказала Маргарет.
Фиби покачала головой. Ей было страшно спрашивать, но неизвестность была непереносимой.
— Где Дункан?
Лицо Маргарет на мгновение потемнело, как будто она не помнила ответа, и Фиби затаила дыхание.
— Но он же отправился в Куинстаун, — сказала наконец Маргарет, посветлев. — Они повезли туда этого жалкого пирата и его людей, чтобы передать их властям. Ох, моя милая, Дункан будет так рад, что вы вернулись!
Облегчение Фиби пролилось бальзамом на открытую рану, но она не могла себе позволить долго наслаждаться им. Дункану еще предстояло столкновение с капитаном Лоуренсом и отрядом английских солдат, и если они не найдут способ предупредить его, то Фиби, вероятно, придется присутствовать при казни мужа. При этой мысли желчь хлынула ей в горло.
— А англичане? Они еще не явились? Маргарет покачала головой.
— Мы не ждем их, — сказала она.
— Поверьте мне, они направляются сюда. На Райском острове остались одни женщины?
Маргарет кивнула: — Тут только Филиппа, Старуха и я. Служанки разъехались на другие острова, а все мужчины с Дунканом.
— Отлично, — сказала Фиби, взяв Маргарет под руку. — Вот что нам нужно сделать…
Стояла глухая ночь, и луны не было, но Дункан гнал корабль Морно, носящий название «Фиби-Энн», к Райскому острову. Он нутром чуял, что назревает беда, а его мать и сестра остались там одни, под защитой одной лишь Старухи. Правда, последнюю вполне можно было считать грозным противником.
Алекс, с трудом переносящий разлуку со своей молодой женой и точно так же горевший нетерпением вернуться, присоединился к Дункану на носу корабля.
— Море сегодня исключительно тихое, — сказал он, но Дункан уловил скрывавшееся за этими словами беспокойство.
— Да, — сказал он. — Можно подумать, что наступил мир и мореплавателям не угрожают никакие опасности.
— Я думаю о женщинах, оставшихся на острове, — ответил Алекс. — Не надо было оставлять там Филиппу.
Дункан сочувствовал ему. Он тоже хотел защищать Фиби, когда она была с ним. Теперь он отдал бы все, что у него было, лишь бы она снова очутилась с ним, какие бы опасности не угрожали им обоим.
— Да, но чтобы ты мог сделать, Алекс? — рассудительно спросил он. — Привел бы свою прелестную жену на корабль и позволил ей находиться в обществе таких типов, как Жак Морно? Рисковал бы, что она попадет в руки англичан и будет увезена в Англию или куда — нибудь еще как пленница или как добыча?
Алекс покачал головой, но его внимание было приковано к темным водам. Он прищурил глаза и нахмурился.
— Ты видишь свет?
Дункан тоже стал всматриваться во мрак. Да, верно, далеко впереди мерцал какой-то огонь. Наверняка не на суше, но на сильном удалении от любого из здешних островов и прямо по их курсу. Ничего не ответив Алексу, он повернулся и криком созвал команду на палубу.
Пушки были приготовлены к бою, и те немногие люди, у которых не было оружия, прицепили шпаги или засовывали за пояс кинжалы и пистолеты. Дункан сам полез на ванты, пытаясь рассмотреть источник света, но они были слишком далеко, чтобы оценить происходящее хоть сколько-нибудь точно.
— Может быть, просто обойти стороной? — предложил Алекс. Он предпочитал действовать наверняка: когда мог, внезапно нападал, заставляя врага врасплох, и убирался с дороги, когда считал, что ему расставили ловушку.
Нет, — не согласился Дункан, покачав головой. — Они уже знают, что мы здесь. Именно поэтому они и обнаружили себя.
— Но это может быть засада, — предположил Лукас, вышедший на палубу, когда объявили тревогу, и немедленно присоединившийся к Дункану и Алексу. Несмотря на свои политические убеждения, он явно получал удовольствие от жизни бунтаря. Возможно, его еще удастся превратить в защитника свободы.
— Если засада, то очень неуклюжая, — ответил Дункан.
Они подплывали все ближе, почти неслышно скользя под беззвездным небом по обсидиановым волнам, движимые ночным ветром, пушки были заряжены и готовы открыть огонь. С огромным удивлением они обнаружили качающиеся на волнах две маленькие шлюпки. Одна из них полыхала, как погребальный костер викинга, и скоро должна была затонуть, а во второй виднелись четыре фигуры в плащах с поднятыми над головой лампами.
— Не стреляйте! — раздался женский голос, перекрывший треск горящей лодки.
Дункану показалось, что у него внутри все перевернулось. Фиби?! Но это было невозможно: он оставил жену в ее сумасшедшем столетии, пусть даже неумышленно и не по своей воле.
Тем не менее, ее имя сорвалось с его губ хриплым криком, разнесшимся над водой:
— Фиби!
— Дункан! — прокричала она голосом, полным радости.
Дункан на мгновение закрыл глаза в попытке справиться со своими чувствами.
— Фиби! — прошептал он, и Лукас с Алексом вторили ему возгласами радости.
Когда шлюпка оказалась у борта корабля и с палубы «Фиби Энн» была спущена веревочная лестница, Дункан первым спустился вниз.
Он не сказал Фиби ни слова, а просто сжал ее в объятиях, едва не перевернув крошечную лодку, и прижался лицом к ее шее. И его совсем не волновало, что она почувствует его слезы. Фиби повисла на нем, и он ощутил, как к нему прижимается ее живот, в котором рос его ребенок.
Пока они стояли в шлюпке, обнявшись и покачиваясь в такт колебаниям океанских вод, Филиппа, Маргарет и даже Старуха поднялись по лестнице на палубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Она опустилась в одно из мягких виниловых кресел, взяла принадлежавшую профессору Беннингу книгу «Дункан Рурк — пират или патриот?» и открыла ее на первой странице. Рассказ с первых же строчек поглотил ее, и она забыла об окружающем. Были фразы, заставлявшие ее улыбнуться, или же, наоборот, запрокинув на несколько секунд голову, закрыть глаза, чтобы сдержать нахлынувшие слезы.
Автор упоминал, что Дункан взял в жены таинственную женщину, про которую думали, что она сбежала из тюрьмы или сумасшедшего дома, но однажды ночью, после боя, она пропала, и никто никогда больше ее не видел, Чувствуя, как у нее заныло сердце, Фиби всхлипнула и заставила себя читать дальше. До последней главы она добралась за какой-нибудь час, потому что повествование было коротким и очень сжатым, почти без лирических отступлений и поэтических излишеств. Усевшись прямо, чувствуя, как сердце бьется в горле, и подумав, что странно так волноваться из-за событий, случившихся двести лет назад, Фиби, мысленно подобрав юбки, ринулась в море правды.
Факты были просто чудовищны.
Через три недели после пленения Морно и его команды, напавшей на его дом, Дункан отвез всех, связанных по рукам и ногам, в некое место к югу от Куинстауна. Он использовал в своих целях бывший корабль Морно, переименованный в «Фиби Энн», и переправил пленников своим друзьям, которые, в свою очередь, должны были передать их британским властям.
Миссия была успешной до этого момента. Жак Морно и его команда предстали перед английским судом один лишь список их преступлений занимал половину печатной страницы и были приговорены к расстрелу.
Дункан отплыл на Райский остров и наткнулся там на отряд английских солдат под командой капитана Лоуренса. Его и всю команду немедленно арестовали, а также Лукаса и Алекса, но только после того, как Лукас был тяжело ранен, пытаясь спасти брата.
Слезы катились по щекам Фиби, пока рассказ приближался к неминуемой развязке.
Капитан Лоуренс без сомнения, тот же самый человек, который служил в Куинстауне и жестоко высек мистера Биллингтона, вступившегося за Фиби в таверне, на примере Дункана Рурка решил преподать урок всем бунтовщикам. К тому же, Лоуренс, вероятно, слышал об истории с Франческой Шеффилд, хотя автор не освещал эту часть биографии Дункана, и чувствовал себя обязанным содрать лишний фунт мяса в пользу своего товарища.
Дункан был привязан к дереву и зверски высечен, но на этот раз не было Джона Рурка, чтобы освободить его, отвезти домой и залечить его раны. Лукас был ранен в предшествующей стычке, Алекс и остальные связаны и вынуждены лицезреть судьбу, которая ожидала их самих утром. Нет, во второй раз Дункан испил полную чашу страданий, не смягченных ни милосердием, ни правосудием.
Его оставили привязанным к дереву на всю ночь, чтобы предоставить ему возможность, по словам Лоуренса, поразмыслить над своими грехами. К утру Дункан был мертв.
Фиби закрыла книгу, шатаясь, вышла под тропический ливень и ее вывернуло наизнанку. Она не могла вообразить более жестокой смерти для Дункана. Она вернулась бы на два столетия назад и перенесла бы все мучения вместо него, если бы это было возможно. Все, что угодно, она сделает все, что угодно, лишь бы изменить историю!
Когда ее желудок опустел, она осталась стоять под дождем, беременная от человека, который был мертв больше двухсот лет, с разбитым сердцем и измученная до мозга костей. Она и в самом деле не знала, как вынести остаток жизни, мысленным взором видя картину казни Дункана. Но ради Джона Александра Рурка, своего сына, она не должна сдаваться.
Снежок нашел ее во дворе, промокшую до костей, с волосами, прилипшими к лицу, поднятому навстречу дождевым струям. Он взял ее за руку и отвел в бар, дал ей чашку горячего кофе и отправился на поиски полотенец и сухой одежды.
Фиби сидела на табурете у стойки, не притронувшись к кофе, и глядела в высокое зеркало за стойкой. Но вместо своего собственного жалкого отражения она видела Дункана. Он стоял на коленях перед деревом, служившим позорным столбом, со связанными и высоко поднятыми над головой руками, с волосами, покрытыми кровью и потом, с лицом, ободранным о грубую кору. Его спина была исполосована. Она видела, как Дункан умирает, и была не в силах помочь ему или хотя бы утешить. Тогда она издала непроизвольный крик отчаяния и упала без чувств.
Снежок, вернувшись, обнаружил ее на полу. Она шевелилась, пытаясь встать, и издавала звуки, похожие на всхлипывания.
— Фиби… — сказал он. — Бедная маленькая Фиби.
Он вызвал «скорую помощь», и, несмотря на протесты Фиби, ее увезли в больницу. По иронии судьбы ее положили на ту же самую кровать, которую занимал Дункан во время своего визита в двадцатый век.
Открыв на следующее утро глаза, она увидела Шарон сестру, которая напоминала Симону, стоявшую у кровати.
— Вы хотите потерять своего ребенка, миссис Рурк? — спросила сестра, и ее голос был одновременно резкам и дружелюбным. — Именно это случится, если вы не успокоитесь.
Фиби уже лишилась мужа, единственного человека, которого она любила, и потеря ребенка была бы окончательным ударом.
— Хороший совет, — согласилась она, — если бы я только знала, как им воспользоваться. Может быть, нужно сходить к психоаналитику.
Шарон нахмурилась и пододвинула стул.
— Что случилось с вашим симпатичным мужем?
Объяснять было бессмысленно: любая попытка, вероятно, закончится тем, что ее отправят в какой-нибудь сумасшедший дом на материке.
— Он пропал, — ответила Фиби.
Эти два слова означали все и ничего. Дункан не просто пропал он был героем во всех смыслах слова, и судьба наградила его ужасной смертью.
Сестра вздохнула: — Значит, вы остались одна с ребенком. Многие женщины в наши дни находятся в такой ситуации. Я, например.
Фиби с радостью приветствовала попытку отвлечь ее от созерцания собственной жалкой участи. Кроме того, она действительно заинтересовалась.
— Вы мать-одиночка? Шарон улыбнулась.
— У меня двое сыновей Линдер и Мартин. Иногда приходится туго, но мы всегда как-то выкручиваемся. — Ее лицо на мгновение омрачилось. — Их отец был убит в Персидском заливе.
— Мне очень жаль, — пробормотала Фиби. Она подумала, страдал ли муж Шарон так же, как Дункан, или его смерть была быстрой и милосердной. Но, разумеется, ей и в голову ни пришло спрашивать.
— Да, — сказала Шарон с тоскливой улыбкой. — Мне тоже жаль. Мой Бен был хорошим человеком. Но разве слезы и терзания могут что-нибудь изменить? В один прекрасный день понимаешь, что нужно жить дальше. Чем скорее вы поймете это, миссис Рурк, тем лучше будет для вас и вашего будущего малыша.
Фиби кивнула. — Я знаю, что вы правы, — сказала она, и ей на глаза снова навернулись слезы. — Я попытаюсь собраться с силами.
Шарон погладила Фиби по руке:
— Отдохните немножко, ладно? Закройте глаза и попытайтесь думать о чем-нибудь хорошем…
В этот момент Фиби на ум пришло имя Старухи, якобы обладающее магической силой. Она почувствовала первую неуверенную, хрупкую надежду и начала про себя повторять это слово.
Фиби выписали на следующее утро, в разгар неистового тропического урагана, и Снежок отвез ее в отель на своем джипе. Дождь с таким грохотом молотил по брезентовой крыше машины, что они даже не пытались разговаривать. Но Фиби все равно была занята: с того мгновения, как она вспомнила подлинное имя Старухи, она набиралась сил и решительности.
Когда они добрались до места, Фиби направилась в свой номер, а Снежок вернулся к работе. Он был хорошим другом, хотя их знакомство продолжалось недолго, и она всегда будет благодарна ему за его доброту.
Шторм продолжался весь день, и пальмы под порывами урагана сгибались почти до земли. Персонал отеля был вынужден закрыть все ставни и запереть двери. Электричество отключили на всякий случай, в погребе были запасены консервы, вода в бутылках, а также одеяла, подушки и аптечки первой помощи.
Фиби была возбуждена, ей казалось, что она впитывает энергию разъяренной стихии. В ее мозгу теснились планы и возможности, и она с каждым вздохом повторяла тайное заклинание длиной в одно слово подарок Старухи.
С наступлением ночи ураган достиг наивысшей силы, пытаясь сорвать кровлю и сотрясая отель до основания. Фиби, два других постояльца и персонал спустились в погреб, взяв с собой фонарики, книги, переносные радиоприемники и нервно переговариваясь друг с другом.
Фиби знала, как она повторяла себе снова и снова, что, даже если ей удастся вернуться к Дункану, ей может не хватить времени, чтобы уберечь его от английского плена. Она слишком хорошо знала, что время идет неодинаково в обоих мирах она могла попасть в тот век до того, как Дункана схватят и казнят, но могла и найти его могилу на склоне холма, рядом с могилой отца.
— Вы не хотите посидеть с нами, милочка? — спросила миссис Зиллман, дружелюбная пожилая женщина с волосами голубого, оттенка. Она и ее муж Малькольм купили коттедж во время предыдущей поездки на Райский остров и вернулись, чтобы юридически вступить в обладание недвижимостью.
Фиби посмотрела на закрытые двери лифта и направила луч фонарика на табло наверху. Цифры, показывающие номера этажей, конечно, не светились, поскольку электричество было отключено.
— Я слишком взволнована, — ответила она, и это было совершенно верно. Про себя она снова повторила имя Старухи.
Миссис Зиллман сочувственно улыбнулась вероятно, она слышала от персонала подробности истории Фиби и вернулась к мужу и остальным. Через мгновение после ее ухода раздался тихий звон, и двери лифта отворились.
Сердце глухо забилось в конце концов, это может означать лишь то, что снова включили электричество, и Фиби вошла в кабину. Если бы не фонарик, она оказалась бы в полной темноте, когда двери закрылись за ней. «Дункан! — молила она тихим лихорадочным шепотом. — Будь там! Пожалуйста, будь там живой, невредимый и упрямый!»
Лифт тихо загудел, хотя больше не было никаких признаков, что он работает на электричестве, но Фиби чувствовала, как он движется, поднимая ее. Она затаила дыхание, когда кабина остановилась и двери открылись.
Перед ней была разоренная гостиная Дункана, и она без малейшего колебания бросилась в комнату, сжимая сумочку и фонарик. Двери закрылись за ее спиной, но Фиби даже не обернулась, чтобы увидеть, что они пропали безвозвратно.
Она вернулась в мир Дункана.
Фиби, нахмурившись, стояла в центре красивой комнаты. Шторма в этом мире не было, и стоял день, а не ночь. Она окликнула было Дункана по имени, но тут же замолчала. Если британцы уже овладели островом, она не хотела оповещать их о своем присутствии. Хотя вряд ли ее, вооруженную фонариком и сумочкой с витаминами и прочими принадлежностями жизни в современной Америке, приняли бы за врага.
Жив ли Дункан, или она прибыла слишком поздно?
Она все еще стояла на месте, прикусив губу и размышляя, что предпринять, когда появилась Маргарет Рурк. При виде своей невестки Маргарет тихо вскрикнула и бросилась к Фиби, чтобы обнять ее. Фиби так же крепко обняла ее в ответ, затем отстранилась, чтобы вглядеться в лицо Маргарет. Изящные черты лица вытянулись, глаза слегка впали и были окружены темными кругами, но сила Рурков по-прежнему присутствовала в ней. Маргарет была одета в траур, и Фиби надеялась, что она оплакивает только Джона, а не Дункана.
— Мы думали, что вы покинули нас навсегда, — сказала Маргарет.
Фиби покачала головой. Ей было страшно спрашивать, но неизвестность была непереносимой.
— Где Дункан?
Лицо Маргарет на мгновение потемнело, как будто она не помнила ответа, и Фиби затаила дыхание.
— Но он же отправился в Куинстаун, — сказала наконец Маргарет, посветлев. — Они повезли туда этого жалкого пирата и его людей, чтобы передать их властям. Ох, моя милая, Дункан будет так рад, что вы вернулись!
Облегчение Фиби пролилось бальзамом на открытую рану, но она не могла себе позволить долго наслаждаться им. Дункану еще предстояло столкновение с капитаном Лоуренсом и отрядом английских солдат, и если они не найдут способ предупредить его, то Фиби, вероятно, придется присутствовать при казни мужа. При этой мысли желчь хлынула ей в горло.
— А англичане? Они еще не явились? Маргарет покачала головой.
— Мы не ждем их, — сказала она.
— Поверьте мне, они направляются сюда. На Райском острове остались одни женщины?
Маргарет кивнула: — Тут только Филиппа, Старуха и я. Служанки разъехались на другие острова, а все мужчины с Дунканом.
— Отлично, — сказала Фиби, взяв Маргарет под руку. — Вот что нам нужно сделать…
Стояла глухая ночь, и луны не было, но Дункан гнал корабль Морно, носящий название «Фиби-Энн», к Райскому острову. Он нутром чуял, что назревает беда, а его мать и сестра остались там одни, под защитой одной лишь Старухи. Правда, последнюю вполне можно было считать грозным противником.
Алекс, с трудом переносящий разлуку со своей молодой женой и точно так же горевший нетерпением вернуться, присоединился к Дункану на носу корабля.
— Море сегодня исключительно тихое, — сказал он, но Дункан уловил скрывавшееся за этими словами беспокойство.
— Да, — сказал он. — Можно подумать, что наступил мир и мореплавателям не угрожают никакие опасности.
— Я думаю о женщинах, оставшихся на острове, — ответил Алекс. — Не надо было оставлять там Филиппу.
Дункан сочувствовал ему. Он тоже хотел защищать Фиби, когда она была с ним. Теперь он отдал бы все, что у него было, лишь бы она снова очутилась с ним, какие бы опасности не угрожали им обоим.
— Да, но чтобы ты мог сделать, Алекс? — рассудительно спросил он. — Привел бы свою прелестную жену на корабль и позволил ей находиться в обществе таких типов, как Жак Морно? Рисковал бы, что она попадет в руки англичан и будет увезена в Англию или куда — нибудь еще как пленница или как добыча?
Алекс покачал головой, но его внимание было приковано к темным водам. Он прищурил глаза и нахмурился.
— Ты видишь свет?
Дункан тоже стал всматриваться во мрак. Да, верно, далеко впереди мерцал какой-то огонь. Наверняка не на суше, но на сильном удалении от любого из здешних островов и прямо по их курсу. Ничего не ответив Алексу, он повернулся и криком созвал команду на палубу.
Пушки были приготовлены к бою, и те немногие люди, у которых не было оружия, прицепили шпаги или засовывали за пояс кинжалы и пистолеты. Дункан сам полез на ванты, пытаясь рассмотреть источник света, но они были слишком далеко, чтобы оценить происходящее хоть сколько-нибудь точно.
— Может быть, просто обойти стороной? — предложил Алекс. Он предпочитал действовать наверняка: когда мог, внезапно нападал, заставляя врага врасплох, и убирался с дороги, когда считал, что ему расставили ловушку.
Нет, — не согласился Дункан, покачав головой. — Они уже знают, что мы здесь. Именно поэтому они и обнаружили себя.
— Но это может быть засада, — предположил Лукас, вышедший на палубу, когда объявили тревогу, и немедленно присоединившийся к Дункану и Алексу. Несмотря на свои политические убеждения, он явно получал удовольствие от жизни бунтаря. Возможно, его еще удастся превратить в защитника свободы.
— Если засада, то очень неуклюжая, — ответил Дункан.
Они подплывали все ближе, почти неслышно скользя под беззвездным небом по обсидиановым волнам, движимые ночным ветром, пушки были заряжены и готовы открыть огонь. С огромным удивлением они обнаружили качающиеся на волнах две маленькие шлюпки. Одна из них полыхала, как погребальный костер викинга, и скоро должна была затонуть, а во второй виднелись четыре фигуры в плащах с поднятыми над головой лампами.
— Не стреляйте! — раздался женский голос, перекрывший треск горящей лодки.
Дункану показалось, что у него внутри все перевернулось. Фиби?! Но это было невозможно: он оставил жену в ее сумасшедшем столетии, пусть даже неумышленно и не по своей воле.
Тем не менее, ее имя сорвалось с его губ хриплым криком, разнесшимся над водой:
— Фиби!
— Дункан! — прокричала она голосом, полным радости.
Дункан на мгновение закрыл глаза в попытке справиться со своими чувствами.
— Фиби! — прошептал он, и Лукас с Алексом вторили ему возгласами радости.
Когда шлюпка оказалась у борта корабля и с палубы «Фиби Энн» была спущена веревочная лестница, Дункан первым спустился вниз.
Он не сказал Фиби ни слова, а просто сжал ее в объятиях, едва не перевернув крошечную лодку, и прижался лицом к ее шее. И его совсем не волновало, что она почувствует его слезы. Фиби повисла на нем, и он ощутил, как к нему прижимается ее живот, в котором рос его ребенок.
Пока они стояли в шлюпке, обнявшись и покачиваясь в такт колебаниям океанских вод, Филиппа, Маргарет и даже Старуха поднялись по лестнице на палубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34