– Спасибо, – просто ответила Анита и пошла следом за Оливейрой в дом.
16
Примерно в ста пятидесяти километрах к югу шоссе № 630 пересекалось с 5-м по направлению к Бадахосу. Отсюда до Фару можно было ехать двумя путями. Сразу свернуть на Бадахос, до Эворы и потом к Алгарве. Или же продолжать дальше рулить по 630-й до Севильи, потом свернуть на А49 в направлении Вила-Реал-ди-Санту-Антонью, а от границы уже ехать прямо на запад до самого Фару.
Он остановился на обочине и снова убрал пистолет в тайник. Десять секунд на размышление. Надо все хорошо взвесить.
Он повернул направо. К Бадахосу и Эворе.
В первый раз после перестрелки Хьюго задумался о последствиях. Теперь у него на хвосте висят не только полицейские. Наверняка те двое и их дружки с удовольствием поболтали бы с ним…
Хьюго мысленно вернулся к матери Алисы и внезапно осознал, как мало знает об этой женщине, он даже не видел ни одной ее фотографии. Портрет, нарисованный его воображением, выглядел противоречивым, ведь крупицы сведений, которые дала ему девочка, были противоричивы и смутны. Сны, в которых ее мать возглавляла какую-то международную банду. И одновременно твердой рукой управляла своими предприятиями по всему миру.
Недоезжая до Бадахоса он почувствовал жуткий голод. Ему совершенно необходимо что-нибудь съесть. Амфетамин перестал действовать. Нужно воспользоваться моментом, остановиться, заправить машину и продолжить путешествие после ужина и крепкого кофе, это поможет бороться со сном.
У въезда в городок он заметил придорожный ресторан, остановился на площадке у обочины и разве что не зарычал от удовольствия, потянувшись и разминая мышцы, затекшие от порошков и долгого сидения за рулем.
Когда он выключал мотор, часы на щитке показывали немногим больше половины десятого вечера. За едой Хьюго не произнес ни слова. Алиса тоже молчала. Он жадно поглощал острые блюда, запивая их терпким вином. Она ела мало, не привыкшая к слишком жирной пище.
Он заказал кофе. Закурил. Потом встретился взглядом с ослепительной голубизной глаз Алисы и сказал:
– Ладно… теперь расскажи мне все, с самого начала.
Алиса смотрела на него снизу вверх. Казалось, она судорожно соображает, как поступить.
– Я тебя слушаю, – повторил Хьюго. – Рассказывай. Твоя мама. Твой отец. Все эти вооруженные люди… Я должен знать все.
Алиса с трудом сглотнула – она поняла намек.
– Что вы хотите знать?
– Прежде всего – о твоей маме. Чем именно она занимается? Почему ты утверждаешь, что она убивает людей? Я имею в виду не сны и не разговоры, подслушанные под дверью, мне нужны конкретные факты…
Он отхлебнул кофе, затянулся сигаретой, ни на мгновенье не спуская глаз с Алисы.
– Это сложно… После снов и обрывков разговоров, про которые я вам рассказывала, кое-что случилось… Но я, наверное, не имею права говорить об этом.
Хьюго молча смотрел на девочку.
– На прошлой неделе я нашла дома кассету… И убежала, взяв ее с собой. Я пошла в полицию, и меня там допрашивали. Потом полицейские пошли к нам домой, но оказалось, что родители уехали. Они все увезли… Первым делом, конечно, из комнаты с кассетами. В полиции меня оставить не могли, и я поняла, что мама захочет меня вернуть, и убежала в том магазине, где убили полицейского. Потом…
Что случилось потом, он знал. Ладно…
– А что было на кассете?
Алиса опустила глаза к тарелке с едой, оставшейся нетронутой.
– На кассете была… Сунья Чатарджампа. Хьюго сделал еще глоток кофе.
– Кто это?
– Сунья Чатарджампа. Она была моя учительница.
– Так, понятно… Молчание.
– Они… На кассете они убивали ее, они… о господи, это было так ужасно…
Хьюго замер, не донеся чашку до губ. Не сказал ни слова, сделал еще один глоток.
– На кассете была твоя мама, да? Девочка молча кивнула.
– Понятно.
Он прекрасно понял, о чем шла речь. В конце зимы пошли разговоры о том, что некоторые командиры сербских спецподразделений снимали собственные подвиги в оккупированных мусульманских деревнях. В апреле, когда операция закончилась и Витали приказал Хьюго вернуться во Францию, он застукал Бешира и еще нескольких офицеров боснийской разведки за просмотром восьмимиллиметровой кассеты. Они отобрали ее у арестованного четника – младшего офицера федеральной армии. Хьюго видел этого человека в маленькой комнатке, примыкавшей к помещениям командного поста Колонны, – он был в жалком состоянии. Сочувствие испарилось, как только Вешир рассказал ему о кадрах на кассете. Ни он, ни люди из боснийских спецслужб не захотели показать Тревису пленку, они заявили, что до единственного работающего видеомагнитофона тридцать километров езды. Но Хьюго не сомневался: они пытаются уберечь его от новых ужасов.
– Не засирайте мне мозги, мужики! – сказал он им тогда холодно-уязвленным, тоном. – Я вам не паршивый турист…
В конце концов Бешир сдался, удрученно покачав головой:
– Ну, раз ты так настаиваешь… Разведчики дернулись было, но смолчали. Полчаса Хьюго смотрел записанные на кассете сцены кровавого насилия, больше всего напоминавшие плод фантазии дикого безумца. Двухчасовая кассета – так сказал ему Бешир. Деревни до штурма и после. Что-то вроде маленького репортажа о последнем отпуске. С перерывами на насилие, пытки и резню. Трупы, выставленные напоказ, как охотничьи трофеи.
«Самое страшное, – подумал Хьюго, – звук». Он никогда не сможет забыть эти крики, мольбы и стоны. Но главное, что он запомнит навсегда, – смех.
Через тридцать минут, выключив плейер, холодно бросил сквозь зубы:
– Сделайте так, чтобы мы с этим типом никогда не встретились!
Тронувшись с места, Хьюго принял еще один пакетик взбадривающей отравы. Они проехали несколько километров, потом он взглянул на карту, разложенную на пассажирском сиденье. Бадахос, Элвас, Эстремос, Эвора. Около ста тридцати километров. Полтора-два часа – чуть больше или чуть меньше, в зависимости от состояния местных дорог. Почти половина одиннадцатого.
– Ладно, а какую роль играет во всем этом твой отец? – бросил он через плечо.
Труба Майлза Дэвиса пела, выводя причудливые мелодии, изящные, как арабески…
– Никакую. Я просто хочу его найти. Он сумеет мне помочь… хоть я и не знаю как…
Вздох заглушил конец фразы.
– Я хотел спросить, как он познакомился с твоей мамой, как они расстались… Расскажи в нескольких словах.
Нужно включить в игру ее природные склонности. В зеркало заднего вида он послал ей понимающий взгляд.
Алиса задумалась, потом наклонилась вперед, облокотилась на спинку пассажирского сиденья.
– Ладно, познакомились они в Барселоне, потом жили на юге Португалии в большом доме… Я была совсем маленькой… Потом мы переехали в Барселону, потом мама отослала меня в пансион, в Швейцарию, потом я вернулась, но папа и мама уже собирались разводиться. Мама отправила меня в Амстердам, потом сама туда приехала. В последний раз папа виделся со мной…
– Так, вчера ты не захотела мне рассказать, почему не носишь его фамилию, говорила про какой-то суд…
– Да… Когда я вернулась из Швейцарии, папа очень изменился. Как будто заболел… Когда они разводились, мама сказала мне, что он занимался чем-то «плохим» и ей пришлось расстаться с ним… Он делал что-то настолько «плохое», что его могли посадить в тюрьму, и мама объяснила, что решила подвести черту под прошлым, что мы забудем этого человека и что я не буду носить его фамилию.
Потом, после развода, был еще один суд, и я стала не Тревис Кристенсен…
Хьюго лихорадочно соображал.
– Ладно… А откуда у тебя последний адрес и фотография дома, если вы с тех пор не виделись?
Долгая пауза, только шум мотора и виртуозные пассажи Майлза.
Он обернулся и взглянул на нее. Алиса не сразу отвела взгляд, но все-таки отвела.
– Итак?
Черт, он напугал ее.
– Я… я… я не имею права говорить вам…
– Кто тебе запретил?
– Папа.
– Почему?
– Он… Он объяснил, что я не должна никогда говорить об этом.
– О чем – об этом?
– О том, о чем я не имею права вам рассказывать. Ее лицо приняло недовольное выражение, и она вжалась в сиденье.
Черт бы ее побрал!
Тишину нарушали шум работающего мотора и труба.
Прежде чем подняться наверх, Анита минут десять бродила по первому этажу, заглядывая во все комнаты подряд.
Ребята из лаборатории уже заканчивали работу, один из них вышел на площадку, чтобы поговорить о чем-то с Оливейрой.
Аните нужно было что-нибудь конкретное. Письменный стол. Блокнот с адресами. Записки. Любая информация, за которую можно было бы зацепиться.
На втором этаже она увидела закрытую дверь. Комната, в которую Оливейра не входил.
Она натянула перчатки и взялась за ручку.
Кабинет. Абсолютно пустой и чистый, как все прочие комнаты в доме.
Через окно, выходившее на дорогу, проникал лунный свет, и она могла рассмотреть обстановку. Напротив шведского книжного шкафа – черный секретер с выключенным компьютером. Хорошая машина «Компак», на базе «Пентиум-486», с винчестером-башенкой. Дела у Грека явно шли неплохо. С другой стороны, зачем торговцу наркотиками такой навороченный персональный компьютер?
Стакан с карандашами. Стопочка чистой бумаги… И…
Чем ближе Анита подходила к секретеру (современная штучка в стиле восьмидесятых, наверняка фирмы «Старк» или хорошая имитация), тем явственнее различала незаметную деталь: один из ящиков был немного выдвинут. На пару сантиметров, не больше, но этого хватало, чтобы разрушить впечатление строгой гармонии.
«Вот, – подумала она, завороженно глядя на ящик. – Вот оно…»
Кто-то заходил сюда, кто-то рылся в бумагах и почте, в электронной почте – то же сделала она сама. Кто-то очень опасный и хладнокровный приказал своим людям «сделать» дилера, если он ничего не найдет наверху. Может, они сначала обработали его, а потом, поскольку Грек упорствовал и не отдавал им информацию, главарь решил провести настоящий обыск? Скорее всего, он приказал головорезам любыми средствами выколотить из торговца его долю товара. Да, так все и было. Дополнительный заработок и чистая прибыль. Кроме того, такой поворот дела позволял лучше замести следы.
Да. Аните показалось, что в мозгу зазвучал сигнал радиомаяка. Все правильно.
Она выдвинула ящик. Пачка бумаги. Два блокнота. Записная книжка. Футляр от ручки «Монблан». Пустой.
Первый блокнот был толстым и тяжелым. Она быстро открыла его. Рисунки. Заметки. Наброски. Надо же – эскизы кораблей. Несколько вычислений…
Оливейра говорил, что Грек и Тревис познакомились на «морской» почве благодаря кораблям. Капитан Тревис и греческий механик.
Все складывалось в единую картинку. Может, Грек решил заняться кораблестроением? Наркоденьги позволяли ему вложить деньги в прибыльное дело…
Хорошо, пусть так.
Во втором блокноте были адреса. Анита сразу же открыла страничку на «Т».
Никакого Тревиса. Какой-то Техеро. Толейда. Американский «Тропико-бар»…
Она посмотрела на «С», но не нашла ни Стивена, ни другого похожего имени.
Решила просмотреть все страницы, одну за другой, прочла их, но не встретила ничего, что поз­воляло бы ей найти англичанина. Куча портовых баров. И названия кораблей, судя по всему.
Она положила блокнот на место и взяла запис­ную книжку.
Встречи, встречи, потом вдруг большой пере­рыв. На несколько дней, иногда на неделю. Нигде нет ни Тревиса, ни Стивена, ни совпадающих инициа­лов. Грек явно не вчера родился. Адреса и телефоны его клиентов – даже если они где-то и записаны – уж никак не в блокноте, который легко может найти первый встречный. Анита уже собралась бросить книжку в ящик, как вдруг наткнулась на очередную пустую неделю. Снова та же небольшая деталь, на которую она дважды или трижды обращала внима­ние: отдельно назначенная встреча. Слово «Манта» и стилизованная рыбка. Странно, хоть и банально. Вполне в духе этих то ли моряков, то ли дилеров. Та­инственно и одновременно обыденно.
Что такое «Манта»? Скат? Рыба? Рыбалка? Нет, здесь водится не так уж много скатов… Скат… Она отложила слово в ячейку памяти.
Анита начала открывать ящики секретера один за другим, но не нашла ничего интересного. Никакой переписки, только толстая пачка счетов в среднем ящике. Она встала, решив обойти комнату, и начала с книжного шкафа. Иногда письма прячут в книгах.
Ее удивил подбор книг. О море. О подводном плавании. О картографии. О кораблестроении. Записки путешественников. Великие географические открытия пятнадцатого века, португальские пер­вооткрыватели, Васко да Гама… Несколько узко­специальных работ по гидродинамической механи­ке. Книги о парусниках восемнадцатого века, о полинезийских пирогах и современных тримара­нах. О поликарбонатах и о композитной резине…
Так, понятно… Грек не был ни рядовым торгов­цем кокаином, ни обычным механиком, чинившим моторы. Библиотека явно меняла его образ, свиде­тельствовала о природных способностях и профес­сионализме.
В шкафу Анита обнаружила толстые альбомы с фотографиями подводного мира. Некоторые из них были на английском языке. Один из альбомов был посвящен исключительно электрическим ска­там: «Морской дьявол. Удивительная жизнь ска­тов».
Она открыла альбом на титульной странице. В глаза ей бросилось посвящение. На английском языке.
«Эль Греко от Нэпа. Это книга о нашей мечте. Соблюдать умеренность при использовании. Твой друг Стивен».
Ее палец невольно потянулся к давно высох­шим чернилам.
Ей захотелось сказать невесть когда написан­ным словам: «Здравствуйте, господин Тревис!»
Впрочем, все это не давало ей ключа. Она поли­стала книгу, но больше ничего не нашла. Поставила том на место. Пустышка… Напрасная надежда… Ложный след. Ни письма, ни записки, вложенной между страницами.
Анита встала в центре комнаты и несколько се­кунд любовалась горным рельефом за окном, с вул­каническими вершинами, парящими в лунном све­те. Дорога напоминала след радиоактивного пепла. Она уже собиралась выйти из комнаты, но тут взгляд ее упал на молочно-белую громаду большо­го компьютера.
Инстинкт толкнул ее к секретеру. Она села в большое удобное кожаное кресло. Включила ма­шину. Если только Грек работал в Windows, она разберется. На экране зажегся логотип Microsoft. Версия 3.1. Отлично. Она щелкнула по иконке же­сткого диска – открылся колоссальный список файлов. Десятки программ, множество папок с приложениями. Ярлыки программ, большая часть которых была ей неизвестна. Программы для рисо­вания и конструирования.
Среди разных папок с приложениями она в конце концов она нашла то, что искала, сама того не ведая. Папка «Манта» – иконку для нее, в виде черно-белой рыбки, судя по всему, придумал сам пользователь.
Анита щелкнула по ней и увидела новую стра­ницу файлов. Приложения. Текстовые редакторы, в том числе Word, целый набор графических ре­дакторов, САО…
Манта/01, Манта/02, 03, 04… Манта/Паруса… Манта/Киль…
Она выбрала наугад, щелкнула, пошла загруз­ка САО…
Как только на экране открылось новое окно, Анита поняла, что такое «Манта».
Корабль. Чертежи корабля, «Манты», безрам­ного шестнадцатиметрового парусника.
Так вот в чем дело. Грек собирался строить па­русник. Теперь его проект навсегда останется набо­ром файлов с чертежами и конструкциями, собра­нием виртуальной информации.
Н-да… Но «Манта» ничего не могла рассказать ей о Тревисе, хотя Анита была совершенно увере­на, что англичанин так или иначе связан с проек­том. Она вспомнила посвящение на титульном лис­те. Тревис подарил Греку книгу, посвященную редким видам скатов. «Книга нашей мечты» – так он написал. Речь наверняка шла о проекте судна.
Анита закрыла файл с чертежами и вернулась к первой странице «Манты».
Никаких следов присутствия Тревиса.
«А ну-ка погоди!» – рявкнула она на саму себя. Наметанный глаз выхватил среди множества око­шек персональный логотип… Якорь, корона… Сукин сын… Эмблема Королевских военно-морских сил. Папка «Кэп».
Эль Греко от Кэпа…
Она быстро, почти лихорадочно, щелкнула по иконке.
Текстовый редактор, Word 4.
Заметки. Почта. Заметки Тревиса, написанные на португальском и английском.
Десятки писем.
15 сентября 1990 г. Эль Греко от Кэпа.
Думаю, ты должен рассматривать ситуацию под этим углом. Мы поставим на парусник мотор, чтобы плавать по рекам. Я знаю, у тебя масса дель­ных идей по этому поводу.
А пока:
Не забудь – нет ничего лучше парусника в от­крытом море, особенно на серьезной волне. Значит, надо просто сделать лучший парусник в мире и ос­настить его нашей системой моторов.
Дальше шли многочисленные эскизы, выполнен­ные с использованием программ «Truc Paint.» или «Mashin Draw ».
9 апреля 1991 г.
Надо еще раз обмозговать этот шов. Не думаю, что он выдержит ветра Индийского океана. Кроме того, напоминаю, что надо бы всерьез заняться со­зданием общества, если мы хотим купить этот чер­тов участок. Теперь мне как можно скорее нужна твоя половина капитала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43