Не стоит огорчать девушку, если можно найти другую, которая охотно пойдет на все за ту же цену. Разве не так?
Видя, что к ней приближается Норбери, Роуз не сочла возможным обсуждать с Кейти ее жизненный опыт. Она изо всех сил старалась взять себя в руки.
Кейти оглядела ее платье и головной убор.
– Если хотите, можем поменяться местами. Джордж неприхотлив, а я не возражаю против общества его сиятельства, если он хорошо платит.
– Благодарю вас, но мне не нужен Джордж. Мне никто из них не нужен. Я хочу…
– Ах! Вижу, ты в конце концов снизошла до беседы!
На соседний стул опустился лорд Норбери:
– Рад этому. Не советую портить настроение компании.
Роуз бросила взгляд на Джорджа. Упитанный брат барона заметил ее взгляд и, полный восторга, улыбнулся.
Кейти решила, что соглашение состоялось, и принялась бесстыдно флиртовать с лордом Норбери. Роуз отчаянно пыталась понять, что ее ждет, если этот обмен и впрямь состоится, и гадала, как себя вести. Ее взгляд перехватил новый гость, пришедший вместе с Норбери. Он казался выше и крепче остальных подвыпивших джентльменов, но, возможно, эту иллюзию создавало то обстоятельство, что он был еще трезв. Он сел рядом с одной из женщин и теперь время от времени обменивался репликами с ней и мужчиной напротив. Но в основном во время еды наблюдал за остальными. Его лицо не было мягким или утонченным, и все же оно было красивым. Он не был одет в вечерний костюм, но это не создавало контраста с туалетами остальных гостей, поражавших вопиющей раскованностью. Впрочем, его одежда была, бесспорно, достойной.
Похоже было, что Кейти успешно продвигалась по избранному пути и преуспела в обольщении лорда Норбери. Отвечая на рискованные заигрывания Кейти, он все-таки не оставлял своим вниманием Роуз. Напрасно она пыталась разгадать его мысли. Было очевидно, что он что-то задумал.
Наконец хозяин встал и обратился к гостям. Он ждал, пока воцарится тишина.
– Похоже, что вы не очень хорошо знакомы с одной гостьей, – сказал он. – Мне хотелось бы облегчить вам дело и помочь узнать ее лучше. – Виконт протянул руку Роуз. – Встань, моя дорогая.
Не оставалось выбора. Все взгляды были обращены к ней. Единственным трезвым из них был незнакомец.
– Возможно, вы, прелестные дамы, недоумеваете, как среди вас оказалась эта гордая леди, – сказал Норбери. – Мисс Лонгуорт – сестра человека, позорно бежавшего от своих внушительных долгов. Она благородного происхождения, но состояние ее оставляет желать лучшего. Оно давно утрачено, а ее родные слишком далеко, чтобы принимать их во внимание. Возможно, ее падение (в мою постель) оказалось слишком внезапным, но так уж случилось. Она предпочитала, чтобы с ней расплачивались не деньгами, а подарками. Поэтому, вероятно, считает себя выше вас. К тому же у нее возникли заблуждения романтического характера, в то время как я предложил ей всего лишь сделку.
Роуз стиснула зубы, чтобы не позволить себе заплакать или закричать. Все со смехом наблюдали эту сцену. Даже Кейти. Все шлюхи закивали. Да, по-видимому, мисс Лонгуорт была леди, склонной к притворству. И эти женщины, никогда не прибегавшие к нему, не сочувствовали ей.
Нет, не все наблюдали за ней с любопытством. Похоже, новый гость не слушал: пил вино, будто не замечая представления.
– А теперь есть еще кое-что, – продолжал Норбери. – Вот эта женщина, но я от нее устал. И сожалею о тех подарках, что сделали ее такой нарядной и привлекательной. Теперь мне больше нравится другая. – Он плотоядно посмотрел на жеманную Кейти, притворявшуюся удивленной. – Похоже, Джордж, мы можем махнуться. Не смущайся. Я же заметил, как ты флиртуешь с Роуз. Я полагаю, джентльмены, что имею право на компенсацию за свои затраты на ее одежду и безделушки. Имею я право обменять мисс Лонгуорт на другую?
Присутствующие сочли это забавным. Смех и крики взвились до потолка – все были готовы к развлечению.
Роуз не могла скрыть своего потрясения. Она повернулась к Норбери и позволила ему увидеть это. Но ее вид только подстегнул его удовольствие.
– Я не позволю вам продолжать оскорблять меня.
Она отодвинула свой стул и повернулась, готовясь покинуть столовую, однако он остановил ее.
– У нее есть характер. Ее только следует укротить. И одно это заслуживает того, чтобы выложить несколько шиллингов. – Он крепче сжал ее руку. Хоть Норбери и улыбался, в его взгляде таилась угроза.
Кое-кто из мужчин навострил уши. Роуз стало дурно при виде того, сколь большое внимание и интерес вызывает несговорчивая женщина.
– А ну-ка посмотрим! Я бы не отказался от попытки! – Норбери сделал вид, что и в самом деле рассматривает такую возможность.
Роуз хотелось ударить его. Нет, на самом деле ей захотелось его убить.
Она попыталась вырвать руку, но он схватил ее крепче.
– Ты этого не сделаешь!
Норбери не обратил внимания на ее протест.
– Итак, все видят, как она красива. Она очень хороша. Я всегда считал ее одной из красивейших женщин Лондона.
– Такая красота недолговечна, – заметил Джордж. – И похоже, она на несколько лет старше меня.
– Верно, она уже в зрелом возрасте, но человек, который выиграет ее, избавится от нее задолго до того, как ее изысканная прелесть поблекнет. – Норбери почесал затылок. – Справедливости ради мне следует также сказать и о ее недостатках. Как бы это выразиться поделикатнее? Черт меня побери! Нет такой возможности. Честь обязывает меня признаться, что она не слишком «теплая» женщина, если вы, джентльмены, понимаете, что я имею в виду.
Чтобы не упасть в обморок, Розалин старалась разжечь в себе злость. Лица присутствующих, казалось, множились и расплывались у нее перед глазами, удалялись, пока не слились в одно глумливое целое из сотни ухмыляющихся масок.
– Мне следует также добавить, что ввиду ее запоздалого знакомства с радостями жизни она нуждается в серьезном обучении.
Господи!
– Я могла бы преподать ей несколько уроков, – с заговорщическим видом предложила одна из шлюх.
Норбери отвесил ей поклон:
– Моя дорогая, что касается науки о плотских утехах, вы могли бы написать уже двадцатую главу, в то время как мисс Лонгуорт не познакомилась еще и со второй. Есть мужчины, которым нравится роль менторов, и как раз для них-то и настало время открыть свои кошельки.
Роуз старалась не обращать внимания на эти слова.
Однако последнее высказывание еще больше подстегнуло интерес некоторых мужчин. Норбери сжимал ее руку все крепче, так что она начала неметь.
– Однако должен добавить и несколько слов в ее пользу, – продолжал он. – Во-первых, она не жадная. Во-вторых, для тех, кто, как я, пострадал от разорения ее братца, ее расположение – единственная возможность получить хоть какую-то компенсацию.
Еще более потрясенная, чем прежде, Роуз не могла больше сохранять показное равнодушие. Она повернулась к нему и с яростью уставилась на него, не представляя, насколько он мог быть этим задет. Никоим образом не представляла.
Она правильно поняла его нападки: он явно провоцировал ее на мстительную выходку.
Негодяй!
– В-третьих, для блондинки у нее самые темные соски, какие я только видел, и это выглядит очень эротично.
Мужчины просто обезумели: некоторые громко потребовали предъявить им описанные прелести немедленно.
Роуз заговорила так тихо, чтобы ее мог слышать один только Норбери.
– Не воображай, что тебе удастся унизить меня еще больше. Я ни за что не соглашусь на это. Если ты посмеешь попытаться, я убью тебя и готова пойти ради этого на виселицу.
Презрительная ухмылка лорда Норбери несколько поблекла, и все же он продолжил игру и открыл аукцион.
– Двадцать пять фунтов, – выкрикнул Джордж.
– Тридцать!
– Тридцать пять, – предложил Джордж, после нелестной для Роуз паузы.
– Пятьдесят!
– Шестьдесят!
К торгу присоединился джентльмен с хитрым взглядом. Роуз узнала в нем сэра Мориса Фенуика. Его интерес к игре привел ее в ужас. Трудно было поверить, что ее благосклонность могла для него значить так много.
– Шестьдесят пять! – выкрикнул Джордж и тон его был решительным, что свидетельствовало о желании закончить аукцион.
– Семьдесят!
– Семьдесят пять! – тотчас же нашелся сэр Морис.
– Девятьсот пятьдесят фунтов.
Этот спокойный ровный голос шел, казалось, ниоткуда.
На мгновение повисло потрясенное молчание, сменившееся тихим гудением, прокатившимся по всей комнате. Все оглядывались, желая увидеть джентльмена, обезумевшего до полной потери здравого смысла.
Розалин была так же изумлена, как и остальные, и очень обеспокоена. Одно дело отвергнуть джентльмена, заплатившего за ее благосклонность семьдесят пять фунтов, и совсем другое отказать тому, кто готов заплатить девятьсот пятьдесят.
Внимание всех присутствующих теперь было приковано к столу, за которым пил вино новый гость.
Лорд Норбери устремил на него хмурый взгляд.
– Девятьсот пятьдесят фунтов, Брадуэлл? Вне всякого сомнения, это оговорка.
Гость окликнул лакея и что-то прошептал ему, потом окинул недоумевающих компаньонов совершенно трезвым взглядом.
– Вовсе нет. Желаете продолжить?
Взгляд Норбери заметался, оглядывая присутствующих, но столь высокая ставка у многих отбила охоту участвовать в аукционе. Мистер Брадуэлл спокойно ожидал развязки, не торопясь и не выказывая нетерпения. Казалось, его гораздо больше интересует созерцание канделябров, чем игра, в которой он теперь участвовал.
Тишина затянулась, он поднялся из-за стола и прошелся по комнате.
Роуз оглядывала его, отмечая про себя рост и манеры. Инстинкт предупреждал ее, что она была бы гораздо лучше обеспечена с упитанным и довольным жизнью Джорджем или даже с опасным сэром Морисом. Возможно, даже с Норбери, считавшим ее теперь, как она поняла, способной к насилию, которым она ему пригрозила.
Внешне в мистере Брадуэлле ничего не выдавало человека недостойного. Его одежда была вполне приличной и отличалась хорошим вкусом, что свидетельствовало о его богатстве даже больше, чем предложенная высокая ставка. Его черные волосы были отлично причесаны, и хотя в свете свечей черты его казались грубоватыми, тем не менее многие назвали бы его красивым, добавив при этом, что он хорош в своем роде.
Кожа его была смуглее, чем у большинства присутствующих здесь мужчин, а это означало, что он много времени проводит на воздухе, а ладно облегавшая его одежда – что он не чужд спорту. В его высокой фигуре чувствовалась сила, а плавные движения говорили об уверенности.
В нем не было заметно ничего угрожающего, и тем не менее он обеспокоил Роуз. Он двигался так энергично, что вслед ему пронесся легкий ветерок, коснувшийся и ее, и ей захотелось улететь на этих вихрях, устремившихся ему вслед. Ее осмотрительность была сродни тому, что чувствует человек, встретившийся на дороге с неизвестной ему собакой. Инстинкты предупреждали ее, что лучше было бы избегать его, держаться подальше.
Он приблизился к Норбери, и пламя свечей осветило его лицо и синие глаза, какие Роуз не доводилось видеть никогда прежде. Эти глубоко посаженные синие озера, казалось, не смотрели на нее. Вместо этого мистер Брадуэлл устремил свой взгляд на Норбери, все еще сжимавшего ее руку.
– Дело сделано? – спокойно спросил он у виконта. – Или вы сочтете необходимым закрепить сделку ударом молотка?
Термин, принятый на аукционе, он произнес так, будто речь шла о намерении лорда Норбери ударить женщину, и виконт понял этот намек. Лицо его вспыхнуло.
– Вы глупец, если готовы истратить столько денег.
– Конечно же, если речь не идет о красивой женщине. А иначе какой от них прок?
Норбери одумался прежде, чем закончить свое злобное обвинение. Его глаза стали ледяными.
– Смотри, Рози, до чего довела тебя гордыня. От виконта ты переходишь к человеку, рожденному в трущобах Дарема. Твое падение можно назвать самым стремительным в истории падших женщин.
Мистер Брадуэлл не показал, что его задело это оскорбление.
– Теперь можете ее отпустить. Она уходит со мной. Деньги будут доставлены в ваш лондонский дом через два дня.
Лорд Норбери выпустил ее руку, и Роуз заметила на коже следы от его пальцев. Мистер Брадуэлл тоже заметил. Его лицо сохраняло бесстрастное выражение, но под маской спокойствия не мог не укрыться гнев. Животная энергия, таившаяся в этом человеке, лишь слегка просочилась наружу. Он был не из тех, кто прощает порчу своего имущества.
– Вы нетерпеливы. Не так ли? – сказал Норбери громко, чтобы и остальные насладились финалом.
– Безусловно, – сказал Брадуэлл. – Идемте со мной, мисс Лонгуорт.
Роуз не хотела с ним идти, потому что не рассчитывала, что наедине с ней он поведет себя как джентльмен. И в ожидании предстоящего желудок ее сжала болезненная судорога.
Он наклонился к ней. Господи! Неужели он собирается ее поцеловать! На виду у всех!
Этот поцелуй оказался всего лишь легким теплым дуновением, но столовая взорвалась громом аплодисментов и улюлюканья. Пока его лицо находилось близко от нее, а рот оказался возле ее уха, он заговорил снова:
– Не сопротивляйтесь. Они уже достаточно потешились на ваш счет. Уверен, что вы не захотите их забавлять и дальше.
У нее не было выбора, кроме как принять его руку. Иначе их потехе не было бы конца, как он обещал. Собрав остатки своего достоинства, насколько у нее хватило сил, Роуз приготовилась принять предстоящий бой и позволила увести себя из столовой мужчине, который только что ее купил.
Глава 2
Мисс Лонгуорт шествовала рядом с ним как королева. Кайл восхищался тем, как умело она скрывает унижение. Никто не заметил, что ее глаза увлажнились. Ее отчаяние чуть не прорвалось, когда за ними закрылись двери. Она приостановилась ненадолго, сделала глубокий вдох и пошла дальше. Она не хотела признавать его власти над собой. Конечно, теперь ее позиция была особенно уязвимой. Оба они понимали, что теперь она полностью зависит от его милосердия. Та огромная сумма, что он заплатил за нее, давала ей особые основания для беспокойства.
Девятьсот пятьдесят фунтов! Он был сумасшедшим. Здесь могла быть лишь одна альтернатива – следовало дать этом грязному аукциону идти своим ходом. Хотя жирный рыхлый Джордж вряд ли выиграл бы. Сэр Морис Фенуик вознамерился ее заполучить, и то, как придирчиво он разглядывал товар, не слишком лестно говорило о его намерениях. Темные делишки сэра Мориса получили дурную славу.
– Я призвал на помощь всю свою отвагу, – сказал мистер Брадуэлл. – Ступайте с лакеем и уложите свои вещи. Он снесет их вниз. И поспешите.
Роуз еще больше выпрямилась:
– Мне нечего упаковывать. Все, что здесь было, омерзительно, и я не хочу, чтобы мне что-нибудь напоминало о человеке, который дал мне это.
– Вы заплатили вдвое и втрое за каждый туалет и каждую драгоценность. Было бы глупо оставлять все это.
Ее восхитительное лицо оставалось спокойным и совершенным, но блеск в глазах показался ему вызывающим, а это не предвещало ничего хорошего – скорее намекало на ужасный конец этой ужасной ночи.
– Впрочем, как пожелаете, – сказал Брадуэлл.
Движением плеч он освободился от сюртука и накинул его на плечи Роуз. Потом сделал ей знак следовать за собой.
– Я не поеду с вами.
– Поверьте мне, это следует сделать. Иначе Норбери может передумать.
Ее гордость вызывала у Брадуэлла восхищение. Но сейчас она была неуместна и даже вредна. Он гадал, сознает ли Роуз, насколько опасно было ее положение здесь, и оно все еще оставалось таким.
– Уверена, что вы знаете, что я не давала согласия на этот спектакль, мистер Брадуэлл.
– Не давали? Черт возьми! Какое разочарование!
– Вы говорите так, будто это вас забавляет. У вас своеобразное чувство юмора.
– А вы выбрали неудачное время и место для подобного разговора.
Но ее это будто не тронуло.
– Если я поеду с вами, куда вы меня отвезете?
– Возможно, в бордель, чтобы вы могли отработать то, что я заплачу лорду Норбери. Кажется, несправедливо лишиться и такой суммы, и награды.
Роуз всмотрелась в его лицо. Она старалась придать своему взгляду презрительное выражение, но оно выразило страх, способный заставить Брадуэлла пожалеть о своей жестокой шутке.
– Мисс Лонгуорт, нам надо немедленно уехать. Уверяю вас, вам ничто не грозит. – Свои слова он подкрепил тем, обнял ее за плечи и силой заставил выйти из обеденного зал.
Ему удалось дотащить ее до кареты, но у самой дверцы Розалин оказала сопротивление. Она остановилась и уставилась в темноту кареты. Брадуэллу приходилось сдерживать свое нетерпение.
Роуз сбросила его сюртук и зашагала по аллее, уходя ночь. Ее светлые волосы и светлое платье делали ее похоже на ускользающий сон.
Возможно, ему следовало отпустить ее. Если не считать того, что ей некуда было идти. Да еще в легких бальных туфельках! Ближайший город или хотя бы поместье находились на расстоянии многих миль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Видя, что к ней приближается Норбери, Роуз не сочла возможным обсуждать с Кейти ее жизненный опыт. Она изо всех сил старалась взять себя в руки.
Кейти оглядела ее платье и головной убор.
– Если хотите, можем поменяться местами. Джордж неприхотлив, а я не возражаю против общества его сиятельства, если он хорошо платит.
– Благодарю вас, но мне не нужен Джордж. Мне никто из них не нужен. Я хочу…
– Ах! Вижу, ты в конце концов снизошла до беседы!
На соседний стул опустился лорд Норбери:
– Рад этому. Не советую портить настроение компании.
Роуз бросила взгляд на Джорджа. Упитанный брат барона заметил ее взгляд и, полный восторга, улыбнулся.
Кейти решила, что соглашение состоялось, и принялась бесстыдно флиртовать с лордом Норбери. Роуз отчаянно пыталась понять, что ее ждет, если этот обмен и впрямь состоится, и гадала, как себя вести. Ее взгляд перехватил новый гость, пришедший вместе с Норбери. Он казался выше и крепче остальных подвыпивших джентльменов, но, возможно, эту иллюзию создавало то обстоятельство, что он был еще трезв. Он сел рядом с одной из женщин и теперь время от времени обменивался репликами с ней и мужчиной напротив. Но в основном во время еды наблюдал за остальными. Его лицо не было мягким или утонченным, и все же оно было красивым. Он не был одет в вечерний костюм, но это не создавало контраста с туалетами остальных гостей, поражавших вопиющей раскованностью. Впрочем, его одежда была, бесспорно, достойной.
Похоже было, что Кейти успешно продвигалась по избранному пути и преуспела в обольщении лорда Норбери. Отвечая на рискованные заигрывания Кейти, он все-таки не оставлял своим вниманием Роуз. Напрасно она пыталась разгадать его мысли. Было очевидно, что он что-то задумал.
Наконец хозяин встал и обратился к гостям. Он ждал, пока воцарится тишина.
– Похоже, что вы не очень хорошо знакомы с одной гостьей, – сказал он. – Мне хотелось бы облегчить вам дело и помочь узнать ее лучше. – Виконт протянул руку Роуз. – Встань, моя дорогая.
Не оставалось выбора. Все взгляды были обращены к ней. Единственным трезвым из них был незнакомец.
– Возможно, вы, прелестные дамы, недоумеваете, как среди вас оказалась эта гордая леди, – сказал Норбери. – Мисс Лонгуорт – сестра человека, позорно бежавшего от своих внушительных долгов. Она благородного происхождения, но состояние ее оставляет желать лучшего. Оно давно утрачено, а ее родные слишком далеко, чтобы принимать их во внимание. Возможно, ее падение (в мою постель) оказалось слишком внезапным, но так уж случилось. Она предпочитала, чтобы с ней расплачивались не деньгами, а подарками. Поэтому, вероятно, считает себя выше вас. К тому же у нее возникли заблуждения романтического характера, в то время как я предложил ей всего лишь сделку.
Роуз стиснула зубы, чтобы не позволить себе заплакать или закричать. Все со смехом наблюдали эту сцену. Даже Кейти. Все шлюхи закивали. Да, по-видимому, мисс Лонгуорт была леди, склонной к притворству. И эти женщины, никогда не прибегавшие к нему, не сочувствовали ей.
Нет, не все наблюдали за ней с любопытством. Похоже, новый гость не слушал: пил вино, будто не замечая представления.
– А теперь есть еще кое-что, – продолжал Норбери. – Вот эта женщина, но я от нее устал. И сожалею о тех подарках, что сделали ее такой нарядной и привлекательной. Теперь мне больше нравится другая. – Он плотоядно посмотрел на жеманную Кейти, притворявшуюся удивленной. – Похоже, Джордж, мы можем махнуться. Не смущайся. Я же заметил, как ты флиртуешь с Роуз. Я полагаю, джентльмены, что имею право на компенсацию за свои затраты на ее одежду и безделушки. Имею я право обменять мисс Лонгуорт на другую?
Присутствующие сочли это забавным. Смех и крики взвились до потолка – все были готовы к развлечению.
Роуз не могла скрыть своего потрясения. Она повернулась к Норбери и позволила ему увидеть это. Но ее вид только подстегнул его удовольствие.
– Я не позволю вам продолжать оскорблять меня.
Она отодвинула свой стул и повернулась, готовясь покинуть столовую, однако он остановил ее.
– У нее есть характер. Ее только следует укротить. И одно это заслуживает того, чтобы выложить несколько шиллингов. – Он крепче сжал ее руку. Хоть Норбери и улыбался, в его взгляде таилась угроза.
Кое-кто из мужчин навострил уши. Роуз стало дурно при виде того, сколь большое внимание и интерес вызывает несговорчивая женщина.
– А ну-ка посмотрим! Я бы не отказался от попытки! – Норбери сделал вид, что и в самом деле рассматривает такую возможность.
Роуз хотелось ударить его. Нет, на самом деле ей захотелось его убить.
Она попыталась вырвать руку, но он схватил ее крепче.
– Ты этого не сделаешь!
Норбери не обратил внимания на ее протест.
– Итак, все видят, как она красива. Она очень хороша. Я всегда считал ее одной из красивейших женщин Лондона.
– Такая красота недолговечна, – заметил Джордж. – И похоже, она на несколько лет старше меня.
– Верно, она уже в зрелом возрасте, но человек, который выиграет ее, избавится от нее задолго до того, как ее изысканная прелесть поблекнет. – Норбери почесал затылок. – Справедливости ради мне следует также сказать и о ее недостатках. Как бы это выразиться поделикатнее? Черт меня побери! Нет такой возможности. Честь обязывает меня признаться, что она не слишком «теплая» женщина, если вы, джентльмены, понимаете, что я имею в виду.
Чтобы не упасть в обморок, Розалин старалась разжечь в себе злость. Лица присутствующих, казалось, множились и расплывались у нее перед глазами, удалялись, пока не слились в одно глумливое целое из сотни ухмыляющихся масок.
– Мне следует также добавить, что ввиду ее запоздалого знакомства с радостями жизни она нуждается в серьезном обучении.
Господи!
– Я могла бы преподать ей несколько уроков, – с заговорщическим видом предложила одна из шлюх.
Норбери отвесил ей поклон:
– Моя дорогая, что касается науки о плотских утехах, вы могли бы написать уже двадцатую главу, в то время как мисс Лонгуорт не познакомилась еще и со второй. Есть мужчины, которым нравится роль менторов, и как раз для них-то и настало время открыть свои кошельки.
Роуз старалась не обращать внимания на эти слова.
Однако последнее высказывание еще больше подстегнуло интерес некоторых мужчин. Норбери сжимал ее руку все крепче, так что она начала неметь.
– Однако должен добавить и несколько слов в ее пользу, – продолжал он. – Во-первых, она не жадная. Во-вторых, для тех, кто, как я, пострадал от разорения ее братца, ее расположение – единственная возможность получить хоть какую-то компенсацию.
Еще более потрясенная, чем прежде, Роуз не могла больше сохранять показное равнодушие. Она повернулась к нему и с яростью уставилась на него, не представляя, насколько он мог быть этим задет. Никоим образом не представляла.
Она правильно поняла его нападки: он явно провоцировал ее на мстительную выходку.
Негодяй!
– В-третьих, для блондинки у нее самые темные соски, какие я только видел, и это выглядит очень эротично.
Мужчины просто обезумели: некоторые громко потребовали предъявить им описанные прелести немедленно.
Роуз заговорила так тихо, чтобы ее мог слышать один только Норбери.
– Не воображай, что тебе удастся унизить меня еще больше. Я ни за что не соглашусь на это. Если ты посмеешь попытаться, я убью тебя и готова пойти ради этого на виселицу.
Презрительная ухмылка лорда Норбери несколько поблекла, и все же он продолжил игру и открыл аукцион.
– Двадцать пять фунтов, – выкрикнул Джордж.
– Тридцать!
– Тридцать пять, – предложил Джордж, после нелестной для Роуз паузы.
– Пятьдесят!
– Шестьдесят!
К торгу присоединился джентльмен с хитрым взглядом. Роуз узнала в нем сэра Мориса Фенуика. Его интерес к игре привел ее в ужас. Трудно было поверить, что ее благосклонность могла для него значить так много.
– Шестьдесят пять! – выкрикнул Джордж и тон его был решительным, что свидетельствовало о желании закончить аукцион.
– Семьдесят!
– Семьдесят пять! – тотчас же нашелся сэр Морис.
– Девятьсот пятьдесят фунтов.
Этот спокойный ровный голос шел, казалось, ниоткуда.
На мгновение повисло потрясенное молчание, сменившееся тихим гудением, прокатившимся по всей комнате. Все оглядывались, желая увидеть джентльмена, обезумевшего до полной потери здравого смысла.
Розалин была так же изумлена, как и остальные, и очень обеспокоена. Одно дело отвергнуть джентльмена, заплатившего за ее благосклонность семьдесят пять фунтов, и совсем другое отказать тому, кто готов заплатить девятьсот пятьдесят.
Внимание всех присутствующих теперь было приковано к столу, за которым пил вино новый гость.
Лорд Норбери устремил на него хмурый взгляд.
– Девятьсот пятьдесят фунтов, Брадуэлл? Вне всякого сомнения, это оговорка.
Гость окликнул лакея и что-то прошептал ему, потом окинул недоумевающих компаньонов совершенно трезвым взглядом.
– Вовсе нет. Желаете продолжить?
Взгляд Норбери заметался, оглядывая присутствующих, но столь высокая ставка у многих отбила охоту участвовать в аукционе. Мистер Брадуэлл спокойно ожидал развязки, не торопясь и не выказывая нетерпения. Казалось, его гораздо больше интересует созерцание канделябров, чем игра, в которой он теперь участвовал.
Тишина затянулась, он поднялся из-за стола и прошелся по комнате.
Роуз оглядывала его, отмечая про себя рост и манеры. Инстинкт предупреждал ее, что она была бы гораздо лучше обеспечена с упитанным и довольным жизнью Джорджем или даже с опасным сэром Морисом. Возможно, даже с Норбери, считавшим ее теперь, как она поняла, способной к насилию, которым она ему пригрозила.
Внешне в мистере Брадуэлле ничего не выдавало человека недостойного. Его одежда была вполне приличной и отличалась хорошим вкусом, что свидетельствовало о его богатстве даже больше, чем предложенная высокая ставка. Его черные волосы были отлично причесаны, и хотя в свете свечей черты его казались грубоватыми, тем не менее многие назвали бы его красивым, добавив при этом, что он хорош в своем роде.
Кожа его была смуглее, чем у большинства присутствующих здесь мужчин, а это означало, что он много времени проводит на воздухе, а ладно облегавшая его одежда – что он не чужд спорту. В его высокой фигуре чувствовалась сила, а плавные движения говорили об уверенности.
В нем не было заметно ничего угрожающего, и тем не менее он обеспокоил Роуз. Он двигался так энергично, что вслед ему пронесся легкий ветерок, коснувшийся и ее, и ей захотелось улететь на этих вихрях, устремившихся ему вслед. Ее осмотрительность была сродни тому, что чувствует человек, встретившийся на дороге с неизвестной ему собакой. Инстинкты предупреждали ее, что лучше было бы избегать его, держаться подальше.
Он приблизился к Норбери, и пламя свечей осветило его лицо и синие глаза, какие Роуз не доводилось видеть никогда прежде. Эти глубоко посаженные синие озера, казалось, не смотрели на нее. Вместо этого мистер Брадуэлл устремил свой взгляд на Норбери, все еще сжимавшего ее руку.
– Дело сделано? – спокойно спросил он у виконта. – Или вы сочтете необходимым закрепить сделку ударом молотка?
Термин, принятый на аукционе, он произнес так, будто речь шла о намерении лорда Норбери ударить женщину, и виконт понял этот намек. Лицо его вспыхнуло.
– Вы глупец, если готовы истратить столько денег.
– Конечно же, если речь не идет о красивой женщине. А иначе какой от них прок?
Норбери одумался прежде, чем закончить свое злобное обвинение. Его глаза стали ледяными.
– Смотри, Рози, до чего довела тебя гордыня. От виконта ты переходишь к человеку, рожденному в трущобах Дарема. Твое падение можно назвать самым стремительным в истории падших женщин.
Мистер Брадуэлл не показал, что его задело это оскорбление.
– Теперь можете ее отпустить. Она уходит со мной. Деньги будут доставлены в ваш лондонский дом через два дня.
Лорд Норбери выпустил ее руку, и Роуз заметила на коже следы от его пальцев. Мистер Брадуэлл тоже заметил. Его лицо сохраняло бесстрастное выражение, но под маской спокойствия не мог не укрыться гнев. Животная энергия, таившаяся в этом человеке, лишь слегка просочилась наружу. Он был не из тех, кто прощает порчу своего имущества.
– Вы нетерпеливы. Не так ли? – сказал Норбери громко, чтобы и остальные насладились финалом.
– Безусловно, – сказал Брадуэлл. – Идемте со мной, мисс Лонгуорт.
Роуз не хотела с ним идти, потому что не рассчитывала, что наедине с ней он поведет себя как джентльмен. И в ожидании предстоящего желудок ее сжала болезненная судорога.
Он наклонился к ней. Господи! Неужели он собирается ее поцеловать! На виду у всех!
Этот поцелуй оказался всего лишь легким теплым дуновением, но столовая взорвалась громом аплодисментов и улюлюканья. Пока его лицо находилось близко от нее, а рот оказался возле ее уха, он заговорил снова:
– Не сопротивляйтесь. Они уже достаточно потешились на ваш счет. Уверен, что вы не захотите их забавлять и дальше.
У нее не было выбора, кроме как принять его руку. Иначе их потехе не было бы конца, как он обещал. Собрав остатки своего достоинства, насколько у нее хватило сил, Роуз приготовилась принять предстоящий бой и позволила увести себя из столовой мужчине, который только что ее купил.
Глава 2
Мисс Лонгуорт шествовала рядом с ним как королева. Кайл восхищался тем, как умело она скрывает унижение. Никто не заметил, что ее глаза увлажнились. Ее отчаяние чуть не прорвалось, когда за ними закрылись двери. Она приостановилась ненадолго, сделала глубокий вдох и пошла дальше. Она не хотела признавать его власти над собой. Конечно, теперь ее позиция была особенно уязвимой. Оба они понимали, что теперь она полностью зависит от его милосердия. Та огромная сумма, что он заплатил за нее, давала ей особые основания для беспокойства.
Девятьсот пятьдесят фунтов! Он был сумасшедшим. Здесь могла быть лишь одна альтернатива – следовало дать этом грязному аукциону идти своим ходом. Хотя жирный рыхлый Джордж вряд ли выиграл бы. Сэр Морис Фенуик вознамерился ее заполучить, и то, как придирчиво он разглядывал товар, не слишком лестно говорило о его намерениях. Темные делишки сэра Мориса получили дурную славу.
– Я призвал на помощь всю свою отвагу, – сказал мистер Брадуэлл. – Ступайте с лакеем и уложите свои вещи. Он снесет их вниз. И поспешите.
Роуз еще больше выпрямилась:
– Мне нечего упаковывать. Все, что здесь было, омерзительно, и я не хочу, чтобы мне что-нибудь напоминало о человеке, который дал мне это.
– Вы заплатили вдвое и втрое за каждый туалет и каждую драгоценность. Было бы глупо оставлять все это.
Ее восхитительное лицо оставалось спокойным и совершенным, но блеск в глазах показался ему вызывающим, а это не предвещало ничего хорошего – скорее намекало на ужасный конец этой ужасной ночи.
– Впрочем, как пожелаете, – сказал Брадуэлл.
Движением плеч он освободился от сюртука и накинул его на плечи Роуз. Потом сделал ей знак следовать за собой.
– Я не поеду с вами.
– Поверьте мне, это следует сделать. Иначе Норбери может передумать.
Ее гордость вызывала у Брадуэлла восхищение. Но сейчас она была неуместна и даже вредна. Он гадал, сознает ли Роуз, насколько опасно было ее положение здесь, и оно все еще оставалось таким.
– Уверена, что вы знаете, что я не давала согласия на этот спектакль, мистер Брадуэлл.
– Не давали? Черт возьми! Какое разочарование!
– Вы говорите так, будто это вас забавляет. У вас своеобразное чувство юмора.
– А вы выбрали неудачное время и место для подобного разговора.
Но ее это будто не тронуло.
– Если я поеду с вами, куда вы меня отвезете?
– Возможно, в бордель, чтобы вы могли отработать то, что я заплачу лорду Норбери. Кажется, несправедливо лишиться и такой суммы, и награды.
Роуз всмотрелась в его лицо. Она старалась придать своему взгляду презрительное выражение, но оно выразило страх, способный заставить Брадуэлла пожалеть о своей жестокой шутке.
– Мисс Лонгуорт, нам надо немедленно уехать. Уверяю вас, вам ничто не грозит. – Свои слова он подкрепил тем, обнял ее за плечи и силой заставил выйти из обеденного зал.
Ему удалось дотащить ее до кареты, но у самой дверцы Розалин оказала сопротивление. Она остановилась и уставилась в темноту кареты. Брадуэллу приходилось сдерживать свое нетерпение.
Роуз сбросила его сюртук и зашагала по аллее, уходя ночь. Ее светлые волосы и светлое платье делали ее похоже на ускользающий сон.
Возможно, ему следовало отпустить ее. Если не считать того, что ей некуда было идти. Да еще в легких бальных туфельках! Ближайший город или хотя бы поместье находились на расстоянии многих миль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32