Осенью 1919 года Рерих прибыл в Лондон. Но для поездки в Индию нужны были немалые средства. На три года Рерих уезжает в США. Жители почти тридцати городов могли познакомиться с картинами художника. По мере передвижения выставки из города в город, она пополнялась созданными уже в Америке произведениями. Появляются серии картин «Новая Мексика» и «Сюита океана». В этих картинах перед восхищенными американцами предстали пейзажи их родной страны, по-новому увиденной русским художником.
Одновременно Рерих создавал и совершенно неожиданную для западного зрителя серию «Санкта» («Святые»). В нее входили: «И мы открываем врата», «И мы продолжаем лов», «И мы трудимся», «И мы не боимся», «И мы видим», «Сам вышел», «Святой Сергий».
В этих полотнах Рерих мастерски воссоздает близкие его сердцу родную природу и древнерусскую архитектуру. Тоскуя по Родине, Рерих прославлял нравственную силу народа, ту гармонию бытия, которая достигается в мирном труде, в слиянии с природой.
8 мая 1923 года Рерих уплывает в Европу. Уже после отъезда художника из США, 17 ноября 1923 года, его друзьями и сторонниками был открыт в Нью-Йорке музей имени Рериха, куда Николай Константинович передал свыше 300 своих произведений. К сожалению, американцы не смогли сохранить произведения русского художника.
Продажа картин, гонорары за работы для театра, публикации многочисленных статей обеспечивали Рериху и семье безбедное существование. Однако расходы, связанные с частыми разъездами, экспедициями, научной и общественной работой, вызывали порой серьезные денежные затруднения.
16 мая 1923 года Николай Константинович, Елена Ивановна с сыном Святославом, обучавшимся в США архитектуре и живописи, прибыли в Париж. Там их ждал другой сын – Юрий. Вся семья опять была в сборе, и начался завершающий этап приготовлений к отъезду в Индию.
17 ноября 1923 года Рерихи отплыли, наконец, из Марселя на пароходе «Македония». В начале декабря они прибыли в Бомбей. В конце месяца Рерихи остановились в небольшом княжестве Сикким, невдалеке от города Дарджилинга на южных склонах восточных Гималаев.
Приступив к созданию картин об Индии, Николай Константинович решительно изгнал экзотику. Начатые в 1924–1925 годах серии картин – «Сиккимский путь», «Его страна», «Зарождение тайн», «Гималаи», «Майтрейя», «Учителя Востока» – во многом отличны от прежних серий.
Во время грандиозного путешествия по Центральной Азии Рерих изучает многочисленные древние памятники искусства. Во время вынужденной стоянки в Хотане Николай Константинович создал серию картин «Майтрейя», состоящую из семи произведений – «Шамбала идет», «Конь счастья», «Твердыня стен», «Знамя грядущего», «Мощь пещер», «Шепоты пустыни» и «Майтрейя Победитель».
В.П. Князева пишет. «В картине "Майтрея Победитель" (1925) художник запечатлевает величественную горную панораму с гигантским изображением Майтреи, высеченным в скале. И в этот реалистический пейзаж он вводит символический образ. В небе среди облаков четким силуэтом намечен спешащий всадник, к которому обращен взор молящегося. В очертаниях всадника он видит вещие знаки, видит посланника Майтреи, спешащего на бой за счастье человечества».
В последние дни декабря 1928 года Рерихи перебираются в долину Кулу в древнее поселение Нагар. Они арендовали уединенный дом на крутых горных склонах с прекрасным видом на долину – поместье раджи Манди. А позднее и приобрели его. Так поместье в окрестностях Нагара, расположенное на высоте 2000 метров, стало постоянным местожительством Рериха в Индии. Сюда к художнику приезжают художники, писатели, государственные деятели Индии.
Благодаря русскому художнику и ученому в Индии был открыт в 1928 году Гималайский институт научных исследований «Урусвати». Рерих и сам провел несколько научных экспедиций. Через пять лет после основания «Урусвати» Николай Константинович получил приглашение приехать в США, чтобы помочь американским земледельцам в борьбе с эрозией почвы.
С 1936 по 1947 год Николай Константинович создал 750 очерков для подборки «Моя жизнь. Листы дневника». В литературных трудах Рериха очень много места уделялось этике, ее закономерностям, которые, по мысли художника, должны были иметь аналогии с более общими законами мироздания.
Художник неизменно подчеркивал свою принадлежность к русскому искусству, и именно «россика» Рериха принесла ему мировую известность еще задолго до появления изумительных Гималайских циклов, которые не затмевали в глазах иностранцев национальной сущности творчества художника.
«В самой природе Гималаев, в необычных эффектах освещения находит художник новые, казалось бы несовместимые в живописи, цветовые сочетания и смело переносит их в свои работы, – пишет В.П. Князева. – От сопоставления больших масс синего, желтого, розового, белого ослепительно загораются в его картинах горные цепи. Контрасты темно-лиловых и огненно-красных тонов порождают незабываемые закаты. От этюдов, написанных в бархатисто-синих тонах с ослепительно-белыми пятнами исходит ощущение чистоты и свежести горного воздуха. Сочетая фиолетовые тона с желтыми, желтые с розовыми, охристые с синими, художник добивается передачи сложнейших цветовых эффектов».
С нападения фашистской Германии на СССР художник открыто объявил себя сторонником нового общественного строя в России. Каждое известие о победном продвижении Красной армии вызывало у Николая Константиновича ликование. «Листы дневника» содержат много страниц, посвященных военному и трудовому подвигу советского народа.
В военные годы Рерих часто обращается к национальным героическим темам и образам. Им создаются картины «Грозный», «Горыныч», «Микула», «Богатырь», «Мстислав Удалой», «Единоборство Мстислава с Редедей», «Победитель», «Партизаны», повторяются «Настасья Микулична», «Святогор», «Борис и Глеб» и другие.
Сразу после окончания войны художник начал хлопотать о переезде в Советский Союз. Но не успел. Он ушел из жизни 13 декабря 1947 года.
КАЗИМИР СЕВЕРИНОВИЧ МАЛЕВИЧ
(1878–1935)
Основатель собственного абстрактного стиля – супрематизма – Казимир Северинович Малевич родился 23 февраля 1878 (по другим данным – 1879) года в Киеве. Родители Северин Антонович и Людвига Александровна по происхождению были поляками. Позднее художник вспоминал: «Обстоятельства, в которых протекала моя жизнь детства, были таковы: отец мой работал на свекло-сахарных заводах, которые по обыкновению строятся в глубокой глуши, в отдалении от больших и малых городов».
Около 1890 года отец переводится на завод, который находился в селе Пархомовка, около Белополья. Здесь Казимир оканчивает пятиклассное сельскохозяйственное училище: «Деревня… занималась искусством (такого слова я не знал тогда)… Я с большим волнением смотрел, как делают крестьяне росписи, и помогал им вымазывать глиной полы хаты и делать узоры на печке… Вся жизнь крестьян меня увлекала сильно… Вот на этом фоне во мне развивались чувства к искусству, к художеству». Спустя четыре года семья перебирается на завод в Волчке, а затем переезжает в Конотоп.
Как пишет Малевич в своей автобиографии: «Тюбики, палитра, кисти, зонтики, стул складной с самого Белополья не давали мне покоя. Мне было 16 лет, я уже рисовал, как мне казалось, все, и коров, и лошадей, и людей, как рисовали художники в журналах».
С 1895 по 1896 год Казимир недолго учится в Киевской рисовальной школе Н.И. Мурашко. Потом случилось важное событие – семья Малевичей переезжает в Курск, где отец поступает на работу в управление железной дороги: «Город Курск в будущей моей биографии займет большое место. Работа моя в Курске развивалась под влиянием "передвижников" Шишкина и Репина, с которыми я был знаком по репродукциям. Природа стала для меня той действительностью, которую нужно в полной правдивости передать в этюде…»
Вместе с несколькими чиновниками, любителями живописи Казимир создает ателье и кружок любителей искусства. Он мечтает заработать деньги на учебу в Москве и поступает на службу в технический отдел управления железной дороги чертежником.
Осенью 1904 года Малевич приехал в Москву, где посещает с ознакомительными целями занятия в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и Строгановском училище: «Москва иконная опрокинула все мои теории и привела меня к третьей стадии развития. Через иконописное искусство я понял эмоциональное искусство крестьян, которое любил раньше, но не уяснил всего того смысла, который открылся после изучения икон».
Казимир живет и работает в доме-коммуне художника В.В. Курдюмова в Лефортове. С 1906 по 1910 год Малевич учится в частной студии Ф.И. Рерберга. В 1907 году он выставляет два этюда на 14-й выставке «Московского товарищества художников». Художник принимает участие и на двух следующих выставках «Товарищества». На проходившей в конце года 16-й выставке показывает «Эскизы фресковой живописи».
В то время Малевич увлекается импрессионизмом. Примером могут служить серия картин весеннего сада: «Цветущие яблони», «Весна», «Весна – цветущий сад». Молодой художник сосредоточен на передаче общего состояния ликующей полноты природной жизни, купающейся в лучах ослепительного весеннего солнца.
Как указывает И.М. Егоров: «В творчестве Малевича конца первого десятилетия сосуществуют разные тенденции. Это и импрессионизм, соединяющийся с сезаннизмом ("Река в лесу"), и модерн, проявившийся в эскизах фресковой живописи ("Торжество неба"), и все усиливающиеся экспрессионистические и фовистские элементы. Эти спрессованность, наслоенность друг на друга различных стилей и манер характерны как для новейшего русского искусства, так и для творчества Малевича.
В "Автопортрете" (1908 или 1910–1911) обнаруживается общность с Матиссом, но очевидна и собственная манера, отличающаяся не столько чистотой стилевого выражения, сколько крайней решительностью и напором, отвечающим характеру мастера».
В 1909 году Малевич знакомится с Софьей Михайловной Рафалович и вступает во второй раз в брак. В декабре следующего года он участвует в первой из серии московских выставок «Бубновый валет», организованной Ларионовым и Гончаровой. Выставляет работу «Купальщицы» и два полотна с изображенными на них фруктами. Художник участвовал и в других выставках, инициированных Ларионовым: «Бубновый валет» (1910–11), «Ослиный хвост» (1912) и «Мишень» (1913).
Картины Малевича начала десятых годов («Купальщик», «На бульваре», «Садовник», все – 1911) свидетельствуют об освоении им наследия Гогена и фовистов. На переходе от экспрессионизма к кубизму стоят такие работы, как «Крестьянки в церкви» (1912), «Крестьянка с ведрами и ребенком» (1912). Живопись в них еще более утяжеляется, стремится к геометричности, не обнажая еще объемных структур, она сохраняет декоративную плоскостность.
С 1912 года начинается творческое содружество Малевича с поэтом-заумником А.Е. Крученых и Велимиром Хлебниковым; художник участвовал в ряде изданий русских футуристов. Как отмечает А.С. Шатских: «Его живопись этих лет демонстрировала отечественный вариант футуризма, получивший название "кубофутуризм": кубистическое изменение формы, призванное утвердить самоценность и самостоятельность живописи, соединилось с принципом динамизма, культивируемым футуризмом ["Точильщик (Принцип мелькания)", 1912, и др.].
Работа над декорациями и костюмами к постановке в конце 1913 года футуристической оперы "Победа над Солнцем" впоследствии была осмыслена Малевичем как становление супрематизма. В живописи в это время художник разрабатывал темы и сюжеты "заумного реализма", использовавшего алогизм, иррациональность образов как инструмент разрушения окостеневшего традиционного искусства; алогическая живопись, выражавшая заумную, трансрациональную реальность, была построена на шокирующем монтаже разнородных пластических и образных элементов, складывавшихся в композицию, наполненную неким смыслом, посрамляющим обыденный разум своей непостижимостью ("Дама на остановке трамвая", 1913; "Авиатор", "Композиция с Моной Лизой", обе 1914; "Англичанин в Москве", 1914, и др.)».
На второй «Последней футуристической выставке картин» 1915 года, названной «0,10 (ноль-десять)» проходившей в Петрограде, Малевич показывает 39 новых картин. Это были беспредметные работы, представленные под названием «Новый живописный реализм». Среди картин был и знаменитый «Черный квадрат».
В своем эссе 1915 года «От кубизма к супрематизму» Малевич совершенно определенно высказывался о том, что движение и цветовые ощущения занимают главенствующее положение по отношению к форме: «Мне кажется, нужно передать чисто красочное движение так, чтобы картина не могла потерять ни единой своей краски. Движение, бег лошади, паровоза, можно передать однотонным рисунком карандаша, но передать движение красных, зеленых, синих масс – нельзя. Поэтому нужно обратиться непосредственно к массам живописным, как таковым, и искать в них форм, им присущих».
В конце концов, в супрематизме остались только динамические цветовые ощущения, передаваемые через цветовые прямоугольники. Они могут относиться к земным объектам в той же мере, в какой они могут представлять энергии, приносимые космосом, но в то же время они являют собой достижение художника в его стремлении изобразить свои ощущения как таковые.
«Черный квадрат», по замыслу Малевича, воплощает идею новой духовности, является своего рода иконой, пластическим символом новой религии. Д. Сарабьянов замечает, что «это был рискованный шаг к той позиции, который ставит человека перед лицом Ничего и Всего».
С резкой критикой Малевича выступил А. Бенуа: «Черный квадрат в белом окладе. Это не простая шутка, не простой вызов, не случай или маленький эпизодик, случившийся в доме на Марсовом поле, а это один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения и которое кичится тем, что оно через гордыню, через заносчивость, через попрание всего любовного и нежного приведет всех к гибели».
Художник ответил Бенуа письмом: «И я счастлив, что лицо моего квадрата не может слиться ни с одним мастером, ни временем. Не правда ли? Я не слушал отцов и я не похож на них. И я – ступень. В искусстве есть обязанность выполнения его необходимых форм, помимо того, люблю я их или нет. Нравится или не нравится – искусство об этом вас не спрашивает, как не спросило, когда создавало звезды на небе». Таким образом, Малевич проводит аналогию между творческими и космическими процессами, уподобляя создание картины мирозданию.
В июне 1916 года Малевич призывается на военную службу. Служит в Смоленске. После Февральской революции присоединяется к Объединению левых художников. В августе избран в московский Совет солдатских депутатов (председатель художественного отдела).
В первые дни Октябрьской революции художник избирается членом комиссии по охране художественных ценностей Кремля. В марте и апреле 1917 года он пишет серию статей для газеты «Анархия», в которых выступает против консервативных сил, пытающихся сохранить свою власть в мире искусства.
«В период с 1913 по 1918 год художник создает супрематические полотна – парящие в белом космическом безвесии плоскостные геометрические комбинации, последующие за "Черным квадратом" буквы нового языка, складывающиеся в слова и сочетания, – пишет И.М. Егоров. – Как правило, это простейшие геометрические первоформы – круг, крест, прямоугольник, линия. Иногда супрематические картины по традиции сопровождали неожиданные и достаточно произвольные наименования, как-то: "Живописный реализм футболиста", "Красочные массы в 4-м измерении", "Автопортрет в 2-х измерениях". Впоследствии Малевич обозначает их просто супрематизмы под номерами, иногда как динамические супрематизмы. Формы наполняются чисто космическим смыслом – планеты, геометрические спутники бесшумно мчатся в белом пространстве космоса, подчиненные законам космической гравитации, образуют тяготеющие друг к другу или взаимоотталкивающиеся комбинации».
В июне 1919 года Малевич завершает свою первую большую теоретическую работу «О новых системах в искусстве». В сентябре едет работать в Витебск, в Народную художественную школу, которую возглавлял М. Шагал. Он хочет ввести новую систему художественного образования, при которой все формы искусства развиваются на основе супрематизма. В следующем году Малевич организует в Витебске группу «Уновис» («Утвердители нового искусства»).
«Не я ли тот новый земной череп, в мозгу которого творится новый расцвет и создает новые жизни, которые мы называем изобретением», – пишет он в вышедшей в Витебске работе «О новых системах в искусстве».
«В витебский период возникает идея "прибавочного элемента" и попытка применить ее в педагогической практике, – пишет И.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73