– Красные в своей массе, но каждое в отдельности соломенного цвета. Те, что вы видите, движутся прямо из сердца, неся груз кислорода в мозг.Грант продолжал с изумлением осматриваться вокруг. Кроме кровяных телец, были еще и другие мелкие объекты, например, чаще всего встречались плоские пластинообразные предметы. Грант подумал, что это тромбоциты, так как форма этих предметов вызвала у него яркие воспоминания о курсе физиологии в колледже.Один из тромбоцитов медленно двигался навстречу кораблю, так близко, что Гранту захотелось высунуть руку и коснуться его.Он медленно распластался, прилепившись на некоторое время к окну, а затем двинулся прочь, оставив на стекле прилипшие частицы себя – медленно смывающееся пятно.– Он не повредился? – спросил Грант.– Нет, – ответил Мичелз. – Если бы он повредился, вокруг нас мог бы образоваться небольшой тромб. Я надеюсь, не такой, чтобы причинить какой-либо вред. Если бы мы были больших размеров, мы могли бы попасть в беду. Взгляните на это.Грант посмотрел в направлении, куда указывал палец Мичелза. Он увидел небольшие стержнеобразные предметы, бесформенные фрагменты и осколки, и над всем этим красные тельца. Тут он отыскал объект, на который указывал Мичелз.Он был огромный, молочного цвета, и пульсировал. Он был зернистым, и внутри его молочности мелькало что-то черное – сверкающие кусочки, настолько черные, что словно светились бесцветным черным светом.Внутри массы была темная область, туманно просвечивающая через окружающую молочность и сохраняющая постоянную, непульсирующую форму. Невозможно было четко определить ее границы. Молочный выступ неожиданно вытянулся в сторону стенки артерии, и вся масса, казалось, выливалось через него. Он побледнел, заслонился другими объектами, затерялся в водовороте.– Что это было? – спросил Грант.– Белое кровяное тельце. Здесь их немного, по крайней мере, в сравнении с красными кровяными тельцами. На одно белое приходится около шестьсот пятидесяти красных. Но белые значительно больше и могут двигаться самостоятельно. Некоторые их них могут вообще прокладывать себе путь вне кровяных сосудов. В нашей шкале размеров это просто пугающие объекты. Хотелось бы и мне быть столь же внушительным.– Они мусорщики человеческого тела, не так ли?– Да. Мы размером в бактерию, но у нас металлическая шкура, а не слизистая полисахаридная оболочка. Я уверен, что белые тельца могут улавливать эту разницу, и до тех пор, пока мы не повредим окружающие ткани, они не будут реагировать на нас.Грант попытался не обращать слишком пристального внимания на отдельные объекты и охватить всю панораму в целом. Он отступил назад и прищурил глаза.Это был танец! Каждый объект трепетал на своем месте. Чем меньше был объект, тем более резко выраженным был его трепет. Это был колоссальный, буйный балет, в котором хореограф сошел с ума, а танцоры не могут вырваться из объятий вечной безумной тарантеллы.Грант закрыл глаза.– Вы ощущаете его? Я думаю, это Броуновское движение.– Да, я это чувствую, – ответил Оуэнс. – Это не так плохо, как я предполагал. Поток крови вязкий, значительно более вязкий, чем соляной раствор, в котором мы были, а большая вязкость гасит колебания.Грант чувствовал, как корабль дергается у него под ногами то в одну, то в другую сторону, но вяло, а не резко, как тогда, когда они находились в шприце. Протеин, входивший в состав жидкой части крови, «протеиновая плазма» (эти слова всплыли в голове Гранта откуда-то из подсознания) успокаивала корабль.Совсем неплохо. Он почувствовал прилив бодрости. Наверное, и все остальное будет хорошо.– Теперь я советую вам всем возвратится на свои места. Мы по артерии скоро достигнем мозга. Я собираюсь приблизиться к одной из стенок.Все, кроме Оуэнса, уселись в свои кресла, продолжая жадно впитывать все, что они наблюдали вокруг.– Я думаю, просто стыдно, что у нас будет всего несколько минут на все это, – сказала Кора. – Доктор Дьювал, а вот это кто такие?Группа совсем крошечных структур, слипшихся вместе и образовавших компактную трубчатую спираль, проплывала мимо них. За ней следовало несколько других, расширявшихся и сжимавшихся при движении.– О, – сказал Дьювал, – я не могу определить, что это такое.– Вирус, вероятно, – предположила Кора.– Я думаю, они немного велики для вируса, и определенно я еще не видел таких. Оуэнс, у нас есть оборудование для взятия проб?– Мы можем выйти из корабля, если захотим, доктор, – ответил Оуэнс, – но мы не можем остановиться для взятия пробы.– Так пойдемте сейчас же. Такой случай нам может больше не представится.Дьювал вскочил в возбуждении.– Возьмем кусочек этого в корабль. Мисс Петерсон, вы…– У корабля есть задание, доктор, – сказал Оуэнс.– Это не имеет значения для… – начал Дьювал. И замолчал, ощутив крепкую руку Гранта на своем плече.– Если вы не возражаете, доктор, – сказал Грант, – давайте не будем спорить по этому поводу. У нас есть дело, которое мы должны сделать, и мы не остановимся, что бы что-то схватить, и не повернем назад, что бы что-то схватить, а так же не спустимся вниз, что бы что-то схватить. Я считаю, что вы это поняли и не будете снова поднимать этот вопрос.В неверном мерцающем свете, отражающемся от внешнего мира, было ясно видно, что Дьювал нахмурился.– Ну, конечно, – нелюбезно сказал Он, – а они тем временем исчезнут.– Как только мы закончим работу, доктор Дьювал, – сказала Кора, – появятся усовершенствованные методы миниатюризации на неограниченное время. Мы сможем тогда принять участие в настоящей исследовательской экспедиции.– Да, я полагаю, что вы правы.– Стенка артерии справа, – сказал Оуэнс.«Протерус» описал длинную широкую дугу, и стенка теперь оказалась примерно в ста футах от него. Немного волнистая янтарная полоса эпителиального слоя, образующая внутреннюю поверхность артерии, была ясно видна видна во всех подробностях.– Ха, – сказал Дьювал, – какой способ наблюдать за атеросклерозом! Можно сосчитать бляшки.– Их можно так же и соскрести, не правда ли? – спросил Грант.– Конечно. Заглянем в будущее. В засоренную артериальную систему можно отправить корабль, разрыхляющий и отделяющий склеротические области, разрушающий их, просверливающий и расширяющий сосуды. Весьма дорогое лечение, однако.– Может быть, это можно будет в конечном итоге автоматизировать, – сказал Грант. – Наверное, можно послать маленьких домашних роботов для очистки этой кутерьмы. Или каждому человеку в раннем детстве можно ввести постоянный источник таких кораблей-чистильщиков. Взгляните на ее длину.Теперь они находились еще ближе к стенке, и движение из-за турбулентности вблизи нее стало более неровным. Перед ними простиралась, насколько хватало глаз, стена, несчитанные мили, до очередного поворота.– Кровеносная система, – сказал Мичелз, – считая все сосуды, вплоть до самых маленьких, составляет, как я уже говорил вам раньше, сто тысяч миль в длину, если их вытянуть в одну линию.– Неплохо, – сказал Грант.– Сто тысяч миль в нормальной шкале. А в нашей теперешней это составит…Он сделал паузу, чтобы прикинуть, а потом продолжал:– Это составит более трех триллионов миль – половину светового года. Проехать по каждому из кровеносных сосудов Бенеша в нынешнем нашем состоянии почти эквивалентно путешествию к звездам.Он выглядел измученным. Ни благополучное до сих пор путешествие, ни окружающая их красота, казалось не утешали его.Грант старался выглядеть бодрым.– В конце концов, Броуновское движение оказалось не таким уж опасным, – сказал он.– Действительно, – согласился Мичелз. – Не очень хорошо у меня получилось, когда мы впервые обсуждали этот вопрос.– Так же, как и у Дьювала только что в вопросе о взятии пробы. Я не думаю, чтобы у кого-нибудь из вас все по-настоящему хорошо получалось.Мичелз сдержал себя.– Желание остановиться из-за образцов типично для целеустремленности Дьювала.Он покачал головой и повернулся к карте на закругленном столике против стены.Эта карта с двигающейся световой точкой была дубликатом большей по размеру карты в наблюдательной башне и меньшей карте в рубке Оуэнса.– Какова наша скорость, Оуэнс? – спросил он.– 15 узлов в нашей шкале.– Конечно, в нашей шкале, – сказал Мичелз раздраженно.Он вынул из кармана счетную линейку и произвел быстрые вычисления.– Мы будем у развилки через две минуты. Когда повернете, держитесь от стенки на таком же расстоянии. Так вы благополучно доберетесь до середины развилки и сможете потом спокойно двигаться в капиллярную сеть, не попадая больше на развилки. Это понятно?– Все понятно.Грант ждал, наблюдая через окно. В какой-то момент он уловил отражение профиля Коры в стекле и стал его рассматривать, но вид, открывшийся из окна, пересилил даже возможность изучения линии ее подбородка.Две минуты. Какими они могут быть длинными! Две минуты в их миниатюризированном восприятии времени или две минуты по их отметчику времени? Он повернул голову, чтобы посмотреть на него. Отметчик показывал 56. в то время, как он смотрел на него, цифры на нем исчезли, и затем очень неохотно появились темные и тусклые цифры 55.Вдруг последовал сильный рывок, и Грант чуть не вылетел из своего кресла.– Оуэнс! – закричал он. – что случилось?– Мы на что-то наткнулись? – спросил Дьювал.Грант с трудом добрался до лестницы и ухитрился взобраться на нее.– Что-нибудь не в порядке? – спросил он.– Я не знаю.Лицо Оуэнса было искажено от напряжения.– Корабль не слушается управления.Снизу донесся голос Мичелза:– Капитан Оуэнс, исправьте курс. Мы приближаемся к стенке.– Я не знаю это, – задыхаясь, произнес Оуэнс. – Мы попали в какое-то течение…– Постарайтесь, – сказал Грант. – Сделайте все возможное.Он спустился вниз и, прижимаясь спиной к лестнице, что бы быть устойчивее при качке, сказал:– Откуда здесь может быть поперечное течение? Разве мы не движемся с артериальным потоком?– Да, – с нажимом произнес Мичелз. Его лицо было восковым. – Здесь не может быть ничего, что прижимало бы нас подобным образом к стенке.Он указал на артериальную стенку, теперь намного более близкую и продолжающую приближаться.– Должно быть, что-то случилось с управлением. Если мы ударимся об стенку и повредим ее, за нами может образоваться тромб и закупорить нас здесь, или начнут реагировать белые кровяные тельца.– Но это невозможно в замкнутой системе, – сказал Дьювал. – Законы гидродинамики…– В замкнутой системе?Брови Мичелза взлетели вверх. С трудом, раскачиваясь, он добрался до своей карты и простонал:– Это бесполезно, мне нужно большее увеличение, я не могу получить его здесь. Будьте начеку, Оуэнс, держитесь дальше от стенки.– Я пытаюсь! – закричал в ответ Оуэнс. – Я вам говорил, здесь течение, которое я не могу преодолеть.– Тогда не пытайтесь преодолеть его в лоб. Задайте курс кораблю, а сами старайтесь держать его параллельно стенке, – прокричал Грант.Они теперь были достаточно близко к стенке, чтобы рассмотреть ее во всех подробностях. Пряди соединительной ткани, служившие ее основой, были похожи на мостовые фермы, даже на готические арки желтого цвета и мерцающие тонки слоем чего-то, что выглядело жировым веществом.Соединительные фермы раздвигались и наклонялись в стороны, словно вся структура расширялась, застывала на мгновение в нерешительности, затем снова двигалась, и пространство между фермами покрывалось складками. Гранту не надо было спрашивать, что бы понять, что он видит пульсацию артериальной стенки в такт с биением сердца.Удары по кораблю становились все сильнее. Стенка еще больше приблизилась и стала выглядеть неровной. В соединительных фермах появились участки, где нити расплелись, как будто они противостояли яростному потоку значительно дольше, чем «Протерус», и начали гнуться от напряжения.Раскачиваясь, словно тросы гигантского моста, они приближались к окну и скользили прочь, разбрасывая желтые искры в прыгающих лучах носовых огней корабля.То, что появилось дальше, заставило Кору взвизгнуть от ужаса.– Берегитесь, Оуэнс! – вскричал Мичелз.– Артерия повреждена, – пробормотал Дьювал.Поток смел на своем пути живые опоры и потащил за собой корабль, швырнув его в болезненный крен, заставивший всех беспомощно прижаться к левой стороне.Грант почувствовал боль в левой руке, но другой рукой схватил Кору и ухитрился сдвинуть ее вправо. Глядя прямо перед собой, он пытался понять, что означает этот мерцающий свет.– Водоворот! – закричал он. – Все добирайтесь до своих мест и прицепитесь ремнями!Осколки красных кровяных телец на мгновение неподвижно застыли на внешней стороне окна, а затем были захвачены тем же вихревым потоком, в то время как стенка расплылась в желтоватом мареве.Дьювал и Мичелз с трудом добрались до своих кресел и плюхнулись в привязные ремни.– Впереди какое-то голубое отверстие! – закричал Оуэнс.– Пошли, – настойчиво сказал Грант Коре. – Садитесь на свое место.– Я пытаюсь, – тяжело дыша ответила она.Отчаянно стараясь противостоять резкому раскачиванию корабля, Грант толкнул ее вниз и добрался до привязных ремней.Но было слишком поздно. «Протерус» попал в водоворот и теперь вертелся и дергался, словно подхлестываемый цирковым бичом.Рефлекторно схватившись за кресло, Грант приобрел опору и потянулся за Корой. Ее швырнуло на пол. Она обхватила пальцами ручку кресла и безрезультатно пыталась подняться, напрягая все силы.Грант подумал, что ей не удержаться, отчаянно потянулся к ней, но ему не хватило доброго фута. Что бы дотянуться до нее, ему пришлось отпустить ручку.Дьювал безуспешно пытался подняться со своего кресла, но центробежная сила пригвоздила его к сидению.– Держитесь, мисс Петерсон, я попробую вам помочь!С усилием он дотянулся до привязных ремней, в то время как Мичелз наблюдал за ними в беспомощности, а Оуэнс, прижатый в своей рубке, оставался полностью выключенным из игры.Под действием центробежной силы ноги Коры оторвались от пола.– Я не могу…Грант, не видя никакого другого выхода, отпустил свою опору. Он пополз по полу, зацепившись ногой за основание кресла и ударившись при этом так, что нога занемела. Он ухитрился подвести туда свою левую ногу, а правой схватил Кору за талию в тот момент, когда оно отпустила свою руку.«Протерус» теперь вращался еще быстрее и, похоже, наклонился вниз. Грант не мог больше удерживать тело в прежнем состоянии, и его нога выскользнула из-под кресла.Левая рука, болевшая от предыдущего удара о стену, получив дополнительную нагрузку, заболела так, словно была сломана. Кора схватила его за плечи и отчаянно пыталась уцепиться пальцами за складки его костюма.Грант ухитрился прохрипеть:– Кто-нибудь знает, что случилось?Дьювал, еще тщетно сражавшийся со своими ремнями, ответил:– Это фистула… артериально-венозная фистула…С усилием Грант приподнял голову и взглянул в окно – поврежденная стенка артерии впереди кончалась. Желтое мерцание исчезло, и была видна черная рваная рана. Она простиралась как вверх, так и вниз, насколько он мог разглядеть ее в своем ограниченном поле зрения, и в ней исчезали красные кровяные тельца и другие объекты. Даже появляющиеся время от времени ужасающие комки белых кровяных телец быстро всасывались в отверстие.– Только несколько секунд… – сказал Грант, задыхаясь. – Кора…Он говорил это самому себе, своей болевшей, поврежденной руке.Корабль сотрясала сильная вибрация, которая почти оглушила Гранта невыносимой болью. Войдя в отверстие и постепенно замедляя движение, корабль неожиданно успокоился.Грант отпустил захват и лежал, тяжело дыша. Кора медленно подтянула под себя ноги и встала.Дьювал уже освободился от ремней.– Как вы, мистер Грант?Он опустился на колени рядом с ним.Кора тоже встала на колени, прикоснулась к руке Гранта и попыталась массировать ее. Грант скривился от боли.– Не трогайте!– Она сломана? – спросил Дьювал.– Не знаю.Он медленно и осторожно попытался согнуть руку, потом обхватил левый бицепс правой ладонью и крепко сжал.– Кажется нет. Но если даже и нет, пройдет немало времени, прежде чем я смогу снова действовать ею.Мичелз встал тоже. Его лицо почти до неузнаваемости изменилось выражением облегчения.– Мы прошли через это в целости и сохранности. Как дела, Оуэнс?– В полном порядке, я думаю, – сказал Оуэнс. Ни одной красной лампочки на панели. «Протерус» получил больше, чем это предусмотрено его конструкцией, и выдержал.В голосе его звучала нескрываемая гордость за себя и за свой корабль.Кора все еще растерянно склонялась над Грантом.– Вы в крови! – воскликнула она с ужасом.– Я? Где?– Ваш бок. На костюме кровь.– А, это! У меня были небольшие неприятности на той стороне. Это просто из-за того, что сдвинулась повязка. Правда, это пустяки. Просто кровь.Кора озабоченно посмотрела на него, а затем расстегнула молнию на костюме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23