Наказание потребно для того,
что весьма нужно предупреждать и самые первые по-
кушения ко преступлению: но как между сими поку-
шениями и исполнением беззакония может быть
промежутка времени, то не худо оставить большее
наказание для исполненного уже преступления, чтобы
тем начавшему злодеяние дать некоторое побужде-
ние, могущее его отвратить от исполнения начавшего
злодеяния.
202. Так же надобно положить наказания не столь
великие сообщникам в беззаконии, которые не суть
беспосредственными оного исполнителями, как са-
мим настоящим исполнителям. Когда многие люди
согласятся подвергнуть себя опасности, всем им об-
щей, то чем более опасность, тем больше они стара-
ются сделать оную равною для всех. Законы, наказу-
ющие с большею жестокостью исполнителей преступ-
284

ления, нежели простых только сообщников, воспре-
пятствуют, чтоб опасность могла быть равно на всех
разделена и причинять, что будет труднее сыскать че-
ловека, который бы захотел взять на себя совершить
умышленное злодеяние; понеже опасность, которой
он себя подвергнет будет больше в рассуждении на-
казания, за то ему положенного, неравного с прочи-
ми сообщниками. Один только есть случай, в кото-
ром можно сделать изъятие из общето сего правила,
то есть, котда исполнитель беззакония получает от со-
общников особенное награждение: тогда для того,
что разнота опасности награждается разностию вы-
год, надлежит быть наказанию всем им равному.
Сии рассуждения покажутся очень тонки; но над-
лежит думать, что весьма нужно, дабы законы сколь
возможно меньше оставляли средств сообщникам
злодеяния согласиться между собою.
203. Некоторые правительства освобождают от на-
казания сообщника великого преступления, донесше-
го на своих товарищей. Такой способ иметь свои вы-
годы и так же и свои неудобства, когда оный упот-
ребляется в случаях особенных.
203. Общий всегдашний закон, обещающий про-
щение всякому сообщнику открывающему преступ-
ление, должно предпочесть временному особому объ-
явлению в случае каком особенном; ибо такой закон
может предупредить соединение злодеев, вперяя в
каждого из них страх, чтоб не подвергнуть себя од-
ного опасности; но должно потом и наблюдать свято
285
сие обещание и дать, так говоря, защитительную
стражу всякому, кто на сей закон ссылаться станет.
204. Вопрос V. Какая мера великосги преступлений?
205. Намерение установленных наказаний не то
чтоб мучить тварь, чувствами одаренную; они на тот
конец предписаны, чтоб воспрепятствовать виновато-
му, дабы он впредь не мог вредить обществу, и чтоб
отвратить сограждан от содеяния подобных преступ-
лений. Для сего между наказаниями надлежит упот-
реблять такие, которые, будучи уравнены с преступле-
ниями, впечатлели бы в сердцах людских начертание
самое живое и долго пребывающее, и в то же самое
время были бы меньше люты над преступниковым
телом.
206. Кто не объемлется ужасом, видя в истории,
сколько варварских и бесполезных мучений, выискан-
ных и в действо произведенных без малейшего сове-
сти зазора людьми, давшими себе имя премудрых?
Кто не чувствует внутри содрогания чувствительного
сердца при зрелище тех тысяч бессчастных людей, ко-
торые оные претерпели и претерпевают, многожды
обвиненные в преступлениях сбыться трудных или
немогущих, часто соплетенных от незнания, а иногда
от суеверия? Кто может, говорю Я, смотреть на рас-
терзание сих людей с великими приуготовлениями
отправляемое людьми же, их собратиею?
Страны и времена, в которых казни были самые
лютейшие в употреблении, суть те, в которых содеи-
вались беззакония самые бесчеловечные.
286
207. Чтоб наказание произвело желаемое действие,
довольно будет и того, когда зло, оным причиняе-
мое, превосходит добро, ожиданное от преступления,
прилагая в выкладке, показывающей превосходство
зла над добром, так же и известность наказания не-
сомненную и потеряние выгод, преступлением при-
обретаемых. Всякая строгость, преходящая сии преде-
лы, бесполезна, и следовательно мучительская.
208. Если где законы были суровы, то они или пе-
ременены, или не наказание злодейств родилось от
самой суровости законов.
Великость наказаний должна относима быть к на-
стоящему состоянию и к обстоятельствам, в которых
какой народ находится; по мере как умы живущих в
обществе просвещаются, так умножается и чувстви-
тельность каждого особо гражданина; а когда в граж-
данах возрастает чувствительность, то надобно, чтобы
строгость наказаний умалялася.
209. Вопрос VI. Смертная казнь полезна ль и нуж-
на ли в обществе для сохранения безопасности и до-
брого порядка?
210. Опыты свидетельствуют, что частое употребле-
ние казней никогда людей не сделало лучшими: чего
если Я докажу, что в обыкновенном состоянии об-
щества смерть гражданина ни полезна, ни нужна, то
Я преодолею восстающих против человечества. Я
здесь говорю: в обыкновенном общества состоянии:
ибо смерть гражданина может в одном только случае
быть потребна, сиречь: когда он лишен будучи вольт
287
ности, имеет еще способ и силу, могущую возмутить
народное спокойство. Случай сей не может нигде
иметь места, кроме когда народ теряет, или возвра-
щает свою вольность. Или во время безначалия, ког-
да самые беспорядки заступают место законов. А при
спокойном царствовании законов и под образом
правления соединенным всего народа желаниями ут-
вержденным в государстве противу внешних неприя-
телей защищенном и внутри поддерживаемом креп-
кими подпорами, то есть силою своею и вкоренив-
шимся мнением во гражданах, где вся власть в руках
Самодержца; в таком государстве не может в том
быть никакой нужды, чтоб отнимати жизнь у граж-
данина.
210. Двадцать лет государствования Императрицы
Елисаветы Петровны преподают отцам народов при-
мер к подражанию изящнейший, нежели самые бли-
стательные завоевания.
211. Не чрезмерная жестокость и разрушение бы-
ти человеческого производят великое действие в сер-
дцах граждан, но непрерывное продолжение нака-
зания.
212. Смерть злодея слабее может воздержать безза-
кония, нежели долговременный и непрерывно пребы-
вающий пример человека, лишенного своей свободы
для того, чтобы наградить работою своею чрез
всю его жизнь продолжающеюся, вред им сделан-
ный обществу. Ужас, причиняемый воображени-
ем смерти, может быть гораздо силен, но забве-
288
ниу в человеке природному оный противостоять не
может. Правило общее: впечатления в человеческой
душе стремительные и насильственные тревожат серд-
ца и поражают, но действия их долго в памяти не
остаются.
Чтобы наказание было сходно со правосудием, то
не должно оному иметь большего степени напряже-
ния как только, чтоб оно было довольно к отвраще-
нию людей от преступления. И так Я смело утверж-
даю, что нег человека, который бы, хотя мало поду-
мавши, мог положить в равновесии, с одной сторо-
ны преступление, какие бы оно выгоды ни обещало:
а с другой всецелое и с жизнию кончающееся лише-
ние вольности.
213. Вопрос VII. Какие наказания должно налагать
за различные преступления?
214. Кто мутит народное спокойствие; кто не по-
винуется законам; кто нарушает сии способы, кото-
рыми люди соединены в общества, и взаимно друг
друга защищают; тот должен из общества быть иск-
лючен, то есть, стать извергом (т.е. изгоем - Ред).
215. Надлежит важнейшие иметь причины к изгна-
нию гражданина, нежели чужестранца.
216. Наказание, объявляющее человека бесчестным
есть знак всенародного о нем худого мнения, кото-
рое лишает гражданина почтения и доверенности об-
ществом ему прежде оказанной, и которое его извер-
гает из братства, хранимого между членами того же
государства. Бесчестие, законами налагаемое, должно
289
быть то же самое, которое происходит из всесветного
нравоучения:
Ибо когда действия, называемые нравоучителями
средние, объявляются в законах бесчестными, то вос-
последует сие неустройство, что действия, долженству-
ющие для пользы общества почитаться бесчестными,
перестанут вскоре признаваемы быть за такие.
217. Надлежит весьма беречься, чтоб не наказывать
телесными и боль причиняющими наказаниями зара-
женных пороком притворного некоего вдохновения
и ложной святости. Сие преступление, основанное на
гордости или кичении из самой боли получить себе
славу и пищу. Чему примеры были в бывшей тайной
канцелярии, что таковые по особливым дням приха-
живали единственно для того, чтобы претерпеть нака-
зания.
218. Бесчестие и посмеяние суть единственные на-
казания, кои употреблять должно противу притворно
вдохновенных и лжесвятош, ибо сии гордость их
притупиши могут. Таким образом противоположив
силы силам того же рода, просвещенными законами
рассыплют аки прах удивление, могущее вогнездиться
во слабых умах о ложном учении.
219. Бесчестие на многих вдруг налагать не должно.
220. Наказанию подлежит быть готовому, сходст-
венному с преступлениями и народу известному.
221. Чем ближе будет отстоять наказание от пре-
ступления и в надлежащей учинится скорости, тем
оно будет полезнее и справедливее! Справедливее по-
290
тому, что оно преступника избавит от жестокого и
излишнего мучения сердечного о неизвестности свое-
го жребия. Производство дела в суде должно быть
окончено в самое меньшее сколь можно время. Ска-
зано Мною, что в надлежащей скорости чинимое на-
казание полезно: для того, что чем меньше времени
пройдет между наказанием и преступлением, тем
больше будут почитать преступление причиною нака-
зания, а наказание действием преступления: наказа-
ние должно быть непреложно и неизбежно.
222. Самое надежнейшее обуздание от преступле-
ний есть не строгость наказания, но когда люди по-
длинно знают, что преступающий законы непремен-
но будет наказан.
223. Известность и о малом, но неизбежном нака-
зании сильнее впечатляется в сердце, нежели страх же-
стокой казни, совокупленный с надеждою избыть от
оной.
Поелику наказания станут короче и умереннее, ми-
лосердие и прощение тем меньше будет нужно; ибо
сами законы тогда духом милосердия наполнены.
224. Во всем, сколь ни пространно, государстве не
надлежит быть никакому месту, которое бы от зако-
нов не зависело.
225. Вообще стараться должно о истреблении пре-
ступлений, а наипаче тех, кои более людям вреда на-
носят, и так средства законами употребляемые для
отвращения от того людей, должны быть самые силь-
нейшие в рассуждении всякого рода преступлений,
291
по мере чем больше они противны народному благу,
и по мере сил могущих злые или слабые души при-
влечь к исполнению оных. Ради чего надлежит быть
уравнению между преступлениями и наказаниями.
226. Если два преступления, вредящие не равно
обществу, получают равное наказание, то неравное
распределение наказаний произведет сие странное
противоречие, мало кем примеченное, хотя очень час-
то случающееся, что законы будут наказывать пре-
ступления ими же самими произращенные.
227. Когда положится то же наказание тому, кто
убьет животину, и тому, кто человека убьет, или кто
важное какое письмо подделает, то вскоре люди не
станут делать никакого различия между сими пре-
ступлениями.
228. Предполагая нужду и выгоды соединения лю-
дей в общества, можно преступления, начав от вели-
кого до малого, поставить рядом, в котором самое
тяжкое преступление то будет, которое клонится к
конечной расстройке и к непосредственному потом
разрушению общества: самое легкое, малейшее раз-
дражение, которое может учиниться какому человеку
частному. Между сими двумя краями содержаться бу-
дут все действия, противные общему благу и называе-
мые беззаконными, поступая нечувствительным поч-
ти образом от первого в сем ряду места до самого
последнего. Довольно будет, когда в сих рядах озна-
чатся постепенно и порядочно в каждом из четырех
родов, о коих Мы в седьмой главе говорили, дейст-
292
вия, достойные хулы, ко всякому из них принадле-
жащие.
229. Мы особое сделали отделение о преступлени-
ях, касающихся прямо и непосредственно до разру-
шения общества и клонящихся ко вреду того, кто во
оном главою, и которые суть самые важнейшие по
тому, что они больше всех прочих суть пагубны об-
ществу: они названы преступлениями в оскорблении
Величества.
230. По сем первом роде преступлений следуют те,
кои стремятся против безопасности людей частных.
231. Не можно без того никак обойтися, чтоб на-
рушающего сие право не наказать каким важным на-
казанием. Беззаконные предприятия противу жизни
и вольности гражданина суть из числа самых великих
преступлений: и под сим именем заключаются не
только смертоубийства, учиненные людьми из наро-
да; но и того же рода насилия, содеянные особами,
какого бы происшествия и достоинства они ни
были.
232. Воровства совокупленные с насильством и без
насильства.
233. Обиды личные противные чести, то есть кло-
нящиеся отнять у гражданина ту справедливую часть
почтения, которую он имеет право требовать от
других.
234. О поединках не бесполезно здесь повторить
то, что утверждают многие, и что другие написали:
что самое лучшее средство предупредить сии преступ-
293
ления есть наказывать наступателя, сиречь того, кто
подает случай к поединку, а невиноватым объявить
принужденного защищать честь свою, не давши к то-
му никакой причины.
235. Тайный провоз товаров есть сущее воровство
у государства.
Сие преступление начало свое взяло из самого за-
кона: ибо чем больше пошлины, и чем больше полу-
чается прибытка от тайно провозимых товаров, сле-
довательно, тем сильнее бывает искушение, которое
еще вяще умножается удобностью оное исполнить,
когда окружность, заставами стрегомая, есть великого
пространства, и когда товар, запрещенный или обло-
женный пошлинами, есть мал количеством.
Утрата запрещенных товаров и тех, которые с ни-
ми вместе везут, есть весьма правосудна.
Такое преступление заслуживает важные наказания
как то суть тюрьма и лицеимство, сходственное с ес-
теством преступлений.
Тюрьма для тайно провозящего товары не должна
быть та же, которая и для смертоубийцы или разбой-
ника по большим дорогам разбивающего.
И самое приличное наказание кажется быть рабо-
та виновного выложенная и постановленная в ту це-
ну, которую он таможню обмануть хотел.
236. О проторговавшихся, или выступающих с
долгами из торгов должно упомянуть. Надобность
доброй совести в договорах и безопасность торговли
обязует законоположника подать заимодавцам спосо-
294
бы ко взысканию уплаты с должников их. Но долж-
но различить выступающего с долгами из торгов хит-
реца от честного человека без умыслов проторговав-
шегося. С проторговавшегося же без умысла, кото-
рый может ясно доказать, что неустойка в слове соб-
ственных его должников, или приключившаяся им
трата, или неизбежное разумом человеческим неблаго-
получие лишили его стяжаний, ему принадлежащих;
с таким не должно по той же строгости поступать.
Для каких бы причин вкинуть его в тюрьму? Ради че-
го лишить его вольности, одного лишь оставшегося
ему имущества? Ради чего подвергнуть его наказани-
ям, преступнику только приличным, и убедить его,
чтобы он о своей честности раскаивался?
Пускай почтут, если хотят долг его за неоплатный
даже до совершенного удовлетворения заимодавцев;
пускай не дадут ему воли удалиться куда-нибудь без
согласия на то соучастников; пускай принудят его
употребить труды свои и дарования к тому, чтоб
прийти в состояние удовлетворить тем, кому он дол-
жен: однако ж никогда никаким твердым доводом
не можно оправдать того закона, который бы лишил
его своей вольности безо воiкой пользы для заимо-
давцев его.
237. Можно, кажется, во всех случаях различить
обман с ненавистными обстоятельствами от тяжкой
погрешности, и тяжкую погрешность от легкой, и
сию от беспримесной невинности; и учредить по се-
му законом и наказания.
295
238. Осторожный и благоразумный закон может
воспрепятствовать большей части хитрых отступов от
торговли, и приуготовить способы для избежания
случаев, могущих сделаться с человеком честной сове-
сти и радетельным.
Роспись публичная, сделанная порядочно всем ку-
пецким договорам, и беспрепятственное дозволение
всякому гражданину смотреть и справляться с оной,
банк, учрежденный складкою разумно на торгующих
распределенною, из которого бы можно было брать
приличные суммы для вспомоществования несчаст-
ных, хотя и рачительных торговцев, были бы уста-
новления, приносящие с собою многие выгоды и ни-
каких в самой вещи неудобств не причиняющие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21