Я побежал туда.
И вдруг я почувствовал, как страшная тяжесть обрушилась мне на спину, и меня кинуло вперед. Я тяжело рухнул на каменный мостик и с удивлением увидел, что меня опрокинул испанский солдат!
Он присел около моего тела, вытащил нож и хотел уже зарезать, как внезапная стрела ударила его в грудь. Ее сила была такова, что с головы у него свалился стальной шлем с гребнем и сам он упал с моста в яму!
Я заглянул туда — четыре узника набросились на него. Больше я его не видел, но, мгновение спустя, услышал крик, полный ужаса. Оголодавшие пленники ели его живьем.
Ренко подбежал ко мне.
— Пошли же! — он схватил меня за руку, рывком поднимая на ноги.
Я поднялся и увидел, что Бассарио приблизился уже к дальнему выходу.
Огонь мушкетов полыхал вокруг нас, вспыхивая ярко-оранжевыми искрами, когда пули ударялись о мост под нами.
Шальная пуля задела одну из веревок, что поддерживала глыбу над проходом.
Веревка порвалась, издав резкий звук, и глыба начала опускаться!
Бассарио с ужасом смотрел из-под нее то наверх, то на Ренко.
— Нет, — выдохнул Ренко, увидев опускающуюся глыбу.
Дверной проход в сорока шагах от нас, единственный путь наружу, вот-вот закроется навсегда!
Я оценил расстояние, учел скорость, с которой клонилась глыба.
Мы никак не могли успеть.
Проем находился слишком далеко, глыба спускалась слишком быстро. Через несколько мгновений мы будем запечатаны в тюрьме, отданы на милость кровожадным моим соотечественникам, которые сейчас бежали за нами по тонким мостикам, стреляя из мушкетов.
Ничто больше не могло нас спасти.
Но Ренко так не казалось.
Не обращая внимания на грохот выстрелов, молодой принц быстро осмотрелся и заметил стальной шлем того испанского солдата, который упал в яму.
Он наклонился, схватил его и кинул сбоку так, чтобы он заскользил по полу.
Шлем катился, переворачиваясь, и сверкал гребнем в пламени выстрелов.
Глыба опускалась, скрипя о каменные дверные косяки.
Три фута.
Два фута.
Один фут.
В этот момент быстро вращающийся шлем достиг порога и встрял между глыбой и грязным полом. Теперь глыба застряла на фут от пола, упираясь в стальной гребень шлема.
Я изумленно воззрился на Ренко.
— Как тебе это удалось? — спросил я.
— Неважно, — ответил он, — пойдем!
Вместе мы сбежали с моста и устремились туда, где Бассарио ждал нас у приоткрытого входа. В глубине души я удивлялся, почему Бассарио не убежал, пока Ренко поглощен был моим спасением. Может быть, он думал, что его шансы выжить выше, если он остается с Ренко. А может, была еще какая-то причина...
Ужасный грохот выстрелов раздавался вокруг нас. Ренко опрокинулся навзничь и проскользнул ногами вперед сквозь узкое отверстие между глыбой и полом. Бассарио последовал за ним. Я оказался не столь грациозен. Я полез головой вперед, извиваясь по пыльному полу, и, протиснувшись, оказался в каменном туннеле по ту сторону.
Когда я поднимался, Ренко вышиб шлем из-под глыбы ударом ноги. С громким треском квадратный камень окончательно упал.
Я пытался отдышаться.
Мы были в безопасности. На сей момент.
— Нам надо спешить, — торопил Ренко. — Пора попрощаться с этим несчастным городом.
Опять на улочках. Та же беготня.
Ренко впереди, за ним — Бассарио, я — замыкающий. По пути мы наткнулись на гору испанского оружия. Бассарио схватил лук и колчан, полный стрел. Ренко взял колчан — грубый кожаный мешочек — и поместил туда идола; еще прихватил меч. А я позаимствовал длинную сверкающую саблю. Поскольку, хотя я и смиренный монах, но происхожу из семьи, которая вскормила несколько самых известных фехтовальщиков Европы.
— Сюда, — Ренко устремился по каменной лестнице.
Мы взбежали по ступеням к неровным крышам. Ренко прыгал с одной на другую, пересекая расстояния между домами.
Мы следовали за ним, пока, наконец, Ренко не спрыгнул на землю за низкой стеной. Его грудь быстро поднималась и опускалась в такт его дыханию.
Он заглянул через низкую стену над нами, я тоже. На широкой мощеной площади толпились дюжины две испанцев с лошадьми. Одни просто стояли свободно, другие были впряжены в повозки и вагоны.
На дальней стороне площади, в городской стене, помещались большие деревянные ворота. Они не были сооружены индейцами: их приделали мои сограждане, взяв город.
Перед ними две лошади тянули телегу, на которой стояла огромная пушка, жерлом указывая на город.
Ближе к нам, у подножия здания, у которого мы сидели сейчас, стояли примерно тридцать пленников-инков с печальным видом. Черная веревка обвивала кандалы у них на руках, сплетая всех в один несчастный ряд.
— Что мы теперь будем делать? — с волнением спросил я у Ренко.
— Мы уходим.
— Каким образом?
— Через это, — ответил он, указывая на ворота.
— Как насчет прохода в канализацию? — спросил я, полагая, что это самая безопасная дорога отсюда.
— Вор никогда не пользуется дважды одним входом, — сказал Бассарио. — По крайней мере, после того, как его застукали. Не правда ли, принц?
— Точно, — промолвил Ренко.
Я обернулся, чтобы разглядеть Бассарио получше. На самом деле, вопреки всему, он был довольно хорош собой. И улыбался он широко, в глазах горели искорки — глазах человека, что рад проделке. Не могу сказать, что я разделял его радость.
Ренко порылся в колчане. Он вытащил стрелы с завернутыми в тряпье наконечниками, как бы с помпонами.
— Так, — он осмотрелся и нашел горевший на стене факел. — Очень хорошо.
— Что у тебя на уме? — спросил я.
Ренко меня как будто не слышал. Он просто глядел на трех лошадей, что стояли без присмотра на дальней стороне площади.
— Ренко, — не отставал я. — Что ты затеваешь?
Тут Ренко повернулся ко мне, и суровая улыбка заиграла у него на губах.
Я вышел на открытую площадь, сложив руки под монашеским плащом, опустив промокший капюшон на влажные волосы.
Я шел, низко склонив голову, уступая дорогу группам бежавших солдат, быстро приседая, если лошадь поворачивалась в мою сторону, пытаясь не привлекать внимания.
Ренко предположил, что солдаты на площади еще не знают, что монах-ренегат помогает банде инков. Таким образом, пока не заметят промокшую одежду, я мог бы пробраться к трем неохраняемым лошадям и привести их к ближайшей улочке, где на них сядут Ренко и Бассарио.
Но сначала мне надо было расчистить путь к воротам, что означало убрать с дороги телегу с пушкой. Это задача потруднее. Нужно было «случайно» напугать двух впряженных в нее лошадей. В рукаве я спрятал острую стрелу и приготовился — да простит мне Бог! — ткнуть одну из бедных тварей, проходя мимо.
Медленно я пересек площадь, опустив глаза долу, чтобы ни с кем не встретиться взглядом.
Как и на других площадях, на этой были вбиты колья в землю. На них сидели отрубленные головы. Свежая кровь стекала по кольям на землю. Жутко боялся я, проходя мимо: такой будет и моя судьба, если я быстро не выберусь из Куско.
Вот уже ворота передо мной и сама телега. Завидев лошадей, я крепко взялся за стрелу. Еще пара шагов и...
— Эй ты! — хрипло гаркнул кто-то сзади.
Я замер, не подымая глаз.
Пузатый солдат встал между мной и телегой. Острый шлем конквистадора сидел на нем, как влитой, и в голосе звучал металл. Должно быть, начальник.
— Тебе что надо? — бросил он.
— Извините, извините... Никак не могу выбраться из города и...
— Иди откуда пришел. Здесь опасное место. В городе индейцы. Говорят, пришли за идолом капитана.
Я не верил своим ушам. Так близко от цели и повернуть обратно! Нехотя я пошел было назад, но вдруг сильная рука опустилась мне на плечо.
— Минуточку, монах, — начал солдат. И тут же запнулся, почувствовав, что мой плащ мокр. — Эт-то еще что...
Тут же резкий свистящий звук прорезал воздух и потом — плям! — стрела поразила крупного солдата в лицо, сломав ему вое. Кровь забрызгала меня.
Солдат упал как подкошенный. Увидев, его соратники забегали но площади в поисках источника опасности.
Внезапно в воздухе снова раздался свист — пылающая стрела слетела с темной крыши одного из домов. Перелетев через телегу, она ударилась в ворота.
В воздухе раздались крики: конквистадоры пытались сбить пулей невидимого стрелка.
А я смотрел на нечто совершенно другое.
Я смотрел на пушку на телеге, точнее на ее запал.
Он был зажжен.
Пылающая стрела — я узнал позже, что это Бассарио выпустил ее — попала так метко, что зажгла запал пушки!
Без промедления я бросился со всех ног к трем лошадям — поскольку, как только я подбежал к ним, пушка выстрелила.
Это был самый громкий звук в моей жизни. Выстрел был таков, что потряс мир у меня под ногами.
Клубящийся дым вырвался из дула. Большие деревянные ворота переломились, как прутик. Когда дым рассеялся, гигантская скважина в десять футов зияла в нижней части ворот.
Лошади в упряжи телеги шарахнулись от грохота удара, встали на дыбы и понесли. Они поскакали по улицам Куско, оставив за собой проломленные ворота.
Три лошади, за которыми я шел, тоже встревожились. Одна взбрыкнула и убежала, но две другие быстро успокоились, когда я крепко взял их под узды.
Испанские солдаты все еще наудачу стреляли по крышам домов, погружавшимся в тень. В сумраке я не мог разглядеть ни Ренко, ни Бассарио.
— Монах! — позвал кто-то сзади.
Я обернулся и увидел, что Бассарио бежал ко мне с луком в руке.
— Ну что, больше запороть ничего не мог, монах? — улыбнулся он, вскакивая в седло. — Тебе надо было только пугнуть лошадей.
— Где Ренко?
— Сейчас будет здесь.
На площади раздались гневные вскрики. Я обернулся и увидел, как ряд инков-пленников все как один набросились на испанцев. Их больше не связывала черная веревка!
Потом я услышал смертельный стон: Ренко стоял на крыше над павшим конквистадором, пытаясь вытащить его пистолет, а еще шесть испанцев поднимались по лестнице в погоне за ним.
Ренко взглянул на меня и закричал:
— Альберто! Бассарио! Ворота! Спешите к воротам!
— А ты?
— Я за вами, — Ренко уклонился от пули, выпущенной из мушкета. — Ну идите же! Идите!
Я вскочил в седло другой лошади.
— Пошли! — закричал Бассарио, ударив коня пятками.
Я пришпорил свою кобылу и сорвался с места, быстро повернув к воротам.
Когда я поворачивался, моим глазам предстало нечто удивительное.
Я увидел, как над площадью пролетала стрела — острая, не пылающая. За ней, подобно извивающему телу змеи, следовала черная веревка, та самая, что связывала раньше пленников!
Пролетев у меня над головой, стрела шмякнулась, застряв в верхней, целой части деревянных ворот. Как только она дотронулась до ворот, веревка за ней напряглась.
А затем я увидел Ренко у того конца веревки. Широко расставив ноги, он стоял на крыше. Я смотрел, как он перекинул через нее кожаный ремень от своих испанских штанов и схватился за него одной рукой. Потом он спрыгнул с крыши и скатился — нет, съехал по ней надо всей площадью, держась одной рукой за пояс.
Несколько испанцев открыли по нему огонь, но молодой принц вытащил свободной рукой пистолет из-за пазухи и стал отстреливаться, пока скользил по веревке с необычайной скоростью!
Я пришпорил кобылу и пустил ее галопом под веревкой, когда Ренко был уже совсем низко. Он отпустил пояс и приземлился прямо на круп моей лошади.
Как умелый наездник, Бассарио проскочил перед нами сквозь дыру в воротах. Ренко и я вместе нырнули туда вслед за ним под градом выстрелов.
Мы выскочили на морозный ночной воздух, проскакали по массивному камню, что служил мостом через северный обводной канал. Первое, что я услышал на мосту, были вопли ликования воинственных инкских орд в долине передо мной.
* * *
— Ну, как? — кто-то спросил вдруг.
Рейс оторвал глаза от манускрипта и на мгновение растерялся. Он выглянул в иллюминатор справа, чтобы увидеть море снежных вершин и бесконечное голубое небо.
Он покачал головой. Чтение настолько поглотило его, что он забыл, где находится.
Трой Коупленд стоял перед ним. Он был один из людей Нэша в АПНИОР, ядерный физик с лицом ястреба.
— Ну, как оно? — спросил он, кивая на стопку бумаг на коленях у Рейса. — Нашли, где идол?
— Идол я нашел, — ответил Рейс, листая манускрипт. Он успел прочитать где-то около двух третей. — Кажется, скоро узнаю, куда они его перенесли.
— Хорошо, — Коупленд повернулся. — Держите нас в курсе.
— Простите, — добавил Рейс, — могу я задать вам вопрос?
— Конечно.
— Для чего используется тирий-261?
Коупленд нахмурился.
— Считаю, у меня есть право узнать, — сказал Рейс.
Коупленд медленно кивнул.
— Да... да, наверное, — он перевел дух. — Как вам уже, по-моему, говорили, тирий-261 не земного происхождения. Он из бинарной солнечной системы, Плеяд, что недалека от нашей. Как вы, должно быть, представляете, из-за двух солнц планеты подвергаются самым разным воздействиям: фотосинтез удвоен; сила притяжения, как и противодействие ей, огромна. Поэтому элементы с планет бинарной солнечной системы обычно тяжелее и плотнее, чем земные. Таков и тирий-261. Впервые он был найден как окаменелость на стенах метеоритного кратера в Аризоне в 1972 году. И хотя тамошний образчик дремал миллионы лет, потенциал его привел в смятение всех физиков мира.
— Почему?
— Видите ли, на молекулярном уровне тирий похож на земные элементы уран и плутоний. Но он намного тяжелее обоих. Он плотнее, чем оба наши мощнейшие ядерные элементы вместе взятые. Что значит: он намного мощнее.
По спине Рейса забегали мурашки. К чему он вел?
— Но, как я уже сказал, на земле тирий находили только окаменевший. С 1972 года открыли еще два образчика, но опять оба по меньшей мере давностью в сорок миллионов лет. Проку от них нет никакого, потому что окаменелый тирий инертен, химически мертв. Последние двадцать семь лет мы ждали открытия «живого» тирия, то есть все еще активного на молекулярном уровне. Теперь мы его, кажется, нашли, в метеорите, что рухнул в джунгли Перу пятьсот лет назад.
— Так на что же тирий годен? — спросил Рейс.
— На многое. На очень многое. Во-первых, он обладает астрономическим потенциалом как источник энергии. Консервативные подсчеты предрекают, что правильно построенный тирийный реактор будет порождать в шесть раз больше энергии, чем все ядерные станции Соединенных Штатов вместе взятые. Но есть дополнительные плюсы. В отличие от земных ядерных элементов, тирий, как ядро реактора, будет распадаться с эффективностью в сто процентов. Другими словами, он не оставляет ядовитых отходов. Таких станций на земле нет. Отходы уран — радиоактивные стержни. А тирий чист. Идеально эффективный источник энергии. Идеальный. Внутри он так чист, что, по нашим расчетам, образец его будет испускать пассивную радиацию лишь в микроскопических размерах.
Рейс поднял руку.
— Понятно, понятно. Звучит хорошо, но, по моим сведениям, АПНИОР не занимается обеспечением Америки ядерными станциями. На что еще годится тирий?
Коупленд улыбнулся его догадливости.
— Профессор, последние десять лет офис тактической технологии АПНИОР работал над новым оружием, какого мир еще не видал. Пока этот прибор идет под кодовым названием «Сверхновая».
Как только Коупленд произнес это слово, в сознании Рейса что-то вспыхнуло. Он вспомнил, как ему удалось услышать беседу Нэша и Коупленда, когда они сели на самолет. Тогда они упоминали о взломе в проезде Фэйрфэкса и о приборе «Сверхновой».
— А что это за «Сверхновая?»
— В общем, это самое мощное оружие за всю историю человечества. Мы зовем ее убийцей планет.
— Как-как?
— Убийцей планет. Это ядерное оружие настолько сильно, что, взорвавшись, оно может пустить на воздух почти треть массы Земли. Если треть массы отлетит, нарушится орбита, по которой Земля вращается вокруг Солнца. Она будет бесконтрольно удаляться во Вселенную. Через несколько минут поверхность Земли — то есть то, что от нее останется — остынет настолько, что люди уже не выживут. «Сверхновая», профессор Рейс, это первое оружие, созданное человеком, которое способно покончить с жизнью на Земле. Потому мы ее так и прозвали — как взорвавшуюся звезду.
Рейс сглотнул и почувствовал слабость.
Миллионы вопросов вставали перед ним.
Например: кому такое нужно? Зачем создавать оружие, способное убить всех на планете, включая своих создателей? И при этом, почему именно его страна?
Коупленд продолжал:
— На самом деле, профессор, то, что у нас сейчас есть, это прототип, оболочка, с которой можно работать. Тот прибор, который вчера ночью украли из АПНИОР, сам во себе бесполезен. Для того, чтобы действовать, «Сверхновой» необходима добавка одного вещества — тирия.
«Отлично...» — подумал Рейс.
— В этом отношении, — продолжал Коупленд, — сверхновая похожа на нейтронную бомбу. Она работает, расщепляя атом тирия. Две обычные термоядерные боеголовки расщепляют субкритическую массу тирия, вызывая мега-взрыв.
— Секундочку, — сказал Рейс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45