По душе были его шум и грохот. Нравилось лавировать в потоках людей и выслеживать добычу.
Сегодня его послали на предварительную рекогносцировку. Оглядеться на местности. Присмотреться к адресу. Проверить, нет ли конкурентов.
В чем конечная цель его работы, Махмуд не интересовался. Он за свою жизнь усёк простую истину — излишнее любопытство опасно для здоровья. И для жизни.
Султан дал указание. Махмуд его выполнит. Для этого он из стильно и дорого одетого гордого горца стал зачуханным чуркой. Похож на гастарбайтера из Азербайджана, но защищён российским паспортом с московской регистрацией от милицейского беспредела и вымогательства. Мало ли зачем он здесь шатается? Земляков ищет. Здесь вокруг везде земляки. Вон оптовый рынок рядом.
Машину он оставил за несколько кварталов. Добрался до длинного сталинского дома. Прошёл мимо подъезда, где должна была быть квартира объекта. Кинул взгляд на таблички — квартиры с 1-й по 35-ю. Значит, где-то на восьмом этаже. Прикинул, где должны быть окна.
Побродив по окрестностям, он нашёл идеальное место для наблюдения. Оно располагалось у выезда со двора, рядом с трансформаторной будкой и двумя ракушками. Там стоял лоток с фруктами и овощами. Около лотка на складном стуле скучал усатый пузатый, и носатый азербайджанец.
— Как торговля идёт, брат? — спросил Махмуд.
— Э, решил помочь? — насмешливо осведомился торговец.
— Смотря сколько заплатишь… Из Мингечаур, да?
— Да, — насторожённо кивнул азербайджанец.
— Ваших много здесь… Я был в Мингечауре.
— Давно? — заинтересовался торговец.
— Прошлый год…
— Правда?
— Конечно…
— У тебя там кто?
— Родственники. Аббасов Надиршах. Слышал небось о таком.
— Слышал, — кивнул торговец. — Уважаемый человек…
Они разговорились. Беседа получилась лёгкая и беззаботная. Говорил в основном азербайджанец. О дальних тёплых краях. О московских мытарствах и тяжело дающихся деньгах. О тоске по дому. Подходили покупатели, присматривались, что-то покупали, уходили. Азербайджанец их обсчитывал — не слишком сильно, чтобы без обид. И опять говорил про дом.
— А чего ты сюда? — наконец заинтересовался торговец своим собеседником, который так хорошо умел слушать.
— Строитель, — сказал Махмуд. — Был заказ хороший. Теперь заказа нет. Вот шатаюсь. Должен встретиться у магазина строительного с земляком. Он работу обещал. Время коротаю.
— А…
Махмуд, поддерживая умело беседу, не забывал присматривать за окружающим пространством. И в его душу начала закрадываться тревога. Что-то здесь было не так.
— Чего, только фруктами торгуешь? — спросил Махмуд.
— А чем ещё?
— Ну, травкой там…
— Э, — потряс пальцем торговец. — Тут за траву бьют больно. Нищий совсем останешься от милиции откупаться.
— Да ладно тебе.
— Нет, если надо, я могу свести с земляком. Но сам я — ни-ни…
— Пока не надо. Своя есть.
— А я не балуюсь. Ни к чему это.
— Иногда помогает, — рассеянно произнёс Махмуд. Он ощущал, как атмосфера сгущается, будто перед грозой. Не мог понять, что творится, но что-то здесь затевалось.
Появилась изящная, как игрушка, машинка. Новый «Фольксваген» — видоизменённый «жук», жёлтый, яркий, не заметить его невозможно. Её машина!
— Если не найдёшь работу, я тебя брату покажу, — великодушно пообещал торговец. — Точку даст. Присмотришься. Торговать научишься — тогда больше, чем на ремонте квартир поимеешь.
— Спасибо, — улыбнулся Махмуд. — Поглядим…
Ох, как не понравились ему двое громил в кожаных плащах, которые вошли через некоторое время после женщины в подъезд. В их поведении было что-то слишком целеустремлённое. Так идут на дело. Притом идут люди, уверенные в своих силах.
Махмуд решил пока не соваться ближе. Надо прикинуть, что там творится. Может, он чересчур мнителен, и его насторожили обычные люди.
— Кури, — протянул он азербайджанцу сигареты «Кэмел». — Настоящие американские. Не левые.
— Спасибо, — торговец взял сигарету. — Хорошие куришь.
— Люблю…
Текли минуты. За это время в подъезд вошло ещё трое. Какая-то тётка с увесистой сумкой. Мужик с пакетом. Другой с веником. Эти явно не из его клиентов. Скорее всего… Хотя…
Тягучее ожидание. Бессмысленный разговор. Махмуд механически продолжал балагурить. К ним присоединился ещё один азербайджанец. Кажется, старший над несколькими точками. На своего подчинённого и на Махмуда он смотрел свысока, но намёк на родство незнакомца с самим уважаемым Надиршахом Аббасовым возымел волшебное действие. Последовали рукопожатия, вопросы, обещание помочь с работой и найти торговую точку.
И тут все закрутилось…
В подъезд повалил народ. Подъехала «Газель» с глухо занавешенными окнами. За ней — «Жигули». Оттуда вышли ребята и слишком сноровисто преодолели запертую на кодовый замок дверь. Тут же замаячил какой-тот тип в форме майора милиции. Интересно, настоящий или ряженый?
— Э, ты слышишь?.. — спросил торговец, увлечённый изложением очередных своих взглядов на жизнь и судьбы мира в целом и Азербайджана с Москвой в частности.
— А, да, ты прав, — закивал Махмуд, косясь в сторону подъезда и теперь убедившись, что происходит нечто по их тематике.
Потом энергичные ребята повалили обратно. Здоровенный, широкоплечий парень вёл женщину, обняв её за плечи, она двигала ногами как-то механически. В ней Махмуд опознал хозяйку «Фольксвагена». В толпе вполне мирно, явно по своей воле, шли те двое в кожаных плащах. Протащили какой-то предмет, подозрительно напоминающий завёрнутое в целлофан тело.
Вся эта странная свора быстро расселась в машины. Заревели моторы. И вскоре во дворе опять воцарились тишина и покой.
А Махмуд застыл как вкопанный, осенённый внезапным озарением. Шайтан побери! Он провожал глазами «Жигули», куда уселся широкоплечий здоровяк. Получался совсем неожиданный, интересный поворот. Очень выгодный поворот!
— Так ты придёшь? — спросил торговец.
— Куда?
— Как куда? — возмутился азербайджанец. — Ахмеду показаться! Мы же говорили!
— Приду… И Ахмеду покажусь, — кивнул Махмуд, хлопнул торговца по плечу. — Спасибо. Встретимся.
— Телефон его возьми.
— Я к тебе подойду. Мы же мусульмане. Должны помогать друг другу.
— Да, — торговец расчувствовался…
Махмуд лёгкой походкой, засунув руки в карманы, двинул вперёд. Добрался до своей древней «бээмвухи». Взял оставленный в «бардачке» мобильный телефон. Но потом отложил — незачем доверять трубке то, что он узнал.
Через сорок минут он был у Султана, пахана крупной чеченской группировки и друга депутата Сельмурзаева. Махмуд коротко доложил, что видел. А потом произнёс:
— Я узнал их.
— Кого?
— Того, с рисунка. Он выводил из дома ту самую ведьму.
— Их — это много человек!
— Вот именно. И другого узнал… Это…
— Кто? — прожёг его взором Султан.
— Это из бригады Саши Кандагарского.
— Что?!
— Когда мы договаривались, помнишь… Он был там. Кликуха, кажется, Карась.
— А ты не ошибся, Махмуд? Подумай.
— Я подумал.
— Подумай лучше. Ошибка может дорогого стоить.
— Он это! — воскликнул Махмуд.
Султан кивнул. Ну что ж, все сходится. Насколько он знал, Саша Кандагарский воевал в спецназе ГРУ. И «Легион», эта странная структура, состоял в основном из бывших спецов всех мастей…
Ну что ж, будет чем порадовать народного депутата Сельмурзаева…
Из подъезда вышли хорошо. Почти мирно. После дозы препарата налётчики двигались хоть и вяло, но по своей воле. Накачали и Аллу. У окружающих создалось впечатление, что компания вполне мирно покинула дом. Наблюдателя, следившего с улицы за подъездом, тоже сняли тихо.
Больше на адресе делать было нечего. Языки захвачены. Заложники спасены. Точка засвечена.
— Где теперь искать этого Гурвича? — досадливо произнёс Атаман, когда они пересели из «Жигулей» в «Субару-Форестер».
— Да, — Глеб кивнул задумчиво, глядя на замигавший красный светофор. Опять пробки. Нужно убираться с места как можно быстрее. — Все усложнилось…
— Черт. Гурвич ушлый, гад, оказался.
— С мобильником хорошо придумал.
На базе-2 уже приготовились к приёму. Новый материал терпеливо ждал Доктор со своим инквизиторским инструментарием. Там же были технари со своим оборудованием. Последним Глеб передал изъятый чемоданчик, мобильники, записную электронную книжку, изъятые у пленных.
Портфель технари просветили насквозь, проверили детекторами взрывчатых веществ, провели ещё какие-то загадочные манипуляции.
— Чисто, — сказал старший группы техников. — Будем делать вскрытие.
— Ну да, — хмыкнул Глеб.
— Не думаю, что это что-то даст.
— Почему?
— Портфельчик непростой…
Из портфеля извлекли бумажный, перетянутый изолентой, надорванный свёрток с двумя лазерными дисками.
— То, за чем мы гонялись, — произнёс Глеб.
— Сейчас посмотрим. — В голосе технаря не чувствовалось воодушевления, наоборот, ощущалась подозрительность.
Компьютер проглотил лазерный диск. На экран поползли какие-то значки.
— Ну, — произнёс Глеб.
Технарь, не удостоив его ответом, вставил второй диск. Опять поползли значки.
— Чего там? — Глеба жгло нетерпение.
— Ничем порадовать не могу. Пациент скорее мёртв, чем жив.
— Объясни.
— Смотри, этот кейс — аппарат для стирания информации с дисков и дискет, — пояснил техник. — Злодей успел нажать на кнопку уничтожения информации.
— Успел, сволочь. — Глеб вспомнил удовлетворённое лицо брюнета. Доволен, сволочь, был, что врагу тоже ничего не досталось. — Я так понимаю, информация эта настолько важна, что заказчик решил подстраховаться.
— И выдал хитрый чемоданчик для транспортировки. Чтобы при малейшей опасности достаточно было нажатия пальца.
— Можно восстановить информацию?
— Этот прибор не для того делали, чтобы после него что-то можно было восстановить.
В помещении для допросов с пристрастием Доктор довольно быстро привёл первого допрашиваемого по кличке Карась, того самого брюнета, в состояние сговорчивости и предельной искренности. Не понадобилось слишком стараться. Объект был не из тех, кто готов погибнуть, но ни на шаг не отступить. И теперь брюнет послушно, с готовностью отвечал на вопросы Глеба. На его лице застыло благостное выражение — результат действия препаратов, которые Доктор вогнал ему в вену.
— Откуда вы такие прыткие? — спросил Глеб.
— Из Реутова, — пленный даже не пробовал на прочность кожаные ремни, которыми был привязан к креслу. Он говорил невнятно, скороговоркой, и все время нервно улыбался — тоже результат использования психотропных веществ.
— И что вы у Аллы Владимировны Румяновой в квартире забыли?
— Мы искали её знакомого.
— Кто мы?
— Я, Майкл и Зомби.
— Кто послал?
— Саша Кандагарский.
— Что за птица? Не слышал о таком.
— Кому надо — те слышали. Кому не надо — тому и знать не обязательно.
— Профиль работы?
Карась замялся. Доктор положил ему руку на плечо, внимательно поглядел в глаза, не произнося ни слова. Из допрашиваемого будто скелет выдрали, расплылся в кресле, взгляд потух.
— Деликатные дела, — пробормотал Карась. — Кто-то кому-то не нравится. Кто-то готов платить деньги, чтобы кто-то исчез.
— Конкретнее. Кого убрали? — потребовал Глеб.
— Слава Бакинский, — послушно стал перечислять пленный, — банкир Розецкий. Ещё пара…
Он попытался снова напрячься и прервать поток откровенностей, но рука Доктора опять успокаивающе легла на его плечо.
— Что вам понадобилось от знакомого Румяновой?
— Все документы и дискеты. И он сам.
— Дальше что с ним делать собирались?
— Утилизировать. Чтобы никогда не нашли. Или передать заказчику. Это решал Саша Кандагарский.
— Кто заказчик?
— Я о нем мало знаю… Саша его знает… Мы уже работали по поручению того заказчика.
— Что делали?
— Утилизировали. Какого-то мозгляка учёного.. Хи-хи. По цепи ходит кот учёный… Учёный… Хи-хи…
— Где жил этот кот учёный?
— На улице Алексея Толстого. Устроили самоубийство.
Так, сделал отметку Глеб. Проект «Биоконструктор». Профессор Аврамов.
— Ещё был один, — продолжал выкладывать брюнет. — Там инсценировали разбойное нападение. Кастетом по кумполу. Банный переулок.
— Ты видел хоть раз заказчика?
— Однажды видел. Мутный тип.
— Под Сашей Кандагарским ещё много людей ходит?
— Ходят. Мы не пересекаемся. Работаем четвёрками. Я старший. Для моих подчинённых Саша недоступен.
— То есть твои люди ничего нам ценного не сообщат?
— Ничего.
— Ты должен был делать отзвон Саше Кандагарскому?
— Я ему прозвонил, когда мы зашли на хату. Следующий звонок в четыре часа. Или по итогам, если что получится.
— Звони.
Карась послушно взял трубку. Нащёлкал номер. И повторил слово в слово то, что ему сказал Глеб:
— Саша. Пока без изменений. Мы с девкой сидим У неё дома. Ждём.
— Не сходить с места, ясно, Карась?
— Я понял.
— Упустите — сниму бошки сразу.
— Я все понял.
— Хорошо, что такой понятливый. Чего голос такой?
— Голос как голос.
— Ну, давай!
— Отбой.
— Где нам его найти? — спросил Глеб.
— В Москве, в кабаке «Золотой корень», он там тусуется. Или в Реутове… Или…
— Где вероятнее всего?
— В Реутове.
Постепенно Глеб выдавил из брюнета всю интересующую информацию. Теперь можно было приступать к следующему этапу. Он нажал кнопку внутреннего оповещения, произнёс:
— Все оперативные группы, задействованные в операции. Выезд через десять минут. Старшие групп — в комнату четыре.
После определения плана мероприятий, распределения ролей, проработки маршрута передвижения, точки сбора, Глеб кивнул старшим групп:
— Ну, в дорогу, ребята…
Оперативные машины отчалили от базы. Вечерело. Предстояло проехать насквозь Москву с её пробками.
На въезде в Реутово их тормознул милицейский заслон. Переливались огнями мигалки патрульных машин. Гаишники были экипированы по тяжёлому варианту — серые бронежилеты, короткоствольные автоматы. Глеб продемонстрировал старшине муровское Удостоверение — документ прикрытия, и полюбопытствовал:
— Чего за переполох?
— Да обнаглели бандюки, — вздохнул полноватый, с одышкой сержант, которому было тяжело таскать броник, и он проклинал сейчас весь свет. — Палят почём зря.
— Убили кого-то?
— Есть немного…
Султан недовольно думал о несправедливости этого мира. Сельмурзаев сидит в своём роскошном доме или протирает штаны где-нибудь в законодательном собрании и ожидает, чего ему доложат. Ну да, депутат должен раздавать интервью и приказывать делать грязную работу. А Султан обязан подставляться под стволы, колесить по пыльным улицам и искать сумасшедшего «афганца».
— У него несколько любимых мест, — информировал Махмуд, сидящий на переднем сиденье машины и жадно вдыхающий воздух ноздрями. Точно гончая на охоте. За это его и любил Султан. Этим он его и пугал. Оборотень, а не человек. И нюх сверхъестественный.
Мобильник у Саши Кандагарского не отвечал. Гудки капали без всякого толка. Саша тронут на мобильных телефонах. Раз в месяц покупает новую карту. И последнего номера его никто не знает.
Султан огляделся. Унылые новостройки. Ухабистая, разбитая дорога с глубокими лужами. К грязной, с потёками девятиэтажке прилипла новенькая, с дымчатыми окнами пристройка с вывеской «Сберегательный банк». Дальше безвкусное краснокирпичное здание с названием «Харчевня „Три поросёнка“. Султан остановил джип, затормозил, не доезжая квартал до этого питейного заведения.
— Проверь, — кивнул он Махмуду.
Тот вышел из машины. И растворился во дворах… Появился через несколько минут, переводя дыхание. Уселся обратно на кожаное сиденье джипа. И сообщил:
— Нет его здесь…
Следующая точка, где может быть Саша Кандагарский, — биллиардная «Гаянэ».
— Нет, — опять произнёс Махмуд, пропихиваясь после вылазки в салон джипа.
Отработали ещё несколько точек.
Вечерело. Никаких следов Саши Кандагарского не было. Сельмурзаев звонил на мобильник уже третий раз и спрашивал:
— Как?
— Никак, — отвечал зло Султан.
— Без него я вас не жду.
— Да понял я! Не мальчик, да!
— Жду…
Четыре машины с султановскими бандитами утюжили реутовские улицы. Двоих ребят выставили поблизости от берлоги Саши Кандагарского в краснокирпичном элитном десятиэтажном доме рядом с госпиталем внутренних войск. Но это было бесполезно. Саша редко бывал дома.
На Султана начала наваливаться тупая усталость. Не любил он долгой и бесполезной работы. Его деятельная, взрывная натура протестовала против неё. Душа жаждала стремительного броска, налёта, выстрелов, запаха крови и упругого свежего ветра. Он воин, а не ищейка!.. И все-таки надо искать. Депутат будет зол, если Сашу Кандагарского не найдут. Зато если он представит Сашу пред депутатские очи, то за Сельмурзаевым будет должок. И он стребует его с максимальной выгодой для себя. Ему нужно было, чтобы Сельмурзаев был его должником. И для этого готов был колесить по этим улицам хоть до осени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Сегодня его послали на предварительную рекогносцировку. Оглядеться на местности. Присмотреться к адресу. Проверить, нет ли конкурентов.
В чем конечная цель его работы, Махмуд не интересовался. Он за свою жизнь усёк простую истину — излишнее любопытство опасно для здоровья. И для жизни.
Султан дал указание. Махмуд его выполнит. Для этого он из стильно и дорого одетого гордого горца стал зачуханным чуркой. Похож на гастарбайтера из Азербайджана, но защищён российским паспортом с московской регистрацией от милицейского беспредела и вымогательства. Мало ли зачем он здесь шатается? Земляков ищет. Здесь вокруг везде земляки. Вон оптовый рынок рядом.
Машину он оставил за несколько кварталов. Добрался до длинного сталинского дома. Прошёл мимо подъезда, где должна была быть квартира объекта. Кинул взгляд на таблички — квартиры с 1-й по 35-ю. Значит, где-то на восьмом этаже. Прикинул, где должны быть окна.
Побродив по окрестностям, он нашёл идеальное место для наблюдения. Оно располагалось у выезда со двора, рядом с трансформаторной будкой и двумя ракушками. Там стоял лоток с фруктами и овощами. Около лотка на складном стуле скучал усатый пузатый, и носатый азербайджанец.
— Как торговля идёт, брат? — спросил Махмуд.
— Э, решил помочь? — насмешливо осведомился торговец.
— Смотря сколько заплатишь… Из Мингечаур, да?
— Да, — насторожённо кивнул азербайджанец.
— Ваших много здесь… Я был в Мингечауре.
— Давно? — заинтересовался торговец.
— Прошлый год…
— Правда?
— Конечно…
— У тебя там кто?
— Родственники. Аббасов Надиршах. Слышал небось о таком.
— Слышал, — кивнул торговец. — Уважаемый человек…
Они разговорились. Беседа получилась лёгкая и беззаботная. Говорил в основном азербайджанец. О дальних тёплых краях. О московских мытарствах и тяжело дающихся деньгах. О тоске по дому. Подходили покупатели, присматривались, что-то покупали, уходили. Азербайджанец их обсчитывал — не слишком сильно, чтобы без обид. И опять говорил про дом.
— А чего ты сюда? — наконец заинтересовался торговец своим собеседником, который так хорошо умел слушать.
— Строитель, — сказал Махмуд. — Был заказ хороший. Теперь заказа нет. Вот шатаюсь. Должен встретиться у магазина строительного с земляком. Он работу обещал. Время коротаю.
— А…
Махмуд, поддерживая умело беседу, не забывал присматривать за окружающим пространством. И в его душу начала закрадываться тревога. Что-то здесь было не так.
— Чего, только фруктами торгуешь? — спросил Махмуд.
— А чем ещё?
— Ну, травкой там…
— Э, — потряс пальцем торговец. — Тут за траву бьют больно. Нищий совсем останешься от милиции откупаться.
— Да ладно тебе.
— Нет, если надо, я могу свести с земляком. Но сам я — ни-ни…
— Пока не надо. Своя есть.
— А я не балуюсь. Ни к чему это.
— Иногда помогает, — рассеянно произнёс Махмуд. Он ощущал, как атмосфера сгущается, будто перед грозой. Не мог понять, что творится, но что-то здесь затевалось.
Появилась изящная, как игрушка, машинка. Новый «Фольксваген» — видоизменённый «жук», жёлтый, яркий, не заметить его невозможно. Её машина!
— Если не найдёшь работу, я тебя брату покажу, — великодушно пообещал торговец. — Точку даст. Присмотришься. Торговать научишься — тогда больше, чем на ремонте квартир поимеешь.
— Спасибо, — улыбнулся Махмуд. — Поглядим…
Ох, как не понравились ему двое громил в кожаных плащах, которые вошли через некоторое время после женщины в подъезд. В их поведении было что-то слишком целеустремлённое. Так идут на дело. Притом идут люди, уверенные в своих силах.
Махмуд решил пока не соваться ближе. Надо прикинуть, что там творится. Может, он чересчур мнителен, и его насторожили обычные люди.
— Кури, — протянул он азербайджанцу сигареты «Кэмел». — Настоящие американские. Не левые.
— Спасибо, — торговец взял сигарету. — Хорошие куришь.
— Люблю…
Текли минуты. За это время в подъезд вошло ещё трое. Какая-то тётка с увесистой сумкой. Мужик с пакетом. Другой с веником. Эти явно не из его клиентов. Скорее всего… Хотя…
Тягучее ожидание. Бессмысленный разговор. Махмуд механически продолжал балагурить. К ним присоединился ещё один азербайджанец. Кажется, старший над несколькими точками. На своего подчинённого и на Махмуда он смотрел свысока, но намёк на родство незнакомца с самим уважаемым Надиршахом Аббасовым возымел волшебное действие. Последовали рукопожатия, вопросы, обещание помочь с работой и найти торговую точку.
И тут все закрутилось…
В подъезд повалил народ. Подъехала «Газель» с глухо занавешенными окнами. За ней — «Жигули». Оттуда вышли ребята и слишком сноровисто преодолели запертую на кодовый замок дверь. Тут же замаячил какой-тот тип в форме майора милиции. Интересно, настоящий или ряженый?
— Э, ты слышишь?.. — спросил торговец, увлечённый изложением очередных своих взглядов на жизнь и судьбы мира в целом и Азербайджана с Москвой в частности.
— А, да, ты прав, — закивал Махмуд, косясь в сторону подъезда и теперь убедившись, что происходит нечто по их тематике.
Потом энергичные ребята повалили обратно. Здоровенный, широкоплечий парень вёл женщину, обняв её за плечи, она двигала ногами как-то механически. В ней Махмуд опознал хозяйку «Фольксвагена». В толпе вполне мирно, явно по своей воле, шли те двое в кожаных плащах. Протащили какой-то предмет, подозрительно напоминающий завёрнутое в целлофан тело.
Вся эта странная свора быстро расселась в машины. Заревели моторы. И вскоре во дворе опять воцарились тишина и покой.
А Махмуд застыл как вкопанный, осенённый внезапным озарением. Шайтан побери! Он провожал глазами «Жигули», куда уселся широкоплечий здоровяк. Получался совсем неожиданный, интересный поворот. Очень выгодный поворот!
— Так ты придёшь? — спросил торговец.
— Куда?
— Как куда? — возмутился азербайджанец. — Ахмеду показаться! Мы же говорили!
— Приду… И Ахмеду покажусь, — кивнул Махмуд, хлопнул торговца по плечу. — Спасибо. Встретимся.
— Телефон его возьми.
— Я к тебе подойду. Мы же мусульмане. Должны помогать друг другу.
— Да, — торговец расчувствовался…
Махмуд лёгкой походкой, засунув руки в карманы, двинул вперёд. Добрался до своей древней «бээмвухи». Взял оставленный в «бардачке» мобильный телефон. Но потом отложил — незачем доверять трубке то, что он узнал.
Через сорок минут он был у Султана, пахана крупной чеченской группировки и друга депутата Сельмурзаева. Махмуд коротко доложил, что видел. А потом произнёс:
— Я узнал их.
— Кого?
— Того, с рисунка. Он выводил из дома ту самую ведьму.
— Их — это много человек!
— Вот именно. И другого узнал… Это…
— Кто? — прожёг его взором Султан.
— Это из бригады Саши Кандагарского.
— Что?!
— Когда мы договаривались, помнишь… Он был там. Кликуха, кажется, Карась.
— А ты не ошибся, Махмуд? Подумай.
— Я подумал.
— Подумай лучше. Ошибка может дорогого стоить.
— Он это! — воскликнул Махмуд.
Султан кивнул. Ну что ж, все сходится. Насколько он знал, Саша Кандагарский воевал в спецназе ГРУ. И «Легион», эта странная структура, состоял в основном из бывших спецов всех мастей…
Ну что ж, будет чем порадовать народного депутата Сельмурзаева…
Из подъезда вышли хорошо. Почти мирно. После дозы препарата налётчики двигались хоть и вяло, но по своей воле. Накачали и Аллу. У окружающих создалось впечатление, что компания вполне мирно покинула дом. Наблюдателя, следившего с улицы за подъездом, тоже сняли тихо.
Больше на адресе делать было нечего. Языки захвачены. Заложники спасены. Точка засвечена.
— Где теперь искать этого Гурвича? — досадливо произнёс Атаман, когда они пересели из «Жигулей» в «Субару-Форестер».
— Да, — Глеб кивнул задумчиво, глядя на замигавший красный светофор. Опять пробки. Нужно убираться с места как можно быстрее. — Все усложнилось…
— Черт. Гурвич ушлый, гад, оказался.
— С мобильником хорошо придумал.
На базе-2 уже приготовились к приёму. Новый материал терпеливо ждал Доктор со своим инквизиторским инструментарием. Там же были технари со своим оборудованием. Последним Глеб передал изъятый чемоданчик, мобильники, записную электронную книжку, изъятые у пленных.
Портфель технари просветили насквозь, проверили детекторами взрывчатых веществ, провели ещё какие-то загадочные манипуляции.
— Чисто, — сказал старший группы техников. — Будем делать вскрытие.
— Ну да, — хмыкнул Глеб.
— Не думаю, что это что-то даст.
— Почему?
— Портфельчик непростой…
Из портфеля извлекли бумажный, перетянутый изолентой, надорванный свёрток с двумя лазерными дисками.
— То, за чем мы гонялись, — произнёс Глеб.
— Сейчас посмотрим. — В голосе технаря не чувствовалось воодушевления, наоборот, ощущалась подозрительность.
Компьютер проглотил лазерный диск. На экран поползли какие-то значки.
— Ну, — произнёс Глеб.
Технарь, не удостоив его ответом, вставил второй диск. Опять поползли значки.
— Чего там? — Глеба жгло нетерпение.
— Ничем порадовать не могу. Пациент скорее мёртв, чем жив.
— Объясни.
— Смотри, этот кейс — аппарат для стирания информации с дисков и дискет, — пояснил техник. — Злодей успел нажать на кнопку уничтожения информации.
— Успел, сволочь. — Глеб вспомнил удовлетворённое лицо брюнета. Доволен, сволочь, был, что врагу тоже ничего не досталось. — Я так понимаю, информация эта настолько важна, что заказчик решил подстраховаться.
— И выдал хитрый чемоданчик для транспортировки. Чтобы при малейшей опасности достаточно было нажатия пальца.
— Можно восстановить информацию?
— Этот прибор не для того делали, чтобы после него что-то можно было восстановить.
В помещении для допросов с пристрастием Доктор довольно быстро привёл первого допрашиваемого по кличке Карась, того самого брюнета, в состояние сговорчивости и предельной искренности. Не понадобилось слишком стараться. Объект был не из тех, кто готов погибнуть, но ни на шаг не отступить. И теперь брюнет послушно, с готовностью отвечал на вопросы Глеба. На его лице застыло благостное выражение — результат действия препаратов, которые Доктор вогнал ему в вену.
— Откуда вы такие прыткие? — спросил Глеб.
— Из Реутова, — пленный даже не пробовал на прочность кожаные ремни, которыми был привязан к креслу. Он говорил невнятно, скороговоркой, и все время нервно улыбался — тоже результат использования психотропных веществ.
— И что вы у Аллы Владимировны Румяновой в квартире забыли?
— Мы искали её знакомого.
— Кто мы?
— Я, Майкл и Зомби.
— Кто послал?
— Саша Кандагарский.
— Что за птица? Не слышал о таком.
— Кому надо — те слышали. Кому не надо — тому и знать не обязательно.
— Профиль работы?
Карась замялся. Доктор положил ему руку на плечо, внимательно поглядел в глаза, не произнося ни слова. Из допрашиваемого будто скелет выдрали, расплылся в кресле, взгляд потух.
— Деликатные дела, — пробормотал Карась. — Кто-то кому-то не нравится. Кто-то готов платить деньги, чтобы кто-то исчез.
— Конкретнее. Кого убрали? — потребовал Глеб.
— Слава Бакинский, — послушно стал перечислять пленный, — банкир Розецкий. Ещё пара…
Он попытался снова напрячься и прервать поток откровенностей, но рука Доктора опять успокаивающе легла на его плечо.
— Что вам понадобилось от знакомого Румяновой?
— Все документы и дискеты. И он сам.
— Дальше что с ним делать собирались?
— Утилизировать. Чтобы никогда не нашли. Или передать заказчику. Это решал Саша Кандагарский.
— Кто заказчик?
— Я о нем мало знаю… Саша его знает… Мы уже работали по поручению того заказчика.
— Что делали?
— Утилизировали. Какого-то мозгляка учёного.. Хи-хи. По цепи ходит кот учёный… Учёный… Хи-хи…
— Где жил этот кот учёный?
— На улице Алексея Толстого. Устроили самоубийство.
Так, сделал отметку Глеб. Проект «Биоконструктор». Профессор Аврамов.
— Ещё был один, — продолжал выкладывать брюнет. — Там инсценировали разбойное нападение. Кастетом по кумполу. Банный переулок.
— Ты видел хоть раз заказчика?
— Однажды видел. Мутный тип.
— Под Сашей Кандагарским ещё много людей ходит?
— Ходят. Мы не пересекаемся. Работаем четвёрками. Я старший. Для моих подчинённых Саша недоступен.
— То есть твои люди ничего нам ценного не сообщат?
— Ничего.
— Ты должен был делать отзвон Саше Кандагарскому?
— Я ему прозвонил, когда мы зашли на хату. Следующий звонок в четыре часа. Или по итогам, если что получится.
— Звони.
Карась послушно взял трубку. Нащёлкал номер. И повторил слово в слово то, что ему сказал Глеб:
— Саша. Пока без изменений. Мы с девкой сидим У неё дома. Ждём.
— Не сходить с места, ясно, Карась?
— Я понял.
— Упустите — сниму бошки сразу.
— Я все понял.
— Хорошо, что такой понятливый. Чего голос такой?
— Голос как голос.
— Ну, давай!
— Отбой.
— Где нам его найти? — спросил Глеб.
— В Москве, в кабаке «Золотой корень», он там тусуется. Или в Реутове… Или…
— Где вероятнее всего?
— В Реутове.
Постепенно Глеб выдавил из брюнета всю интересующую информацию. Теперь можно было приступать к следующему этапу. Он нажал кнопку внутреннего оповещения, произнёс:
— Все оперативные группы, задействованные в операции. Выезд через десять минут. Старшие групп — в комнату четыре.
После определения плана мероприятий, распределения ролей, проработки маршрута передвижения, точки сбора, Глеб кивнул старшим групп:
— Ну, в дорогу, ребята…
Оперативные машины отчалили от базы. Вечерело. Предстояло проехать насквозь Москву с её пробками.
На въезде в Реутово их тормознул милицейский заслон. Переливались огнями мигалки патрульных машин. Гаишники были экипированы по тяжёлому варианту — серые бронежилеты, короткоствольные автоматы. Глеб продемонстрировал старшине муровское Удостоверение — документ прикрытия, и полюбопытствовал:
— Чего за переполох?
— Да обнаглели бандюки, — вздохнул полноватый, с одышкой сержант, которому было тяжело таскать броник, и он проклинал сейчас весь свет. — Палят почём зря.
— Убили кого-то?
— Есть немного…
Султан недовольно думал о несправедливости этого мира. Сельмурзаев сидит в своём роскошном доме или протирает штаны где-нибудь в законодательном собрании и ожидает, чего ему доложат. Ну да, депутат должен раздавать интервью и приказывать делать грязную работу. А Султан обязан подставляться под стволы, колесить по пыльным улицам и искать сумасшедшего «афганца».
— У него несколько любимых мест, — информировал Махмуд, сидящий на переднем сиденье машины и жадно вдыхающий воздух ноздрями. Точно гончая на охоте. За это его и любил Султан. Этим он его и пугал. Оборотень, а не человек. И нюх сверхъестественный.
Мобильник у Саши Кандагарского не отвечал. Гудки капали без всякого толка. Саша тронут на мобильных телефонах. Раз в месяц покупает новую карту. И последнего номера его никто не знает.
Султан огляделся. Унылые новостройки. Ухабистая, разбитая дорога с глубокими лужами. К грязной, с потёками девятиэтажке прилипла новенькая, с дымчатыми окнами пристройка с вывеской «Сберегательный банк». Дальше безвкусное краснокирпичное здание с названием «Харчевня „Три поросёнка“. Султан остановил джип, затормозил, не доезжая квартал до этого питейного заведения.
— Проверь, — кивнул он Махмуду.
Тот вышел из машины. И растворился во дворах… Появился через несколько минут, переводя дыхание. Уселся обратно на кожаное сиденье джипа. И сообщил:
— Нет его здесь…
Следующая точка, где может быть Саша Кандагарский, — биллиардная «Гаянэ».
— Нет, — опять произнёс Махмуд, пропихиваясь после вылазки в салон джипа.
Отработали ещё несколько точек.
Вечерело. Никаких следов Саши Кандагарского не было. Сельмурзаев звонил на мобильник уже третий раз и спрашивал:
— Как?
— Никак, — отвечал зло Султан.
— Без него я вас не жду.
— Да понял я! Не мальчик, да!
— Жду…
Четыре машины с султановскими бандитами утюжили реутовские улицы. Двоих ребят выставили поблизости от берлоги Саши Кандагарского в краснокирпичном элитном десятиэтажном доме рядом с госпиталем внутренних войск. Но это было бесполезно. Саша редко бывал дома.
На Султана начала наваливаться тупая усталость. Не любил он долгой и бесполезной работы. Его деятельная, взрывная натура протестовала против неё. Душа жаждала стремительного броска, налёта, выстрелов, запаха крови и упругого свежего ветра. Он воин, а не ищейка!.. И все-таки надо искать. Депутат будет зол, если Сашу Кандагарского не найдут. Зато если он представит Сашу пред депутатские очи, то за Сельмурзаевым будет должок. И он стребует его с максимальной выгодой для себя. Ему нужно было, чтобы Сельмурзаев был его должником. И для этого готов был колесить по этим улицам хоть до осени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37