Я проинформирую его, что мы находимся в Ханое, что полковник Нгуен Куй Манг желает задать нам несколько вопросов и мы едем с ним в министерство общественной безопасности. Естественно, добровольно. Вы можете присутствовать при разговоре.
Манг покачал головой.
Но он и сам не знал, как заключить сделку. Или полагал, что не должен вообще ее заключать.
– В таком случае, полковник, у меня больше нет предложений. – Я взял Сьюзан за руку и сделал вид, что собираюсь ее увести. – Доброй ночи.
– Дунг лай! – закричал вьетнамец, теряя дар английской речи.
Я посмотрел на него.
Он снова перевозбудился и хотел что-то предпринять. Короткая команда подчиненному на переднем сиденье машины. Тот выпрыгнул на тротуар и распахнул заднюю дверцу. Я надеялся, что Манг сядет в автомобиль и укатит. Но не тут-то было. Он оглянулся, желая убедиться, что все американские туристы скрылись в гостинице, и рявкнул:
– Полезайте в машину!
Ни Сьюзан, ни я не двинулись с места.
– Ну что, испугались? – улыбнулся полковник.
– Нет. А вы?
– А мне-то чего бояться? Садитесь в машину.
– Только под дулом пистолета.
Он оценивающе кивнул и что-то сказал стоявшему рядом с машиной полицейскому. Тот с готовностью навел на нас пистолет.
Я взял Сьюзан за руку, и мы устроились на заднем сиденье. Манг сел на переднее, а головорез с пистолетом так и остался стоять на мостовой.
Мы молча ехали по улицам старого квартала и через несколько минут затормозили у «Метрополя» – большого, величественного здания, которое выглядело так, будто мы оказались в Париже.
Я решил, что полковник Манг передумал, и сказал:
– Спасибо, что подвезли.
Он перегнулся к нам через спинку переднего сиденья.
– Хотел вам показать, где вы не будете сегодня ночевать. Паразит!
Седан покатил на запад. Чтобы потешить себя сознанием, что вокруг меня не идиоты, я подергал ручку и убедился, что дверца заперта.
Ситуация превратилась из плохой в ужасную, и я не видел никаких признаков того, что может наступить улучшение. Я прикидывал разные варианты – оставался один, силовой. Судя по всему, у Манга оружия не было. Но водитель явно вооружен. Значит, его следовало вывести из строя в первую очередь. Я оглянулся. За нами следовала другая машина. В армии у нас был курс поведения военнопленного, и нас учили оценивать возможность физического сопротивления. И коль скоро таковая существовала, предвидеть последствия неудачной попытки побега. Иногда, ломая чью-то шею, только усложняешь свою проблему. Но иногда теми же средствами удается ее решить. Все зависело от того, чем должна была завершиться наша поездка.
Я учитывал все – и машину позади нас, и то, что мы со Сьюзан не согласовали своих действий.
На повороте я привалился к ней и шепнул:
– Пистолет?
Она мотнула головой.
– Пошутила.
– Не разговаривать! – прикрикнул на нас Манг.
Мы свернули на узкую, плохо освещенную улицу – я успел прочитать табличку: «Йеткьеу» – и остановились перед большим, колониальной эпохи, зданием. Задняя машина затормозила за нами.
Полковник Манг взял с сиденья атташе-кейс и, не говоря ни слова, вышел из автомобиля.
Сьюзан толкнула меня в бок и прошептала:
– Пол, прием у посла.
– Он точно сегодня?
– Пол!
– Тузом бьют в самый решающий момент.
– У меня такое впечатление, что он уже наступил.
Из машины сопровождения вышли два человека, открыли нашу дверцу и отнюдь не ласково повели ко входу в министерство общественной безопасности, где нас ждал полковник Манг.
Часовой открыл дверь. Первым вошел вьетнамец, за ним Сьюзан и я, следом охранники.
Большой вестибюль совершенно обветшал, и я вспомнил такое же министерство в Сайгоне. Находившиеся в здании люди – в форме и в штатском – смотрели на нас так, словно никогда не видели здесь европейцев. Или им хотелось, чтобы мы заходили сюда почаще.
Полковник Манг подвел нас к допотопному, похожему на зарешеченную клетку лифту, что-то сказал лифтеру, и мы все впятером вошли. Молча поднялись и вышли на четвертом этаже. В тускло освещенном обшарпанном коридоре бежали два ряда близко расположенных друг к другу дверей. Из-за одной доносились крики боли, другая была слегка приоткрыта – там плакала женщина.
Ни полковник Манг, ни его головорезы ничего этого не замечали. Видимо, привыкли к обычным шумам четвертого этажа.
Манг приоткрыл одну из дверей, и я успел заметить лежащего на полу голого окровавленного человека. Он тихо стонал, а за столом сидел полицейский в форме и читал газету. Манг перебросился с ним несколькими словами и сказал:
– Этот кабинет занят.
Я переглянулся со Сьюзан и понял, что она тоже видела истязаемого. Многие люди не способны воспринимать подобные сцены. Я вспомнил свой первый боевой опыт: кругом валялись убитые и умирающие, но мозг не желал мириться с новой действительностью.
Манг нашел пустой кабинет, и мы вошли.
В комнате отсутствовало окно, было тепло, свет давала единственная висящая под потолком лампа. В середине стояли стол, стул и два деревянных табурета.
Полковник положил шляпу и атташе-кейс на стол, сел и показал нам рукой на табуреты. Мы остались стоять. Старый паркет покрывали подозрительные бурые пятна, из-за стены доносились крики и звуки ударов.
Манг оставался невозмутим, словно избиение в полицейском участке считал такой же рутиной, как снятие отпечатков пальцев и фотографирование для архива.
– Тех, кто отказывается сотрудничать здесь, переводят в подвал, – объяснил он. – Там люди быстро начинают говорить. И там им не предлагают сесть. – Он снова показал на табуреты. – Так что присаживайтесь.
Головорезы пододвинули нам табуреты и принудили сесть. Полковник пристально на нас посмотрел.
– Вы доставляете очень много неприятностей. Испортили мне праздник.
– И вы мой тоже не украсили, – отозвался я.
– Заткнитесь.
Сьюзан, не спросив разрешения, достала сигарету и закурила. Манг то ли не заметил, то ли не захотел возражать. Видимо, курение являлось единственным неотъемлемым правом заключенного во вьетнамской тюрьме.
Мы сидели, двое из нас курили, а головорезы за спиной тяжело дышали. Инстинкт подсказывал мне, что мы со Сьюзан вляпались в неприятную историю. И нашей самой большой проблемой были два мертвых полицейских на шоссе № 1 и два мертвых солдата на дороге 214. Тот факт, что в момент их смерти мы оба раза находились где-то поблизости, мог быть не более чем совпадением, но я опасался, что Манг в это не поверит. И еще был Кам, наш водитель, которого следовало убить. Надо смотреть правде в глаза: нас могли расстрелять за убийство, и в этом случае правительство США ничем не могло нам помочь.
В свете висящей под потолком лампочки мы смотрели на Манга, а Манг смотрел на нас.
– Ну что ж, начнем сначала, – наконец заговорил он. Затянулся и продолжил: – Я наконец обнаружил, каким способом вы добрались из Нячанга в Хюэ. Хозяин транспортной фирмы сразу пошел на сотрудничество, как только я появился в его конторе.
Я впервые почувствовал настоящее беспокойство.
– Мистер Бреннер, вы наняли частную машину, хотя я вас предупреждал, что вы не имеете на это права...
– Наняла мисс Уэбер, – перебил его я. – Она вольна ездить как ей вздумается. А я просто подсел к ней.
– Заткнитесь, – повторил полковник. – Автомобилем управлял Дуонг Ксуан Кам, и он мне в деталях описал вашу поездку. А теперь, чтобы избежать недоразумений, расскажите о ней вы.
Из этой ерунды я понял, что Кам либо умер на допросе, так и не сознавшись, что является соучастником убийства, либо находится в бегах.
– Уверен, – начал я, – что не могу рассказать вам больше, чем шофер. Мы с мисс Уэбер всю дорогу проспали.
– А ваш шофер говорил по-другому.
– И что же он говорил?
– Послушайте, мистер Бреннер, – взорвался вьетнамец, – если вы или мисс Уэбер зададите мне еще хоть один вопрос, мы продолжим разговор в подвале. Я ясно выразился?
– Хочу вам напомнить, полковник, – ответил я, – что ни я, ни мисс Уэбер не являемся военнопленными, которых ваши соотечественники пытали в «Хилтоне» во время войны. Война закончилась, полковник. Вам придется отвечать за свои действия.
Манг окинул меня тяжелым взглядом.
– Если бы нашелся способ вновь поссорить наши страны, я и многие другие были бы только рады. – Он криво усмехнулся. – И кажется, я обнаружил такой способ. Я говорю о суде и последующей казни так называемого американского туриста и так называемой американской деловой дамы, которые на территории Вьетнама совершили убийство и занимались подрывной деятельностью.
Он имел в виду, естественно, нас. Пришлось ему снова напомнить:
– Вы будете отвечать не только перед нашим, но и перед своим правительством.
– Не ваша забота, мистер Бреннер, – отозвался Манг. – Вам следует разбираться со своими проблемами.
Он немного помолчал: скорее всего размышлял о моих проблемах. И, я надеялся, о возможных своих тоже.
– Итак, во время нашей прошлой встречи в Куангчи мы обсуждали ваше посещение Хюэ, неизвестно куда девшееся время по дороге из Нячанга в Хюэ, неподчинение офицеру полиции в Хюэ и другие дела, связанные с выбором мисс Уэбер своего спутника. Еще мы говорили о вашем визите в долину Ашау и Кесанг и ваших связях с горскими племенами. Надеюсь, я получил достаточно улик, чтобы отправить вас на скамью подсудимых.
– Вы из личной и политической неприязни несправедливо обвиняете американского ветерана и деловую женщину, – возразил я.
– Неужели? В таком случае нам придется продолжить наш разговор, пока один из нас не переменит мнения. Итак, каким способом вы покинули Хюэ?
– На мотоцикле. И, как вам известно, тем же самым способом прибыли в Дьенбьенфу.
– Но по дороге превратились в канадцев.
Я промолчал.
– Где вы взяли мотоцикл?
– Купил.
– У кого?
– У какого-то человека на улице.
– Как его фамилия?
– Нгуен.
– Я начинаю терять терпение.
– Как можно потерять то, чего не имеешь?
Фраза ему понравилась, и он улыбнулся.
– Мне кажется, я догадываюсь, где вы взяли мотоцикл.
– В таком случае зачем спрашиваете?
– Хотя нет, не знаю. Но прежде чем мы расстанемся, вы с мисс Уэбер мне с готовностью расскажете.
Значит, до Уена пока не добрались. У Пройдохи из транспортной конторы большие неприятности. Кам то ли умер, то ли в бегах, а Анх, я надеялся, благополучно встретился в Лос-Анджелесе со своими родными.
– Где вы останавливались во время своей двухдневной поездки в Дьенбьенфу?
– Переночевали в лесу.
– А не в горской деревне?
Мы снова вернулись к горской теме.
– Я бы запомнил.
Манг сверкнул на меня глазами.
– На дороге двести четырнадцать неподалеку от лаосской границы убиты два солдата. У одного из них в груди найдена пуля сорок пятого калибра. Она была выпущена из автоматического пистолета «кольт», который состоит на вооружении армии США. – Он смотрел на меня так, словно полагал, будто я что-то знаю об этом инциденте. – Вы в это время находились где-то поблизости.
Я не отвел взгляда.
– Понятия не имею, где дорога двести четырнадцать. Я ехал по шоссе номер один, затем номер шесть – прямо в Дьенбьенфу. А вы утверждаете, что я убил двух солдат на какой-то дороге двести четырнадцать. Я не желаю отвечать на подобные абсурдные обвинения.
Манг продолжал на меня смотреть.
– Не забывайте, – напомнил я ему, – мы согласились добровольно приехать сюда, чтобы ответить на несколько ваших вопросов. Очень скоро выяснится, что нас держат против нашей воли. Ваше имя, полковник, известно нашему посольству. И наше отсутствие свяжут именно с вами. – На мой взгляд, получилось недурно, однако Манг не оценил.
– Вы меня плохо слушали, мистер Бреннер. Мне плевать на ваше посольство и на ваше правительство. Я за конфронтацию.
– И вы ее получите.
– Вы заставляете меня напрасно тратить время. – Манг перевел взгляд на Сьюзан. – А вас-то я вас совсем не замечаю.
– Это я вас не замечаю, – парировала она.
Вьетнамец рассмеялся.
– Мне кажется, вы меня не любите.
– Не люблю.
– Почему? Из-за фотографий? Или потому что, как многие ваши соотечественники, с пренебрежением относитесь к вьетнамцам?
– Прекратите! – прервал его я. – Ваша манера допроса...
– Я не с вами разговариваю, мистер Бреннер. Иначе бы спросил, как часто вы употребляли расистские выражения вроде «желторылый», «косоглазый», «азиат», «недоносок» и прочие. Можете ответить?
– Часто, но не в последние двадцать пять лет. И оставим эту тему.
– Отчего же? Она меня очень интересует. – Манг снова перевел взгляд на Сьюзан. – С какой целью вы проживаете в моей стране?
– Мне здесь нравится, – ответила она.
– Не верю.
– Мне безразлично, верите вы мне или нет. Мне нравится вьетнамский народ, его культура и традиции.
– Вы забыли сказать про деньги, – напомнил полковник.
– Да, мне не нравится ваше правительство. Но правительство и народ – это не одно и то же. Если бы вы были американцем, то и тогда я бы считала вас отталкивающим и достойным презрения.
Я уже решил, что через три секунды мы поедем на лифте в подвал, но наш тюремщик просто смотрел в пространство.
– Вся проблема в иностранцах, – наконец проговорил он. – У нас слишком много туристов и слишком много деляг. Ну ничего, скоро на двух будет меньше.
Я опять решил, что он говорит про нас.
– Займитесь своими проблемами, – посоветовала ему Сьюзан. – Начните хотя бы с этого здания.
– Не надо нас учить, как управлять страной, – отозвался он. – Мое поколение и поколение моего отца кровью заплатили, чтобы освободиться от гнета Запада. И если потребуется еще одна война, чтобы избавиться от капиталистов и иностранцев, мы не станем колебаться и принесем любые жертвы.
– Вы сами понимаете, что это абсурд, – возразила Сьюзан. – Те дни давно прошли.
Манг вернулся в ту область, где чувствовал себя словно рыба в воде, и стал опять пристраивать нас к расстрельной команде.
– Итак, – начал он, – вы выехали из Хюэ на мотоцикле во вторник утром, а в Дьенбьенфу прибыли в среду поздно вечером и зарегистрировались в мотеле.
– Совершенно верно.
– В четверг утром вы посетили места боев и сообщили гиду, что вы канадцы и, кажется, ботаники.
– Я сказал, историки из Коннектикута.
– Что такое Коннектикут?
– Часть Соединенных Штатов.
Манг как будто немного смутился.
– Штат мускатного ореха, – добавил я.
Он пропустил это мимо ушей.
– Потом вы приехали на мотоцикле в деревню Банхин и опять представились... историками.
Я промолчал.
– Мисс Уэбер со всей определенностью заявила на рыночной площади, что вы канадцы. Зачем вы так поступили?
– Некоторые не любят американцев. А канадцы нравятся всем.
– Я не люблю канадцев.
– А скольких канадцев вы знаете?
Манг понял, что я увожу его от предмета нашей беседы. Я старался выиграть время. Осмелится ли он держать нас после того, как нас хватятся? Только хватятся ли? И когда? Завтра, может быть. А сегодня – вряд ли. Прием у посла – необязательная встреча. И уж меня-то точно не хватятся, если считают, что я давно плыву по реке на пару с господином Вином. Я прикидывал, не пора ли ходить с туза, но инстинкт подсказывал, что полковник Манг еще не дозрел.
– Зачем вы ездили в Банхин? – спросил он.
– Вы сами знаете.
– Знаю. Но, по совести сказать, не очень понимаю, зачем вам понадобилось навещать Тран Ван Вина. Так что извольте объяснить.
Было пять имен, которые я не хотел слышать из уст полковника Манга: Тук, Кам, Анх, Уен и Тран Ван Вин. Три из них он уже произнес. Тран Ван Вин был верным «товарищем» и охотно помогал властям, но это не сильно прояснило ситуацию Мангу. Меня больше тревожили Анх и Уен, которые совершили ошибку и подставились ради американцев. Как двадцать миллионов других южновьетнамцев во время войны. Поистине люди ничему не учатся. Но эти два имени пока не всплыли. Хотя я уже понял технику допроса полковника Манга: он все время ходил вокруг да около, а самое ценное приберегал напоследок.
Его выводило из себя мое молчание, и он снова спросил:
– Так вы объясните мне цель своего визита к Тран Ван Вину?
– Не сомневаюсь, что Тран Ван Вин рассказал вам о цели моего визита.
– Он говорил со мной по телефону. Лично я с ним пока еще не виделся. – Полковник Манг посмотрел на часы. – Скоро его доставят сюда на самолете. Тогда мы продолжим беседу. А пока расскажите вы.
– Хорошо, – согласился я. И, как можно ближе придерживаясь правды, рассказал то, что уже говорил Тран Ван Вину: про письмо, про американских ветеранов войны во Вьетнаме, про родных Хайнса, про убийство лейтенанта неизвестным капитаном – какой смысл упоминать вице-президента США? – и про то, что, отправляясь во Вьетнам, я пообещал родственникам Хайнса попытаться разобраться в этом деле.
Закончив свой рассказ, я увидел, что Манг глубоко задумался. Он уже слышал эту версию от Тран Ван Вина, но считал ее уловкой. Она не подходила под то, что он подозревал или знал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79