И тем более меня не радовала перспектива участия в подобных коллективных развлечениях. Там придется много пить с теми, кого я не знаю и не хочу знать. Единственное утешение: никто не будет обращать ни малейшего внимания на регату. Мне очень хотелось отказаться, но отказать Кэшу всегда было трудно.
- Спасибо за приглашение, мне нужно только проверить, не заняты ли у меня выходные. Я тебе перезвоню.
- Ладно. Жду звонка.
Я повесил трубку. Экспансивный американец разговаривает со сдержанным англичанином, и оба остаются недовольными, подумал я. Почему-то я почувствовал неловкость.
- В чем дело? - поинтересовался Роб.
- «Блумфилд Вайс» приглашает меня на Хенлейскую регату, и у меня не хватило мужества отказаться.
Роб навострил уши.
- Ах, «Блумфилд Вайс»? Кэти там тоже будет?
- Да, - сказал я.
- Знаешь, я думаю, ты должен согласиться. И должен взять меня с собой.
Я возражал, но все мой усилия были напрасны. Я не мог противостоять объединенной силе убеждений Кэша и Роба и взялся за телефонную трубку. Я сказал Кэшу, что с удовольствием поеду на регату и возьму с собой Роба. Судя по голосу, Кэш остался доволен.
Я сидел на своем рабочем месте и следил за ленивой летней борьбой на рынке. Мне умело помогала Дебби. Я мучался от безделья и был не в лучшем расположении духа, зато Дебби такая ситуация, очевидно, вполне устраивала. Она увлеченно сражалась с кроссвордом в «Файненшал таймс». Я отчаянно пытался найти какое-нибудь занятие и в безнадежной попытке наткнуться на свежие мысли стал рыться в нашем портфеле.
В конце концов я обнаружил пару пакетов облигаций с пометкой NV. Это навело меня на мысль.
- Дебби!
- Подожди, не видишь, я занята, - откликнулась она.
- Ты проверила все облигации, выпущенные на нидерландских Антиллах? Нам нужно что-нибудь предпринимать в связи с изменениями к договору о налогообложении?
Дебби отложила газету с кроссвордом.
- Как ни удивительно, но я все проверила. - Она показала на кипу проспектов. - Я просмотрела все наши портфели, и у нас везде все в порядке. Изменения не коснулись ни одного из наших пакетов. У нас только один пакет нидерландских Антилл, и они сейчас котируются ниже ста, так что если эмитент будет погашать их по номиналу, то мы только выиграем.
- Уже легче. Отлично. Благодарю за труд, - сказал я.
- Не торопись благодарить. Что касается налогообложения, у нас действительно все в порядке, но я тут натолкнулась на один пакет облигаций, которые очень дурно пахнут.
- Продолжай.
- Вот эти.
Она положила мне на стол проспект. Я взял его. На обложке было тиснение: «"Тремонт-капитал NV" гарантирует 8 процентов с погашением 15 июня 2001 года». Внизу буквами поменьше: «Гарантом выступает „Хонсю-банк лимитед“», а еще ниже: «Ведущий менеджер - инвестиционный банк „Блумфилд Вайс“».
- Так что в них плохого? - не понял я.
- Точно сказать не могу... - начала Дебби, но тут же осеклась и резко выпрямилась. - Боже! Ты это видел?
- Что?
- Сообщение «Рейтер». - Она прочла с экрана: - Компания «Джипсам оф Америка» объявила о своем согласии на предложение ДГБ... Что это за чертов ДГБ?
- Думаю, это немецкая цементная компания, - предположил я. - Мы были правы. Что-то заваривается.
Тут же замигали лампочки. Я взял телефонную трубку. Это был Дейвид Барратт.
- Вы уже знаете, что ДГБ намеревается купить «Джипсам»?
- Да, - ответил я. - Если верить «Рейтер», они полюбовно договорились. Вам известны какие-то причины, по которым они не могли бы договориться?
- Нет, - ответил Дейвид. - ДГБ не проводит никаких финансовых операций на территории США, так что не должно возникнуть никаких проблем и с антимонопольным законодательством.
- Какова репутация ДГБ? - спросил я.
Если ДГБ считается надежной корпорацией, то риск проиграть на покупке облигаций «Джипсам» существенно уменьшается. Их курс взлетит до небес.
- Дубль А с минусом , - ответил Дейвид. Что касается деталей финансового состояния даже никому не известных компаний, его голова была не хуже компьютера. - Подождите, мой агент хочет что-то сказать. - С минуту в трубке слышался только неразборчивый шум. - Он говорит, что за покупку ДГБ платит наличными и размещением акций. Это не должно повредить рейтингу.
- Как продаются облигации? - спросил я.
- Подождите минутку. - Через несколько секунд Дейвид заговорил снова. - Он просит по девяносто пять. Хотите продать свои два миллиона?
Я задумался. Нет, девяносто пять - это слишком мало.
- Благодарю, но они должны еще подняться. Дайте мне знать, если курс подрастет.
Я положил телефонную трубку и крикнул Дебби:
- Что у тебя?!
- Все гоняются за этими «Джипсам». «Блумфилд Вайс» предлагает девяносто семь. У меня на связи Клер. Она предлагает девяносто семь с половиной. Продавать?
Я пощелкал на калькуляторе. По моим расчетам курс облигаций должен был вырасти по крайней мере до девяноста восьми с четвертью.
- Нет, потерпи.
- Давай продадим. Получим приличную прибыль, - предложила Дебби.
- Нет, эти бумажки стоят на три четверти пункта дороже.
- Ну и жадина ты, - прокомментировала Дебби.
Мы поговорили еще с тремя торговыми агентами, но никто не предлагал больше девяноста семи с половиной. Я уже готов был сдаться, когда Карен крикнула:
- Дебби, на четвертой линии «Лейпцигер банк»!
- Что еще за- «Лейпцигер банк»? - не поняла Дебби. - Скажи, пусть катятся к черту, мы заняты.
«Лейпцигер банк»? Интересно, подумал я, что от нас хочет эта темная немецкая лошадка?
- Карен, я с ним поговорю! - крикнул я.
- Доброе утро. Говорит Гюнтер. Как у вас погода? У нас отличный день.
- Доброе утро, - ответил я. Кончай попусту болтать, Гюнтер, мысленно добавил я, переходи к делу. После еще двух-трех ничего не значащих фраз Гюнтер поинтересовался, не слышал ли я об облигациях компании «Джипсам оф Америка».
- Слышал. Больше того, у меня на два с половиной миллиона долларов облигаций этого выпуска.
- Отлично. Мой трейдер предлагает по девяносто шесть. Уверен, это очень выгодное для вас предложение.
Ничего себе предложение! По меньшей мере на два пункта ниже рыночного курса!
- Послушайте, Гюнтер, - ответил я, - сейчас у меня на связи один из моих коллег. Он собирается продать эти облигации одному нашему старому другу по девяносто девять. Если вы сейчас же предложите девяносто девять с половиной, я продам их вам. В любом другом варианте вы их больше никогда не увидите.
- Дайте мне подумать хотя бы час, - взмолился потрясенный Гюнтер.
- Могу дать только пятнадцать секунд, - ответил я.
Последовало молчание. Через тринадцать секунд в трубке снова зазвучал голос Гюнтера:
- Хорошо, хорошо, мы покупаем девятипроцентные «Джипсам оф Америка» с погашением в 1995 году на два с половиной миллиона по курсу девяносто девять с половиной.
- Принято, - сказал я.
- Благодарю вас, - ответил Гюнтер. - Надеюсь на более тесное сотрудничество в будущем.
Как бы не так, подумал я, и положил трубку.
- Черт возьми, как тебе удалось заставить его раскошелиться на девяносто девять с половиной? - спросила Дебби.
- Я решил, что такая контора, как «Лейпцигер банк», может скупать эти облигации только по одной причине - если она является местным банком компании ДГБ. А раз ДГБ позарез нужно скупить облигации «Джипсам», она может себе позволить платить подороже. Ты хоть раз в жизни видела дельца, который, предлагая тебе бумаги по курсу девяносто шесть, готов заплатить за них девяносто девять с половиной? При случае напомни, чтобы впредь я не имел с ним никаких дел.
- Итак, сколько мы заработали? - спросила Дебби.
- Мы купили этих облигаций на два миллиона по курсу восемьдесят два и продали на семнадцать с половиной пунктов дороже, - прикинул я. - Значит, мы заработали триста пятьдесят тысяч долларов! Неплохо. И к тому же избавились от нашего пакета на полмиллиона. Любопытно, какой курс будет у наших акций, когда в игру вступит Нью-Йорк?
Дебби, казалось, не разделяет моего энтузиазма.
- В чем дело? - спросил я.
- Кто-то должен был знать о готовящейся продаже компании, - сказала она.
- Конечно, кто-то знал, - согласился я. - Кто-то всегда знает. Так устроен мир.
- Может быть, нам не стоило покупать эти акции, - засомневалась Дебби.
- Почему не стоило? Мы понятия не имели, что кто-то проглотит «Джипсам». Мы догадывались, но вовсе не были уверены. Мы не нарушили ни одного правила.
- Но ведь кто-то знал. Иначе почему бы курс акций так резко взлетел?
- Послушай, - возразил я, - Ты - наш юрисконсульт. Ты знаешь правила и законы. Мы их нарушили?
Дебби на минуту задумалась.
- Формально не нарушили.
- Вот и хорошо. А теперь дай мне пару бланков регистрации, я запишу результаты операции.
Следующий день, среда, получился сумасшедшим. Мне нужно было составить отчет для одного из наших клиентов, но результаты моих расчетов никак не сходились с теми цифрами, которые должны были получиться и которые я знал наизусть. Во второй половине дня я битых два часа просидел над колонками цифр, пока не нашел ошибку. Оказалось, мне дали неверные исходные данные. Проклиная себя за глупость, я отправился наверх, в административный отдел, чтобы показать его сотрудникам их ошибку. Теперь мне предстояло начинать все расчеты сначала. На это уйдет несколько часов, к тому же меня будут постоянно отвлекать торговые агенты. Значит, мне повезет, если я закончу работу до полуночи. Дебби вызвалась мне помочь, и я охотно согласился. Даже работая вдвоем, мы освободились только в восемь вечера.
Я положил готовый отчет на стол Карен. Утром его можно будет отправлять клиенту. Мы с Дебби перекинулись взглядами.
- Отметим? - предложила Дебби.
- Почему-то я был уверен, что ты предложишь что-нибудь в этом роде, - сказал я. - Куда пойдем?
- Ты был на том корабле на Темзе? Знаешь, возле станции метро «Темпл»?
- Корабль так корабль, - согласился я. - Подожди, я возьму портфель.
- О, ну хоть сегодня забудь о своем портфеле! - не вытерпела Дебби. - Дома ты его даже не откроешь и завтра снова принесешь сюда. Разве я не права?
- Э-э...
- Пойдем!
Перед уходом я осмотрелся. В офисе еще оставались Роб, игравший со своим компьютером, и Хамилтон, который неторопливо рылся в огромной кипе бумаг. Что касается Хамилтона, то его часто можно было застать в офисе в столь, позднее время, но Роб крайне редко задерживался после шести. Начинало смеркаться, и в окна операционной комнаты били почти горизонтальные красные лучи заходящего солнца. Они яркой полосой отделили серые и черные громады Сити от темнеющего неба.
- Собирается дождь... - неуверенно заметил я.
- Черт с ним, пойдем.
Дождь закапал, как только мы ступили на палубу бывшего корабля, а теперь плавучего ресторана. Мы заняли столик в главном салоне и через иллюминатор поглядывали на серые волны Темзы, бегущей к Вестминстеру. Вокруг шестов, воткнутых в дно реки рядом с кораблем, закручивались сильные водовороты. В огромном городе в конце двадцатого столетия было странно наблюдать за этой дикой, необузданной стихией. Конечно, человек научился строить каменные берега и сложнейшие барьеры, чтобы направлять поток в нужное русло, но он никак не мог остановить его.
Потом дождь полил сильней, капли разбивались о волны, река, город и небо окрасились в один темно-серый свет. Поднялся ветер, и корабль с негромким скрипом закачался на волнах.
- Бр-р-р, - поежилась Дебби. - Трудно поверить, что сейчас лето. А здесь очень уютно, правда?
Я осмотрелся. В обшитом полированным деревом неярко освещенном салоне за столиками, вытянувшимися двумя рядами, разрозненными группками сидели немногочисленные посетители. В углу собралась чуть большая компания любителей выпить. Действительно, раскачивания и скрип корабля, приглушенный шум непринужденной болтовни, влажный, но теплый воздух создавали здесь особый уют.
Мы заказали бутылку санчерре. Официант мгновенно принес вино и розлил его по бокалам. Я поднял свой.
- Твое здоровье, - сказал я. - Благодарю за помощь. Если бы не ты, я еще сидел бы за своим столом.
- Не за что, - ответила Дебби, отпив глоток. - Видишь ли, я вовсе не такая отпетая лентяйка, как обо мне думают.
- Что ж, я уверен, Хамилтон это тоже заметил.
- Пусть он катится ко всем чертям. Я вызвалась помочь тебе только по одной причине - потому что ты весь день казался мне ужасно несчастным. Ты такими словами обзывал эту выверку начисленных процентов, что вогнал меня в краску.
- Что ж, все равно я тебе очень благодарен, - сказал я.
Я подумал, что едва ли мог найти такие слова, которые вогнали бы Дебби в краску, но здесь, в прокуренной, насыщенной парами алкоголя атмосфере, ее щеки и впрямь зарумянились.
- Похоже, последние дни ты работаешь ненормально много, - заметил я. - Ты уверена, что у тебя все в порядке?
Действительно, на работе Дебби почти не отрывала голову от стола.
- Может быть. Но ведь это ты дал мне на просмотр гору проспектов, так что благодарить нужно тебя. - Она нахмурилась. - Впрочем, кое-что меня и в самом деле тревожит, сильно тревожит.
- Что, например? - заинтересовался я. Дебби с минуту подумала, потом покачала головой.
- Нет, забудь об этом. Сегодня я достаточно провозилась с этими чертовыми проспектами, мои проблемы могут подождать до завтра. У нас еще будет возможность поболтать и о них.
Я и сам видел, что Дебби расстроена, а расстроить Дебби. могло только что-то из ряда вон выходящее. Но сейчас она определенно не настроена была обсуждать свои проблемы, поэтому я сменил тему.
- Ты знаешь трейдеров «Блумфилд Вайс», не так ли?
- Да, а зачем тебе они?
- А того, кто продает облигации «Джипсам», тоже знаешь?
- Да. Это Джо Финлей. Он торгует в «Блумфилд Вайс» бумагами всех американских корпораций. Очень хорош. Говорят, он - лучший корпоративный трейдер на «стрите», умеет делать деньги и на покупке и на продаже. Трейдеры из других фирм стараются поддерживать с ним хорошие отношения.
- Почему?
- Он законченный мерзавец.
Дебби сказала это так убежденно, что я подумал, уж не пришла ли она к такому выводу на собственном опыте. Что-то в ее тоне помешало мне попросить объяснений.
- Он честен?
Дебби рассмеялась.
- Трейдер из «Блумфилд Вайс»? Думаю, это крайне маловероятно, ты согласен? А почему ты спрашиваешь?
- Я просто не могу понять, почему «Блумфилд Вайс» так заинтересовался этими облигациями за день до сообщения о поглощении компании «Джипсам».
- Ты хочешь сказать, что Джо знал об этом заранее? Я бы нисколько не удивилась.
Я снова наполнил наши бокалы.
- На что ты собираешься потратить деньги «Джипсам»? - с изрядной долей иронии поинтересовалась Дебби.
- Ты имеешь в виду доход от купленных нами акций? Не знаю. Думаю, просто положу в банк.
- Зачем? На черный день? - не унималась Дебби, кивнув в сторону иллюминатора, за которым стало совсем темно. Дождь лил как из ведра.
Я улыбнулся, почувствовав себя отчасти дураком.
- Видишь ли, мне не на что их тратить. Моя квартира меня вполне устраивает. «Де Джонг» дал мне автомашину. Похоже, что даже в отпуск уехать у меня не будет времени.
- Что тебе действительно нужно, так это очень дорогая любовница, - посоветовала Дебби. - Такая, на которую ты смог бы потратить свои нечестно заработанные деньги.
- Прошу прощения, но сейчас у меня нет любовницы.
- Что? У молодого финансиста, такого завидного кандидата в мужья? Не верю, - сказала Дебби с деланным удивлением. - Конечно, иногда ты бываешь грубоват, да и нос у тебя мог бы быть более классическим. И к парикмахеру ты давно не заглядывал, да? В общем, твои проблемы мне понятны.
- Благодарю за лестную оценку. Не знаю, мне кажется, у меня просто не хватает времени.
- Слишком много работы?
- Слишком много работы, слишком много тренировок.
- Типичная ситуация. Так кто же ты? Труженик-девственник?
- Ну, не совсем, - улыбаясь, ответил я.
- Ах, так? Расскажи, как это у тебя было.
Дебби, вся внимание, подалась вперед.
- Это не твое дело, - нерешительно попытался отказаться я.
- Конечно, не мое, - согласилась Дебби. - Расскажи.
Не сводя с меня умоляющего взгляда сверкающих глаз, Дебби уперлась локтями в стол. Рассказывать мне совсем не хотелось, но я не мог разочаровывать Дебби.
- Понимаешь, в университете у меня была одна девушка. Ее звали Джейн, - начал я. - Она была очень хорошенькой. И очень терпеливой.
- Терпеливой?
- Да. Тренировки отнимали у меня почти все свободное время. Я бегал не меньше сорока миль в неделю, и это не считая спринтерской подготовки и упражнений с отягощениями. И еще я хотел получить диплом с неплохими оценками. На все остальное у меня просто не оставалось времени.
- И она все это терпела?
- Какое-то время. Мне трудно было ее в чем-то упрекнуть. Она приходила на все соревнования, а иногда даже на тренировки.
- Должно быть, она тебя очень любила, - сделала вывод Дебби.
- Наверно. Но в конце концов ее терпение лопнуло. Или я, или легкая атлетика, сказала она. Можешь догадаться, что я выбрал.
- Бедная Джейн.
- Я не уверен, что она такая уж бедная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43