Больше всего меня злит, что я не могу рассчитывать на тебя. Я имел причины настаивать, чтобы ты оставалась в машине. Ты понимаешь? Нам стоило таких мук достичь тех отношений, которые между нами. Я хорошо понимаю, чего тебе стоит научиться доверять людям. Но, черт возьми, что касается этого вопроса, я не хочу, чтоб ты относилась ко мне как к Дэвиду, или как к твоему отцу! Я люблю тебя, Кейт, Бог знает, что я люблю тебя, но любовь – хрупкая вещь, которую надо вынянчить, и она строится на доверии и честности. Я страстно хочу прожить с тобой остаток моей жизни, но хочу знать здесь и сейчас, можешь ли ты жить по этим принципам. Если ты не уверена, скажи мне прямо сейчас, потому что, когда мы поженимся, это не будет экспериментом, это – навсегда, – он изучал ее лицо. – Нужно ли тебе время, чтобы это обдумать?
Кейт глубоко вздохнула.
– Нет, Себастьян, я круглая идиотка.
– Надеюсь, мы больше никогда не будем разговаривать на эту тему?
– Никогда, извини меня, Себастьян.
– Тс, любимая, мы больше не будем об этом говорить. Надеюсь, нож, приставленный к твоему горлу, научил тебя чему-нибудь. Иди же, еще очень многое надо сделать, пока ночь не кончилась.
Она вытерла слезы тыльной стороной ладони.
– Что ты будешь делать с Эрхардером?
– Отдам его полиции, я за себя не ручаюсь. Он будет передан Англии, и там с ним разберутся.
– Себастьян.
– Да, любимая?
– Они не будут сердиться на тебя за то, что ты ему сделал?
– Я не могу ему сильно повредить. Жаль, но он не истечет кровью до смерти, – он встал и дал ей руку. – А сейчас давай пойдем внутрь и поглядим, что Юстис нашел в гробу. Представляю, как это убивает Эрхардера, наблюдать, как его драгоценные секреты извлекают на свет после стольких лет.
Эрхардер был привязан в загородке алтаря. Его ворот священника пропитался рубиново-красным, но порез был не очень глубоким и уже перестал кровоточить. Кляп был засунут в рот. Кейт с удовлетворением подумала, что выглядит он, как жертва испанской инквизиции. Стефания сидела на передней скамье, держа в руках ружье Юстиса и получая удовольствие от того, что оно нацелено на нациста. Юстис вскрыл коробку и сортировал бумаги. Он взглянул на приближающихся Кейт и Себастьяна.
– Лондон был прав, это золотая жила.
– Хорошо, мы посмотрим, позже.
– Я думаю, тут есть кое-что, что ты захочешь увидеть, – Юстис передал ему пожелтевший листок бумаги, и Себастьян быстро его прочитал. Он покачал головой, потом улыбнулся и посмотрел на Кейт:
– Кейт, это, кажется, принадлежит тебе, – он, передал: листок.
Кейт пробежала главами вязь письма. Жизель Мари Жюмо. Барон Эрнст Маркус фон Фидлер. Это было их свидетельство о браке, подписанное 23 феврале 1944 года. Кроме их подписей стояла подпись отца Антуана Борделе, деревенского священника. Она безмолвно посмотрела на Себастьяна. Он покачал головой и отступил в сторону.
Кейт подашла к Эрхардеру и с усмешкой встретила его глаза, мечущие молнии.
– Доказательство, которого вы так хотели, герр Эрхардер.
Она держала передннм свидетельство о браке так, чтобы он мог его прочитать. Эрхардер издал приглушенный звук гнева, и Себастьян вынул из его рта кляп:
– Вы что-то хотели сказать?
– Дураки! – плюнул Эрхардер. – Вероятно, он был настолько глуп, чтобы жениться на девчонке, но если и так, тогда ваша драгоценная Жизель вышла замуж за знаменитого полковника СС, человека, проведшего войну, вербуя ваших агентов и заставляя их работать на Германию. Это не очень-то к лицу Сопротивлению, не так ли? Это превращает ее прямо в нашу, сотрудницу! – он саркастически улыбнулся.
– Действительно, – легко сказал Себастьян, – если уж говорить о дураках, то, похоже, что Эрнст фон Фидлер смеялся над вами последним. Он работал на Британию с того дня, как присоединился к СС, и Жизель хорошо это знала.
– Что? – Эрхардер пробежал языком по губам, явно шокированный.
– Именно фон Фидлер украл ваши документы, а не Жизель. Он был в курсе ваших дел целый год. И могу добавить, что он не только постоянно снабжал британскую разведку германскими тайнами, но также имел целую сеть других наших агентов, которые, как вы думали, были им завербованы.
Плечи Эрхардера тяжело опустились. Это был последний удар, нанесенный больше чем через сорок лет, и тяжелый.
Кейт удовлетворенно улыбалась:
– Он был борцом Сопротивления, спасшим Жизель по дороге в Равенебрюк, и с ее помощью вывез Макса Шаде из Франции. Я не знаю, узнали вы когда-либо, что Жизель была лидером основной линии побегов? Поэтому, хотя вы никогда и не имели никаких доказательств, вы были правы, когда думали, что Жизель участвовала в Сопротивлении, так же как и все остальные члены семьи Жюмо. О, герр Эрхардер, только, чтобы уверить вас, что колесо истории сделало свой полный оборот, скажу, что Себастьян и я должны пожениться.
Эрхардер уставился на нее. Себастьян засмеялся, его рука обвилась вокруг талии Кейт.
– «Удар, очевидный удар?»
– «Как справедливо правосудье», – ответила Кейт.
– А, да, как подходит. Бедный герр Эрхардер. Какой уничижительный финал, а все благодаря Эрнсту и Жизель.
–Bce это ложь, все ложь! – прокричал Эрхардер.
– Я уверен, что наш департамент заполнит недостающее, но полагаю, наиболее выпуклые моменты мы уловили. Итак, Брут, перевезем нашего друга в полицию? Я думаю, мне лучше будет пригнать машину с дороги. Я буду через несколько минут.
Он снова воткнул кляп Эрхардеру и ушел.
Юстис начал собирать документы и складывать их обратно в коробку, а Кейт села на скамью, с улыбкой перечитывая свидетельство о браке. Она почувствовала на себе взгляд и посмотрела вверх. Эрхардер уставился на нее с очень неприятным выражением. Она отвела взгляд, невольно содрогнувшись, и глаз ее уловил движение за боковой дверью, ведшей к алтарю. Невозможно, но мадам Шабо стояла там, пистолет ее был нацелен на Стефанию.
– Стефания! Смотри! – закричала Кейт.
– Брось оружие, или я буду стрелять, – сказала мадам Шабо высоким ломким голосом.
Юстис медленно выпрямился.
– Делай, как она говорит, Стефания. Брось его на конец скамьи и пригнись, ты тоже, Кейт, – сказал он через плечо.
– А теперь отпустите его, – потребовала мадам Шабо. – Быстро!
Маленькие черные глазки ее горели, как угли на худом лице. Юстис медленно развязал веревки, привязывающие Эрхардера, соображая и желая, чтобы ему не пришлось волноваться о Кейт и Стефании.
– Встань назад и дай ему пройти через ворота к алтарю. Живей! – она опасно помахала пистолетом.
– Полегче, – сказал Юстис. Затем случились сразу три вещи.
Оружие мадам Шабо выстрелило, ударив в руку младенца Иисуса, украшавшего алтарь, и Юстис спикировал на нее. Она в неистовстве отбросила пистолет, и он проехал по каменному полу. Эрхардер схватил его, и в то же время передняя дверь открылась, Эрхардер повернулся, выстрелив наугад.
Анри Жюмо не колебался ни минуты. Он вскинул оружие на плечо и выстрелил, поразив Эрхардера прямо в грудь. По лицу Эрхардера пронеслось удивление, а руки его прижались к рясе и отдернулись, покрытые кровью. Он окинул их пустым взглядом и стал медленно оседать на землю, затем упал на бок и затих.
Мадам Шабо закричала и упала на его тело, а Юстис быстро поднял пистолет, который Эрхардер уронил.
– О, Боже, – Себастьян ворвался вместе с мсье Вийе, тяжело дыша, с пистолетом в руках. Он прошел мимо них, быстро глядя на Кейт и Стефанию, чтобы удостовериться, что они не пойманы перекрестным огнем, и, удовлетворенный тем, что они невредимы, зашагал по проходу. Он подошел прямо к телу Эрхардера, оттащил мадам Шабо и передал ее Юстису. Он нащупал сонную артерию:
– Он мертв. Что, черт возьми, здесь произошло? Кейт не смогла вынести истерических рыданий мадам Шабо, и, подойдя к алтарю, острожно освободила ее из удерживающих рук Юстиса.
– Пойдемте, мадам, – мягко сказала она. – Я думаю, вам надо сесть. Все уже кончено.
Мадам Шабо кивнула, все еще всхлипывая, но не сопротивлялась. Себастьян с любопытством посмотрел, как Кейт вела старуху, потом сказал:
– Юстис?
Юстис быстро и кратко рассказал, что случилось.
– Боже, кто бы мог подумать, что мадам Шабо появится в нужном месте и в нужное время с пистолетом? – Себастьян покачал головой. – Хорошо.
Мсье Анри, мсье Вийе, вам придется кое-что объяснить, – он прошел к ним по проходу. – Я же сказал вам оставаться в Монтагрье. Какого черта вы здесь делаете с оружием? Вы только что убили самую большую добычу, которая попалась британцам за последние годы. Мне будет трудно объяснить все это.
Анри пожал плечами:
– Мне позвонил мсье Трюффо и сказал, что мадам Шабо видели крадущейся из ее булочной с корзиной еды. Я пришел сюда, чтобы сказать вам об этом, так как не знал, когда вы снова заедете. Луи пошел со мной за компанию.
– А ружье? – сухо спросил Себастьян.
– Защита. Естественно, я не колеблясь выстрелил, когда бош выстрелил в нас. Мой выстрел был удачным, – удовлетворенно сказал он.
– А как насчет: «Я отомщу, я отплачу, Господь мне так повелевает».
– И это тоже, – согласился Анри. Себастьян покачал головой:
– Теперь я знаю, откуда это в Кейт. Генетическая линия, – он вздохнул.
– Юстис, иди и позвони в полицию, пусть они сразу же приедут. Предстоит еще одна длинная ночь.
Утро уже прорвалось через окна церкви, а они все еще не закончили.
– По-моему, мы уже достаточно сделали, – нетерпеливо сказал Себастьян. – Мы все могли бы немного поспать, а если еще будут вопросы, мы ответим на них позже.
– Да, мсье, хорошо, – шеф жандармов внезапно стал рассудительным. – Но вы не должны покидать отделения, пока мы все не закончим.
– Конечно, – сказал Себастьян, но потом последовал длинный спор о том, кому предстоит взять на себя контроль за найденными документами. Жандарм, по-видимому, думал, что, раз они все эти годы были захоронены во французской земле, то подпадают под категорию древностей, и потому принадлежат Франции. В полном расстройстве Себастьян объяснил, что поскольку документы были собраны специально для Британии, то являются ее собственностью, и он не выпустит их из поля зрения, даже если для этого ему придется быть запертым с ними в тюремной камере. На этой последней реплике жандарм воздел руки к нему и уступил. Он выглядел полностью удовлетворенным, как будто только что завершил спор в свою пользу, а потом жестом разрешил всем идти. С Анри и мсье Вийе обращались как с героями, а мадам Шабо была задержана полицией до тех пор, пока решат, что с ней делать.
«На одно это могут уйти месяцы», – сухо подумал Себастьян, наблюдая, как ее уводят.
– Кейт, иди сюда, – устало сказал он после ухода Юстиса и Стефании. – Обещай мне, здесь и сейчас, что в твоих семейных чуланах больше не обнаружатся скелеты.
– Никаких скелетов, по крайней мере, о которых я знаю, – она расслабилась от знакомого ощущения его груди и прикрыла глаза: – А что у тебя?
– О, всего лишь сумасшедший дядя, появляющийся каждое следующее поколение, или что-то в этом роде, но больше ничего тревожного.
– Как это успокаивает. У меня было столько треволнений, сколько у других и на всю жизнь не выпадает.
Он прижался губами к ее волосам:
– Самая тревожная вещь, которая с тобой случится, это то, что ты выйдешь за меня замуж, обещаю.
Она вскинула на него глаза:
– Звучит не так уж плохо. Он улыбнулся ей.
– Хорошо, но, говоря об этом, я хотел бы устроить все как можно раньше, как только мы доберемся до дому. Хорошо?
– Да, о да.
– Ты стала более решительной в вопросах, касающихся брака, не так ли?
– Конечно да, мистер Данн. Думаю, причиной этому то, что я чертовски влюблена в вас, – она дотянулась и поцеловала его.
– М-м. Похоже, это мне нравится, – он вскинул голову на звук гудка. – Слушай, это Юстис. Кейт, перед тем, как мы выйдем, я хочу тебя кое о чем спросить.
– О чем?
– Мадам Шабо. Что так неожиданно заставило твое натруженное сердечко пожалеть ее?
– О, Себастьян, она – бедная женщина: любить Эрхардера неразделенной любовью все эти годы и видеть его вот так убитым... Думаю, она действительно любила его.
Он мягко улыбнулся ей, взяв за руку, поцеловал:
– О, Кейт, ты никогда не перестанешь меня удивлять. Иди, любимая, и давай немного поспим.
Он вывел ее из церкви.
20
Стоял теплый, ветреный полдень, и улицы Лондона были сухими, что было редкостью для этого лета. Себастьян взглянул на Кейт и улыбнулся:
– Да не нервничай ты так, любимая. Он совершенно безвреден, – он пожал ее руку.
– Не нервничать? Я никогда раньше не разговаривала с полковником из разведывательного управления!
– Ну, со мной же ты всегда спокойно разговаривала!
– Да, но ты знаешь, о чем я. Это совсем другое. Это прямо как в шпионских романах.
Себастьян взорвался смехом.
– Tы просто бесценна, Кейт. Ты забыла, как прожила последние несколько месяцев? И совсем это не другое. Не знаю, что ты вообразила, но он милый старик, и хочет познакомиться с тобой. Можешь воспринимать это как комплимент. Такое не часто случается.
– Вот это-то меня и беспокоит, – нахмурилась она.
– Ну, перестань волноваться, в конце концов, ты ведь нечто совершенно особое. Он только хочет задать тебе пару вопросов. Ты ведь была в некотором роде в самой гуще событий и имела прямой доступ не только к Эрхардеру, но и к Дэвиду. Может быть, ты знаешь какие-то вещи, значения которым не придаешь, а они важны. И, кроме того, я подозреваю, что у него есть сентиментальная причина хотеть тебя увидеть.
– Себастьян, он все знает?
– Да, милая, но не волнуйся. На него произвело большое впечатление то, как ты справилась с ситуацией. Я рассказал ему все в точности.
Он остановил ее посередине улицы и поцеловал долгим поцелуем, полностью игнорируя улыбки и взгляды прохожих.
– Себастьян, – сказала Кейт, когда он, наконец, освободил ее, – это очень мило, но что, черт возьми, на тебя напало?
– Не сдержал своего вожделения. Ну, а теперь хватит бездельничать, а то опоздаем.
– Ты безнадежно невозможен, – вздохнула она.
– А ты ни дня не смогла бы обойтись без меня, – усмехнулся Себастьян.
– Мисс Соамс, не могу передать словами, как я рад, что наконец познакомился с вами, – полковник Харрингтон пожал ей руку. – Много о вас слышал.
– Догадываюсь, сэр, – сказала Кейт улыбнувшись, он сразу ей понравился, и она расслабилась. – Думаю, я доставила вам немало хлопот.
– Вовсе нет. Если бы не вы, Эрхардер до сих пор гулял бы на свободе, а у нас не было бы этих документов. Мы можем вас только поблагодарить.
– Это Себастьяна и Юстиса надо благодарить. Им из-за меня пришлось погоняться по деревням. Трудно сосчитать, сколько раз Себастьян был готов убить меня за те идиотские вещи, что я делала. Я даже обвиняла его в терроризме.
– Правда? – с интересом спросил полковник, глядя на Себастьяна. – Это вряд ли могло бы его очень сильно расстроить. Я понимаю, поздравить вас было бы весьма уместно?
Кейт улыбнулась, глядя на сапфир на своей левой руке.
– Я знаю, что это совершенно вне понимания.
– Вы счастливчик, Данн.
– Я знаю сэр, и не давайте Кейт дурачить вас. Она тверда, как алмаз, несмотря на скромное поведение.
– Подозреваю, что догадываюсь, откуда это в ней. Видите ли, я хорошо знал ее дедушку. Он мог бы вами гордиться, мисс Соамс.
– Спасибо, сэр, – сказала Кейт, покраснев. – Как жаль, что я не могу узнать его. Должно быть, он был прекрасным человеком.
– Это правда. И Жизель тоже очень уважали и любили люди, с которыми она работала. К сожалению, ее я ие встречал, но знаю, что она была прекрасной, смелой женщиной. Я был очень удивлен, когда узнал о существовании ее внучки. Я думал, что ее дочь погибла.
– Да, сэр, но это как раз то, чего я до сих пор не понимаю. Как случилось, что ребенок попал к Гаю Джессопу, а не к вам, как планировали, вероятно, Жизель и Эрнст?
– Так причудливо сложились обстоятельства. Я получил сведения о том, что ребенок должен прибыть. Но несколькими днями позже узнал, что ваши дедушка и бабушка погибли. Это значительно изменило ситуацию. Первоначально я собирался поместить ребенка куда-либо временно, но когда девочка осиротела, решил найти ей постоянную семью без промедления. Гай Джессоп работал с нами и знал об этом, Эрнста он тоже знал. Он всегда им восхищался и очень хотел помочь. Он пришел ко мне и рассказал, что у него на севере страны есть друзья, желающие немедленно усыновить младенца. Я согласился и отвез ребенка прямо к Гаю в Хенли, откуда кто-то должен был перевезти девочку в новую семью. Через несколько дней я узнал, что она была убита вместе с курьером во время бомбежки. У меня не было причин не верить этому. Это была еще одна трагедия военного времени.
– Мы с Себастьяном думали, что, сделав ребенка своим, он хотел предохранить его от возможной беды.
– Что ж, я бы согласился с этим. Это был прекрасный план, за исключением исчезновения часов. Гай представления не имел о том, что Эрнст мог попытаться передать сообщение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Кейт глубоко вздохнула.
– Нет, Себастьян, я круглая идиотка.
– Надеюсь, мы больше никогда не будем разговаривать на эту тему?
– Никогда, извини меня, Себастьян.
– Тс, любимая, мы больше не будем об этом говорить. Надеюсь, нож, приставленный к твоему горлу, научил тебя чему-нибудь. Иди же, еще очень многое надо сделать, пока ночь не кончилась.
Она вытерла слезы тыльной стороной ладони.
– Что ты будешь делать с Эрхардером?
– Отдам его полиции, я за себя не ручаюсь. Он будет передан Англии, и там с ним разберутся.
– Себастьян.
– Да, любимая?
– Они не будут сердиться на тебя за то, что ты ему сделал?
– Я не могу ему сильно повредить. Жаль, но он не истечет кровью до смерти, – он встал и дал ей руку. – А сейчас давай пойдем внутрь и поглядим, что Юстис нашел в гробу. Представляю, как это убивает Эрхардера, наблюдать, как его драгоценные секреты извлекают на свет после стольких лет.
Эрхардер был привязан в загородке алтаря. Его ворот священника пропитался рубиново-красным, но порез был не очень глубоким и уже перестал кровоточить. Кляп был засунут в рот. Кейт с удовлетворением подумала, что выглядит он, как жертва испанской инквизиции. Стефания сидела на передней скамье, держа в руках ружье Юстиса и получая удовольствие от того, что оно нацелено на нациста. Юстис вскрыл коробку и сортировал бумаги. Он взглянул на приближающихся Кейт и Себастьяна.
– Лондон был прав, это золотая жила.
– Хорошо, мы посмотрим, позже.
– Я думаю, тут есть кое-что, что ты захочешь увидеть, – Юстис передал ему пожелтевший листок бумаги, и Себастьян быстро его прочитал. Он покачал головой, потом улыбнулся и посмотрел на Кейт:
– Кейт, это, кажется, принадлежит тебе, – он, передал: листок.
Кейт пробежала главами вязь письма. Жизель Мари Жюмо. Барон Эрнст Маркус фон Фидлер. Это было их свидетельство о браке, подписанное 23 феврале 1944 года. Кроме их подписей стояла подпись отца Антуана Борделе, деревенского священника. Она безмолвно посмотрела на Себастьяна. Он покачал головой и отступил в сторону.
Кейт подашла к Эрхардеру и с усмешкой встретила его глаза, мечущие молнии.
– Доказательство, которого вы так хотели, герр Эрхардер.
Она держала передннм свидетельство о браке так, чтобы он мог его прочитать. Эрхардер издал приглушенный звук гнева, и Себастьян вынул из его рта кляп:
– Вы что-то хотели сказать?
– Дураки! – плюнул Эрхардер. – Вероятно, он был настолько глуп, чтобы жениться на девчонке, но если и так, тогда ваша драгоценная Жизель вышла замуж за знаменитого полковника СС, человека, проведшего войну, вербуя ваших агентов и заставляя их работать на Германию. Это не очень-то к лицу Сопротивлению, не так ли? Это превращает ее прямо в нашу, сотрудницу! – он саркастически улыбнулся.
– Действительно, – легко сказал Себастьян, – если уж говорить о дураках, то, похоже, что Эрнст фон Фидлер смеялся над вами последним. Он работал на Британию с того дня, как присоединился к СС, и Жизель хорошо это знала.
– Что? – Эрхардер пробежал языком по губам, явно шокированный.
– Именно фон Фидлер украл ваши документы, а не Жизель. Он был в курсе ваших дел целый год. И могу добавить, что он не только постоянно снабжал британскую разведку германскими тайнами, но также имел целую сеть других наших агентов, которые, как вы думали, были им завербованы.
Плечи Эрхардера тяжело опустились. Это был последний удар, нанесенный больше чем через сорок лет, и тяжелый.
Кейт удовлетворенно улыбалась:
– Он был борцом Сопротивления, спасшим Жизель по дороге в Равенебрюк, и с ее помощью вывез Макса Шаде из Франции. Я не знаю, узнали вы когда-либо, что Жизель была лидером основной линии побегов? Поэтому, хотя вы никогда и не имели никаких доказательств, вы были правы, когда думали, что Жизель участвовала в Сопротивлении, так же как и все остальные члены семьи Жюмо. О, герр Эрхардер, только, чтобы уверить вас, что колесо истории сделало свой полный оборот, скажу, что Себастьян и я должны пожениться.
Эрхардер уставился на нее. Себастьян засмеялся, его рука обвилась вокруг талии Кейт.
– «Удар, очевидный удар?»
– «Как справедливо правосудье», – ответила Кейт.
– А, да, как подходит. Бедный герр Эрхардер. Какой уничижительный финал, а все благодаря Эрнсту и Жизель.
–Bce это ложь, все ложь! – прокричал Эрхардер.
– Я уверен, что наш департамент заполнит недостающее, но полагаю, наиболее выпуклые моменты мы уловили. Итак, Брут, перевезем нашего друга в полицию? Я думаю, мне лучше будет пригнать машину с дороги. Я буду через несколько минут.
Он снова воткнул кляп Эрхардеру и ушел.
Юстис начал собирать документы и складывать их обратно в коробку, а Кейт села на скамью, с улыбкой перечитывая свидетельство о браке. Она почувствовала на себе взгляд и посмотрела вверх. Эрхардер уставился на нее с очень неприятным выражением. Она отвела взгляд, невольно содрогнувшись, и глаз ее уловил движение за боковой дверью, ведшей к алтарю. Невозможно, но мадам Шабо стояла там, пистолет ее был нацелен на Стефанию.
– Стефания! Смотри! – закричала Кейт.
– Брось оружие, или я буду стрелять, – сказала мадам Шабо высоким ломким голосом.
Юстис медленно выпрямился.
– Делай, как она говорит, Стефания. Брось его на конец скамьи и пригнись, ты тоже, Кейт, – сказал он через плечо.
– А теперь отпустите его, – потребовала мадам Шабо. – Быстро!
Маленькие черные глазки ее горели, как угли на худом лице. Юстис медленно развязал веревки, привязывающие Эрхардера, соображая и желая, чтобы ему не пришлось волноваться о Кейт и Стефании.
– Встань назад и дай ему пройти через ворота к алтарю. Живей! – она опасно помахала пистолетом.
– Полегче, – сказал Юстис. Затем случились сразу три вещи.
Оружие мадам Шабо выстрелило, ударив в руку младенца Иисуса, украшавшего алтарь, и Юстис спикировал на нее. Она в неистовстве отбросила пистолет, и он проехал по каменному полу. Эрхардер схватил его, и в то же время передняя дверь открылась, Эрхардер повернулся, выстрелив наугад.
Анри Жюмо не колебался ни минуты. Он вскинул оружие на плечо и выстрелил, поразив Эрхардера прямо в грудь. По лицу Эрхардера пронеслось удивление, а руки его прижались к рясе и отдернулись, покрытые кровью. Он окинул их пустым взглядом и стал медленно оседать на землю, затем упал на бок и затих.
Мадам Шабо закричала и упала на его тело, а Юстис быстро поднял пистолет, который Эрхардер уронил.
– О, Боже, – Себастьян ворвался вместе с мсье Вийе, тяжело дыша, с пистолетом в руках. Он прошел мимо них, быстро глядя на Кейт и Стефанию, чтобы удостовериться, что они не пойманы перекрестным огнем, и, удовлетворенный тем, что они невредимы, зашагал по проходу. Он подошел прямо к телу Эрхардера, оттащил мадам Шабо и передал ее Юстису. Он нащупал сонную артерию:
– Он мертв. Что, черт возьми, здесь произошло? Кейт не смогла вынести истерических рыданий мадам Шабо, и, подойдя к алтарю, острожно освободила ее из удерживающих рук Юстиса.
– Пойдемте, мадам, – мягко сказала она. – Я думаю, вам надо сесть. Все уже кончено.
Мадам Шабо кивнула, все еще всхлипывая, но не сопротивлялась. Себастьян с любопытством посмотрел, как Кейт вела старуху, потом сказал:
– Юстис?
Юстис быстро и кратко рассказал, что случилось.
– Боже, кто бы мог подумать, что мадам Шабо появится в нужном месте и в нужное время с пистолетом? – Себастьян покачал головой. – Хорошо.
Мсье Анри, мсье Вийе, вам придется кое-что объяснить, – он прошел к ним по проходу. – Я же сказал вам оставаться в Монтагрье. Какого черта вы здесь делаете с оружием? Вы только что убили самую большую добычу, которая попалась британцам за последние годы. Мне будет трудно объяснить все это.
Анри пожал плечами:
– Мне позвонил мсье Трюффо и сказал, что мадам Шабо видели крадущейся из ее булочной с корзиной еды. Я пришел сюда, чтобы сказать вам об этом, так как не знал, когда вы снова заедете. Луи пошел со мной за компанию.
– А ружье? – сухо спросил Себастьян.
– Защита. Естественно, я не колеблясь выстрелил, когда бош выстрелил в нас. Мой выстрел был удачным, – удовлетворенно сказал он.
– А как насчет: «Я отомщу, я отплачу, Господь мне так повелевает».
– И это тоже, – согласился Анри. Себастьян покачал головой:
– Теперь я знаю, откуда это в Кейт. Генетическая линия, – он вздохнул.
– Юстис, иди и позвони в полицию, пусть они сразу же приедут. Предстоит еще одна длинная ночь.
Утро уже прорвалось через окна церкви, а они все еще не закончили.
– По-моему, мы уже достаточно сделали, – нетерпеливо сказал Себастьян. – Мы все могли бы немного поспать, а если еще будут вопросы, мы ответим на них позже.
– Да, мсье, хорошо, – шеф жандармов внезапно стал рассудительным. – Но вы не должны покидать отделения, пока мы все не закончим.
– Конечно, – сказал Себастьян, но потом последовал длинный спор о том, кому предстоит взять на себя контроль за найденными документами. Жандарм, по-видимому, думал, что, раз они все эти годы были захоронены во французской земле, то подпадают под категорию древностей, и потому принадлежат Франции. В полном расстройстве Себастьян объяснил, что поскольку документы были собраны специально для Британии, то являются ее собственностью, и он не выпустит их из поля зрения, даже если для этого ему придется быть запертым с ними в тюремной камере. На этой последней реплике жандарм воздел руки к нему и уступил. Он выглядел полностью удовлетворенным, как будто только что завершил спор в свою пользу, а потом жестом разрешил всем идти. С Анри и мсье Вийе обращались как с героями, а мадам Шабо была задержана полицией до тех пор, пока решат, что с ней делать.
«На одно это могут уйти месяцы», – сухо подумал Себастьян, наблюдая, как ее уводят.
– Кейт, иди сюда, – устало сказал он после ухода Юстиса и Стефании. – Обещай мне, здесь и сейчас, что в твоих семейных чуланах больше не обнаружатся скелеты.
– Никаких скелетов, по крайней мере, о которых я знаю, – она расслабилась от знакомого ощущения его груди и прикрыла глаза: – А что у тебя?
– О, всего лишь сумасшедший дядя, появляющийся каждое следующее поколение, или что-то в этом роде, но больше ничего тревожного.
– Как это успокаивает. У меня было столько треволнений, сколько у других и на всю жизнь не выпадает.
Он прижался губами к ее волосам:
– Самая тревожная вещь, которая с тобой случится, это то, что ты выйдешь за меня замуж, обещаю.
Она вскинула на него глаза:
– Звучит не так уж плохо. Он улыбнулся ей.
– Хорошо, но, говоря об этом, я хотел бы устроить все как можно раньше, как только мы доберемся до дому. Хорошо?
– Да, о да.
– Ты стала более решительной в вопросах, касающихся брака, не так ли?
– Конечно да, мистер Данн. Думаю, причиной этому то, что я чертовски влюблена в вас, – она дотянулась и поцеловала его.
– М-м. Похоже, это мне нравится, – он вскинул голову на звук гудка. – Слушай, это Юстис. Кейт, перед тем, как мы выйдем, я хочу тебя кое о чем спросить.
– О чем?
– Мадам Шабо. Что так неожиданно заставило твое натруженное сердечко пожалеть ее?
– О, Себастьян, она – бедная женщина: любить Эрхардера неразделенной любовью все эти годы и видеть его вот так убитым... Думаю, она действительно любила его.
Он мягко улыбнулся ей, взяв за руку, поцеловал:
– О, Кейт, ты никогда не перестанешь меня удивлять. Иди, любимая, и давай немного поспим.
Он вывел ее из церкви.
20
Стоял теплый, ветреный полдень, и улицы Лондона были сухими, что было редкостью для этого лета. Себастьян взглянул на Кейт и улыбнулся:
– Да не нервничай ты так, любимая. Он совершенно безвреден, – он пожал ее руку.
– Не нервничать? Я никогда раньше не разговаривала с полковником из разведывательного управления!
– Ну, со мной же ты всегда спокойно разговаривала!
– Да, но ты знаешь, о чем я. Это совсем другое. Это прямо как в шпионских романах.
Себастьян взорвался смехом.
– Tы просто бесценна, Кейт. Ты забыла, как прожила последние несколько месяцев? И совсем это не другое. Не знаю, что ты вообразила, но он милый старик, и хочет познакомиться с тобой. Можешь воспринимать это как комплимент. Такое не часто случается.
– Вот это-то меня и беспокоит, – нахмурилась она.
– Ну, перестань волноваться, в конце концов, ты ведь нечто совершенно особое. Он только хочет задать тебе пару вопросов. Ты ведь была в некотором роде в самой гуще событий и имела прямой доступ не только к Эрхардеру, но и к Дэвиду. Может быть, ты знаешь какие-то вещи, значения которым не придаешь, а они важны. И, кроме того, я подозреваю, что у него есть сентиментальная причина хотеть тебя увидеть.
– Себастьян, он все знает?
– Да, милая, но не волнуйся. На него произвело большое впечатление то, как ты справилась с ситуацией. Я рассказал ему все в точности.
Он остановил ее посередине улицы и поцеловал долгим поцелуем, полностью игнорируя улыбки и взгляды прохожих.
– Себастьян, – сказала Кейт, когда он, наконец, освободил ее, – это очень мило, но что, черт возьми, на тебя напало?
– Не сдержал своего вожделения. Ну, а теперь хватит бездельничать, а то опоздаем.
– Ты безнадежно невозможен, – вздохнула она.
– А ты ни дня не смогла бы обойтись без меня, – усмехнулся Себастьян.
– Мисс Соамс, не могу передать словами, как я рад, что наконец познакомился с вами, – полковник Харрингтон пожал ей руку. – Много о вас слышал.
– Догадываюсь, сэр, – сказала Кейт улыбнувшись, он сразу ей понравился, и она расслабилась. – Думаю, я доставила вам немало хлопот.
– Вовсе нет. Если бы не вы, Эрхардер до сих пор гулял бы на свободе, а у нас не было бы этих документов. Мы можем вас только поблагодарить.
– Это Себастьяна и Юстиса надо благодарить. Им из-за меня пришлось погоняться по деревням. Трудно сосчитать, сколько раз Себастьян был готов убить меня за те идиотские вещи, что я делала. Я даже обвиняла его в терроризме.
– Правда? – с интересом спросил полковник, глядя на Себастьяна. – Это вряд ли могло бы его очень сильно расстроить. Я понимаю, поздравить вас было бы весьма уместно?
Кейт улыбнулась, глядя на сапфир на своей левой руке.
– Я знаю, что это совершенно вне понимания.
– Вы счастливчик, Данн.
– Я знаю сэр, и не давайте Кейт дурачить вас. Она тверда, как алмаз, несмотря на скромное поведение.
– Подозреваю, что догадываюсь, откуда это в ней. Видите ли, я хорошо знал ее дедушку. Он мог бы вами гордиться, мисс Соамс.
– Спасибо, сэр, – сказала Кейт, покраснев. – Как жаль, что я не могу узнать его. Должно быть, он был прекрасным человеком.
– Это правда. И Жизель тоже очень уважали и любили люди, с которыми она работала. К сожалению, ее я ие встречал, но знаю, что она была прекрасной, смелой женщиной. Я был очень удивлен, когда узнал о существовании ее внучки. Я думал, что ее дочь погибла.
– Да, сэр, но это как раз то, чего я до сих пор не понимаю. Как случилось, что ребенок попал к Гаю Джессопу, а не к вам, как планировали, вероятно, Жизель и Эрнст?
– Так причудливо сложились обстоятельства. Я получил сведения о том, что ребенок должен прибыть. Но несколькими днями позже узнал, что ваши дедушка и бабушка погибли. Это значительно изменило ситуацию. Первоначально я собирался поместить ребенка куда-либо временно, но когда девочка осиротела, решил найти ей постоянную семью без промедления. Гай Джессоп работал с нами и знал об этом, Эрнста он тоже знал. Он всегда им восхищался и очень хотел помочь. Он пришел ко мне и рассказал, что у него на севере страны есть друзья, желающие немедленно усыновить младенца. Я согласился и отвез ребенка прямо к Гаю в Хенли, откуда кто-то должен был перевезти девочку в новую семью. Через несколько дней я узнал, что она была убита вместе с курьером во время бомбежки. У меня не было причин не верить этому. Это была еще одна трагедия военного времени.
– Мы с Себастьяном думали, что, сделав ребенка своим, он хотел предохранить его от возможной беды.
– Что ж, я бы согласился с этим. Это был прекрасный план, за исключением исчезновения часов. Гай представления не имел о том, что Эрнст мог попытаться передать сообщение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34