У нее был невероятно красивый рот.Она слегка потянула его за талию, прошептав: «Спускайся». Он мягко спрыгнул, и они легли здесь же, между коридором и кухней.Сашенька наслаждалась, лишь раз мелькнула мысль, что у нее еще никогда не было двух мужчин за один день, а третий чуть было ее не изнасиловал. Вот тебе и недотрога!..Потом они забрались на раскладушку, которая, конечно же, не выдержала нагрузок и, сдавшись, сложила свои алюминиевые ноги.А потом, когда все пришло к окончанию, им овладела невероятная эйфория, Душко вновь ухватился за косяк и принялся в бешенном темпе подтягиваться, празднуя свою нечаянную радость.Она смотрела на него, голого, глупого и улыбалась, понимая, что с ним и поговорить не о чем. Зато на работе много разговоров… Пусть кто-то молчит и делом занимается!..Раздался жуткий треск. Это косяк не выдержал и обрушился вместе с голым милиционером.Когда она поняла, что он не зашибся насмерть, прыгнула к нему в обломки и целовала его жадно, заглатывая горький пот, смешанный с известковой пылью, а затем на нее что-то упало сверху, она потянулась рукой, думая, что обломок стены, но нащупала коробку, обитую чем-то мягким. Села у него на животе, отчего Душко застонал и не удержался.Сашенька подождала, пока рядового перестанет корчить эпилепсия любви, ударила его кулачком в грудь и сказала, показывая на коробку красного цвета с золотенькой застежкой:— Смотри!— Что это? — прошептал Душко, не открывая глаз, стараясь прочувствовать, удержать, растянуть послевкусие.— Да смотри же! — разозлилась Сашенька.Он тотчас открыл глаза.— Коробка! — определил.— Сама вижу! Знаешь, откуда она?— Не-а…— Из косяка, который ты обрушил… Оба помолчали, приходя к одному и тому же выводу.— Клад? — спросил он тихо.Она кивнула. Спрыгнула с него, включила верхний плафон, и Душко зажмурился, впервые видя ее голую всю, при большом свете.— Я открываю? — спросила она, переступив с ноги на ногу.Он, с трудом сглотнув новое возбуждение, неожиданно пробасил:— Ага…Сашенька щелкнула застежкой, вытащила из коробки свернутый трубочкой бумажный лист, исследовала пальчиком дно, но более ничего не нашла.— Здесь только вот это, — обратилась она к Душко. — Развернуть?Он утвердительно моргнул, измученный ее наготой, она растянула лист во всю длину и прочла вслух:«Ну что, идиоты! Небось, подумали, что клад нашли! Сейчас, мол, коробку откроем, а в ней брильянты на миллионы, сапфиры и рубины! Ну, идиоты! Козлы! Жадные твари! Вы вокруг себя поглядите, дом-то современной постройки! Вам все бы на халяву, а я строю дома уже тридцать лет, а собственной хаты до сих пор не имею. Ишь, в дом они новый въехали. Дверной косяк им не понравился, получше захотелось! А здесь коробка вывалилась! Ба! Да мы же теперь богачи, самые богатые! Хрен вам лысый на темечко, а не клад! Дырку от бублика! Кстати, в коробку и на бумажку я предварительно помочился! Так что, с приветом!Строитель Кошкодамов».Минуты три они стояли молча, голые и с идиотскими выражениями на лицах. Затем Сашенька захохотала, да так искренне и заразительно, что милиционер Душко тоже заулыбался, хотя в обстоятельствах происшедшего ничего смешного не находил.— Ну, Кошкодамов! — заливалась девушка. — Ну, молодец!..— Я отыщу его и эту коробку в заднепроходное отверстие засуну! — пригрозил Душко, не в силах оторвать взгляда от обнаженной Сашеньки.При этих словах ей тотчас расхотелось смеяться… Она вспомнила Зураба и его угрозы. Подумала, что зря ввязалась в это дело. И как теперь помочь этому глуповатому милиционеру?..— Мне вставать рано! — сказала она излишне сухо.Он продолжал смотреть на нее восхищенно.— Чего пялишься! — быстро набросила халат. — У меня в шесть бассейн!— Я с тобой пойду.— В сатиновых трусах? — хмыкнула девушка.— Подожду на улице!— Личный телохранитель, которого самого нужно охранять! Иди спать!Душко было направился к Сашенькиной комнате, но на полпути споткнулся об ее жесткий взгляд.— На кухню!Он не мог заснуть. Его трясло и знобило. От всего, что произошло, и от мучительного вопроса, произойдет ли еще хоть раз?.. Сердце успокаивало — да, он классный парень, подтягивается по полтысячи раз, а мозг рассказывал обратное. Ты — мент, мелкий штымп, ты за жизнь прочитал три книжки, единственное твое достоинство — подтягиваться!.. А она — врач, почти кандидат наук, красавица, интеллигентка… Сука! — неожиданно выдал мозг, отчего сердце Душко чуть не остановилось. — Сука! — повторило серое вещество! Использует тебя, как вибратор дешевый! А ты от ее пряных прелестей башку потерял!..Душко тихонечко встал с раскладушки и быстро оделся. Он почти плакал, но знал наверняка — надо уходить, иначе крендец, узлом она его завяжет!..Сашенька слышала, как закрылась за милиционером входная дверь. Она была рада, что этот деревенский парень нашел в себе силы отвалить после неожиданного подарка. Ей совершенно не хотелось сейчас думать ни о Зурабе, ни о лысом, она быстро проваливалась в сон, который должен был быть кратким, ведь она никогда не пропускала бассейн. Она еще не знала, что с завтрашнего дня каждую мужскую фигуру станет сравнивать с великолепным телом милиционера, что будет мучима низом живота до физической боли, как будет посылать мысленно в пространство мольбы, чтобы он пришел!.. Она заснула… * * * Душко медленно спускался по лестнице, ощущая мозгом драму сердца. Он даже не чувствовал боли в раненой ноге, когда ступал ею на ступеньку.Когда его ударили резиновой дубинкой по ране, вот тогда он закричал от боли. Но крик его пришелся в чью-то могучую ладонь, отчего Душко чуть было не захлебнулся. Затем ему сунули рогатый электрошок под ребра, и Душко отключился от своих любовных переживаний.Очнулся в маленькой темной комнате, но, как подумалось, не в подвале, сыростью не пахло. Боль жила во всем теле насыщенно, видимо, основательно били. Он пошевелился и понял, что связан, но не просто руки-ноги, а верхние конечности были накрепко примотаны к нижним, под коленями… Душко попытался проверить на прочность узлы, и тотчас раздался громкий звонок, оповещающий захватчиков о том, что пленный очнулся.Загорелся свет, и милиционер обнаружил себя не только связанным, но и голым.Опять голый, подумал. Только наверняка не Сашенька в эту комнату войдет!Здесь милиционер оказался прав. В помещение, уставленное дорогой антикварной мебелью, вошел, одетый во все черное, мужчина кавказской наружности, в сопровождении таких же носатых и бровастых ребят.Мужчина обошел вокруг голого Душко, задержал взгляд на месте между ног, злобно ухмыльнулся и проговорил:— Так значит, вот какой ты, Душко!Милиционер по голосу тотчас признал Зураба.— Вот такой вот! — ответил, уставившись с ненавистью прямо в глаза грузина.— Значит, не боишься? Смелый такой?— А чего мне бояться? Я таких зверей, как ты, сто раз за яйца брал!— Смотри, какой боевой, — уважительно почмокал губами Зураб. — Ты сто раз брал, а я тебя всего один раз возьму!Грузин сказал это так буднично, что Душко содрогнулся, но сделал вид, что от холода.— Ты чем мне там грозил? — продолжил Сашенькин знакомец. — Вагонами в одно место? Или я чего неправильно понял?Душко молчал, лишь тело его реагировало крупной дрожью.— Знаешь, дорогой, у моего сына, который сейчас у мамы в Батуми, есть железная дорога, детская… Я, пожалуй, одолжу у Дато игрушку… Знаешь, для чего?— Ага, — проклокотал милиционер.— Сообразительный!.. Нет, не одолжу, а возьму, потом новые вагончики куплю! Эти — одноразовые…Зураб проговорил что-то по-грузински, один из сопровождающих вышел вон и вернулся с коробкой, в которой при вскрытии оказался целый набор железнодорожных вагончиков с локомотивом впридачу.— Знаешь, Душко, будет больно!— Знаю…— Это тебе за всех зверей! За тех черных, которых вы мучаете, русские недоноски!.. Есть у тебя крест на шее? — вдруг закричал Зураб. — Я спрашиваю, есть?— Есть…— И вот я, православный, буду тебя, православного, сейчас наказывать за то, что ты фашист, за то, что жрешь отобранную у мусульман шаварму, за то, что у старушек нищих десятки отбираете, за всех обиженных вами, ментами, людей!Душко икнул от неожиданной речи и стал наблюдать, как по проложенным путям к его заду приближается локомотив с красной звездой на носу… * * * Первый раз она пропустила бассейн, но не из-за того, что не выспалась, а из-за странного тоскливого состояния. У нее даже возник вопрос, а нужен ли вообще этот бассейн? Какого черта, в шесть утра?!. Как бы в депрессию не провалиться…Сашенька лежала под одеялом, накрывшись с головой, и вспоминала Душко. Смешно, но девушка даже не знала имени милиционера. Она была уверена, что парень не вернется, а от того сжимало в груди, словно кто-то за сердце рукой взялся…Ей разрешили не выходить на работу и спокойно отлежаться от пережитых ужасов дома, что она и делала в своей квартирке, все глубже проваливаясь в образ Душко, спрашивая у воображаемой картинки: «Где ты, позвони», — и всякую прочую женскую дребедень.Он не звонил тягучие минуты, бесконечные часы, три дня вечности. К исходу последнего она потеряла душевные силы окончательно, и сама набрала номер Тверского отдела милиции.— Рядового Душко, пожалуйста, — попросила дежурного.— А кто его спрашивает? — вдруг насторожился голос.— Моя фамилия Бове.— А по какому вопросу?— Он что, генерал?— Нет, не генерал, — ответил дежурный.— Тогда какого черта!— Ругаться не надо… Мы сами не знаем, где наш Душко…— Как это?— Пропал.— Как пропал?— Правда, у него больничный… Но дома четыре дня отсутствует… Полковник его искал…У Сашеньки все сложилось в голове самым страшным образом.Она спешно одевалась, не заботясь о гармонии цветовых совпадений различных вещей, может быть, самую малость… Двумя движениями щеточки взбодрила выражение глаз и выскочила на улицу.Почти час мучилась в пробках, пока не дернула на себя металлическую дверь милиции.Прошла мимо дежурного и на вопрос: «Куда?», — ответила резко:— К начальнику!Полковник Журов пребывал в мрачном расположении духа, так как три дня подряд отбивал лысому почки, печень, мозги, устал, как на строительстве, как если бы сам подъемным краном работал, а результата не получил. Лысый сдаваться не хотел, про себя ничего не рассказывал, лишь продолжал звать милиционера Василием Кузьмичем, а себя Слизькиным. В коридоре ожидал аудиенции старшина Пожидаев, которому жена сшила черную шелковую повязку на утраченный глаз. В ней жирный мент был похож на идиота. Даже сержанту Хренину так казалось. Он сидел здесь же, чтобы поддержать руководство.— Теряю авторитет! — произнес вслух полковник.Он поднялся с кресла, подошел к письменному столу сбоку и двинул его слегка бедром. Бюстик Президента упал и разбился. Журов достал из шкафчика новый и установил его на прежнее место. Вроде полегчало… Замечталось о министерстве и красавице секретарше… Именно в этот сладкий момент жизни из коридора донесся шум борьбы. Как женским, так и мужским голосом матерились.Конечно, Пожидаев не мог спокойно выдержать появления членовредительницы Бове, прыгнул на нее, но из-за отсутствия глаза промахнулся. На второй попытке залапал девушку, но Сашенька предупредила в жесткой форме, что жирной свинье придется приобретать собаку-поводыря. При этом она использовала свое, чудесной формы, колено и достала им Пожидаевское интимное хозяйство. От окончательной инвалидности старшину спас передник из собственного жира, нависший над естеством.Хренин хотел было вмешаться, но, вспомнив влиятельного кавказца, умерил свое желание, к тому же предпочитал глядеть на мир двумя глазами, потому просто вжался в кресло, делая вид, что ничего в мире, типа терроризма мирового, не происходит. Да и Пожидаев все-таки редкая тварь, почему-то решил он.Тем временем полковник Журов на шум покинул свой кабинет, но застал лишь результат драки — бешено вращающийся единственный глаз Пожидаева и его же безмолвный крик.— Вы?!! — обалдел полковник, глядя на Сашеньку.— Я…— Да вы что, в самом деле! — прокричал Журов.— Погодите орать! — осекла офицера девушка. — Мне необходимо с вами поговорить!— А мне — не надо!— Дело касается вашего сотрудника Душко.— А где он? — тотчас взял себя в руки Журов.— Я не знаю.— Я тоже!Полковник хотел было распорядиться, чтобы эту «пигалицу», травмирующую его личный состав как физически, так и психологически, вывели на улицу, но она успела произнести:— Точно не знаю, но предположение имею…— Входите, — тяжело вздохнул Журов и толкнул перед девушкой дверь.Версия, которую Сашенька поведала полковнику, привела Журова к полному распаду личности на несколько секунд.— Полковник фээсбэ! — собрал начальник отдела мозги воедино.— Уверена!— Так он же вас спас! Неувязка!— Грузин. Другой менталитет. К тому же Душко его оскорбил, а тот, в свою очередь, грозил смертью!— Немыслимость какая! — полковник тер покрасневший лоб обеими ладонями и думал, что делать. С одной стороны, Душко пропал реально, но чтобы полковник-силовик взял пацана на расправу… Не укладывалось в голове… Вдруг подстава?.. С этой болонки станется! И я буду дослуживать в каком-нибудь солнечногорском ГИБДД. А если правда, а я не среагировал на сигнал… К тому же Душко был свой парень, и Журов испытывал к нему почти личные чувства, как, впрочем, ко всем своим сотрудникам… Хрен с ним, решил полковник. Пусть Солнечногорск, а так, может, парня спасу!..— Решайте же скорее!— Адреса Зурика знаете?— Дачу и квартиру найду!Полковник снял телефонную трубку и набрал номер. На том конце его приветствовали по-приятельски. Когда-то вместе душманов валили.— Тут дело такое, — объяснил Журов. — В два адреса надо заехать…— А чего ОМОН?— ОМОН не сработает. Твои пацаны нужны…— А что такое?— Полковника фээсбэ брать будем!— Охренел! Знаешь, кто у нас Президент?— Есть версия, что он мальчишку моего рядового грохнул.— Сучара! Властью обжираются, как колбасой!.. Через семь минут заеду за тобой!— В какой адрес первым поедем? — спросил Сашеньку Журов.— Мне кажется, что на дачу…— Направление?— Естественно, Рублево-Успенское…Это была какая-то американская машина, сделанная по спецзаказу. Без окон, с экранами, демонстрирующими пейзаж за бортом. Восемь парней, лет по двадцать пять, все одного роста и на одно лицо. Такие маленькие ребята — наверное, чтобы их больше в машину помещалось. И такие же крохотные у них автоматы, как игрушечные…Сашенька чувствовала приток адреналина, заставляющий сердце стучать активно, а нутро испытывать страх. Впрочем, к страху она за несколько дней почти привыкла.Главным в машине был самый маленький ростом, и что самое интересное, тоже кавказец, может быть, армянин. Казалось, что они едут на пикник. Армянин все время травил Журову анекдоты, а тот посмеивался в ответ.— Северцев! — обратился в переговорное устройство командир спецназа. — Газку прибавь!— Пробка, — ответило радио нерадостно.— Так у тебя мигалка есть, радость моя!— Здесь у всех мигалки, товарищ командир!— Ну, это, бля… — развел руками в черных кожаных перчатках армянин. — Врубай сирену!Завыло по всей округе так, что торопящиеся к обеду чиновники прижались к обочине, вероятно, подумав, что президентский кортеж на шашлык торопится, а когда опомнились, спецназ уже сворачивал в Раздоры.— Где? — поинтересовался армянин у Сашеньки.— Через два дома налево, — ответила она.— Красивая! — не удержался спецназовец.— Пацана нашего девушка! — улыбнулся Журов.Сашенька на мгновение вспыхнула, но также быстро и погасла, так как машина было уперлась в обитые листовым железом ворота дачи Зураба, но после ленивого «давай» Северцев вдавил педаль газа в пол и снес средневековое заграждение, словно картонное. Посреди двора спецавтомобиль затормозил, и из него стали выпрыгивать мальчики, которые без единой команды окружили дом и на показанные командиром три пальца синхронно бросили во все окна шумовые гранаты.Сашенька оставалась в машине и почему-то весело думала, что кто-то из министров-соседей, кушая суп минестроне, обделался прямо на месте.Душко обнаружили в подвале дома голого и всего окровавленного.— Жив, сынок? — вскричал Журов.Парень лишь простонал в ответ.— Жив! — подтвердил себе Журов. — «Скорую»! — заорал. — Баба же твоя врач!«Скорую» вызвали, но, кроме Душко, на даче никого не было.— По домашнему адресу проверим! — определился армянин.Двух малышей-спецназовцев оставили на даче на всякий случай, закинули мычащего Душко на заднее сиденье, где он ужасно мучился от боли, от того, что голый, и еще кой от чего.— Навстречу «скорой» его вывезем! — предложил армянин. — А-то та пока пробьется!..Они рванули к Москве, два боевых друга, оба радостные, что не зря операцию затеяли без согласования, а значит, оба на своих постах останутся.Журов даже прослезился, глядя, как Сашенька обкладывает ватными тампонами зад Душко, думал, что, если звезды сойдутся, то и министерство с секретаршей от него никуда не денутся!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25