Маршалл, размышляя, стоит ли ему продолжать спор, пару минут стоял в
нерешительности, затем неохотно опустился на место.
- Прокурор не велел мне ничего говорить об отпечатках пальцев, если
меня не спросят.
- Он объяснил почему?
- Сказал, что это только запутает и усложнит расследование.
- Хорошо, теперь я спрашиваю вас об отпечатках пальцев. Что вы там
обнаружили?
- Мы нашли отпечатки пальцев Лоррейн Элмор, обвиняемой, а также
Монтроза Девитта.
- В обеих номерах?
- Да.
- Продолжайте. Еще что-нибудь?
- Было обнаружено несколько отпечатков пальцев девушки, производившей
уборку помещения, и несколько следов, которые нам не удалось
идентифицировать.
- Но они были достаточны ясны, чтобы провести идентификацию?
- Если мы найдем человека, который их оставил, то, разумеется, не
будет затруднений с установлением идентичности...
- Вы сфотографировали эти отпечатки?
- Да.
- Снимки при вас?
- Да.
- Предъявите их, пожалуйста.
- Если Высокий Суд разрешит, - вмешался Маршалл, - свидетеля на
перекрестном допросе поздно спрашивать о том, что он нашел, и защита не
имеет права настаивать на предъявлении снимков в качестве вещественного
доказательства защиты... Если защита желает представить эти фотографии в
качестве вещественных доказательств, тогда они обязаны вызвать данного
свидетеля в качестве свидетеля защиты.
- Ничего подобного, - покачал головой судья Мейнли. - Свидетеля
спросили о том, что он нашел... Он сделал несколько фотографий внутреннего
помещения на месте преступления, или распорядился их сделать. Если часть
этих фотографий была преднамеренно не предъявлена по просьбе прокурора, а
это выяснилось во время перекрестного допроса, адвокат имеет право
потребовать предъявить эти фотографии.
- Я возражаю, против заявления, что фотографии были преднамеренно не
предъявлены по просьбе прокурора.
- Вы, конечно, можете возражать, - улыбнулся судья Мейнли, - однако
не можете запретить защите так расследовать и расценивать предъявленные
доказательства.
Свидетель представил фотографии неопознанных отпечатков пальцев, и по
требованию Краудера они были причислены к числу вещественных
доказательств.
- Пойдем дальше, - продолжил Дункан Краудер. - На основании фактов
можно сделать вывод, что кто-то очень поспешно разыскивал нечто в обеих
номерах, неправда ли?
- Совершенно верно.
- Но помещение выглядело бы точно так же, если бы неизвестное лицо
подложило бы какой-то предмет, скажем, упаковку с наклейкой куда-нибудь в
багаж, верно?
- Ну, не совсем. Когда человек что-то подкидывает, беспорядок бывает
только в одном месте, а в остальном помещение остается нетронутым.
- Сформулирую вопрос иначе, - сказал Краудер. - Если какой-то человек
осмотрит багаж с целью убедиться, что какого-то предмета там нет, а затем,
проверив это, подсунет в вещи какой-то предмет, чтобы следователи его
непременно отыскали, состояние вещей в номере разве не было бы именно
таким, каким вы его обнаружили?
- Верно, - согласился свидетель, - действительно, когда
наталкиваешься на подобный беспорядок, не можешь с уверенностью сказать,
взяли ли какую-то вещь или просто нашли ее. И если нет точного перечня
вещей, имевшихся в помещении, то не определишь с точностью, изъято ли
что-нибудь из него или, наоборот, добавлено.
- Спасибо за объективное описание положения вещей, - поблагодарил
Краудер. - Ценю вашу откровенность. Больше вопросов нет.
- Адвокату нет необходимости произносить речь! - взорвался Маршалл.
- Он просто благодарит свидетеля, - заметил судья Мейнли.
- Он не имеет права этого делать!
- Почему? Присяжных нет, это предварительное слушание дела, защитник
никого не обижают. Более того, Суд тоже считает своим долгом поблагодарить
свидетеля за похвальную откровенность... Вы свободны, мистер Элвин!
Элвин поспешно покинул возвышение.
- Позовите Ронли Эндовера.
Мейсон вопросительно оглянулся на Пола Дрейка. Тот пожал плечами,
показывая, что он тоже не знал, что обвинение вызовет Эндовера в качестве
своего свидетеля.
Эндовер был приведен к присяге, поднялся на возвышение, сообщил свое
имя и адрес.
Заговорил Маршалл.
- Видели ли вы труп человека, что по данным коронера считался
Монтрозом Девиттом?
- Видел.
- Знали ли вы этого человека при жизни?
- Да.
- Под каким именем вы его звали?
- Он называл себя Вестоном Хейлом.
- Вы делили с ним квартиру?
- Да.
- Известно ли вам, что при нем имелась сравнительно большая сумма
денег наличными, когда он уезжал из Лос-Анджелеса?
- Да.
- Сколько денег он взял с собой?
- Пятнадцать тысяч долларов.
- Можете начинать допрос! - бросил Маршалл.
- Им займусь я, Дункан, - сказал Мейсон и обратился к свидетелю: -
Откуда вам известно, что у него было именно пятнадцать тысяч долларов?
- Потому что я сам дал ему эти деньги.
- Откуда вы их взяли?
- Я получил деньги по чеку, который он выписал на мое имя.
- Известно ли вам, было имя Вестон Хейл настоящим именем этого
человека или оно вымышленное?
- Я считаю, что его действительно звали Вестон Хейл.
- Знаете ли вы, почему он называл себя вымышленным именем Монтроз
Девитт?
- Нет.
- Знали ли вы, что он снимал квартиру, как Монтроз Девитт, вел
совершенно другой образ жизни вне вашего с ним дома и даже имел другой
счет в банке?
- Теперь знаю, раньше не имел понятия.
- Вы сами вручили ему деньги?
- Да.
- Когда?
- Девятого числа.
- Где?
- Он остановился возле нашего дома.
- Он поднимался в квартиру?
- Нет, просто притормозил машину, я подошел и вручил ему конверт с
деньгами.
Мейсон нахмурился, задумался и, наконец, сказал:
- Больше вопросов не имею.
Маршалл вызвал коронера, затем патологоанатома, производившего
вскрытие, и указавшего на наличие одной колотой раны на голове и многих на
теле убитого.
- Раны были нанесены тонким острым предметом, сходным с ледоколом? -
спросил окружной прокурор.
- Да, сэр, - ответил свидетель.
После этого давала показания администратор отеля, показавшая, что в
каждом номере имелся свой ледокол, что все они были одинаковы по внешнему
виду, поэтому у них на ручках были выгравированы соответствующие номера,
так что ледокол, обнаруженный в машине Лоррейн Элмор, согласно имеющемуся
на нем номеру, был взят из шестнадцатой комнаты.
Краудер вопросительно посмотрел на Мейсона, спрашивая инструкций, но
тот покачал головой и прошептал:
- Перекрестного допроса не будет. До сих пор вы все делали отлично,
показания же этих свидетелей не имеют принципиального значения, пусть
отправляются с миром.
Болдуин Маршалл, поднявшись, произнес трагическим тоном:
- Если Высокий Суд разрешит, моим следующим свидетелем станет Джордж
Кесвик Летти. И после того, как он даст показания, адвокат может его
допрашивать сколько угодно.
- Последнее замечание неуместно, - нахмурился судья Мейнли. - Если
Джордж Летти ваш следующий свидетель, вызывайте его без ваших лирических
отступлений.
- Да, Ваша Честь, - стушевался Маршалл, - но защита пыталась
доказать, что была лишена возможности его допросить. Я хотел сообщить
защите, что этот свидетель будет предоставлен для перекрестного допроса.
- Совершенно излишне сообщать нам прописные истины. Каждый адвокат
знает, что он имеет право подвергнуть перекрестному допросу любого
свидетеля, вызванного обвинением для дачи показаний. Ну, а поскольку вы
так любезно даровали защите возможность допрашивать Джорджа Летти сколько
угодно, Суд не будет ограничивать время допроса... А теперь вызывайте
вашего свидетеля.
- Мистер Летти, займите место для дачи свидетельских показаний, -
попросил Маршалл.
Наступила минутная заминка, глаза присутствующих обратились к дверям
зала... Наконец, на пороге появился Джордж Летти в сопровождении
полицейского офицера. Он остановился, приняв эффектную позу, очевидно
будучи в восторге от всеобщего внимания. Потом прошел нарочито небрежной
походкой видавшего виды мужчины к свидетельскому креслу, поднял правую
руку и отчеканил слова присяги.
Заметив в зале Линду Кэлхаун, он улыбнулся ей с видом коронованной
особы, награждающей верного слугу за преданность.
- Ваше имя - Джордж Кесвик Летти, - сказал окружной прокурор, - вы
помолвлены с Линдой Кэлхаун, которая является племянницей обвиняемой, не
так ли?
- Да, сэр.
- Хорошо. Теперь я спрошу вас, где вы проживаете?
- В штате Массачусетс. В Бостоне.
- Вы там учитесь в университете?
- Да, сэр.
- Когда вы оттуда уехали?
- Утром восьмого числа.
- Самолетом?
- Да, сэр.
- Куда вы направились?
- В Лос-Анджелес.
- С кем вы там встретились?
- С Линдой Кэлхаун.
- Это - племянница Миссис Элмор?
- Да.
- Вы обсуждали дела миссис Элмор с нею?
- Да.
- Я не собираюсь расспрашивать вас о содержании этого разговора,
потому что это было бы сочтено слухами и не относилось бы к разбираемому
дну, просто скажите мне, предприняли ли вы в результате этого разговора
какие-либо действия?
- Да.
- Какие же?
- Мы отправились посоветоваться с Перри Мейсоном утром девятого
числа.
- Теперь, не касаясь сути вашей беседы, я предполагаю, что в то
время, когда вы советовались с мистером Мейсоном, ситуация вообще была
такова, что Линда и ее тетка находились в ссоре и...
- Одну минуту, Ваша Честь, - вмешался Мейсон, - я возражаю против
данного вопроса, поскольку он является наводящим и провоцирует ответ,
основанный на слухах.
- Возражение принято, - сказал судья Мейнли.
- Хорошо, - сказал Маршалл, вновь начиная злиться, - если я не могу
доказать это прямо, Ваша Честь, я докажу это косвенным путем. Что вы
сделали после того, как ушли из конторы Мейсона, мистер Летти?
- Я взял в аренду машину.
- И что вы сделали с этой наемной машиной? Куда поехали?
- Я поехал следом за автомобилем Лоррейн Элмор.
- Куда вас привела слежка?
- К миссис Элмор присоединился Монтроз Девитт, они погрузили в машину
большое количество багажа и направились к югу, на несколько минут
остановившись у обочины, чтобы получить конверт из рук человека, которого,
я теперь знаю, зовут Ронли Эндовер.
- Что вы сделали потом?
- Я ехал за ними следом, пока не потерял их из вида миль за десять до
Аризоны.
- Что вы сделали дальше?
- Поехал в Аризону.
- Вы видели там кого-нибудь из знакомых вам людей?
- Да, Перри Мейсона и Пола Дрейка, частного детектива.
- Что случилось после этого?
- Я возвратился в Эль-Сентро, оттуда позвонил Линде, и она мне
сообщила, где остановилась Лоррейн Элмор. Это был мотель "Палм Корт" в
Калексико.
- Ну, и что вы намеревались делать?
- Я хотел вернуться в Лос-Анджелес, однако мотель "Палм Корт"
находился недалеко от Эль-Сентро, и я решил проехать туда и посмотреть,
каково там состояние дел.
- И вы отправились?
- Да.
- В котором часу вы приехали в Калексико?
- Точно не скажу, где-то перед полуночью.
- Что вы сделали?
- Я проверил машины перед коттеджами и убедился, что автомобиль
миссис Элмор стоит там.
- Что вы сделали потом?
- Я заметил, что машина стоит перед номером четырнадцать. В отеле
было несколько свободных комнат, и я зарегистрировался. Сначала мне дали
номер ближе к улице, но я попросил у них номер подальше, и мне дали номер
двенадцать, который я и занял.
- Объясните, где находилась ваша комната по отношению к комнате,
занимаемой Монтрозом Девиттом.
- Монтроз Девитт занимал номер четырнадцать, а я - номер двенадцать,
он с запада примыкал к его комнате.
- Что вы сделали, заняв свой номер?
- Обследован положение вещей.
- Что вы под этим подразумеваете?
- Ну, я все осмотрел.
- И что вы обнаружили?
- Очевидно, номера двенадцать и четырнадцать были так
сконструированы, что их можно было использовать в качестве сдвоенного
номера в том случае, если между ними открыть дверь, их соединяющую. В
данном случае дверь была закрыта, но кто-то просверлил небольшое отверстие
в ней, и через него можно было видеть соседний номер изнутри.
- А слышать можно было через дверь?
- Через дверь - не очень хорошо. Однако если войти в стенной шкаф для
верхней одежды и прижаться ухом к стене, то слышны все разговоры в
соседнем помещении.
- Что вы слышали?
- Я посмотрел через маленькую дырочку, которая была просверлена в
двери. Через нее мне была видна часть кровати, на которой бок о бок сидели
Монтроз Девитт и Лоррейн Элмор. Там было видно, что они разговаривают, но
о чем - не слышно, поэтому я и забрался в стенной шкаф... Как я уже
говорил, прижав ухо, я смог разобрать то, что они говорили.
- Весь разговор?
- Практически да, лишь отдельные слова долетали глухо.
- И что же вы услышали?
- Сначала было что-то сугубо личное.
- Что вы имеете в виду?
- Как бы это выразить... Он стал к ней приставать, распустил руки...
- То есть, любовное объяснение? - уточнил Маршалл.
- Какое там, несли всякую чепуху, объяснялись... и все такое.
- Хорошо, - сказал Маршалл, повернулся лицом к переполненному залу и
широко улыбнулся. - Не станем на этом задерживаться. Вы слышали, как они
обсуждали планы на будущее?
- Да.
- Что они говорили?
- Мистер Монтроз Девитт убеждал Лоррейн, что Линда просто охотится за
ее деньгами, что она хочет командовать Лоррейн и заставить вести такой
образ жизни, который сама выберет для нее - одиночество, затворничество,
отказ от личного счастья, что равносильно пострижению в монахини, и что
это быстро сведет Лоррейн в могилу, ну, а Линде только этого и надо...
- Продолжайте!
- Миссис Элмор стала возмущаться, что Девитт неправильно судит о
Линде, что та импульсивная, но искренняя, так что когда он познакомится с
нею, то они, очевидно, друг другу понравятся. Она добавила, что страшно
переживает из-за своей ссоры с Линдой, поэтому она ей позвонила и
попросила прощения, пообещав завтра днем повидаться с нею. К этому времени
они с Девиттом поженятся и ей очень хотелось бы их познакомить.
- Хорошо, переходите к фактам. Что было дальше?
- Монтроз разозлился, узнав, что она звонила Линде, и закричал: "Я же
тебе не велел с ней общаться! Я предупреждал, что мы начнем
самостоятельную жизнь, вложим все наши деньги в общее предприятие и никому
не станем об этом рассказывать, потому что через год у нас будет минимум
полмиллиона долларов, и от попрошаек и нахлебников не будет отбоя!" Он
сказал, что позже Лоррейн сможет сообщить своим друзьям и родственникам,
где и как она живет, но сначала надо стать по-настоящему богатыми...
- Я вас просил придерживаться только фактов, - прервал его Маршалл. -
Что случилось после этого?
- Лоррейн Элмор обиделась и рассердилась. Она ответила, что
достаточно обеспечена сейчас, что никакой тяги к богатству у нее нет и она
не намерена жертвовать близостью своих родственников и друзей ради
каких-то будущих миллионов, поскольку богатство - еще не все в жизни.
- Что произошло потом?
- Она не могла успокоиться и заявила, что не видит оснований для
того, чтобы порвать свои связи с семьей только потому, что они решили
начать новую жизнь. Они еще довольно долго спорили на эту тему, потом она
пожелала ему спокойной ночи и заявила, что уходит в свою комнату.
- И ушла?
- Она дошла до двери, но тут Монтроз Девитт заметил что-то такое на
стоянке для машин, что его встревожило. Я не расслышал его слов в
отношении автомашин, они отошли от кровати к двери, и мне было уже плохо
слышно, однако, я понял, что речь идет об автомобиле. После этого было
много хождений по комнате, они уже почти не разговаривали. Неожиданно свет
в комнате был выключен, и через минуту затарахтел мотор машины Лоррейн
Элмор... Я бросился к двери и глянул на место стоянки автомашин как раз в
тот момент, когда они вместе выезжали на подъездную дорогу.
- Кто вел машину?
- Лоррейн Элмор.
- И что вы сделали?
- Попытался следовать за ними. Выбежал, сел в свою машину, завел
мотор, но к тому времени, когда я добрался до улицы, они уже давно
свернули куда-то за угол. Я понимал, что у меня нет времени на то, чтобы
ошибаться... Мне показалось, что они должны были повернуть налево, к
городу, поэтому помчался по более короткому пути, но вскоре убедился, что
моя догадка неверна, их впереди не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22