Да и сам Шарбараз, похоже, почувствовал, что слова его прозвучали неубедительно.
— В общем, утром поглядим, что предпринять, — заключил он.
Абивард устало поплелся к обозу, мысленно благодаря Господа за то, что войско Смердиса не упорствовало в погоне за отступающими; если бы они продолжили наступление, то вполне могли бы захватить обоз — и фургон с Динак и Рошнани.
Сестра и главная жена встретили его появление возгласами радости и облегчения. Таким же образом они отреагировали на весть, что Шарбараз остался цел и невредим.
— Но что же дальше? — спросила Рошнани. — Путь на Машиз перекрыт, и что нам делать?
— Величайший задумал новое наступление на завтра, — сказал Абивард.
Рошнани закатила глаза, а потом притворилась, будто не делала этого. Даже Динак, которая во всем поддерживала Шарбараза, что было для нее столь же естественным и бессознательным, как дыхание, на сей раз промолчала. Уж если Динак не верит, что из этого наступления что-то выйдет, оно обречено.
Рошнани вызвала одну из служанок, которая принесла Абиварду кувшин вина.
Он осушил его, растянулся на коврике в закутке Рошнани, намереваясь передохнуть минутку, и крепко заснул, не успев даже осознать, что засыпает.
Утреннее наступление состоялось, но предприняли его не отряды Шарбараза.
Возможно, воодушевленная победой кавалерия Смердиса — стрелки, но преимущественно копейщики — всю ночь шла по следу противника и обрушилась на него, едва забрезжил рассвет. У Шарбараза было численное превосходство, но это не помогло. Войско было деморализовано вчерашним поражением и дезорганизовано ведь пришлось наспех разбивать лагерь после отступления, явившегося полной неожиданностью.
Некоторые воины бились хорошо; другие спасовали и бросились бежать, как только рядом прошипели первые стрелы. Войско в целом удерживало позиции примерно до середины утра. Потом воины начали снова отступать, несмотря на отчаянные крики Шарбараза и сотников. Почуяв победу, воины Смердиса усилили напор, атакуя там, где видели слабину.
К исходу дня войско Шарбараза было отброшено в Страну Тысячи Городов, на равнину между Тубтубом и Тибом. Законный Царь Царей был потрясен до невменяемости — он, похоже, и вообразить не мог, что на него обрушится подобное несчастье. Абивард тоже не мог вообразить такого и подозревал, что и сам выглядит так, будто не совсем в своем уме.
— Вряд ли я смогу сразу бросить войско в бой, — мрачно сказал Шарбараз. Пожалуй, самое лучшее будет отступить в земли, где знать и народ всецело поддерживают нас, собраться там с силами, а потом выступить снова.
Он имел в виду отступление на северо-запад, то есть по существу то, что предлагал ему Смердис, прежде чем напасть на него с помощью магических чар.
Тогда Шарбараз ответил презрительной усмешкой. Но на том этапе гражданской войны он выигрывал сражения, а Смердис проигрывал. Однако, потерпев несколько поражений, Шарбараз, по всей вероятности, решил, что лучше сохранить малую часть, чем потерять все.
— Согласен, величайший, возможно, это самое лучшее, — сказал Абивард.
Шарбараз прав. Возглавляемое им войско потеряло боевой дух, а армия Смердиса, несомненно, обрела его. В таких обстоятельствах рваться в бой означало идти навстречу гибели. К тому же, хоть для законного Царя Царей возвращение на северо-запад и было равносильно изгнанию, для Абиварда оно означало возвращение домой. Ему очень хотелось знать, как поживает брат, как обстоят дела в его наделе. С самого начала похода он не получил из дома ни одной весточки.
На другое утро Шарбараз приказал войску повернуть на юг, чтобы снова обогнуть Дилбатские горы и двинуться в северо-западном направлении к землям, население которых более симпатизирует ему, нежели жители Страны Тысячи Городов.
Отряды Смердиса висели у них на хвосте — но не в таком количестве, чтобы целесообразно было ввязываться с ними в бой. Они постоянно маячили неподалеку, следили за каждым движением и докладывали о нем начальству.
Воины Шарбараза, не проехав и фарсанга, обнаружили, что в каналах разрушены все запруды и залила равнину, — двигаться дальше было невозможно.
С другого берега за ними, сидя на своих конях, наблюдали воины Смердиса, испытывая явное удовольствие при виде затруднительного положения противника.
Абивард погрозил им кулаком.
— Куда теперь, величайший? — спросил он. — Они перекрыли нам путь домой.
— Знаю. — Шарбараз выглядел не менее затравленным, чем ощущал себя Абивард. — Здесь, в долинах Тубтуба и Тиба, мы словно мухи, пытающиеся выбраться из паутины. А паук может утянуть нас в любой уголок этой паутины, какой ему угодно, а потом не спеша подойдет и вонзит клыки в остатки нашего войска.
— Приятная картина. — Абивард почувствовал, как к горлу подступает тошнота. — Есть ли у нас возможность передвигаться по собственной воле, а не по воли Смердиса?
— Может быть, если мы рванем на север и перейдем два больших канала, прежде чем они сломают плотины и откроют шлюзы. Это осуществимо — через крупные каналы переброшены мосты и налажены лодочные переправы.
Войско предприняло такую попытку. Добравшись до канала, пересечь который намеревался Шарбараз, они увидели, что все лодки отогнаны на противоположный берег. И там же стояли новые отряды Смердиса. Они ждали, отважится ли Шарбараз на переправу. Но воины Шарбараза скоро обнаружили, что канал глубок, и вброд его не перейти.
Шарбараз вздохнул:
— Если я прикажу людям переплыть канал, с конями или без, получится, что мы сами напрашиваемся на избиение. На юг нам нельзя, на север нельзя, за спиной у нас войско, которое не даст нам возвратиться на запад… даже если мои люди захотят выполнить такой приказ.
Шарбараз рассуждал с точки зрения стратегии. Абиварду же приходили на ум более обыденные материи, о которых так часто приходилось задумываться дома, в родном наделе.
— Они нас пасут, — сказал он.
— Вот именно, и брось меня в Бездну, если я знаю, как из этого выпутаться, — сказал Шарбараз и показал на другой берег канала:
— Мне до этой своры предателей не добраться… и на юге тоже, и если даже я прикажу войску повернуть оружие против той шайки, которая преграждает нам путь к Машизу, те даже не снизойдут принять бой, это мне ясно уже сейчас. Они просто отступят и откроют еще несколько каналов, чтобы мы завязли окончательно. Им легче сломать их, чем нам восстановить.
— Опасаюсь, что ты прав, величайший, — сказал Абивард. — Мы уже пересекли главное русло Тиба. А что будет, если они вынудят нас пересечь и Тубтуб? Что там, по ту сторону Страны Тысячи Городов?
— Кустарник, за ним полупустыня, а дальше — Видессия. — Шарбараз сплюнул. — Ничего такого, что мне хотелось бы посетить, уверяю тебя.
Однако, вопреки желаниям Шарбараза, войску приходилось двигаться на восток. Нигде они не могли оставаться дольше чем день-два. Потом истощались запасы продовольствия и фуража. Отряды Смердиса и поврежденные каналы перекрывали дорогу во всех иных направлениях. Обитатели Тысячи Городов отсиживались за своими стенами и не желали иметь никаких дел с Шарбаразом.
— Можно подумать, что я видессийцев привел! — возмущался Шарбараз. — Я готов щедро заплатить местным — деньгами, а потом и уменьшением подати, — лишь бы они помогли мне залатать каналы и дать нам возможность маневра… Но они и слушать не хотят.
Эту тираду Царя Царей случайно услышал ехавший рядом Охос. Он сказал:
— Величайший, когда ты сядешь на трон, как тому в следует быть, ты, разумеется, отомстишь им так, что и через тысячу лет трубадуры будут слагать об этом песни, а злоумышленники — трепетать.
— Ну, когда этот день настанет, кое-кто из правителей городов недосчитается головы, уж не сомневайся, — заверил Шарбараз брата Рошнани. — Но что до всех прочих, то какой смысл в мести? Перебьешь крестьян и ремесленников — и откуда казна будет брать налоги?
Охос недоуменно вытаращил глаза. Для него в новинку было и управление наделом, что уж говорить о всей державе! Через мгновение он спросил:
— Неужели налоги значат больше, чем честь?
— Иногда, — ответил Шарбараз, что изумило Охоса еще сильнее. Законный Царь Царей продолжил:
— Кроме того, крестьяне и ремесленники всего лишь выполняют приказы своих правителей. Как же я могу поставить им это в вину? Я сам рассчитывал бы на их беспрекословное повиновение, если бы эти правители были назначены мною. Кровопролитие представляется мне непозволительной роскошью. Я отомщу, естественно, но только в разумных пределах.
Охос задумался над этим, словно усваивал преподанный наставником урок.
Наконец он сказал:
— Величайший очень мудр.
— Величайший чертовски устал, — пробормотал Шарбараз. — Если бы я был таким мудрым, то сейчас сидел бы в Машизе, а не шлепал по Стране Тысячи Городов. — Ему на щеку уселась муха. Шарбараз хлопнул по ней, но муха улетела до того, как ладонь коснулась щеки. — Эти речные долины надо было назвать Страной Миллиарда Мух. Их здесь больше, чем чего-то другого.
— Ну, не знаю, величайший, — сказал Абивард. — По моему скромному суждению, комаров здесь все-таки больше. — Он почесал волдырь на руке.
Шарбараз фыркнул. Смех его был невесел — но все же он смеялся, едва ли не в первый раз после разгрома под Машизом.
— Признаю, зятек, не исключено, что ты прав.
Воспользовавшись относительно добрым настроением монарха, Абивард сказал:
— Позволь мне высказаться, величайший. — Шарбараз кивнул, и он продолжил:
— С твоей стороны было бы мудро проявить умеренность не только в отношении мести жителям Тысячи Городов. Твой отец бросил всю армию в лобовую атаку и потерял все; такие же действия принесли большой урон и тебе.
Недовольная гримаса Царя Царей не удивила и не огорчила Абиварда — часто ли Шарбаразу доводилось выслушивать критику? После долгого молчания Шарбараз медленно кивнул:
— Не исключено, что и в этом ты прав. Я стремлюсь нанести врагу наибольший урон как можно быстрее. Иногда тем самым я врежу и себе — могу ли я это отрицать? — Он обвел рукой широкую пойму, по которой было вынуждено перемещаться его несчастное войско.
Как ни старался, он не находил способа вырваться из паутины затопленных каналов, враждебно настроенных городов и неприятельских сил, напиравших со всех сторон. Судя по всему, Смердис и думать не хотел о решающей атаке, если он мог добиться желаемого и без нее. Не выпустив почти ни одной стрелы, его войско загоняло Шарбараза все дальше на восток.
— Скоро мы выйдем к Тубтубу! — бушевал Шарбараз. — И что тогда? Он что, считает, что мы утопимся, чтобы оказать ему любезность?
— Не сомневаюсь, ему бы этого очень хотелось; это было бы для него наилучшим исходом, — ответил Абивард. — Он воюет как человек, привыкший руководить чеканкой монеты: не тратит ничего сверх того, что совершенно необходимо. Это скупердяйство дорого обошлось ему к западу от Дилбатских гор, но здесь оно служит ему хорошую службу.
Шарбараз ответил ругательством и в ярости ускакал. Абивард задумался, что же будет, когда они выйдут к Тубтубу. Он был готов биться об заклад, что река окажется слишком широкой, глубокой и быстрой для перехода вброд. Если войско Смердиса прижмет их к реке, у Шарбараза не останется иного выбора, кроме как бросить свое войско на те полки Смердиса, которые окажутся поблизости. Абивард не рассчитывал на победу в такой битве, но он без колебаний последует за человеком, которого избрал своим монархом. Каковы были шансы у Шарбараза выбраться из Налгис-Крага? Если уж это удалось, то всякое может случиться.
Абивард утешался этой мыслью, пока не осознал, насколько тонка черта, отделяющая «может быть» от «будет».
Теснимые со всех сторон, не имея возможности закрепиться на каком-либо рубеже, поскольку их злейшими врагами были голод и поврежденные каналы, а не лучники и копейщики, люди Шарбараза вышли к Тубтубу через три дня. Абивард ожидал, что здесь им придется занять оборону и приготовиться к последней отчаянной битве. Как бы то ни было, ему, первому из сторонников Шарбараза, вовсе не улыбалось попасть в лапы Смердиса.
Он горько сожалел, что Рошнани и Динак сумели уговорить его взять их в поход. Там, в крепости Век-Руд, женщины были бы в достаточной безопасности, что бы ни случилось с их мужьями. А здесь…
Но, к его удивлению, разведчики, проскакавшие вверх и вниз по течению, сообщили, что плавучий мост, составленный из лодок, по-прежнему переброшен через реку.
— Мы перейдем, — тут же сказал Шарбараз. — На том берегу Тубтуба мы сможем двигаться куда захотим, и нас не будут преследовать войска Смердиса.
Коню Абиварда не понравилось, как доски, переброшенные через лодки, ходят под его ногами. Он фыркал и переступал вбок, пускаясь на все ухищрения, лишь бы не идти вперед. Наконец Абивард не выдержал и с такой силой всадил в него шпоры, что конь уже ни на что не отвлекался.
Дальний берег Тубтуба мало чем отличался от ближнего. Но как только войско Шарбараза перешло реку, подъехали воины Смердиса и подожгли лодочный мост Поднимающийся дым заставил Абиварда подумать — слишком поздно! — о том, сколько же лодок осталось на восточном берегу, чтобы облегчить войску Шарбараза возвращение. Он не знал ответа, но у него возникло чувство, что правильным ответом будет — ни одной.
Глава 9
— Назад нет пути, и здесь оставаться долго нельзя, — сказал Абивард Рошнани вечером, когда невеселое войско остановилось на ночлег. Выбор невелик.
— А если бы выбор был, что было бы лучше? — спросила она.
— Даже если бы мы могли выбирать одно из двух, все худо, — ответил Абивард. — Во-первых, вернувшись на западный берег Тубтуба, мы вновь столкнулись бы со всеми теми сложностями, которые загнали нас в ловушку.
Во-вторых, даже если бы здесь в нашем распоряжении были все стада, зерно и фрукты мира, что с того? Быть Царем Царей в землях восточное Тубтуба — все равно что быть мобедан-мобедом среди хаморов. Они не настолько верят в Господа, чтобы испытывать потребность в первосвященнике. Всем этим землям вполне достаточно дихгана, но никак не монарха.
— Тебе, конечно, виднее, чем мне взаперти в этом фургоне, — сказала Рошнани. В устах Динак эти слова прозвучали бы гневно; Рошнани же просто констатировала факт, предоставляя Абиварду сделать из этого те выводы, какие он посчитает нужным. — Твои слова убеждают. Оба варианта представляются скверными. В таком случае, что если двинуться на восток?
Абивард покачал головой — это был жест бесконечной терпимости, любви и желания как можно бережнее отнестись к наивности жены.
— На восток отсюда — степь, поросшая кустарником, ничуть не лучше, чем земли между оазисами в наших краях. Чтобы остановиться и собраться с силами, это место никак не годится. А еще дальше на восток — Видессия.
Это слово он произнес с содроганием. Для него, как и для любого макуранца, Видессия была и могла быть только злейшим врагом. Но Рошнани вцепилась в эту мысль, как кошка в мышку, появившуюся из норки, которой кошка прежде не замечала:
— Отчего же нам тогда не двинуться в Видессию? Автократор — Ликиний, насколько я помню, — едва ли поступит с нами хуже, чем Смердис, хмырь хмырей, ибо хуже быть не может. — Презрительное прозвище, данное Смердису воинами, она произнесла, чуть скривив губы.
Абивард раскрыл рот, приготовившись с ходу отмести такое предложение, но замер, так ничего и не сказав. Ведь если взглянуть на это так, как предлагает Рошнани, тут есть над чем подумать. Наконец он промолвил:
— Не вижу смысла отдаваться на милость видессийца, когда у него нет резонов обойтись с нами лучше, чем обошелся бы Смердис.
Но Рошнани была не из тех, кто, придя к какой-то мысли, готов отбросить ее, не выжав из нее все, что можно.
— Почему нет резонов? Ликиний — тоже своего рода Царь Царей. Неужели он благосклонно одобрит то, что какой-то дальний родственник захватил престол, по праву принадлежащий царскому сыну? А если одобрит, то в один прекрасный день может обнаружить, что и его собственным престолом завладел дальний родственник.
— Это… — Абивард хотел сказать, что это нелепо и глупо, но сообразил, что ничего нелепого и глупого в словах Рошнани нет. Если у Смердиса хватило наглости захватить престол, то почему какой-нибудь видессиец не может поступить подобным образом? Ведь несомненно, что видессийцы — мошенники и воры по сути своей. Если один из их императоров оставит трон без присмотра, кто-нибудь, у кого на этот трон нет никаких прав, попытается его стащить. — Это… неплохая мысль, — закончил он изумленным тоном.
— Мысль-то простая: а что мы теряем, отправившись в Видессию? — сказала Рошнани. Пока Абивард искал ответ на этот вопрос, он вспомнил третью часть пророчества Таншара.
— Где же еще я найду узкое море, кроме как в Видессии? — произнес он.
Рошнани округлила глаза:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50