Серина высунулась в окошко кареты, высматривая впереди знакомую дорожку, ведущую к Хай-Кресенту. Поворот будет недалеко от Уиллитона..Вскоре показалась высокая каменная ограда и ворота с львиными головами. Сердце ее сжалось. Дом. Но не тот дом, который ей запомнился с детства. Хай-Кресент всегда казался ей огромным особняком, почти дворцом, а сейчас он словно сжался и выглядел весьма скромно.Ник ехал рядом.– Как ты себя чувствуешь? Может, мне поехать вперед и узнать, кто из слуг покинул поместье после смерти твоего отца?Серина была благодарна ему за предложение. После их последней ночи любви он вел себя с ней как заботливый и предупредительный друг, и это ее тревожило, но в то же время придавало силы. Им никогда не быть вместе, так что же понапрасну себя терзать?– Нет, я сама войду в дом, – решила она.Пять минут спустя карета остановилась у парадного крыльца особняка, выстроенного в елизаветинском стиле – из кирпича и камня. Во дворе никого не было, и дом выглядел заброшенным.Она вышла из кареты, прежде чем Ник успел ей помочь. Она боялась, что, если коснется его руки, сразу бросится в его объятия.Серина попыталась открыть дверь, но она оказалась заперта. Крыльцо усыпали опавшие листья. Раф и кучер остались ждать у кареты, а Серина и Ник обошли дом, чтобы проникнуть в него с заднего крыльца.– В кухне кто-то есть, – насторожился Ник. – Видишь, дымок вьется из трубы?Серина вступила в полутемный холл и прошла на кухню. С потолка свисали сушеные травы, в углу стояла метла. Полная служанка сидела за столом и пила чай. Увидев Серину, она от изумления раскрыла рот и вскочила на ноги.– Мисс Серина! Вы вернулись! Сэр Лютер не сказал, что вы скоро вернетесь. Он говорил, что вы уехали погостить к друзьям.– Да, миссис Уиппл, я вернулась. – Она повернулась к Нику. – Это наша кухарка. Она служит у нас сколько я себя помню. – Она представила Ника служанке.Ник приветливо кивнул, снимая перчатки.– Сэр Лютер дома?– Нет, – ответила миссис Уиппл, присев в реверансе. – Он уехал в Лондон по делам. Понятия не имею, когда он вернется.– Надо было мне приехать на похороны отца.– Поднимайтесь наверх, мисс Серина, я подам вам чаю в столовую.– Не беспокойтесь, мы попьем чай здесь, на кухне. А потом я заберу кое-какие вещи.Кухарка удивленно покосилась на Серину и пошла к очагу, где на таганке закипал чайник. По-видимому, она и помыслить не могла, что Серина может пить чай на кухне. «А я изменилась», – невесело подумала Серина.– Похороны – печальное событие, и все мы понимали, как вас напугала смерть хозяина. – Кухарка округлила маленькие глазки. – Я сама плохо сплю по ночам – все боюсь, как бы меня не зарезал во сне какой-нибудь разбойник.Серина и Ник присели к столу, и миссис Уиппл поставила перед ними блюдо со свежеиспеченными булочками из дрожжевого теста.Серина спросила ее:– А вы знаете, как умер отец, миссис Уиппл?– Мне сказал новый хозяин. Как же я могу сомневаться в его словах?– Но вы верите ему? Верите?Кухарка задумчиво надула красные щеки.– Не знаю, мисс Серина. Сперва я думала, как-то странно он умер, но в ту же ночь пропала шкатулка с деньгами. Только разбойник мог ее украсть. – Она поставила глиняные кружки и стала разливать чай.– И все разделяют ваше мнение, миссис Уиппл? Кухарка энергично покачала головой, так что чепчик съехал ей на лоб, и она раздраженно поправила его.– Просто и не знаю, что за бес вселился в некоторых слуг. Большинство из них уехали, заявив, что не станут служить сэру Лютеру. У нас тут в округе никакой работы нет, так что напрасно они вот так бросили хорошее место. Будут голодать, что ж поделать.Серина и Ник переглянулись, и у Серины затеплилась надежда.– Уж и не знаю, что бы со мной было, если бы я уехала вслед за ними, – фыркнула кухарка, поставив на стол горшок с маслом.Серина разломила булочку и щедро намазала ее маслом.– А эти слуги, которые уехали, работают поблизости или покинули пределы поместья?– Нет, конюхи работают в платных конюшнях в соседней деревне, а про остальных я не знаю. Нед Нельсон вместе с братом устроился в пивной, что в Уиллитоне. Вот и все, что я знаю.– Интересно, что заставило их всех уехать так внезапно? – задумчиво протянула Серина, отпив чаю из кружки.– Может, они обиделись на что-то? – предположил Ник. Кухарка покачала головой.– Нет… я ничего такого не слышала, но ведь я держусь особняком. Кое-кому не пришелся по нраву новый хозяин. Сэр Лютер частенько бывал крут, а конюхов поколачивал и сек кнутом.– Отец никогда себе такого не позволял, – возмутилась Серина. – Теперь понятно, почему конюхи покинули дом.– Да, что правда, то правда. Сэр Лютер даже не платил слугам, кроме меня: он-то понимает, что хорошую кухарку сыскать непросто.– Но почему он так поступал? – размышляла вслух Серина. – Он ведь богатый человек.– Да, есть такие, кому жаль расставаться со звонкой монетой, – заметила кухарка, неодобрительно поджав губы.Серина допила чай.– Нам пора, миссис Уиппл.Кухарка широко распахнула глаза от удивления.– Куда же вы? Только приехали – и опять уезжать. – Она подозрительно покосилась па Ника. – К тому же, когда молодая незамужняя леди…– Ни слова больше, миссис Уиппл! Со мной в карете едет служанка. Я непременно вернусь, когда придет время, а пока мне надо решить кое-какие дела. – Она повернулась к Нику. – Ты можешь осмотреть дом, пока я соберу вещи.Они вышли в длинный коридор, который заканчивался просторным холлом. Повсюду царило запустение, воздух был затхлым. Шторы на окнах задернуты, и ни один луч света не проникал в комнаты.– Клянусь небом, а дом-то огромный! – воскликнул Ник, рассматривая роспись на потолке.– Может, и огромный, но в нем нет души. Раньше я этого не замечала. – Она провела его через парадные комнаты с обитыми шелком стенами и громоздкой мебелью. Старые ковры несколько смягчали мрачную обстановку, но комнаты казались темными, несмотря даже на солнечно-желтые шторы.Винтовая лестница вела на второй этаж.– Моя комната наверху, – сказала Серина, указывая на темную лестницу.Она легко взбежала по ступеням, покрытым ковром, и Ник последовал за ней. Она показала ему галерею и музыкальный зал, в котором гулко отдавалось эхо шагов. Пробежав рукой по клавишам клавесина, Серина вдруг осознала, что не играла на нем целую вечность.Улыбнувшись, она сказала:– Может быть, когда-нибудь мы сыграем с тобой дуэтом: ты на лютне, а я на клавесине.Тень улыбки пробежала по его губам.– Я был бы рад.Они вошли в спальню Серины. Комната осталась в точности такой, какой она ее запомнила. Кровать с золотистым пологом, диван и кресло, обитые полосатым шелком. На скамеечке у подоконника разложены подушки, а рядом на столике книги, которые она так и не успела прочитать.Серина принялась вытаскивать из шкафа платья.– Ник, – проговорила она, – ты как-то упомянул, что твой отец и мой дядя были врагами. А тебе известно почему?Ник присел у окна и взглянул на нее.– Сэр Джеймс как-то рассказывал мне об этом. Он был женат дважды, и его первая жена не могла иметь детей. Она умерла от чахотки – это случилось зимой. – Ник почесал за ухом, явно смущаясь. – В тот год он разыскал меня и усыновил, поскольку думал, что никогда больше не женится. Я должен был стать его наследником.Серина складывала одежду, внимательно слушая Ника.– А как же сэр Итан и Делиция?– Сэр Джеймс познакомился с одной леди – Сарой Майлз. Он влюбился без памяти, но у них не было будущего. Она происходила из очень религиозной семьи, и ее родители хотели, чтобы она вышла замуж за священника. Она взбунтовалась – так рассказывал мне сэр Джеймс. Сэр Лютер тоже влюбился в Сару и, когда она выбрала отца, изнасиловал ее. Сэр Джеймс вызвал его па дуэль, и сэр Лютер чуть не умер от полученных ран. После этого они стали врагами.– Теперь попятно, – протянула она, положив сверху на груду белья стопку платков.– Вражда между нашими семьями продолжается до сих пор. Разве не странно, что наследуют не только имущество, но и симпатии и антипатии? – Ник потер затылок.– Да… это была зависть – такая же сильная, как и та, что поссорила тебя с сэром Итаном. – Серина завернула вещи в шаль и завязала концы узлом. – Мне бы не хотелось, чтобы у тебя были сложности с братом. Семейная вражда разъедает душу, как кислота, и мешает жить и дышать.Он кивнул и резко поднялся.– Ты права. – Он подхватил узел с вещами. – Ты все забрала?Она окинула взглядом комнату, но больше ей ничего не хотелось брать с собой. Подхватив шкатулочку с драгоценностями, содержимое которой было весьма скромным, она улыбнулась.– Да. Идем же.Кухарка уперла пухлые руки в бока и с любопытством воззрилась на них, когда они вернулись на кухню.– Няня Хопкинс беспокоилась за вас, мисс. Говорят, вы и у друзей-то не были и вещей с собой не взяли.– Думайте что хотите, миссис Уинпл. В свое время вы все узнаете.Она вышла на улицу, и Ник за ней, плотно прикрыв за собой дверь.– Серина, ты будешь скучать по дому? Она покачана головой.– Это больше не мой дом. Я никогда не забуду, что здесь совершено преступление. Мрачная тень нависла над этим местом. Даже если сэр Лютер будет осужден за убийство, Хай-Кресент никогда не станет прежним. Все уже в прошлом. Кроме того, если дядю Лютера осудят, поместье наверняка конфискуют.Ник стоял так близко, что она чувствовала его дыхание на своей щеке. В глазах его отразились сострадание, тревога, понимание и грусть. Он здесь, рядом с пей, и в то же время они ужасно далеки друг от друга. Надежды нет – только смирение перед судьбой.– Идем искать няню Хопкинс. Я не уеду, пока не повидаюсь с ней, – произнесла Серина.Старый дом, сложенный из деревянных балок, с крутой крышей, крытой соломой, был в точности таким, каким он запомнился Серине с детства. Летом здесь повсюду цвели цветы, а рядом на грядках зрели кочаны капусты.– Няня! – позвала она старую кормилицу, которая стояла у дверей. Старушка внимательно вглядывалась в лицо Серины подслеповатыми глазами. Она очень похудела, некогда голубые глаза ее заволокла белесая пелена, лицо избороздили морщины.Сердце Серины болезненно сжалось. Это единственный человек, который по-настоящему любил се, ничего не требуя взамен. Она обняла няню за худенькие плечи.– Няня, – нежно повторила она.– Ты вернулась, детка, но ненадолго, – прозорливо сказала старушка. – Я это чувствую – косточки так и поют, и будут ныть, пока тучи над Хай-Кресентом не рассеются. – Она вздрогнула, будто от холода, и вытерла глаза фартуком.– Не волнуйся, няня, справедливость восторжествует. Няня медленно поковыляла по дорожке, обсаженной хризантемами и маргаритками.– Видишь эти цветы, мисс Серина? Они такие храбрые – цветут до самых морозов. И не жалуются. Вот так же и я. Когда придет за мной зима, склоню голову и покорюсь судьбе.– Зима долго не продлится, – утешила Серина.– Но я не уйду, пока не буду знать, что ты счастлива, деточка моя.Няня стояла у каменной ограды рядом с Ником и разглядывала его сквозь очки. Серина представила своего спутника.Она обняла няню и укутала изъеденным молью платком ее плечи. Седые волосы старушки были зачесаны назад и спрятаны под скромным чепчиком.– Ты похудела, – грустно произнесла Серина. – У тебя нет денег?Старушка покачала головой.– Нет, друзья приносят мне продукты, а я им рассказываю разные истории.Серина вытащила кожаный кошелек из кармана и положила его в фартук кормилицы.– Это тебе на тот случай, если вдруг закончатся истории. Няня негромко рассмеялась.– Мне больше ничего не нужно от жизни, – заявила она и, взяв руку Ника, крепко ее сжала.Серина была рада, что Ник не отдернул руку, когда ее коснулись худые старческие пальцы. Они стояли молча, пока нянях Хопкинс читала в душе Ника.– Вы хороший человек, мистер Терстон, – заключила она наконец. – У вас доброе сердце. – Она взяла руку Серины и вложила ее в руку Ника. – Благословляю вас, дети. Я чувствую, что вы принесете друг другу счастье.Серина вспыхнула, не смея взглянуть в лицо Нику. Он ничего не сказал, только сжал се руку.– Разыщите Неда Нельсона в Уиллитоне. Он вам поможет. Он кое-что сказал мне, что и вам следует знать. Отпираться ему незачем, если он хочет сойти в могилу с чистой совестью.– Это касается сэра Лютера Хиллиарда? – спросил Ник. Старушка кивнула.– Сэр Лютер утверждает, что его не было в Хай-Кресенте в ту ночь, когда убили мистера Хиллиарда, но я-то знаю правду, и Нед тоже.Итак, у них появилась надежда, подумала Серина, приободрившись. Теперь она была почти уверена, что их миссия увенчается успехом. Глава 24 Нед Нельсон, крепкий светловолосый парень, нес бочонок с элем через грязный двор, изборожденный колесами карет и повозок. Серина наблюдала за ним из окошка кареты, а Ник окликнул его, не слезая с седла.– Нед Нельсон?– Кому это я понадобился? – подозрительно осведомился парень, поправив бочонок на могучем плече и смерив Ника тяжелым взглядом.– Здесь твоя бывшая хозяйка, мисс Хиллиард, – ответил Ник, указывая на карету.Нед медленно обернулся и почтительно коснулся рукой лба, когда Серина помахала ему из окна. Впрочем, особой радости при виде хозяйки он не изъявил. На лице его отразился страх, и он начал испуганно озираться по сторонам.– Что вам угодно, мисс?Серина вышла из кареты, осторожно ступая по грязи, пока не выбралась на сухое крыльцо.– Мне надо поговорить с тобой, Нед. Не бойся, мне просто нужна твоя помощь. Думаю, тебе известно, зачем я здесь.Конюх бросил взгляд через плечо, как будто кто-то мог наброситься на него сзади.– Я ничего не знаю, мисс Серина. Вряд ли я смогу вам помочь, – испуганно залепетал он.– А я думаю, сможешь. – Она твердо посмотрела ему в лицо, и парень, почесав шею, поставил бочонок на ступеньки. – Она подождала, пока в пивную зашли два фермера, а вслед за ними и Раф, и снова заговорила: – Я думаю, ты знаешь, что произошло той ночью, когда умер отец.– А, это Хопкинс вам сказала. Не слушайте ее бредни, она совсем из ума выжила. – Он постучал пальцем по голове. – Она хотела убедить меня, что я видел то, чего на самом деле не видел. Как будто я только и делаю, что шныряю под окнами и подглядываю! У меня других забот хватает. – Он упрямо поджал губы.– Ты наверняка видел что-нибудь в тот вечер, – настойчиво продолжала Серина. – Я тоже видела. Я стояла за портьерой в библиотеке и стала свидетельницей убийства. – Она взглянула на поношенную куртку Неда и штаны в заплатах. – Тебе, я вижу, приходится нелегко. В Хай-Кресенте ты никогда не ходил в поношенной одежде, пока жалованье тебе платил отец.Грубоватое лицо Неда побагровело от злости.– Так ведь он его больше не платит, верно? И я ушел, иначе бы мне не прокормить семью. У нас десять ртов.– А я думаю, ты ушел потому, что кое-что видел в ту ночь и хотел спасти свою шкуру.Нед яростно сверкнул глазами.– А что вам до этого, мисс Серина? Не сочтите за грубость, но зачем ворошить прошлое? От этого одни неприятности.Серина решила быть откровенной.– Сэр Лютер убил моего отца, и ты это знаешь. Ты же видел их ссору, так или нет? – Она шагнула к нему и коснулась его руки. – Прошу тебя, не отпирайся! Это очень важно. Я надеюсь передать сэра Лютера в руки правосудия, но без твоей помощи у меня ничего не получится. – Она тряхнула его за рукав. – Я обещаю найти тебе хорошую работу, где платят больше. Если сэр Лютер пойдет на виселицу, ты будешь вознагражден за то, что сказал правду. Нед сдернул треуголку и почесал затылок.– А вы правду говорите, мисс Серина?– Она никогда не лжет, – заверил его Ник.– Да, я говорю правду. Нед, скажи мне, что ты видел той ночью?– Я уже собирался домой к жене, когда услышал какой-то шум в большом доме. Окна были открыты. Уже стемнело – я работал в конюшне до позднего вечера. В окнах библиотеки горел свет, и сперва я подумал, что ваш отец работает. Но всякий, кто в этот момент проходил по двору мимо дома, мог слышать, как ссорятся и кричат ваш отец и сэр Лютер.Нед с опаской оглянулся, но никто их не подслушивал.– Я забеспокоился и подошел к окну посмотреть, не нужна ли моя помощь. Я увидел вас, мисс Серина, за портьерой, и лицо у вас было белее полотна.– А ты видел нож, которым сэр Лютер ударил отца? Нед кивнул, с трудом сглотнув.– Он ударил вашего отца несколько раз в грудь. Я не мог пошевелиться – стоял и смотрел на это, как последний трус.– Но ведь ты ничего не мог сделать после того, как сэр Лютер ударил отца.. Кто же знал, что он способен на такое!– Они всегда друг друга недолюбливали. Сэр Лютер ненавидел вашего отца, вы уж простите за резкость.– Он ненавидит весь свет. И всегда был склочным скрягой, а теперь стал еще и убийцей.Ник взял Неда за плечо.– Ты согласишься свидетельствовать против сэра Лютера в суде?Наступило напряженное молчание. Серима затаив дыхание ждала ответа конюха. Вид у него был напуганный – того и гляди бросится прочь.– Что ж, другого пути нет, если уж мы решили восстановить справедливость, – наконец выдавил он из себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31