А н и и а и и. А почему бы и нет?
Маринелли. Черт побори! Мы поговорим еще!
Аппиани. Ба! Обезьяна, правда, зла, но...
Маринелли. Проклятие! Граф, я требую удовлетворения.
Аппиани. Это разумеется само собой.
Маринелли. И потребовал бы его немедленно, но не хочу портить сегодняшнего дня счастливому жениху.
Аппиани. Какое добросердечное существо! Нет же! (Хватает его за руку.) В Масса я сегодня, разумеется, не позволю себя отправить, но для прогулки с вами у меня хватит времени. Идемте! Идемте!
Маринелли (вырывается и уходит). Терпение, граф, только терпение!
ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ Аппиани, Клавдия Галотти.
А и п и а н и. Убирайся, негодяй! Мне это пошло на пользу. Кровь моя пришла в волнение, я чувствую себя иначе и лучше.
Клавдия (входит поспешно, в тревоге). Боже! Граф, я слышала бурную ссору — лицо ваше пылает, что случилось?
Аппиани. Ничего, сударыня, ровно ничего. Камергер Маринелли оказал мне небольшую услугу. Он избавил меня от визита к принцу.
Клавдия. В самом деле?
Аппиани. Значит, мы можем выехать еще раньше. Я пойду потороплю своих людей и тотчас же вернусь; меж тем и Эмилия будет готова.
Клавдия. Могу я быть спокойна, граф?
Аппиани. Вполне, сударыня.
Уходят в разные стороны.
ДЕЛСТВИЕ ТРЕТЬЕ Зала в загородном замке принца.
ЯВЛЕН PIE ПЕРВОЕ
Принц, Маринелли.
Маринелли. Все напрасно, он отверг предложенную ему честь с величайшим презрением.
П р и и ц. Тем дело и кончилось? Значит, все это совершится? Значит, Эмилия еще сегодня будет принадлежать ему?
Маринелли. По всей видимости.
Принц. Я так надеялся на вашу выдумку! Кто может мешать, как неловко вы при этом действовали. Если совет глупца вдруг и окажется удачным, то выполнять его должен непременно умный человек. Мне следовало помнить об этом.
Маринелли. Вот меня и наградили!
Принц. За что же награждать?
М а р и н е л л и. За то, что я готов был рискнуть даже жизнью. Когда я увидел, что ни убеждения, ни насмешки не могут заставить графа променять свою любовь на почести, я попытался вывести его из себя. Я наговорил ему таких вещей, которые заставили его забыться. Он начал осыпать меня оскорблениями, и я потребовал удовлетворения, потребовал ого немедленно, здесь же, не сходя с места. Я думал так: или он убьет меня, или я его. Если я убью его — значит, поле битвы останется за нами. Если же он меня — ну что ж! Ему, во всяком случае, придется бежать, и принц выиграет время.
Принц. И вы это сделали, Маринелли?
М а р и н е л л и. А! Когда проявляешь такую глупую готовность жертвовать собой для сильных мира сего, надо бы заранее знать, надо бы заранее знать, какова будет их благодарность...
Принц. Что же граф? О нем идет молва, что таких вещей ему дважды не скажешь.
Маринелли. С ним бывает по-разному. Кто же станет его этим попрекать? Он возразил, что сегодня у него есть дела поважнее, чем драка со мной, и отложил нашу встречу на неделю после свадьбы.
Принц. С Эмилией Галотти! Мысль эта приводит меня в ярость. А вы успокоились и ушли — и теперь приходите ко мне похваляться, что ради меня рисковали жизнью, что жертвовали собой.
Маринелли. А что, ваша светлость, я должен был еще сделать?
Принц. Еще сделать? Как будто вы что-нибудь сделали.
М а р и и е л л и. Послушаем лучше, ваша светлость, что сделали вы сами для себя? Нам посчастливилось встретиться с нею в церкви, о чем же вы договорились?
Принц (насмешливо). Какое любопытство! И его мне еще нужно удовлетворить. О, все шло так, как только можно пожелать. Вам не о чем больше беспокоиться, мой слишком услужливый друг. Она пошла навстречу моим желаниям, мне оставалось только взять ее с собой. (Холодно и повелительно.) Ну, теперь вы знаете все, что хотели узнать... и можете идти!
Маринелли. Можете идти! Да, да — тут и песне конец! Соверши я даже невозможное, все осталось бы, как было. Невозможное, сказал я? Нет, не столь все это невозможно, однако же здесь надобна дерзость. Пусть только невеста окажется в наших руках, и я могу поручиться, что свадьбе не бывать.
Принц. Ах. за что только не берется этот человек! Мне следовало поручить ему команду над своими телохранителями, чтобы он устроил засаду на большой дороге, окружил с пятьюдесятью солдатами карету, выхватил из нее девушку и торжественно привез бы ее ко мне.
Марине л л и. Бывало, что девушку увозили насильно, и это не выглядело насильственным похищением!
П р и н ц. Если бы вы сумели это сделать, то не болтали бы об этом так долго.
Мариыелли. Однако нельзя отвечать за исход: бывают и несчастные случаи.
Принц. Как это похоже на меня, не правда ли, возлагать на людей ответственность, когда они не могут отвечать!
Маринелли. Итак, ваша светлость...
Вдали раздается выстрел.
А! Что это? Не послышалось ли мне? А вы, ваша светлость, не слыхали выстрела? Вот и еще один!
Принц. В чем дело? Что случилось?
Маринелли. А как вы думаете? Что, если я оказался деятельнее, чем вы предполагали?
Принц. Деятельнее? Скажите же наконец...
М а р IT н е л л и. Короче, случилось то, о чем я говорил.
П р и и ц. Возможно?
Маринелли. Только не забывайте, принц, в чем вы сейчас меня заверили... Повторите еще раз свои слова.
Принц. Но такие меры...
Маринелли. Только те, которые неизбежны! Исполнение поручено людям, на которых я могу положиться. Дорога проходит вдоль самой ограды Зоологического сада. Там часть моих людей нападет на карету как бы с целью грабежа, в то время как остальные, в их числе один из моих слуг, бросятся из сада на помощь подвергшимся нападению. Во время стычки, устроенной и темп и другими только для виду, мой слуга должен схватить Эмилию, будто бы желая спасти ее, и через Зоологический сад доставить во дворец. Таков уговор. Что вы теперь скажите, принц?
Принц. Вы поразили меня самым необыкновенным образом. Меня охватывает страх...
Маринелли подходит к окну.
Марянелли. Там должно произойти это! Так и есть! Человек в маске перескочил ограду... несомненно, для того, чтобы известить меня об успехе. Удалитесь, ваша светлость.
Принц. Ах, Маринелли...
Маринелли. Ну? Не правда ли, теперь я сделал слишком много, а прежде слишком мало?
Принц. Нет, не то. Но при всем этом я не вижу...
Маринелли. fie видите? Лучше покончить разом! Удалитесь скорее. Маска не должна застать вас.
Принц уходит.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Маринелли вскоре затем Анжело.
Маринелли (снова подходя к окну). Карета медленно возвращается в город. Так медленно? И у каждой дверцы слуга? Эти признаки мне не нравятся; это значит, что дело удалось лишь наполовину, что обратно осторожно везут раненого, а не убитого. Маска спешилась. Это сам Анжело. Смельчак! Здесь он знает все ходы. Он делает мне знак головой, значит, уверен в успехе дела. А, господин граф, вам не угодно было ехать в Масса, а теперь пришлось пуститься в более далекий путь! Кто, научил вас так хорошо разбираться в обезьянах? (Подходит к двери.) Они действительно злые. Ну, Анжело?
Анжело (сняв маску). Будьте наготове, господин камергер! Ее должны сейчас привести.
М а р и и с л л и. А как вообще закончилось дело?
Анжело. По-моему — все хорошо.
Маринелли. Как обстоит дело с графом?
Анжело. Ему не так уж повезло! Но он, видно, что-то подозревал, потому что оказался захваченным не совсем врасплох.
Маринелли. Скорее скажи мне все, что ты можешь сказать. Он убит?
Анжело. Мне жаль доброго господина.
Маринелли. Вот, получи за свое чувствительное сердце. (Дает ему кошелек с золотом.)
Анжело. Покончено и с моим бравым Николо, и ему пришлось поплатиться.
Маринелли. Даже так? Обе стороны понесли потери?
Анже л о. Я готов был плакать об этом честном малом, если бы вот это (взвешивает в руке кошелек) частично не возместило мне его смерти. Ведь я его наследник, потому что отомстил за него. Таков наш закон, и я думаю, лучшего закона для дружбы и верности еще не бывало. Этот Николо, господин камергер...
Маринелли. К черту твоего Николо! Что граф? Граф?
А н ж е л о. Граф ловко угодил в него, зато я угодил в графа! Он упал, и если еще добрался живым до кареты, то могу поручиться, что живым из нее не выйдет.
Маринелли. Если бы только это было верно, Анжело.
А н ж е л о. Пусть я лишусь службы у вас, если это неверно! Имеются ли у вас еще приказания? Ведь мне предстоит далекий путь, мы сегодня же хотим перебраться через границу.
М а р и н е л л и. Так отправляйся.
Анжело. Если опять что понадобится, господин камергер,— вы знаете, где меня можно разыскать. То, что может сделать другой, и для меня не хитрость. А возьму я дешевле любого другого.
Маринелли. Это хорошо! Но все-таки еще не совсем хорошо. Эх, Анжело! Можно ли быть таким скупым! Конечно же, он заслуживал второго выстрела. А теперь, как он, быть может, бедный граф! Эх, Анжело! Плохо ты выполняешь свое дело, только портишь его... Но принц не должен пока ничего знать об этом. Он должен раньше сам убедиться, насколько ему выгодна эта смерть! Эта смерть! Чего бы я не дал, чтобы быть в ней совершенно уверенным!
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Принц, Маринелли.
Принц. Она уже идет по аллее. Спешит, опережая слугу. Страх будто бы окрылил ее. Вероятно, она еще ничего не подозревает. Думает только, что спасается от разбойников. Но долго ли это может продолжаться?
Маринелли. Все же она пока у нас.
П р и н ц. А мать разве не разыщет ее? Разве граф не последует за нею? Что же мы будем делать тогда? Как я смогу скрыть ее от них?
Маринелли. На все это я еще, правда, не могу ответить... Посмотрим! Потерпите немного, ваша светлость. Так или иначе, а первый шаг надо было сделать.
Принц. К чему? Все равно придется возвращаться назад.
Маринелли. А может быть, и не придется. Существует тысяча обстоятельств, на которые можно опереться в дальнейшем. И притом вы забываете самое главное.
Принц. Как я могу забыть то, о чем вовсе еще и не думал? Самое главное? Что самое главное?
Маринелли. Искусство нравиться, убеждать — в нем никогда не испытывал недостатка влюбленный принц.
Принц. Никогда не испытывал! За исключением тех случаев, когда оно ему было всего нужней. Сегодня я уже весьма неудачно испробовал это искусство. Никакой лестью, никакими уверениями не смог я добиться от нее ни слова. Безмолвная, подавленная, дрожащая, стояла она передо мной, как преступница, услышавшая свой смертный приговор. Ее страх заразил и меня, я содрогнулся сам и кончил тем, что попросил у нее прощения. Я и теперь едва решусь наговорить с нею. Во всяком случае, я не отважусь встретить ее, когда она войдет. Вы, Маринелли, должны принять ее. Я буду здесь поблизости, послушаю, что произойдет, и выйду, когда найду в себе достаточно силы.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Маринелли и вскоре затем его слуга Б а т т и с т а с Эмилией.
Маринелли. Если только она сама не видела, как он упал... а она так спешила, что не должна была видеть... Идет. Я тоже не хочу попасться ей на глаза первым. (Отступает и прячется в углу.)
Баттиста. Сюда, пожалуйте сюда, сударыня.
Эмилия (едва переводя дыхание). Ах! Ах! Благодарю вас, друг мой, благодарю... Но, боже, боже! Где я? И совершенно одна? Где моя матушка? Где граф? Они ведь идут за нами? Сразу же вслед за нами?
Баттиста. Я полагаю.
Эмилия. Вы полагаете! Вы не знаете этого? Вы их не видели? Разве позади нас не стреляли?
Баттиста. Стреляли? Возможно!
Эмилия. Несомненно! И попали в графа или в мою матушку...
Баттиста. Я сейчас пойду за ними.
Эмилия. Не оставляйте меня. Я хочу бить с вами, я должна быть с вами, пойдемте, друг мой!
Марипелли (внезапно появляется, как будто только что вошел). Ах, сударыня! Что за несчастье, или, скорее, что за счастье, что за счастливое несчастье доставило нам честь...
Эмилия (в изумлении). Как? Вы здесь, милостивый государь? Значит, я попала к вам? Простите, господин Kaмepдинep. На нас напали разбойники неподалеку отсюда. На помощь к нам пришли добрые люди... этот честный человек вынес меня из кареты и привел сюда. Но я боюсь и думать, что спаслась одна. Моя матушка еще в опасности, позади нас стреляли. Быть может, она погибла, а я жива? Простите, я должна бежать туда, к ним, где мне и следовало оставаться.
Маринелл и. Успокойтесь, сударыня. Все идет хорошо, скоро вы будете вместе с дорогими вам лицами, за которых вы так тревожитесь. Скорей, Баттиста, ступай, беги, быть может, они не знают, где сейчас находится барышня. Быть может, они разыскивают вас в одной из садовых построек. Незамедлительно приведи их сюда.
Эмилия. Это правда? И они все спасены? С ними ничего не случилось? Ах, какой ужасный, какой страшный день для меня! Но мне нельзя оставаться здесь, я должна спешить им навстречу.
Маринелл и. Для мою, сударыня? Вы и без того уже задыхаетесь и выбились из сил. Вам следует пройти сейчас в более удобную комнату, успокоиться и отдохнуть. Могу держать пари, что принц уже сам разыскал вашу дражайшую почтенную матушку и ведет ее к вам.
Эмилия. Кто, сказали вы?
Маринелл и. Наш всемилостивейший принц,
Эмилия (в крайнем смятении). Принц!
М а р и и е л л и. Он при первой же вести поспешил к вам на помощь. Он в высшей степени возмущен, что такое преступление осмелились совершить так близко, чуть ли не на его глазах. Оп послал в погоню за злодеями, и, если они попадутся, наказание их будет неслыханным.
Г) м и л и я. Принц! Где же я нахожусь?
Марипелли. В Дозало, загородном дворце принца.
Эмилия. Какое совпадение! И вы думаете, он может сейчас появиться сам? Но вместе с моей матушкой, конечно!
Маринелл и. Вот и он.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ Принц, Эмилия, Маринелли.
Принц. Где она? Где? Мы повсюду разыскиваем прекраснейшую Эмилию. С вами ведь ничего не случилось? Ну, значит, все хорошо. Граф, ваша матушка...
Эмилия. Ах, ваша светлость! Где они? Где моя матушка?
Принц. Недалеко, вернее — даже близко.
Эмилия. Боже, в каком состоянии я, быть может, увижу матушку или графа! Конечно, я не ошиблась! Вы что-то скрываете от меня, ваша светлость!.. Я вижу, вы что-то скрываете от меня...
Принц. Нет же, милейшая Эмилия. Дайте мне вашу руку и смело следуйте за мной.
Эмилия (нерешительно). Но... если с ними ничего не случилось... если мое предчувствие обманывает меня, почему же их нет здесь? Почему они не пришли вместе с вами, ваша светлость?
Принц. Так поспешите же, милая Эмилия, и вы сами увидите, как рассеются ваши страхи.
Эмилия. Что мне делать? (В отчаянии ломает руки.)
Принц. Как, сударыня? Вы не доверяете мне?
Эмилия (падает перед ним на колени). У ног ваших молю, ваша светлость...
Принц. Вы устыдили меня. Да, Эмилия, этот немой упрек заслужен мною. Нельзя оправдать мое поведение, каким оно было сегодня утром... в лучшем случае его можно извинить. Простите мне мою слабость. Я не должен был тревожить вас признаниями, от которых мне нечего ждать. Я был уже достаточно наказан тем безмолвным смятением, с которым вы выслушали или, вернее, не захотели выслушать меня. Этот случай, который еще раз дает мне счастье видеть вас и говорить с вами, прежде чем навсегда исчезнут мои надежды,— этот случай я мог бы объяснить как знак будущего счастья, как чудеснейшую отсрочку моего окончательного приговора, я мог бы еще раз осмелиться просить о помиловании, но я хочу — не дрожите, сударыня,— хочу зависеть только от вашего взгляда. Вас не оскорбят ни единым словом, ни единым вздохом. Лишь не казните меня своим недоверием. Лишь не сомневайтесь ни мгновения в своей неограниченной власти надо мной, пусть вам никогда не приходит в голову, что вы нуждаетесь в чьей-то защите против меня. А теперь идемте, идемте, милая Эмилия, идемте туда, где вас ожидают радости, которых вы куда более достойны. (Уводит Эмилию не без сопротивления с ее стороны.) Следуйте за нами, Маринелли.
Маринелли. Следуйте за нами—это, я полагаю, значит «не следуйте за нами». Да и к чему мне за ними? Он должен убедиться сам, много ли сможет добиться от нее с глазу на глаз... Все, что мне остается,— это устроить так, чтобы им никто не помешал. Со стороны графа, я надеюсь, этого уже не приходится опасаться... Но мать, мать! Я был бы весьма удин-лен, если бы она спокойно удалилась, покинув свою дочь в беде.
Входит Баттиста.
Ну, Баттиста? Что слышно нового?
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ Баттиста, Марине л л и.
Баттиста (поспешно). Мать, господин камергер...
Маринелли. Я так и думал! Где она?
Баттиста. Через минуту она появится здесь, если вы не предупредите ее... я и не собирался искать ее, как вы приказали мне для виду, но вдруг издали услышал ее крик. Она напала л а след дочери, а может, и догадывается о нашем замысле! Весь народ, какой только есть в этом пустынном месте, собрался вокруг нее, и все наперебой указывают ей дорогу. Сказали ли ей уже, что здесь и принц и вы,— я не знаю. Что прикажете делать?
Маринелли. Дай сообразить. (Размышляет.) Не впускать ее, когда она знает, что ее дочь здесь?.. Не годится. Ну и вытаращит же она глаза, когда увидит, что овечка угодила к волку. Глаза? Это бы еще ничего. Пусть смилуется небо над нашими ушами! Да и это не страшно! Утомляются и самые лучшие легкие, даже женские.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31