Нэд оказался не слишком хорошим рассказчиком, начал откуда-то с середины, то и дело отвлекался, возвращался назад и перескакивал с одного на другое. «Словно паутину плетет», – подумал Коул, пытаясь сложить воедино кусочки мозаики из рассказа Нэда.
Похоже, Кэди решила найти себе занятие на время отсутствия мужа и настряпать еды на весь город. Услышав это впервые, он добродушно улыбнулся, но по мере того, как история продолжалась, он услышал такое, что ему вовсе не понравилось.
– Кого она поцеловала? – переспросил Коул.
– Хови-вонючку, – уточнил Нэд, сунув в рот трубку и с удовольствием затягиваясь дымом.
Коул пришел в ужас.
– Но он ведь предлагал двести долларов любой из девочек Леса, если она решится его поцеловать, и ни одна не стала этого делать! Всем известно, что из пасти этого человека воняет так, что жеребца с ног сбивает!
– Кэди это, кажется, не смутило. По крайней мере тогда, когда он содрал парусину с фургона, а там оказалось полно горшков и сковородок!
Выяснилось, что три дня спустя после отъезда Коула Кэди наняла пятерых возниц с фургонами, чтобы они съездили в Денвер и прикупили для нее кухонные принадлежности.
– Такие вещи, о которых прежде никто и не слыхивал, – сообщил Нэд тоном, словно Кэди закупала ингредиенты для колдовского зелья. – Но теперь мы, конечно, все знаем, что к чему, – самодовольно произнес он, потом замолчал, чтобы убедиться, что Коул внимательно его слушает. – И еще ей нужны были манная крупа, оливковое масло и зернышки аниса.
Коул склонился к Нэду, глаза его сузились.
– Ты хочешь сказать, что моя жена поцеловала вонючку Хови?
– Я к этому подхожу, не торопи меня. – Нэд снова глубоко затянулся. Хозяин города был в полной его власти – об этом можно было только мечтать! – Кэди приказала возницам привезти такие продукты, о которых они и слыхом не слыхивали. Если им попадалась итальянская семья или китайцы, или люди любой другой расы или религии, они должны были заплатить очень высокую цену за…
– Почему высокую цену? – перебил его Коул.
– Кэди сказала, что национальной экономике пойдет на пользу, если ты поделишься своим богатством с другими людьми вместо того, чтобы хранить его в кубышке, – с сияющим взглядом сообщил Нэд.
– Продолжай, – великодушно позволил Коул.
– Кэди велела возницам покупать любые продукты, название которых покажется им странным, все, о чем они ни разу в жизни не слышали. И еще она вручила каждому список предметов, которые хотела бы приобрести, и их количество. Там же были оливковое масло и большие бочки с мукой. Ты знаешь, что ржаная мука с отрубями гораздо полезнее, чем белая мука?
Коул удивленно уставился на него.
– Ладно, наберись терпения. Кэди дала вонючке Хови задание найти какие-то замечательные кухонные принадлежности. Видел бы ты его! Кое-кто из нас пытался предупредить Кэди, что Хови нельзя доверять, но она не стала слушать. Она вложила ему в руку мешок с золотом и сказала, что все теперь зависит от него. Мы думали, Хови растает от удовольствия, и были уверены, что никогда его больше не увидим.
Нэд сделал еще одну глубокую затяжку.
– Но он всех нас надул! На следующий день он явился и рассказал невероятную историю. Похоже, кто-то в Денвере решил открыть французский ресторан и пригласил трех французских шеф-поваров прямо из Парижа, из Франции, а они заявились со своими сундуками, полными медных котелков. – Нэд серьезно взглянул на Коула. – Медь гораздо лучше проводит тепло, чем любой другой металл, кроме серебра. Ты знаешь про это?
– Давай, продолжай, – без тени веселья в голосе приказал Коул.
– Так вот, шеф-повара прибыли со всем своим скарбом – Кэди называет это «кухонная утварь», – но Два дня спустя они дезертировали, вернее, пустились на поиски богатств, а все свои горшки и сковороды побросали. Вонючка Хови привез огромное их количество, и когда он появился на ранчо с фургоном, полным сковородок, котелков и закопченных блюд, Кэди была настолько рада, что поцеловала его. Прямо в рот.
После этих слов Нэд немного подождал реакции Коула на этот, как ему казалось, замечательный рассказ, но Коул никак не показал, что он вообще что-то расслышал.
– Кто такой Хуан? – только и спросил он.
– Барела, – ответил Нэд с видом притворной невинности. – Ты должен был о нем слышать.
Несколько секунд Коул не мог вымолвить ни слова. Потом поднялся, ощупывая себя, словно проверяя, на месте ли его ножи. Хуан Барела был законченный уголовник, способный прикончить человека, которого первый раз видит. Никто не знал наверняка, в смерти скольких человек он повинен, но никому даже в голову не приходила такая глупость – приехать, в Сокорро и попытаться это разузнать, несмотря на высокую цену, которая была назначена за голову знаменитого бандита.
Нэд вцепился в руку Коула и заставил его снова сесть.
– Тебе нет нужды беспокоиться. Он у Кэди из рук ест. Истинная правда! Хуан теперь за всем следит, поддерживает порядок среди работников и тех, кто приходит поесть. И он здорово все делает, потому что ему пришлось подстрелить всего двоих.
– Подстрелить… – проговорил Коул и снова начал подниматься.
– Это был всего-навсего старик Линдструм, – с готовностью объяснил Нэд, снова заставляя Коула сесть. Кто хоть однажды встречался с Линдструмом, был готов его убить. Даже если бы к Линдструму спустился ангел с небес, то и он нашел бы, на что пожаловаться.
– Линдструм не хотел есть свежий салат, сказал, что это всего-навсего пучок травы, вот Хуан и подстрелил его. Попал куда-то около плеча. Потом Долорес перевязала рану платком, и Линдструм слопал весь салат.
– Понятно, – сказал Коул. – И что же сказала моя женушка, когда человека едва не пристрелили за то, что он не стал есть свой салат?
– Кэди сказала Хуану больше ни в кого не стрелять, но потом добавила, что по тому, как выглядят зубы этого человека, кто-то давным-давно должен был заставить его есть разную зелень. Теперь они с Хуаном Барелой друзья.
Когда Коул заговорил, лицо его оставалось совершенно спокойным:
– Моя жена дружит с самым знаменитым убийцей в стране? Человеком, который внушает страх каждому, кто хотя бы слышит его имя?
– Кэди говорит, что Хуан просто пытается оказать поддержку жителям Сокорро и всем детям. Методы у него плохие, но идеи – добрые, – при этих словах Нэд замолчал и мечтательно улыбнулся. – Кэди, без сомнения, просто чудо! В самый первый день Хуан спустился с гор вместе со всеми, кто пришел из Сокорро. Никто даже не предполагал его увидеть, но он сказал, что тоже согласен собирать грибы, если за это платят десять долларов в час, так что он…
– Что?! – завопил Коул. – Десять долларов в час?
– Да, именно столько Кэди платит каждому, кто ей помогает, – подтвердил Нэд, не в силах спрятать улыбку. Лет шесть он пытался выкупить у Коула салун, но тот никак не соглашался даже на партнерство. – Так ты хочешь слушать про Хуана или нет?
– Да, рассказывай, – буркнул Коул. – Но подожди минуточку, ты уверен, что здесь не осталось виски? Мне необходимо выпить.
– Ни капли, – весело сообщил Нэд. – Кэди нужно все. Так вот, о Хуане. Хуан появился впервые за десять лет, что он не в ладах с законом, а мы уставились на него и не сводили глаз, потому что это все равно что увидеть живую легенду. Должен сказать, на вид он весьма приятный человек. Кэди называет его «Толстячок».
– Продолжай, – рявкнул Коул.
– В тот первый день с гор спустился весь Сокорро, а в фургоне сидел пацаненок – вылитый Хуан, и Кэди поздравила Хуана с тем, что у него такой симпатичный сын. Но в этот момент появился какой-то старикан с носом картошкой и принялся брызгать слюной и кричать, что это его сын. Кэди извинилась, но когда из фургона выскочил пятый ребенок, точная копия Хуана, она рассмеялась и посмотрела на Хуана, и Хуан тоже начал смеяться.
Коул перегнулся через стол.
– Почему бы тебе не рассказывать только факты? У Кэди все в порядке?
– Я бы сказал, более чем. О Боже! Но как эта женщина умеет заставить людей работать! Нас она заставила рыть ямы и делать огромные вертела. Кузнеца – раскатывать слоеное тесто, а девочек Леса – месить сдобное. Ты знаешь, что раскатывать тесто нужно до тех пор, пока сквозь него можно будет читать газету! – Нэд долго смеялся. – Ты знаешь, нет ничего на свете, чего не могла бы приготовить эта женщина! Она дала двум охотникам целый список того, что они должны были ей привезти, что-то вроде горных львов и тому подобное, так старика Эрни озарило, и он привез целый мешок гремучих змей. Он думал, что получится прекрасная шутка.
– Ты позволил, чтобы кто-то там вручил моей жене гремучих змей? – процедил Коул сквозь сомкнутые зубы.
– Не беспокойся. Хуан отстрелил им головы, потом Кэди в мгновение ока спустила с них шкуры, полдня вымачивала мясо в молоке, а потом пожарила его. Если тебя интересует мое мнение, получилось весьма съедобно.
– Ты ел гремучих змей? Нэд с очень серьезным выражением лица посмотрел на Коула.
– Черт, я даже улиток ел! – Дав Коулу время осознать эту информацию, он продолжал:
– Кэди смешала их с чесноком и дикой кудрявой петрушкой. Не так уж плохо!
– Улитки? – прошептал Коул.
– Лучше есть, чем получить пулю от Хуана, – оправдываясь, сказал Нэд. – К тому же мы все стали верить Кэди. Тебе следует попробовать, как она умеет готовить голубей! Она фарширует их рисом, а потом жарит на углях. Получается, что снаружи они покрываются хрустящей корочкой, а внутри мясо такое мягкое, что его может есть даже Беззубый Дэн.
Коул долго сидел за столом, не произнося ни слова, глядя на крепко сцепленные руки.
– Что еще? – тихо поинтересовался он. Не дождавшись ответа Нэда, поднял на него глаза. – Что еще? – переспросил он громче.
– Ну, все в городе знают, как ты устроил свою свадьбу с Кэди. И по-настоящему стыдятся, что прогоняли ее, когда она голодала, так что все… Ну, все…
– Давай, говори!
– Каждый мужчина сделал ей предложение. Ты знаешь, в нашем городе никогда не появлялась такая красавица, и если бы она захотела открыть ресторан, люди бы издалека приходили, чтобы полакомиться ее стряпней. Так что ей не нужны твои деньги. Ну вот, поэтому все мужчины предлагали ей руку и сердце.
– И ты тоже? – с отвращением поинтересовался Коул.
– Я был одним из первых, – процедил Нэд, сжав челюсти, готовый услышать, что уволен и может убираться из города. Но Коул ничего не сказал. Вместо этого он отвернулся и молча смотрел в окно.
– Я никого из вас не виню, – через некоторое время проговорил он. – Она красива, и в ней есть что-то такое, что располагает к себе мужчину. Ты наверняка понял, что Кэди и не догадывается о своих достоинствах. Но в этом только половина ее очарования.
– Да, мы все об этом знаем, – хмыкнул Нэд. – Кэди считает, что она толстая.
При этом мужчины посмотрели друг на друга, в глазах обоих искрился смех.
– Толстая, – повторил Коул и рассмеялся, думая о том, что устроила Кэди. Может, ему следовало обидеться за то, что она самовольно решила накормить весь город за его счет, но он не мог справиться со смехом.
– Вонючка Хови? – выдавил он, и Нэд рассмеялся еще громче.
– Я думал, он тут же свалится замертво! А видел бы ты Хуана! Кэди говорит, что у него очень легкая рука, когда он месит тесто. Она такого не встречала. Она пытается убедить его открыть французскую пекарню и печь какие-то «круассаны». Больше масла, чем хлеба, но по-настоящему вкусно.
Некоторое время Коул смотрел куда-то в пространство. Что значили для него деньги? С того самого дня, когда случилась трагедия, он вечно боялся что-нибудь потратить. Можно было подумать, что все члены его семьи погибли, защищая эти деньги, и его задачей было сохранить их. Но Кэди использовала деньги, чтобы помочь нуждающимся, чтобы принести радость. Он не сомневался, что весь поселок Сокорро сможет жить следующие два года на те деньги, которые Кэди заплатила им за несколько дней.
– Ты готов возвращаться? – спросил Коул у Нэда. – Мне кажется, я здорово проголодался.
– Тогда это уладит Кэди.
– Думаю, Кэди способна уладить все мои неприятности.
– И, может, неприятности всего города, – пробормотал себе под нос Нэд, так что Коул не услышал его.
Может, Коул и владел городом, но за последние несколько дней Кэди выразила собственное мнение по поводу того, что она назвала «навязчивой монополией» Коула. Она сказала, что верит в «свободное предпринимательство». И, как все они видели, она попыталась воплотить в жизнь то, во что верит.
– Я готов, – сказал Нэд и последовал к выходу за Коулом.

Глава 14

То, что Коул увидел, когда въехал на территорию своего ранчо, можно было назвать только «управляемым хаосом». Сначала он подумал, что хаоса здесь куда больше, чем управления, но вскоре услышал какие-то выкрики и несколько выстрелов в воздух. Похоже, здесь забыли о его запрете на использование оружия в пределах города.
– Я сказал тебе встать в строй! – послышался мужской голос. Потом кто-то схватил его коня под уздцы, и он почувствовал чью-то тяжелую руку у себя на ноге.
– Может, ты меня отпустишь? – спокойно сказал Коул, глядя сверху вниз на человека, рука которого вцепилась в его икру.
– О, извините, сеньор Коул, – пробормотал мужчина. – Но Хуан приказал…
– Я знаю, что тебе приказали, – ответил Коул, спешился и бросил вожжи пареньку, оказавшемуся неподалеку.
Коулу пришлось прокладывать себе дорогу среди толпящихся повсюду людей, чтобы пробраться к собственному дому. Насколько он мог судить, Кэди одновременно кормила определенное количество человек, а те, кто не ел, стояли вокруг дома снаружи и ждали своей очереди для того, чтобы снова поесть. Дабы не дать им упасть в голодный обморок, между приемами пищи разносились подносы, заполненные самыми разнообразными закусками.
В какое-то мгновение Коулу показалось, что ему придется кого-нибудь убить для того, чтобы подойти к входной двери, потому что Хуан распорядился никого не впускать. Но после обмена несколькими «любезностями» позвали Мануэля, чтобы он «опознал» прибывшего.
– Что за чертовщина произошла с моим домом? – стоя спиной к двери и оглядываясь вокруг, потребовал ответа Коул, как только оказался внутри.
Во всех комнатах первого этажа мебель и ковры были сдвинуты в сторону и уставлены противнями, так что каждое помещение в любой момент могло превратиться во временную кухню. Казалось, люди и мука находились повсюду в доме.
– Они готовят здесь еду и пекут "то, что можно, а все остальное выносят наружу и пекут там, – пояснил Мануэль. – Кэди говорит…
Коул вскинул одну бровь.
– Ну конечно, либо Кэди, либо Хуан, – с сарказмом проговорил он. – Где она?
Мануэль взглянул на него так, словно хотел спросить: «К чему лишние вопросы?»
Коул широкими шагами прошел в кухню, остановился в дверях и наблюдал до тех пор, пока его не оттолкнули люди, бегающие из комнаты в комнату. Любой генерал любой армии гордился бы таким авторитетом, каким пользовалась Кэди, управляя одновременно командой человек в пятьдесят или даже больше, причем все они быстро двигались по кухне, то и дело входили и выходили через три двери. Коула поразило, что в этой толчее никто никого не пытается убить. Однако еще больше он удивился, когда узнал трех мужчин, портреты которых висели на всех столбах с надписью «Разыскиваются».
Через заднюю дверь вошел Хуан Барела с тремя пустыми подносами в руках. Он резко остановился, повернулся и сразу заметил Коула, стоящего в дверях.
«С нервами у него все в порядке», – оценил Коул. Заглянув в темные глаза Хуана, он понял, что тот пытается вычислить, будут ли от Коула неприятности и собирается ли тот сдать Хуана шерифу?
Нахмурившись, Коул кивнул в сторону кучи булочек в форме полумесяца, лежащих в корзинке на столе около стены.
Слегка улыбаясь, Хуан схватил одну булочку, протянул ее Коулу и направился к духовкам. Коул с интересом наблюдал, как «закоренелый убийца» вытаскивает из них три железных противня, на которых рядами лежали пирожки.
Один за другим люди в кухне начали замечать стоящего в дверях Коула, и у каждого на лице отражался один вопрос: что он предпримет? Прекратит ли это бесплатное угощение для всех горожан? Насколько ужасен будет его гнев? Неужели он вышвырнет всех из города?
Но глаза Коула были устремлены только на одного человека – на Кэди. Ее темные волосы распустились по плечам, прекрасную фигуру скрывала одна из простыней Коула. Кожа ее разрумянилась от жара печи, он никогда не видел, чтобы она была настолько соблазнительно прекрасна.
– Ты все сожжешь! – закричала Кэди, хватаясь за огромную медную сковороду и стаскивая ее на холодную сторону плиты. – Посмотри на… – Она замолчала, проследив за направлением взгляда человека, ответственного за сковороду, который уже не смотрел на плиту.
Когда Кэди обернулась и увидела стоящего в дверях Коула, сердце его екнуло, потому что он заметил в ее глазах радость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45