Служанка принесла блюдо с жареной дичью для Ника и тарелку супа для Кэри. Ник оторвал ножку и жадно впился в нее зубами. Хотел бы он излить другу душу и рассказать о Серине Хиллиард, но тогда ему пришлось бы рассказать и о своем тайном разбойничьем ремесле.А вот о смерти ее отца он может спросить.– Ты знаешь, что Эндрю Хиллиард умер? Кэри кивнул, зачерпнув ложкой суп.– Да, его убил какой-то бродяга, который забрался в дом в поисках ценностей. Он и серебром успел поживиться.– Откуда ты знаешь? – спросил Ник с бьющимся сердцем.– Прочитал в газетах. Негодяя уже повесили. Справедливость порой бывает тороплива – особенно в провинции.«Это на руку тому, кто имеет влияние на суд», – подумал Ник, а вслух спросил:– А у Эндрю Хиллиарда есть брат?– Да, сэр Лютер. Я видел его в Лондоне. Прошлой ночью мы вместе играли в клубе. Он проигрался в пух и прах.– Ты его надул? – рассмеялся Ник, подкладывая себе мяса.Кэри состроил невинную мину, но темно-серые глаза его лукаво блеснули.– Чтобы я жульничал с приятелями? Да никогда! Просто он плохо играет в вист.– Я был бы не прочь сыграть с ним сегодня вечером, если бы это помогло мне пополнить кошелек, – произнес Ник, обгладывая мясо с костей.– Он частенько наведывается в игорные дома. Мы можем его отыскать, если он все еще в Лондоне.Ник допил вино и встал.– Идем же. Глава 20 Петиция Роуз встречала посетителей у дверей в парчовом темно-красном платье с широким кринолином. Она всегда одевалась в красное, и вся обстановка в комнатах тоже была выдержана в красных тонах.Волосы Летти были напудрены и завиты в тугие локоны, ниспадавшие на пухлые белые плечи. На щеке красовалась мушка в форме звездочки, а мушка-сердечко привлекала внимание к накрашенным губам.Она лениво помахивала расписным бумажным веером.– Давненько вы у меня не были, Кэри Маклендон. Очевидно, женитьба пошла вам на пользу. А как поживает моя бывшая хозяйка?– Франческа сейчас в Берджис-Хилле и очень счастлива. Она игриво хлопнула его веером по руке.– И вы решили от нее сбежать?– Ничего подобного, Летти, – возразил Кэри, дав лакею на чай и направляясь в холл. Ник вошел вслед за ним и огляделся, но никого из знакомых не увидел.– Лютер Хиллиард здесь, Летти? – спросил Кэри.– Нет, он еще не приходил, но вчера был тут. Он явится чуть позже, если вообще придет. – Она улыбнулась Нику. – Николас Терстон, вы не часто удостаиваете нас своим посещением. Надеюсь, теперь вы станете бывать здесь чаще.– У меня нет лишних денег, чтобы проигрывать, – ответил Ник, лукаво улыбнувшись, и направился вслед за Кэри в зал, где собирались игроки. В первом из них стояли столы для игры в фараона, в остальных – для других карточных игр. Они вошли в небольшой кабинет для игры в кости и увидели там сэра Итана.– Вот проклятие! – процедил Ник сквозь зубы. – Он что, играет в кредит?Кэри бросил на него тревожный взгляд.– Он в бедственном положении?– Хуже. – Ник сжал кулаки. – По правде сказать, я едва сдерживаюсь, чтобы его не придушить.– Не теряй самообладания – пусть он сам себя погубит. На то, что принадлежит тебе, он все равно не имеет права.– В некотором смысле имеет. Он отнял у меня свободу и поставил меня в весьма щекотливое положение. Я вынужден теперь жениться на женщине, которую он обесчестил.Кэри кивнул:– Сочувствую тебе. – Он похлопал Ника по плечу. – Перейдем в другую комнату.Встреча с Итаном была неизбежна, коль скоро они оказались в одном заведении, и Ник снова наткнулся на сводного брата, когда переходил в другую комнату.Глаза Итана блеснули злобным огнем.– Ага, это мой непогрешимый братец.Ник, не сдержавшись, схватил Итана за кружевной галстук и дернул так сильно, что кружево порвалось.– Я нисколько не удивлен, увидев тебя здесь, Итан. Проматываешь деньги, взятые взаймы?Итан с трудом оторвал пальцы Ника от своего галстука.– А если даже и так, меня твое мнение не волнует. – Он бросил взгляд на испорченные кружева и поморщился. – И ты должен мне десять гиней за порванный галстук. – Он протянул ладонь.– Десять гиней? Да ты что, спятил?Они уставились друг на друга. Итан буквально источал ненависть, и Ник почувствовал знакомый прилив ярости. Он готов был тут же выхватить шпагу и наброситься на двоюродного брата.– Если ты сейчас же не уберешься отсюда, Итан, я оторву все пуговицы на твоем камзоле и изорву его в клочья. И если тебе этого будет мало, исколю тебя шпагой так, что на Тебе живого места не останется. И ты покончишь с собой от невыносимых мук.Итан побледнел под слоем румян.– Я мог бы сейчас уйти, но ведь Лондон тесен для нас двоих. И одному из нас придется убраться отсюда навсегда.– Ты что же, предлагаешь мне покинуть столицу? – ядовито осведомился Ник.– Если ты и впредь будешь становиться мне поперек дороги, я не посмотрю, что мы с тобой братья, и лишу тебя твоей презренной жизни.Ник запрокинул голову и расхохотался так громко, что игроки за столами невольно обернулись к ним.– Я говорю серьезно, Ник.– Да ты вечно пьян. Если мы назначим дуэль на рассвете, ты с похмелья не сможешь толком прицелиться, поскольку перед тобой будут два Ника. – Ник снова рассмеялся. – Ты уж извини, что я не могу вызвать тебя сейчас, братишка. – Он прекрасно знал, что Итан терпеть не мог, когда его так называют: его всегда бесило то, что Ник старше.Итан прищурился.– Тебе не удастся меня прикончить. – Он вцепился в рукав Ника, и тот брезгливо стряхнул с себя его пальцы, унизанные перстнями. – Я убью тебя. – Итан погрозил ему кулаком и, развернувшись, пошел прочь так быстро, как это позволяли ему высоченные каблуки.Ник смотрел ему вслед и прикидывал, на каком расстоянии от ряда золотых пуговиц находится сердце Итана. Это развлечение доставило ему некоторое удовольствие.Кэри приблизился к нему.– Дружеская беседа двух братьев?– Совсем напротив. Думаю, один из нас рано или поздно погибнет от руки другого. И надеюсь, это буду не я.Кэри покосился на входную дверь, у которой столпились новоприбывшие джентльмены, жаждавшие попытать счастья за игорным столом.– Сэр Лютер здесь, – шепнул он.На Хиллиарде был бледно-желтый камзол, сидевший на нем как на барабане. Жидкие волосы напомажены, напудрены и перевязаны на затылке широкой шелковой лентой. Одутловатое лицо с двойным подбородком и холодный колючий взгляд. Походка слегка вразвалочку, но спина гордо выпрямлена.Ник разглядывал старика, пока тот не спеша направлялся к двери в игорные комнаты. «Беспринципный негодяй», – думал Ник, наблюдая за ним. Сэр Джеймс всегда говорил, что у Лютера Хиллиарда вовсе нет совести. Им правит алчность. Разве он не убил своего брата из-за полоски земли между двумя поместьями?Хиллиард остановился напротив Ника и смерил его брезгливым взглядом.– Я тебя узнал. Ты один из сыновей сэра Джеймса. Приемыш. Я тебя признал по высокомерной осанке – ты всегда начеку и готов убить любого, кто заикнется о твоем низком происхождении. – Он прищелкнул языком. – Твоя мать, как последняя дура, увязалась за каким-то бродячим актеришкой. А могла бы выгодно выйти замуж. – Он издевательски осклабился, обнажив ряд желтых гнилых зубов.Ник едва сдержался, чтобы не бросить ему в лицо обвинение в убийстве Эндрю Хиллиарда. Он сделал шаг назад, спокойно скрестил руки на груди и смерил сэра Лютера ледяным взглядом.– Мое происхождение нисколько меня не унижает, в то время как ваши именитые предки не наградили вас качествами, которыми можно было бы гордиться, Хиллиард. Смею предположить, что ни одна леди не удостаивала вас своим вниманием.В комнате повисла напряженная тишина. Игроки сгрудились вокруг них, ожидая, чем кончится разговор.В глазах сэра Лютера сверкнула ненависть.– Благородное происхождение и туго набитый кошелек вполне способны возместить все недостатки. И ни одна леди еще не обвиняла меня в отсутствии мужественности.– Сомневаюсь, что вы когда-нибудь имели дело с настоящей леди. Продажные женщины – другое дело. Туго набитый кошелек не купит любовь, только утолит похоть.Сэр Лютер зарычал и вскинул руку, чтобы ударить Ника по лицу, но тут вмешалась Летти Роуз.– Я не позволю повышать голос в моем заведении, – заявила она, переводя гневный взгляд с Лютера на Ника.– Вызов можно сделать и шепотом, – согласился Ник, предоставляя сэру Лютеру возможность вызвать его на дуэль.Сэр Лютер побагровел, но, помолчав, презрительно хмыкнул и протиснулся сквозь толпу к столам для игры в фараона.Ник только сейчас заметил, что дрожит от ярости.– Лживый, коварный негодяй! – процедил он вполголоса, так чтобы его слышал лишь Кэри. – Мне надо было вызвать его.Кэри пожал плечами.– Зачем пачкать руки о такого червяка, как этот Хиллиард? Пойдем поищем клуб поприличнее. – Он поклонился Летти Роуз, и они с Ником вышли.Проходя через холл, Ник краем глаза заметил Итана, спрятавшегося за портьерой. Вне сомнения, он все слышал и, судя по довольной улыбочке на его лице, наслаждался ссорой Ника и Хиллиарда.Ник не смог узнать ничего особенно важного о сэре Лютере в Лондоне. У Хиллиарда безупречная репутация и куча денег. Трудно будет привлечь его к суду – потребуются серьезные улики, размышлял Ник, стоя на ступенях кофейни.Следующий шаг – Сомерсет. Может, обитатели Хай-Кресента что-то знают? Впрочем, особо рассчитывать на это не стоит.Ник оглянулся по сторонам и перешел на другую сторону улицы. Вечернее солнце не согревало ледяной осенний воздух. Дома отбрасывали длинные тени. Перед тем как уехать из Лондона, надо навестить детей в сиротском приюте. Он быстро зашагал по улице, надеясь добраться туда до темноты.Итан наблюдал за ним из окошка портшеза. Ему стало любопытно, куда направляется Ник, и он приказал носильщикам следовать за своим братом. Как бы ему хотелось в чем-нибудь уличить непогрешимого Ника, чтобы затем шантажировать его! «Вымогательство» – не слишком приятное слово, но что делать! Надо же как-то заставить Ника оплатить его долги, думал Итан, грызя ногти.Ник остановил наемный экипаж, и носильщики вынуждены были пуститься за ним бегом.На город уже спускалась тьма, когда экипаж наконец остановился и Ник вышел. Итан раздвинул занавески и выглянул на улицу. «Грязь, воры и шлюхи, – подумал он. – Трущобы!» Ему вовсе не хотелось нюхать эту вонь, но кое-что привлекло его внимание. Ник вошел в дверь огромного здания с вывеской «Сиротский приют сэра Джеймса». Итан был удивлен. «Сиротский приют сэра Джеймса»? Неужели его основал отец? Он подозвал одного из носильщиков.– Я дам тебе шиллинг, если ты узнаешь, кто основал этот приют.– Это можно. – Дородный верзила жадно облизнулся в предвкушении награды и двинулся к двери. Минуты две спустя он вернулся и доложил: – Старикашка в приемной говорит, что у приюта несколько покровителей, но основал его один джентльмен по имени мистер Ник. – Носильщик хмыкнул. – Старик спросил, не хочу ли и я пожертвовать деньжат сироткам. – Он протянул мозолистую руку, и Итан неохотно положил ему на ладонь серебряную монету.– Ты очень мне помог.«Мистер Ник, вы только подумайте! И откуда у Ника такие средства? Основать приют – на это нужна куча денег».Итан решил во что бы то ни стало докопаться до правды.Ник вернулся в Холлоуз через два дня и сразу заметил у подъезда новый экипаж Чарлза, который тот купил еще перед свадьбой. У Ника екнуло сердце – он снова увидит Маргерит.Берди Джонс, которую Ник привез с собой из приюта, чтобы та окрепла на свежем деревенском воздухе, радостно взвизгнула, завидев двух белочек, прыгающих по стволу дерева. Она поправлялась, и Ник был счастлив, что ее организм выиграл схватку со смертью.Чарлз встретил его в холле. Они обнялись. Ник обрадовался приезду своего лучшего друга и соседа.– Я по тебе соскучился, старина, – признался Чарлз, лукаво поблескивая глазами.– Судя по твоей ухмылке, медовый месяц превзошел все ожидания.– И даже больше, – шепнул Чарлз. – Маргерит в положении.Ник ожидал, что при этом известии его охватит ревность и грусть, но почувствовал только радость за друга.– Прекрасная новость, – улыбнулся он, обнимая Чарлза. – Ты теперь станешь отцом. Я так и вижу, как ты качаешь на коленях младенца.– Никогда не думал, что отцовство может сделать мужчину таким счастливым. Маргерит счастлива, а я и подавно.– После всех испытаний, что выпали на вашу долю, вы заслужили право на счастье.Друзья вышли на террасу. До них донесся женский смех – смеялись Делиция и Маргерит. Ник думал, что не сможет посмотреть в глаза женщине, которую когда-то любил. Но едва он увидел Маргерит, сидящую на скамейке рядом с Сериной, как понял, что сердце его спокойно. Остались только дружеская привязанность и уважение.Она выглядела прелестно: золотистые вьющиеся волосы напоминали сияющий ореол, на оживленном веснушчатом лице играл нежный румянец. Он улыбнулся, собираясь обнять ее, но печальное лицо Серины и ее грустные синие глаза невольно привлекли его внимание.Ее присутствие затмило радость от встречи с Маргерит, и Ник почувствовал укор совести. Как бы ему хотелось развеселить ее! Он смотрел на нее поверх плеча Маргерит, но она отвернулась, не желая встречаться с ним взглядом.Маргерит слегка пополнела. Талия у нее была пока еще такая же тонкая, как и прежде, но во всем ее облике появилась едва уловимая женственность, а на губах играла загадочная улыбка.– Чарлз сообщил мне потрясающую новость. Поздравляю, Маргерит!Она одарила его сияющим взглядом и слегка сжала его руку.– Мы бы хотели, чтобы ты стал крестным отцом нашего ребенка. Ты согласен, Ник?– Ну конечно! Почту за честь. У детей обязательно должны быть крестные отцы и матери.Он переглянулся с Сериной. Ее темные таинственные глаза неотрывно смотрели на него. Тайны, всюду тайны. У него их столько, что и не сосчитать, и ей известно большинство из них.– Как поживаете, мисс Хиллиард? – осведомился он светским тоном, поднося к губам ее холодные пальцы.– Прекрасно, – равнодушно ответила она, упрямо сжав губы. – Здесь все ко мне очень добры.– Полагаю, поездка в Лондон прошла успешно? – спросила Делиция, входя на террасу вместе с Берди. Девочка выглядела намного лучше, бледность сменилась здоровым румянцем. Ник поцеловал Делицию в лоб и подхватил малышку на руки. – У меня были срочные дела, но не все удалось выполнить. – Он чувствовал спиной тревожный, вопрошающий взгляд Сери вы.– А вы купили мне леденцы в Лондоне, мистер Ник? – спросила девочка.– Посмотри у меня в кармане. – Он опустил малышку на пол, и она тут же запустила ручонку в карман его сюртука и вытащила пакетик с леденцами.– Ты ее избалуешь, – улыбнулась Делиция, но тем не менее охотно взяла предложенный леденец и угостила остальных дам.– А где Капли? – спросил Ник, сразу помрачнев.– Все еще в постели, – ответила Делиция. – Она отказывается вставать, – печально добавила она.– Мы очень удивились, узнав о твоей помолвке, – осторожно заметил Чарлз. – Все случилось так неожиданно.Ник кивнул.– Да, это единственное решение, которое напрашивалось само собой.– Очень благородно с твоей стороны, – покачал головой Чарлз, но в голосе его прозвучали неодобрительные нотки. – И ты хочешь принести в жертву свою жизнь, чтобы искупить вину Итана? Ты не несешь никакой ответственности за его поведение.Между собравшимися воцарилось неловкое молчание, и Ник поежился, представив себе свое мрачное будущее.– Я сделал выбор, и мое решение окончательное. Мисс Вайн станет моей женой. По крайней мере она не будет больше страдать.Делиция коснулась его руки.– Ты немного поспешил. Пройдет немного времени, и она найдет в себе силы для новой жизни…– Но ее репутация будет погублена из-за нашего братца, бессердечного распутника, – сердито заметил Ник.– Да… Итан меня разочаровал. – Делиция отошла от него в задумчивости. Не только Калли, но и его сестра страдают от последствий необузданных выходок Итана. Делиция вряд ли сможет доверять людям после того, что натворил ее родной брат. И Ник никогда ему этого не простит. Итан перевернул их мир с ног на голову.Ему стало невыносимо тяжело. Он встал:– Прошу меня извинить. Я пойду разомнусь немного после долгой дороги.Он зашагал по тропинке, ведущей в сад, поддавая сапогом опавшие листья. Кустарники надо будет подрезать и весной посадить новые.Сзади послышались торопливые шаги. Он сразу уловил легкий аромат Серины, который невозможно было ни с чем спутать.Она была бледна и взволнованна.– Я хотела поблагодарить тебя за помощь, Ник. Твоя поддержка для меня неоценима. Ты что-нибудь узнал о Лютере?– И ни слова о том, как ты рада меня видеть? – с укором спросил он, скользя тоскующим взглядом по ее стройной фигурке в простом голубом платье. Ее шея выглядела тонкой и беззащитной в вырезе кружевной косынки, накинутой на плечи. Холодный ветер слегка теребил ее локоны, которые выбились из скромного пучка на затылке. Он мечтал сейчас лишь об одном: заключить ее в объятия и прижаться губами к ее губам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31