Тот почувствовал, что его отшвырнуло назад.— Ты хочешь сражаться со мной, белый человек? Что ж, я не прочь.— Нет, я хочу просто убить тебя, — сказал белый человек и ударил Грозу Медведей еще раз.— Ну что ж, убей меня, пока я сижу здесь, неспособный защищаться, — ответил индеец, взглянув на Уэйда и остальных.— А мне все равно, можешь ли ты защищаться, — сказал Уэйд. — Разве ей ты позволил защищаться?— Она всего лишь женщина. Она — ничто. — Гроза Медведей ощутил резкую боль в переносице, потому что белый ударил его снова. Во рту появился вкус крови.— Хватит, Колтер, — сказал Черноногий. — Мы должны позволить Грозе Медведей защищать себя. Это будет справедливо.— Справедливо? — вскрикнул Уэйд. — Мне плевать на то, что справедливо.— Забери Яркую Звезду и отправляйся в селение, — спокойно сказал Черноногий.— Нет! — отрезал Уэйд. — Я останусь здесь.— Я отвезу ее назад, — сказал Седой Волк.— Нет, — сказала Сандрин. — Я тоже хочу остаться здесь.— Не надо. Яркая Звезда, — мягко сказал Седой Волк, — не надо. Если ты увидишь, как умирает человек, это только отяготит твое сердце. И не облегчит того груза, который ты несешь.Она слегка кивнула и подошла к Грозе Медведей, глядя на него сверху вниз.— Ты что-то хочешь мне сказать, женщина? Почему бы тебе не рассказать этим людям, которые так о тебе заботятся, как ты согревала мою накидку по ночам и как ты делала все, чтобы ублажить меня?Он ожидал, что Яркая Звезда ударит его или отомстит как-нибудь по-другому, но она ничего не сделала. Только посмотрела своими голубыми глазами в его глаза и долго не отводила взгляда.Затем заговорила:— Я надеюсь, что путешествие на тот берег, в то самое темное место, превратится для тебя в сплошной ужас. Гроза Медведей. Надеюсь, что там тебе встретятся все, кому ты когда-либо причинил зло. Они встретят тебя, готовые наказать тебя за все, что ты им сделал. Каждый день моей жизни я буду молить, чтобы ты страдал вечно.Она говорила спокойно, но в ее голосе было что-то такое, от чего Грозу Медведей прошиб холодный пот. Он посмотрел на нее: она вдруг изменилась, превратившись в сильную и гордую женщину. Сандрин набросила свою накидку и ушла вместе с Седым Волком.— В твоих глазах страх. Гроза Медведей, — сказал Черноногий.— Я ничего не боюсь — Он посмотрел на Маленького Медведя и белого человека. — Вы вдвоем убьете меня, а затем скажете остальным, что победили меня в честном бою?— Не тебе судить о чести. Гроза Медведей. Ты — не один из нас, ты — как гноящаяся рана, которую надо вырезать. — Черноногий подошел к нему вплотную. — Встань.— Зачем? Вы можете убить меня и так. Я лучше посижу.— Я даю тебе шанс побороться за свою жизнь. Вставай.Гроза Медведей посмотрел на Черноногого. Белый человек стоял рядом, и его глаза по-прежнему горели ненавистью.— А как насчет него? Он тоже даст мне шанс защищаться?— Я бы предпочел скорее перерезать тебе глотку, — ответил Уэйд холодно. — Но Маленький Медведь человек чести. Если он хочет дать тебе шанс сражаться, то я согласен.— Но моя рука перебита, как я могу держать оружие?— Это меня не волнует, — сказал Черноногий — Твоя жизнь дорога тебе, а как ты будешь сражаться за нее, это не мое дело.Гроза Медведей посмотрел на Черноногого. Он всю жизнь имел дело с такими вот людьми чести. Они тупые и глупые, но Гроза Медведей не станет спорить. Может быть, он сможет убить Черноногого, и тогда начнет поединок с бледнолицым. Он знал свою силу, даже раненый, он мог убит их обоих.— Что ж, ты будешь драться, держа оружие, а у меня будет только одна рука?Черноногий пошел к своей лошади и вернулся обратно с боевой дубинкой.— Ты будешь драться этим, а я — только руками.— Маленький Медведь, — сказал белый, — ты сошел с ума?— Если он убьет меня, Колтер, ты продолжишь бой. Ты должен отстоять честь Яркой Звезды.— Да, белый человек, ты должен отстоять честь своей женщины, — засмеявшись, сказал Гроза Медведей. — Правда, я забрал у нее уже всю честь, какую она имела.Уэйд кинулся на Грозу Медведей, но Черноногий удержал его.— Терпение, Колтер. Это зло в конце концов будет наказано.Черноногий швырнул боевую дубинку Грозе Медведей.— Я даю тебе больший шанс, чем тот, которого ты заслуживаешь. Сражайся, как подобает воину, а не трусу.Гроза Медведей взял дубинку в левую руку. Он подбросил ее несколько раз в воздухе, привыкая к ее весу, а затем взглянул на своего противника. Верный своему слову, Черноногий был безоружен. Он, действительно, глупец. Несмотря на боль в руке и в боку. Гроза Медведей бросился на Черноногого. Тот увернулся от удара, но Гроза Медведей пошел в атаку снова. На этот раз он попал Черноногому в плечо. Тот споткнулся на мерзлой земле, но быстро встал, повернувшись лицом к Грозе Медведей.— Ты думал, со мной легко справиться, — сказал Гроза Медведей, опять нападая на него и широко размахивая дубинкой. — Ты думал, что я ослабел, но ты ошибся.Он кружил вокруг Черноногого, внимательно следя за ним, затем кинулся вперед, взмахнув дубинкой. В ту секунду, когда он начал опускать ее для удара, Черноногий кинулся под ноги Грозы Медведей. Тот потерял равновесие и тяжело рухнул на землю, упал на раненый бок. Он покатился по снегу, ставшему красным от крови, безуспешно отбиваясь дубинкой, но и она выпала из его рук. Черноногий к тому времени уже сидел на нем верхом и держал дубинку. Гроза Медведей посмотрел вверх, почему-то уверенный, что этот человек не станет его убивать вот так. Но когда их взгляды встретились. Гроза Медведей ясно прочел свой приговор. Он попытался увернуться о г удара, но было поздно… Дубина раскроила ему череп.
Несколько мгновений Маленький Медведь просто сидел и смотрел на человека, который причинил так много зла его сестре, и ничего не чувствовал, глядя, как кровь вытекает из раны на голове Грозы Медведей. Он проверил, дышит ли еще тот. Но он уже не дышал. Маленький Медведь бросил дубинку на землю, встал и посмотрел на Уэйда.— Дело сделано, — сказал он.— Ты поступил более справедливо, чем это сделал бы я. Я бы просто убил этого ублюдка. Все-таки ему была дана возможность защищаться.— Он так и не раскаялся в том, что сотворил с Яркой Звездой. Я думал, что хотя бы перед концом в нем проснутся остатки чести.— Некоторые люди даже не подозревают о том, что это такое, Маленький Медведь, — сказал Уэйд.Он поднял боевую дубинку, обтер ее пригоршней снега и передал другу.Маленький Медведь взял ее, подержал задумчиво в руках и вдруг швырнул далеко в реку. Хватит с него убийств! Глава 13 Сандрин, Уэйд и Маленький Медведь провели следующие несколько месяцев вместе с Седым Волком и Красной Птицей у них в селении. По мере того как к Сандрин возвращались силы, она все чаще выходила гулять. Когда погода становилась ясной, скакала на лошади с Уэйдом и Маленьким Медведем, помогала Красной Птице собирать коренья и ставить силки. Много времени она проводила с Седым Волком, слушая рассказы о его жизни в племени Воронов, пока он не оставил сородичей. Он напоминал ей ее дедушку, Ночное Солнце, — спокойного, терпеливого и готового поделиться мудростью.— Почему ты оставил свой народ? — спросила однажды Сандрин у старого индейца. Седой Волк ответил не сразу и неохотно.— Потому что убил другого человека. Яркая Звезда.Его голос понизился почти до шепота.— А кто он был?Седой Волк замолк, глядя мимо Сандрин.— Он был мужем моей дочери.— Ты убил мужа своей дочери? — Она не смогла сдержать удивления в голосе.— Да, мужа моей дочери, отца моих внуков.— Прости, Седой Волк. Я не должна была спрашивать тебя об этом, — сказала Сандрин. Седой Волк встретился с ней взглядом.— Ты не хочешь знать, почему я убил его?— Нет, это не мое дело.— Я убил его, потому что он избивал мою дочь, — продолжал индеец. — Я знаю, что во многих наших племенах среди мужчин принято плохо обращаться со своими женами, но я никогда не понимал тех, кто так поступал. Я всегда относился к Красной Птице с уважением и так же относился к своей дочери.— Больше не нужно ничего говорить, Седой Волк. Я все поняла!Седой Волк смотрел на нее, его глаза наполнились печалью.— Моя дочь вышла за него, когда была еще совсем юной. Я был против этого. Мне никогда не нравился этот человек. Он никогда не хотел прислушиваться к старейшинам племени. Но я не мог помешать их браку и поэтому отдал ему свою дочь. Она родила ему двоих сыновей и дочь. Это чудесные дети, очень похожи на свою мать, — с нежностью вспомнил Седой Волк. — Но мужу моей дочери не нравилось, что она много времени тратит на детей. Это злило его, и он начал бить ее. Мы с Красной Птицей видели синяки, слышали ее плач, но дочь ничего нам не рассказывала: боялась потерять мужа. Я же хотел, чтобы он страдал так, как страдала она.Так продолжалось долго. Иногда он не трогал ее, и она казалась почти счастливой. Но однажды ночью мой старший внук пришел к нам в хижину. Он сказал, что отец обижает мать. Я пошел с ним и увидел, как он навалился на мою дочь, сжимая руками ее горло. Она могла задохнуться в любую минуту. Я вырвал ее у него, и мы стали бороться. Каждый раз, когда мне удавалось ударить его, я вспоминал о том, как он бил мою дочь. Даже когда дочь закричала, чтобы я оставил его, я не мог остановиться. Когда же я смог это сделать, то понял, что убил его. Я забил насмерть мужа своей дочери.Сандрин коснулась руки Седого Волка.— Мне очень жаль.— Дочь оплакала его гибель, а потом сказала, что уйдет из деревни, потому что никогда больше не сможет смотреть на меня, не думая о муже. Я не мог позволить дочери и внукам уйти неизвестно куда. Я предложил Красной Птице остаться с дочерью, но она сказала, что ее место рядом со мной. И мы ушли вдвоем. Это было много зим тому назад, а сердце мое все еще не исцелилось.Сандрин взяла ладонь Седого Волка в свои руки.— Я не знаю, что сказать. Седой Волк.— Что ты можешь сказать человеку, который убил отца своих внуков? — грустно спросил он.— Я многое могла бы сказать тебе, Седой Волк. Ты достоин уважения. Ты отказался о ненависти к своим врагам, принял меня в свое жилище и спас мою жизнь. Ты относился ко мне, как к дочери. Теперь я знаю почему: ты тоскуешь по своей дочери. Но тебе нужно перестать упрекать себя. У меня тоже есть отец, который, пожалуй, убил бы всякого, кто причинил бы мне зло. Ты поступил так, как поступил бы любой отец, Седой Волк: ты пытался защитить свою дочь. Тогда она была вне себя от горя, но, может быть, сейчас она чувствует по-другому. Может быть, тебе и Красной Птице следует вернуться в родное селение, навестить своих внуков.— Нет, я помню, какой ненавистью горели ее глаза. Я знаю, что она не хочет видеть меня.— Может, та ненависть, которую ты помнишь в ее глазах, относилась и к ней самой. — Седой Волк резко посмотрел на Сандрин, но она только крепче сжала его руку. — Теперь я знаю, каково было твоей дочери, потому что сама не могла помешать Грозе Медведей обращаться с собой так, как ни один мужчина не должен обращаться ни с одной женщиной. — Слезы наполнили ее глаза. — Много раз я задумывалась, почему у меня не хватало смелости убежать, но так и не могла найти ответа.— Ты хотела жить, — сказал Седой Волк. — С моей дочерью было не так. Она могла бы прийти ко мне или к Красной Птице, если была в беде.— Может быть, это было для нее не так уж просто. Седой Волк. Она знала, что ты не одобряешь ее выбора, и, может быть, думала, что должна оставаться с мужем, раз приняла решение выйти за него замуж. Может быть, ей было трудно признать, что она ошиблась.Сандрин удивилась тому, что сделал Седой Волк после этих слов. Он поглядел на нее, его темные глаза смягчились, и он обнял ее.— Мне страшно думать о том, что может случиться, если я вернусь в свое селение, — прошептал Седой Волк.— Тебе нечего бояться, — мягко сказала Сандрин. — Твоя дочь или примет тебя, или нет. Даже если не примет, ты повидаешься со своими внуками. Разве это того не стоит?Седой Волк улыбнулся и кивнул.— Да, стоит. Яркая Звезда. Возможно, однажды я увижу и твоих детей.Теперь уже Сандрин обняла Седого Волка, прижимаясь к нему, словно они расставались навсегда. Этот человек спас ей жизнь, и она была так ему обязана. В эту минуту она пообещала себе, что как-нибудь отплатит ему добром.
Сандрин много времени проводила с Седым Волком и Красной Птицей, ездила с Маленьким Медведем на прогулки, но старательно избегала оставаться наедине с Уэйдом. Хотя тело излечилось, ее душа только-только начинала выздоравливать. Мысль о близости с мужчиной заставляла ее вздрагивать. После того, что причинил ей Гроза Медведей, она не могла представить себе, что это может быть даже приятно. Когда Уэйд предложил ей поехать вместе к Роуз и Джиму весной, она было обрадовалась. Но она хорошо помнила Роуз и была уверена, что та начнет строить из себя сваху. Сандрин не знала, как объяснить той, что все чувства в ней умерли и уже никогда не вернутся к жизни. Разве может ее понять женщина, которая не прошла через такое?..У Сандрин появилась привычка гулять в одиночестве на рассвете. Это было время, когда она приводила в порядок собственные мысли. Частенько она сталкивалась с Уэйдом или Маленьким Медведем и знала, что они не спускают с нее глаз. Сначала это злило ее, потом появилось чувство безопасности. Этим утром она решила пойти берегом реки. Прошел почти час, когда она заметила, что к ней направляется Маленький Медведь. Она улыбнулась. Маленький Медведь доказал, что он не похож на других мужчин в ее жизни — он был не просто братом, он был близким другом. Она бы все сделала ради него. Именно ее любовь к Маленькому Медведю и та любовь, которую она когда-то испытывала к Уэйду, давали ей надежду, что когда-нибудь она освободится от воспоминаний о Грозе Медведей.— Почему ты так смотришь на меня, сестричка? — крикнул он.— Мне просто приятно тебя видеть.— И это все?— Да, все.— Река начинает просыпаться. Скоро здесь будет весна.— Да, — сказала Сандрин, глядя, как большие льдины двигаются по реке.— Что ты собираешься делать, сестричка?— Делать? — переспросила Сандрин.— Вернешься домой или поедешь с Колтером?— Не знаю, — отозвалась Сандрин, шагая вдоль берега и вглядываясь в воду.— Ты не увидишь там своего ответа, Яркая Звезда.Сандрин подняла глаза на Маленького Медведя.— Я не знаю, что делать.— Тебе нравится Колтер?— Да, конечно, он мне нравится.— И к французу ты до сих пор не безразлична?— К Алену? — Сандрин покачала головой. — Я давно о нем и не вспоминала.— Тогда в чем же дело? Почему ты кажешься такой несчастной?— Я не несчастна, я просто запуталась.— Тебя пугает любовь Колтера? В глазах двоюродного брата Сандрин увидела искреннюю заботу.— Да, пугает.— Он бы все сделал ради тебя. Сандрин опустила глаза.— У Уэйда доброе сердце. Он скажет, что хочет быть со мной, и сейчас это будет правдой. Но позже все может перемениться. Уэйду нужна женщина, которая… Я никогда не буду прежней, Маленький Медведь. Никогда!Сандрин подняла глаза. Маленький Медведь смотрел на нее, его взор был мягким, но печальным. Она думает только о себе. Над ней надругались и причинили такую боль, какую только было возможно, но, по крайней мере, она осталась жива. Маленький Медведь же никогда не увидит ни своей жены, ни сына.— Прости меня. Маленький Медведь. В последнее время я много думала только о себе.— Кое в чем ты права. Яркая Звезда. Ты никогда не будешь прежней. До конца своей жизни ты будешь нести в себе эту боль и обиду. Но ты справишься с этим. Придет день, когда ты проснешься, и солнце будет сиять немного ярче, чем вчера. Жизнь покажется немного лучше. Воспоминания будут не такими мучительными. — Он положил руки на плечи Сандрин. — Сейчас ты вся, как открытая рана, сестричка. Все причиняет тебе боль. Но рана заживет. У тебя останется шрам, но сама рана исчезнет, и ты снова будешь способна жить.Сандрин чувствовала, как слезы катятся по лицу, но не вытирала их.— Но смогу ли я снова полюбить? Маленький Медведь обнял ее.— Ты уже любишь, моя сестра. Я чувствую, что ты любишь меня, Седого Волка. А когда ты будешь готова, ты сможешь показать это и Колтеру.Сандрин уткнулась лицом в грудь брата, освобождаясь в рыданиях от части того горя, которое носила внутри себя. Когда она перестала плакать, то подняла глаза на Маленького Медведя.— Ты еще раз спас мне жизнь.— Это не больше того, что ты сделала для меня, сестричка, — ответил он, вытирая слезы на ее щеках.— Я боюсь.— Это нормально, но не позволяй страху управлять твоей жизнью. Если ты так поступишь, у тебя совсем не будет жизни. — Он пожал плечами. — Я сам, такой смелый и сильный воин, я сам боюсь почувствовать к другой женщине то, что чувствовал к своей жене. Но я не хочу оставаться одиноким до конца своей жизни. Я хочу жену, которая разделит со мной жилище, хочу иметь детей, которые будут наполнять его шумом. — Он вздохнул. — Это было бы хорошо.— Я очень люблю тебя. Маленький Медведь. — Она поцеловала его в щеку и обняла за шею.— Знаешь, я не привык к таким проявлениям привязанности, сестричка, — шутливо сказал он, но не стал убирать руки Сандрин со своей шеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Несколько мгновений Маленький Медведь просто сидел и смотрел на человека, который причинил так много зла его сестре, и ничего не чувствовал, глядя, как кровь вытекает из раны на голове Грозы Медведей. Он проверил, дышит ли еще тот. Но он уже не дышал. Маленький Медведь бросил дубинку на землю, встал и посмотрел на Уэйда.— Дело сделано, — сказал он.— Ты поступил более справедливо, чем это сделал бы я. Я бы просто убил этого ублюдка. Все-таки ему была дана возможность защищаться.— Он так и не раскаялся в том, что сотворил с Яркой Звездой. Я думал, что хотя бы перед концом в нем проснутся остатки чести.— Некоторые люди даже не подозревают о том, что это такое, Маленький Медведь, — сказал Уэйд.Он поднял боевую дубинку, обтер ее пригоршней снега и передал другу.Маленький Медведь взял ее, подержал задумчиво в руках и вдруг швырнул далеко в реку. Хватит с него убийств! Глава 13 Сандрин, Уэйд и Маленький Медведь провели следующие несколько месяцев вместе с Седым Волком и Красной Птицей у них в селении. По мере того как к Сандрин возвращались силы, она все чаще выходила гулять. Когда погода становилась ясной, скакала на лошади с Уэйдом и Маленьким Медведем, помогала Красной Птице собирать коренья и ставить силки. Много времени она проводила с Седым Волком, слушая рассказы о его жизни в племени Воронов, пока он не оставил сородичей. Он напоминал ей ее дедушку, Ночное Солнце, — спокойного, терпеливого и готового поделиться мудростью.— Почему ты оставил свой народ? — спросила однажды Сандрин у старого индейца. Седой Волк ответил не сразу и неохотно.— Потому что убил другого человека. Яркая Звезда.Его голос понизился почти до шепота.— А кто он был?Седой Волк замолк, глядя мимо Сандрин.— Он был мужем моей дочери.— Ты убил мужа своей дочери? — Она не смогла сдержать удивления в голосе.— Да, мужа моей дочери, отца моих внуков.— Прости, Седой Волк. Я не должна была спрашивать тебя об этом, — сказала Сандрин. Седой Волк встретился с ней взглядом.— Ты не хочешь знать, почему я убил его?— Нет, это не мое дело.— Я убил его, потому что он избивал мою дочь, — продолжал индеец. — Я знаю, что во многих наших племенах среди мужчин принято плохо обращаться со своими женами, но я никогда не понимал тех, кто так поступал. Я всегда относился к Красной Птице с уважением и так же относился к своей дочери.— Больше не нужно ничего говорить, Седой Волк. Я все поняла!Седой Волк смотрел на нее, его глаза наполнились печалью.— Моя дочь вышла за него, когда была еще совсем юной. Я был против этого. Мне никогда не нравился этот человек. Он никогда не хотел прислушиваться к старейшинам племени. Но я не мог помешать их браку и поэтому отдал ему свою дочь. Она родила ему двоих сыновей и дочь. Это чудесные дети, очень похожи на свою мать, — с нежностью вспомнил Седой Волк. — Но мужу моей дочери не нравилось, что она много времени тратит на детей. Это злило его, и он начал бить ее. Мы с Красной Птицей видели синяки, слышали ее плач, но дочь ничего нам не рассказывала: боялась потерять мужа. Я же хотел, чтобы он страдал так, как страдала она.Так продолжалось долго. Иногда он не трогал ее, и она казалась почти счастливой. Но однажды ночью мой старший внук пришел к нам в хижину. Он сказал, что отец обижает мать. Я пошел с ним и увидел, как он навалился на мою дочь, сжимая руками ее горло. Она могла задохнуться в любую минуту. Я вырвал ее у него, и мы стали бороться. Каждый раз, когда мне удавалось ударить его, я вспоминал о том, как он бил мою дочь. Даже когда дочь закричала, чтобы я оставил его, я не мог остановиться. Когда же я смог это сделать, то понял, что убил его. Я забил насмерть мужа своей дочери.Сандрин коснулась руки Седого Волка.— Мне очень жаль.— Дочь оплакала его гибель, а потом сказала, что уйдет из деревни, потому что никогда больше не сможет смотреть на меня, не думая о муже. Я не мог позволить дочери и внукам уйти неизвестно куда. Я предложил Красной Птице остаться с дочерью, но она сказала, что ее место рядом со мной. И мы ушли вдвоем. Это было много зим тому назад, а сердце мое все еще не исцелилось.Сандрин взяла ладонь Седого Волка в свои руки.— Я не знаю, что сказать. Седой Волк.— Что ты можешь сказать человеку, который убил отца своих внуков? — грустно спросил он.— Я многое могла бы сказать тебе, Седой Волк. Ты достоин уважения. Ты отказался о ненависти к своим врагам, принял меня в свое жилище и спас мою жизнь. Ты относился ко мне, как к дочери. Теперь я знаю почему: ты тоскуешь по своей дочери. Но тебе нужно перестать упрекать себя. У меня тоже есть отец, который, пожалуй, убил бы всякого, кто причинил бы мне зло. Ты поступил так, как поступил бы любой отец, Седой Волк: ты пытался защитить свою дочь. Тогда она была вне себя от горя, но, может быть, сейчас она чувствует по-другому. Может быть, тебе и Красной Птице следует вернуться в родное селение, навестить своих внуков.— Нет, я помню, какой ненавистью горели ее глаза. Я знаю, что она не хочет видеть меня.— Может, та ненависть, которую ты помнишь в ее глазах, относилась и к ней самой. — Седой Волк резко посмотрел на Сандрин, но она только крепче сжала его руку. — Теперь я знаю, каково было твоей дочери, потому что сама не могла помешать Грозе Медведей обращаться с собой так, как ни один мужчина не должен обращаться ни с одной женщиной. — Слезы наполнили ее глаза. — Много раз я задумывалась, почему у меня не хватало смелости убежать, но так и не могла найти ответа.— Ты хотела жить, — сказал Седой Волк. — С моей дочерью было не так. Она могла бы прийти ко мне или к Красной Птице, если была в беде.— Может быть, это было для нее не так уж просто. Седой Волк. Она знала, что ты не одобряешь ее выбора, и, может быть, думала, что должна оставаться с мужем, раз приняла решение выйти за него замуж. Может быть, ей было трудно признать, что она ошиблась.Сандрин удивилась тому, что сделал Седой Волк после этих слов. Он поглядел на нее, его темные глаза смягчились, и он обнял ее.— Мне страшно думать о том, что может случиться, если я вернусь в свое селение, — прошептал Седой Волк.— Тебе нечего бояться, — мягко сказала Сандрин. — Твоя дочь или примет тебя, или нет. Даже если не примет, ты повидаешься со своими внуками. Разве это того не стоит?Седой Волк улыбнулся и кивнул.— Да, стоит. Яркая Звезда. Возможно, однажды я увижу и твоих детей.Теперь уже Сандрин обняла Седого Волка, прижимаясь к нему, словно они расставались навсегда. Этот человек спас ей жизнь, и она была так ему обязана. В эту минуту она пообещала себе, что как-нибудь отплатит ему добром.
Сандрин много времени проводила с Седым Волком и Красной Птицей, ездила с Маленьким Медведем на прогулки, но старательно избегала оставаться наедине с Уэйдом. Хотя тело излечилось, ее душа только-только начинала выздоравливать. Мысль о близости с мужчиной заставляла ее вздрагивать. После того, что причинил ей Гроза Медведей, она не могла представить себе, что это может быть даже приятно. Когда Уэйд предложил ей поехать вместе к Роуз и Джиму весной, она было обрадовалась. Но она хорошо помнила Роуз и была уверена, что та начнет строить из себя сваху. Сандрин не знала, как объяснить той, что все чувства в ней умерли и уже никогда не вернутся к жизни. Разве может ее понять женщина, которая не прошла через такое?..У Сандрин появилась привычка гулять в одиночестве на рассвете. Это было время, когда она приводила в порядок собственные мысли. Частенько она сталкивалась с Уэйдом или Маленьким Медведем и знала, что они не спускают с нее глаз. Сначала это злило ее, потом появилось чувство безопасности. Этим утром она решила пойти берегом реки. Прошел почти час, когда она заметила, что к ней направляется Маленький Медведь. Она улыбнулась. Маленький Медведь доказал, что он не похож на других мужчин в ее жизни — он был не просто братом, он был близким другом. Она бы все сделала ради него. Именно ее любовь к Маленькому Медведю и та любовь, которую она когда-то испытывала к Уэйду, давали ей надежду, что когда-нибудь она освободится от воспоминаний о Грозе Медведей.— Почему ты так смотришь на меня, сестричка? — крикнул он.— Мне просто приятно тебя видеть.— И это все?— Да, все.— Река начинает просыпаться. Скоро здесь будет весна.— Да, — сказала Сандрин, глядя, как большие льдины двигаются по реке.— Что ты собираешься делать, сестричка?— Делать? — переспросила Сандрин.— Вернешься домой или поедешь с Колтером?— Не знаю, — отозвалась Сандрин, шагая вдоль берега и вглядываясь в воду.— Ты не увидишь там своего ответа, Яркая Звезда.Сандрин подняла глаза на Маленького Медведя.— Я не знаю, что делать.— Тебе нравится Колтер?— Да, конечно, он мне нравится.— И к французу ты до сих пор не безразлична?— К Алену? — Сандрин покачала головой. — Я давно о нем и не вспоминала.— Тогда в чем же дело? Почему ты кажешься такой несчастной?— Я не несчастна, я просто запуталась.— Тебя пугает любовь Колтера? В глазах двоюродного брата Сандрин увидела искреннюю заботу.— Да, пугает.— Он бы все сделал ради тебя. Сандрин опустила глаза.— У Уэйда доброе сердце. Он скажет, что хочет быть со мной, и сейчас это будет правдой. Но позже все может перемениться. Уэйду нужна женщина, которая… Я никогда не буду прежней, Маленький Медведь. Никогда!Сандрин подняла глаза. Маленький Медведь смотрел на нее, его взор был мягким, но печальным. Она думает только о себе. Над ней надругались и причинили такую боль, какую только было возможно, но, по крайней мере, она осталась жива. Маленький Медведь же никогда не увидит ни своей жены, ни сына.— Прости меня. Маленький Медведь. В последнее время я много думала только о себе.— Кое в чем ты права. Яркая Звезда. Ты никогда не будешь прежней. До конца своей жизни ты будешь нести в себе эту боль и обиду. Но ты справишься с этим. Придет день, когда ты проснешься, и солнце будет сиять немного ярче, чем вчера. Жизнь покажется немного лучше. Воспоминания будут не такими мучительными. — Он положил руки на плечи Сандрин. — Сейчас ты вся, как открытая рана, сестричка. Все причиняет тебе боль. Но рана заживет. У тебя останется шрам, но сама рана исчезнет, и ты снова будешь способна жить.Сандрин чувствовала, как слезы катятся по лицу, но не вытирала их.— Но смогу ли я снова полюбить? Маленький Медведь обнял ее.— Ты уже любишь, моя сестра. Я чувствую, что ты любишь меня, Седого Волка. А когда ты будешь готова, ты сможешь показать это и Колтеру.Сандрин уткнулась лицом в грудь брата, освобождаясь в рыданиях от части того горя, которое носила внутри себя. Когда она перестала плакать, то подняла глаза на Маленького Медведя.— Ты еще раз спас мне жизнь.— Это не больше того, что ты сделала для меня, сестричка, — ответил он, вытирая слезы на ее щеках.— Я боюсь.— Это нормально, но не позволяй страху управлять твоей жизнью. Если ты так поступишь, у тебя совсем не будет жизни. — Он пожал плечами. — Я сам, такой смелый и сильный воин, я сам боюсь почувствовать к другой женщине то, что чувствовал к своей жене. Но я не хочу оставаться одиноким до конца своей жизни. Я хочу жену, которая разделит со мной жилище, хочу иметь детей, которые будут наполнять его шумом. — Он вздохнул. — Это было бы хорошо.— Я очень люблю тебя. Маленький Медведь. — Она поцеловала его в щеку и обняла за шею.— Знаешь, я не привык к таким проявлениям привязанности, сестричка, — шутливо сказал он, но не стал убирать руки Сандрин со своей шеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41