— Наша дочка, мистер Колтер. Боюсь… Боюсь, она умирает.Уэйд заглянул внутрь. Маленькая девочка, дрожа, лежала на матрасе, лицо ее было покрыто потом. Рядом на коленях стояла ее старшая сестра, стараясь успокоить ребенка.— Что с ней? — спросил Уэйд.— Наверное, лихорадка, — сказал Исайя. — Мы сами точно не знаем. Она очень болезненный ребенок. Мы однажды чуть не потеряли ее.— Я не знаю, как помочь ей, — сказала Лиз-бет с болью в голосе. — Если бы можно было выйти и разжечь костер, я приготовила бы горчичники или луковый пластырь. А я не могу приготовить ей даже чаю. — Плача, она поцеловала девочку в щеку.— Сейчас посмотрю, нельзя ли чем-нибудь помочь, — ответил Уэйд, опуская покров. Он вернулся к фургону Элен, забрался внутрь и сел, опершись локтями о колени. Потом снял перчатки.— Что там, мистер Колтер? — с тревогой спросила Элен.— С дочерью Дентонов плохо. Она очень больна, у нее лихорадка.— Только не маленькая Эми! — воскликнула Элен, прижав Библию к груди.Эзра погладил жену по руке.— Она слабый ребенок. Боюсь, Господь хочет забрать ее.— Господь не должен забирать ее, насколько я понимаю, — сердито сказал Уэйд. — Вы могли бы дать мне еды на дорогу, Элен? И мне потребуется одна ваших лошадей, Эзра.— Нет, Уэйд, мы не можем отпустить вас.— Вы не сможете меня удержать. У вас найдется взаймы пара лишних носков, Эзра?— Но это безумие — скакать в такую погоду. Вы погибнете, мистер Колтер.— Если я не найду помощь, маленькая девочка умрет наверняка. Я не могу, как вы, сидеть сложа руки и молить Бога, чтобы он не забирал ее. — Он говорил громче, чем ему хотелось.— Господь сделает что захочет, что бы вы ни предприняли Уэйд, — спокойно ответил Эзра.— Ладно. Он сделает что захочет, а я тем временем попытаюсь найти помощь. У вас найдутся теплые носки?Не колеблясь, Элен подошла к комоду, открыла ящик и протянула Уэйду две пары шерстяных носков и белье.— Вам может потребоваться и это, — просто сказала она.— — Спасибо, Элен, — ответил он, улыбаясь.— Сейчас я соберу вам еду на дорогу. Уэйд снял свои носки и засунул их в карманы седельной сумки. Шерстяные, которые дала Элен, были теплее. Белье он прибережет на случай, если промокнет. Он надел две рубашки и шерстяной жакет, который взял по настоянию Эзры. Потом надел портупею и взял револьвер, проверив, заряжен ли он. Достав свою винтовку, он зарядил ее, переложив патроны из сумки в карманы плаща.— Вам необходимо поесть перед уходом, — сказала Элен, протягивая ему два толстых ломтя хлеба с маслом.Уэйд проглотил их и кивнул в знак благодарности.— Я знаю, что вы не очень верите в, доброго Бога, мистер Колтер. Я уважаю ваши взгляды, но мне будет приятно, если вы окажете мне любезность и возьмете мой крестик. Можете вернуть его мне при новой встрече. — Элен сунула блестящий крестик в руку Уэйда. Он взглянул на эту вещь, так много для нее значившую.— Спасибо, Элен, я буду беречь его. — Уэйд поцеловал ее в щеку. — Не волнуйтесь обо мне.— Я не могу не волноваться, но верю, что вы вернетесь, — сказала она твердо.— Разрешите мне тоже пойти и помочь вам с лошадью, — сказал Эзра.— Не надо, Эзра. Я же не буду сильно навьючивать ее. Я беру с собой только сумку, постель, плащ. Вся одежда — на мне. Больше ничего не надо.Уэйд поднял воротник, вытащил из кармана рубашки платок, чтобы можно было закрыть лицо. Затем надвинул пониже шляпу, обул сапоги и натянул перчатки. Элен укладывала продукты в его сумку.— Надеюсь, будет достаточно, мистер Кол — , тер, — сказала она.Уэйд набросил буйволовый плащ на плечи, взял винтовку, сумку и встал пригнувшись.— Не волнуйтесь так, Эзра. Слушайте вашу жену. Я вернусь. — Он старался улыбаться, вылезая из относительно теплого фургона на слепящий снег.Уэйд слышал, как Эзра благословил его. Он нашел своего жеребца, оседлал его, затем быстро надел узду на кобылу Эзры.Уэйд направил лошадей против ветра. Ехать так было сущим наказанием, но иначе было нельзя: в темноте и в буран он не смог бы ориентироваться. Если ветер не изменится, ему надо скакать почти прямо на север. Уэйд вспомнил о крестике Элен у себя в кармане. Если бы он мог молиться! И если ветер переменится, он может не доскакать.Уэйд прикрыл платком лицо и еще глубже надвинул шляпу. Было холодно, но пока терпимо. Лошадь осторожно ступала по снегу. Мерный стук копыт и постоянный свист ветра навевали дремоту. Время от времени Уэйд спешивался, чтобы размяться. Потом опять садился на лошадь и скакал против ветра. Когда взошло солнце, ветер несколько ослабел, но он сделал свое дело: обе лошади были обессилены. При свете дня Уэйд мог кое-что различать сквозь летящий снег, и это вселяло надежду. Он видел знакомые группы деревьев и, очевидно, следовал в нужном направлении.Когда снова стемнело, Уэйд нашел углубление в какой-то скале. Привязав лошадей, снял поклажу, затем с трудом уселся в укрытии, завернувшись в свой плащ. Он долго просто сидел, растирая закоченевшие пальцы. Потом достал еду, сразу съел полкаравая хлеба вместе с вяленым мясом и фруктами. Немного отдохнув, Уэйд заставил себя встать. Спустившись по склону, он нашел там засохшую траву, не совсем засыпанную снегом. Он нарезал охотничьим ножом охапку и отнес ее лошадям. После этого, смертельно усталый, он завернулся в свой плащ и уснул. Проснулся он перед рассветом и тронулся в путь. Лошади теперь были резвее, отдохнув и немного поев. Да и он чувствовал себя лучше. Появилась надежда.К полудню последние тучи рассеялись и в небе засияло солнце. Но хотя не было снега и ветра, стало холодно. Зато вокруг все было видно и это было главным: Уэйд знал, что фактория уже недалеко. Он натянул на плечи буйволовый плащ, вспоминая, как его подарила Проливающая Слезы. Тогда это было похоже на небольшое представление: она назвала его своим белым сыном. И он гордился этим. Теперь ей было бы приятно узнать, что ее подарок спас ему жизнь.Уэйд скакал на северо-запад, вдоль реки, где они с Маленьким Медведем когда-то вместе охотились. На протяжении нескольких миль он осторожно пробирался между деревьями по заснеженному берегу. Вот и узкое место реки. Уэйд остановился. Он вспомнил, как с Маленьким Медведем они пересекали ее здесь. Можно было бы сократить путь на несколько миль, хотя это и опасно. Он внимательно смотрел на реку, вспоминая. Дно каменистое, и, если течение не изменилось, самое глубокое место почти посередине. Уэйд решил рискнуть.Он обернул повод вокруг седельной луки и повел лошадей в ледяную воду. Его конь осторожно ступил на каменистое дно, тряся гривой и фыркая от холода. Кобыла остановилась. Уэйд дернул повод, заставляя ее войти в реку. Когда это удалось, он спокойно сел на коня, полагаясь на лошадей. Хруст камешков под копытами раздражал его. Не доходя середины, он вдруг увидел, что стало глубже, Уэйд понял, что, стремясь сократить расстояние, он недооценил скорости течения. Лошади пробирались вперед, скользя на камешках. Дважды глубина была такой, что лошадям пришлось плыть, прежде чем опять встать на камни. В третий раз кобыла испугалась. С тревожным ржанием она рванулась и испугала коня Уэйда. Он слишком поздно понял, что бедное животное закрутило потоком. Повод, привязанный к луке седла, натянулся и прижал ногу Уэйда. Он вытащил нож и перерезал его, пока его лошадь боролась с течением.— Проклятие! — заорал Уэйд.Эхо усилило его крик. Через мгновение они с конем упали в пенящуюся воду. Когда вода сомкнулась над его головой, Уэйд высвободил ноги из стремян, соскользну с седла. Пытаться выплыть здесь безнадежно, он знал это. Его одежда и тяжелый плащ уже намокли. Вопреки здравому смыслу Уэйд вцепился в плащ, вместо того чтобы освободиться от него. И вдруг почувствовал удар в бедро и боль: водой его вынесло на какой-то валун. Он ощутил каменистое дно и инстинктивно выпрямился. Тяжесть плаща тянула вниз, он поскользнулся и снова попытался встать. На этот раз ему удалось подняться над водой и вдохнуть ледяной воздух прежде, чем быстрый поток снова сбил его с ног. Когда Уэйд почувствовал, что легкие вот-вот разорвутся, он сумел встать и добраться до берега. Закоченевший, он выбрался наверх, волоча плащ. Там повалился на землю, тяжело дыша. Звук ржания заставил его поднять голову. Уэйд в бессилии видел, как обе лошади выбрались на берег и исчезли среди деревьев. Они были слишком далеко вверх по течению, чтобы пытаться поймать их.Уэйда била дрожь, когда он направился к группе деревьев. Он стащил промокшую одежду и набросил на низкую ветку. Потом завернулся в плащ. Вода не водностью проникла через плотный мех. Уэйд знал, что через несколько минут замерзнет до смерти, если сейчас же не согреться. Он пошел дальше в рощу, туда, где еще не было снега. Он вспомнил, чему учил его Маленький Медведь, и быстро стал собирать сосновые иголки, пока не соорудил из них ложе. Он укрылся плащом и зарылся в иголки. Уэйд все еще дрожал, руки и ноги его онемели. Он закрыл глаза, хотя и знал, что этого нельзя делать: часто слышал рассказы о том, как люди замерзают. Они закрывают глаза, засыпают и не просыпаются…Уэйд пытался всеми силами бороться со сном, но был слишком ослаблен и голоден. Он лег на бок, подобрав руки и ноги, закрыл глаза, не в силах больше сопротивляться сну.
Услышав ржание. Маленький Медведь осторожно поскакал к реке. И тут же увидел коня. Остановившись, он стал внимательно его разглядывать. Не может быть! Ведь это — лошадь его белого друга Колтера! Он двинулся по следам назад, к воде. У самой кромки, опустив голову, стояла брошенная кем-то навьюченная лошадь. Маленький Медведь спешился и поймал лошадей. Затем вытащил из ножен большой охотничий нож и пошел вдоль реки, глядя на воду. Если всадник ударился головой о камни, надежды мало. Маленький Медведь почувствовал облегчение, когда увидел грязный снег у берега и извилистый след, ведущий в рощу. Он пошел по нему и вскоре наткнулся на друга, лежавшего под заиндевелым одеялом из хвои. Маленький Медведь присел на корточки рядом с Уэйдом, коснулся его лица. Тот был холодный и едва дышал. Маленький Медведь попробовал поднять его и не смог этого сделать. Тогда он стащил с него мокрый плащ и накрыл своим, сухим.— Проснись, Колтер! Уэйд не ответил.Маленький Медведь, забравшись под плащ, обнял друга, пытаясь согреть.— Вот не думал, что буду с тобой под одним плащом, Колтер, — сказал он, пытаясь шутить.Холод уже так сковал тело Уэйда, что это пугало индейца. Он взял руки Уэйда и принялся яростно растирать их. Постепенно он почувствовал, что руки понемногу начинают теплеть. Тогда Маленький Медведь вылез из-под плаща и стал сооружать волокушу из веток. Он привязал это подобие саней к упряжи лошади Уэйда. Уэйд даже не пошевелился, когда Маленький Медведь тащил его на берег и укладывал на сани. Но в сердце Маленького Медведя таилась надежда, когда он накрыл друга плащом и сел на свою лошадь: кожа Уэйда уже порозовела, и дыхание стало ровным, как у человека хотя и изможденного, но живого. Индеец пустил лошадь рысью. Чем скорее он доставит друга в деревню, тем вернее, что тот выживет. Он хотел верить, что Колтеру не придется расплачиваться жизнью за свое легкомыслие. Маленький Медведь никогда не учил его в одиночку переходить замерзающую реку.Они не виделись много зим, но Маленький Медведь всегда помнил, как много связывало их в детстве. Сначала ему не понравился высокий костлявый белый мальчик. Тетя хотела, чтобы они подружились, но сами они не стремились к этому. Все же, чтобы сделать ей приятно, они вместе ходили на охоту. Тогда он поспорил с Колтером, что победит его в соревновании по ходьбе. Колтер почти не отставал от него и не победил только потому, что не привык ходить босиком. Но Уэйд не жаловался и принял поражение как мужчина. Потом они стали вместе охотиться и ездить верхом, и Маленький Медведь с удивлением должен был признать, что Колтер оказался надежным другом.Каждое лето прибытие обоза было событием для Маленького Медведя: это давало случай увидеться с Колтером и показать ему, что он вырос и стал сильнее. Они часто спорили, кто будет выше и сильнее к следующей встрече. Даже когда стало ясно, что Уэйд будет выше, они продолжали спорить, играя на своих различиях. Уэйд не был высокомерен, как иные белые, он никогда не смотрел на Маленького Медведя и его народ, как на низких.Он улыбнулся, вспомнив, как однажды перед заходом солнца они с Уэйдом спрятались в роще и ждали, пока не вернутся собиравшие ягоды Сандрин и Рыжая Олениха. Когда те появились, друзья спрыгнули с дерева, так напугав девочек, что девочки побросали ягоды и с визгом убежали. А они с Колтером так смеялись, что упали на землю. Там они и остались на ночь, ели ягоды и рассказывали друг другу сны. Рассказывали и другие истории. Оба потеряли родителей и говорили о своем одиночестве, о том, что иногда чувствуют себя лишними. В ту ночь они стали настоящими друзьями.Потом много ночей они провели, смотря на звезды и разговаривая. В одну из таких ночей Колтер признался, что влюблен в Яркую Звезду. Интересно, любит ли он ее до сих пор? Не потому ли он решил приехать в факторию спустя столько лет? Маленький Медведь грустно покачал головой. Что бы стал делать Колтер, если бы узнал, что Яркая Звезда собирается замуж за другого?Маленький Медведь почувствовал дымок своей деревни. Уже близко. Все в деревне будут разочарованы: он вернулся без свежего мяса. Но он сделал гораздо более важное дело: спас жизнь друга. Глава 8 Пытка началась. Они жгли огнем его руки и ноги, и Уэйд знал: он не выживет после этого. Он боролся изо всех сил, но их было слишком много, и они одолели его, заставили мучиться.— Не надо с нами драться, белый. — Услышал он голос одного из них. Голос этот показался ему знакомым, даже дружеским…Уэйд открыл глаза. Он увидел над собой лица людей и тени, пляшущие на стене. Почувствовал приятный запах и постарался вглядеться в окружающее. Вокруг курился дым. Потом услышал звук трещотки. Какая-то старуха стояла над ним и трясла трещоткой, которую держала в одной руке, а в другой держала курильницу. При этом она все время напевала, и Уэйду хотелось, чтобы она перестала. Он стал кашлять и попытался сесть.— Не двигайся, белый.Перестав кашлять, Уэйд пригляделся к тому, кто говорил с ним. Лицо было явно знакомое.— Не узнаешь меня, белый? — Я Маленький Медведь, могучий воин Северных Черноногих.Уэйд прищурился и оперся на руку, чтобы вглядеться.— Маленький Медведь? Ты? — Он не верил своим глазам.— Да, белый, теперь ты в безопасности.— А где я? — Он попытался понять, где находится.— Ты — в моей деревне.Уэйд прижал руку ко лбу. Он вспомнил ледяную речку, потом — свою долгую скачку на морозе.— Обоз…— Нет никакого обоза, Колтер. Тебе приснилось.— Нет, он есть, Маленький Медведь, — сказал Уэйд, хватая его за руку.— Я нашел тебя у реки. Ты упал там. Не было никаких фургонов.— Они не здесь, — с натугой ответил Уэйд. Он снова начал кашлять, повернувшись на бок, успокаивая боль в груди.— Дыши глубже, Колтер. Дым поможет тебе. Квали — целительница.Уэйд беспокойно прохрипел:— Там… примерно шестьдесят миль к югу… пять фургонов. Там — маленькая девочка… — Он снова начал кашлять, пытаясь вдыхать дым, как советовал Маленький Медведь. Ему надо встать, надо вернуться к обозу. Уэйд пытался сесть. — Мне нужна твоя помощь, Маленький Медведь.— Хорошо, Колтер, — сказал тот мягко, укладывая его опять. — Расскажи об этом обозе.— Это — не воины, Маленький Медведь. Они бегут от других людей, которые причинили им зло. У них даже нет оружия. Они только хотят проехать через твою страну в Орегон.— Ты сказал, там девочка? Что с ней?— Тяжелая лихорадка. Она может умереть. Они не могут ее даже как следует согреть.— Снег пока прекратился. Я поскачу к ним и проведу их до форта Ренара. Уэйд схватил его за руку.— Они — добрые люди, но они очень напуганы. Обещай, что ты не причинишь им вреда.— Да, Колтер, — тихо сказал Маленький Медведь, — даю тебе слово. Уэйд закрыл глаза.— Буря миновала? Если она вновь поднимется…— Ты забыл, что я привык к такой погоде. Я вижу, когда ты слепнешь, я слышу, когда ты глохнешь. Это — моя страна.— Спасибо, — выдохнул Уэйд, поворачиваясь на бок и заходясь в кашле.— Не беспокойся, Колтер. Я помогу этим людям.Уэйд кивнул, не открывая глаз. Он слышал, как его друг разговаривает со старой женщиной на своем языке, но не понимал их. Потом снова услышал трещотку и пение старухи. Но теперь оно уже не раздражало его. Он устал. Он глубоко дышал. Если кто и найдет фургоны в бурю, то это — Маленький Медведь. Остается надеяться, что он подоспеет вовремя.
Сандрин стояла у окна, глядя на снежный покров во дворе. Небо было темным, буря еще не кончилась. Она забыла, как любила зиму. В Париже дом дедушки в плохую погоду был похож на промозглую тюрьму. Скуку нарушали только вечера, на которые водила ее бабушка. Но Сандрин не получала от этого удовольствия и теперь поняла почему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41