В пять часов в столовую внесли тщательно отмытый фарфор и расставили его на буфете, разложили серебряные приборы возле каждой тарелки, салфетки сложили и вставили в богато украшенные кольца, во всех залах расставили свечи.«Очень скоро, — подумала Элизабет, — я буду знать, что мне делать».И вдруг она обнаружила, что смежная дверь между ее спальней и комнатой Николаса была заперта, видимо, в знак его отречения, и она растерялась, ей сначала захотелось плакать, но она пересилила себя.Она почувствовала, будто превратилась в камень.Совершенно автоматически она облачилась в сизое краповое платье, отделанное черным бархатом, манжеты, вырез и подол которого были украшены нитями черного бисера.На сегодня с нее достаточно. Недолго думая, она заколола волосы в свободный узел и вставила в него черный гребень.Глядя на свое отражение в зеркале, она решила, что выглядит как образцовая скорбящая вдова, совершенно не готовая к приему гостей.И уж конечно, не готовая к общению с Николасом.Однако общаться все-таки придется.Без десяти шесть она спустилась вниз. Без пяти шесть слуги зажгли свечи и подали блюда на стол.В шесть все собрались внизу у входа, включая Николаса. В приглушенном свете люстры он выглядел таким высоким, сильным и могущественным, что Элизабет не знала, как она выдержит прием гостей.Она предполагала, что, соглашаясь на любовную связь с ним, ее душа останется незатронутой.Питер повернулся к ней, взял ее за руку и обнадеживающе улыбнулся.Именно он был тем, кого она хотела и кого любила.Было ли так на самом деле? Она отошла за его спину.— Рад, что ты сменила черный цвет одежды, — прошептал он.— Мы все так изысканно выглядим, — проговорила Минна, смахивая пылинку со своего черного платья.В шесть пятнадцать послышался звон кареты, остановившейся у входа.Лакей объявил Пэкстонов-Уитби, которые высокомерно прошествовали в вестибюль, и вечеринка началась.В гостиной собралось порядка пятидесяти — семидесяти пяти человек. На фоне приглушенного гула голосов слышались звуки струнного квартета. Официанты сновали между гостями, предлагая им шампанское и вино.Повсюду можно было видеть претенденток на роль жены: невинная милашка Селена Тайпен, Урсула Сэмвик с горящим и хитрым взглядом, тощая Фиби Пэкстон-Уитби с лошадиным лицом, спокойная и изящная Элинор Рейнсфорд.Помимо них, порхало еще с полдюжины девушек, ничем не выделявшихся из толпы. Их можно было проигнорировать. Но только не Урсулу Сэмвик, которая уже имела опыт общения с мужским полом. Она знала, что делать с глазами и как двигать телом, чтобы привлечь внимание мужчин.Даже Питер не устоял перед ней, но Элизабет не хотела ни о чем думать и знать.Она продвигалась сквозь толпу, принимая запоздалые соболезнования и теплые приветствия. Представляла Николаса гостям. Провела некоторое время в компании викария Бристоу и его жены. Взяла себе бокал вина. Знакомилась с теми, с кем раньше не встречалась.Краем глаза она заметила, как ее отец оживленно беседует с несколькими джентльменами. Для нее — недоброе предзнаменование. Фредерик постоянно охотился за богатыми инвесторами, пытаясь выжать отовсюду хоть какие-нибудь деньги.— Отец, милый… — Она взяла его под руку. — Мне нужно с тобой поговорить.— Э-ли-за-бет… — запротестовал он, когда она отвела его в сторону. — Ты только что сорвала намечавшуюся сделку. Отличные партнеры — наши соседи. Я бы никогда не подумал…— И не думай. Ты не будешь обманывать собственных соседей.Фредерик расправил плечи.— Я предлагаю им солидный инвестиционный проект.— Колосс на глиняных ногах. Хотя бы сегодня, отец, постарайся держать руки у себя в карманах и позволь нам насладиться вечеринкой.— Но здесь же можно разбогатеть.— Я запру тебя, клянусь.— Что случилось? Фредерик снова плохо себя ведет? — К ним подошел Питер, держа под руку Урсулу. — А где Николас? Согласно своим обязанностям, представляю вам мою знакомую. Урсула, это Элизабет Мейси и ее отец. Элизабет, Фредерик: Урсула Сэмвик.— Польщена, — произнесла она звучным голосом. — А теперь, Питер, прошу тебя…Питер откланялся и оставил их одних.— Ну! — сказал Фредерик.— Один взгляд, одно представление Николасу, и она вонзит свои когти в него так глубоко, как только сможет, — угрюмо проговорила Элизабет.— Посмотрим. Возможно, он возжелает ее с первого взгляда. И что тогда?Элизабет все-таки держалась за тонкую ниточку надежды, подброшенную Питером, которая состояла в том, что Николасу понадобится какое-то время, чтобы найти себе пару. Установить с ней отношения. Справиться с трудностями, которые неизменно встанут у него на пути.Но вот появилась Урсула. Чувственная и соблазнительная Урсула с темными мерцающими глазами.Урсула соблазнит его. Он возжелает ее немедленно, целиком и полностью. Он женится на ней.От этой мысли ей стало дурно. Так дурно, что она повернулась в противоположную сторону от места, где Николас и Урсула обменивались приветствиями. Она чувствовала даже отсюда их взаимное влечение и сексуальную ауру вокруг них.Отвернувшись, Элизабет тут же столкнулась с Питером.— Все еще хуже, чем мы могли предполагать, — поведал он. — Стоило ей разок на него взглянуть, как она вспыхнула, как спичка. Она совсем не производит впечатления невинной девушки.— Не хочу ни о чем слышать. Мне с самого начала не понравилась идея женитьбы.— Не падай духом, Элизабет. Ты одна из самых красивых присутствующих женщин. Прекрасная и трагичная. Продолжай общаться, разговаривать со всеми и разузнай как можно больше об этой пташке. Мы должны пресечь их альянс на корню.— Хорошо.Не хорошо. То, что происходило сейчас, козни ее отца… предшествующие события. Она годилась разве только в пациентки дома для умалишенных.Гонг возвестил о том, что обед накрыт. Николас, ведя под руку Урсулу, окруженный другими бабочками, показывал дорогу в столовую. Элизабет с отцом замыкали шествие.— Прожорливые хищницы, — проворчал отец Элизабет. — Взгляни на них — будто они голодали всю предыдущую жизнь.— Возьми свою тарелку, отец. Ты так же голоден, как и все они. Даже сильнее, если на то пошло.— Ты никогда не упустишь возможности указать мне на мои недостатки. Что ты за дочь такая?Ей не хотелось разговаривать с ним. Она оставила его, взяла себе кусочек тоста, немного картофеля и присоединилась за столом к Питеру.Она идеально ему подходила. Он не мог и придумать более идеальной подруги, чем Урсула с горячими большими глазами, которая повисла на нем, внемля каждому слову.Он не мог смотреть на горестное лицо Элизабет. Нужно закончить начатое, да так, чтобы ни у кого не возникло сомнения в истинности его желаний.Урсула была именно такой женщиной, на которую бы запал любой мужчина, желающий иметь наследника. Она была охотницей, желающей взять от жизни все.Вот если бы он попытался кого-нибудь убедить в том, что ему понравилась Фиби Пэкстон-Уитби с лошадиным лицом или невзрачная Селена Тайпен…Но судьба подарила ему Урсулу, которая как нельзя лучше подходила, для того, чтобы убедить всех в его серьезных намерениях.Он обратил все свое внимание на Урсулу, крепко сжимая ее ладонь сгибом локтя и подводя ее к столу, где они заняли соседние места.Он улыбался, когда она произносила нечто веселое. Он наклонялся в ее сторону, когда она шептала ему на ухо. При разговоре он накрывал ее ладонь своей. Он просил слуг передать ей понравившееся блюдо.В течение всего вечера он отчаянно флиртовал направо и налево, давая пищу многим пересудам и врагу, который выжидал идеального момента. Они уже перешли к разговору о самой Урсуле, когда гости покончили с десертом и небольшими группками стали снова собираться в гостиной.Великолепный персидский ковер уже убрали с пола. Музыканты — пианист, скрипачи и виолончелист — были наготове, поэтому с первыми вошедшими в зал гостями заиграли популярную мелодию, вскоре перешедшую в вальс.Николас вытянул руки. Урсула с удовольствием пришла в его объятия, и они закружились в танце.«Только не смотри на Элизабет… Не смотри…»Еще один день, может быть, неделя — и все закончится. Навсегда и бесповоротно, а его враг будет побежден раз и навсегда.Нельзя бросать на Элизабет даже один взгляд, нельзя смотреть на ее прекрасное усталое лицо, на котором отражался переживаемый ею стресс.Нельзя…Он улыбнулся Урсуле, которой не нужно было даже такого поощрения, чтобы еще плотнее прильнуть к нему.Милая, идеально подходящая ему Урсула.Все равно Элизабет пока еще не могла танцевать.Нет, Элизабет танцевала — на кончике его языка и вокруг его тела. Никто никогда не двигался в его объятиях, как Элизабет.Скоро… Скоро…Николас кружился с Урсулой в окружении других танцующих пар, радуясь, что вечеринка удалась на славу.Но еще нужно потанцевать с Селеной, с Фиби и с Элинор. С теми, кто не умеет двигаться так, как Урсула.Покончив с танцами, он прошелся сквозь толпу, поговорил с викарием и с Бакстерами, которых поблагодарил за приглашение на охоту. Высказал признательность Минне, старающейся помочь в меру своих сил. Вынес предупреждение Фредерику, который продолжал затевать темные делишки.Виктор угрюмо сидел у выхода из гостиной, понемногу напиваясь. Николас подошел к Питеру, бдительно сопровождающему Элизабет.— Прекрасная вечеринка, — вынужден был признать Питер. — И прекрасная задумка. Прибыли все, кому были разосланы приглашения. Тебя нужно поздравить с отличной способностью получать отклики от незнакомых людей.— Да, — язвительно проговорила Элизабет. — Николасу очень хорошо удается получать отклики от незнакомых людей.— Ну ладно, ладно, — проворчал Николас. — Скажите, что вы думаете об Урсуле?— Колдунья, — ответил Питер.— Ведьма, — заявила Элизабет.— Прекрасно, — сказал Николас и удалился.— Боже правый, он повержен, — проговорил Питер. — Что же нам теперь делать, черт возьми?— Убить его, — предложил подошедший к ним отец Элизабет. — Разве мы уже недостаточно об этом говорили?— Мы не будем принимать такие крайние меры, — сказал Питер, внося немного здравого смысла в разговор. — Он всего лишь с ней потанцевал. Он же не предложил ей выйти за него замуж.— Пока еще нет, — проговорил Фредерик. — Должен же быть какой-нибудь способ остановить его. Он обратил на нее слишком пристальное внимание, чтобы мы не отреагировали. Элизабет, что ты делаешь, чтобы улучшить наше положение?Умираю, подумала она, а вслух произнесла:— Я сделала все, что смогла.«Только не использовала письма Дороти. Грустные, туманные письма Дороти. Но еще рано, еще рано…» — пронеслось в голове.— Судя по всему, наш план не сработал, — состроив гримасу, проговорил Питер. — Теперь, когда Урсула наложила на него руку, он и думать забыл про Элизабет.— Интересно знать, насколько далеко ты с ним продвинулась? — спросил Фредерик. — Очевидно, недостаточно далеко.Она в упор посмотрела на них.— Вы слышите, что вы говорите? Вы притворяетесь, что заботитесь обо мне, о моем благополучии. Питер…— Мы просто пытаемся помочь, Элизабет.Она попалась во все их ловушки, чтобы оградить себя от упреков и как можно дольше оставаться в постели Николаса.Как оказалось легко найти ей замену. Она взглянула на Николаса, который в дальнем конце зала танцевал с Урсулой кадриль.Он нашел себе потенциальную самку, Элизабет было достаточно видеть их танец.Она не собиралась оставаться здесь до отъезда всех гостей.Некоторые из них уже собрались внизу, вызывали свои кареты, разъезжаясь по домам.Николас пришел проводить их к каретам, которые стояли у ступенек.Уезжать собрались три семьи, по три или четыре человека в каждой. Пожелав Николасу удачи и всех благ, двенадцать человек начали спускаться по лестнице, выражая признательность за хорошую вечеринку.Они неторопливо переговаривались, договариваясь увидеться завтра в церкви и строя планы на грядущую неделю. Спускаясь, они легко касались друг друга локтями.Смеялись. Жали друг другу руки. Вдруг — толчок, нет, неверный шаг… Неожиданно, совершенно необъяснимым образом Николас закувыркался вниз по ступеням.Ниже и ниже, не за что ухватиться, невозможно остановиться. За ним спешили четверо гостей, пытаясь остановить его падение.— Господи…— Он в порядке?— Не ранен?Сквозь туман боли до него начал доходить гул голосов.— Позовите доктора Пембла, — закричал кто-то.Врач поспешил к ним.— Боже, Николас…— Да… — Ему с трудом удавалось говорить.— Не разговаривай. Позовите слуг. Кто собирался домой, могут ехать — и побыстрее. Остальные — помогите мне.— Господи, Николас, — склонился над ним Виктор.— Враги, — прошептал тот.— Да, я знаю.Затем Виктора оттеснили, чтобы поднять Николаса.Его положили на кушетку в кабинете и сказали всем гостям покинуть комнату.Остались только врач, Элизабет, Урсула и Виктор.— Меня кто-то толкнул, — с трудом проговорил Николас.Урсула упала перед ним на колени и схватила за руку.— Кто? — потребовал Виктор.— Там было слишком много народу.— Уберите девчонку отсюда, — раздраженно сказал доктор Пембл. — Человек страдает. Николас, твои травмы могли повториться.— Только не голова, — прошептал он. — Не…— Боже, Николас, такое несчастье, когда я только тебя нашла, — простонала Урсула.— Шшш! Элизабет, уведи ее.Элизабет собралась с духом и дотронулась до плеча Урсулы. Затем взяла ее за руку, помогла подняться и отвела в библиотеку, которая находилась напротив.— Боже мой, — заплакала Урсула, опускаясь в кресло, — он умрет? Он не должен умереть, Элизабет. Он такой чудесный. Я даже не знала, что он есть.— Теперь ты знаешь, — сухо проговорила Элизабет. — Так что вытри слезы. Он поправится. Уверена, с ним все будет в порядке.— Элизабет?— Виктор. Ты можешь побыть с мисс Урсулой, пока она не успокоится?Он взглянул на ее напряженное лицо.— Все, что нужно, Элизабет. Кто мог такое с ним сделать?— Должно быть, он просто оступился, — сказал Питер, входя в комнату. — На тех ступеньках была целая дюжина людей. Удивительно, что больше никто не упал.— Питер! — вскричала Урсула.— Я позабочусь о тебе, — проговорил Питер. — Думаю, ее нужно проводить домой.— Я никуда не уйду, пока не буду знать, что с Николасом все в порядке.— Тогда мы подождем. Элизабет? Она кивнула.— Я вернусь в кабинет, узнать, что сказал врач. — Ей не терпелось покинуть комнату, где двое мужчин любезничали с манерной Урсулой.— Доктор? — Она закрыла за собой дверь. — Что вы думаете?— Я думаю, что он еще раз крайне неудачно упал. Что вообще здесь происходит, Элизабет?— Не знаю. Наверное, снова несчастный случай.— Он утверждает, что его кто-то толкнул. У него сильный ушиб ребер, вновь подвернута раненая нога и повреждена спина. Постель и только постель. Настойка опия и ничего более. Грудь я ему перевязал. Я знаю, что через пару дней он опять встанет.— Ах, вы знаете?.. — хрипло отозвался Николас.— Дорогой мой, вам необходимо оставаться в кровати по меньшей мере в течение нескольких дней. У вас была прекрасная вечеринка, Николас, но падения нужно прекратить.— Вы правы — опять прохрипел Николас.— Он может ходить? — Элизабет была очень расстроена.— Не уверен. Через час я попытаюсь отвести его наверх, — сказал доктор.— Мы сами справимся, — отозвалась Элизабет.— Отлично. Вы знаете, где меня искать. — Доктор удалился.Элизабет проводила его, затем вернулась к Николасу. Ей причиняло страдания смотреть на его лицо, перекошенное болью.— Николас? — позвала она его.— Урсула все еще здесь? — спросил он.— Да, она здесь, я приведу ее, — сказала Элизабет, внутренне содрогаясь. Урсула была такой молодой, свежей, идеально подходящей для женитьбы. Она не могла пересилить себя и войти к Николасу вместе с ней. Поэтому она оставила ее у дверей кабинета.Ночь Николас провел на кушетке в кабинете, ожидая следующего удара своего врага.Враг рядом, и он готов на любой риск.Ведь с женитьбой Николаса все изменится.Кому из них было совершенно необходимо предотвратить любые перемены?Элизабет, Элизабет и еще раз Элизабет.Черт.Элизабет.Все остальные имели к происходящему второстепенное отношение. Все упиралось в Элизабет.Он потер глаза рукой. Элизабет.У него не оставалось другого выбора, кроме как продолжить исполнение своего плана.— Кто бы мог предусмотреть такое осложнение? — произнес за завтраком отец Элизабет. За столом сидели только они вдвоем, и Джайлс позаботился, чтобы Николасу отнесли поднос с едой.Он не желал никого видеть.— Ты имеешь в виду несчастный случай или Урсулу? — саркастически спросила Элизабет.— И то и другое, в особенности ее. Джайлс сказал, что она собиралась приехать сегодня утром. А когда Николас поправится, он продолжит свои ухаживания.— Откуда тебе все известно?— У меня свои источники, — высокопарно ответил он. — Я один беспокоюсь за дальнейшее развитие событий.— Он был очарован ею, — пробормотала Элизабет. — Как только он поправится, он примется за свое. Однако меня беспокоит только несчастный случай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32