Она могла двигаться только одним путем. Ведь если бы она отошла в сторону на какие-то два метра, вход обнаружил бы кто-нибудь другой.Боже, Элизабет…На этот раз двери, расположенные вровень с землей, открылись без усилий, и он, оставив их открытыми, спустился во тьму.У основания лестницы все еще висел фонарь. Николас чиркнул спичкой и зажег ее.Двадцать шагов, и он у заветной комнаты.Его худшие опасения подтвердились. Освещенная фонарем комната была совершенно очищена от углей и всего мусора.Его враг Невидимая Рука и сюда добрался.Николас намеренно встал на линии огня, но враг обогнул его и нарушил все остальное.Напрашивался единственный вывод: один из пятерых в Шенстоунё и был его врагом.Виктор, Питер, отец Элизабет, Минна… и Элизабет.Получалось именно так, как он себе представлял: она могла больше всех получить, но и больше всех потерять. Самый сильный мотив — самые сильные руки.Его беспокоило, что он проигнорировал свой инстинкт и все знаки, которые должны были его насторожить.Черт, он слишком сильно расслабился.Или враг спланировал его слабость?А теперь?..Что теперь? Он понимал, в чем дело. Шла борьба нервов и коварства. К нему пришло понимание методов, которые использовал его оппонент.Николас знал о своем враге больше, чем тот думал.Он знал, что враг храбр и немного безумен. Хорошо приспосабливается. Никогда не сдается. Нуждается во внимании и одновременно ищет укрытия. Хочет получить признание и предпочитает одиночество.Более того, никто бы и не подумал, что его враг…Один из пяти.Или они все.Они играли в игру, которая руководствовалась намерением «подождем и посмотрим»…Элизабет напряженно мыслила. Должно быть что-то еще. Обязательно должно быть.Может быть, она пропустила какую-нибудь деталь на чердаке? Там еще были старая мебель и сундуки с одеждой. Кто знает, вдруг что-нибудь можно обнаружить в кармане одного из пиджаков Уильяма?Неужели она действительно дошла до такого отчаяния?— Я слышал, ты сегодня ездила в город, — сказал отец, входя в гостиную, где Элизабет сидела с вышивкой, не вызывающей в ней никакого интереса. — Надеюсь, не безрезультатно?— Отец, мы с Минной всего лишь решили выбраться из дома. Ничего больше.— Ты ездила, чтобы встретиться с викарием.— У тебя что, в городе есть шпионы? — раздраженно спросила она. — Я ездила, чтобы извиниться за то, что нас не было в церкви в прошлое воскресенье.— А. Я надеялся, что у тебя были еще дела.— Какие? Почему бы тебе не присесть, отец? Раз уж ты решил допросить меня.Он сел напротив нее.— Элизабет. Я не допрашиваю тебя. Я побуждаю тебя к действиям. Знаешь, у нас осталось совсем немного денег, поэтому скажи, как мы будем существовать, когда щедрость Николаса иссякнет и он попросит нас покинуть дом?— Я не думала о таком далеком будущем.— Питер даже пальцем не пошевелит, чтобы помочь нам.— Правда? Откуда ты знаешь?— Иначе бы он давно сделал тебе предложение. К тому же он целиком на моей стороне: ты должна вернуть Шенстоун, и тогда… возможно…Она отбросила пяльцы.— Возможно, он неправильно истолковал мои девичьи отказы?— Нет. Твоя скромность делает тебе честь. Если бы к ней еще добавить Шенстоун и десять тысяч в год… Конечно, я не получаю десять тысяч в год…— Насколько ты знаешь, я тоже. Кроме того, есть еще три дюжины наследниц, которые с удовольствием охомутают Питера.— Если бы он их захотел. Но по какой-то причине ему нужен Шенстоун и ты. Я не понимаю. Никогда не думал, что так получится. Тебе остается только найти способ.Она вновь подобрала пяльцы и продела иголку в лепесток начатой ею ромашки.— А что, если есть один способ? — Она сама не ожидала, как задала вопрос. Хотя, если она собирается проводить более детальное расследование, ей понадобится помощь.Разве ее отец и Питер не помогут ей?— Что ты имеешь в виду? — Ее отец подался вперед, всем своим существом излучая заинтересованность. — Ты что-то от меня скрывала, моя девочка? Что за способ? Шенстоун и все деньги в нашем распоряжении. Элизабет! Быстрее расскажи мне…— Ничего конкретного. Есть, правда, кое-что…— Есть — нет, о чем ты говоришь? Скажи мне!— Фредерик, ты снова говоришь о деньгах? — с порога спросил Питер, ухвативший последнюю фразу разговора. — Он не прекращает разговоры о деньгах. Для него деньги очень болезненная тема. Своими разговорами о них он утомляет. Чем занимаешься, Элизабет?«Жду тебя», — хотела сказать она и сказала:— Вышиваю. И еще ездила утром в Эксбери.— Дорогая, пора бы тебе посетить Лондон. Тебе определенно уже можно перейти к формальному трауру и начать понемногу выходить в свет. Можно организовать небольшой визит к миссис Фарли. Она будет очень рада тебя видеть.Элизабет не понравились его слова. Парвеню… миссис Шарли… будет рада принять ее… в то время как раньше она была самым желанным гостем в дюжине домов. На таких условиях она не может показываться в Лондоне.— Спасибо, Питер, — сказала она. — Я подумаю.Никогда… пока она не проснется от происходящего кошмара.— А вот и Николас, — произнес Питер. — Где же ты был?— У меня было очень интересное утро, — ответил он, облокачиваясь о дверной проем. Трое из пяти были здесь. Интересно. — Я спускался в тоннель.— А зачем? — спросил Питер. — Я думал, что мы уже разобрались с пожаром. Навсегда.— Ну, кто-то действительно там разобрался вчера, — проговорил Николас. — Я не отдавал приказаний вычистить ту комнату. Но кто-то взял на свои плечи заботу об уборке углей и мусора. Кто-нибудь из вас знает что-либо об уборке? Элизабет? Нет?— Какая разница? — снова спросил Питер. — Тебе бы все равно пришлось когда-нибудь все убирать.— Может, и так. Однако там нужно было еще многое осмотреть. Там могла находиться разгадка…— Разгадка? — насмешливо переспросил отец Элизабет. — Чего?— Того, кто мог совершить поджог в той комнате.Фраза на всех подействовала угнетающе.— Мы же решили, что была просто случайность, вот и все, — продолжал протестовать отец Элизабет, когда они сели обедать. — А ты придаешь случившемуся намного большее значение, чем следовало бы. Такая мелочь… Что ты вообще надеялся найти в той комнате?— Все сгорело до неузнаваемости, — сказал Питер. — Искать в таком хаосе — мартышкин труд. Наверное, об уборке позаботился один из слуг.— Виктор, хочешь высказать свое мнение? Может быть, враждебные силы или, например, враг у ворот?— Как будто такого не может быть, — фыркнул Виктор. — Ха. Здесь все понятно. Поджоги совершаются, когда необходимо что-то уничтожить. Там было много дыма, но почти не было огня. Тебе, Николас, крупно повезло, что уничтожить хотели не весь Шенстоун.— Так что же было? — агрессивно спросил Питер. — Что там хотели уничтожить?— Свидетельства, — ответил Николас. Рядом с телячьими отбивными и картофельными крокетами ответ прозвучал странно. — То, что кто-то хотел спрятать.Вечером никому не удалось лечь спать пораньше.— Он думает, что это один из нас, — сказал отец Элизабет, когда они все, кроме Николаса, собрались в библиотеке. — Боже, мне нужен бренди.— А ведь только вчера мы праздновали твои удачные инвестиционные проекты, — проговорил Питер. — Какая перемена за один день. Теперь неожиданно среди нас затесалась тайна.— Я больше не хочу ни о чем говорить, — заявила Элизабет.— Такие разговоры слишком сильно действуют на нервы, — добавила Минна. — Думать о том, что кто-то мог специально поджечь и огонь мог распространиться дальше… — Она поежилась.— Думаю, нам надо всем уехать в Лондон, — сказал отец Элизабет. — С нас достаточно. Какая тут гостеприимность. Скорее просто расследование Скотланд-Ярда. Я больше не буду такого терпеть. Только не в моем доме. — Он многозначительно взглянул на Элизабет.— Надеюсь, ты сможешь найти себе дом, — пробормотала она.— Мы все уезжаем, согласны? — продолжал он. — Элизабет?— Отец… — в тон отцу ответила она.— Этот человек перешел все границы, — запальчиво сказал он.— Совершенно верно, ему только и нужно, чтобы мы все побыстрее уехали, — проговорила Элизабет.— Ему нужно, чтобы мы покинули его униженными, — ответил ей отец. — Особенно ты, все еще распоряжающаяся слугами и следящая за чистотой и порядком в доме.— Я отправляюсь спать, — сказала Элизабет. — Вы слишком шумите, а я очень устала.— Хорошо. Тогда поднимемся наверх все вместе. Кто знает, что может скрываться в залах, — усмехнулся отец. — Может, Николас ждет, чтобы нас испугать, — тихим голосом добавил он, когда они поднимались по ступеням.Питер всех проводил до их комнат, последней — Элизабет.— Не бойся… ничего. Ни своего отца, ни Николаса.— Постараюсь, — проговорила Элизабет.— Все будет хорошо.— Ты обещаешь?— Насколько в моих силах. — Он поцеловал ее. — Сегодня все такие беспокойные. Я просто пожелаю тебе спокойной ночи.Она медленно отодвинулась за порог своей комнаты и прикрыла дверь, все еще прижимая пальцы к тому месту, где запечатлелся его поцелуй.Все будет хорошо……Насколько в моих силах…Элизабет, казалось, снился сон. Откуда-то доносились музыка и смех, дом был озарен огнями, кругом слышались звуки шагов, топ, топ, топ… вверх и вниз по ступенькам, по коридору, за гардинами слышался любовный шепот……все счастливы……топ, топ, топ…Подождите минутку… подождите меня…Она бежала по коридору за странным звенящим звуком… подождите минутку, подождите!Дым? Она почувствовала запах дыма?Дом, озаренный огнями, топ, топ, топ…Она резко села на кровати, чувствуя, как колотится сердце и дрожат руки. Она схватила халат, просунула руки в рукава… Боже, она больше никогда не будет спать без света.Где же свеча?Дрожащими руками она зажгла спичку и подняла над головой свечу.В своей комнате она не заметила ничего особенного. Смежная дверь закрыта и заперта с ее стороны. Тогда что?…топ, топ, топ…Господи, звуки вполне реальны. Глухие звуки существовали на самом деле и приближались к ней…Она заколотила кулаками в смежную дверь.— Николас! — Она повернула ключ и распахнула дверь. — Николас! — горячо зашептала она в темноту, даже не зная, есть ли он там…Она от неожиданности подпрыгнула на месте, услышав тяжелые звуки за дверью. Звук тел, падающих на пол? Трясущимися руками она поставила свечу и отворила дверь спальни.Темнота. В коридоре было темно; кто-то потушил все лампы. Какие-то тени боролись, дрались… тело на теле… голоса… «Прекратите!»«Остановитесь!»Душераздирающий звук падения тела с лестницы.Кто-то, возможно, Виктор, додумался вынести в коридор свечу. Минна, дрожа, стояла в дверях своей спальни. А Питер? А отец?Элизабет обняла Минну, и они стояли вместе, отчаянно дрожа.— Что произошло? Что случилось?— Мы не знаем, — сказал Виктор, поднимая свечу, чтобы рассмотреть их лица. — Какой-то шум. Стойте на месте. Сейчас я зажгу пару ламп.— Где Питер? Где мой отец?— Я не знаю. Что-то или кто-то упал с лестницы.— Боже мой… Минна, ты сможешь идти? — Минна замотала головой. — Виктор, сходи посмотри.— Сейчас вернусь. — Он перегнулся через перила, чтобы взглянуть вниз, и вдруг с противоположного конца коридора появился Питер.— Боже, Элизабет! Минна! Что здесь произошло?— Звуки. Драка. Кто-то упал с лестницы. Где мой отец?— Не знаю. Я помогу Виктору. Виктор был уже на полпути вниз.— Черт, Питер! Это Николас.— Дьявол. — Питер припустил вниз по лестнице. — Элизабет! Вызови Джайлса. Быстрее.Сопровождаемая Минной, Элизабет вбежала в свою комнату и несколько раз дернула за шнурок звонка. Затем она усадила Минну в кресло и зажгла еще несколько свечей.— Я должна найти отца. Надеюсь, ты понимаешь. — Минна кивнула, но Элизабет была не уверена, что та ее поняла. — Я вернусь через три минуты, обещаю.Минна снова кивнула, и Элизабет выскользнула из комнаты, прежде чем Минна ей могла что-то ответить.По лестнице уже поднимались слуги, неся Николаса на импровизированных носилках. Она пошла впереди них, открыла дверь его спальни и зажгла газовые лампы на стене.Тут, зевая и потягиваясь, из дверей своей спальни показался отец.— Что случилось?— Николас… с лестницы, — кратко сказала она, в то время как Джайлс, Питер, Виктор и двое слуг осторожно положили Николаса на кровать.— Он в сознании, — сказал Виктор. — Просто немного контужен и ранен, но мы не знаем, насколько серьезно.— Как все произошло? — требовательно спросил отец Элизабет.— Боже… Минна! — Элизабет стремительно вылетела из комнаты.Перепутанная до смерти Минна сидела, вжавшись в кресло.— Минна, дорогая… — Элизабет подняла ее и отвела в комнату Николаса. — Видишь, с Николасом случился несчастный случай. Но он поправится, не так ли? Виктор?Виктор осматривал тело Николаса на предмет переломов и ранений.— Похоже, ничего не сломано. Но я ничего не могу сказать насчет внутренних травм. Вы пошлете за врачом?— Джайлс уже послал, — сказал Питер. Николас издал глухой звук.— Он просыпается… — вскричала Минна. — Слава Богу, Слава Богу…Все подошли поближе. Лицо Николаса представляло собой сплошной синяк, губа была разбита, а из раны на лбу сочилась кровь. Но когда он открыл глаза, его взгляд оказался четким и осмысленным.— Значит, вы все здесь, — проговорил он, осматривая присутствующих. — Кто-то из вас желает моей смерти… сильно желает. Глава 13 — Ты бредишь, — резко сказал Питер. — Даже если ты свалился с пары ступенек. Непростительно обвинять кого-то. Элизабет… все… давайте просто оставим его одного.— Мы все слышали, — подхватила Элизабет, — как ты ходишь по коридору. Наверное, ты просто промахнулся мимо ступеньки и упал.Николас посмотрел на нее тяжелым взглядом.— Ты действительно так считаешь?— Думаю, ему лучше помолчать до прихода врача, — робко вставила Минна.— Я хочу вернуться в кровать, — проговорил отец Элизабет, подавляя зевоту. — Много шума из ничего. Человек проявил неосторожность и тут же обвиняет всех в покушении на его жизнь. Очень похвально обвинять в таком ужасном поступке своих гостей. Может быть, если бы ты остался в своей комнате, ничего бы и не случилось.— Интересная мысль, — пробормотал Николас. — Мне следовало предусмотреть последствия моего приезда в Шенстоун. Такие, как несчастные случаи и попытки убийства. Да, действительно.— Отец… достаточно. — Элизабет схватила его за руку и попыталась вывести из комнаты, но тут вмешался Николас:— Ну уж нет. Вы все останетесь и дождетесь прихода врача. Вам ведь всем будет интересно узнать диагноз.— Не будь таким наглым, — проговорил отец Элизабет. — С тобой произошел несчастный случай, черт побери.— Тебе на самом деле стоит отправляться обратно в постель, — сказала ему Элизабет.— Нет уж, теперь я останусь, — решил ее отец. — А то нахальный ублюдок… возомнит бог весть что.— Что ж, давайте принесем сюда стулья и посидим тут, — предложил Питер. — Виктор?У кровати Николаса стояла скамья, а у окна — стул. Они принесли еще два стула. Минна села у окна. Элизабет усадили на один из стульев рядом с кроватью. Отцу достался третий стул, а Питер и Виктор уселись на скамью.— Давайте попросим принести закуски, — предложил Николас, но его голос звучал несколько надломлено и уже не так дерзко, как раньше.— Доктор скоро придет, — сообщил Виктор. — А тебе следует прекратить отпускать колкие замечания. С тобой же произошел несчастный случай.— …Не несчастный случай… — пробормотал Николас. — …Я не просто прогуливался… Он закрыл глаза, и все переглянулись.— Я его не слышал, — сказал отец Элизабет.— Не могу поверить, — произнес Питер. — Он топал и чем-то бряцал по всему коридору.— Я слышала, — проговорила Минна.— И я, — подтвердила Элизабет. Виктор кивнул.— Становится все интереснее. Очевидно, сегодня был уже второй случай. Николас находится здесь уже… неделю? И не поднимал такого шума.— Значит, раньше он просто не шлялся ночью по дому, — ответил отец Элизабет, и она согласно кивнула. И она знала почему. Но объяснения тому, что случилось сегодня, не было.— Он промахнулся мимо ступеньки, — уверенно сказал Питер.— Но я слышала звуки борьбы, — возразила Минна.— Ты слышала, как человек пытался не свалиться с лестницы, — сказал отец Элизабет.— Мы так о нем говорим, будто он умер, — раздраженно проговорила Элизабет. — Будьте уверены, он слышит каждое наше слово.— …не упал… — прошептал Николас в подтверждение ее слов.— Думаю, свои теории мы должны держать при себе, — сказал Питер. — Доктор нам все расскажет.Однако до приезда доктора прошло еще полчаса.— Здесь вам не поминки, — резко сказал Николас и выпроводил всех в коридор.— Он настоящий бык, — проговорил отец Элизабет. — У него останется пара синяков, может быть, сломано ребро или два, но он выживет. А я отправляюсь спать.— Я тоже, — подала голос Минна.— Мой отец напился, — пробормотала Элизабет.— Он беспокоится о своих инвестициях и деньгах, — сказал Питер, касаясь ее руки. — И ты знаешь, что ему всегда будет нужно еще больше. Поэтому…— Сейчас не лучшее время для таких разговоров. Ты имеешь в виду, если Николаса признают недееспособным, тогда…— Нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32