Не удивительно, что Романель положился на Мидленда, и с каждым днем становился все крепче и, возможно, привередливее.
– Да, – заметил я, – думаю, у старины Клода все будет в порядке во всех отношениях.
– Надеюсь. Он мне нравится. Действительно нравится... старый добрый отец.
Она улыбнулась. Она вообще много улыбалась, что было хорошим знаком, но все равно я был рад, что она не улыбалась все время. Это все равно, что непрекращающийся рассвет без заката: постоянно светит солнце, и никогда не бывает луны. Она была настолько красива, что иногда я смотрел на нее настолько пристально, впадая в такое забытье, глядя на нее, что забывал, где нахожусь. Ее лицо и цветущие формы заполняли все пространство, в котором она пребывала, и в такие минуты забытья в нем не оставалось места ни для чего другого. Там была только Спри.
– Ты куда-нибудь уходил, Шелл?
– Нет, – усмехнулся я. – И не собираюсь. Кстати, я думаю, мы с тобой проглотили все кусочки и ломтики нашего недавнего прошлого. Поэтому, что касается нашего настоящего...
– Да?
– Вот это я и хотел услышать. Да! Это гораздо лучше, чем нет, а? Для всех нас есть какой-то глубокий смысл в этом простом...
– Куда ты клонишь, Шелл? Неужели ты считаешь, что я не понимаю?
– Тогда все упрощается. Почему же ты?..
– Почему я что?
– ...не снимешь снова свою одежду?
– Что это с тобой, Шелл?
– Что со мной? Ты хочешь знать, что со мной? Что-то должно быть, потому что я люблю, когда ты стаскиваешь эти мерзкие тряпки с этого чудного, фантастического, сногсшибательного те...
– Ну, ты даешь... Послушай, Шелл, я же только что надела их.
– Это правда. Но ведь это было почти десять минут назад. И я... я уже скучаю по нему. Со всеми его извилинами и округлостями.
– Ты серьезно?
– Серьезно. Да, детка, я...
– Ну ладно, если ты настаиваешь.
Несколько минут спустя я сидел на полу рядом с маленькой подушечкой, а Спри выделывала кульбиты на золотисто-желтом ковре, то исчезая за моей спиной, то вновь появляясь передо мной, совсем рядом, и тем самым заставляя усиленно трудиться мою шею, которая, к счастью, к этому времени перестала скрипеть. Спри последовала моему совету, и на ней ничего не было, кроме самой Спри. И она была восхитительна.
– Я никогда к тебе не привыкну, – сказал я. – Ты просто... Ого!.. Ого-го!.. Ого-го-го!..
– Это что, новый язык, дурачок ты эдакий? Или ты представил, что находишься в джунглях?
– Нет, нет. Я даже не думал, что это будет звучать так здорово.
Она перестала двигаться, встала передо мной, может быть, в одном шаге от меня, положила ладони на свои удивительные, восхитительные супер-груди и немного сдавила и выпятила их, а может и довольно сильно, словом, вполне достаточно, чтобы у меня закружилась голова... Ну да ладно, не будем об этом.
Я зачарованно смотрел, как вздымаются и опадают в такт дыханию эти потрясающие штуки, как они подрагивают и покачиваются, и почти не слышал слов Спри: «Шелл, ты сделал для меня великое дело: ты сделал меня свободной! Я больше не стыжусь своих больших грудей».
– Оо-о...
– И теперь я не против того, чтобы показывать их. Серьезно. О, мне прямо сейчас хочется показывать их всем! Всем и везде! Прямо на улице!
– Только попробуй.
– Но ты же говорил...
– Не бери в голову то, что я когда-то говорил. Разве тогда я знал? А теперь они мои. Мои!
Она засмеялась. Скоро смех смолк, но она продолжала облучать меня яркой, лучезарной, чудесной улыбкой. Ну знаете, как это бывает: кометы, астероиды, и все такое прочее.
– О Шелл, я просто тебя дразнила. Ты такой смешной, когда сердишься.
– Сердишься? Я покажу тебе, что значит сердиться. Сейчас покажу... А ты действительно больше не стыдишься их?
Она села на пол, прильнув ко мне.
– С тобой нет. Нисколько. Даже сама не знаю почему. – Она продемонстрировала другой, коварный вариант своей волшебной улыбки. – Хотя, в принципе, в тебе нет ничего особенного, Шелл.
– Ну, я не знаю, – растерялся я.
Она смотрела на меня несколько удивленным взглядом, пока я не закончил свою мысль.
– Спри, милая моя, знай, что в каждом человеке, не исключая даже подонков, есть что-то особенное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Да, – заметил я, – думаю, у старины Клода все будет в порядке во всех отношениях.
– Надеюсь. Он мне нравится. Действительно нравится... старый добрый отец.
Она улыбнулась. Она вообще много улыбалась, что было хорошим знаком, но все равно я был рад, что она не улыбалась все время. Это все равно, что непрекращающийся рассвет без заката: постоянно светит солнце, и никогда не бывает луны. Она была настолько красива, что иногда я смотрел на нее настолько пристально, впадая в такое забытье, глядя на нее, что забывал, где нахожусь. Ее лицо и цветущие формы заполняли все пространство, в котором она пребывала, и в такие минуты забытья в нем не оставалось места ни для чего другого. Там была только Спри.
– Ты куда-нибудь уходил, Шелл?
– Нет, – усмехнулся я. – И не собираюсь. Кстати, я думаю, мы с тобой проглотили все кусочки и ломтики нашего недавнего прошлого. Поэтому, что касается нашего настоящего...
– Да?
– Вот это я и хотел услышать. Да! Это гораздо лучше, чем нет, а? Для всех нас есть какой-то глубокий смысл в этом простом...
– Куда ты клонишь, Шелл? Неужели ты считаешь, что я не понимаю?
– Тогда все упрощается. Почему же ты?..
– Почему я что?
– ...не снимешь снова свою одежду?
– Что это с тобой, Шелл?
– Что со мной? Ты хочешь знать, что со мной? Что-то должно быть, потому что я люблю, когда ты стаскиваешь эти мерзкие тряпки с этого чудного, фантастического, сногсшибательного те...
– Ну, ты даешь... Послушай, Шелл, я же только что надела их.
– Это правда. Но ведь это было почти десять минут назад. И я... я уже скучаю по нему. Со всеми его извилинами и округлостями.
– Ты серьезно?
– Серьезно. Да, детка, я...
– Ну ладно, если ты настаиваешь.
Несколько минут спустя я сидел на полу рядом с маленькой подушечкой, а Спри выделывала кульбиты на золотисто-желтом ковре, то исчезая за моей спиной, то вновь появляясь передо мной, совсем рядом, и тем самым заставляя усиленно трудиться мою шею, которая, к счастью, к этому времени перестала скрипеть. Спри последовала моему совету, и на ней ничего не было, кроме самой Спри. И она была восхитительна.
– Я никогда к тебе не привыкну, – сказал я. – Ты просто... Ого!.. Ого-го!.. Ого-го-го!..
– Это что, новый язык, дурачок ты эдакий? Или ты представил, что находишься в джунглях?
– Нет, нет. Я даже не думал, что это будет звучать так здорово.
Она перестала двигаться, встала передо мной, может быть, в одном шаге от меня, положила ладони на свои удивительные, восхитительные супер-груди и немного сдавила и выпятила их, а может и довольно сильно, словом, вполне достаточно, чтобы у меня закружилась голова... Ну да ладно, не будем об этом.
Я зачарованно смотрел, как вздымаются и опадают в такт дыханию эти потрясающие штуки, как они подрагивают и покачиваются, и почти не слышал слов Спри: «Шелл, ты сделал для меня великое дело: ты сделал меня свободной! Я больше не стыжусь своих больших грудей».
– Оо-о...
– И теперь я не против того, чтобы показывать их. Серьезно. О, мне прямо сейчас хочется показывать их всем! Всем и везде! Прямо на улице!
– Только попробуй.
– Но ты же говорил...
– Не бери в голову то, что я когда-то говорил. Разве тогда я знал? А теперь они мои. Мои!
Она засмеялась. Скоро смех смолк, но она продолжала облучать меня яркой, лучезарной, чудесной улыбкой. Ну знаете, как это бывает: кометы, астероиды, и все такое прочее.
– О Шелл, я просто тебя дразнила. Ты такой смешной, когда сердишься.
– Сердишься? Я покажу тебе, что значит сердиться. Сейчас покажу... А ты действительно больше не стыдишься их?
Она села на пол, прильнув ко мне.
– С тобой нет. Нисколько. Даже сама не знаю почему. – Она продемонстрировала другой, коварный вариант своей волшебной улыбки. – Хотя, в принципе, в тебе нет ничего особенного, Шелл.
– Ну, я не знаю, – растерялся я.
Она смотрела на меня несколько удивленным взглядом, пока я не закончил свою мысль.
– Спри, милая моя, знай, что в каждом человеке, не исключая даже подонков, есть что-то особенное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43