Если вы сомневаетесь в искренности моих слов и если вы можете предоставить соответствующее официальное разрешение на создание определенных неудобств для граждан, вам, возможно, удастся уговорить меня разрешить обыск в таборе.
Незнакомец поджал губы, но отступил, не решившись спорить с таким важным лицом.
— В этом нет необходимости, милорд. Вашего слова вполне достаточно.
— Я удовлетворен, — натянуто ответил Джулиан.
Когда незнакомец уехал, Миклош расплылся в белозубой улыбке:
— Да-а, милорд, он побоялся связываться с таким важным джентльменом, как вы.
— Согласен, иногда высокое положение имеет свои преимущества, — весело произнес Джулиан. — Как вы думаете, почему он разыскивает мисс Блейз?
Добродушное лицо цыгана в одно мгновение стало непроницаемым.
— Кто же его знает, милорд? Разве кто скажет?
— Полагаю, вы бы могли сказать, если бы захотели. И она сама, я уверен. Но настаивать не стану. Однако нам следует оградить ее от излишнего любопытства, как высчитаете?
— Да, милорд. Завтра табор снимется с места, на день раньше, чем мы собирались. Если же мы уйдем сейчас, то власти решат, что нам есть что скрывать.
Джулиан что-то промямлил в ответ, он не мог выкинуть из головы появление незнакомца с такой легкостью, как Миклош. Он очень встревожился за Блейз.
При внимательном рассмотрении она никогда не сойдет за цыганку. Да, верно, у нее тоже черные волосы, но ее длинные локоны много шелковистее и красивее, чем у них. Глаза горят тем же блеском, что у цыганок, но в отличие от их глаз, черных как смоль, ее аметистовые глаза излучают мягкий чувственный свет. По сравнению с их загрубелой смуглой кожей ее кожа гладка и бледна подобно слоновой кости. Да и фигура у нее куда более утонченная, чем у цыганок.
Джулиан приходил в полнейшее отчаяние от собственной беспомощности. Он, разумеется, был в состоянии уберечь Блейз от грозившей ей неприятности, если бы… она позволила ему, но девушка все время ускользала от него.
В тот вечер, после ужина, цыгане собрались вокруг костра, как и в предыдущие вечера, чтобы послушать трогательные мелодии рыдающих скрипок. Блейз, как обычно, уселась подальше от него. И как обычно, Джулиан не мог оторвать от нее глаз.
Жена Миклоша, Исадора, подошла к Блейз и что-то сказала. В ответ Блейз только покачала головой. Исадора попробовала поднять ее, но Блейз спрятала руки за спину, не давая подхватить себя. Через мгновение к ним шаркающей походкой подошла Панна.
Джулиан с любопытством наблюдал за последовавшей сценой. Из-за музыки он не слышал слов, которые говорили женщины, но понял, что Блейз пытаются заставить сделать то, чего она делать не хочет.
Но вот музыка прекратилась, и Джулиан успел услышать последний отчаянный возглас девушки:
— Хорошо! — Блейз поднялась и присоединилась к танцующим вокруг костра.
Джулиан выпрямился и замер в предвкушении чего-то необыкновенного. В предыдущие вечера Блейз ни разу не принимала участия в танцах. Увиденное зачаровало его. Девушка была в ярком цыганском платье, но среди цыган смотрелась как бриллиант среди неограненных камней или ожерелий, которые так любят носить цыганки. Когда зазвучали первые звуки скрипки, Блейз подняла руки и начала медленно покачиваться.
Завораживающий танец начался в медленном чувственном ритме. Блейз избегала смотреть на Джулиана, но он не сводил с нее глаз. В золотых отблесках костра она казалась более застенчивой, чем другие исполнительницы танца, и, возможно, не столь раскованной, как настоящие цыганки, но танцевала она с не меньшим изяществом и была даже более соблазнительна.
Мелодия взмыла ввысь, танцоры убыстрили темп, и перед глазами Джулиана замелькали разноцветные юбки. Дикая красота танца подействовала на Джулиана, но Блейз заставила его забыть обо всем на свете. Жизнь и страсть, казалось, пели в ней, от быстрых движений девушка раскраснелась, капельки пота поблескивали у нее на лице. Она была похожа на женщину, с наслаждением занимающуюся любовью, — трепетную, страстную, исступленно влюбленную.
Джулиан почувствовал, как его бросает в жар, желание разгорелось в нем огромным костром. Он захотел ее с силой, граничащей с одержимостью. Хотел, чтобы она извивалась и задыхалась в любовной истоме. Хотел утонуть в сладостном тепле ее тела, забыть о прошлом, не думать о будущем. Хотел ее настолько сильно, что не мог больше ни о чем думать.
Танец заканчивался, танцоры радостно кружились под заключительные аккорды, забыв обо всем. Когда музыка смолкла, Блейз замерла, едва дыша, и вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд синих глаз. Она беспомощно посмотрела на Джулиана. В его горящих страстью глазах девушка прочитала такое сильное желание, что это испугало ее. Она непроизвольно сделала шаг назад. Очевидно, она совершила ошибку, когда по настоянию Панны согласилась принять участие в танце, чтобы доказать лорду Линдену, что она настоящая цыганка, а не случайный гость в таборе. Но ему, кажется, вообще все равно, кто она. Его горячий взгляд ласкал ее настолько ощутимо, что казалось, будто он касается ее.
Блейз невольно поежилась и сделала еще один шаг назад. Ее переполняло одно неодолимое желание — убежать, скрыться от этих глаз. Ей необходимо побыть одной, чтобы странные острые ощущения, внезапно нахлынувшие на нее, немного улеглись. Она бросилась бежать и растворилась в ночи.
Какое-то время Джулиан ошеломленно сидел, прикованный к месту. Музыка еще отдавалась у него в висках, когда он пришел в себя и отправился на поиски Блейз. Он не должен оставлять все как есть.
Джулиан отыскал ее неподалеку от лагеря на краю луга, освещенного серебристым светом луны. Она тихонько напевала что-то вполголоса, время от времени покачиваясь в такт доносящимся из лагеря звукам скрипок.
Он стоял и молча наблюдал за ней, не в первый раз задумавшись, уж не намеренно ли она сводит его с ума. Если это так, то она действует правильно. Он уже не в состоянии справиться со своим чувством. Она подвижна, как ртуть, и неуловима, как лунный свет. Он в жизни не встречал создания прелестнее.
Однако если бы он предоставил Блейз возможность оправдаться, она бы отмела все обвинения в том, что пытается завлечь его. Она не старалась поймать лорда Линдена в свои сети, наоборот, делала все, чтобы избежать этого. Она и сюда сейчас убежала, чтобы затеряться в темноте и прийти в себя, собраться с мыслями. Танец, который она только что исполнила, разбередил ей душу, пробудил в ней такие чувства, которых она еще никогда не испытывала. Чувственная, языческая музыка живым огнем продолжала струиться по ее венам, жар так и не отпустил ее. Она испытывала волнение, непостижимым образом перекликавшееся с возбуждением ночи, с обещанием страсти, которое она прочла в глазах виконта.
Когда Блейз услышала тихий шорох шагов в траве у себя за спиной, она замерла. Это мог быть только он. Никто из цыган по своей воле не уйдет от костра в ночь к феям и злым духам. Блейз невольно поежилась от страха.
— Я начал волноваться, когда вы не вернулись, — раздался совсем рядом тихий голос Джулиана.
Блейз не обернулась. Она боялась этой близости, во всяком случае, сейчас, когда все ее тело дышало неведомыми ранее ощущениями. Она каждой клеточкой чувствовала его близость и опасность, которую он представлял, знала, что не сможет устоять перед его чарами, понимала, что совершенно беззащитна. Сердце ее билось по-сумасшедшему. Она сделала робкую попытку уйти.
— Не уходите… пожалуйста.
Она застыла на месте, голос его прозвучал так нежно. С великим трудом, переводя дыхание и преодолевая спазм, сжавший ей горло, она ответила:
— Я… я уже говорила, милорд, вам нет нужды тревожиться за меня.
— Есть, есть нужда, и еще какая. — Он невесело усмехнулся. — Я уже не в состоянии справиться с этим чувством, я беспокоюсь за вас независимо от своего желания.
— Напрасно…
— Я ничего не могу с этим поделать. Я понял, у вас неприятности, и вы от кого-то скрываетесь.
— Я… я сама справлюсь с этим.
— А как же тот человек, который сегодня расспрашивал о вас?
— Цыгане меня не выдадут.
— По своей воле — нет. Но они не в состоянии дать вам защиту, какую предлагаю я вам. Я могу уберечь вас от неприятностей.
Блейз с ужасом поняла, что он придвинулся к ней. Это встревожило ее, натянуло нервы до предела, но что-либо сделать она не могла. Она застыла, как завороженная, когда почувствовала его у себя за спиной. Издалека доносились цыганские напевы под аккомпанемент скрипок и бубнов, и в такт этой дикой музыке билось сердце Блейз.
— А вы знаете, — внезапно с притворной живостью спросила она, — цыгане верят, что на лугах танцуют феи.
— Нет, — тихо ответил Джулиан, — меня сейчас вообще не интересует, во что верят цыгане. Я не допущу, чтобы вы опять сбили меня с толку и перевели разговор на другую тему.
Она ощутила жар, исходящий от него, еще за миг до того как он нежно обнял ее за талию. Блейз с шумом втянула воздух, ее раздирали необычные ощущения. Его близость, животное тепло, идущее от него, тихий властный голос — от всего этого она совершенно терялась. Блейз знала, что ей следует отойти от него, но она была не в состоянии сдвинуться с места.
— Я хочу заботиться о вас, — прошептал он ей в самое ухо. — Я хочу стать тем, к кому вы бы обращались за утешением и покровительством. Я хочу обнимать вас, любить. Назовите вашу цену, милая. Я сниму для вас дом, у вас будет экипаж, выезд — все, что хотите… Я готов на все, лишь бы вы остались со мной.
Удовольствие волной накатило на Блейз. Он притязает на нее, хочет владеть ею, стать ее любовником. Он станет великолепным любовником, в этом Блейз была уверена. Она поняла это еще тогда, когда он в первый раз поцеловал ее в гостинице.
Вспомнив тот страстный поцелуй, Блейз вздрогнула. Сладкая истома, с которой она не могла совладать, приятно разлилась по телу. Все, на что она была способна сейчас, — тихое, едва слышное «нет».
— Я хочу тебя, любовь моя, я никогда так никого не хотел… — Его завораживающий голос обволакивал ее, словно лунный свет, ласкал, как тайный поцелуй, обещающий неземные блаженства. К своему ужасу, она поняла, что больше не в состоянии противостоять предательской слабости, охватившей ее. Не в состоянии больше сопротивляться, она спиной прижалась к Джулиану, наслаждаясь теплом его тела, и ощутила бедром его напрягшуюся плоть. Она почувствовала удары его сердца, тяжелые и мощные, его горячее дыхание у себя на щеке. — …Я устал от войны, от горя. Мне нужен покой, твоя живость, твой смех, твоя близость. Мне нужна ты. — Его волшебный голос звучал у самого ее уха, его губы легко ласкали ее шею. — Ты станешь моим спасением…
У Блейз перехватило дыхание — его горячие губы ласкали ее, и не было сил пошевелиться. Присущее ей всегда чувство самосохранения вдруг исчезло, она не могла сопротивляться, стала совершенно беспомощной. Теперь она жаждала его поцелуев, тело жаждало его прикосновений. Его чувственные ласки рождали желание. Блейз обмякла, растаяла; вожделение, которого она еще никогда не испытывала, горячей волной охватило ее. Блейз закрыла глаза, дрожь пробежала по ее телу.
— Тебе холодно? Давай я согрею тебя, любовь моя…
О чем это он? Он ведь и так уже согревает ее. Его легкие прикосновения и поцелуи наполняют кровь необыкновенным жаром. Ей захотелось повернуться к нему лицом, подставить губы его поцелуям, но даже на это не было сил. Она забыла обо всем на свете, осталось только одно незнакомое прежде желание, новые противоречивые чувства разрывали ее. Кровь, казалось, еле течет по венам, а бешеные удары сердца резко отдавались в висках. Она не могла ни думать, ни дышать, ни пошевелиться, остались одни ощущения. В голове все поплыло, Блейз покачнулась.
И тотчас же Джулиан подхватил ее и еще крепче обнял. Она почувствовала его отвердевшую плоть, требовательно прижавшуюся к ее бедру, и вдруг с удивлением поняла, что в ней просыпается женщина. Это новое ощущение испугало ее. Руки ее сами собой взметнулись вверх, и она, не оборачиваясь, обняла его за шею. Это прикосновение несколько успокоило Блейз, и она смогла негромко произнести:
— Нет… это сумасшествие. Мы… слишком разные.
— Да… это сказочное сумасшествие. — Ничуть не обескураженный ее словами, он правой рукой обнял ее за плечи, продолжая левой обвивать ее талию. — Что может быть различного между двумя людьми, созданными друг для друга? — пробормотал Джулиан, пальцами ласково поглаживая ее плечо. — Мы обязательно будем любовниками… — Его губы обжигали ей шею. — Рассказать тебе, как я буду любить тебя? — Он тихо рассмеялся, когда она вздрогнула. — Я научу тебя наслаждаться своим телом, получать удовольствие от близости с мужчиной. Твое тело станет инструментом, доставляющим удовольствие нам обоим… — Говоря это, он медленно передвигал левую руку с талии по направлению к груди, следуя изгибам тела под одеждой. Потрясенная, зачарованная и испуганная, Блейз оставалась неподвижной даже тогда, когда рука Джулиана скользнула в вышитый вырез блузы. Его горячая ладонь легла ей на грудь, уверенная, невероятно возбуждающая. Она ощутила, как ее сосок мгновенно отвердел. — …Твое божественное тело заслуживает поклонения… Позволь мне поклоняться тебе, любовь моя.
Звуки его полного страсти голоса обволакивали ее ожиданием чувственной радости, словно паутиной. Блейз безвольно прижалась к нему. Желание бушевало в ней, в то время как груди тяжелели и наливались. Она закрыла глаза. Джулиан продолжал нежно поглаживать рукой ее плечи. Его прикосновения отдавались болезненной сладостью, которая горячими волнами расходилась по всему телу.
Стон вырвался у Блейз, когда Джулиан кончиками пальцев начал ласкать ее набухший сосок. Спина у нее непроизвольно выгнулась, грудь плотнее прижалась к его руке в ожидании еще неведомых ощущений, которые он с таким искусством пробудил в ней. Да… Это настоящее сумасшествие, но сколь сладостное!
— Я хочу тебя безумно, любовь моя…
«Да», — подумала она, как в тумане. Неизвестный ей прежде голод поднимался в ней с пугающей быстротой и натиском. Дерзкая настойчивость Джулиана, его ласковые слова, которые он нашептывал, волшебные прикосновения — все лишало ее остатков самообладания. Пламя желания разгорелось в крови, тело трепетало от сладостной муки. Блейз была настолько ослеплена нахлынувшими на нее новыми чувствами, что не сразу услышала, что ее зовут.
Кричал мужчина. Она узнала голос Миклоша.
Блейз вздрогнула от неожиданности и вернулась к действительности. Она вырвалась из объятий Джулиана. Порыв холодного ветра мгновенно охладил ее пылающее тело, разрушил волшебство ночи. Она задрожала от холода.
Не глядя на Джулиана, она расправила блузку и привела себя в порядок. Блейз не понимала, как это случилось, как она могла настолько забыть о приличиях. Ведь он едва не овладел ею. Еще несколько минут — и она бы не устояла против его чар. Поразительно, но ей не хотелось, чтобы он останавливался, и теперь она испытывала странное чувство разочарования, будто ее обманули. То, что их так внезапно прервали, оставило ее болезненно опустошенной. Но он не должен догадаться об этом.
— Не знаю, почему вы мне не верите, — неуверенно начала Блейз, понемногу успокаиваясь. Голос Миклоша звучал все ближе. — Я не могу принять вашего предложения и стать вашей любовницей.
Но Джулиан, казалось, не слышал ее. Он подошел к ней, взял длинными изящными пальцами за подбородок и повернул к себе ее лицо. В рассеянном лунном свете почти совсем не было видно его страшного шрама, и Блейз видела только его чувственное лицо и горящие страстью глаза.
— Я не могу согласиться с этим и не приму отказа, — уверенно прозвучал его тихий голос. — Ты будешь моей, это всего лишь вопрос времени.
Вспоминая это происшествие на следующий день, Блейз поняла, что она оказалась в очень сложном положении. Сначала ей пришлось скрываться в повозке Панны от незнакомца, который расспрашивал о ней в таборе. Вне всяких сомнений, он был послан тетушкой Агнес на поиски черноволосой беглянки с фиалковыми глазами.
Но еще опаснее была, ночная встреча с лордом Линденом на залитой лунным светом поляне. Она опять отказала ему, но невинность едва не потеряла.
Блейз поежилась от воспоминаний. Она не знала, что нашло на нее накануне, как она допустила такие вольности — позволила ему обнять себя и ласкать обнаженную грудь. Или ее околдовали феи, в которых так искренне верят цыгане. Нет, скорее всего, она поддалась чарам лорда Линдена. Сочетание мужской красоты, неукротимый напор, решимость покорить ее во что бы то ни стало едва не сыграли роковую роль. Слава Богу, Миклош вовремя появился и спас ее от окончательного падения.
Блейз не сомневалась, что Миклош не случайно разыскивал ее, он тревожился за нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41