Он отсоединил контактор, быстро вскрыл его и дал возможность защелке закрыться, затем пошел проверить дополнительную систему управления под окнами на носу корабля.– Это, должно быть, внешнее повреждение, полученное, когда мы попали в легочную артерию или когда нас ударила волна артериальной крови.– Клапан цел? – спросил Мичелз.– Да. Я думаю, что от сотрясения он немного сместился, и когда что-то приоткрыло его, просто, может быть, один из толчков Броуновского движения, он остался в этом положении. Я выровнял его, и теперь он больше не причинит беспокойства, только…– Только что? – спросил Грант.– Я боюсь, что это расстраивает все наши планы. У нас не хватит воздуха до конца путешествия. Если бы это была обычная подводная лодка, я бы сказал, что нас следует подняться на поверхность для пополнения запасов воздуха.– Но что же нам делать теперь? – спросила Кора.– Всплыть на поверхность. Это все, что мы можем сделать. Мы должны попросить, чтобы нас извлекли отсюда немедленно, или через десять минут корабль станет неуправляемым, а еще через 5 минут мы задохнемся.Он направился к лестнице.– Я сменю вас, Грант, а вы отправляйтесь к передатчику и сообщите им новости.– Подождите, – сказал Грант. – Есть ли у вас какой-нибудь запас воздуха?– Это он и был. Весь. И весь вышел. Действительно, когда этот воздух деминиатюризируется, то по своему объему будет намного больше Бенеша. Это может убить его.– Нет, не может, – возразил Мичелз. – Те миниатюризированные молекулы воздуха, которые вытекли из танка, пройдут прямо через ткани во внешнее пространство, очень немногие из них останутся в теле до начала деминиатюризации. И все же я боюсь, что Оуэнс прав. И мы не можем двигаться дальше.– Подождите, – повторил Грант. – Подождите. Почему мы не можем всплыть?– Я же вам только что говорил… – начал Оуэнс нетерпеливо.– Я не имею в виду наше извлечение отсюда. Я имею в виду действительно всплыть на поверхность прямо здесь. Красные кровяные тельца захватывают кислород прямо у нас на глазах. Разве мы не можем делать то же самое? Между нами и океаном воздуха только две тонкие мембраны. Давайте добудем его.– Грант прав, – сказала Кора.– Нет, он не прав, – возразил Оуэнс. – Вы забыли чем мы являемся. Мы миниатюризированы, наши легкие не больше бактерии. А воздух по ту сторону мембран не миниатюризированный. Каждая молекула кислорода в этом воздухе так велика, что ее почти можно разглядеть, черт ее побери. Вы думаете, мы можем вдохнуть их в свои легкие?Грант был в некотором замешательстве.– Но…– Мы не можем ждать, Грант. Вам следует связаться с наблюдательной башней.– Еще нет, – сказал Грант. – Вы, кажется, говорили что этот корабль специально предназначен для глубоководных исследований. Что предполагалось делать на нем под водой?– Мы надеялись миниатюризировать подводные объекты, чтобы поднять их на поверхность и исследовать в спокойной обстановке.– Хорошо. Значит вы должны иметь на борту оборудование для миниатюризации. Вы ведь не сняли его прошлой ночью, не правда ли?– Конечно, оно у нас есть. Но только для миниатюризации в небольшом масштабе.– А какой масштаб нам нужен? Если мы пропустим воздух через миниатюризатор, мы сможем уменьшить размеры молекул и заполнить ими наши танки.– У нас нет на это времени, – вставил Мичелз.– Если время выйдет, мы попросим, чтобы нас извлекли. Но до этого давайте попробуем. Я полагаю, Оуэнс, у вас на борту имеется шнорхель?.– Да, я думаю, что смогу воспользоваться им.Оуэнс, казалось, был совершенно ошеломлен быстрыми и настойчивыми предложениями Гранта.– Мы сумеем протащить шнорхель через капилляр и стенку легкого, не причинив при этом вреда Бенешу, не так ли?– При наших размерах я с уверенностью могу сказать, что это так, – заявил Дьювал.– Тогда все в порядке. Мы проведем шнорхель от легкого к корабельному миниатюризатору и отведем трубку от миниатюризатора к резервной емкости для воздуха. Можете ли вы смонтировать такую установку?Оуэнс некоторое время размышлял, и было видно, что его увлек предложенный план.– Да, я думаю, что смогу, – сказал он.– Тогда хорошо. Когда Бенеш сделает вдох, этого давления будет достаточно, чтобы пополнить наши танки. Помните, что искаженное восприятие времени сделает нашу задержку на несколько минут короче, чем она есть в действительности. Так или иначе, мы должны попытаться.– Я согласен, – сказал Дьювал. – Мы должны попытаться. Во что бы то ни стало. И немедленно!– Благодарю за поддержку, доктор, – сказал Грант.Дьювал кивнул, затем добавил:– Более того, если мы попытаемся сделать это, давайте лучше не поручать какую-либо работу вне лодки одному человеку. Оуэнсу лучше остаться за пультом управления, а я пойду наружу вместе с Грантом.– Ага, – сказал Мичелз, – а я удивлялся, почему это вы так озабочены. Теперь я понимаю. Вы хотели получить возможность провести исследования за бортом лодки.Дьювал вспыхнул, но Грант поспешно вмешался:– Каковы бы ни были мотивы, это хорошее предложение. Действительно, будет лучше, если мы выйдем из лодки. За исключением Оуэнса, конечно. Я полагаю, шнорхель находится на корме?– В помещении склада, – ответил Оуэнс.Он уже снова был за пультом управления и смотрел вперед.– Если вы когда-нибудь видели шнорхель, вы не ошибаетесь.Грант быстро добрался до склада, тут же обнаружил шнорхель и занялся расконсервацией его присоединительного механизма.Неожиданно он замер и в ужасе закричал:– Кора!Она мгновенно оказалась впереди него.– В чем дело?Грант старался сдержаться. Впервые он смотрел на девушку без внутренней оценки ее прелестей. Какое-о время он просто не мог произнести не слова.– Взгляните на это! – сказал он, указывая пальцем.Она посмотрела и повернула к нему побелевшее лицо.– Я не понимаю…Лазер свободно болтался над рабочим столом на одном крючке, его пластиковая крышка была снята.– Вы не потрудились как следует закрепить его? – спросил Грант.Кора беспорядочно замотала головой.– Я закрепила его! Клянусь вам! Господи…– Тогда как же он…– Я не знаю! Как я могу ответить на это?Дьювал уже стоял за нею. Его глаза сузились, а лицо затвердело.– Что случилось с лазером, мисс Петерсон? – спросил он.Кора обернулась к новому следователю.– Я не знаю! Почему вы обращаетесь ко мне? Я сейчас же испытаю его. Я проверю…– Нет! – рявкнул Грант. – Только снимите его и позаботьтесь, чтобы в дальнейшем он был предохранен от ударов. Мы отправимся добывать наш кислород, прежде чем возьмемся за что-нибудь еще.Он начал раздавать костюмы.Оуэнс спустился вниз из рубки.– Управление кораблем заблокировано. Во всяком случае, мы не сможем никуда уйти отсюда, из капилляра. Боже мой, лазер!– Хоть вы не начинайте!Кора всхлипнула. Ее глаза были полны слез.– Сейчас, Кора, вы не поможете делу, если потеряете самообладание, – грубовато заметил Мичелз. – Позже мы тщательно это обсудим. Он, должно быть, оторвался от удара в водовороте. Совершенно случайно.– Капитан Оуэнс, присоедините этот конец шнорхеля к миниатюризатору, – сказал Грант. – Остальные наденут костюмы, и, я надеюсь, кто-нибудь быстро покажет мне, как его надевают. Я никогда не имел дело с таким. * * * – Это не ошибка? – спросил Рейд. – Они не движутся?– Нет, Сэр, – раздался голос техника, – они находятся у внешней границы правого легкого и стоят там на месте.Рейд повернулся к Картеру.– Я не могу объяснить это.Картер прекратил на мгновение ходить взад и вперед и со злостью ткнул пальцем в отметчик времени, который показывал 42.– Мы убили более четверти всего имеющегося у нас времени, а находимся дальше от этого проклятого тромба, чем были вначале. Мы сейчас уже должны были все закончить.– Вероятно, – холодно заметил Рейд, – наша работа кем-то проклята.– Я совсем не склонен иронизировать на этот счет, полковник.– И я нет. Но что же мне предположить, чтобы удовлетворить вас?– По крайней мере, выясним, что их удерживает.Он включился в соответствующую сеть и приказал:– Соединитесь с «Протерусом».– Я полагаю, – сказал Рейд, – что у них какие-о чисто механические затруднения.– Вы полагаете! – ядовито ответил Картер. – Я тоже считаю, что они остановились не для того, что бы поплавать. 12. Легкое Четверо членов экипажа – Мичелз, Дьювал, Кора и Грант – были теперь в костюмах для подводного плавания, облегающих тело, удобных и ослепительно белых. У каждого был баллон с кислородом, прикрепленный к спине, фонарь на лбу, ласты на ногах и радиопередатчик и приемник соответственно у рта и уха.– Это костюм для подводного плавания с аквалангом, – сказал Мичелз.Он прилаживал шлем.– А я никогда не занимался подводным плаванием. И сделать первую попытку в чьей-то крови…Рация корабля настойчиво застучала.– Не лучше ли вам ответить? – спросил Мичелз.– И вступать в переговоры? – раздраженно возразил Грант. – У нас будет время поговорить, когда мы закончим работу. Теперь помогите мне.Кора надела армированный пластиковый шлем на голову Гранта и защелкнула его.Голос Гранта, слегка измененным маленьким радиоприемником, прозвучал в ее ушах:– Спасибо, Кора.Она печально кивнула ему.По двое они выходили через люк, и драгоценный воздух расходовался каждый раз, чтобы вытолкнуть кровяную плазму из люка.Грант обнаружил, что бултыхается в жидкости, даже менее прозрачной, чем вода на обычном загрязненном пляже. Она была полна плавающими обломками, частичками и кусочками вещества. «Протерус» закрывал половину диаметра капилляра, и мимо него с трудом прокладывали свой путь красные кровяные тельца, в то время как периодически появляющиеся меньшие по размеру тромбоциты легко скользили мимо.– Если тромбоциты разобьются о «Протерус», – встревоженно заметил Грант, – мы можем вызвать образование тромба.– Можем, – подтвердил Дьювал, – но здесь, в капилляре, он не опасен.Они могли видеть находившегося в корабле Оуэнса.Он вытянул вверх голову, в куполе показалось его встревоженное лицо.Он кивал и двигал рукой без особого энтузиазма, пытаясь повернуться так, чтобы быть видимым среди бесконечно проплывающих мимо телец. Он надел шлем своего гидрокостюма и говорил в передатчик:– По-моему, я все здесь подготовил. Во всяком случае, я сделал все возможное. Вы готовы к приему шнорхеля?– Давайте, – сказал Грант.Шнорхель появился из специального выпускного люка, словно кобра из корзины фокусника при звуке флейты. Грант схватил его.– Черт возьми! – произнес Мичелз почти шепотом. Затем более громким тоном, в котором явно звучала досада, добавил: – Посмотрите все, какое маленькое отверстие у этого шнорхеля. Оно не больше человеческой руки, а как велика человеческая рука в нашем масштабе?– Что же из этого? – резко спросил Грант.Он уже крепко схватил шнорхель и стал двигаться спиной вперед к стенке капилляра, не обращая внимания на боль в левом бицепсе.– Хватайтесь за ушко и помогайте тянуть.– Не в этом дело, – сказал Мичелз. – Неужели вы не понимаете? Это должно было прийти мне в голову раньше – ведь воздух не пойдет через эту штуку.– Что?– Он будет идти медленно. Нормальные молекулы воздуха довольно велики для отверстия в шнорхеле. Вы полагаете, что воздух будет проходить через крошечную трубочку, которую едва можно разглядеть в микроскоп?– Но воздух будет находиться под давлением развиваемым легкими.– Ну и что? Вы слышали о медленном просачивании воздуха из автомобильной шины? Отверстие, из которого происходит утечка воздуха в такой шине, наверное, не меньше этого, и он вытекает под значительным давлением, гораздо большим, чем могут создать легкие, и вытекает медленно.Мичелз сделал печальную мину.– Мне нужно было подумать об этом раньше.– Оуэнс! – рявкнул Грант.– Я слышу вас. Не выводите мне из строя барабанные перепонки.– Не меня нужно слушать. Вы слышали, что сказал Мичелз?– Слышал.– Он прав? Вы у нас самый лучший специалист по миниатюризации. Он прав?– Ну, и да, и нет.– А что это значит?– Это означает, что воздух будет проходить через трубку очень медленно, пока не будет миниатюризирован, и это означает нет, так как мы не будем иметь никаких забот, если я сумею его миниатюризировать. Я могу растянуть поле на весь шнорхель, миниатюризировать воздух на другом конце и всасывать его…– А не будет ли такое растянутое поле действовать на нас? – вставил Мичелз.– Нет. Я установлю его на фиксированный максимум миниатюризации, а мы его уже прошли.– А как насчет окружающей крови в легочной ткани? – спросил Дьювал.– Существует предел выборочности, до которого я могу отрегулировать поле, – согласился Оуэнс. – У меня здесь имеется только небольшой миниатюризатор, но я могу настроить его только на газ. Это все-таки связано с некоторыми повреждениями. Я надеюсь, что они будут незначительными.– Мы должны рискнуть, вот и все, – сказал Грант. – Давайте продолжим. Мы не можем все предусмотреть.С помощью четырех пар рук, обхвативших шнорхель, и четырех пар ног, работавших ластами, они добрались до стенки капилляра.На мгновение Грант заколебался.– Нам нужно проткнуть ее, Дьювал!Губы Дьювала дрогнули в слабой улыбке.– Нет необходимости звать для этого хирурга. На нашем микроскопическом уровне вы справитесь с этим не хуже меня. Здесь не нужно профессионального мастерства.Он вынул нож из небольших ножен, висевших на его поясе, и осмотрел его.– На нем, несомненно, есть миниатюризированные бактерии. В конце концов они деминиатюризируются в потоке крови, но тогда о них позаботятся белые кровяные тельца. В любом случае, я надеюсь, ничего патогенного.– Пожалуйста, поработайте им, доктор, – настойчиво предложил Грант.Дьювал быстро полоснул ножом между двумя клетками, образовывавшими клетку капилляра. Образовалась аккуратная щель.Толщина стенки в обычном мире должна была составлять около одной десятичной дюйма, но в миниатюризированном масштабе она увеличилась до нескольких ярдов. Дьювал нырнул в образовавшуюся щель и стал пробираться через нее, ломая межклеточное скрепляющее вещество и углубляя разрез. Наконец, стенка оказалась пробитой, и клетки раздались, словно края зияющей раны.Через рану виднелась другая группа клеток, по которой Дьювал полоснул так же аккуратно и осторожно.Он вернулся и сказал:– Это отверстие микроскопического размера. Оно не будет пропускать сколько-нибудь заметное количество крови.– Вообще не будет пропускать, – подчеркнул Мичелз. Просачивание будет происходить в другом направлении.Действительно, пузырь воздуха, казалось, выдулся внутрь отверстия. Он продолжал раздуваться, а затем остановился.Мичелз положил руку на пузырь. Часть его поверхности вдавилась внутрь, но рука не прошла сквозь него.– Поверхностное натяжение! – воскликнул он.– Что теперь? – поинтересовался Грант.– Я говорю, поверхностное натяжение. На любой поверхности возникает такого рода эффект. Для больших существ, таких как человек, эффект этот слишком мал, чтобы его заметить, но благодаря ему насекомые могут передвигаться по поверхности воды. В нашем миниатюризированном состоянии эффект даже сильнее. Мы не можем пройти через этот барьер.Мичелз вынул нож и вонзил его в жидкостно-газовую поверхность раздела, как это раньше делал Дьювал, разрезая клетки. Нож продавил поверхность тела в одной точке, а затем пробил ее.– Это как прорезать тонкую резину, – сказал Мичелз. Он немного запыхался.Он резанул вниз. Образовался проем, но почти тут же закрылся, затянувшись.Грант тоже попытался всунуть руку через проем до того, как он закрылся. Он слегка вздрогнул, когда наткнулся на молекулу воды.– Знаете, я почти схватил ее.– Если бы вы вычислили размеры этих молекул в нашем масштабе, – мрачно сказал Дьювал, – вы были бы поражены. Вы могли бы обнаружить их с помощью лупы. Действительно…– Действительно, достойно сожаления, что вы не захватили лупу. Я должен сообщить вам, Дьювал, что вы бы мало что увидели. Вы бы увеличили свойства волны в такой же степени, как и свойства частицы – для всех атомных и субатомных частиц. То, что вы бы увидели, даже в странном миниатюризированном свете было бы слишком туманным, чтобы доставить вам удовольствие.– И это причина того, что все вокруг выглядит нерезким? – спросила Кора. – Я думала, это просто потому, что мы все видим сквозь кровяную плазму.– Плазма тоже является одним из факторов, несомненно. Но, кроме того, обычная зернистая структура нашей вселенной значительно укрупнилась, так как мы стали значительно меньше. Это выглядит так, как если бы мы рассматривали с близкого расстояния старую газетную фотографию. Вы видите более ясно отдельные точки, но снимок делается туманным.Грант не уделял много внимания этому разговору. Одна его рука была внутри поверхности раздела, и он с ее помощью разрывал пузырь, чтобы всунуть внутрь вторую руку и голову.На мгновение жидкость сомкнулась у его шеи, и он почувствовал удушье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23