Наглая, нахальная стерва…
Повернувшись на каблуках, Дерек ринулся в коридор, ворвался в свою каюту и с треском захлопнул за собой дверь. Стоя в звенящей тишине посередине каюты, он пытался справиться с бушевавшей внутри яростью.
Дерек снова вернулся к уже знакомой мучительной мысли.
Все началось много месяцев назад в Лондоне, когда прекрасные, колдовские глаза Джиллиан впервые посмотрели на него.
Так чем же все это закончится?
Где-то беспрерывно плакал младенец. Этот плач пробивался даже сквозь рев урагана, что неодолимой стеной вставал на пути Джиллиан.
Сильный ветер сбивал с ног.
Ледяной дождь заливал лицо. Ноги разъезжались по вязкой грязи. Вой ветра становился все громче, детский плач все слабел и слабел.
Ее нет, тебе никогда ее не отыскать.
Она никогда не будет твоей.
Свист ветра перерос в оглушительный рев.
Дождь превратился в настоящий потоп.
Она больше не могла идти.
Она перестала что-либо видеть.
Но все еще могла слышать плач…
Вздрогнув, Джиллиан проснулась и села на постели. Учащенно дыша, прижав руку к груди, чтобы унять сердцебиение, огляделась. И увидела, что она в каюте Одри и спит на разложенном на полу матрасе. С койки доносилось тихое и ровное дыхание сестры. Джиллиан провела рукой по лбу. Он был в испарине.
В этом ночном кошмаре она отчетливо видела личико своего ребенка: чудесной маленькой девочки со светлыми волосами и черными бусинками глаз. Глаза Дерека. Она видела дитя, но никак не могла до него добраться.
Душевная боль не утихала.
В маленькой душной каюте было нечем дышать. Джиллиан решительно отбросила одеяло и встала. Подняла лежащую рядом одежду и натянула ее на себя дрожащими руками. Потом снова посмотрела на сестру. После ухода Дерека Одри так же, как и она, долго не могла заснуть. Она очень переживала за нее, но Джиллиан знала, что сестре вряд ли известны все мучительные обстоятельства ее жизни.
Не желая задерживаться на этих тяжелых мыслях, Джиллиан сунула ноги в туфли и направилась к двери. Поднявшись на палубу, она глубоко вдохнула свежий ночной воздух. Легкий бриз принялся играть ее распущенными волосами, и Джиллиан зябко поежилась от ночной прохлады.
Она подошла к поручням и крепко вцепилась в них руками. Потом посмотрела на ют и увидела там неподвижную темную фигуру. Линден нес свою вахту. Она легко узнала его по могучим плечам.
Джиллиан перевела взгляд на темное море, плескавшееся внизу. Она вспомнила то морозное утро, когда в предрассветных лучах солнца вылезла из тюремной повозки и ступила на неприветливую лондонскую пристань, крепко взяв Одри за дрожащую руку. Она была так самонадеянна, так высокомерна и полна праведного гнева на ту пародию на правосудие, которое равнодушно перемололо их жизни. Она ставила себя и Одри выше всего этого и была полна решимости выжить. Даже не выжить, а выйти победительницей из начавшейся битвы.
Насколько же глупой она тогда была… У Джиллиан перехватило горло. Урок был жестоким. Она узнала, что не может быть настоящей победы там, где сталкиваешься с человеческим страданием, и тем более с таким, какое выпало на их долю. Прошедшие через него уже никогда не смогут стать прежними. Страдание изменяет их так, как она и вообразить себе не могла. Те же, кто казался победителем, на самом деле терпели окончательное поражение от собственной лишающей всех чувств бесчеловечности.
Джиллиан подняла глаза к темному небу и замерла, пораженная его красотой. Полная луна заливала все вокруг волшебным серебристым светом. В черной глубине неба во всем своем великолепии переливались и мерцали звезды. Такого бесподобного неба Джиллиан еще никогда не видела. Ослепительная небесная красота явилась потрясающим душу контрастом по сравнению с переполнявшим ее страданием. Джиллиан пришло в голову, что точно такой же контраст существует между страстными объятиями Дерека и мучительностью их взаимоотношений, между осознанием чуда зародившегося в ней ребенка и беспокойством за его судьбу.
Джиллиан задумчиво положила ладонь себе на живот. Кристофер перечислил несколько вариантов решения проблемы, но она заранее знала, что есть только один. Она не могла оборвать жизнь еще не рожденного ребенка, потому что уже любила это беззащитное дитя. Ее подлинная мука заключалась совсем в другом — она любила Дерека.
Джиллиан попыталась вспомнить, когда же она впервые поняла, что в ее жизнь вошла любовь. Произошло ли это тогда, когда она впервые очутилась в объятиях Дерека, когда он овладел ею со страстью и нежностью, которые выдали в нем доброту и доверчивость, столь тщательно скрываемые под маской суровости? Пришла ли она вместе с растущей в ней привязанностью к этому человеку, позволившей ощутить счастье близости? Или же все началось тогда, когда Дерек ворвался в заведение Чарльза Хиггинса и забрал ее оттуда? А может быть, тогда, когда она поняла, какую борьбу он ведет со своим влечением к ней, каждый раз терпя поражение?
Джиллиан ни в чем не была уверена. Но она знала, что любит Дерека, что он каким-то образом стал частью ее самой, заполнил ее жизнь.
Но Дерек не любит ее. Он явно дал ей понять, что его чувства к ней не имеют никакого отношения к любви.
Джиллиан обернулась и вгляделась в плохо различимые мачты других кораблей, стоявших вдоль причала. Где-то там покачивалась на легких волнах и «Красавица Брайтона». Кристофер знал, что капитан этого судна не признавал насильственную высылку на принудительные работы за океан. Кристофер был уверен, что сумеет убедить его помочь им троим покинуть остров, оплатив услугу своей службой матросом. Самым важным было то, что «Красавица Брайтона» заканчивала погрузку и через несколько дней должна была поднять паруса.
По плану Кристофера Джиллиан не составит труда покинуть борт «Воина зари» без ведома Дерека. Дерек догадается о ее бегстве, когда уже будет поздно. И он…
— Джиллиан…
Ахнув, Джиллиан обернулась на знакомый голос за спиной. Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.
— Что ты делаешь здесь в такой поздний час? — мягко спросил Дерек
Она мгновенно внутренне подобралась.
— Мне не спалось. Дерек вгляделся ей в лицо,
— Я тоже не мог уснуть, Я хочу поговорить с тобой, Джиллиан. Может быть, ты немного пройдешься со мной?
Джиллиан заколебалась, но все же, в конце концов, кивнула.
Комок боли, сдавивший грудь Джиллиан, заставил молодую женщину задержать дыхание, когда Дерек обнял ее за плечи и слегка привлек к себе.
— Мы немного пройдемся, — крикнул он Линдену.
— Да, сэр.
Спустя несколько минут звук их шагов затерялся в порту.
— В чем дело, дорогая? Что-то случилось? — Огромная спальня в поместье Дорсеттов была залита лунным светом, струившимся в открытое окно. Эммалина обернулась к лежащему рядом с ней Роберту. Морщины на его полном широкоскулом лице казались еще глубже. Но когда он ласково коснулся ее щеки, она почувствовала в этом прикосновении искреннее участие и беспокойство.
— Плохо себя чувствуешь?
— Я чувствую себя вполне нормально, — без улыбки ответила Эммалина.
Роберт замолчал, но тут же заговорил снова тем теплым тоном, которым всегда говорил с ней:
— Что-то тебя беспокоит? Если это так, моя дорогая, ты же знаешь, что можешь рассказать мне обо всем.
Эммалина продолжала хранить молчание. Ее взгляд задержался на поредевших седых волосах мужа, сквозь которые просвечивала лысина. С годами она привыкла к его некрасивости и мало обращала на это внимания.
До нее, наконец, дошло, что Роберт ждет ответа.
— Думаю, я немного переборщила с этими посещениями приболевшей миссис Линдхэм, — осторожно сказала она.
Эммалина отвела взгляд, внезапно почувствовав неловкость за выдуманную причину своих ежедневных отлучек в город. Для страховки она несколько раз навещала эту престарелую даму, но визиты были предельно короткими и по времени совпадали с действительно важными для нее встречами. Ее неловкость только усилилась, когда Роберт склонился к ней и ласково поцеловал в губы.
— Ты знаешь, о чем я сейчас подумал, дорогая? Мне кажется, что пришла пора взять отпуск.
— Отпуск? — Эммалина нахмурилась, услышав это совершенно неожиданное предложение. Ей только отпуска и не хватало! Особенно сейчас, когда предстоит визит к доктору Кларку, да и за Барреттом следует приглядывать. Все эти заботы, как черные тучи, сгущались над ее головой.
— Но ты так занят на плантациях, любимый, — попыталась улыбнуться Эммалина. — А там не за горами и время сева. Тебе будет очень трудно выкроить время.
— Но ты всегда мне говорила, что мечтаешь увидеть Англию.
— Англию?
— Или Филадельфию, Нью-Йорк, Чарльстон, любое место, которое тебе придется по сердцу.
Эммалина с недоверием уставилась на Роберта. Все это просто смехотворно! В ближайшие несколько дней у нее, можно сказать, жизнь решается, а Роберту вздумалось показать ей мир!
Эммалина постаралась ответить как можно непринужденнее:
— А почему это ты решил попутешествовать именно сейчас, милый?
Роберт медлил с ответом, и Эммалина быстро сообразила, что именно скрывалось за его предложением.
— Ну, потому что в последнее время ты выглядишь такой озабоченной. Ты прекрасна, как всегда, но заметно осунулась.
— Вот как? — подобралась Эммалина.
— Да. Я даже подумал, что, может быть, слишком утомляю тебя своей любовной пылкостью.
— Господь с тобой, Роберт! — Эммалина даже немного обиделась. — Как такое могло прийти тебе в голову?
— Я рад твоим словам, дорогая. Ведь я обожаю одаривать тебя любовью. Надеюсь, ты никогда не будешь уставать от близости со мной.
И он снова поцеловал ее. К изумлению Эммалины, чьи мысли были заняты совершенно другим, внутри нее появилось знакомое тепло.
Черт возьми! Ну почему Роберт должен быть таким старым, толстым и невзрачным?
— Видишь ли, — мягко проговорил Роберт, — я же понимаю, что стар, толст и невзрачен… — Эммалина, захваченная врасплох его словами, повторяющими ее мысли, чуть не ахнула. — И я понимаю, что ты молода и полна желаний, которые совершенно естественны для такой красивой женщины.
— Роберт…
— Но я хочу, чтобы ты знала, Эммалина, цель моей жизни — твое счастье. Я хочу, чтобы у тебя было все, что я в силах тебе дать. Все, ради чего ты и вышла за меня замуж.
— Роберт! — Теперь Эммалина действительно забеспокоилась. — Что с тобой? Я вышла за тебя, потому что я тебя люблю!
— Эммалина, дорогая…
У Эммалины перехватило дыхание.
— Роберт, я не хочу, чтобы ты так говорил!
— Ты так молода, Эммалина, и у тебя так трудно начиналась жизнь. Я уверен, ты мечтаешь об очень многом.
Понимаешь, я тоже смотрюсь в зеркало и знаю, что не очень соответствую образу мужчины, которого ты видишь в своих мечтах.
— Роберт, я уже вышла из детского возраста!
— А мне кажется, что еще не совсем… — Роберт придвинулся ближе, и голос его упал до едва различимого шепота. — Я пропал бы без тебя, Эммалина. Ты ведь знаешь об этом, не так ли? Ты моя жизнь.
Эммалина обвила рукой расплывшуюся талию мужа и вдруг засомневалась в истинной причине своего раздражения.
— Сколько раз мне повторять, что ты для меня все! — В ответ Роберт привлек ее к себе. Эммалина была растрогана, но в то же время испугалась. Муж каким-то образом сумел почувствовать ее настроение. В будущем следует быть осторожнее.
Она слегка нахмурилась, почувствовав, как на глаза навернулись слезы. Завтра утром сразу к доктору Кларку, и она снова станет самой собой. По правде, говоря, она не думала, что предстоящее дело будет так волновать ее. Но скоро все, наконец, закончится, и тогда Дерек снова будет принадлежать ей. Она уж постарается", — чтобы Роберт не отбирал у нее драгоценное время.
Да, все будет хорошо после поездки к доктору Кларку. Эммалина успокоилась, поуютнее устроилась на широкой груди мужа и закрыла глаза.
— О чем ты хотел поговорить со мной, Дерек? — Дерек остановился и посмотрел на Джиллиан. Яркий лунный свет покрыл легкой серебристой патиной его темные глаза. Лицо обрело торжественное выражение. Они отошли уже довольно далеко от пристани и неторопливо шли по петляющей узкой дороге вдоль пустынного берега. Дерек, увлекая за собой Джиллиан, шагнул с дороги в сторону узкой полоски берега. Их ноги сразу увязли в еще теплом песке. Дерек молчал, и с каждым их шагом в груди у Джиллиан росло предчувствие чего-то неожиданного. Наконец Джиллиан не выдержала:
— Дерек?
Налетевший порыв теплого ночного ветра взметнул ее волосы, и они засияли, пронизанные серебристыми лучами ночного светила. Дерек подхватил одну прядь, намотал на запястье и поднес к лицу.
— Твои волосы прекрасны, как и ты, Джиллиан, они неповторимы,
— Это не так. Ты забыл об Одри. Мы с ней почти одинаковы.
— Нет, ты другая.
— Мы все равно очень похожи.
— Совсем наоборот. Я с самого начала увидел, что вы совсем разные.
— Если по характеру, то да.
— И по характеру тоже.
Джиллиан слегка нахмурилась, не желая углубляться в такого рода дискуссию.
— Мы шли столько времени, чтобы обсудить, похожи мы с Одри или нет?
— Нет… — Дерек выпустил ее волосы и вдруг схватил Джиллиан за плечи и впился взглядом ей в глаза. — Ты ведь сердишься на меня, да?
— Нет, не сержусь.
— Но ты рассердилась на меня сегодня утром, — чуть прищурившись, возразил Дерек.
— Да.
— Так почему ты не сердишься сейчас? — Джиллиан пожала плечами:
— Утро давным-давно прошло, Дерек.
— То есть?
— Я многое передумала с того времени и поняла…
— Не продолжай, Джиллиан. Дай сказать мне. — Он обнял ее и крепко прижал к себе. Джиллиан слышала, как сильно стучит его сердце.
— Прости меня. — Он зарылся лицом в ее волосы и повторил: — Прости меня. Сегодня утром я был полным подлецом. Голова просто раскалывалась, изжога была жуткая, а когда я вошел в каюту и увидел тебя в ночной рубашке рядом с Кристофером…
Джиллиан напряглась и попыталась отстраниться от него, но Дерек ослабил объятие лишь настолько, чтобы можно было видеть ее лицо. Глаза Джиллиан вспыхнули гневом, и она выдохнула:
— Ты действительно думаешь, что я…
— Нет, я так не думаю, — перебил ее Дерек. — Но я знаю, что, появись у Гибсона шанс, он воспользуется им на всю катушку.
— Да ты с ума сошел! Кристофер — мой друг! Если уж к кому он и испытывает нежные чувства, так это к Одри.
— Гибсон и не смотрит на твою Одри! Он видит только тебя!
— Дерек, я прошу тебя, пожалуйста… — покачала головой Джиллиан. — Я не хочу спорить по поводу Кристофера.
— И я не хочу. Есть многое другое, о чем нам нужно поговорить.
Дерек замолчал и какими-то несчастными глазами посмотрел на нее. Джиллиан хотелось ладонями разгладить его насупленное лицо. Надо бы сказать ему, что все в порядке, что она действительно не сердится. Она тоже поняла, что нужно делать, и ему не стоит так переживать. Очень скоро он освободится от свалившегося на его плечи бремени, которым она стала для него. Но все это так и осталось несказанным.
— Дерек, скажи, пожалуйста, что хотел. Я уже устала, — вздохнула Джиллиан.
— Черт возьми, Джиллиан! — вдруг разозлился Дерек. — Что опять не так? Ты сердилась сегодня утром и днем, а теперь все вдруг переменилось. Тебя это больше не волнует?
Сердце Джиллиан защемило от боли.
— Нет, что ты, меня по-прежнему все это очень волнует.
— Тогда в чем дело?
— Дерек, какой толк рвать и метать из-за каждой нашей размолвки? Что сделано, то сделано. Ничего не вернешь и не изменишь.
— О чем это ты?
— О том, что произошло прошлой ночью… — Дерек отстранился от нее и поджал губы.
— Я уже говорил, что не буду отчитываться перед тобой или перед кем-либо другим в своих действиях. Я не обязан ничего тебе объяснять. Мое время принадлежит только мне. Я извинился за свое безобразное обращение с тобой сегодня утром. И на этом закончим.
— Я все это знаю.
— Джиллиан, послушай! — У Дерека вдруг сорвался голос, и его страдание стало ее страданием: — Я ничего не могу обещать, я не знаю, как долго продлятся наши нынешние отношения. Точно знаю только одно — я хочу тебя, хочу каждый вечер, хочу так, как не хотел ни одну женщину. И я не отпущу тебя. Ты можешь сердиться, беситься, сходить с ума, доводить меня до белого каления — ради Бога. Даже если ты будешь со мной так холодна, как сейчас.
— Я не холодна с тобой, Дерек.
— Не холодна? Как же еще назвать твое отношение ко мне?
— Я приняла ситуацию такой, какой ты сам ее сделал для меня. Вот и все.
— Значит, ты… — Джиллиан молча кивнула.
— А если я скажу тебе, что не хочу, чтобы ты принимала все это именно так? А если я скажу, что хочу, чтобы ты…
— Дерек…
На глаза Джиллиан неожиданно навернулись слезы. У них осталось так мало времени — всего несколько дней. Ей не хотелось, чтобы они прошли в перепалках и ссорах. Ей хотелось… Нет, она жаждала все эти оставшиеся дни любить Дерека так, как ей всегда хотелось его любить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45