Денесюк же
с группой других лиц совершил разбойное нападение [27,
30- 31].
Все случаи количественного эксцесса исполнителя имеют
общий признак - исполнитель совершает преступление, од-
нородное с тем, к которому его подстрекали или которому
оказывали содействие его соучастники; преступление, пося-
гающее на тот же объект. Исполнитель лишь выходит за
пределы действий, входящих в состав преступления, охва-
тываемый умыслом соучастников, и совершает более опас-
ное или, наоборот, менее опасное посягательство. В случаях
количественного эксцесса действие, совершенное исполните-
лем, находится, таким образом, в причинной связи с дейст-
виями организатора, подстрекателя и пособника, поскольку
именно они дают толчок или оказывают содействие этому
действию.
5. Иначе обстоит дело при качественном эксцессе. С этим
видом эксцесса мы сталкиваемся тогда, когда исполнитель
совершает действия, неоднородные с теми, к которым его
склонили или в которых ему оказали содействие соучастни-
ки, посягает на иной объект. Так, например, А. подстрекает
Б. к краже. Б. же, забравшись в квартиру и застав там
хозяйку, совершает изнасилование. Указанные преступле-
ния - кража и изнасилование - лежат в разных плоскос-
тях и ни в какой мере не связаны между собой. Намерение
исполнителя совершить изнасилование в приведенном при-
мере возникло самостоятельно, оно не находится в причин-
ной связи с действиями лица, подстрекавшего его к краже
пли оказавшего ему содействие.
На практике такой качественный эксцесс нередко сопут-
ствует совершению исполнителем действий, к которым его
подстрекали. В подобных случаях вопрос о квалификации,
как правило, затруднений не вызывает. Организатор, под-
стрекатель и пособник несут ответственность за соучастие в
том преступлении, которое совершил исполнитель по их ука-
занию или при их помощи, а этот последний, сверх того
другое преступление, составляющее его
отвечает и за
эксцесс.
Сложнее обстоит дело в тех случаях, когда исполнитель
действий, к которым его склонили или которым оказывали
помощь его соучастники, не доводит до конца или вообще не
совершает, а совершает лишь действия, не охватываемые
умыслом соучастников и образующие его эксцесс.
Сторонники аксцессорной природы соучастия при каче-
ственном эксцессе вообще исключают соучастие. Так,
М. И. Ковалев пишет, что <в этом случае абсолютная несо-
измеримость преступлений прерывает какую-либо причин-
ную связь между действиями соучастников и действиями
исполнителя>. Он полагает, что <в данном случае соучаст-
ники не подлежат ответственности за соучастие в преступ-
лении>, а <должны отвечать по правилам о стадиях разви-
тия умышленного преступления> [117, 179], т. е. так, как
если бы речь шла о неудавшихся организационной деятель-
ности, подстрекательстве и пособничестве.
Выше высказывались соображения по поводу такой ква-
лификации действий неудавшихся соучастников. Примени-
тельно же к вопросу об эксцессе исполнителя, на наш
взгляд, необходимо провести еще одно уточнение.
В тех случаях, когда исполнитель не доводит до конца
начатого по наущению организатора или подстрекателя пре-
ступления, действия таких организатора или подстрекателя
следует квалифицировать как организацию покушения или
подстрекательство к покушению на преступление, к которо-
му они склоняли исполнителя и к осуществлению которого
этот последний приступил. В случае же, когда исполнитель
совершил иное, не охватываемое умыслом организатора или
подстрекателя преступление, их действия надлежит квали-
фицировать как покушение на организационную деятель-
ность или на подстрекательство, поскольку исполнитель ни-
каких действий по претворению в жизнь намерений соучаст-
ников не совершил.
Таким образом, эксцессом исполнителя называются слу-
чаи, когда он: а) посягает не на тот объект, который охва-
тывался умыслом организатора, подстрекателя или пособ-
ника: в) совершает не те действия, к которым его склоняли
организатор, подстрекатель и которым содействовал пособ-
ник.
Поэтому под понятие эксцесса не подпадают случаи, ко-
гда в силу иного развития причинной связи наступает не тот
преступный результат, к которому стремились соучастники.
Так, если подстрекатель склонил исполнителя причинить
кому-либо телесные повреждения, но потерпевший от полу-
ченных повреждений скончался, то последствие должно
быть вменено в вину не только непосредственному исполни-
телю, но и подстрекателю.
5 Влияние объективных и субъективных обстоятельств
1 одних соучастников на ответственность других
Действующее законодательство устанавливает, что суд
при назначении наказания учитывает характер и степень
общественной опасности совершенного преступления, лич-
ность виновного и обстоятельства дела, смягчающие и отяг-
чающие ответственность. В тех случаях, когда преступление
совершено в соучастии, судом должны быть учтены также
степень и характер участия каждого из соучастников в сооб-
ща совершенном преступлении. Эти общие требования за-
кона дают надлежащую базу для индивидуализации нака-
зания, назначаемого каждому их соучастников
Вместм, действующее законодательство не содер-
жит нор которые определяли бы влияние объективных и
субъективных обстоятельств, относящихся к одним соучаст-
никам, на ответственность других. В теории же советского
права и на практике эти вопросы нередко решаются по-раз-
ному. Поэтому их выяснение является важным.
А. А. Пионтковский исходит из того, что <объективные
обстоятельства, относящиеся к условиям совершения испол-
нителем преступления, делающие его более опасным или
менее опасным, подлежат вменению в уголовную ответст-
венность всем остальным соучастникам, конечно, при
условии, что эти обстоятельства охватывались их предвиде-
нием как элементы прямого или эвентуального умысла>
[176, 481}. Что касается обстоятельств, относящихся к лич-
ности самого исполнителя, то вопрос о вменении их в уго-
ловную ответственность соучастникам, по мнению А. А. Пи-
онтковского, должен решаться не всегда одинаково. <В тех
случаях, когда обстоятельства, относящиеся к личности
исполнителя, одновременно характеризуют большую или
меньшую степень социальной опасности совершенного им
преступления, они подлежат вменению в уголовную ответ-
ственность и остальным соучастникам, поскольку они охва-
тывались их предвидением>. Обстоятельства же, которые
<характеризуют лишь исключительно повышенную степень
социальной опасности данного конкретного преступника
(рецидив, повторность и т.п.), не могут быть вменены в уго-
ловную ответственность остальным соучастникам> [176,
482]. Г. А. Кригер также считает недопустимым вменение
соучастникам отягчающих обстоятельств, относящихся к
личности исполнителя, таких как повторность, особо опас-
ный рецидив [126,27/].
На аналогичной позиции стоит, по существу, и Р. Н. Су-
дакова, разделяющая взгляд тех криминалистов, <которые
исключают однозначное решение вопроса о пределах уго-
ловно-правового вменения соучастникам признаков, харак-
теризующих личность исполнителя, и, развивая, уточняя
мысль А. А. Пионтковского, дифференцируют оценку ука-
занных признаков с учетом не только их влияния на обще-
ственную опасность совместно совершенного преступления,
но и их значения в структуре состава преступления> [86,
136}. По ее мнению, соучастникам вменяются в ответствен-
ность лишь личностные особенности исполнителя, являю-
щиеся конститутивными элементами основных составов
преступлений, значительную часть которых составляют со-
ставы со специальным субъектом преступления. Обстоя-
тельства же, использованные законодателем при формиро-
вании квалифицированных составов, влияют, только на от-
ветственность исполнителя и не распространяются на
остальных соучастников.
Несколько дальше в этом направлении идет П. Ф. Тель-
нов. По его мнению, <более опасные... признаки объектив-
ной стороны деяний исполнителя влияют на квалификацию
преступлений других соучастников, если они указаны в дис-
позиции более строгой нормы Особенной части Уголовного
кодекса и если применение их входило в сознание данного
соучастника... В таком же порядке вменяются остальным
соучастникам квалифицирующие признаки, характеризую-
щие субъективную сторону преступления> [212, 143}.
Что же касается квалифицирующих обстоятельств, от-
носящихся к личности исполнителя, то они имеют двоякое
значение. В тех случаях, когда по закону они повышают
общественную опасность всего совместно совершенного пре-
ступления, эти обстоятельства вменяются другим соучаст-
никам, если они охватывались их сознанием. В тех же слу-
чаях, когда речь идет об обстоятельствах, повышающих
опасность только личности самого исполнителя (повтор-
ность, прежняя судимость и т.п.), их влияние на квалифи-
кацию действий других соучастников исключается.
Аналогичную мысль развивает Б. А. Куринов: те особен-
ности субъекта преступления, которые выделены в законе
в качестве основных или квалифицирующих признаков со-
става преступления, подлежат вменению остальным соуча-
стникам, если они охватывались их умыслом [144а, 156}.
Еще более категоричен А. Н. Трайнин: <Идет ли речь об
объективных обстоятельствах (хищение в крупных разме-
рах) или об обстоятельствах субъективных (повышенная
Ответственность военнослужащего) - ответ один: если со-
участник сознавал отягчающий элемент состава, он отвеча-
ют если не сознавал - не отвечает> [223, 268].
М И Ковалев, стоящий на позициях акцессорности со-
участия по вопросу о влиянии объективных и личных об-
стоятельств одних соучастников на ответственность других
исходит из того, что: а) соучастники несут ответственность
за преступное деяние, поэтому все элементы, характеризую-
щие состав этого деяния, могут быть вменены в вину любо-
му соучастнику, притом независимо от их характера; б) со-
участники могут нести ответственность только за обстоя-
тельства, связанные с составом выполненного деяния, но не
с личностью исполнителя, поэтому все объективные отягча-
ющие или смягчающие ответственность обстоятельства
распространяются на всех соучастников, а личные обстоя-
тельства должны относиться только к их носителю> [117,
160}.
Разнообразие взглядов на роль и значение объективных
и субъективных обстоятельств, относящихся к одним со-
участникам для ответственности других, породило и на
практике различные подходы к решению этих вопросов. По-
этому было бы полезным, чтобы вопрос о влиянии объек-
тивных и субъективных обстоятельств на ответственность
соучастников нашел законодательное разрешение в уголов-
ных кодексах союзных республик. Это способствовало бы
установлению единства в карательной политике и укрепле-
нию принципа законности в индивидуализации наказания и
правильной его дозировке.
При этом, на наш взгляд, было бы целесообразно после-
довательно провести в законе, а также осуществить на прак-
тике принцип, в соответствии с которым все отягчающие и
смягчающие обстоятельства, относящиеся к совершенному
в соучастии деянию, вменялись бы тем соучастникам, созна-
нием которых они охватывались. Что же касается отягчаю-
щих и смягчающих обстоятельств, которые относятся к лич-
ности отдельных соучастников, то они подлежат вменению
только им. Думается, что закрепление в законе этого прин-
ципа более полно отвечало бы гуманистической сущности
советского уголовного права и соответствовало природе
соучастия как института Общей части уголовного права,
основанного на самостоятельной ответственности соучаст-
ников.
Заключение
Рассмотрение вопросов групповой преступности с позиций
социологии, социальной психологии, криминологии и уголов-
ного права дает возможность не только глубже проникнуть
в сущность этой формы совершения преступления, выявить
различные стороны ее проявления, но и наметить ряд взаи-
мосвязанных, последовательно и поэтапно осунствляемых
мер, которые можно было бы использовать для ее эффектив-
ного предупреждения и искоренения.
1. Первый вывод, который можно сделать на основе ком-
плексного подхода к рассмотрению проблем преступности,
заключается в том, что в обществе нет каких-то особых ме-
ханизмов, которые с неизбежностью формировали бы пре-
ступное, а в более широком смысле социально отклоняю-
щееся поведение индивида. Любые социальные отклонения,
если они только не связаны с психическим заболеванием,
любое противоправное поведение (в том числе и групповое)
являются результатом недостатков и дефектов в социали-
зации индивида, неблагоприятных факторов в его биогра-
фии, негативного влияния непосредственного социального
окружения. Поэтому борьба с групповой преступностью,
как и с преступностью вообще, должна опираться на ком-
плекс взаимосвязанных общесоциальных, криминологичес-
ких и уголовно-правовых мер.
II. В общесоциальном плане основной задачей является
создание таких условий, которые на всех этапах и во всех
сферах межличностного общения - в сфере материального
производства, духовной жизни, общественного управления
и коммуникации - обеспечили бы надлежащую социализа-
цию личности, направление ее активности в социально по-
лезное русло, целенаправленное ее включение в различные
по своим задачам и отвечающие ее индивидуальным инте-
ресам и склонностям просоциальные группы.
Из этого следует, что нормальное функционирование
всех социальных институтов, в том числе и тех, задачей ко-
торых является организованное влияние на формирование
личности социалистического типа, имеет для социализации
индивида первостепенное значение.
При этом однако, во всех случаях нельзя не учитывать
влияния на личность, на ее социализацию и деятельность
непосредственного социального окружения, микросреды, в
которой протекает вся ее жизнедеятельность. Именно мик-
росреда является тем фактором, который, в одних случаях,
может усилить благотворное влияние макросреды на фор-
мирование личности, а в других, искажая, экранируя это
влияние, привести личность к отклонениям от социальных
норм поведения, к выработке у нее деформированных цен-
ностных ориентаций.
Поскольку в формировании социальных отклонений ре-
шающим фактором нередко выступает именно микросреда,
углубленное изучение ее роли в опосредовании целенаправ-
ленных воздействий макросреды на формирование личнос-
ти приобретает особое значение. В круг социологических
проблем борьбы с преступностью как социальным явлени-
ем должны все шире включаться вопросы семейного воспи-
тания, обеспечения индивидуального подхода к воспитанию
детей и подростков в дошкольных учреждениях и школах,
повышения уровня психологической подготовки лиц, выпол-
няющих воспитательные функции, создания необходимого
психологического климата в трудовых коллективах, обще-
ственных формированиях граждан, группах межличностно-
го общения. Последнее тесно связано с проблемами группо-
вой преступности, ибо наличие общего антиобщественного
интереса у членов конкретной малой группы ведет к консо-
лидации этой группы и к групповым антиобщественным
действиям.
III. В криминологическом плане основной задачей долж-
но быть изучение преступности, ее сущности и форм прояв-
ления, причин, ее порождающих, и разработка, осуществле-
ние таких мер, которые способствовали бы устранению
этих причин из социальной действительности, дефектов в
формировании личности. Применительно к групповой пре-
ступности такие меры должны, в частности, включать:
а) своевременное выявление просоциальных групп несо-
вершеннолетних, в которых вызревают асоциальные на-
строения, а также асоциальных и антисоциальных групп;
б) расслоение этих групп, привнесение в их деятель-
ность определенных социально значимых интересов, отве-
чающих наклонностям и влечениям членов этих групп;
в) изоляцию от таких групп лиц с антисоциальной на-
правленностью деятельности (особенно тех, которые стар-
ше остальных участников групп по возрасту, в прошлом
судились или привлекались к ответственности) и, если не-
обходимо, продуманную дискредитацию их действий в гла-
зах других участников группы;
г) своевременное выявление групп, формирующихся по
месту работы в целях расхищения социалистической собст-
венности;
д) изучение механизмов взаимодействия лиц, совершаю-
щих преступления в соучастии, способов организации пре-
ступной деятельности, склонения к ней, выявления типовых
особенностей отдельных видов соучастников;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
с группой других лиц совершил разбойное нападение [27,
30- 31].
Все случаи количественного эксцесса исполнителя имеют
общий признак - исполнитель совершает преступление, од-
нородное с тем, к которому его подстрекали или которому
оказывали содействие его соучастники; преступление, пося-
гающее на тот же объект. Исполнитель лишь выходит за
пределы действий, входящих в состав преступления, охва-
тываемый умыслом соучастников, и совершает более опас-
ное или, наоборот, менее опасное посягательство. В случаях
количественного эксцесса действие, совершенное исполните-
лем, находится, таким образом, в причинной связи с дейст-
виями организатора, подстрекателя и пособника, поскольку
именно они дают толчок или оказывают содействие этому
действию.
5. Иначе обстоит дело при качественном эксцессе. С этим
видом эксцесса мы сталкиваемся тогда, когда исполнитель
совершает действия, неоднородные с теми, к которым его
склонили или в которых ему оказали содействие соучастни-
ки, посягает на иной объект. Так, например, А. подстрекает
Б. к краже. Б. же, забравшись в квартиру и застав там
хозяйку, совершает изнасилование. Указанные преступле-
ния - кража и изнасилование - лежат в разных плоскос-
тях и ни в какой мере не связаны между собой. Намерение
исполнителя совершить изнасилование в приведенном при-
мере возникло самостоятельно, оно не находится в причин-
ной связи с действиями лица, подстрекавшего его к краже
пли оказавшего ему содействие.
На практике такой качественный эксцесс нередко сопут-
ствует совершению исполнителем действий, к которым его
подстрекали. В подобных случаях вопрос о квалификации,
как правило, затруднений не вызывает. Организатор, под-
стрекатель и пособник несут ответственность за соучастие в
том преступлении, которое совершил исполнитель по их ука-
занию или при их помощи, а этот последний, сверх того
другое преступление, составляющее его
отвечает и за
эксцесс.
Сложнее обстоит дело в тех случаях, когда исполнитель
действий, к которым его склонили или которым оказывали
помощь его соучастники, не доводит до конца или вообще не
совершает, а совершает лишь действия, не охватываемые
умыслом соучастников и образующие его эксцесс.
Сторонники аксцессорной природы соучастия при каче-
ственном эксцессе вообще исключают соучастие. Так,
М. И. Ковалев пишет, что <в этом случае абсолютная несо-
измеримость преступлений прерывает какую-либо причин-
ную связь между действиями соучастников и действиями
исполнителя>. Он полагает, что <в данном случае соучаст-
ники не подлежат ответственности за соучастие в преступ-
лении>, а <должны отвечать по правилам о стадиях разви-
тия умышленного преступления> [117, 179], т. е. так, как
если бы речь шла о неудавшихся организационной деятель-
ности, подстрекательстве и пособничестве.
Выше высказывались соображения по поводу такой ква-
лификации действий неудавшихся соучастников. Примени-
тельно же к вопросу об эксцессе исполнителя, на наш
взгляд, необходимо провести еще одно уточнение.
В тех случаях, когда исполнитель не доводит до конца
начатого по наущению организатора или подстрекателя пре-
ступления, действия таких организатора или подстрекателя
следует квалифицировать как организацию покушения или
подстрекательство к покушению на преступление, к которо-
му они склоняли исполнителя и к осуществлению которого
этот последний приступил. В случае же, когда исполнитель
совершил иное, не охватываемое умыслом организатора или
подстрекателя преступление, их действия надлежит квали-
фицировать как покушение на организационную деятель-
ность или на подстрекательство, поскольку исполнитель ни-
каких действий по претворению в жизнь намерений соучаст-
ников не совершил.
Таким образом, эксцессом исполнителя называются слу-
чаи, когда он: а) посягает не на тот объект, который охва-
тывался умыслом организатора, подстрекателя или пособ-
ника: в) совершает не те действия, к которым его склоняли
организатор, подстрекатель и которым содействовал пособ-
ник.
Поэтому под понятие эксцесса не подпадают случаи, ко-
гда в силу иного развития причинной связи наступает не тот
преступный результат, к которому стремились соучастники.
Так, если подстрекатель склонил исполнителя причинить
кому-либо телесные повреждения, но потерпевший от полу-
ченных повреждений скончался, то последствие должно
быть вменено в вину не только непосредственному исполни-
телю, но и подстрекателю.
5 Влияние объективных и субъективных обстоятельств
1 одних соучастников на ответственность других
Действующее законодательство устанавливает, что суд
при назначении наказания учитывает характер и степень
общественной опасности совершенного преступления, лич-
ность виновного и обстоятельства дела, смягчающие и отяг-
чающие ответственность. В тех случаях, когда преступление
совершено в соучастии, судом должны быть учтены также
степень и характер участия каждого из соучастников в сооб-
ща совершенном преступлении. Эти общие требования за-
кона дают надлежащую базу для индивидуализации нака-
зания, назначаемого каждому их соучастников
Вместм, действующее законодательство не содер-
жит нор которые определяли бы влияние объективных и
субъективных обстоятельств, относящихся к одним соучаст-
никам, на ответственность других. В теории же советского
права и на практике эти вопросы нередко решаются по-раз-
ному. Поэтому их выяснение является важным.
А. А. Пионтковский исходит из того, что <объективные
обстоятельства, относящиеся к условиям совершения испол-
нителем преступления, делающие его более опасным или
менее опасным, подлежат вменению в уголовную ответст-
венность всем остальным соучастникам, конечно, при
условии, что эти обстоятельства охватывались их предвиде-
нием как элементы прямого или эвентуального умысла>
[176, 481}. Что касается обстоятельств, относящихся к лич-
ности самого исполнителя, то вопрос о вменении их в уго-
ловную ответственность соучастникам, по мнению А. А. Пи-
онтковского, должен решаться не всегда одинаково. <В тех
случаях, когда обстоятельства, относящиеся к личности
исполнителя, одновременно характеризуют большую или
меньшую степень социальной опасности совершенного им
преступления, они подлежат вменению в уголовную ответ-
ственность и остальным соучастникам, поскольку они охва-
тывались их предвидением>. Обстоятельства же, которые
<характеризуют лишь исключительно повышенную степень
социальной опасности данного конкретного преступника
(рецидив, повторность и т.п.), не могут быть вменены в уго-
ловную ответственность остальным соучастникам> [176,
482]. Г. А. Кригер также считает недопустимым вменение
соучастникам отягчающих обстоятельств, относящихся к
личности исполнителя, таких как повторность, особо опас-
ный рецидив [126,27/].
На аналогичной позиции стоит, по существу, и Р. Н. Су-
дакова, разделяющая взгляд тех криминалистов, <которые
исключают однозначное решение вопроса о пределах уго-
ловно-правового вменения соучастникам признаков, харак-
теризующих личность исполнителя, и, развивая, уточняя
мысль А. А. Пионтковского, дифференцируют оценку ука-
занных признаков с учетом не только их влияния на обще-
ственную опасность совместно совершенного преступления,
но и их значения в структуре состава преступления> [86,
136}. По ее мнению, соучастникам вменяются в ответствен-
ность лишь личностные особенности исполнителя, являю-
щиеся конститутивными элементами основных составов
преступлений, значительную часть которых составляют со-
ставы со специальным субъектом преступления. Обстоя-
тельства же, использованные законодателем при формиро-
вании квалифицированных составов, влияют, только на от-
ветственность исполнителя и не распространяются на
остальных соучастников.
Несколько дальше в этом направлении идет П. Ф. Тель-
нов. По его мнению, <более опасные... признаки объектив-
ной стороны деяний исполнителя влияют на квалификацию
преступлений других соучастников, если они указаны в дис-
позиции более строгой нормы Особенной части Уголовного
кодекса и если применение их входило в сознание данного
соучастника... В таком же порядке вменяются остальным
соучастникам квалифицирующие признаки, характеризую-
щие субъективную сторону преступления> [212, 143}.
Что же касается квалифицирующих обстоятельств, от-
носящихся к личности исполнителя, то они имеют двоякое
значение. В тех случаях, когда по закону они повышают
общественную опасность всего совместно совершенного пре-
ступления, эти обстоятельства вменяются другим соучаст-
никам, если они охватывались их сознанием. В тех же слу-
чаях, когда речь идет об обстоятельствах, повышающих
опасность только личности самого исполнителя (повтор-
ность, прежняя судимость и т.п.), их влияние на квалифи-
кацию действий других соучастников исключается.
Аналогичную мысль развивает Б. А. Куринов: те особен-
ности субъекта преступления, которые выделены в законе
в качестве основных или квалифицирующих признаков со-
става преступления, подлежат вменению остальным соуча-
стникам, если они охватывались их умыслом [144а, 156}.
Еще более категоричен А. Н. Трайнин: <Идет ли речь об
объективных обстоятельствах (хищение в крупных разме-
рах) или об обстоятельствах субъективных (повышенная
Ответственность военнослужащего) - ответ один: если со-
участник сознавал отягчающий элемент состава, он отвеча-
ют если не сознавал - не отвечает> [223, 268].
М И Ковалев, стоящий на позициях акцессорности со-
участия по вопросу о влиянии объективных и личных об-
стоятельств одних соучастников на ответственность других
исходит из того, что: а) соучастники несут ответственность
за преступное деяние, поэтому все элементы, характеризую-
щие состав этого деяния, могут быть вменены в вину любо-
му соучастнику, притом независимо от их характера; б) со-
участники могут нести ответственность только за обстоя-
тельства, связанные с составом выполненного деяния, но не
с личностью исполнителя, поэтому все объективные отягча-
ющие или смягчающие ответственность обстоятельства
распространяются на всех соучастников, а личные обстоя-
тельства должны относиться только к их носителю> [117,
160}.
Разнообразие взглядов на роль и значение объективных
и субъективных обстоятельств, относящихся к одним со-
участникам для ответственности других, породило и на
практике различные подходы к решению этих вопросов. По-
этому было бы полезным, чтобы вопрос о влиянии объек-
тивных и субъективных обстоятельств на ответственность
соучастников нашел законодательное разрешение в уголов-
ных кодексах союзных республик. Это способствовало бы
установлению единства в карательной политике и укрепле-
нию принципа законности в индивидуализации наказания и
правильной его дозировке.
При этом, на наш взгляд, было бы целесообразно после-
довательно провести в законе, а также осуществить на прак-
тике принцип, в соответствии с которым все отягчающие и
смягчающие обстоятельства, относящиеся к совершенному
в соучастии деянию, вменялись бы тем соучастникам, созна-
нием которых они охватывались. Что же касается отягчаю-
щих и смягчающих обстоятельств, которые относятся к лич-
ности отдельных соучастников, то они подлежат вменению
только им. Думается, что закрепление в законе этого прин-
ципа более полно отвечало бы гуманистической сущности
советского уголовного права и соответствовало природе
соучастия как института Общей части уголовного права,
основанного на самостоятельной ответственности соучаст-
ников.
Заключение
Рассмотрение вопросов групповой преступности с позиций
социологии, социальной психологии, криминологии и уголов-
ного права дает возможность не только глубже проникнуть
в сущность этой формы совершения преступления, выявить
различные стороны ее проявления, но и наметить ряд взаи-
мосвязанных, последовательно и поэтапно осунствляемых
мер, которые можно было бы использовать для ее эффектив-
ного предупреждения и искоренения.
1. Первый вывод, который можно сделать на основе ком-
плексного подхода к рассмотрению проблем преступности,
заключается в том, что в обществе нет каких-то особых ме-
ханизмов, которые с неизбежностью формировали бы пре-
ступное, а в более широком смысле социально отклоняю-
щееся поведение индивида. Любые социальные отклонения,
если они только не связаны с психическим заболеванием,
любое противоправное поведение (в том числе и групповое)
являются результатом недостатков и дефектов в социали-
зации индивида, неблагоприятных факторов в его биогра-
фии, негативного влияния непосредственного социального
окружения. Поэтому борьба с групповой преступностью,
как и с преступностью вообще, должна опираться на ком-
плекс взаимосвязанных общесоциальных, криминологичес-
ких и уголовно-правовых мер.
II. В общесоциальном плане основной задачей является
создание таких условий, которые на всех этапах и во всех
сферах межличностного общения - в сфере материального
производства, духовной жизни, общественного управления
и коммуникации - обеспечили бы надлежащую социализа-
цию личности, направление ее активности в социально по-
лезное русло, целенаправленное ее включение в различные
по своим задачам и отвечающие ее индивидуальным инте-
ресам и склонностям просоциальные группы.
Из этого следует, что нормальное функционирование
всех социальных институтов, в том числе и тех, задачей ко-
торых является организованное влияние на формирование
личности социалистического типа, имеет для социализации
индивида первостепенное значение.
При этом однако, во всех случаях нельзя не учитывать
влияния на личность, на ее социализацию и деятельность
непосредственного социального окружения, микросреды, в
которой протекает вся ее жизнедеятельность. Именно мик-
росреда является тем фактором, который, в одних случаях,
может усилить благотворное влияние макросреды на фор-
мирование личности, а в других, искажая, экранируя это
влияние, привести личность к отклонениям от социальных
норм поведения, к выработке у нее деформированных цен-
ностных ориентаций.
Поскольку в формировании социальных отклонений ре-
шающим фактором нередко выступает именно микросреда,
углубленное изучение ее роли в опосредовании целенаправ-
ленных воздействий макросреды на формирование личнос-
ти приобретает особое значение. В круг социологических
проблем борьбы с преступностью как социальным явлени-
ем должны все шире включаться вопросы семейного воспи-
тания, обеспечения индивидуального подхода к воспитанию
детей и подростков в дошкольных учреждениях и школах,
повышения уровня психологической подготовки лиц, выпол-
няющих воспитательные функции, создания необходимого
психологического климата в трудовых коллективах, обще-
ственных формированиях граждан, группах межличностно-
го общения. Последнее тесно связано с проблемами группо-
вой преступности, ибо наличие общего антиобщественного
интереса у членов конкретной малой группы ведет к консо-
лидации этой группы и к групповым антиобщественным
действиям.
III. В криминологическом плане основной задачей долж-
но быть изучение преступности, ее сущности и форм прояв-
ления, причин, ее порождающих, и разработка, осуществле-
ние таких мер, которые способствовали бы устранению
этих причин из социальной действительности, дефектов в
формировании личности. Применительно к групповой пре-
ступности такие меры должны, в частности, включать:
а) своевременное выявление просоциальных групп несо-
вершеннолетних, в которых вызревают асоциальные на-
строения, а также асоциальных и антисоциальных групп;
б) расслоение этих групп, привнесение в их деятель-
ность определенных социально значимых интересов, отве-
чающих наклонностям и влечениям членов этих групп;
в) изоляцию от таких групп лиц с антисоциальной на-
правленностью деятельности (особенно тех, которые стар-
ше остальных участников групп по возрасту, в прошлом
судились или привлекались к ответственности) и, если не-
обходимо, продуманную дискредитацию их действий в гла-
зах других участников группы;
г) своевременное выявление групп, формирующихся по
месту работы в целях расхищения социалистической собст-
венности;
д) изучение механизмов взаимодействия лиц, совершаю-
щих преступления в соучастии, способов организации пре-
ступной деятельности, склонения к ней, выявления типовых
особенностей отдельных видов соучастников;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29