Напевая что-то себе под нос, Роузи принялась одеваться. Платье было здесь, рядом, а вот где чулки и туфли? Честно говоря, туфли заботили ее гораздо меньше, чем шелковые красные чулки, найденные в старом сундуке. Даже без чьей-либо подсказки, она прекрасно понимала, что эти чулки должны приводить в трепет мужчин своей вызывающей безнравственностью. Возможно, леди Сэдлер использовала именно их, чтобы соблазнить своего мужа. Возможно, они занимались любовью в этом самом кабинете. Роузи оглянулась по сторонам и вздрогнула. Может быть, именно этим чулкам она обязана своим появлением на свет.
Шелковые чулки. Где же они? Несомненно, затерялись где-то под бумагами, раскиданными на полу. Вздохнув, Роузи подняла пачку документов и положила ее на стол. Потом еще одну, еще… Бумаг оказалось так много, что она вспотела. Во время этой работы Роузи развлекалась тем, что вычитывала по несколько слов из писем, наконец решила читать целыми предложениями и в конце концов постаралась прочитать одно письмо целиком.
Настойчивость корреспондента в первую очередь привлекла внимание девушки. Здесь, в Одиси, Тони казался праздным джентльменом, не интересующимся ничем, кроме хозяйства и досуга. Но он все-таки был капитаном королевской гвардии, и некий гвардеец по прозвищу Нос-с-Бородавкой постоянно извещал своего командира о любой опасности, угрожающей королевству и Ее Величеству. Эти письма содержали множество имен, наводивших ужас на обитателей лондонских улиц. Чаще всего в них упоминались Эссекс и Саутгемптон. Похоже, Тони пристально наблюдал за этими графами еще до того, как Роузи и сэр Дэнни приехали в Одиси, а после того, как труппа появилась в поместье и сэр Дэнни рассказал Тони о том, что слышал, усилия капитана королевской гвардии удвоились. Роузи жадно читала письма, где фигурировали Эссекс и Саутгемптон, с трудом разбирая наиболее сложные слова. Однако любопытство помогло ей читать правильно и быстро.
Итак, после того, как они покинули Лондон, ситуация в городе изменилась. Дом графа Эссекса словно магнит притягивал к себе всех недовольных подданных Ее Величества. Сам Эссекс, поощряемый Саутгемптоном, пылал к королеве такой ненавистью, что порой казалось, его рассудок помутился. Роузи жадно читала эти письма, пытаясь найти в них одно имя — имя сэра Дэнни. И наконец нашла. Сэр Дэнни… Ньюгейтская тюрьма… Смертный приговор за измену Ее Величеству…
Нет, должно быть, она что-то неправильно прочитала, сэр Дэнни не может быть заключен в тюрьму и приговорен к смерти. Если бы произошло что-нибудь ужасное, Тони непременно сообщил ей. Он не стал бы скрывать от нее!
Или?..
Роузи подошла к окну и медленно перечитала донесение. Прочитав, закрыла глаза. Все правильно. Сэр Дэнни добрался до Уайтхолла, предъявил рекомендательное письмо Тони, потребовал аудиенции у королевы и был схвачен людьми Эссекса. Графу, ловкому и коварному политику, не составило труда обвинить сэра Дэнни в измене и приговорить к смерти. Это было эффективным — и единственным — способом заставить замолчать сэра Дэнни.
Всхлипнув, Роузи опустилась на колени и яростно скомкала письмо, как скомкала бы негодяев, схвативших сэра Дэнни. Его ожидает смерть! И никто не сможет спасти его — палачи ньюгеитских застенков славились своим умением вырвать признание в чем угодно. Закрыв глаза, Роузи уронила письмо и прижала руки к груди. Сэр Дэнни был известен тем, что ужасно боялся боли. Он признается во всем, что ему будет сказано, и окажется на виселице — если повезет.
Роузи уже доводилось видеть головы государственных преступников, выставленные на всеобщее обозрение на Лондонском мосту. Но представить ее любимого Дэнни, ее дорогого сэра Дэнни… Роузи снова всхлипнула.
Словно ребенок, инстинктивно ищущий защиту на материнской груди, Роузи очень медленно подошла к столу…
Тусклый свет, тепло, уют. Спрятавшись, она прислушалась. Где же низкий и ласковый голос? Почему он не зовет ее больше? Горячие слезы обжигают щеки. Неужели она потеряла его?
— Папочка, — прошептала она, — прошу тебя, вернись.
Нет, он не вернулся. Она не могла слышать даже эхо родного голоса.
Это она виновата в том, что он ушел. Она взяла у него что-то. Что-то такое, что ему было очень нужно. Но что?
Закрыв глаза, она попыталась вспомнить. Детская рука тянется к ярко сверкающему кольцу. К кольцу из чистого золота, украшенному красным камнем и печатью — фамильным вензе-лем с двумя переплетающимися S. Пухлые дет-ские руки пытаются примерить его, но кольцо слишком велико и не хочет держаться на пальце. Оно падает и катится по полу. Она ловит маленький сверкающий обруч и крепко сжимает в кулачке.
Ее укромное место здесь, в темноте под столом. Именно тут она держит свои несметные детские богатства. Она знала, что отец никогда не стал бы прятать это кольцо — ему было бы достаточно запретить ей прикасаться к печати. Наверное, узнав, что кольцо находится в целости и сохранности, он был бы счастлив.
Роузи мгновенно открыла глаза. Ее тайник! Рука, теперь уже взрослая и вполне реальная, сама потянулась к нужному месту, к узкой щели между одной из тумб и столешницей. Из пустого пространства полетела пыль, и Роузи стала искать, еще не зная, что ищет, и не уверенная, что это там.
Но это там было. Кончики пальцев коснулись чего-то круглого и холодного. Она осторожно вынула его и поднесла к глазам. Золотое кольцо-печатка с двумя S и сверкающий алый рубин.
Итак, она на самом деле леди Розалин Беллот, дочь графа Сэдлера. Она — наследница поместья Одиси.
Неужели она сомневалась в этом раньше? Сжав кольцо в кулаке, Роузи поднесла его к груди. Да, она вспомнила этот дом, эти земли, этих слуг. Она вспомнила Хэла и его предательство. Она вспомнила все.
Но разве она сомневалась в том, что лорд Сэдлер ее отец? Что именно он тот человек, голос которого она слышала в своих снах? Маленькая Розалин взяла это кольцо, потому что оно принадлежало ему, она обожала все, что было связано с ним. Потом он умер, и малышка винила в его смерти себя. Как и кольцо, воспоминания о его смерти и ее вине были запрятаны в самые дальние уголки ее подсознания.
Волей судеб в жизнь маленькой Розалин вошел другой человек. Он отличался от ее отца своим благосостоянием и положением, но так походил своей способностью любить, что она перенесла свою привязанность на него, сэра Дэнни.
Она не может не спасти того, кого столько лет называла отцом!
Во всем виноват Тони. Это его вина! Почему он не бросился в Лондон сразу, как только узнал о случившемся? Может быть, именно сейчас ньюгейтские палачи пытают сэра Дэнни, а она сидит в Одиси? Почему Тони ничего не сказал ей? Почему?..
Роузи горько рассмеялась. Она знает, почему Тони ничего не сказал ей. Потому что она обязательно бросилась бы на помощь сэра Дэнни. Теперь она не девочка, странствующая с бродячей труппой, теперь она женщина, нет, хуже — знатная женщина, которая должна отличаться добродетелью и заниматься вышиванием гобеленов между очередными родами…
Почему Тони молчал? Конечно, чтобы уберечь ее от опасности.
Подняв с пола письмо, Роузи аккуратно разгладила его и снова перечитала. Письмо было датировано вчерашним днем. Тони получал почту из Лондона каждое утро и, следовательно, не мог его не прочесть. Этим, очевидно, объяснялась и серьезная мина на его лице, когда он поклялся отыскать сэра Дэнни и обеспечить его безопасность, а также его желание отослать ее как можно дальше от Лондона.
Но ничто не могло оправдать его ложь. Ничто не могло оправдать ее привязанность к этому человеку. Нет, Роузи знала только одно: она не сможет начать новую жизнь и найти в своем сердце место Тони Райклифу, если во второй раз в жизни потеряет отца. Шнурок, подвязывающий волосы, мгновенно перекочевал на шею — кольцо отца висело на нем, словно талисман. Тихо открыв дверь, Роузи вышла из комнаты и направилась на поиски сундука Сэдлера, в котором была спрятана ее мужская одежда.
Бог свидетель — ее слишком долго опекали.
* * *
— Сэр Энтони! Пришел преподобный отец Сильван!
Тони оторвался от созерцания накрытого к обеду стола и приветствовал приходского священника.
— Ах, святой отец, как хорошо, что вы пришли так быстро!
— Служить вам, сэр Энтони, — мой долг и Удовольствие одновременно. — Сняв шляпу, коротышка-священник, не поворачивая головы, вручил ее Хэлу. — Хотя признаюсь, я несколько удивлен вашей просьбой сочетать вас браком с леди Розалин Беллот уже сегодня вечером.
— Настоятельной просьбой, — поправил Тони, глядя, как Хэл дрожащими руками нервно мнет шляпу отца Сильвана. — Но не неожиданной.
Отец Сильван сложил руки на своем округлом брюшке и задрал нос. Как младший сын обнищавшего дворянина, он явно считал ниже своего достоинства служить в приходе незаконнорожденного сына графа.
— Я не говорю о необдуманности вашего решения, — начал он, — однако, как приходский священнослужитель, обязан поговорить с вами, перед тем как совершу обряд венчания. Такая непристойная поспешность не приличествует хозяину Одиси.
Мнение отца Сильвана беспокоило Тони не больше, чем это требовали правила приличия, но, похоже, оно сильно беспокоило Хэла. Внезапно он смял шляпу святого отца в тугой ком, уронил на стол в самую середину блюда с золотистой от жира жареной бараниной. Плечи Хэла поникли, а на лице застыло выражение глубокой скорби. Он постоянно оглядывался назад, словно его кто-то преследовал. Тони удивленно уставился на Хэла — что это, черт побери, на него напало?
Отец Сильван, не замечая ничего, продолжал нудно бубнить о своем:
— Мне придется, сэр Энтони, посвятить одну из моих воскресных проповедей дьявольской сущности скороспелых браков и плачевным их результатам.
Хэл, всхлипнув, съежился под взглядом Тони.
— Леди Розалин — дочь Эдуарда Беллота, графа Сэдлера — потомка знатного рода, славившегося своей непогрешимостью. Когда Ее Величество узнает о существовании леди Розалин, она может пожелать найти ей другого мужа.
Похоже, Хэл едва стоял на ногах. Вытянув руку, Тони метнулся к управляющему.
Ободренный отсутствием возражений со стороны Тони, отец Сильван помялся и добавил более жестким тоном:
— Несмотря на некоторую деликатность обсуждаемой темы, я думаю, что должен говорить открыто. Вы являетесь незаконнорожденным, и всемогущий Господь Бог…
— Что? — Тони резко повернулся и свирепо посмотрел на священника.
— Я сказал, — нахмурившись, отец Сильван развернул плечи от осознания собственной значимости, — что вы незаконнорожденный, а раз леди Розалин ведет свой род от самого Вильгельма Завоевателя, то негоже…
— Святой отец! Заканчивайте свое нравоучение!
Сильван быстро опустил указательный палец, которым он размахивал у себя под носом. Тони стоял, побелев от гнева, одной рукой он сжимал рукоять шпаги, в другой сверкал кинжал, и святой отец не сомневался, что Райклиф готов, не моргнув глазом, пустить их в ход.
— Я не имел в виду ничего дурного, сэр Энтони, — проблеял Сильван.
— Если бы ты не был мне нужен, добрый человек, чтобы совершить обряд венчания, причем немедленно, ты не дожил бы до завтрашнего рассвета.
Он начал надвигаться на Сильвана, готовый вы-полнить свою угрозу. Святой отец трусливо попятился.
— Сэр Энтони, я только стараюсь выполнить свой долг: бороться с дьявольскими наущениями — моя святая обязанность. Я не хочу, — добавил он, ставя стул между собой и Тони, — чтобы вы были удивлены, когда услышите от других то, что услышали от меня. — Священник отошел за угол накрытого стола. — Печально, но это правда! Этот союз будет выглядеть так, словно вы заставляете леди Розалин выйти за вас замуж! Вы держите ее, как пленницу!
Тони прекратил наступление на смешного коротышку. Все сказанное им — правда. Злые языки действительно начнут говорить, что он заставил Ро-узи стать его женой. Это — правда. Ведь именно узнав о наследных правах девушки, он решил жениться на ней, и женился бы, будь она даже столетней старухой. Это тоже правда. Представляясь ко двору, Роузи может встретить там молодого человека, которого полюбит всем сердцем. Но она никогда не найдет никого, кто смог бы любить ее крепче, чем он.
Сегодня вечером миссис Чайлд не останется без дела. На этом обеденном столе будут стоять все любимые блюда Роузи: дичь и оленина под соусом, ароматный пшеничный хлеб и соленья… Вершиной кулинарного искусства миссис Чайлд были разноцветные пудинги, украшенные цветами и травами и изображавшие поместье Одиси с высоты птичьего полета.
Этот свадебный ужин должен запомниться навсегда.
Но не только их свадьба станет украшением грядущей счастливой жизни. Он сделает так, что каждый день, каждая ночь, проведенные вместе, словно сокровище, будут храниться в их памяти, и Роузи никогда не пожалеет о том, что вышла за него замуж.
Если бы только королева не вызвала его именно в тот момент, когда ему нужно спасать сэра Дэнни! Содержание письма Ее Величества было весьма смутным — всемилостивейшее прощение за проявленное раньше высокомерие, приглашение на рождественские праздники в Уайтхолл и небрежное упоминание о продолжении выполнения обязанностей капитана королевской гвардии. Похоже, судьба решила отблагодарить Тони за долготерпение, но, что самое важное, сквозь показное радушие Елизаветы явно просвечивали напряжение и тревога. Что-то очень беспокоило королеву, что-то серьезное, заставившее ее мигом простить Тони за его пренебрежительное отношение к Эссексу. Несмотря на ее преклонный возраст, Тони уважал и преклонялся перед Елизаветой за ее необыкновенно прозорливый ум. Если она почуяла опасность и начала подозревать Эссекса в заговоре, значит, у нее были на то весьма веские причины, и Тони следовало бросить все и мчаться в Лондон.
Без Роузи. Без своей нареченной.
Желая видеть, желая как можно скорее жениться на ней, Тони крикнул:
— Хэл! — Ответа не последовало, и Тони понял, что управляющий улизнул. — Хэл! — снова крикнул он, высовываясь на галерею.
Его взгляду предстала странная сцена. Хэл и слуги стояли, словно каменные статуи. Джин и Энн неподвижно сидели перед камином. Никто даже не шевельнулся, никто не посмотрел в его сторону. По спине Тони пробежал холодок нехорошего предчувствия.
— Что это значит? — спросил он.
Ответа не последовало. Тони приблизился к сестрам.
— Энн? Джин? Что случилось?
Энн демонстративно отвернулась, Джин взглянула на Тони и тут же снова опустила глаза.
— Роузи? — Тони оглядел галерею в надежде, что и она находится где-нибудь здесь.
— Она ушла. — Голос Джин был больше похож на воронье карканье, чем на человеческую речь.
— Ушла? Куда ушла?
— Просто ушла, — покачала головой Джин.
Тони подумал, что она шутит.
— Она не может никуда уйти…
— Вместе со своей дорожной сумкой.
— Не может быть! — через мгновение Тони сломя голову уже мчался по лестнице.
— Роузи? — Тони ворвался в ее комнату, словно вихрь.
Поперек кровати лежали ее платья, в центре спальни стоял открытый сундук. Упав на колени, Тони принялся копаться в ворохе одежды, пытаясь разыскать в нем мужское платье, понимая, что может означать его отсутствие, отказываясь поверить, что это правда.
В памяти ожили события прошедшей ночи и последовавшего за ней утра, сияющие от счастья глаза Роузи и ее безмолвное обещание стать его женой.
Нет, она не могла уйти!
Леди Хонора, разбитая и с синяком в пол-лица, вышла из своей комнаты нетвердой походкой и подошла к распахнутой двери спальни.
— Она ушла, — сказала леди Хонора, бросив проницательный взгляд внутрь — несмотря на то, что один ее глаз заплыл, второй, казалось, приобрел еще больше остроты.
— Ее похитили! — решительно объявил Тони. Он прекрасно понимал, насколько это абсурдно, но разум отказывался воспринимать случившееся: она соблазнила его, спала с ним, с радостью приняла в себя его семя — и сбежала от него.
— Никто ее не похищал. — Леди Хонора выговаривала слова осторожно, потому что лицо ее настолько опухло, что губы шевелились с трудом. — Она всего лишь комедиантка, такая же, как сэр Дэнни. Он обещал подать мне от себя весточку, и я поверила ему, как последняя дура. Роузи обошлась с вами точно так же, как сэр Дэнни обошелся со мной.
— Сэр Дэнни? — Тони вскочил на ноги, поскольку в голове его блеснула ужасная догадка. —. Сэр Дэнни!
Он бросился к дверям, стараясь не сбить леди Хонору, но та схватила его за руку.
— Вы что-то хотели сказать про сэра Дэнни?
Тони вырвался из ослабевших рук леди Хоноры и бросился к столу. Хонора медленно побрела следом. Взглянув на бумаги, теперь уже аккуратно сложенные, Тони сразу же понял, что письма внимательно изучались и, возможно, Роузи пришла в ужас, прочитав последние известия из Лондона. Тони лихорадочно стал искать роковое письмо, но его нигде не было.
— Вы что-то ищете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35