– Ему не надо знать, что вторую записку с инструкциями она сожгла.
– Сначала я убью твоего сына, – прошипел Грешем, – а потом расправлюсь с тобой…
– Так-так, – раздался в дверях твердый мужской голос. – Что здесь происходит?
У Джулии подпрыгнуло сердце при звуке знакомого голоса. Не обращая внимания на приставленный к затылку пистолет, она повернула голову. Джек стоял, прислонившись к дверному косяку. Сложенные на груди руки придавали ему уверенный вид. Нет, это был не Джек. Граф Ратледж. Великолепно сшитый камзол, облегающие бриджи и высокие, до колена, сапоги выдавали в нем аристократа. Он улыбался, двуличный тип. Улыбался, видя, в каком она состоянии.
– Джек? – Грешем не смог скрыть своего изумления. – Какого черта ты здесь делаешь?
– Это мне надо задавать вопросы. – Джек с любопытством, словно он попал в музей, шагнул в спальню. – Теперь тебе приходится держать женщин на мушке, Грешем? Значит, по-другому очаровать прекрасный пол ты уже не способен?
– Я поймал ее, когда мерзавка пыталась украсть изумрудную брошь моей кузины. Она уколола меня ею. Скажи ему, Эвелин.
Сжав губы в тонкую линию, Эвелин с презрением смотрела на Джека, которого отвергла.
– Как ты посмел войти в мою спальню? Вероятно, вы с Джорджем вместе спланировали все это!
Улыбка Джека стала еще шире, а ямочки на щеках – глубже.
– Уверяю вас, моя дорогая, я не видел вашего кузена уже две недели. Я был очень занят, и леди Джулия может подтвердить это.
– Вы знакомы? – удивилась Эвелин.
– У меня школа для бедных детей, – сдержанно пояснила Джулия, с подозрением думая о причине, по которой Джек раскрыл их знакомство. – Лорд Ратледж работал там, в качестве учителя математики под вымышленным именем Уильяма Джекмана.
Несмотря на приставленный к затылку пистолет, Джулия с вызовом посмотрела на Джека. Теперь он покажет свое настоящее лицо. Он расскажет этим двоим, что «Записки повесы» – ее рук дело. Опозорит ее перед светским обществом и закроет газету.
– Джекман? – удивленно переспросил Грешем. – Ты – мистер Джекман? Я не верю этому. Ты бы никогда не запачкал свои руки черной работой.
– Какой вздор! – фыркнула Эвелин. – Вам обоим место где-нибудь на ярмарке.
– Вы ошибаетесь, – заявил Джек, не сводя глаз с Джулии, а может, – с пистолета. – Признаюсь, что я начинал работать в школе просто из-за собственной прихоти. Мне всегда нравилось придумывать математические загадки…
– Чепуха, – рассмеялся Грешем. – Ты ни разу не открыл книги с тех пор, как покинул Итон.
– Все как раз наоборот. Я изо всех сил старался скрывать свой интерес к интеллектуальным занятиям. Но за последние несколько недель вдруг открыл в себе талант к преподаванию. За время моей работы произошло кое-что еще. Я без ума влюбился в директрису школы.
Джулия почувствовала, как внутри все заныло от боли, но совсем не из-за крепкой хватки Грешема. Зачем Джек продолжает эту игру? Или на этот раз он говорит правду?
Даже если в его словах и была доля истины, это теперь не имеет никакого значения. Чудовищность совершенного им обмана невозможно выбросить из головы, щелкнув пальцами. И публичное признание в любви не изменит его настоящего лица: негодяя, отягощенного долгами, с пристрастием к доступным женщинам и тягой к азартной игре.
– Ты сейчас говоришь о ней? – В голосе Эвелин звучало такое презрение, что Джулии она моментально разонравилась.
– Именно о ней. – Джек медленно приблизился к Джулии. – Она – любовь всей моей жизни. Вот почему я убью любого, кто приставляет пистолет к ее голове.
Теперь, когда он был близко, Джулия поняла, насколько она ошибалась, обвиняя его в безразличии. Зеленые глаза горели опасным огнем. Он весь излучал угрозу, начиная от жесткой линии подбородка и заканчивая враждебной позой.
Грешем наверняка тоже это понимал, потому что дыхание его участилось. Он опустил пистолет и отпустил Джулию.
– Я… я ничего такого не хотел, дружище. Я и понятия не имел, что это твоя женщина.
Джулия повернулась к Грешему. Наконец-то она почувствовала себя свободной, хотя ее немного задело то, что Грешем остерегается Джека, а не ее.
– Я не его женщина, – фыркнула Джулия. – Теперь отдайте мне пистолет.
– Нет, пистолет ты отдашь мне, – приказал Джек, протягивая руку.
Грешем пребывал в нерешительности, чувствовалось, что он нервничает. Его страх перед Джеком был очевиден, и, конечно, он не хотел противоречить ему.
– Успокойся, – медленно произнес Джек. – Я никогда не выстрелю в безоружного мужчину или женщину. Это не развлечение. Кроме того, ты никогда не показывал мне этот пистолет, и, должен признаться, он меня заинтересовал.
– Он принадлежит моему отцу, – признался Грешем, с нежеланием передавая пистолет Джеку. – Мне пришлось заложить свой собственный комплект, чтобы заплатить часть долга Сефтону.
– Как странно. – Джек повертел пистолет в руках. – Я недавно нашел такой же. Ты, случайно, не потерял его пару, а, приятель?
Грешем замер. В свете лампы на лбу заблестели капельки пота.
– Черт… Той ночью… Господи, Ратледж. Так это был ты там, в саду?
– Совершенно верно, – подтвердила Джулия. – И это оружие я забираю в качестве улики в полицейский участок.
Джулия подошла к Джеку, намереваясь вырвать у него пистолет, но он безропотно отдал ей оружие. Продолжая смотреть на Грешема, Джек обратился к Джулии:
– Иди к Тео, он ждет внизу. И ты, Эвелин, тоже. Я сам разберусь с этим делом.
– Разберешься? – В голосе Грешема прозвучала явная тревога. – Но все уже решено, никто не пострадал.
– Я остаюсь, – раздраженно ответила Эвелин. – У тебя нет права выгонять меня из собственной спальни.
В этот момент в дверях появилась молодая служанка.
– Вы звали, миледи?
– Да-да, – метнулась к ней Эвелин. – Мне нужен лакей, чтобы вышвырнуть из этого дома лорда Ратледжа. А второго лакея попроси принести кусок крепкой веревки, чтобы связать моего кузена.
– М-миледи?
– Не надо стоять здесь и таращить на меня глаза. – Когда и после этих слов служанка не сдвинулась с места, Эвелин схватила ее за шиворот. – О Боже, я сама отдам приказ!
– Не беспокойся, Эвелин, – крикнул Джек, когда Эвелин со служанкой выходили в коридор, – мы с твоим кузеном просто обсудим то, что произошло на одном маскараде несколько лет назад. – Потом он понизил голос до шепота. – Правда, Грешем?
Грешем, который рассматривал выступившую на бриджах капельку крови, резко выпрямился и побледнел как мел.
– Что… что ты имеешь в виду? Если леди Джулия выдвинула какие-то обвинения, то все это ложь. Я клянусь!
Джулия с пистолетом в руках уже была готова выйти из комнаты, желая убедиться в безопасности Тео. Но при этих словах резко повернулась к Грешему:
– Вы изнасиловали Беллу. Имейте смелость признаться в своем преступлении!
– Я не делал ничего такого, она согласилась на это по доброй воле!
Джек снял камзол и бросил его на кровать.
– Я правильно тебя расслышал? Ты называешь леди Джулию лгуньей?
– Нет! Та девушка… она лжет. Она заявила, что приходится сестрой леди Джулии. Я… я даже не знал, что у нее есть младшая сестра. – Его немного озадаченный взгляд метнулся к Джулии, которая не поправила его ошибочное мнение о возрасте Беллы. – Она хотела поиграть в игру. Сказала, что надо поймать принцессу. Она дразнила меня, увлекала в погоню.
Джулия нащупала спинку стула, чтобы сохранить равновесие. Теперь она вспомнила маскарадный костюм Грешема в тот вечер. Он изображал принца в средневековом наряде с золотой короной на голове. Когда Белла ускользнула из-под бдительного ока Джулии и встретила Грешема в коридоре, она решила, что сказка стала былью.
О, Белла! Она была слишком наивна, чтобы намеренно соблазнить мужчину.
Чтобы защитить свою сестру, Джулия солгала:
– Она умерла, дав жизнь вашему сыну. Такая у вас была игра?
– Отвечай леди. – Джек приблизился к Грешему. Сильно прихрамывая, Грешем отодвинулся на безопасное расстояние от Джека.
– Вспомни, Ратледж. Ты ведь не хуже меня знаешь, каково это, когда тебя увлекает женщина. Я не мог остановиться.
– Конечно, знаю. Я и сам сейчас не могу остановиться.
Кулак Джека попал прямо в челюсть Грешема. Глухой звук удара эхом прокатился по комнате. Грешем откинулся назад и упал на маленький столик из розового дерева, свалив на пол стоявшую на нем вазу.
– Это за Беллу, – пояснил Джек. – Но это еще не все.
На Грешема обрушилась новая серия ударов. Он пытался отбиваться, но Джек спокойно отражал все его попытки. Спустя несколько мгновений Грешем упал на пол. Из носа и из разбитых губ текла кровь.
– Мне очень жаль, – прохрипел он. – Ты ведь это хотел услышать, а? Мои извинения?
– У меня еще есть вопрос по поводу твоего проникновения в школу Джулии. – Джек завис над Грешемом. – Что ты искал? Держу пари, свидетельство рождения Тео. Хотел убедиться, что он появился спустя девять месяцев после встречи с Беллой.
– Мальчишка похож на Генри… Единственное, что я хотел… Я хотел, чтобы его увидел отец… Чтобы он сжалился… Ты ведь знаешь, как мне необходимо сохранить наследство.
– Значит, ты похитил семилетнего мальчика и запер его в своем подвале, пытаясь заставить его выполнять твои приказы. – Джек взял Грешема за шиворот и поставил на ноги. – Это – за Тео.
Джек сильно ударил его сначала в одно ухо, потом – в другое. Грешем поднял руки, слабо пытаясь защититься. Он споткнулся о стул и рухнул на него.
– Давай, защищайся хотя бы, – усмехнулся Джек. – Когда Тео не подчинился тебе, ты решил захватить и Джулию. Я еще не наказал тебя за это.
Он несколько раз ударил Грешема в живот, от чего тот со стоном согнулся пополам, умоляя прекратить избиение.
– Я не знал, – тяжело и часто дыша, выдавил Грешем. – Я не знал, что леди Джулия принадлежит тебе.
«Я не принадлежу ему», – хотела закричать Джулия. Только в этом не было никакого смысла. Ни один из них не станет слушать Джулию. Особенно Джек, который был абсолютно уверен, что за ним по-прежнему сохранилось право называть ее своей.
Джек, несомненно, победит этого мерзавца. Он крупнее, сильнее и мастерски владеет кулаками. Ей надо уходить, найти Тео и покинуть этот дом, подумала Джулия.
И все равно продолжала стоять, захваченная зрелищем. Ей доставлял удовольствие вид избитого и окровавленного Грешема. Ведь Джек совершил возмездие как бы от ее имени. Ход ее мыслей нарушило какое-то движение у двери.
В спальню заглянул Тео. На веснушчатом лице горели огромные карие глаза, все его внимание было приковано к дерущимся мужчинам. Джулия поспешила к сыну, бросив через плечо:
– Достаточно, Джек. Не хочу, чтобы он умер у меня на глазах.
– Пусть тогда умрет на моих, – раздраженно ответил Джек и еще раз ударил Грешема. – Он еще недостаточно страдал за то, что сделал тебе.
Джулия взяла Тео за руку и заслонила собой кровавое зрелище.
– Это мой бой, а не твой. И вот теперь он закончен!
Джек улучил момент и ударил Грешема еще раз. Тот слетел со стула и остался лежать на синем ковре.
– Вот так. – Джек пнул ногой лежащего Грешема и посмотрел на ободранные косточки пальцев. – Теперь я закончил.
– Мистер Джекман! – Тео вырвался от Джулии и подбежал к нему. – Мистер Джекман, вы побили его. Бац, бац! Я видел.
– Мне казалось, я просил тебя подождать внизу. – Джек строго посмотрел на Тео, потом улыбнулся и взъерошил ему волосы. – Ладно, все уже закончено. Этот мошенник больше не потревожит ни тебя, ни твою маму.
Джек пристально посмотрел на Джулию. Этот взгляд собственника пробудил в ней желание, которое никуда не исчезало, несмотря на его обман. Ей хотелось прижаться к своему спасителю, нежно обнять его. И в то же самое время она презирала этого героя. Неужели он ждал, что теперь она бросится в его объятия и скажет, что все простила?
Этого не произойдет. Потому что ничего не изменилось. Джек по-прежнему был игроком, повесой и праздным человеком. Джулия никогда не разрешит своему сыну расти под влиянием негодяя. Одна только мысль об этом приводила ее в ужас.
– Тео, пойдём, нам надо домой.
Тео мешкал, с надеждой посматривая в сторону Джека.
– Вы пойдете с нами, мистер Джекман? Пожалуйста…
– Пока не знаю. Подожди, пожалуйста, в коридоре, мне надо поговорить с твоей мамой.
Тео вышел в коридор, и Джек вновь посмотрел на Джулию. В его глазах была мольба. Он умолял ее передумать. На миг сердце Джулии сжалось, и ей захотелось отбросить все свои сомнения.
Черт бы побрал его обаяние!
– Я благодарна тебе за помощь, – холодным тоном начала Джулия. – Но я не вижу смысла в дальнейшем разговоре.
С этими словами она направилась к двери, но Джек успел схватить ее за запястье.
– Я хотел поговорить о преподавании, Джулия. Я хочу вернуться в школу. Если ты позволишь мне войти в твою жизнь, я стану другим человеком. Ты убедишься в этом, клянусь тебе.
– И ты ожидаешь, что я поверю твоим словам? – Джулия вырвала свою руку. – Прости, Джек, так не пойдет. Я влюбилась в иллюзию. Я даже не знаю, кто ты.
Джулия повернулась и вышла из комнаты.
Глава 27
Мистера Дж. Г., не имеющего средств, чтобы расплатиться с назойливыми кредиторами, отправили в долговую тюрьму на шесть лет.
«Записки повесы»
У герцога Уиклиффа был тот редкий день, когда голова работала четко и ясно. В сюртуке из бледно-зеленой парчи и белом парике он казался крепким и бодрым, каким его помнил Джек в детстве. Они сидели в библиотеке в Уиклифф-Хаусе, потягивая бренди, слушая стук дождя и разговаривая о Джулии.
Вернее, это Джек говорил о Джулии. Алкоголь развязал ему язык, и он рассказал деду все с самого начала: о заметке в скандальной газете и своем намерении разоблачить авторство Джулии, потом перешел к работе в школе и закончил рассказом о том, как Грешем похитил Тео. Джек умолчал только о своем знакомстве с Беллой. Этот секрет был слишком важным, чтобы раскрывать его даже близкому человеку.
Когда Джек подошел в своем рассказе к тому, что Джулия отказалась дать ему второй шанс, взгляд его затуманился. Он поискал на столе графин. Теперь он, наконец, понял, почему у людей появляется желание выпить. За последние четыре дня он открыл для себя, что бренди помогает приглушить сердечную боль.
– Тебе уже хватит. – Дед отодвинул графин подальше от Джека.
– Какого черта? – Джек пытался сосредоточиться. – Боишься, что я выпью все твои запасы? Не переживай, я пополню их.
– Дело не в этом. Ты еще молодой и глупый. Просто мне не хочется, чтобы ты закончил так, как я, вот и все. – Светло-коричневые глаза Уиклиффа увлажнились, он наклонился, чтобы сжать руку Джека своими костлявыми пальцами. – Не делай этого, мой мальчик. Не превращайся в одинокого старого алкоголика. Борись, чтобы вернуть ее.
Джек сгорбился, сидя на стуле, и смотрел на пустой стакан.
– Как же мне сделать это? Она даже разговаривать со мной не хочет.
– Так напиши ей письмо.
– Письмо?
– Почему нет, черт возьми? – Уиклифф выглянул в серый, промокший от дождя сад. – Подобное уже произошло с твоей матерью. Она отказалась поговорить с Чарльзом. Тогда я предложил ему написать ей, а он отказался. Твой папаша был чертовски горд, чтобы пытаться загладить вину перед ней.
Уиклифф никогда прежде не говорил о ссоре между родителями Джека, и Джеку стало любопытно.
– Я никогда не видел их вместе, когда был маленьким. Из-за чего они поссорились?
– Твоя мать застала его с любовницей вскоре после твоего рождения. Мужчина имеет право делать то, что ему нравится, заявил он, и мне стыдно признаться, но это я так научил его с детства. Твоя мать собрала вещи и отвезла тебя в Уиллоуфорд-Холл. А Чарльз сказал, что когда рак на горе свистнет, тогда он и попросит у нее прощения. – Герцог фыркнул. – Поэтому у тебя нет ни братьев, ни сестер.
Джек знал, что такое гордость.
– Письмо не поможет. – Он поставил пустой стакан, чтобы не швырнуть его от досады в стену. – Джулия просто бросит его в камин.
– Тогда напиши ей другое, потом – еще. Клянусь небом, она должна увидеть, какой замечательный человек мой внук!
На этот раз оценка, данная дедом, не подняла настроения Джека. Он никак не мог забыть последние слова Джулии.
«Я даже не знаю, кто ты».
Неудивительно, что она не верит его обещаниям. Она не может разобрать, где миф, а где реальность. Но если она отказалась выслушать его, как же она узнает, каков граф Ратледж? Как она поймет, что негодяй, описанный в ее скандальной газете, тоже всего лишь маска? Как она почувствует, что он уже показал ей свое истинное лицо – в общении с Тео, с Беллой, а больше всего с самой Джулией?
Идея раскрыть Джулии самые презренные подробности своей жизни порядком испугала Джека. Этим он только усилит ее плохое мнение о себе. Но он уже упал на дно темной ямы, и впереди нет даже проблеска света.
Так что он потеряет, если попробует?
Первое письмо пришло спустя пять дней после похищения Тео.
Джулия задержалась в танцевальном зале, чтобы понаблюдать за репетицией спектакля, который школьники покажут через несколько недель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31