Антон Станиславович Антонов: «Время войны»

Антон Станиславович Антонов
Время войны



Аннотация Новобранец, стоявший на посту в парке боевых машин, по идее вообще не должен был попасть в караул, поскольку служил всего полтора месяца, а в парке стояли новейшие танки, охрана которых была делом особой важности.Но больше ставить на пост было некого. Позавчера последние старослужащие уехали в командировку на восток, и в полку остались одни новобранцы. Только некоторые сержанты служили больше года, а среди рядовых даже тех, кто перешагнул за полгода, было мало. И в этот вечер в караул пошли те, кто принял присягу всего неделю назад.Перед выходом на посты новобранцев еще раз предупредили об особой важности охраны парка боевых машин, и теперь часовой страшно мандражировал, пересчитывая в уме, сколько всего было предупреждений. Хроники Одиссеи
Проникший в щели конвойЗаклеит окна травой,Нас поведут на убой.Перекрестится герой,Шагнет раздвинутый строй,Вперед, за Родину в бой!И сгинут злые враги,Кто не надел сапоги,Кто не простился с собой,Кто не покончил с собой,Всех поведут на убой.На то особый отдел,На то особый режим,На то особый резон. Янка Часть Первая Сосредоточение 1 Новобранец, стоявший на посту в парке боевых машин, по идее вообще не должен был попасть в караул, поскольку служил всего полтора месяца, а в парке стояли новейшие танки, охрана которых была делом особой важности.Но больше ставить на пост было некого. Позавчера последние старослужащие уехали в командировку на восток, и в полку остались одни новобранцы. Только некоторые сержанты служили больше года, а среди рядовых даже тех, кто перешагнул за полгода, было мало. И в этот вечер в караул пошли те, кто принял присягу всего неделю назад.Перед выходом на посты новобранцев еще раз предупредили об особой важности охраны парка боевых машин, и теперь часовой страшно мандражировал, пересчитывая в уме, сколько всего было предупреждений.Одно — перед поступлением танков: командир полка распинался перед строем минут пятнадцать. Второе — когда танки уже стояли в парке под маскировочными сетями: на этот раз кроме командира выступал еще и особист. Третье — когда тот же особист — не свой, а прибывший из штаба округа, и в немаленьком звании, таскал к себе поодиночке всех от полковника до последнего писаря и посудомойщика на кухне. Четвертое — сегодня перед заступлением в караул, пятое — на разводе и шестое — перед выходом на пост. А потом, когда новобранцы, отстояв на часах по одному разу и отдохнув положенное время, готовились выйти на посты снова — глубокой ночью в самый собачий час — начальник караула повторил все то же самое еще раз. Итого семь.И все в один голос твердили о личной ответственности часовых за сохранность уникальной техники и тайны ее существования чуть ли не вплоть до расстрела на месте.Посты ради такого случая были удвоены, но все равно часовые стояли (вернее, ходили взад-вперед) далеко друг от друга вне пределов прямой видимости.Может, оно и к лучшему, а то бы интеллигентный мальчик из хорошей семьи, стоявший на посту №4 и дрожавший, словно от холода (хотя ночь была теплая и только из календаря можно было узнать, что еще не лето), чего доброго пристрелил бы коллегу с поста №5, приняв его за вражеского шпиона.Стоять первую смену было не так страшно, потому что вечером в парке оживленно болтали и гремели инструментами ребята из РМО Рота материального обеспечения.

, которые по специальному разрешению зампотеха полка вели какие-то ремонтные работы после отбоя.А теперь юношу окружали только танки, которые в темноте казались огромными сказочными чудовищами, и за любой темной громадиной мог притаиться враг.Новобранец пытался унять дрожь и усмирить страх, но у него ничего не выходило. Он никогда не отличался смелостью и в школе был самым забитым из всех одноклассников. Это девочке хорошо быть отличницей, а у мальчиков другие приоритеты. Кумиром всей школы был пацан, который однажды умудрился получить за сочинение кол с тремя минусами, а он и ему подобные отличников не жаловали.Понятное дело, забитый маменькин сынок, у которого папа педагог, а мама пианист, вообще не предполагал, что ему придется служить в армии. И то, что его не приняли в университет и призвали в войска с первым же весенним набором, едва ему исполнилось восемнадцать, стало для юноши большой неожиданностью.И вот теперь он стоял на посту №4 в парке боевых машин и пугался каждого шороха и звука, которыми была полна эта дивная теплая ночь.Нет никакого сомнения, что именно страх и спас новобранцу жизнь, когда из темноты прямо на него сзади бросился человек. Он старался ступать бесшумно, но часовой каким-то шестым чувством уловил его приближение и обернулся достаточно рано, чтобы успеть нажать на курок.Понятное дело, часовой в панике начисто забыл про уставные требования — всякие там «Стой, кто идет?» и выстрелы вверх. Впрочем, точно так же он забыл и про то, что в случае нападения на пост часовой имеет право открыть огонь без предупреждения. Он просто нажал на курок и выпустил в неизвестного весь магазин.Большая часть пуль ушла, разумеется мимо — куда-то за забор части в сторону города. Однако неизвестный лежал на земле без движения, и под ним растекалась кровавая лужа.Совершенно ошалев от этого зрелища, часовой сделал шаг в сторону упавшего и с хрустом раздавил его очки, отлетевшие метра на два.А поскольку юноша и сам был очкариком, это сразило его окончательно. Рухнув на колени рядом с трупом, часовой зарыдал, как ребенок и никак не отреагировал на топот часового №5, прибежавшего к нему на подмогу.Чуть позже появилась и вся отдыхающая смена во главе с начальником караула, а в ближайшей казарме уже сам собой поднимался по боевой тревоге танковый батальон.Начальник караула первым делом напустился на часового №5, поставив его по стойке «смирно» и крича:— Что ты здесь делаешь?! Где твой пост?!— Я помочь хотел… — оправдывался рядовой, но лейтенант никаких оправданий слушать не хотел и тут же вкатил бойцу три наряда вне очереди.Слегка разобравшись в ситуации, лейтенант подумал, не объявить ли благодарность юноше из хорошей семьи, поскольку не было сомнений, что нарушителя завалил именно он. Но по здравом размышлении начальник караула решил воздержаться. Не его это дело. К тому же у героя был совсем не героический вид, и вдобавок надо еще разобраться, не было ли тут нарушения устава.Юноша в сидящей мешком форме лепетал что-то насчет нападения, и правда — рядом с телом нарушителя лежал охотничий нож, а за поясе под рубашкой торчал пистолет. Но не это привлекло внимание офицера.Шею убитого опоясывал ошейник из какого-то странного материала с защелкой сзади и утолщением спереди. Начальник караула попытался расстегнуть защелку, но появившийся только что дежурный по части сходу оценил обстановку и скомандовал:— Ничего не трогать!Это спасло лейтенанту жизнь и здоровье, так как через секунду после того, как он выпрямился и отступил от трупа на пару шагов, ошейник неожиданно взорвался и разнес голову убитого на куски. 2 Полковой контрразведчик был не дурак и понял все сразу, как только рассмотрел невооруженным глазом клеймо на охотничьем ноже.Нож был амурского производства, а когда оказалось, что и пистолет тоже амурский, стало ясно, что тут никаких споров быть не может. Вне всякого сомнения, часовой, который до сих пор еще не оправился от шока, завалил амурского шпиона.Другой вопрос, как попал сюда амурский шпион — ведь 13-й отдельный мотострелковый полк располагался в семи тысячах километров от границы. И полковой особист был искренне рад, что эта проблема его не касается.Те, кого она касалась, прибыли часа через два. Особисты из штаба округа и штаба армии и территориалы из окружного и краевого управления приехали почти одновременно, напропалую превышая по дороге допустимую скорость.На территории части они тоже бегали, как настеганные, но в упор не могли понять, каким образом вражеский агент просочился через всю страну, чтобы оказаться с оторванной головой в парке боевых машин 13-го отдельного мотострелкового полка.— Разве только морем, — высказал кто-то разумное предположение, и остальные тотчас же подхватили его.— Да, морем вполне возможно. Аквалангист, высадился с подлодки на пляж, прошел километров пятьдесят и готово дело. Мог и на автобусе проехать.— Да нет, на автобусе не мог. У него же эта штуковина была на шее. Ну, та, которая взорвалась.— А может, он ее надел перед тем, как сюда забраться.— Какая разница? Главное, что с моря он мог высадиться вполне. Эта береговая охрана вообще мух не ловит. Надо бы с ними разобраться — уж очень похоже на саботаж.— Короче, так и запишем: высадился с моря и добрался до части неизвестным способом. Можно и дело так озаглавить: «Аквалангист».Но тут на поверхность всплыла другая проблема. Откуда было знать амурскому аквалангисту, что четыре дня назад именно в этот полк поступила новейшая техника. Ведь наверняка лазутчик забрался в парк боевых машин для того, чтобы посмотреть на танки ТТ-55.Другой причины просто быть не могло. Всю остальную технику, которая здесь имела место, амурцы знали не хуже, чем ее хозяева.Значит, кто-то из тех немногих, кому было известно о доставке десяти новых танков в 13-й ОМП, работает на амурцев. И вероятно, ему известно, что на Дубравском тракторном заводе, где производятся эти танки, из-за нехватки комплектующих на сегодняшний день нет ни одной готовой машины. Так что 13-й ОМП — единственное место во всем округе, где имеются полностью боеспособные и укомплектованные танки этого типа.Правда, еще несколько десятков ТТ-55 едут сейчас по железной дороге и морем на восток, но в пути до них добраться, пожалуй, будет посложнее.Об этом размышлял самый осведомленный из всех контрразведчиков — полковник из штаба округа, но делиться своими мыслями с остальными он не спешил. Только равный ему по званию территориал из окружного управления мог претендовать на полноту информации, но он был слишком занят организацией допросов и осмотром места происшествия.Оперативники в званиях от лейтенанта до майора рыли носом землю, но не нарыли ничего, кроме растертых в пыль осколков очковых стекол и сломанной оправы. Проку в них было не больше, чем в мелких кусочках ошейника, которые разлетелись после взрыва на несколько метров и посекли ноги любопытным солдатам, неосмотрительно приблизившимся к трупу амурского шпиона.Так считали все, кроме одного капитана, который отыскал несколько довольно крупных фрагментов ошейника, а также кусок оправы от очков, который показался капитану подозрительным.Это было всего лишь маленькое углубление в том месте, которое располагалось точно над переносицей, а в нем — нечто, похожее на капельку расплавленного стекла. Это вполне могло быть производственным дефектом или наоборот, украшением, но что-то мешало капитану, привыкшему подвергать все сомнению и не верить своим глазам, безоговорочно принять это объяснение.А другого у него не было. 3 — Вы кто, спецназовцы или детсадовцы? — уже в четвертый раз спрашивал у своих рейнджеров начальник разведки легиона маршала Тауберта генерал-майор Сабуров.Рейнджеры понуро молчали. Они прекрасно понимали, что начальник разведки прав. Плох тот спецназовец, который позволяет так вот запросто убить себя первому встречному часовому.Правда, в душе они все были уверены, что уж с ними ничего подобного произойти не могло. Просто Леша Баранов по прозвищу Архар действительно был плохим спецназовцем. Обыкновенный собровец, хоть и с опытом чеченской войны.У генерала Сабурова было слишком мало рейнджеров и слишком много работы для них, поэтому на задания, которые казались простыми, они ходили в одиночку.Один суперэлитный боец из «Альфы» или «Вымпела» может выжить в бою против ста обычных солдат. А еще лучше — уклониться от боя, не дав им себя обнаружить. А Леша Баранов нелепо погиб в схватке один на один с заведомо слабым противником. И при этом провалил задание, поскольку так и не добрался до танков ТТ-55.— Вам что, действительно так нужен этот танк? — попытался перевести разговор в конкретное русло один из рейнджеров, как раз из «Альфы». — Ну так пошлите меня. А лучше пошлите группу. Мы вам этот танк по винтику раскрутим и сюда привезем.— Да не в танке дело! — раздраженно отмахнулся Сабуров. — Просто меня бесит, что вы не понимаете самых элементарных вещей. Нас загнали на чужую войну и поставили в такое положение, что выходов у нас ровно два. Либо застрелиться сразу, либо выживать. А если выживать, то значит — играть по их правилам.— Да все мы понимаем, — прервал генерала альфовец, но тот остановил его резким движением руки.— Ничего вы не понимаете. То, что Баранов дал себя убить — это полбеды. Но он демаскировал акцию и это может нам выйти боком.— Не может, — покачал головой альфовец. — Целинцы ни за что не догадаются, кто такой Архар на самом деле.— Очень на это надеюсь. У нас и так весьма сомнительные шансы на победу. А если мы не победим, то голову оторвут уже лично мне. А она мне дорога, как память. Так что дело не в танке, а в принципе.Взгляд спецназовца выражал простую и понятную мысль: «Какое мне дело до твоей головы?» Но вслух он ничего подобного говорить не стал, потому что знал — речь идет не только о генеральской голове. Все остальные головы тоже были под большой угрозой.Дело и правда было не в танке. Просто Сабуров хотел иметь как можно больше информации, чтобы полевые части, начав высадку, не тыкались как слепые котята и не впадали в изумление или шок при виде незнакомой техники противника.Хотя если честно, то для изумления и тем более шока не было никакой причины. Уровень стабилизации планеты Целина разведка определила в 1949 григорианских единиц с погрешностью плюс-минус 5, а это означало, что в среднем он соответствует земному 1949 году, но в отдельных сферах может опускаться до 1944-го или подниматься до 1954-го.Иными словами, телевидение на планете уже есть, а сверхзвуковых самолетов практически нет.Однако генерал Сабуров никак не мог привыкнуть к мысли, что в течение последних семи веков густонаселенная планета, где живут отнюдь не питекантропы и не дебилы, совершенно не развивается и топчется на месте в социально-политическом, культурном и техническом отношении.Только население растет, и в Западной Целине уже яблоку негде упасть, ибо там на 18 миллионов квадратных километров приходится полтора миллиарда жителей.Старожилам и уроженцам вселенной с романтическим названием Одиссея понятие «уровень стабилизации» казалось вполне нормальным и совершенно естественным. Спорили только насчет причин этого явления.Одни знатоки говорили, что тут сказывается влияние цивилизации разумных звездолетов, которые хотят оставаться монополистами в сфере сверхвысоких технологий и преднамеренно тормозят развитие человеческих миров.Другие утверждали, что все дело в защитной реакции планет Одиссеи, которые таким образом берегут свою экологию от чрезмерных техногенных перегрузок.Третьи же, не мудрствуя лукаво, списывали все на естественные законы общественного развития. В том смысле, что у любой цивилизации есть некий предел, дальше которого она развиваться не может по причинам внутреннего характера. Выше головы не прыгнешь.И действительно, изучая два больших государства Целины, легко было объяснить их стагнацию внутренними причинами.Государственная экономика Целинской Народной Республики на западе и общинное хозяйство Государства Амурского на востоке просто не имели резервов для внедрения технических новинок и даже для их разработки. Любое сколько-нибудь серьезное нововведение могло нарушить весь экономический уклад.И чем дальше, тем прочнее цементировалась система и тем успешнее она сопротивлялась любым изменениям.Однако столь долгая стагнация все равно казалась Сабурову странной, и он склонялся к мысли, что дело тут не обошлось без нечистой силы. А к нечистой силе он относил все, что действует по принципу «черного ящика» — и в первую очередь, конечно, цивилизацию разумных кораблей.Рассудком он понимал, что такое вполне возможно. Нечистая сила на все способна и затормозить развитие какой-то жалкой планетки — для нее раз плюнуть. И тем не менее подсознательно он все время ждал, что у ЦНР вот-вот появится какое-то новое оружие — лучше, чем то, на которое начальник разведки легиона уже вдоволь насмотрелся за семь недель сосредоточения.Ведь ЦНР как раз теперь готовится к новой войне с востоком — и не просто к войне, а к сокрушительному наступлению, великому освободительному походу, который наконец объединит Целину и откроет всем ее жителям путь в светлое будущее под мудрым руководством великого вождя целинского народа, о чем все прогрессивное человечество планеты мечтает уже 666 лет — со дня Майской революции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41