— Это напоминает мне тебя…
— Что ты имеешь в виду? — не понял Тони.
— Когда ты говоришь, твой язык тоже источает мед. Порой ты говоришь совершенно удивительные вещи. — Она взглянула в его глаза. — Например, когда объяснял мне, какое значение имеют поцелуи для влюбленных. Что, целуясь, они сливаются воедино.
— Неужели я говорил так?
— Говорил. И у тебя получалось — вот как сейчас. — Расстояние, которое Тони желал представить большим, сократилось в мгновение ока, — он почувствовал, как горячие мягкие губы прижались к его рту.
Это было проявление бесконечного доверия, и Тони решил как зеницу ока хранить это чувство. Ему казалось, что он балансирует на самом краю пропасти. И как только на своих губах Тони ощутил трепещущий язык Роузи, земля закачалась, и он полетел вниз.
Из последних сил, пытаясь замедлить этот головокружительный полет, Тони отдернул голову, но Роузи, крепко сжав его голову, поцеловала снова. Тони готов был поклясться, что Роузи повторяла все движения, которым научилась от него самого, воспроизводя их с величайшей точностью. Поймав ритм движений его языка, Роузи опустила руку и в том же ритме стала гладить его восставшую плоть.
Как, черт побери, ее рука оказалась там?
— Послушай, мы не должны делать это! — Он отдернул голову и во все глаза уставился на нее.
Поняв, что Тони пытается вырваться из ее объятий, Роузи медленно открыла глаза, улыбнулась и сказала с самым невинным видом:
— Я только хотела выразить восхищение твоим сегодняшним героизмом.
— Лучше читай дальше! — Тони боялся, что не выдержит этой сладкой пытки.
Подняв с пола упавшую книгу, Роузи снова открыла ее на середине.
— Где же я остановилась? Совсем не помню. — Она легонько постучала пальцем по нижней губе.
Глядя на это, Тони не мог удержаться от того, чтобы не представить, как трепетно могли бы ласкать его и эти губы, и этот палец… Он научил ее целоваться, и Роузи оказалась способной ученицей. Что ей стоит научиться и ласкам?
— «Твой стан гибок, словно пальма, а груди — как виноградные гроздья…» — Прикрыв глаза, Тони представлял одну из этих нежных гроздей то в своей руке, то около губ. — «… Моя возлюбленная! Как бушует во мне огонь страсти!» — Да, так оно и есть. Стоит Роузи случайно задеть его, как тело напрягалось помимо его воли. Тони не мог представить, что будет, если она прижмется к нему еще сильнее.
— «Мы зайдем в этот виноградник, и я подарю тебе любовь…»
Заниматься с Роузи любовью весной, на природе… Что за волшебная сказка! Теплое солнце греет спину, и он прижимает к земле ее горячее податливое тело, и земля под ними содрогается в экстазе, когда он сажает свое семя.
— Мне нравится это. — Ему тоже. Она прочитала: «Позволь мне видеть твое лицо, позволь мне слышать твой голос — ты прекрасна». Тони, ты тоже прекрасен, и от звуков твоего голоса по спине у меня бегут мурашки.
Сейчас для Тони существовало только одно — чувство близости Роузи, сидящей на его дрожащих коленях.
— Тони?
— Что?
Она отложила книгу и поднялась.
— Я хочу сидеть у тебя на коленях так, чтобы видеть твое лицо. Что ты на это скажешь?
— Ты…
Тони не договорил до конца, потому что Роузи уже села.
— Нет! — Он попытался оттолкнуть девушку и только сейчас понял, что ее белое платье надето на голое тело.
— Мне просто захотелось быть как можно ближе к тебе, — сказала Роузи, кладя голову на его плечо. — Сегодня мне показалось, — голос ее задрожал, — что ты убит. Я представила, каким одиноким будет этот мир, если я никогда больше не смогу прикоснуться к тебе… Вот я и пришла…
Она ласково провела пальцем по волосам Тони. Черт! Если бы не платье, Роузи сидела бы сейчас на его коленях совершенно обнаженная. Какой глупый вечер выдался сегодня, хорошо, что она хоть догадалась надеть чулки… Или нет?
Ему удалось, скосив глаза, разглядеть, что чулки все-таки есть. Красные. Настолько красные, что, казалось, сверкали в неярком свете свечей. Интересно, короткие они или длинные?
Ее руки обвили шею Тони, и она крепко поцеловала его в губы. Он зажмурил глаза, не в силах смотреть в лицо Роузи, зная, что стоит ему бросить один только взгляд в ее горящие глаза, и он уже никогда не позволит ей уйти.
— Тони, ты словно окаменел, — вполголоса пропела девушка. — Давай я помассирую тебя немного.
Роузи встала с его коленей, и Тони почувствовал некоторое облегчение, но ненадолго: она приподняла мешавшую ей юбку… Красные чулки доходили до самого конца стройных ног. Встав перед ним на колени, Роузи протянула руки, и он, не выдержав, с силой оттолкнул девушку. Роузи упала на пол и заплакала.
— Послушай, ты понимаешь, как опасно соблазнять мужчину? Если ты будешь продолжать в том же духе, то, клянусь, я завяжу юбку у тебя на голове и…
Его угрожающий палец находился совсем рядом, и Роузи не стоило труда схватить его. Не обращая внимания на слабые попытки Тони вырвать его, она поднесла этот палец к губам и нежно поцеловала.
Тони показалось, что его дыхание и сердце остановились одновременно. Забыв о том, что находится в своем кабинете, он лихорадочно пошарил глазами в поисках постели и рассмеялся над самим собой. В кабинете не было кровати, зато стоял стол — широкий и просторный, заваленный кипой бумаг. Не раздумывая ни секунды, он посадил Роузи на свободный угол. Почему она была такой настойчивой? Тони не находил ответа, но не мог уже сопротивляться ей. Да и какой бы мужчина мог?
Роузи тихо рассмеялась, когда он поднял ей юбки, и этот смех привел Тони в ярость. Она пытается играть им? Быстро же она научилась всем тонкостям обольщения. Эти мысли ненадолго вывели Тони из состояния, близкого к безумству. Рухнув на колени, он прижался трепещущими губами к ее обнаженной горячей плоти.
— Что… что ты делаешь, Тони? — Откинувшись на спину, Роузи попыталась отодвинуться от него, опираясь на локти. Но Тони уже слышал, как начало учащаться ее дыхание. Потом оно превратилось в неистовые протесты, затем в слабеющие крики и наконец в чувственные стоны. Тони безумно нравилось это, особенно когда Роузи начинала бороться — но не с ним, а с собой, с охватившей ее страстью. Тело девушки выгнулось дугой, и, задрожав, она крепко прижалась к дрожащему Тони. Вцепившись руками в край стола, он входил в нее все глубже и глубже.
— Роузи, — наконец позвал он и, когда она открыла затуманенные желанием глаза, прошептал, задыхаясь: — Еще…
19.
— Сэр Энтони! — Дверь задрожала от громкого стука, и Роузи тяжело вздохнула.
В комнате было довольно холодно, но ковер, на котором она лежала, был мягок, а обнимающие руки Тони создавали ни с чем не сравнимый уют.
— Сэр Энтони!
Тони пошевелился и еще крепче обнял Роузи.
— Проклятье! — пробормотал он. — Рассвет едва забрезжил, а нас уже не могут оставить в покое.
Отблески затухающего огня придавали его волосам красноватый оттенок, тело казалось светло-золотистым, а глаза сияли радостью и удовлетворением. Вечером, когда Роузи пришла к нему, Тони был так серьезен, что она едва узнала его. Теперь это опять был Тони Райклиф.
Ее Тони.
Всего лишь несколько недель назад ему удалось обольстить Роузи, и, черт побери, вчера вечером она без труда сделала то же самое. Ему казалось, что рушатся устои привычного мира. Наслаждение, получаемое ими обоими, не знало пределов, на столе, на полу, на стуле. Они теряли разум! Когда Тони и Роузи находились вместе, все невзгоды исчезали, уступая место восторгу обладания друг другом.
— Сэр Энтони, умоляю, отзовитесь! — настойчивый голос Хэла шипел прямо в замочную скважину. — Вам послание от королевы.
— Сейчас, — недовольно пробормотал Тони себе под нос и громко добавил: — Займись курьером, а я сейчас выйду.
Воцарилась недолгая тишина, а затем послышались удаляющиеся шаги Хэла.
— Королева Елизавета, должно быть, хочет вмешаться в наши дела.
— Она такая ревнивица?
— Только из добрых побуждений.
Роузи лизнула палец и, проведя им по нижней губе Тони, процитировала:
— «Мой возлюбленный белокож и румян; его голова словно отлита из золота, а локоны черны, как вороново крыло…» — По ее губам пробежала улыбка.
— Мне остается только восхищаться твоей памятью! Ты же повторила слово в слово. — В голосе Тони слышались нотки зависти и даже обиды.
— Я читала это впервые, но «Песнь песней» Соломона — одно из самых любимых мест Библии сэра Дэнни. Ухаживая за женщинами, он обязательно читал им наизусть именно это.
— Тогда мне придется наказать тебя за обман!
— Каким образом? — заинтересованно спросила Роузи, обнимая Тони.
— Я сейчас встану и оденусь.
За словом последовало дело, и Роузи вздохнула с явным разочарованием. Сев рядом, она обвила руками его голые колени.
— «Его щеки пахнут пряным ароматом и цветами, его губы — словно лилии, источающие душистый запах мирры».
— Роузи! Прекрати мне льстить! — Тони увидел под столом жилетку с камзолом и попытался дотянуться до них, однако Роузи продолжала сжимать его ноги.
— «Его руки — как золотой обруч, сверкающий бериллами, его живот подобен слоновой кости, украшенной сапфирами».
Тони скосил глаза на свой плоский живот.
— Здесь нет никаких сапфиров…
— А ты посмотри немного ниже. О, это такой сапфир!
— Одевайся, женщина! — Терпение Тони лопнуло, и он бросил в Роузи сорочкой. — И хватит вводить меня в искушение!
Она сняла сорочку с лица и продолжила:
— «Его ноги — мраморные колонны, его лицо выточено из ливанского кедра». — Роузи медленно облачилась в сорочку.
Тони ощущал, как им снова овладевает желание, но изо всех сил старался не поддаваться ему. Хотя он и пытался выглядеть веселым и беззаботным, Роузи прекрасно понимала, какие чувства владеют сейчас им. К Тони прибыл курьер от самой королевы, а за нее он был готов отдать последнюю каплю крови — в этом Роузи не сомневалась.
Был ли он предан королеве сильнее, чем ей? Роузи не знала, да и не хотела знать. Было ли ее чувство к Райклифу сильнее, чем к сэру Дэнни? Она не знала и этого, да и не могла найти ответ.
Когда Тони взял с бронзовой каминной решетки свою рубашку, Роузи увидела, что на одном из рукавов зияет огромная прожженная дыра: слишком близко к огню она находилась. Роузи попыталась сдержать свое веселье по этому поводу, но, когда Тони свирепо сверкнул глазами, она не выдержала и издала сдавленный смешок. Роузи прикрыла рот, но уже было поздно: выведенный из себя, Тони отбросил погибшую рубашку в сторону и принялся натягивать жилетку и камзол. Поискав штаны, обнаружил их под ковром. Сжимая в кулаках чулки, он снова оглянулся по сторонам.
— Ищешь это? — Роузи помахала подвязками.
— Дай мне их сейчас же!
— Обязательно! — улыбнулась Роузи. — Подойди и возьми.
Глаза Тони сузились. С ловкостью заправского дуэлянта он метнулся к девушке, пытаясь отобрать подвязки, но она проворно спрятала их за спину!
— Искусительница! — пробормотал Тони. Он прижал к себе Роузи и, улыбнувшись, поцеловал ее в губы так, что разум ее затуманился. Когда он оторвался от нее, Роузи открыла глаза.
— По-моему, ты выглядишь несколько помятым, — заметила Роузи.
— Для королевского курьера вполне приемлемо.
Окончательно одевшись, он подошел вплотную к девушке и приподнял ее подбородок. Роузи закрыла глаза и приоткрыла рот для поцелуя, но Тони только усмехнулся и произнес:
— Для сегодняшнего утра достаточно, или Ее Величеству придется ждать.
По лицу Роузи пробежала недовольная гримаса.
— Вот и пусть ждет.
Тони отрицательно покачал головой.
— Помню, приказывая мне убираться от двора, королева была в ярости, и если она прислала ко мне курьера, это может означать только одно: Ее Величеству понадобился кто-то, кому она может доверять, причем понадобился весьма срочно. Этот человек — я, Роузи, и я немедленно отправляюсь к Ее Величеству.
— Ты сделаешь то, что должен, и я с радостью отпускаю тебя. Королева, я думаю, умеет ценить преданность, но… Но только не забудь вернуться обратно.
— Как я могу забыть об этом? — Тони ласково погладил по ее волосам и щеке. — Мы были счастливы, Роузи, и на этот раз ты наверняка носишь моего ребенка. Я беру на себя полную ответственность за все, что произошло в моей спальне. Не могу не признать, что, однажды увидев тебя, я поклялся, что обольщу… А этой ночью ты сама обольстила меня.
— Ты не сильно сопротивлялся, — важно ответила Роузи.
— Кто? Я? Черт побери, найдется ли мужчина, который устоял бы перед твоими чарами? — Тони запнулся, увидев, как в ее глазах мелькнул озорной огонек. — Когда мы поженимся, обещаю, что я всегда буду уступать тебе в этом. — Роузи промолчала, и Тони взволнованно сказал: — Мы должны пожениться до того, как я уеду. Ты согласна?
Роузи подумала о своей детской мечте — заставить публику смеяться и плакать одновременно; она подумала о своей новой мечте — владеть Одиси; она подумала о том, о чем даже не осмеливалась мечтать — о собственной семье, о продлении рода, о любимом человеке, с которым она будет жить до самой старости. С Тони эта мечта может превратиться в реальность. Неужели она действительно носит его ребенка? Она надеялась на это, она молилась об этом. И она выйдет за него, несмотря ни на что.
Должно быть, Тони прочитал ответ на лице Роузи, потому что схватил на руки и закружил.
— Тогда я посылаю за отцом Сильваном. И после ужина мы станем мужем и женой, а утром я уеду. — Поставив Роузи, Тони поцеловал ей руки. — Ты делаешь мне слишком много чести. И, ради Бога, женщина, причешись! Ты похожа на распутницу.
Причешись? Роузи провела рукой по своим растрепанным волосами. Она стояла перед Тони в одной полупрозрачной сорочке, а он думает о ее волосах?!
Подойдя к двери, Тони оглянулся и послал Роузи воздушный поцелуй.
— Подожди! — крикнула она, вспомнив о других своих заботах.
— Да? — Тони остановился. Он выглядел как преступник, ожидающий вынесения приговора.
— Когда поедешь в Лондон, возьмешь меня с собой?
— Если там будет опасно — нет, а я подозреваю, что опасно.
— А здесь не опасно? Здесь, где из темноты вылетают стрелы, а с неба падают камни?
— Именно поэтому я и попросил сестер взять тебя с собой, когда они уедут.
— Ты хочешь, чтобы я уехала из Одиси в незнакомое место? Туда, где сэр Дэнни никогда не сможет меня разыскать?
Странное выражение мелькнуло на лице Райклифа, он выглядел почти больным. Она не очень-то тактична, поняла Роузи, но уехать из Одиси, уехать без Тони! Она слишком привязалась к этим местам. Но больше всего Роуэи удерживала мысль о сэре Дэнни.
— Но я же совсем их не знаю, — нашла она наконец веский довод.
— Вот и познакомишься с Джин и Энн поближе. Кстати, думаю, что леди Хонора тоже поедет с вами. Заодно ты встретишься с моим братом, с его семьей, с моим отцом, в конце концов.
Роузи понимала, что Тони прав, она все равно не хотела покидать поместье, не хотела знакомиться с чужими людьми и снова стать одинокой.
— Это совсем не так трудно, как тебе кажется.
— Ты должен пообещать мне одну вещь.
Тони расслабился.
— Все что угодно!
— Хорошо. Пообещай, что найдешь сэра Дэнни и позаботишься о его безопасности.
И снова что-то изменилось в Тони — он казался напряженным, собранным, решительным.
— Я уже решил так и сделать.
У Роузи мелькнула мысль, что Тони хотелось сказать что-то еще.
— За короткое время нашего знакомства я поняла, как сэр Дэнни стал тебе близок. Ты обладаешь сердцем льва, и, если сэру Дэнни будет угрожать опасность, я уверена, ты придешь ему на помощь.
— Клянусь, так оно и будет. Я сделаю все, что в моих силах. — Он поцеловал Роузи. — Итак, леди Розалин, вы оказываете мне честь, благосклонно принимая мое предложение. Клянусь, что сделаю все от меня зависящее, чтобы быть достойным вас, чтобы наш союз оказался счастливым. Вы верите мне?
Роузи нравилось, как дрожат руки Тони, словно он желал обнять ее снова. В его глазах отражалась тревога, словно от того, что он услышит в ответ, зависела вся его жизнь. Как ей хотелось уверить Тони в своей любви! Но как выразить любовь? Сэр Дэнни никогда не говорил Роузи, что любит ее, хотя она была уверена, что любит. Персонажи дядюшки Уилла объяснялись в любви достаточно страстно, но увы, их речи были слишком банальны, а Роузи хотелось сказать что-нибудь оригинальное. Пока она подбирала слова, Тони выскользнул из комнаты.
Роузи смотрела на дверь, пока не уверилась, что он не вернется. И только сейчас ей пришли на ум старые слова, которые уже много раз повторяли до нее: «Его рот, словно сахар, и мой возлюбленный прекрасен. О женщины Иерусалима, это он — мой муж!»
Итак, выйти замуж… Выйти замуж за Тони. У большинства женщин эта мысль должна была бы вызвать восторг, но что, собственно говоря, она, бывшая бродячая актриса, знает о замужестве? Она не была в восторге, она пребывала в тревоге.
Роузи тихо рассмеялась. К кому, собственно, она пытается придраться? К себе же. Нет, она действительно в восторге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35