– Ага.
– С чего это вдруг?
– Не знаю. Но, похоже, погибших много. Здесь тоже скоро станет несладко. Наверняка придут копы, станут расспрашивать. Так что надо подготовиться.
– Только их тут не хватало. Для меня ничего нет хуже на свете, чем с копами лясы точить. Может, слинять на время?
Он медленно погладил бороду. Борода у него была шикарная, не по годам. Красный перебитый нос придавал лицу комичный вид.
– Нет, лучше оставаться на месте, – сказал я. – Сбежишь – только вызовешь ненужные подозрения. Если тебе ничего не известно, то лучше честно так и сказать.
– Да-а? Ну, может, ты и прав. Сделаю, как ты говоришь.
– Пожалуй, и беспокоиться-то не о чем.
– Хорошо, если так.
Он говорил медленно и спокойно. По обыкновению, никуда не торопился.
Немного подумав, я добавил:
– Послушай, Тацу. У меня к тебе просьба.
– Какая?
– Забудь, что ты меня сегодня видел.
Он ухмыльнулся:
– Я копам никогда ничего не выболтаю. Даже если у меня перед глазами кто ласты склеит, я – могила.
Я вернулся пешком до пятого квартала. Домой не заходил, отправился прямо в столовку по соседству. Я частенько наведывался сюда, когда мне неохота было готовить себе ужин. Большой выбор блюд. Но сейчас мне нужен телевизор. Дома у меня «ящика» не было.
В столовке царило оживление. Я впервые посмотрел на часы, висевшие на стене. Начало второго. Посетители отличались от привычных. Обычно я заходил сюда около пяти. В это время здесь собирались девчонки-азиатки и трансухи.
Я протиснулся между двумя мужиками, которые с шумом ели лапшу, уставившись в бюллетени с результатами скачек, и уселся у стойки. Хозяин заведения – лысый старик с редкими седыми прядями за ушами – вопросительно посмотрел на меня. Здесь не хватало только одного блюда – виски. Огромный просчет.
– Пиво, – сказал я.
– Еще что-нибудь?
– Больше ничего.
По телевизору показывали юмористическую передачу. Некоторое время спустя раздался сигнал срочных новостей. Побежали титры: «Взрыв на Синдзюку. Свыше 50 человек пострадали».
Полвторого. На канале прекратили вещание обычных программ и начали внеочередные новости. Диктор сказал:
«Сегодня в Токио в районном парке Тюо в Синдзюку в двенадцать сорок произошел взрыв. Есть жертвы. На данный момент число погибших составляет свыше десяти человек. Раненых – более сорока человек. Они отправлены в ближайшие больницы на машинах "скорой помощи". Пока подробности неизвестны, но, вероятно, взрыв был очень мощным. Наш корреспондент передает с места событий».
На экране появились кадры парка. Вокруг него – оцепление. Репортер стоял перед парком, за спиной его виднелись патрульные полицейские машины, он торопливо рассказывал о том, что произошло. Камеру установили на углу у мэрии. Затем показали наспех отловленных свидетелей. Возбужденный репортер набросился с вопросами на мужчину, типичного клерка, но тот оставался спокоен. Он был в парке и вдруг «бом!» – услышал звук взрыва. Увидел, как в центре парка появились столбы огня, повалил дым, и побежал вместе со всеми. Репортер снова затарахтел. Никакой новой информации. Разве что назвал образовавшиеся потоки Ниагарским водопадом.
На экране возникли кадры, снятые с вертолета. На востоке с выходящего на улицу Коэндоори метростроевского сооружения наполовину сорвало крышу. Я впервые заметил, что оно имело форму латинской буквы «L». В парке толпилась куча народу. Полицейские и пожарники. Практически всех пострадавших уже вынесли, похоже, они собирали то, что осталось. Разлетевшиеся куски человеческих тел и вещи. Среди них должна быть и оставленная мной бутылка виски. Камера долгое время показывала, как производится осмотр места. Но ощущение реальности происходящего не возникало. Нечетким кадрам не хватало запаха крови, ударявшего в нос. Наконец произошло развитие сюжета: к входу в больницу, видимо, только что подъехала «скорая помощь», репортер рассказывал о раненых. Обрывки информации, ничего больше.
Программа опять вернулась в студию. Ведущий начал диалог с аналитиком, старым журналистом из отдела вещания. Наверное, в отличие от теракта на самолетах специалиста по наземным взрывам тяжело найти, Но, вероятно, через какое-то время такой специалист появится. Телевизионщики, если им понадобится, кого угодно из-под земли достанут.
Комментарий старого журналиста был сделан профессионально. Он привел в пример несколько прошлых случаев, где фигурировала взрывчатка. По количеству погибших нынешний взрыв превзошел взрыв 1974 года в здании компании «Мицубиси Хэви» в Маруноути, где насчитывалось восемь погибших – наибольшее число до сегодняшнего дня. Взрывчатое вещество, скорее всего, имело большую мощность. Так сказал журналист. В Маруноути пространство между зданиями превратилось в коридор, по которому пронеслась взрывная волна. Из-за этого выбило стекла в соседних зданиях, и число пострадавших превысило триста человек. В этот раз за исключением автомобилей, которые выезжали по Коэндоори из парка, где произошел взрыв, никакого материального ущерба не было. Даже в самом парке люди, находившиеся за пределами площади, практически не пострадали. Вероятно, это произошло из-за того, что площадь имела конусообразную форму, и взрывной волне воспрепятствовали расположенные вокруг поросшие травой холмы высотой в несколько метров, направившие ее вверх. Но те, кто оказался на площади, умерли мгновенно или получили тяжелые ранения. Число пострадавших необычайно велико. Ужасающее кровопролитие. Кроме того, практически полностью разрушены временные железобетонные конструкции, установленные на втором участке западного Синдзюку для прокладки двенадцатой линии муниципального метро. Их металлические стеновые панели разлетелись на куски, часть упала и повредила автомобили на дороге, никто не погиб, но около десяти человек получили ранения. Только по этому эпизоду можно судить, насколько была велика разрушительная сила взрыва. Случайно ли это произошло или по злому умыслу – абсолютно непонятно. Неизвестно также, украдено ли взрывчатое вещество или изготовлено самостоятельно. Самый большой вопрос: кому понадобилось взрывать парк в центре города, да еще в выходной день? Стоит ли за взрывом одиночка или организация – тоже тайна, требующая разгадки. Очень важны географические особенности. Прямо перед мэрией. Поблизости – полицейский участок Синдзюку. И стройка метро, о чем уже упоминалось. Конструкция предполагала с помощью крана, размещенного внутри, спустить через шахты оборудование на подземную строительную площадку, но в момент взрыва работы не проводились. Если взрыв – террористический акт, то его целью являлся какой-либо из этих объектов. Также нельзя исключать возможность несчастного случая при транспортировке взрывчатых веществ. Но это всего лишь догадки. На данном этапе можно предполагать все, что угодно. Так говорил журналист. Действительно, в настоящий момент никто и не ожидал окончательных выводов.
В программе показали автомобиль, проходящий проверку, а потом опять вернулись на место происшествия. Репортер повторял информацию, уточняя факты. Подошли девчонки, которые были в парке и слышали взрыв. Их рассказы об увиденном почти не отличались друг от друга. Девчонки были возбуждены. В выражении их лиц, в том, как они говорили, чувствовался восторг: они соприкоснулись с большой новостью.
– Совсем обалдели, – сказал хозяин за стойкой.
– Да, кошмар, – ответил я.
– Да девицы эти. Финтифлюшки.
– И не говори.
Все посетители столовки смотрели телевизор, но, когда информация стала повторяться, перестали обращать на него внимание. Я ждал. Наконец стали объявлять имена погибших. Сначала двоих. Охранники стройплощадки, мужчины. Одному – пятьдесят, другому – двадцать. Потом имена раненых, включая тех, кто находился в автомобилях. Опознали тридцать одного человека. Среди них – четыре девочки моложе десяти. Мидори Оба, двух лет, Дзюнко Мики, пяти лет, Маю Миядзака, шести лет, и Каору Сагара, семи лет. Трое мужчин за сорок. Рэйдзи Хаттори, сорока пяти лет, Сэйитиро Синмура, сорока девяти лет, и Тэцуо Моримото, сорока одного года. О состоянии раненых не сообщили.
Некоторое время спустя объявили новые имена погибших. Восемь человек. Девочек моложе десяти среди них не было. Один мужчина старше сорока: Акира Мураками, сорок два года.
Ведущий сказал, что найден еще один погибший и теперь их общее число составляет шестнадцать человек, включая тех, кого пока не опознали. Раненых – сорок два человека.
Я продолжал ждать. Погибли мужчина и женщина тридцати лет с одной фамилией, тридцатилетний мужчина, мальчик десяти лет, женщина сорока и две женщины за пятьдесят. Появились новые имена двадцатилетних юноши и девушки. Среди раненых назвали еще одну девочку моложе десяти. Саэ Яманэ, шести лет. Среди пострадавших многим было двадцать один – двадцать два года. Наверное, специально пришли в парк по какому-то делу. Это подтвердилось, когда стали показывать родственников. Пожилая мать сказала, что у ее сына сегодня было собрание класса. Но какое и зачем, неизвестно. Собрание класса, которое проводится в парке субботним днем. Я себе такого и представить не мог. Может, у меня ограниченное воображение? Как и следовало ожидать, начали показывать интервью с родственниками погибших у входа в больницы. У одной из больниц пожилой мужчина, кусая губы, рассказал, что погибли его сын с женой, осталась внучка. Сыну и его жене было немного за тридцать. Репортер настойчиво спрашивал: «Что вы сейчас чувствуете?» У другой больницы только что прибежавшему мальчику, на вид старшекласснику, бесцеремонно совали микрофоны. Кажется, он был родственником женщины за пятьдесят. Мама пришла на встречу клуба хайку.
– Переключи канал. – Хозяин показал пальцем на пульт, лежавший около меня. – И кем они себя только возомнили, эти телевизионщики.
– Да ладно тебе. Дай еще чуть-чуть посмотреть.
Он спросил немного погодя:
– У тебя родственники там?
– Нет, – ответил я.
Больше он ничего не спрашивал.
Время – около четырех. Если на каких-то каналах и транслируют специальные программы, они скоро должны закончиться.
«Подытоживая всю информацию, известную на сегодняшний момент, – сказал ведущий и повторил основные факты: – Погибших – семнадцать человек, включая умерших в больницах, раненых – сорок шесть человек. Среди погибших опознаны двенадцать человек, среди раненых установлена личность тридцати шести. Опознан еще один погибший. Тоору Миядзака, сорока восьми лет».
Есть вероятность. Вероятность, что это отец той девчонки, с которой мы разговорились. Впервые среди пострадавших совпали фамилии девочки моложе десяти и мужчины за сорок. Конечно, это всего лишь предположение. Возможно, ранение получила только девочка, а с ее отцом вообще ничего не случилось. В списках были и другие имена детей. При таком взрыве – не до показа лиц погибших. Я спешил. Ну хорошо, допустим, я прав, и что дальше? Чем я тут занимаюсь? Наверное, хочу узнать, насколько сильно пострадала девочка. И жив ли ее отец. Тогда лучше обратиться в больницы или полицию. Только я не журналист. Можно притвориться родственником, но я не знаю, как ее зовут. В вечерние выпуски попадет только первоначальная информация, а в завтрашних утренних газетах, наверное, напечатают фотографии погибших. Значит, нужно подождать до завтра. В срочных выпусках новостей этого не покажут. Слишком много погибших, и мало времени. Даже суть происшедшего пока до конца неясна. А уж цель его и смысл – и подавно. И потом, по телевизору, естественно, не скажут о рисках, которые я должен просчитать. Так что я тут делаю? Бессмысленно провожу время и пью пиво.
Я поднялся с места и попросил счет.
Когда я вышел из столовки, солнце уже шло на убыль. Для меня пиво – что слону дробина. Ждать возвращения в бар я не мог. По дороге в автомате у винного магазина я купил чекушку виски. Прислонился спиной к автомату, открыл бутылку и налил в крышечку.
По пути я несколько раз останавливался и повторял привычное действие. Когда я вернулся домой, бутылка была пуста.
3
Шесть часов.
Я вышел из дому, открыл бар, который находился через дверь от меня. Как обычно, вытащил на улицу и включил неоновую вывеску. Зашел обратно в бар и выпил стакан виски. По субботам клиенты собираются поздно. Пора бы уже сделать два выходных в неделю, как везде. Но сейчас смысла в этом было не больше, чем в выдохшейся пивной бутылке, открытой накануне. Я поразмышлял об этом немного. Наследил в том самом месте, которое обшаривает полиция. Вычислить меня несложно, так что времени оставалось в обрез. Пара дней? Или три? Или неделя? А может, месяц? Неизвестно. В любом случае найдут меня непременно. Ждать долго не придется. Быстрее, чем накроется моя печенка. Вот это уж точно. Кто-нибудь да видел, как я в ясный день пил виски в парке. И не один человек, а целая толпа. Не следовало мне придумывать себе задачи подобного рода. Я и предположить не мог, чем может обернуться случай. Или же я привык к такой своей жизни и расслабился? Вот и сегодня в назначенный час я машинально открыл бар, продолжая существовать в обычном режиме. Посмотрел на руки: дрожь прошла. Подумал о том, когда лучше расстаться с баром. Опять пришла пора перемены мест.
Когда-то я был его завсегдатаем. Хозяйство вели старички: муж с женой, обоим – где-то под семьдесят. Три года назад муж умер. Я был безработным. Оставшись одна, старушка предложила мне заняться баром. «Тебе можно доверять». Она уже знала, что я алкаш. Но это ее не смущало. Она отошла от дел, наняла меня, прибыль мы стали делить пополам. Последнее время суммы, которые я ей перечислял, за вычетом аренды и необходимых расходов иногда составляли меньше пятидесяти тысяч иен в месяц. То есть таким же был и мой ежемесячный заработок. Бар располагался неподалеку от Дома пенсионеров, в начале улицы Ясукуни. Он занимал первый этаж старого здания, и внутри все жутко обветшало и истерлось. Десять мест за стойкой и один столик. Полный упадок. Сколько мог составлять оборот капитала при таких условиях, я даже представить себе не мог. Наверное, следовало радоваться, что мы хотя бы не уходили в минус. Но старушка никогда не жаловалась. При жизни мужа они занимались баром, живя по соседству. Дом построили давным-давно, участок у них был просторный. Так что старушку спас рост цен на землю. Последний этап экономики мыльного пузыря. Наверное, доход от бара ее не особенно интересовал. Теперь у нее была квартира за городом, которую она сдавала, и сама она жила неподалеку. В общем, ее благоверный отошел в мир иной как нельзя кстати, если можно так сказать. В любом случае я был им благодарен. Для меня предложение работать в баре стало счастливой судьбой, не иначе. Огромный чулан, размером в четыре татами, который раньше использовался как склад, превратился в мое жилье. У меня появился угол, где я прожил три года. Более того, впервые я получил место, где мог работать. Так я сделался самым настоящим алкашом.
В седьмом часу дверь открылась и появились первые посетители. Их было двое. Никогда раньше их не видел. В бар часто наведывались завсегдатаи Золотого квартала. Эти явно к ним не принадлежали. За три года я научился разбираться в клиентах. Но для того чтобы понять род занятий сегодняшних гостей, специальных знаний не требовалось. Они выглядели так, будто за спиной у них горела неоновая вывеска. Классический вид, прямо для учебника. Прическа бобриком. Один – примерно моего возраста, крепкого телосложения. В белом пиджаке и белом галстуке. Второй, молодой, плюгавенький, в ярко-голубом, как южное небо, пиджаке. На щеке шрам, наверное, от ножа, на голой груди сверкает золотая цепочка. У Белого Пиджака на левой руке не хватает двух пальцев по вторую фалангу. Мизинца и безымянного. Редкий случай, чтобы и безымянный отчикали.
Они сели за стойку и некоторое время молча оглядывались вокруг. Как и большинство посетителей, заходящих сюда впервые. Похоже, впечатление у них сложилось такое же, как у других. Но существовало одно отличие. Они высказали свои мысли вслух.
– Тесновато тут, – сказал Голубой Пиджак.
– Ага, тесно. И грязища кругом, – добавил Белый и оценивающе посмотрел на меня. Взгляд у него был холодный как лед. – Жалкое заведеньице. С жалким барменом.
Будь я на их месте, наверное, подумал бы то же самое.
– Что будете заказывать? – спросил я.
– Два пива. И меню.
Я достал пиво из холодильника, открыл его, поставил вместе со стаканами на стойку и сказал:
– К сожалению, меню у нас нет.
– А что есть? – спросил Голубой Пиджак.
– Хот-дог.
– А еще?
– Только хот-дог.
Голубой Пиджак посмотрел на Белый. С таким видом, будто хотел узнать его мнение. Белый Пиджак по-прежнему молча смотрел на меня презрительным острым взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25