– На Эйнсли есть биллиардная. Он там часто бывает.– Давай на минуту вернемся к Хуэрте.– Зачем? – Бланка отвернулась, разглядывая автобус, громыхающий по авеню. Казалось, ее очаровали сизые клубы, вырывающиеся из выхлопной трубы.– Мы мало о нем поговорили.– Я его почти не знаю.– Посмотри на меня.Бланка резко повернула голову.– Я тебе сказала, я не стучу. Ничего не скажу о Хосе Хуэрте.– Почему? Он во что-то влез?– Отстань.– Наркотики?– Отстань.– Да или нет, Бланка. Я ведь знаю, где ты живешь, поставлю у твоей двери топтуна, он все равно узнает. Расскажи о Хосе Хуэрте.– Ну, да! Да!– Я думал, он занимается недвижимостью.– Занимается. У него есть акр земли в Мексике, он там сеет травку.– Сильные препараты тоже возит?– Нет, только травку.– Его партнер об этом знает?– Я не знаю, что его партнер знает, а что нет. Я не его партнер. Иди и спроси партнера.– Может, и пойду, – сказал Дельгадо, – когда поговорю с братом.– Ты идешь к Пепе?– Да.– Скажи ему, он должен мне пять долларов.– За что?– А как ты думаешь? * * * Уиллис вышел из телефонной будки, Дженеро ждал его на тротуаре.– Что они сказали?– Еще ничего. У них полно другой работы.– Так как же мы узнаем, травка это или гашиш? – возмутился Дженеро.– Подождем. Сказали позвонить им через полчасика.– Меня воротит от этой лаборатории!– Да, а что прикажешь делать? – Уиллис пожал плечами. – У каждого свой крест.Дело было в том, что Уиллиса уже воротило от Дженеро. Они оформили и отправили в лабораторию пластиковую сумку с гашишем и марихуаной и попросили побыстрее провести анализ. Но лаборатория захлебывалась в таких просьбах каждый день. Ни один следователь не мог определить наверняка тип наркотика без анализа. Уиллис был согласен подождать заключения, Дженеро рвался позвонить в лабораторию и узнать, что происходит. И вот без двадцати четыре они знали, что происходит: ничего. Дженеро надулся, а Уиллис мечтал поскорее попасть домой и рассказать матери, как трудно быть полицейским в этом городе.Они находились сейчас не в самом шикарном районе Квартала – ему недоставало особой изысканности Левого берега. Но и эта часть тоже могла похвастаться многоэтажными доходными домами, многочисленными магазинами, театрами, ресторанами. Кэрриер-авеню, 3541 оказался домом из бурого камня. На одном из почтовых ящиков в холле, сыщики нашли табличку с надписью «Роберт Хэмлинг». Уиллис позвонил в 22-ю квартиру. Ответное гудение электронного запора раздалось почти мгновенно. Дженеро открыл дверь, и оба детектива вошли в тускло освещенное помещение цокольного этажа. Лестничный пролет виднелся прямо перед ними. Здание пропиталось запахом лизоля. Они поднялись на третий этаж, нашли 22-ю квартиру, прислушались и, ничего не услышав, постучали в дверь.– Бобби? – спросил женский голос.– Полиция, – ответил Уиллис.– Что вы хотите? – спросила девушка.– Откройте дверь.В квартире все стихло. Полицейские прислушались. Они поняли, что Роберта Хэмлинга в квартире не было, раз девушка спросила: «Бобби?» Но кто лучше полицейских знает, что нет на свете создания опаснее женщины? Детективы настороженно ждали. Плащи расстегнуты, револьверы под рукой. Дверь, наконец, распахнулась, и в проеме показалась молоденькая девушка, одетая в свободные брюки и футболку. К ее круглому лицу с голубыми глазами очень шли каштановые волосы.– Что вы хотите? – повторила она.Девушка казалась очень испуганной и напряженной. Одной рукой она держалась за ручку двери, другой стягивала ворот футболки.– Мы ищем Роберта Хэмлинга, – сказал Уиллис. – Он здесь живет?– Да, – робко ответила она.– Он дома?– Нет.– Когда он придет?– Не знаю.– Как ваше имя, мисс? – спросил Дженеро.– Соня.– Соня?..– Соня Соболева.– Сколько вам лет, Соня?– Восемнадцать.– Вы здесь живете?– Нет.– А где?– В Риверхед.– Что вы здесь делаете?– Жду Бобби. Он мой знакомый.– Когда он ушел?– Не знаю.– Тогда как вы сюда попали?– У меня есть ключ.– Позвольте нам войти и подождать вместе с вами.– Ради Бога, – сказала она и пожала плечами, – входите, если хотите.Соня отступила в сторону. Она все еще была очень испугана. Пропуская полицейских, девушка выглянула в коридор, словно надеясь увидеть там Хэмлинга, или, во всяком случае, мечтая об этом. Уиллис заметил взгляд девушки, а Дженеро просмотрел. Соня закрыла дверь и провела полицейских в комнату, обставленную несколькими потрепанными стульями, поролоновым диваном и старым кофейным столиком.– Присаживайтесь, – предложила она.Полицейские сели на диван, Соня примостилась на одном из стульев.– Как хорошо вы знаете Роберта Хэмлинга? – спросил Уиллис.– Довольно хорошо.– Когда вы последний раз его видели?– Ну... – она пожала плечами и задумалась.– Так когда?– А что, это имеет значение?– Это может иметь значение.– На той неделе, наверное.– Когда на той неделе?– Слушайте, спросите Боба, когда он вернется.– Мы спросим, – вступил Дженеро. – А пока спрашиваем вас. Когда вы его видели последний раз?– Я не помню.– Вы знаете кого-нибудь по имени Льюис Скотт? – спросил Уиллис.– Нет.– Когда-нибудь слышали о магазине одежды с названием «Обезьяньи ужимки»?– Да, слышала.– Покупали там вещи?– Не помню.– Может быть, черную шелковую блузку? – поинтересовался Дженеро.– Не помню.– Покажи-ка ей блузку. Дик, – сказал Уиллис.Дженеро достал пакет, вынул из него блузку и вручил ее девушке.– Это ваша?– Не знаю.– Да или нет? – настаивал Дженеро.– Может быть. Я не знаю наверняка, у меня много вещей.– У вас много черных шелковых блузок, купленных в «Обезьяньих ужимках»?– Нет, но, если у вас много вещей, можно запутаться. Эта блузка может быть чьей угодно. Откуда я знаю, что это моя?– Какой у вас размер?– Тридцать четвертый.– Блузка тридцать четвертого размера, – заметил Уиллис.– Ну и что? Мало ли блузок такого размера?– Вы были в Айсоле этой ночью?– Да, была.– Где?– Ну, в разных местах.– Где?– То в одном месте, то в другом.– Где это одно и где другое место?– Можешь не отвечать им, Соня, – раздался голос из дверей, и оба детектива одновременно оглянулись. Там стоял парень лет восемнадцати с длинными светлыми волосами и висячими усами. Он был в синих джинсах и вельветовой голубой рубашке. На внутренней стороне открытого пальто виднелся белый мех.– Мистер Хэмлинг, я так понимаю? – задал вопрос Уиллис.– Значит, вы меня нашли, – пробормотал Хэмлинг. – Вы из-за Лью?– Это вы нам скажите, – ответил Дженеро.– Конечно, из-за Лью. Я знал, что рано или поздно вы меня найдете.– Что с ним случилось?– Он выпрыгнул из окна этой ночью.– Вы были там, когда он выпрыгнул?– Мы все были там, – Хэмлинг посмотрел на девушку.Она кивнула.– Расскажите, что там произошло.– У него крыша поехала. Захотел полетать. Я пытался его остановить, но он вырвался и выпрыгнул в окно. Это все.– Почему вы не заявили в полицию?– Зачем? У меня длинные волосы.Уиллис вздохнул.– Ну, раз уж мы пришли, – начал он, – расскажите нам все, что случилось. Мы составим протокол и закроем, к чертовой матери, дело.Дженеро посмотрел на него. Уиллис вынимал блокнот.– Скажите, когда вы туда пришли?– Наверное, около четырех тридцати. Слушайте, а у меня не будет неприятностей?– С какой стати? Если Скотт выпрыгнул из окна, это самоубийство. Все просто и ясно.– Да. Точно.– О'кей. Давайте начнем, чтобы раньше закончить. Нас тоже от этого дела уже тошнит, – признался Уиллис. И снова Дженеро посмотрел на него.– Что случилось, когда вы пришли?– Но мы же ни при чем!– Но вы же там были, разве не так?– Да, но...– А что мы должны, по-вашему, делать? Забыть, что вы там были? Да не бойтесь вы, никто не хочет вам неприятностей. Вы знаете, сколько чудиков выбрасываются каждый день из окон?– Я просто не хочу, чтобы это попало в газеты, – объяснил Хэмлинг. – Я поэтому не позвонил вам сразу.– Понятно, – кивнул Уиллис. – Мы сделаем, что можем, чтобы избежать огласки. Нам нужна информация для протокола и все.– Ну, ладно, – нерешительно произнес Хэмлинг.– Итак, что произошло? Вы все трое туда пришли или как? – начал опять Уиллис.– Нет, я встретил его на улице. Я тогда был один. Потом позвонил Соне, и она пришла.Уиллис записывал в блокнот. Дженеро все смотрел на него. Он странным образом ощущал, что что-то происходит, но не мог понять, что именно. Он также ощущал, что может кое-чему научиться. Смущенный и заинтересованный одновременно, Дженеро молча наблюдал и прислушивался.– Хорошо, – продолжал Уиллис. – Вы встретили своего знакомого и...– Он не был моим знакомым, – возразил Хэмлинг.– Вы его не знали?– Нет, я просто встретился с ним у кафе, и мы разговорились. Он предложил пойти к нему, послушать музыку и... слушайте, если я вам все расскажу, я, правда, не вляпаюсь?– Я буду вам очень обязан, если расскажете, – заверил его Уиллис.– Ну, он сказал, что у него есть хорошая шмаль и можно по разу пыхнуть. Я тогда больше ни о чем и не подумал. Шел покурить просто. Если бы я знал, что у него дома есть ЛСД...– А вы тогда этого не знали?– Нет, Боже упаси! Я вообще от этих пластиковых хиппи держусь подальше. От них всегда неприятности.– Какие неприятности?– Ну, знаете, они всегда рисуются. Понтяры, короче говоря. Воскресные хиппи, пластиковые хиппи – все одно и то же. Никто из них на самом деле не тусуется по-настоящему. Так, для вида только.– А вы?– Я считаю себя настоящим, – с достоинством ответил Хэмлинг.– А Соня?– Она хоть и воскресная хиппи, но балдежная кадра, и я с ней тусуюсь.Роберт Хэмлинг широко улыбнулся. Соня на улыбку не ответила. Она была все так же испугана. Девушка переводила взгляд с Уиллиса на Хэмлинга, догадываясь, что идет опасная игра. Ей очень хотелось оказаться где-нибудь в другом месте. Дженеро это видел. Он, при всей своей неопытности, ощущал также, что именно девушка была вожделенной жертвой Уиллиса, и что тот рано или поздно обязательно вопьется, как вампир, ей в шею. Соня об этом тоже догадывалась. Хэмлинг был единственным в комнате, кто ничего не подозревал. Чрезвычайно самоуверенный, он лез головой прямо в петлю.– Короче, мы пошли к нему домой, забили по косячку, попили винца, а потом я предложил позвонить Соне, чтобы она пришла и поучаствовала в празднестве.– Что вы праздновали?Хэмлинг несколько мгновений обдумывал ответ, а потом улыбнулся:– Жизнь. Существование.– О'кей, – Уиллис сделал вид, что удовлетворен ответом.Дженеро внимательно следил за происходящим, учась на ходу. Он понял, например, что Хэмлинг только что солгал. Если они что и праздновали, то только не жизнь и не существование. Дженеро не смог бы точно описать, как он понял, что парень врет, но он это знал. И Уиллис знал. И девушка знала. Дженеро догадывался, что Уиллис обязательно вернется со временем к этому празднованию. Дик Дженеро чувствовал себя превосходно. Ему казалось, что он смотрит детектив по телевизору. Он не хотел, чтобы фильм кончался, о, нет! И почему-то во время всей этой сцены ему ни разу не вспомнилось, что он тоже сыщик. Он только чудесно проводил время. И даже чуть не спросил Соню, как ей это все нравится. Эх, если бы еще пакетик жареной кукурузы!– Значит, я спустился на улицу, – продолжал Хэмлинг, – у него дома не было телефона. Я позвонил Соне из автомата. Она...– Где была Соня?– Здесь. Мы должны были здесь встретиться в семь часов, а уже было почти восемь. У нее есть ключ, и я знал, что она сможет войти.– Она была здесь?– Да, я сказал, чтобы она ехала в нашу сторону. Она плохо знает этот район, я объяснил, на каком поезде ехать и встретил ее у метро.– В котором часу это было?– Она приехала, по-моему, около восьми тридцати. Так, Соня?Девушка кивнула.– И вы вместе вернулись в квартиру Скотта?– Да, – подтвердил Хэмлинг, – это было первой ошибкой.– Почему?– Когда я открыл дверь, он был голый. Я сначала подумал... черт, я не знал, что и думать. Потом я понял, что он обдолбился. А потом я догадался, что это ЛСД. Я попытался узнать, что он принял. Знаете, многое зависит от компонентов, от дозы... Если добавить стрихнина или мышьяка, глаза точно вылезут. Он был уже в отрубе, не знал, чего нажрался, не понимал, где он. Бегал по комнате с голой жопой и орал, что умеет летать. Соню испугал до смерти, правда, солнышко?Девушка кивнула.– Когда он выпрыгнул из окна? – спросил Уиллис.– Не помню, минут через двадцать после того, как мы пришли. Я хотел его успокоить, говорил, чтобы он расслабился, остыл. А потом он вдруг вскакивает и бежит к окну. Я хотел его схватить, но не успел. Окно было закрыто, он прошиб его головой. Жуткое дело. Я выглянул во двор, он лежал там, как... – Хэмлинг покачал головой.– И что вы сделали?– Я схватил Соню, и мы сорвались. Не хотелось вляпываться в это дело. У вас ведь как, если у тебя длинные волосы – все, кранты!– Та-ак, по-моему, все ясно, – Уиллис закрыл блокнот. – Что думаешь, Дик?Дженеро кивнул.– По-моему, тоже.Он уже начинал думать, что ошибся в коллеге. Неужели его опытнейший товарищ действительно уточнял обстоятельства самоубийства? Дженеро чувствовал себя несколько разочарованным.– Ну, и еще один вопрос, если можно, – проговорил Уиллис, – все, мы уходим. Огромное вам спасибо за помощь. Знаете, люди не понимают, сколько причиняют нам хлопот, когда убивают себя.– Да, могу себе представить, – посочувствовал Хэмлинг.– Нам приходится работать с самоубийствами точно так же, как с убийствами. Те же подписи, те же протоколы. Дел хватает.– Да, конечно.– Ну что ж, спасибо еще раз, – Уиллис направился к двери, – Дик, идешь?– Иду, – отозвался Дженеро. – Большое спасибо, – сказал он Хэмлингу.– Рад был помочь, – ответил тот. – Если бы я знал, что у вас все такие, я бы не сорвался тогда. Сразу бы позвонил.– Ах, да! Последний вопрос! – воскликнул, словно бы вспомнив. Уиллис. – Мисс Соболева...Взгляд Хэмлинга переместился на девушку.– Мисс Соболева, вы сняли блузку до того, как Скотт выпрыгнул в окно, или после?– Я не помню, – Соня испуганно взглянула на Хэмлинга.– Наверное, до, – задумчиво произнес Уиллис, – вы ведь сразу оба ушли?– Да, наверное, – согласилась девушка.– Мисс Соболева, почему вы сняли блузку?– Ну... я, я... сама не знаю. Просто захотелось ее снять.– Я думаю, она...– Позвольте ей самой ответить, хорошо? Мы сейчас выясним и пойдем, ладно? Почему вы ее сняли, мисс Соболева?– Наверное... наверное, в квартире было жарко.– И вы сняли блузку?– Да.– Вы никогда раньше не встречали Скотта, но сняли блузку...– Ну, было жарко.– Он бегал обдолбленный по квартире и вопил, а вы сняли блузку?– Да.– М-м-м, – промычал Уиллис. – Хотите знать, как я себе все представляю, мистер Хэмлинг?– Как? – Хэмлинг посмотрел на Уиллиса, потом на девушку.Он не понимал, что происходит. Он чуть кипятком не писал от волнения.– По-моему, вы выгораживаете девушку.– Да? – поражение спросил Хэмлинг.– Да. Я думаю, они трахались, но что-то произошло, и она вытолкнула Скотта в окно.У девушки открылся рот. Уиллис повернулся к ней.– Нам придется забрать вас с собой, мисс Соболева.– Т-то есть?– В участок. Мистер Хэмлинг, вы нам пока не нужны, но вы можете понадобиться районному прокурору. Он, возможно, еще раз вас допросит, когда мы предъявим обвинение против мисс Соболевой. Пожалуйста, никуда не уезжайте из города, не уведомив нас о...– Эй, постойте! – воскликнула девушка.– Одевайтесь, мисс, – обратился к ней Уиллис.– Эй, я никого ни в какое окно не выталкивала! – крикнула она, встав и уперев руки в бока.– Скотт был голый, вы были без блузки, что же вы хотите?– Это он придумал! – закричала Соня, швыряя слова в Хэмлинга.– Спокойно, Соня, – предупредил он ее.– Это он придумал раздеться. Он хотел найти проклятый...– Проклятый, что? – рявкнул Уиллис.– Денежный пояс!Хэмлинг рванулся к двери. Дженеро следил за ним в каком-то оцепенении. Уиллис стоял прямо на пути Хэмлинга, между ним и дверью. Парень был на голову выше и на фут шире детектива, и Дженеро ожидал, что Хэмлинг собьет коллегу с ног. Он почти этого желал, потому что очень хотелось посмотреть, что будет дальше. Хэмлинг несся как экспресс к двери, и Дженеро не сомневался, что тот подомнет под себя Уиллиса и унесется в коридор, а оттуда вниз по ступенькам на улицу и так до самого Китая. На месте Уиллиса Дженеро убрался бы поскорее с дороги, потому что человек может покалечиться, если столкнется с локомотивом. Но вместо этого Уиллис побежал навстречу Хэмлингу и неожиданно опустился на правое колено. Правая нога Хэмлинга в этот момент опередила левую, неся на себе всю тяжесть тела. Устремленного вперед парня Уиллис схватил за левое колено, подтолкнул и приподнял одновременно, упершись правой рукой ему в грудь. Хэмлинг рухнул навзничь, звучно ударившись головой о дверь. Уиллис все еще держал парня за ногу.Дженеро моргнул.Уиллис нависал с револьвером в руке над распростертым Хэмлингом, держа наготове наручники. Он набросил одну манжету на кисть парня, затянул ее потуже. Затем, не церемонясь, рывком поднял на ноги Хэмлинга, развернул его, завел другую руку за спину и защелкнул вторую манжету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14