Женщины, молодые и старые, красивые и не очень, сходили с ума по неотразимому королю Барбари-Коуст.Только рыжеволосая капитан Армии спасения не обращала на него внимания!Или так казалось Альфреду Дьюку.Большой Альфред был в блаженном неведении относительно того, что капитан Кей все-таки считала хозяина «Золотой карусели» более чем привлекательным. Она не осталась равнодушной к красоте смуглого Ника. Ее крепкая, непоколебимая вера не могла в полной мере защитить ее от сильной мужской притягательности. Озадачивающее ее преследование не было таким уж неприятным для нее.По правде сказать, Кей очень сильно тянуло к Нику, несмотря на ее резкое неприятие принципов его жизни. Ей приходилось постоянно напоминать себе, что Ник Мак-Кейб — непочтительный, нечестивый человек. Она говорила себе, что его оскорбительное ухаживание неучтиво и возмутительно. Она напоминала себе, что Ник говорил ей вещи, какие не сказал бы ни один джентльмен.И все же исходящая от него грубая, неукротимая мужественность выбивала ее из колеи. Дерзкий, распутный негодяй пробуждал в Кей где-то глубоко дремлющую недозволенную и непрошеную страсть.В этот удивительно теплый февральский полдень капитан Кей снова отклонила приглашение Ника поехать с ним на пикник на Сил-Бич. Они были одни в кабинете Кей. Ник последовал за ней туда, несмотря на ее просьбу оставить ее в покое.Кей стояла у окна, Ник — на другом конце комнаты.— Вам пора уходить, Мак-Кейб, — произнесла Кей нетвердым голосом. — Ответ по-прежнему «нет». Вчера был «нет» и завтра будет «нет». Нет, нет и снова нет.— Ну что ж, я понял намек, — улыбаясь, проговорил Ник. Он двинулся в ее сторону. — Пикника сегодня не будет?— Пикника не будет никогда.— Позвольте спросить напрямик: вы хотите, чтобы я ушел? Это так?— Наконец-то, Мак-Кейб. — Кей говорила с сарказмом. — Я вижу, что вы наконец поняли.Ник пожал широкими плечами, отчего бледно-желтая ткань рубашки натянулась на плоских мышцах груди.— В таком случае мне остается только взять шляпу и удалиться.Ухмыляясь, Ник взял черную соломенную шляпку Кей с трехногого стола и водрузил ее себе на голову, низко натянув на сверкающие серебристо-серые глаза. Черные ленты свободно легли ему на плечи.— Снимите! — приказала Кей, но не смогла сдержать улыбку. Она сложила руки на груди и покачала головой. — Мак-Кейб, у вас дурацкий вид.Ник завязал узлом длинные ленты под подбородком.— Я буду не единственным, кого назовут глупцом, когда пройдусь по улице в армейском капоре капитана Кей Монтгомери на голове.Кей опустила руки. Улыбка слетела с ее лица.— Вы не сделаете этого, правда?— Нет. Вы же знаете, что нет, — сказал Ник, однако при этом подмигнул ей.— Ник Мак-Кейб… отдайте мне мою шляпу!— Идите и возьмите, капитан, — произнес Ник, пятясь к открытой двери.Кей не могла позволить ему оставаться в ее армейском капоре, поэтому пошла по ним. Ник стоял на своем, ожидая. Кей столкнулась с ним на середине комнаты.Ни один не знал в точности, почему и как это началось, но в борьбе, за соломенную шляпку один нечаянно щекотнул другого, и этот другой немедленно отплатил той же монетой.Очень скоро Ник нашел у Кей самые уязвимые для щекотки места. Он щекотал ее ребра, подмышки, живот. Она визжала, смеялась и изворачивалась.Она тоже щекотала его бока, живот. Ник выл от смеха и умолял ее остановиться. Парочка с шумом возилась в маленьком кабинете Кей, напоминая крикливых, непоседливых детей. Визг, крики и выкрикивание имен смешивались со стонами, вздохами и хихиканьем. Оборонительные шлепки и тычки и отпихивание локтями были частью невинной забавы. Так же, как и неуклюжие захваты, безрассудное сжимание кулаков и крепкие объятия, мешающие исполнению замышляемых противником маневров.Увлекшись этой глупой игрой, ни Кей, ни Ник не слышали голоса пришедшего в миссию Альфреда Дьюка. Они не имели понятия о том, что он прошел через входную дверь в пустой зал. Они не слышали его тяжелых шагов, когда встревоженный англичанин немедленно направился в кабинет Кей.Большой Альфред остановился у открытой двери кабинета. Капитан Кей и Ник были там. Тот вид, в котором он их застал, привел Большого Альфреда в состояние полного замешательства.Лицо Кей было красным как свекла. Ее волосы, обычно аккуратно уложенные в узел, были распущены и падали ей на лицо. Полы белой блузки выбились из-под пояса синей армейской юбки. Пара пуговиц на блузке была расстегнута. Рукав перекрутился и задрался выше локтя.Черные волосы Ника были сильно растрепаны. В эту минуту его глаза были закрыты, загорелое лицо слегка порозовело. Желтая рубашка была распахнута на груди. Армейский капор Кей подпрыгивал на его плечах, а шелковые ленты были завязаны у Ника вокруг шеи.Растрепанная, необузданная парочка крушила все вокруг, кружась в диком, сумасшедшем танце. Левая, согнутая в колене, нога Кей была зажата между длинными ногами Ника. Правая ее рука мертвой хваткой вцепилась в его плечо. Ее другая рука была засунута под рубашку Ника, а пальцы с острыми ногтями щекотали его обнаженный загорелый живот.Правой рукой Ник обхватил Кей за талию, и его рука оказалась под вылезшими из юбки полами белой блузки. Левой рукой он ухватился за ее юбку спереди, запустив длинные пальцы за тугой пояс. Его подбородок тяжело упирался в голову Кей. Ее растрепанные рыжие волосы лезли в глаза Нику. Горевшее румянцем лицо Кей было прижато к впадинке на шее Ника, поэтому ее смех звучал приглушенно.Большой Альфред не поверил своим глазам. Он никогда не видел, чтобы Ник Мак-Кейб вел себя так глупо, а тем более капитан Кей Монтгомери.Он громко откашлялся.Испуганная парочка стала озираться по сторонам. Смех замер на губах Кей, ее глаза округлились от неожиданности. Еще секунду Кей стояла, вцепившись в Ника и переводя дыхание, с бешено колотящимся сердцем.— Добрый день, Эл. — Ник заговорил первым, и его голос был совершенно ровным. Он не был смущен вторжением Большого Альфреда и продолжал собственнически обнимать Кей за талию. — Входи. Рад тебя видеть.Кей в ужасе взглянула на огромного, хмурящегося англичанина. До нее вдруг дошло, что ее ладонь лежит на голом животе Ника. Она виновато отдернула руку и вывернулась из его объятий, покраснев еще больше.— Большой Альфред… я… мы… это, должно быть, похоже на… на… — Она запнулась, сглотнула и попыталась сначала. Поспешно заправляя полы блузки в юбку, она вымолвила: — Понимаешь, день такой теплый и погожий. Мак-Кейб зашел, чтобы…— … пригласить капитана Кей на пикник, — прервал ее Ник, спокойно застегивая желтую рубашку. Он улыбнулся хмурому англичанину и добавил: — Но она отказалась.Большой Альфред перевел взгляд с Ника на Кей. Кей снова заговорила, пытаясь оправдаться:— Это правда. Я, как всегда, отказала ему. И попросила его уйти, но потом он забрал мою шляпку. Мне надо было получить ее обратно, и вот я…— Вы оба взрослые люди, — просто сказал Большой Альфред, — отвечающие за свои поступки. И вам не надо ни перед кем отчитываться. — Он повернулся и вышел.— Подожди! Большой Альфред, ты не понял, мы… ничего такого не происходило… я хочу сказать… — Кей замолчала. Огромный, добрый англичанин ушел.Кей чувствовала себя ужасно — как ребенок, наказанный разгневанным отцом. Ник ничуть не был встревожен. Ему удалось вызвать у Кей нервный смешок, когда он выставил колесом грудь, передразнивая свирепое выражение лица Большого Альфреда и дословно повторяя его слова с грубоватым британским акцентом.— Т-с-с! — предостерегла его Кей, смеясь и шлепая его. Ник, ухмыльнувшись, вручил соломенную шляпку смеющейся Кей.— Ну как, капитан Кей? Хотите поехать со мной на пикник?— Убирайтесь, пожалуйста, отсюда! — взвизгнула она, но в ее выразительных глазах все еще светился смех.
Ник был коварен.Он решил, что пришло время показать себя Кей с другой стороны. Вывести ее из равновесия. Заставить ее сомневаться.На следующий день он не пришел навестить Кей. Ник знал, что она будет его ждать, и поэтому не пришел.Кей и впрямь ждала Ника. Она была уверена, что он заглянет, чтобы снова пригласить ее на пикник. Так, как это делал каждый день. Она задержалась в миссии дольше, чем обычно, придумав предлог, чтобы остаться. Притворившись, что очень занята и не может уйти.Но Ника по-прежнему не было.Каждый раз, как открывалась входная дверь, она напрягалась и, прислушиваясь, ждала. А потом с шумом выдыхала воздух, когда с улицы входил Бобби Ньюман, или Джайлс Лотон, или Матфей, или один из дюжины других солдат.К семи часам вечера Кей сказала себе, что все к лучшему. Ник не пришел. Он не придет, и она рада этому. Хорошо, если он больше никогда не придет. Деревенщина!Начиналась вечерняя служба. Была очередь Керли читать проповедь. Кей удостоверилась, что пришли все приглашенные на службу. Отыскав себе место на скамье, она тихо села в плохо освещенной задней части старого пакгауза. На середине проповеди Кей почувствовала резкое дуновение холодного воздуха, когда открылась, а потом закрылась дверь миссии. Поздний посетитель молча проскользнул на скамью рядом с ней. Кей обернулась, чтобы поприветствовать вновь пришедшего.Там, в полутени, сидел Ник Мак-Кейб.Ник не улыбался. Он не подмигивал ей. Он как будто не узнавал ее. Он сидел очень спокойно, с расставленными коленями, положив руку на скамью между ними.В жутковатом переплетении света и тени четко вырисовывались точеные черты его лица. Его высокие скулы выделялись больше, чем обычно. Его серебристо-серые глаза сверкали в полумраке. Эти красивые глаза были странно холодными, однако у Кей дух захватывало от скрытой в них силы. Это был совсем не тот Ник, которого она щекотала и с которым смеялась только вчера.Смуглый молчаливый мужчина, сидящий рядом с ней, был ей незнаком. Таинственный и на редкость неотразимый. Кей притягивала его темная мощь, его странная, жуткая холодность. Она почти со страхом отвела глаза от его строгого красивого лица.Под его распахнутой черной курткой была видна переливающаяся белым шелком рубашка. Под шелковой рубашкой в ровном дыхании поднималась и опадала широкая грудь. Глядя на него теперь, Кей отчетливо вспомнила теплую и гладкую кожу под его рубашкой.Ее ладони начали потеть. Она приказала себе отвернуться от него. Сосредоточить внимание на Керли и на его проповеди. Не получалось. Это было выше ее сил. Смуглый неотразимый мужчина заставлял ее смотреть на него.И только на него.Казалось, сам воздух был заряжен, и Кей с трудом переводила дыхание. Как загипнотизированная, она снова подняла глаза, чтобы встретиться с глазами Ника. И не могла отвести их от проникновенного, почти гипнотического взгляда этих холодных, отливающих серебром глаз. Глаз, которые, глядя на нее, из холодных превратились в излучающие огонь.Кей чувствовала, что в ее собственных глазах зажегся ответный огонь. Неужели биение ее сердца отдавалось в его ушах таким же громким стуком, как и в ее? Она не совсем понимала, что с ней происходит. Ей казалось, что все ее тело такое же ледяное и горящее, как эти обращенные на нее экзотические глаза. Ей было не по себе, и в то же время она упивалась удивительным ощущением счастья. Ей казалось, что она в опасности, и при этом она чувствовала себя более защищенной, чем когда-либо в жизни.Кей изучала суровое красивое лицо и видела в нем силу. И снова она подумала о чувственной, надвигающейся на нее темноте. Она ощущала, как эта теплая, дразнящая ложными надеждами темнота обволакивала и поглощала ее.Не сводя с нее горящих, отливающих серебром глаз, Ник наконец пошевелился. Он протянул Кей руку. Не раздумывая, она положила свои холодные, негнущиеся пальцы на его гладкую, теплую ладонь. По всему ее телу разлилось тепло, когда длинные загорелые пальцы Ника сжали ее руку.Ник медленно поднялся и увлек ее за собой. Он вывел ее из здания в прохладную туманную ночь. Он молчал. Он крепко сжимал ее руку в своей, ведя Кей по дощатому настилу, прочь от портовой миссии.Когда они отошли на некоторое расстояние, Ник остановился, повернул Кей лицом к себе и осторожно прислонил ее спиной к стене какого-то дома. Он стоял перед ней, загораживая своей высокой гибкой фигурой призрачный свет фонаря. Его отливающие серебром глаза, не отрываясь, смотрели ей в глаза.Ник расстегнул одну из перламутровых пуговиц своей белой шелковой рубашки. Потом поднес руку Кей к своей груди и просунул ее в расстегнутую рубашку. Он прижал ее пальцы прямо к своему сердцу.Кей почувствовала тяжелые ритмичные удары. Биение сердца Ника через кончики ее пальцев передавалось всему ее телу, как будто это было биение ее собственного сердца.Наконец Ник заговорил. Он произнес низким ласковым голосом:— Вы чувствуете, как бьется мое сердце?— Да, — отвечала она шепотом, — да, Ник, чувствую.— Мое сердце бьется в такт с вашим.— Я знаю, о, я знаю.— Позвольте мне, Кей, — тихо, вкрадчиво произнес он, — позвольте мне…— Позволить вам? — пролепетала она, поглаживая его твердую как стена грудь. — Я… что…— Позвольте мне почувствовать, как ваше сердце бьется у меня под рукой, — произнес Ник, и его рука, лежавшая на ее тонкой талии, заскользила вверх, к груди.— Нет! — запротестовала Кей. Наваждение исчезло, и она пришла в себя. — Ни в коем случае!Рука Ника продолжала медленно, соблазняюще подниматься.— Не запрещайте мне, капитан. Дайте мне почувствовать биение вашего сердца.Кей быстро вынула руку из-под рубашки Ника и принялась толкать его в грудь.— Уберите от меня руки, Ник Мак-Кейб! Перестаньте! Перестаньте сейчас же!— Успокойтесь. Не надо драться со мной.Но Кей продолжала бороться с ним. Ее шепот перешел на визг:— Я считаю ваше поведение возмутительным. Вы… вы — сумасшедший!— Этот человек докучает вам чем-то, мисс?Из тумана появился констебль в униформе, постукивая дубинкой о ладонь. Остановившись рядом с ними, он смотрел прямо на Кей, ожидая ответа. Кей перевела взгляд с полицейского на Ника. Она сглотнула, пожала плечами, но промолчала.— Ну же, — ровным голосом произнес Ник, — скажите офицеру. Докучаю я вам? — Его глаза сверкали.Кей помедлила и наконец вымолвила:— Нет, нет, сэр. Джентльмен не мешает мне.— Тогда спокойной ночи вам обоим. — Констебль притронулся к козырьку фуражки и зашагал по дощатому тротуару.Кей подняла глаза на Ника и увидела хорошо знакомую зловещую улыбку, дьявольский огонек в его отливающих серебром глазах.— Надо было попросить, чтобы он отправил вас в тюрьму! — выпалила она.— Но вы не сделали этого, — сказал Ник. — Почему, капитан?— О, не будьте таким самонадеянным! — промолвила Кей: — Я возвращаюсь в миссию. — Она повернулась и быстро пошла прочь.Ник без труда догнал ее. Взяв ее за локоть, он произнес:— Зачем? Зачем убегать от меня, если вы весь день ждали моего прихода?— Неправда!— Правда! Вы ждали меня, и я пришел к вам, как раз вовремя.— Вы не в своем уме, Мак-Кейб!— У меня идея, — откликнулся Ник. — Если завтра будет тепло, давайте поедем на пикник.— Нет, не могу.— Другие планы?— Нет. Просто не хочу. Неужели вы не понимаете, Мак-Кейб? Я никогда не поеду с вами на пикник.— Никогда?— Никогда! Глава 29 — А может ли настоящий преступник прийти к Иисусу?— Ты хочешь сказать, — добродушно уточнила Кей, — может ли вероотступник прийти к Иисусу. — Кей тепло улыбнулась маленькой девочке, прибавив: — Да. Вероотступник может прийти к Иисусу.— Что такое вероотступник? — спросил любознательный ребенок, наматывая на палец каштановый завиток около уха.Капитан Кей терпеливо разъяснила девочке, а потом продолжила урок. Кей сидела, поджав ноги по-турецки, на залитом солнцем заднем дворе Бэттери-Плейс. Ее окружала стайка детей. Они слушали, пока она читала им библейскую историю, часто прерывая ее вопросами.Джой тоже был в группе. Он никогда не задавал вопросов. Но внимательно слушал и прижимал крошечный указательный пальчик к губам, когда возившийся у него на коленях Мак начинал слишком шуметь.Кей с трудом сдерживала смех, когда Джой корчил гримасы недовольства, чтобы заставить Мака сидеть тихо. Джой сердито прищуривал большие голубые глаза, сжимал прелестный маленький рот и тыкал в Мака указательным пальцем, как пистолетом. Его попытки выглядеть грозным были очень забавными — он был таким хорошеньким!Кей недоумевала, где он научился корчить такие гримасы. Он явно копировал кого-то из взрослых.Озорного Мака не очень-то пугал строгий вид хозяина. Колли всегда был готов полаять или лизнуть Джоя в лицо и не очень слушался его. Тем не менее, будучи здоровым, счастливым щенком, Мак вел себя достаточно хорошо во время занятий по изучению Библии.Когда дневные занятия закончились, Кей воспользовалась случаем, чтобы снова поговорить с детьми об опасности пребывания на городских улицах. Каждому ребенку в Бэттери-Плейс не один раз рассказывали о злостной шайке очень опасных людей, которым нельзя доверять.Детям запрещалось разговаривать с незнакомыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Ник был коварен.Он решил, что пришло время показать себя Кей с другой стороны. Вывести ее из равновесия. Заставить ее сомневаться.На следующий день он не пришел навестить Кей. Ник знал, что она будет его ждать, и поэтому не пришел.Кей и впрямь ждала Ника. Она была уверена, что он заглянет, чтобы снова пригласить ее на пикник. Так, как это делал каждый день. Она задержалась в миссии дольше, чем обычно, придумав предлог, чтобы остаться. Притворившись, что очень занята и не может уйти.Но Ника по-прежнему не было.Каждый раз, как открывалась входная дверь, она напрягалась и, прислушиваясь, ждала. А потом с шумом выдыхала воздух, когда с улицы входил Бобби Ньюман, или Джайлс Лотон, или Матфей, или один из дюжины других солдат.К семи часам вечера Кей сказала себе, что все к лучшему. Ник не пришел. Он не придет, и она рада этому. Хорошо, если он больше никогда не придет. Деревенщина!Начиналась вечерняя служба. Была очередь Керли читать проповедь. Кей удостоверилась, что пришли все приглашенные на службу. Отыскав себе место на скамье, она тихо села в плохо освещенной задней части старого пакгауза. На середине проповеди Кей почувствовала резкое дуновение холодного воздуха, когда открылась, а потом закрылась дверь миссии. Поздний посетитель молча проскользнул на скамью рядом с ней. Кей обернулась, чтобы поприветствовать вновь пришедшего.Там, в полутени, сидел Ник Мак-Кейб.Ник не улыбался. Он не подмигивал ей. Он как будто не узнавал ее. Он сидел очень спокойно, с расставленными коленями, положив руку на скамью между ними.В жутковатом переплетении света и тени четко вырисовывались точеные черты его лица. Его высокие скулы выделялись больше, чем обычно. Его серебристо-серые глаза сверкали в полумраке. Эти красивые глаза были странно холодными, однако у Кей дух захватывало от скрытой в них силы. Это был совсем не тот Ник, которого она щекотала и с которым смеялась только вчера.Смуглый молчаливый мужчина, сидящий рядом с ней, был ей незнаком. Таинственный и на редкость неотразимый. Кей притягивала его темная мощь, его странная, жуткая холодность. Она почти со страхом отвела глаза от его строгого красивого лица.Под его распахнутой черной курткой была видна переливающаяся белым шелком рубашка. Под шелковой рубашкой в ровном дыхании поднималась и опадала широкая грудь. Глядя на него теперь, Кей отчетливо вспомнила теплую и гладкую кожу под его рубашкой.Ее ладони начали потеть. Она приказала себе отвернуться от него. Сосредоточить внимание на Керли и на его проповеди. Не получалось. Это было выше ее сил. Смуглый неотразимый мужчина заставлял ее смотреть на него.И только на него.Казалось, сам воздух был заряжен, и Кей с трудом переводила дыхание. Как загипнотизированная, она снова подняла глаза, чтобы встретиться с глазами Ника. И не могла отвести их от проникновенного, почти гипнотического взгляда этих холодных, отливающих серебром глаз. Глаз, которые, глядя на нее, из холодных превратились в излучающие огонь.Кей чувствовала, что в ее собственных глазах зажегся ответный огонь. Неужели биение ее сердца отдавалось в его ушах таким же громким стуком, как и в ее? Она не совсем понимала, что с ней происходит. Ей казалось, что все ее тело такое же ледяное и горящее, как эти обращенные на нее экзотические глаза. Ей было не по себе, и в то же время она упивалась удивительным ощущением счастья. Ей казалось, что она в опасности, и при этом она чувствовала себя более защищенной, чем когда-либо в жизни.Кей изучала суровое красивое лицо и видела в нем силу. И снова она подумала о чувственной, надвигающейся на нее темноте. Она ощущала, как эта теплая, дразнящая ложными надеждами темнота обволакивала и поглощала ее.Не сводя с нее горящих, отливающих серебром глаз, Ник наконец пошевелился. Он протянул Кей руку. Не раздумывая, она положила свои холодные, негнущиеся пальцы на его гладкую, теплую ладонь. По всему ее телу разлилось тепло, когда длинные загорелые пальцы Ника сжали ее руку.Ник медленно поднялся и увлек ее за собой. Он вывел ее из здания в прохладную туманную ночь. Он молчал. Он крепко сжимал ее руку в своей, ведя Кей по дощатому настилу, прочь от портовой миссии.Когда они отошли на некоторое расстояние, Ник остановился, повернул Кей лицом к себе и осторожно прислонил ее спиной к стене какого-то дома. Он стоял перед ней, загораживая своей высокой гибкой фигурой призрачный свет фонаря. Его отливающие серебром глаза, не отрываясь, смотрели ей в глаза.Ник расстегнул одну из перламутровых пуговиц своей белой шелковой рубашки. Потом поднес руку Кей к своей груди и просунул ее в расстегнутую рубашку. Он прижал ее пальцы прямо к своему сердцу.Кей почувствовала тяжелые ритмичные удары. Биение сердца Ника через кончики ее пальцев передавалось всему ее телу, как будто это было биение ее собственного сердца.Наконец Ник заговорил. Он произнес низким ласковым голосом:— Вы чувствуете, как бьется мое сердце?— Да, — отвечала она шепотом, — да, Ник, чувствую.— Мое сердце бьется в такт с вашим.— Я знаю, о, я знаю.— Позвольте мне, Кей, — тихо, вкрадчиво произнес он, — позвольте мне…— Позволить вам? — пролепетала она, поглаживая его твердую как стена грудь. — Я… что…— Позвольте мне почувствовать, как ваше сердце бьется у меня под рукой, — произнес Ник, и его рука, лежавшая на ее тонкой талии, заскользила вверх, к груди.— Нет! — запротестовала Кей. Наваждение исчезло, и она пришла в себя. — Ни в коем случае!Рука Ника продолжала медленно, соблазняюще подниматься.— Не запрещайте мне, капитан. Дайте мне почувствовать биение вашего сердца.Кей быстро вынула руку из-под рубашки Ника и принялась толкать его в грудь.— Уберите от меня руки, Ник Мак-Кейб! Перестаньте! Перестаньте сейчас же!— Успокойтесь. Не надо драться со мной.Но Кей продолжала бороться с ним. Ее шепот перешел на визг:— Я считаю ваше поведение возмутительным. Вы… вы — сумасшедший!— Этот человек докучает вам чем-то, мисс?Из тумана появился констебль в униформе, постукивая дубинкой о ладонь. Остановившись рядом с ними, он смотрел прямо на Кей, ожидая ответа. Кей перевела взгляд с полицейского на Ника. Она сглотнула, пожала плечами, но промолчала.— Ну же, — ровным голосом произнес Ник, — скажите офицеру. Докучаю я вам? — Его глаза сверкали.Кей помедлила и наконец вымолвила:— Нет, нет, сэр. Джентльмен не мешает мне.— Тогда спокойной ночи вам обоим. — Констебль притронулся к козырьку фуражки и зашагал по дощатому тротуару.Кей подняла глаза на Ника и увидела хорошо знакомую зловещую улыбку, дьявольский огонек в его отливающих серебром глазах.— Надо было попросить, чтобы он отправил вас в тюрьму! — выпалила она.— Но вы не сделали этого, — сказал Ник. — Почему, капитан?— О, не будьте таким самонадеянным! — промолвила Кей: — Я возвращаюсь в миссию. — Она повернулась и быстро пошла прочь.Ник без труда догнал ее. Взяв ее за локоть, он произнес:— Зачем? Зачем убегать от меня, если вы весь день ждали моего прихода?— Неправда!— Правда! Вы ждали меня, и я пришел к вам, как раз вовремя.— Вы не в своем уме, Мак-Кейб!— У меня идея, — откликнулся Ник. — Если завтра будет тепло, давайте поедем на пикник.— Нет, не могу.— Другие планы?— Нет. Просто не хочу. Неужели вы не понимаете, Мак-Кейб? Я никогда не поеду с вами на пикник.— Никогда?— Никогда! Глава 29 — А может ли настоящий преступник прийти к Иисусу?— Ты хочешь сказать, — добродушно уточнила Кей, — может ли вероотступник прийти к Иисусу. — Кей тепло улыбнулась маленькой девочке, прибавив: — Да. Вероотступник может прийти к Иисусу.— Что такое вероотступник? — спросил любознательный ребенок, наматывая на палец каштановый завиток около уха.Капитан Кей терпеливо разъяснила девочке, а потом продолжила урок. Кей сидела, поджав ноги по-турецки, на залитом солнцем заднем дворе Бэттери-Плейс. Ее окружала стайка детей. Они слушали, пока она читала им библейскую историю, часто прерывая ее вопросами.Джой тоже был в группе. Он никогда не задавал вопросов. Но внимательно слушал и прижимал крошечный указательный пальчик к губам, когда возившийся у него на коленях Мак начинал слишком шуметь.Кей с трудом сдерживала смех, когда Джой корчил гримасы недовольства, чтобы заставить Мака сидеть тихо. Джой сердито прищуривал большие голубые глаза, сжимал прелестный маленький рот и тыкал в Мака указательным пальцем, как пистолетом. Его попытки выглядеть грозным были очень забавными — он был таким хорошеньким!Кей недоумевала, где он научился корчить такие гримасы. Он явно копировал кого-то из взрослых.Озорного Мака не очень-то пугал строгий вид хозяина. Колли всегда был готов полаять или лизнуть Джоя в лицо и не очень слушался его. Тем не менее, будучи здоровым, счастливым щенком, Мак вел себя достаточно хорошо во время занятий по изучению Библии.Когда дневные занятия закончились, Кей воспользовалась случаем, чтобы снова поговорить с детьми об опасности пребывания на городских улицах. Каждому ребенку в Бэттери-Плейс не один раз рассказывали о злостной шайке очень опасных людей, которым нельзя доверять.Детям запрещалось разговаривать с незнакомыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38