Если им вдруг станет известно, что женские роли играет женщина, нас обвинят во всех смертных грехах. — Он обвел пристальным взглядом всех сидящих, одного за другим. — Кто скажет, что я говорю неправду?
— Но что ужасного в том, что женскую роль сыграет женщина? — раздался тот же голос из темного угла.
— Не будь дураком, старина, — печально ответил Барбэйдж. — Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Но сколько же лет она делала из нас идиотов! — Алейн Брюэр, главный соперник Роузи в исполнении женских ролей, вскочил из-за стола.
— Это она-то делала из нас идиотов? — Седрик тоже вскочил с перевернутого ведра и сделал несколько непристойных жестов, подчеркивая женопо-добность соперника Роузи. — Из меня, например, никто дурака не делал — я сам вел себя как последний дурак. Уверен, что все присутствующие считают так же! За исключением, конечно, тебя, Алейн.
Актеры, сидящие за столом, прекрасно знали, что, как только Алейн открывает рот, все веселье куда-то исчезает.
— Если до королевы дойдут слухи, что роль Офелии играет женщина, мы потеряем все — покровителя, и театр, и средства к существованию! — продолжал гнуть свое Алейн.
— Если Роузи не сыграет Офелию, мы потеряем человека, благодаря которому не подыхаем с голоду!
— И каким же образом Роузи сможет помочь сэру Дэнни? — вскинулся замолкший было Дики.
— Она сыграет Офелию, и королева Елизавета растрогается, — снова вмешался человек из темного угла. — Роузи попросит ее даровать жизнь сэру Дэнни, и он будет спасен.
Все голоса смолкли, и актеры согласно кивнули, довольные таким предсказанием. Все, кроме Дики Макбрайда.
— Роузи сможет растрогать саму королеву? Та самая Роузи, которая способна в лучшем случае разыграть пустую сценку? — Дики схватился за бока. — Ха-ха-ха!
— Пусть кто-нибудь другой играет Офелию! — Алейн решил, что пора брать быка за рога.
— Что-что? — Седрик прикрыл один глаз и коснулся пальцем кончика носа.
— То, что слышал. Пусть эту роль играет кто-нибудь другой! Позволив это Роузи, мы только навредим сэру Дэнни.
— Может быть, ты и прав, — сдался Седрик, — так будет лучше.
— О чем разговор? — по комнате пронесся легкий ветерок, и в дверях появился Уильям Шекспир, расслышавший последнюю фразу Седрика. — Что будет лучше?
— Роузи должна получить свой шанс, — раздался голос из темноты.
Шекспир внимательно посмотрел в угол — казалось, он узнал этот голос.
— Я пришел поговорить с вами кое о чем, — наконец произнес дядюшка Уилл, так и не дождавшись ответа на свой вопрос. — День премьеры «Гамлета» уже определен — через три дня, восьмого февраля. Итак, мы должны решить, кто будет играть Офелию в составе придворной труппы, и решить это сейчас.
— Мое мнение: роль должна достаться Алейну, — проговорил Дики, поглядывая на Брюэра, застывшего на своем ведре, словно каменное изваяние.
— А мое: Офелию должна сыграть Роузи! — возразил Седрик.
— Кстати, где она? — Шекспир окинул взглядом обе труппы. — Поистине, в последнее время кажется, что она нигде и сразу везде. Кто-нибудь ее видел?
Актеры один за другим отрицательно покачали головами.
— Постойте-ка, — сказал один из них, — я же встречал ее на Лондонском мосту, но она исчезла быстрее, чем я успел сказать ей слово.
— Ха! Подумаешь, он видел Роузи! — засмеялся Джон Барнстейпл. — А Людовика ты не приметил?
— Людовика? — побледнел Алейн. — Эта горилла в Лондоне?
— Именно, — подтвердил Джон.
— Ты же храбрый малый, Алейн! Неужели ты боишься какого-то Людовика? — насмешливо сказал голос из темноты.
— Он же таскает с собой кинжал, — ответил Алейн, словно это все объясняло.
— Он и шпагой владеет неплохо, — масленым голосом сказал Барнстейпл. — Пожалуй, так владеет, как никто в Лондоне. Ну и что из того?
— Если я отберу роль у Роузи, он с меня шкуру спустит! — воскликнул Алейн.
— Вот как? — удивился дядюшка Уилл. — Значит, ты не хочешь играть Офелию перед самой королевой?
— Пусть играет Роузи, — объявил Алейн. — Я не буду играть, даже если меня будет умолять сама королева.
— Итак, — твердо сказал дядюшка Уилл, — если Роузи в Лондоне, она должна прийти ко мне не позже полудня завтрашнего дня. В противном случае Офелию будет играть Алейн!
Брюэр застонал.
Актеры заговорили разом, возбужденно обсуждая окончательное решение дядюшки Уилла, который, послушав их немного, незаметно исчез. В скудном свете блеклого полумесяца он успел сделать всего лишь несколько шагов и тут же увидел два силуэта, выступивших из мрака. Внимание дядюшки Уилла было обращено на мужчину, рост которого был значительно ниже, чем у его спутника. Длинный плащ и широкополая шляпа полностью скрывали своего хозяина.
— Дядюшка Уилл! — Уильям Шекспир вздрогнул и с облегчением рассмеялся. — Я пришла сказать вам, что сыграю роль Офелии.
* * *
Холод пробирал Тони до мозга костей, но он продолжал быстро идти по улице, надвинув шляпу на глаза. Капитан королевской гвардии не боялся темноты, более того, она обостряла все его чувства. После его возвращения в Лондон Нос-с-Бородав-кой старался всюду следовать за своим командиром, несмотря на решительные протесты Тони. Вот и теперь он шел позади Райклифа, докладывая на ходу:
— Говорю вам, капитан, Эссекс собирает вокруг себя настоящих головорезов, и все они потихоньку скапливаются в городе.
— Это уже не новость. — Тони с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
Вот черт! Что еще нужно человеку для полного счастья? Тони подумал, что он мог бы ощущать себя полностью счастливым, если только не обращать внимания на то, что королева Елизавета снова отказалась от его услуг и что Лондон поглотил Роузи так же, как Ньюгейт поглотил сэра Дэнни. Сколько сил он приложил, пытаясь выяснить у актеров, где же можно разыскать девушку! Тщетно! Все в один голос клялись, что не знают, но Тони в это не верил. Конечно, вид у них был такой, словно они говорили сущую правду, но ведь это были актеры. Тогда Тони заслал в труппу шпионов. Но это тоже не принесло никаких результатов. В конце концов он решил сам пойти в «Связку ключей», но Роузи там не было. Но где-то она должна же быть!
Если, конечно, ей не перерезали горло лихие парни по дороге в Лондон или она не попала в лапы предприимчивой мадам, владеющей одним из заведений неподалеку от портовых доков.
Тони вздрогнул и оторвался от этих мыслей, осознав, что Нос-с-Бородавкой продолжает что-то говорить:
— …так вот у меня как раз есть свой человек в доме Эссекса.
— В доме Эссекса? — вновь изумился Тони изворотливости своего гвардейца. — Как тебе это удалось?
— Это совсем не трудно: в Лондоне полно недовольных. Лорд Эссекс, граф Саутгемптон, сэр Кристофер Блоунт и сэр Чарльз Дейверз решили порядком удивить королеву, а заодно и всех придворных.
— Удивить? — Это было больше, чем ожидал Тони. — И с какой целью?
— Для начала Эссекс собирается уговорить Ее Величество удалить от себя наиболее преданных ей советников.
— И первым сэра Роберта Сесила, я думаю.
Удивленный осведомленностью Тони, Нос-с-Бородавкой согласно кивнул.
— Без сомнения. Потом она назначит Эссекса лордом-протектором, а уж он-то предаст суду всех своих врагов, соберет парламент и свергнет правительство.
— Черт побери! — пробормотал Тони. — Это все?
— Если понадобится, они прольют кровь Ее Величества!
— Гори они все в аду, и, клянусь, я буду одним из тех, кто отправит туда этот сброд! — Перед его глазами встала заманчивая картина: Эссекс, пожираемый языками пламени. Однако даже сейчас он боялся, что вездесущий граф ускользнет от предназначенных ему адских мук. Лондон восхищался этой хитрой лисой, и это делало королеву еще уязвимее. Мог ли Тони рассчитывать, что кто-нибудь из наиболее мудрых советников Эссекса сумеет отговорить графа от открытого мятежа в самый последний момент? Правление Елизаветы ни при каких обстоятельствах не будет прочным, пока она доверяет Эссексу.
— Ну теперь-то, надеюсь, все? — полушутя-полусерьезно спросил Тони.
— Полагаю, капитан, этого и так достаточно.
Голос Носа-с-Бородавкой был строгим, и Тони вздохнул: он совсем забыл, что этот солдат не обладал чувством юмора.
— Да, ты прав, этого больше, чем достаточно. Ты хорошо поработал, друг мой. — Положив руку на плечо Носа, Тони продолжил: — Думаю, я сумею найти способ предупредить королеву так, чтобы она не сомневалась, что все это чистая правда.
Из туманной мглы вынырнул мужчина. Тони мгновенно дернул его за плечо и прижал к стене дома. Серебряный свет полумесяца, неожиданно прорвавшийся сквозь пелену облаков, осветил лицо незваного гостя.
— Хэл? — изумленно воскликнул Тони. — Что ты здесь делаешь? Или в поместье что-то стряслось? — И он еще крепче прижал управляющего к холодному камню.
— Хозяин, пожалуйста, хозяин, — Хэл задрожал под взглядом Райклифа. — Вы убьете меня, хозяин.
Тони опомнился и разжал железные пальцы.
— В доме Сэдлера все в порядке, но…
— В поместье Одиси, — поправил Тони.
— Да, хозяин. Я просто сопровождал сюда ваших сестер и леди Хонору.
— Леди Хонору? — В памяти Тони всплыло распухшее лицо со шрамом — такой он видел леди Хонору в последний раз. — Ну и как себя чувствует наша дорогая леди? Надеюсь, она уже оправилась от ран?
— Она, кажется, снова стала такой, как была раньше… — ответил Хэл.
— А, — усмехнулся Тони, — прекрасно! Бог свидетель, я думал, что она кинется в Лондон на выручку сэру Дэнни еще раньше.
— Ее до сих пор бьет лихорадка, — доложил Хэл.
— Бедная леди! Надеюсь, в Одиси больше ничего не случилось? Никто больше не ранен?
— Нет, хозяин. Должно быть, вы были причиной всех бед… Вы думаете оставить его?
— Кого его? — не понял Тони. — Поместье Одиси? Никогда! Оно мое до самой моей смерти… Но все-таки зачем ты здесь? Ночью? В этом холоде и отвратительных испарениях?
— Дамы послали меня разыскать вас и сообщить о приезде. А караульный гвардеец объяснил, в какой части города вас можно сейчас разыскать. — Хэл вгляделся в туман и узнал улицу Граций. — Да, именно здесь, сэр, в столичной яме греха и пороков Лондона. — Хэл опустил голову и закрыл глаза. — Я надеялся, что никогда больше не увижу это проклятое место.
— А, это ты, старый лондонский бродяга! — вдруг радостно воскликнул Нос-с-Бородавкой. — Сдается мне, я тебя знаю, но с той поры столько лет минуло, что я могу и ошибиться.
С необычайной живостью Хэл отпрянул в тень и поглядел на Носа, словно на дьявола.
— Я едва знаю Лондон.
— Конечно, — покладисто согласился Нос, ухмыляясь и хитро подмигивая. — Похоже, не очень-то ты хочешь вспоминать сумасбродства своей молодости.
— Не было в моей молодости никаких сумабродств, — еле слышно прошептал Хэл.
— Ой ли? А не ты ли снял комнату в борделе, где теперь командует Крошка Мэри, на целый месяц? А не ты ли проскакал на лошади весь Чипсайд из конца в конец и задавил при этом нескольких городских денди? — Нос хлопнул себя по ляжкам и продолжил: — А разве не ты нализался как свинья, когда мы украли бочонок французского вина, и чуть было не утонул в дождевой луже глубиной не больше дюйма?
— Это… был… не я… — сжался Хэл.
— Конечно, нет, это был не ты. Не ты — и все тут. Я признаю свою ошибку. Тогда отойди в сторонку!
Поняв, что Нос разозлился не на шутку и может без труда придушить несчастного управляющего, Тони успокаивающе похлопал по плечу Хэла.
— Можешь теперь возвращаться. Мои сестры и леди Хонора остановились в моем городском доме, не так ли?
Хэл попятился, не спуская настороженного взгляда с Носа, как с дикого зверя, готового прыгнуть. Он бы так и продолжал хранить молчание, если бы Тони не дернул его за руку.
— Так где же они остановились?
Вздрогнув, управляющий пришел в себя и наконец снова обратил внимание на Тони.
— При королевском дворе.
— Тьфу! Королеве взбредет в голову, что я специально подослал своих сестер, чтобы они смягчили ее гнев.
— Ах, неужели Ее Величество опять на вас рассердилась? — воскликнул Хэл.
Тони хотелось ответить Хэлу какой-нибудь колкостью, но за последние несколько месяцев Хэл постарел у него прямо на глазах, и потому он не стал подшучивать над стариком. Казалось, необъяснимый страх стал постоянным спутником Хэла.
В тишине послышался приглушенный разговор. Несмотря на то, что сырой воздух делал его почти неслышным, Тони показалось, что он узнал голос одного из говорящих.
Этот голос был похож на голос Роузи.
— Слышите? Вы слышите? — прошептал он.
— Похоже, раньше капитан был смелее, — тихо пробурчал Нос-с-Бородавкой.
— Ничего не слышу, — признался Хэл.
— Ш-ш! — Тони опять прислушался, пытаясь расслышать голоса сквозь плотную вату тумана. Ему казалось, что этот ясный голос похож на вспышки маяка в промозглой мгле.
Он метнулся вдоль по улице обратно к «Связке ключей». Голоса стали отчетливее. Тони, готовый через мгновение увидеть Роузи, как вихрь ворвался на постоялый двор, но судьба словно смеялась над ним: двор был совершенно пуст. Резко повернувшись, Тони снова выскочил на улицу и понесся вдоль каменных равнодушных стен. Наконец он застыл на месте и снова прислушался. Вначале ему показалось, что ничего не слышно, кроме шума пьяного веселья на постоялом дворе. Затем Тони показалось, что к этому примешивается еще один посторонний звук — тихий, словно шелест осенних листьев. За годы служения Ее Величеству сэр Энтони Райклиф научился безоговорочно подчиняться инстинкту и потому снова напряг все свои чувства.
Тони ничего не расслышал, кроме тихого разговора Хэла и Носа-с-Бородавкой, которые, похоже, все же нашли общий язык. Однако неподалеку от зеленной лавки маячили какие-то тени, и Тони внутренне подобрался, приготовившись к нападению. Ничего не произошло. Осторожно, словно кошка, он подобрался поближе и вцепился в огромную, скрытую тенью фигуру. Рука ощутила довольно мускулистое плечо, явно не принадлежащее женщине.
— Караул! — закричал незнакомец, и его глубокий голос исторг проклятье из уст Тони.
— Заткни пасть, глупый пьянчуга! Я — капитан королевской гвардии и совсем не собираюсь тебя грабить!
— Это еще ничего не значит! — Пленник Тони шатался как пьяный.
Тони принюхался, пытаясь определить, чем пахнет от мужчины — пивом или элем, однако его дыхание было совершенно чистым. Внезапно ощутив, что позади находится еще кто-то, Тони резко обернулся и пристально вгляделся в темноту.
— Так вы капитан королевской гвардии? — снова заговорил мужчина, но Тони лишь сердито шикнул на него. — Не вы ли сэр Энтони Райклиф, знаменитый солдат Ее Величества?
Тони яростно обернулся и схватил незнакомца за горло.
— Постойте, — прохрипел мужчина, — у меня есть кое-что для вас. Это касается графов Эссекса и Саутгемптона!
— Лопни твои проклятые глаза! Нос! Эй, Нос! — позвал Тони, но никто не откликнулся. Да что они там с Хэлом, поубивали друг друга, что ли? — Ладно, выкладывай, — приказал Тони, прижимая незнакомца к стене.
— Меня зовут Уильям Шекспир, — начал мужчина.
— А… — В памяти Тони всплыли слова Роузи: «драматург и актер».
— Вот как! — В голосе дядюшки Уилла послышалось глубокое удовлетворение своей известностью. — Значит, вы слышали обо мне?
— Приходилось, — согласился Тони. — Похоже, что и вы слышали немного обо мне.
— Да, сэр.
— Тогда, может быть, вы слышали, что я поклялся раскроить череп любому, кто посмеет помешать мне в поисках некой леди Розалин Беллот?
— Заверяю вас, сэр, что у меня и в мыслях не было мешать вам в поисках кого бы то ни было.
— Ха!
— Я не знал, к кому обратиться, и ваше появление здесь в этот час похоже на знак свыше! Сам Господь Бог озабочен благополучием королевства. Хотя, сэр, если вас призывают неотложные дела, идите. Я разыщу кого-нибудь другого. — Уильям Шекспир одернул плащ и притворился, будто уходит.
— Рассказывайте, — скрипя зубами, остановил его Тони.
Дядюшка Уилл капитулировал с подозрительной легкостью.
— У меня есть сведения, что мой покровитель лорд Саутгемптон приказал придворной труппе в субботу сыграть мою пьесу «Ричард II». Однако у меня есть основание считать, что вызвано это не ее блестящим содержанием, а тем, что она несет в себе бунтарский дух.
— Вы написали бунтарскую пьесу?
— Я написал историческую пьесу, — поправил Уильям Шекспир. — В ней рассказывается, как двоюродный брат короля Ричарда, лорд Боллинг-брок, сверг законного государя. Когда я писал эту вещь, то думал только о славе Англии и никогда не предполагал, что это может повредить нашей доброй королеве Елизавете. Поистине добрый человек, лучше бы я и не писал эту пьесу. Она не принесла мне ничего, кроме вреда.
— И, кроме того, засадила вашего друга в тюрьму.
— Сэра Дэнни Плаймптона? Вы знаете, где сэр Дэнни Плаймптон?
— Как же мне не знать, если он попал в Ньюгейт по моей вине.
— По вашей вине? — Шекспир изумленно посмотрел на Тони и покачал головой. — Уверяю вас, сэр Дэнни сам попал в Ньюгейт, вы здесь ни при чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35