— Это, как тебе известно, может ровным счетом ничего не значить, — аккуратно вставила Mapa.
— Да, пожалуй. — Брендан встряхнулся и добавил уже весело: — Давайте-ка лучше выпьем и не будем портить воспоминаниями о прошлом такой чудесный вечер! Черт меня побери, если я уйду отсюда трезвым!
Он хитро сощурился на Шведа и подлил ему в бокал виски.
— Интересно знать, сколько виски может выпить такой богатырь, как вы? Уж никак не меньше, чем половину запаса всего графства Корк!
— Графство Корк? — улыбнулся Швед, которому нравился дружелюбно-насмешливый тон Брендана. — Поднимайте выше! Я готов осушить всю Ирландию!
— Больше всего на свете люблю честных, открытых людей, которым можно без опаски доверять, как самому себе, — отозвался Брендан, предлагая тост за здоровье Шведа.
Mapa вполуха слушала балагурящего Брендана, понимая, что тот притворяется беспечным, а на самом деле лихорадочно обдумывает возможные последствия появления на их жизненном пути Молли О'Флинн. В том, что это была она, сомнений ни у кого не было. Mapa то и дело взглядывала в ее сторону, с тревогой замечая, что они с Жаком д'Арси о чем-то шепчутся, близко придвинувшись друг к другу. Опасное соседство! Дорого бы Mapa согласилась заплатить за то, чтобы узнать, что они затевают. Надо же случиться такому, что из тысяч мужчин Молли выбрала для конфиденциальной беседы именно Жака, преисполненного ненависти к Маре и жаждавшего мести.
— Похоже, вас чрезвычайно заинтересовали О'Флинны, — заметил Жак небрежно, отметив, что на ее прекрасном лице отразились последовательно удивление, недоверие, отчаяние и, наконец, тревога.
— Значит… это действительно Брендан и Mapa О'Флинн, — задумчиво вымолвила Мария, покусывая ноготь большого пальца. — Что вам о них известно кроме того, что они, по всей видимости, купаются в деньгах?
— Он тратит деньги, не думая о том, что будет завтра, — презрительно поморщился Жак. — Я слышал, что парень нашел самородок стоимостью в сотню тысяч долларов и теперь живет как король в отеле на площади Святого Фрэнсиса. Каждую ночь он спускает по нескольку тысяч в казино. Но его не волнуют проигрыши, которые, кстати сказать, преобладают над выигрышами.
— Значит, Брендан богат, — тихо вымолвила Молли, и ее глаза хищно блеснули.
— Брендан? Вы знакомы с этим джентльменом?
— Вам нравится мое имя — Мария Веласкес? — неожиданно спросила она, свысока глядя на своего спутника.
— Прекрасное имя. — Правда, несколько необычное.
— Именно поэтому я и придумала его себе несколько лет назад, — рассмеялась она. — А вы знаете, что Лола Монте, моя ближайшая подруга, на самом деле родилась в Ирландии и ее настоящее имя Элиза Гилберт? Как вам кажется, не лучше ли мне называться Марией Веласкес, чем Молли О'Флинн? — равнодушно заключила она.
— Простите, как вы сказали? — Жак едва не поперхнулся шампанским.
— Молли О'Флинн, — четко, почти по слогам повторила она. — Я была миссис Брендан О'Флинн в свое время. До тех пор, пока не сбежала от своего мужа.
— Бог мой! — прошептал Жак, потирая ладонью лоб.
— Скажите, а нет ли при этой парочке маленького мальчишки? — спросила она вдруг, словно припомнив нечто важное из своего далекого прошлого.
— Ребенок, которого Mapa растит как своего сына, ваш? — усмехнулся Жак, сопоставив все обстоятельства этой истории.
— Выходит, Маре еще не надоело разыгрывать из себя любящую мамашу, — презрительно скривила губы Мария. — Если этому отродью что-то около семи лет, значит, он мой.
— С трудом представляю вас в роли матери, моя дорогая, — язвительно заметил Жак.
— У меня и в мыслях этого не было до сегодняшнего дня, — отозвалась Мария и добавила после паузы с кровожадной улыбкой: — Впрочем, тут есть над чем подумать. Брендан всегда души во мне не чаял.
— Что вы задумали, дорогая? — с подозрением спросил Жак.
— Что, если по городу распространится слух о том, что Брендан и его сестра выкрали моего сына, обманули меня и бросили без средств к существованию? Ведь по закону я все еще жена Брендана, а значит, вправе разделить с ним его богатство. И общественное мнение будет на моей стороне, — самодовольно заявила Молли. — Но к этому я намерена прибегнуть в самом крайнем случае, если Брендан категорически откажется принять меня обратно. Скорее всего этого не случится. Ведь сейчас я куда красивее, чем в те годы, когда он любил меня без памяти.
Жак окинул ее придирчивым взглядом профессионала и признал, что она действительно хороша. Однако в Молли не было той утонченности, которая влекла Жака к Маре, да и выглядела она гораздо старше. Вокруг глаз у Молли наметилась сетка морщинок — результат беспорядочного образа жизни и воздействия алкоголя, а толстый слой румян и пудры не мог скрыть ее возраста. Наблюдая за тем, как Молли отправляла в рот ложечку сладкого десерта, Жак подумал о том, что она склонна к полноте и через несколько лет превратится из пышнотелой красавицы в заплывшую жиром, бесформенную глыбу. Но пока ей незачем беспокоиться из-за своей фигуры. Всем своим видом Молли давала понять, что мужчина, решивший потратить на нее деньги, внакладе не останется.
— Интересно, узнали они меня или нет? — задумчиво сказала Молли. — Я полчаса смотрела прямо Маре в глаза, а она и бровью не повела, словно я для нее пустое место. Либо я действительно изменилась до неузнаваемости, либо она стала по-настоящему хорошей актрисой.
— Mapa О'Флинн — крепкий орешек, — заметил Жак, оглядываясь, но тут он заметил светловолосого гиганта, с которым имел столкновение, накануне, и поспешно отвел взгляд, — Пожалуй, нам имеет смысл как следует обдумать это интересное дельце. Не стоит ничего предпринимать по крайней мере до завтра. Будет обидно, если из-за какой-то непродуманной мелочи наш план сорвется, моя дорогая.
— Наш? — удивленно воззрилась на своего кавалера Молли. — Вот уж не думала, что вы тоже когда-то были замужем за Бренданом!
Жак пропустил мимо ушей саркастическое замечание и погладил под столом ее колено.
— Моя дорогая, вам ведь понадобится человек, которому можно довериться и который позаботится о том, чтобы О'Флинны не обманули вас в очередной раз, не так ли? У меня большие связи в Сан-Франциско, я могу быть вам полезен. Особенно в случае, если О'Флинны не согласятся добровольно расстаться с частью своего состояния, — с улыбкой сказал он.
— Я вижу, что в вашем лице можно найти ценного делового партнера, — ответила Молли, убирая его руку со своего колена.
— Я не сомневался в вашем решении ни на минуту, — с этими словами Жак проводил недружелюбным взглядом О'Флиннов, покидавших ресторан. Когда Mapa будто ненароком посмотрела на него, Жак не удержался от кивка, но ни один мускул на ее лице не дрогнул. Mapa прошла мимо, не замечая его и гордо неся свою красивую голову.
— Брендан, я до сих пор не могу поверить в то, что это была Молли! — говорила Mapa своему брату на следующее утро во время завтрака в его гостиничном номере.
— Я и представить себе не мог, что наши с Молли жизненные пути когда-либо пересекутся, — признался Брендан, потягивая кофе. Он был бледен и измучен после бессонной ночи и не мог смотреть на еду.
— Но самое неприятное заключается в том, что она знакома с Жаком, — нахмурилась Mapa.
— Да, с тем типом, которого наш великан спустил с лестницы пансиона Дженни, — кивнул Брендан.
— Жак — отпетый головорез. Он никогда не забудет и не простит того, кто нанес ему оскорбление.
— Радость моя, как же тебя угораздило связаться с таким бандитом? — поинтересовался Брендан.
— Должна же я была как-то зарабатывать на хлеб, пока ты искал свое золото! Он владеет казино, а я одно время работала у него крупье. Но потом у нас возникли некоторые разногласия, и я уволилась незадолго до твоего возвращения.
— Говоришь, разногласия? Наверное, та же старая песня. Ты решила с ним поиграть, а когда он понял, что его водят за нос, разозлился, не так ли?
— По-твоему, я круглая дура? Да разве кому-нибудь может прийти в голову заигрывать с таким, как он! Клянусь, у меня и в мыслях этого не было. Я всегда держалась от него в стороне, но когда д'Арси стал слишком навязчив, мне пришлось уйти.
— Как бы то ни было, у него есть основания таить на тебя зло. А значит, приходится отнести его в число наших врагов.
— Брендан, — Mapa решилась поделиться с братом замыслом, который не так давно у нее возник, — а что, если нам вложить часть денег в какое-нибудь дело? Мы, например, могли бы открыть пансион. Или построить свой собственный отель. Что ты об этом думаешь? — завершила она не совсем уверенно, видя, что на лице у Брендана отразилось живейшее удивление.
— Я никогда не перестану восхищаться твоим остроумием, моя радость. Я не ошибаюсь, ведь ты хотела пошутить? Неужели ты и вправду можешь представить себе Брендана О'Флинна в роли хозяина отеля? Да сама мысль об этом невероятна! Подумать только! Брендан О'Флинн в белой рубашке с-галстуком и в переднике развешивает говядину! А может быть, лучше открыть прачечную? Китайцы составляют серьезную конкуренцию, но если я отращу косичку на затылке, мы можем с ними посоперничать. Нет, моя радость, — добавил он уже серьезно, — я подумываю о том, чтобы отправить свою семью обратно в Лондон. Американцы с их классовой неразберихой дурно на тебя влияют. Дорогая моя, да я прямо вижу газетный заголовок: «Mapa О'Флинн, в прошлом известная актриса, оставляет сцену, чтобы открыть шляпный магазинчик, выйти замуж за зеленщика и заняться воспитанием целого выводка маленьких морковок». Не очень-то весело звучит, а? Отвратительно, черт побери!
Mapa молча изучала ногти на своих руках, будучи не в силах признаться себе в том, что слова брата затронули ее сердце.
— Радость моя, поверь мне, ведь никто не знает тебя лучше, чем я, — продолжал Брендан, догадавшись, какое воздействие оказывают его слова на сестру. — Да ты через полгода сойдешь с ума от такой жизни. Тебе просто необходимо блистательное общество, дорогие рестораны, элегантные… — Внезапный стук в дверь прервал его.
— Ты кого-нибудь ждешь? — спросила Mapa.
— Нет. Не помню, чтобы я кого-то приглашал. Впрочем, мои знакомые дамы зачастую не дожидаются приглашения и приходят когда им вздумается, — ответил Брендан и нехотя поплелся к двери.
Mapa лениво листала журнал, оказавшийся на столике, когда из прихожей донеслись голоса и в комнату пятясь вошел Брендан, за которым твердым шагом следовала нежданная гостья.
Увидев Молли, Mapa вынуждена была признать, что та сильно изменилась с тех пор, как сбежала среди ночи. Маре было невдомек, как она могла когда-то восхищаться этой вульгарной особой, по-детски завидовать ей, стараться походить на нее. На Молли было ярко-красное платье из тафты с неприлично глубоким для дневного наряда вырезом и отороченной черными кружевами юбкой. Меховая накидка и муфта довершали ее наряд. На руке у нее болталась сумочка на длинной позолоченной цепочке.
— Посмотри, кто к нам пришел, моя радость, — с холодным равнодушием обратился Брендан к Маре. — Давно потерянная и почти позабытая Молли.
— Ты по-прежнему остроумен и находчив, моя любовь, — язвительно парировала та, но, вспомнив о цели своего визита, радушно заулыбалась. — Mapa, как ты выросла и похорошела! Я всегда говорила, что ты со временем станешь настоящей красавицей, — с плохо скрытой завистью добавила она.
Естественная грация и элегантность, которые так украшали Мару, были ей самой недоступны.
— Зачем ты пришла, Молли? — резко перебил Брендан, явно нарушая все правила приличия и не приглашая гостью к накрытому столу. В его движениях и словах проявлялось нетерпение и непреодолимое желание поскорее выставить жену за дверь. — Ну?
Молли, пребывая в заблуждении относительно тех чувств, которые он к ней испытывает, лукаво сощурилась и капризно надула губки.
— И это все, что ты можешь сказать мне после стольких лет разлуки, любимый? А я ужасно без тебя скучала. Ты должен мне верить, Брендан. — Она внезапно бросилась на колени перед ним и обняла его за ноги. Ее умоляющий взгляд был полон притворного раскаяния.
Mapa наблюдала за этой сценой в немом оцепенении. Если бы не тревожное предчувствие, охватившее Мару при повторном появлении Молли, она посмеялась бы от чистого сердца над этой бездарно и безвкусно разыгранной комедией. Молли никогда не отличалась особенным артистическим талантом, но теперь ее наигранные интонации и неестественные жесты напоминали представление в дешевом провинциальном балагане.
— Я была тогда так молода и неопытна в жизни. Только потом я поняла, что допустила огромную ошибку, оставив любимого мужа и ребенка. Мой бедный малыш! Ему было суждено расти без материнской ласки и заботы. Господи, Брендан, какой я была дурой! — вымолвила Молли дрожащим голосом, и на ресницах у нее блеснула одинокая слезинка. Она тут же открыла сумочку и промокнула сухие глаза платочком. — Я вернулась, но вы уже уехали из Лондона, и я не знала, где вас искать. У меня не было ни гроша, чтобы колесить следом за вами по Европе. — Молли покаянно опустила голову и нервно теребила платочек, ожидая ответа Брендана. Но тот молчал. По мнению Молли, пауза несколько затянулась, и она сочла необходимым добавить кое-что к своей партии. Из-под ее шляпки раздалось жалобное всхлипывание. — Брендан, стоило мне увидеть в ресторане твое потрясающе красивое лицо, и я поняла, что все эти годы только и мечтала о тебе. Я знаю, что наша любовь не могла умереть, она по-прежнему жива в моем, а значит, и в твоем сердце. Мне было так одиноко и плохо без тебя, любимый. Я благодарю судьбу за то, что мы снова встретились с тобой! — патетически воскликнула Молли и рискнула взглянуть на Брендана.
Кружевной платочек выпал из рук Молли, когда она увидела выражение презрительного удивления на его окаменевшем лице. Горделиво приподняв подбородок, Молли обвела взглядом застывших в молчании О'Флиннов. Никогда прежде ей не приходилось сносить такого унижения. Молли видела, что брат и сестра даже не пытаются скрыть отвращения. Ее присутствие здесь вежливо терпели, как сносят вторжение горничной в кабинет господа, занятые важной приватной беседой.
— Попробуй еще раз, Молли, дорогая, — безжалостно отозвался Брендан, закуривая сигару и грубо выпуская сизый дым ей в лицо.
У Мары отлегло от сердца. В какой-то момент ей показалось, что Брендан поддастся на лживые заверения Молли и примет ее обратно. Но он, похоже, навсегда излечился от любви к этой женщине. Молли смотрела на мужа с на удивление искренним сожалением и грустью. Ведь он не только остался таким же красивым, каким был раньше, но еще и сказочно разбогател.
— Не забывай, что я все еще твоя жена, Брендан, — вызывающе заявила Молли, поднимаясь с колен. — Тебя призовут к ответу, когда все узнают, что ты выкрал моего ребенка, а меня бросил без цента за душой и к тому же смертельно больную.
Из груди Мары вырвался вздох возмущения, когда она услышала эту беспардонную клевету. Это привлекло внимание Молли, и она угрожающе сощурилась, злясь на саму себя за то, что завидует молодости и привлекательности Мары.
— Я потребую возвращения своего ребенка. Он должен быть с матерью. Тебе ведь это не понравится, дорогая? Ты уже привыкла относиться к нему как к собственному сыну. Так вот, пришла пора отказаться от этой привычки.
Брендан медленно подошел к Молли вплотную. Mapa с изумлением увидела, что его руки дрожат, а в глазах появился кровожадный блеск.
— Не стоит нас запугивать, Молли, — сказал он глухим от ярости голосом. — Ты давно бросила нас с Пэдди и с тех пор перестала для меня существовать. Так что продолжай изображать Марию Веласкес! Мне все равно, потому что Молли О'Флинн больше нет, она умерла. Не думаю, что у кого-нибудь поднимется рука отобрать у меня сына и отдать его на воспитание куртизанке. Каждому ясно, что ты не можешь быть достойной матерью для ребенка. Так что отступись от своей бредовой идеи, Молли.
— Брендан, пожалуйста, умоляю тебя, прости меня, позволь мне снова быть с тобой. — Молли решилась на последнюю отчаянную попытку вернуть мужа и вцепилась ему в руки.
Брендан стряхнул ее с себя, как прилипшую соринку, и отступил назад.
— Не унижайся, Молли. Ты же знаешь, я всегда терпеть не мог назойливых попрошаек, которые не дают прохода, пока не кинешь им медный грош.
— Черт бы тебя побрал, Брендан О'Флинн! — воскликнула Молли, оставляя позу смиренно кающейся грешницы. — Ты все такой же заносчивый ублюдок, который строит из себя джентльмена! А на самом деле мы с тобой оба родились в одной сточной канаве, не забывай. Я рада напомнить тебе об этом. Не воображай, что все только и думают о том, как бы услужить такому богатому, знатному господину, каким ты себя считаешь. Найдутся и такие, кто с удовольствием захлопнет свою дверь перед самым твоим носом. И таких будет большинство!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63