Какая приятная встреча, и в таком месте.Дункан сжал кулаки.— Пришел проверить, жив Горди Балью или умер?— А, вы тоже слышали про бедного Горди. Жизнь была к нему неласкова, и кончил он, откровенно говоря, плохо. Я пришел забрать его тело, чтобы достойно похоронить.— Вранье собачье. Ты пришел проверить, сделал ли он то, что ты ему приказал.— Понятия не имею, о чем вы говорите, — склонив напомаженную голову, он критически оглядел Дункана. — Вы весь красный. Неужели вы так близко к сердцу принимаете смерть Горди? Я и не знал, что вы с ним друзья.— Пришел намочить руки в его крови.— Что за возмутительное предположение.— Тебе надо было убедиться, что Горди больше ни слова сказать не сможет, что он не опасен. Газетным новостям о самоубийстве ты не поверил, вот и пришел убедиться сам, подошла ли пластиковая вилка для такого дела.Савич поморщился.— Детектив Хэтчер, вы просто превзошли себя. Более абсурдного предположения я от вас еще не слышал. Я пришел сюда, чтобы позаботиться о своем бывшем служащем. Больше ничего. А сейчас прошу меня извинить…Он попытался обойти Дункана, но тот схватил его за руку выше локтя, впечатал Савича в стену и прижал. Приблизив к нему свое лицо, Дункан спросил:— Это ты подослал ее ко мне?— Девчонку, которую ты подцепил в баре на Ривер-стрит? Отлично знает свое дело, правда?Дункан придавил горло Савича локтем и прорычал:— Элизу!— А, женушку судьи. — Локоть Дункана давил Савичу на горло, его лицо потемнело от нехватки воздуха, но он по-прежнему улыбался. — Так я был прав. Она интересует тебя не только как подозреваемая.— Эй вы, парни?Краем глаза Дункан заметил приближавшихся к ним двух охранников. Вид у тех был настороженный. Он сказал:— Детектив Хэтчер, полиция Саванны, отдел убийств.— А, детектив, мы в курсе, кто вы такой. Может, помощь нужна?— Нет. Проваливайте. — Он надавил на горло Савича сильнее и еще понизил голос, чтобы слышать его мог только Савич: — Ты подослал ко мне Элизу? — Что за бредовая идея? Сомневаешься в своей сексуальной привлекательности?Охранники подошли ближе. Один расстегнул кожаную кобуру на бедре и положил руку на рукоятку пистолета.— Детектив Хэтчер, — сказал он, — если вам нужна помощь…— Вы хотите арестовать его? — спросил другой охранник. — Если да, то…— Я сказал, проваливайте! — крикнул Дункан.Из-за того, что горло у него было наполовину придавлено, смех Савича походил на клекот.— Ты жалкий неудачник. Слабак. Ничего не можешь из того, что хочешь. А теперь еще и влюблен. В привидение. — И прибавил еле слышно: — Не раскисай, детектив. Может, Наполи ее быстро убил.Кулак Дункана тяжело впечатался в скулу Савича, словно копер в сваю. Дункан увидел, как кулак рассек скулу, как потекла кровь и лицо Савича исказилось от боли. Но его радость была недолгой. Бросившиеся вперед охранники, теперь их было уже четверо, оттащили его от Савича. Тот хладнокровно вытащил из кармана платок и промокал им кровь.Дункан не сопротивлялся охранникам. Позволил себя оттащить. Но глаза его сверлили Савича.— Готовься. Я тебя достану.Улыбка сбежала с лица Савича. Глаза вспыхнули злобой.— Жду с нетерпением, — прошипел он. Глава 22 Бармен вытер влажные от лимонного сока пальцы и нож о полотенце.— Ну и дождь — их и винить-то не стоит, что остановили поиски. Наверное, тело уже никогда не найдут. Теперь, видно, эта история навсегда останется загадкой. Убили ее или она покончила с собой? — Бармен отложил полотенце и наклонился над барной стойкой. — Как думаешь, что там произошло?Посетитель поднял мутные от усталости глаза и хрипло сказал:— Я знаю, что произошло. Бармен насмешливо поднял брови:— Это точно. Уж ты-то знаешь наверняка.После потасовки с Савичем Дункан прямиком отправился в этот бар. Охранники, которые вывели его на улицу, посоветовали заглянуть в какое-нибудь местечко и остыть, а уже потом возвращаться. Он не сердился на них. Они просто выполняли свою работу. Ему еще повезет, если Савич не станет подавать на него в суд за оскорбления.Он послушно ушел и возвращаться не стал. Все равно попытки допросить охранников Горди Балью ни к чему бы не привели. Он был не в том состоянии, чтобы расследовать убийство подобной важности. Да сейчас это и бесполезно. Ни один человек Савича его не выдаст. Кровь Горди еще слишком свежа.И он отправился искать утешение в бар «У Смитти», где виски подают неразбавленным и не нужно ни от кого скрывать раздирающую сердце боль. Против воли он снова посмотрел на безмолвный экран за стойкой бара. Пресс-конференция продолжалась. Как сказал бармен, тело пошло на корм рыбам. Так почему бы на этом не успокоиться? Не заткнуться и не перейти к «Сейнфелду»?Выловленная из реки вторая босоножка Элизы уничтожила всякую надежду на то, что она выжила после падения с моста. Неважно, сама ли она прыгнула или ее толкнули. А теперь прекращались и поиски тела. Расследование пора закрывать. Завтра все примутся за другие дела, отложенные десять дней назад.Все, но только не он.Внезапно дверь распахнулась, впустив в бар посетительницу и порыв ветра с дождем. Она покрепче затворила за собой дверь, потом повернулась. Дункан заскрипел зубами и схватился за стакан.Диди подождала несколько секунд, пока ее глаза не привыкли к темноте. Потом она разглядела в баре Дункана и пошла прямо к нему. Сняла дождевик, стряхнула с него воду. Села на соседний стул и резко встряхнула мокрыми волосами, окатив Дункана брызгами.Он нахмурился и демонстративно смахнул капли с рукава рубашки.— Ты в курсе, изобрели очень удобные штуки, зонты называются.— Сегодня утром я оставила свой у тебя в машине.— Вышла прогуляться? Шла себе по улице и случайно заглянула сюда, чтобы выпить?— Я поразмыслила и установила, что ты можешь оказаться здесь.— И как ты это установила?— На моей памяти ты приходил сюда только один раз: когда мы расследовали убийство матери и ребенка, которым отрубили головы.Дункан поднял стакан:— Спасибо, что напомнила. Мне как раз не хватало этого воспоминания, чтобы взбодриться.— В тот раз ты мне сказал, что здесь хорошо напиваться. — Она брезгливо огляделась. — Так и есть. Диетическую колу, — заказала она бармену. Когда тот поставил перед ней напиток, она кивнула на стакан Дункана: — И сколько таких он уже успел выпить?— Скажем так: я рад, что вы сможете отвезти его домой.— Так много?— Диди, проваливай отсюда, — пробормотал Дункан.— Слушай, это я должна на тебя злиться, а не ты, — сердито сказала она. — Я несколько часов колесила по городу под проливным дождем, искала тебя. И домой к тебе заезжала, и в спортзал, и куда я только не заглянула.— Я тронут.— Зачем ты сбежал сюда, никого даже не предупредив? Почему не отвечал на звонки?— Подсказываю: хотел побыть один.— Черта с два. Вдвоем веселее. — Она сняла с соломинки обертку, сунула ее в стакан с колой и втянула в себя чуть не полстакана.— Если хочешь поднять мне настроение и подбодрить, то напрасно теряешь время, — сказал он. — Что бы ты ни сказала, веселее мне все равно не станет.— Тогда какого черта тебе вздумалось напиваться, как свинья?— Хочется, и все! — рявкнул Дункан.Несколько секунд она смотрела ему в глаза, потом перевела взгляд на экран телевизора. Шеф Тэйлор все еще сыпал прочувствованными фразами. По бокам стояли Билл Жерар и Като Лэрд.— Ты знаешь, что поиски официально прекращены? Он кивнул.— — Так решили после того, как судья и Жерар поговорили с шефом Тэйлором. Эти фотографии, на которых миссис Лэрд в компании Савича, изменили ситуацию. — Она сделала паузу, давая возможность Дункану высказаться. Он молчал, угрюмо глядя в стакан. — Сегодня судья не хотел ничего говорить или отвечать на вопросы, зато настоял на своем присутствии на конференции, когда будут объявлять решение. Еще они… хм… решили помалкивать о связи миссис Лэрд с Савичем столько, сколько смогут, или пока их не вынудят. Это против правил, но так, конечно… лучше. Для всех, — и Диди сделала большой глоток колы. Дункан по-прежнему молчал. Через некоторое время она спросила: — Ты сегодня ел?Он покачал головой.— Тебе надо поесть.— Мне надо поесть. Мне надо поспать. Мне надо сосредоточиться на других расследованиях. Диди, я все это знаю, — вспылил он. — Я уже достаточно от тебя этого наслушался за последние дни. Хватит опекать меня. Убирайся отсюда. Езжай домой. Оставь меня в покое.Ее задело, что он отказался от заботы и помощи. И рассердило.— Да что с тобой творится в последнее время? Дункан, расскажи мне. Это из-за нее? — Она испуганно посмотрела на него. — Ведь из-за нее, правда? Она зацепила тебя, да? Я имею в виду, по-настоящему зацепила. С самого начала.Дункан поставил локти на стойку бара и стиснул голову руками, запустив пальцы в спутанные волосы.— Да, — хрипло сказал он. — Она зацепила меня с самого начала.Она предчувствовала это еще с вечера, когда был убит Гэри Рэй Троттер. А может, Дункан был обречен с того раза, когда впервые увидел Элизу на торжественном вечере. Гор-ди Балью стал для него переломившим хребет перышком. Но причина его плачевного состояния — двуличная женушка судьи. Раз уж она повстречалась на его пути, Дункан неминуемо должен был упасть в пропасть.— Еще порцию, — сказал он, толкнув стакан к бармену.— Дункан…— Я по-хорошему просил тебя проваливать.— Дункан, что случилось, то случилось. Ты ничего не можешь поделать.— Вранье. Я могу напиться.— Ладно, сдаюсь, — сказала Диди. И махнула бармену, чтобы тот наполнил стакан.Потом заметила, что пресс-конференция закончилась. Диктор вкратце пересказывала ее итоги. Затем на экране замелькали кадры «Сейнфелда». Она смотрела на молчащий экран, когда Дункан сказал:— Она просила меня о помощи.Диди посмотрела на его профиль. На измученном заботами лице Дункана играли отсветы телевизионного экрана.— Элиза Лэрд?— Она приходила дважды. И дважды я ей отказал. Диди боялась услышать подробности, но продолжила расспросы:— Дункан, о чем ты? Она приходила к тебе лично?— Сначала передала записку, попросила встретиться наедине. Я не ответил. Тогда она неожиданно заявилась ко мне домой. Рано утром в субботу, мы потом еще ездили в загородный клуб. Столик на террасе. Белые зонты.— Я помню.— До этого ты звонила мне, предлагала выложить судье, что мы знаем о Троттере. В тот момент Элиза была у меня.Она представила, как Дункан говорил с ней о деле, а та, кого они в первую очередь подозревали, стояла рядом и все слышала. Элиза Лэрд была в двух шагах от Дункана. Больше всего на свете Диди ненавидела, когда из нее намеренно делают дурочку.— Почему ты не сказал мне?— Сейчас говорю, — отрезал он.— Ты спровадил ее из дома до моего приезда, а потом, в клубе, разыграл для меня и судьи, будто… будто…— Будто мы с ней утром не виделись.Диди усилием воли подавила закипающий гнев. Если они поссорятся, она никогда в жизни не услышит продолжения, а этого она допустить не могла. Главное, Дункану необходимо высказаться. Если он будет и дальше держать в себе эти воспоминания, они сожрут его и он пропадет.— Что произошло, когда она пришла к тебе?— Какая теперь разница?— Если никакой, расскажи.— Мы считали ее главным подозреваемым.— И правильно делали.— У нее была своя версия.— Еще бы. Ты ей поверил?Постепенно враждебность Дункана смягчалась. Диди заметила, как расслабились его плечи.— Ни единому слову.Она помолчала, размышляя над тем, стоит ли заказать еще колы. Решила не заказывать, чтобы не сбивать Дункана.— Ты сказал, она дважды просила тебя о помощи.— Во второй раз она позвонила мне на мобильный, оставила сообщение, в котором назвала время и место.— Предполагая, что ты поедешь.— Ей ни черта не надо было предполагать. Я знал, что не должен держать это в секрете. Я знал, что не должен идти туда один. Но я все равно пошел. О, я придумал себе оправдание. Убедил себя, что телефонный звонок был от Савича, что он хочет поймать меня. Но в глубине души я понимал, что увижу там Элизу Лэрд.— Где вы встретились? Он горько рассмеялся.— Диди, это было совершенно неважно. Где угодно, я бы все равно туда пошел. Ничто не могло остановить меня, так я хотел ее видеть. Видишь ли, я отлично понимал, что она предложит мне нечто взамен. Я надеялся на это.— Почему?— Я знал, что именно она предложит. — Он повернулся и посмотрел на Диди; взгляд его ясно разъяснял смысл слов.Она сглотнула.— Понятно.— Она знала, что я хочу, вот и предложила.— И ты принял?— Да. — Он закрыл глаза и отрывисто повторил: — Да. У Диди мелькнула мысль о том, какая же это должна быть сила, чтобы так подчинить себе человека; как, наверное, опьяняет обладание властью, которая может заставить другого пожертвовать честью и любимой работой ради нескольких минут сексуальных утех.Он залпом проглотил содержимое стакана.— После того, как мы… Короче, я расторгнул сделку. И ушел, оставив ее в слезах, когда она молила меня помочь.— Помочь в чем?— Выбраться из всего. Сейчас неважно, в чем именно было дело. Через несколько часов после того, как я ее обманул, Наполи застрелили, а мы принялись искать ее труп. — Он снова взлохматил волосы и стиснул голову руками. — Господи, помоги.Теперь она поняла, почему он в таком отчаянии. Он поставил под удар их расследование, нарушил личные нормы морали и этики и никогда не простит себе подобную слабость.Много лет назад, когда она только начинала работать, двоих офицеров полиции Саванны обвинили в интимной связи с женщиной-подозреваемой. Они утверждали, что женщина сама предложила им заняться сексом и все произошло по обоюдному согласию. Так и было. Но Дункан, Диди это помнила, был возмущен отказом офицеров признать свою вину. По его мнению, у них был выбор. Мало того, они обязаны поступать по закону, независимо от того, насколько силен соблазн. А теперь он сам совершил точно такой же проступок, и, конечно, для себя никаких оправданий у него не было.И все же, несмотря на это, Диди по-прежнему гордилась Дунканом. При виде того, как он винит себя, ее сердце наполнилось состраданием, а не презрением. Его она приберегла для Элизы Лэрд, этого исчадия ада. И черта с два Диди позволит призраку этой соблазнительницы свести Дункана с ума.— Ты оступился, — мягко сказала она. — Но ведь признал это. Забудь. Все закончилось.— Только не для меня. Мне до самой смерти не забыть, как она смотрела на меня, когда я…— Дункан, она манипулировала тобой! — воскликнула Диди так громко, что бармен обернулся и посмотрел на них. — Она знала, что нравится тебе, и пользовалась этим. Что может быть надежнее, чем избежать тюрьмы, соблазнив полицейского, который хочет предъявить обвинение в убийстве?— Диди, я знаю. Господи, неужели ты думаешь, что все это не приходило мне в голову? Но это не снимает с меня ни капли вины. Трое мертвы, это даже не считая Троттера, с которого все началось. Наполи, Горди Балью и Элиза. Если бы я поступил так, как нужно, никто бы из них не умер.— Ты не можешь знать это наверняка. И никто не может. Так или иначе, конец был бы трагический. — Она наклонилась к нему так, что он вынужден был посмотреть ей в глаза. — Она могла соблазнить любого. Ты сам это сказал, когда мы начали расследование. И хотя ты желал ее тело, это не мешало тебе оставаться объективным насчет ее характера. Я в этом убеждена. Ты верил ей ничуть не больше меня. Она врала не переставая, врала всем и каждому; может быть, той ночью на мосту ее убила ее же ложь. Честно говоря, я ничуть не жалею о ней и Наполи. Я рада, что она Умерла прежде, чем успела разрушить твою карьеру. Прежде, чем разрушила тебя.Она редко прикасалась к Дункану — не хотела рисковать их профессиональными отношениями. Но теперь она положила ладонь на его руку и многозначительно пожала.— Дункан, забудь об этом. Прости себе то, что с ней не мог забыть о своей мужской природе, о том, что ты человек Постарайся сознательно изгнать ее из памяти. Переключись. Завтра мы снова попытаемся взять Савича за задницу. — Она отодвинула стакан подальше от него. — А для этого тебе нужно быть трезвым, как стеклышко.Дункан позволил увести себя из бара прямо под проливной дождь. Пока они добрались до машины Диди, он вымок насквозь. Ну и пусть.— А моя машина? — спросил он, когда она усадила его к себе на пассажирское сиденье.— Я заеду за тобой утром и отвезу сюда.Он не стал спорить. Завтра его совершенно не интересовало.До его дома было рукой подать; эти несколько кварталов они проехали за пару минут. Диди выключила двигатель и уже взялась за ручку дверцы, но Дункан ее остановил:— Не надо заходить.— Обязательно зайду.— Со мной все будет в порядке. Я не стану больше пить. Обещаю, — прибавил он в ответ на ее скептическую гримаску.— Ладно, верю. Но ты уверен, что тебе не нужна компания?— Абсолютно.— Поиграй на пианино.— Я не играю на пианино.— Верно, — улыбнулась она.Он тоже выдавил из себя улыбку; получилась не улыбка, а просто растянутый рот.— Попробуй отдохнуть немного. Увидимся утром.— Только не в самую рань, — нахмурился он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40