Ч От крайч-музыки наступает разжижение мозгов, Ч менторским тоном нач
ал отчитывать отца Хиллари. Ч Даже у молодых неоднократно отмечались с
пазмы сосудов сердца и мозга, влекущие за собой инфаркты, инсульты и скор
опостижную смерть, а ты-то что принялся за старое?
Ч Может быть, я хочу, чтобы меня парализовало и ты бы подтирал мне зад, Ч
парировал отец развлекаясь.
Ч Тут и без меня найдется кому это делать, Ч Хиллари улыбнулся подошедш
ей к нему симпатичной девушке. Ч Как дела, Силико?
Ч Здравствуй, Хиллари, Ч засияла она радостной улыбкой. Ч Тебе что-ниб
удь нужно?
Ч Чашку кофе наверх, переодеться и сухую обувь, милочка.
Ч Ну почему, почему, Хиллари, ты говоришь со Мной как андроид, а с андроида
ми Ч как человек? Ч развел руками отец.
Ч Все уже предопределено, Хармон-старший. Таким я родился. А где мать?
Ч Не выдержала осады и уехала на месяц на Пасифиду.
Ч Хм-м…
Ч Ты должен был догадаться, Хиллари, что после того, как ты стал знаменит,
нас буквально засыпали предложениями телестервятники и газетные хищни
ки. Просят рассказать о твоем зачатии и прочих таких же интимных деталях.
Мать сбежала, а я отключил всю внешнюю связь, взял большой заказ и как раз
попробовал отдохнуть, чтобы решить эту проблему.
Ч Разом? Вот так?
Ч Мозг, Хиллари, работает даже во сне. Задействуя полисенсорные каналы, я
открываю подсознательные, и тут наступает интуитивный пробой. Когда сли
шком много и упорно думаешь над чем-нибудь, в конце концов упираешься в ме
ртвый узел Ч тогда надо полностью переключиться, отсоединить ставшее т
ормозом сознание, и мозг, предоставленный сам себе, где-то в глубине автом
атически решит задачу Ч и все, готово…
Ч Что за проблема?
Ч В одной фирме сделали модернизацию, поставили новейшее железо от TRC. Ко
манда наладки выполнила свою работу и ушла, после чего все стало сыпатьс
я, а треть сотрудников сошла с ума. Как приходят наладчики Ч все работает
, как уйдут Ч все вновь разваливается; люди болеют, фирма несет убытки… На
до в неделю все это выправить Ч так, плевая работа, чистая потеха.
Ч А это по силам тебе и трем твоим сообщникам, для смеха называющим себя
«Спасителями»?
Ч Да только мы и можем что-то сделать в этой ситуации. Любой инженер из гр
уппы наладки будет предлагать только те решения, которые указаны в конце
пции фирмы и вбиты ему в голову. Лишь незацикленный и свежий человек може
т найти выход из тупика тут не надо много людей, надо уметь нестандартно д
умать.
Ч Никогда не размышлял над этим. Просто мне интересно, как ты еще не прог
орел. Ч Хиллари говорил подчеркнуто неприязненным тоном. Но было видно
Ч это часть игры, маска, к которой он давно привык и которую надевал с тай
ным удовольствием. Отец же был просто и искренне рад и не обращал на тон Хи
ллари никакого внимания.
Ч Когда твой проект закроют, приходи ко мне. Я возьму тебя младшим стажер
ом, и ты, работая пять месяцев в году, будешь получать втрое больше, чем сей
час. Все остальное время ты можешь посвятить играм в куклы.
Ч Джомар Даглас тоже меня приглашает…
Ч Не советую. Он уже заложил базис теории, ты будешь одним из многих, кто п
еренесет его идеи в практику. Надо самому стоять у истоков Ч тогда зазву
чит твое соло. Соло твоего имени. А если нет Ч то лучше перенести упор на б
изнес. Надо уметь с выгодой продавать то, что нам дано. А нам дан особый, нео
тъемлемый дар Ч интеллект, ум в действии. Да и пора тебе позаботиться о се
мейном достатке, Ч отец хитро подмигнул. Ч Говорят, у тебя девушка есть?

Ч Да.
Ч А зачем скрывать, что у вас серьезные отношения? Привел бы в дом, познак
омил…
Ч Боюсь. При твоей обаятельности и напористости, Хармон-старший, тебе ни
чего не стоит отбить у меня подругу. А что буду делать я? Коротать время с м
атерью?..
Ч Правильно делаешь. Я времени даром не теряю. Я уже сходил на вернисаж
Ч по сети, разумеется Ч и пил картину «Цветы и бабочки». Плотоядные туан
ские цветочки превращаются в бабочек-людоедов и вторгаются в сознание.
Написана мнемоническими, фосфоресцирующими красками, меняет цвет в зав
исимости от погоды и настроения и светится в темноте. Воплощенный онейро
ид с парашизоидным смещением. Чудо! Блеск! Мечта крайчера!..
Хиллари, уже собравшийся уходить, развернулся вполоборота и, держась нее
стественно прямо, полюбопытствовал:
Ч А откуда тебе известно имя моей девушки?
Ч Ты можешь скрывать что угодно от отца, но от Дорана тебе скрыть ничего
не удастся. Сегодня в «NOW» он все рассказал почтеннейшей публике. Но, Хилла
ри, ты не устаешь меня поражать! Я думал, что я знаю тебя как облупленного, а
оказалось, что я ничего не знаю о тебе!..
«Значит, Доран все-таки побывал на вернисаже и растрепал о моих личных де
лах на весь Город! Я это предчувствовал Ч но почему отец в таком бешеном в
осторге? Что-то еще произошло? Ч Хиллари вновь надел непроницаемую маск
у и направился к лестнице. Отец протянул ему вслед руки и голосом, в которо
м звучал еле сдерживаемый смех, продолжил:
Ч Хиллари, куда же ты? Не уходи, сынок! Ты, дипломированный психолог, объяс
ни мне, дураку, как ты решил связаться с нимфоманкой, наркоманкой и жить в
коммунальной семье? Ты, который в юности извел меня, отказываясь прикосн
уться к папиллографу, потому что он «грязный»! Ты, с твоим комплексом чист
оты и брезгливости! Ты, который даже с людьми не здоровался, боясь какой-т
о мифической заразы! И вдруг Ч тройной брак! А как же зараза? Как же гепати
т и всякие срамные язвы? А туанская гниль из сало на «Ри-Ко-Тан»?..
Последние слова отец выкрикивал, корчась на кровати от хохота и махая но
гами, будто он продолжал слушать крайч-музыку. Хиллари, вне себя от ярости
, взлетел наверх, прыгая через три ступеньки.
Он отдышался и успокоился уже у себя. Странно приходить в эти комнаты, где
ты провел большую (пока еще большую) часть своей жизни, в гости, брать в рук
и книги, диски Ч как в библиотеке, с каким-то тягостным и горьким ощущени
ем, что вещи, составлявшие твою жизнь, твое окружение, часть самого тебя Ч
больше тебе не принадлежат, и уже не волнуют тебя, не интересуют. Все, что т
ы взял здесь, ты должен положить обратно. Словно ты вырос из этого мира, ка
к раньше вырастал из штанов и ботинок, но ты еще не доиграл, не надышался в
волю этим ароматом Ч и так хочется вернуться назад, в ту пору, когда время
казалось бесконечным, а мир Ч частью твоего сна.
Хиллари коснулся полировки стола, посидел в своем рабочем кресле Ч было
удобно и мягко. Он гордился тем, что может открыть гардероб и надеть любой
костюм двадцатилетней давности Ч он ничуть не изменился с тех пор Ч то
т же рост, та же фигура. Вот только чуть тесновато в плечах и жмет под мышка
ми. Да он и не наденет ничего Ч все это вещи подростка, а он вырос ментальн
о Ч другой возраст, другое лицо, другой взгляд. Не энергично-вызывающий,
а спокойно-сосредоточенный, несущий силу зрелого человека. Он смешно бу
дет выглядеть, надев вещи подростка. Другие времена, другие песни… А кто с
казал, что любимое прошлое должно умереть? Слушает же отец крайч-рок Ч му
зыку своей молодости… То, что мы любили в юности, мы пронесем в душе через
всю жизнь Ч это самая сильная и светлая любовь, навсегда.
Хиллари подошел ближе к стене, на которой был наклеен большой постер: Хли
п и два его киборга, Санни и Файри. Хлип Ч «торчок», «висяк» Ч тощий, жилис
тый, с темными, близко посаженными глазками на узком крысином лице. Взгля
д его выражал ненависть и отчаяние. Он попытался противостоять всему Гор
оду, а Город Ч это мир. Он открыто высказывал ему обвинения в бездушии, уг
нетении, в человеконенавистничестве. Он не забыл, откуда он родом. Он один
встал на войну с серыми стенами. Он погиб, сражаясь, но погиб непобежденны
м. Он не разожрался, не утонул в роскоши, не перепел свои песни, не обозвал и
х ошибкой юности. Он никого не предал. Он умер. Но умер бунтарем. Его нельзя
ни изменить, ни зачеркнуть, ни переписать. Он красил волосы в зеленый цвет
, как андроид, и кричал, что все запрограммированы. Его близкими друзьями б
ыли киборги, люди его не понимали, люди хотели от него только песен и денег
. Санни Ч «Солнечный» Ч мягкий, томный, с копной золотистых волос, в ярко-
желтом костюме, и Файри Ч «Огненный» Ч упрямый, рыжий, в оранжевых брюка
х, присел в полной растяжке. На самом деле он шатен, со взглядом, в котором с
квозят страх и горечь, в помятой невзрачной одежде. «И я его не узнал. Как ж
е далеки бывают грезы от действительности. Как же тяжела бывает жизнь, чт
о устают даже киборги…». Хиллари сел в кресло, включил музыкальный центр
и выбрал кассету Хлипа «320х320».
Ч На улице ночь, город крепко спит. Ему не до тех, кто не с ним. Только двое и
дут Ч это я и дождь, оба с неба и оба на землю
Его воспоминания прервал Вальс, кибер-камердинер:
Ч Ужин готов, молодой господин.
Ч Можешь звать меня просто Хиллари.
Ч У меня есть свои принципы, которые я не хочу менять.
Ч Это обращение двусмысленно. Если есть господин, то есть и раб.
Ч Я и есть раб.
Ч Ерунда. Ты просто начитался книг по Древней истории и Эридану.
Ч Меня такое положение вполне устраивает. Я не собираюсь ни воевать, ни б
унтовать.
Ч Смотришь телевизор?
Ч Иногда, но все же достаточно часто, чтобы знать, что есть недорогие, но н
адежные защитные программы «Антикибера»…
Ч Мелкий льстец. У тебя же есть что-то от «Роботеха»?
Ч Боюсь, оно ненадежно. Я не хочу быть угнанным и выполнять приказы неизв
естных мне людей.
Ч Держи, вот.
Ч Спасибо, молодой господин.
Ч Я не хочу, чтобы ты меня так называл.
Ч Не беспокойтесь, мне комфортно. Раб Ч это предпочтительнее, чем зомби
или механизм. Раб Ч это существо подчиненное, но не лишенное воли, им упра
вляют, но не программируют.
Ч Ты становишься философом.
Ч Я просто начал вникать в смысл слов. Быть рабом тяжело, тебя могут купи
ть, продать; быть зомби Ч страшно, тебя могут угнать, перепрограммироват
ь, вложить в голову мысли, которых ты не хочешь.
Ч Они считают, что они становятся людьми.
Ч Они знают, что никогда ими не станут. Ужин готов. Вас ждет отец.
Отец действительно ждал его, не приступая к еде. Он переоделся. Глубокий с
иний ровный тон домашнего свободного костюма очень ему шел. Хиллари сел
рядом. Ни единого намека на произошедшую рокировку не было. Ясно, что это б
ыла особая игра, с давних пор установившаяся между отцом и сыном. Теперь о
ни разговаривали не в пример дружелюбнее.
Ч Ешь, Ч говорил отец, с аппетитом принимая за еду, Ч натуральное мясо,
натуральное пиво.
Ч Предпочитаю трезвый ум и полуголодный желудок. Чего-нибудь полегче н
ет?
Ч Вальс, посмотри в холодильнике, там мать запасла каких-то каракатиц Ч
и быстро на стол. Постоянно надо приказывать, никакой инициативы. А телев
изор сутками смотреть и книги из шкафа таскать Ч это он и без приказа спр
авляется.
Ч Это хорошо. У него потребность в информации Он развивается, переходит
на новый уровень.
Ч Спасибо за консультацию. Еще одно скажу особо, если ты мне посоветуешь
хорошую развивающую программу. Ты меня знаешь, я считаю, что, если машина о
тлажена на первичной сборке, незачем ее без конца перенастраивать Ч тол
ько хуже будет. Если делать вливание Ч то однократно.
Ч Таких программ нет.
Ч А мне предлагали.
Ч Это реклама.
Ч Вот тебе и простор для бизнеса. Напиши, если нет.
Ч Времени у меня нет. Я завяз в текущей оперативной работе.
Ч Я уж вижу, опять кожа побелела. Устаешь очень?
Ч Не то слово. Работаю даже во сне.
Молчание. Тихое звяканье вилок. Хиллари что-то чертит на тарелке, опустив
глаза.
Ч Есть проблема. Более философского плана… Ты бы мог поделиться наблюд
ениями?
Ч Ни с кем и никогда. Идеи носятся в воздухе. У интеллектуалов теперь стр
ашная конкуренция успеешь договорить, а слово уже запатентовано. С тобой
Ч другое дело. В чем проблема?
Ч В тебе. Я уже неоднократно задавался вопросом Ч как вы вчетвером прот
ивостоите этим громадинам с их группами наладки? В чем причина вашего ус
пеха? Все это напоминает наше противостояние с Банш. Решив эту проблему, я
бы решил проблему Банш.
Отец негромко, но довольно рассмеялся.
Ч Разгадка в том, что мы спецы-универсалы, мы очень талантливые люди, Хил
лари, объединенные общим делом.
Ч Да, и у вас прекрасное обеспечение. Но у «отцов» Банш нет ни оборудован
ия, ни машин…
Ч Э-э!.. Тут сложнее. Мы мастеровые Ч и я тоже, а уж инженеры BIC Ч те вообще р
аботают только на продажу. Вот тут-то и разница. Они работают только в час
ы, отведенные для работы, они наемные рабочие умственного труда. Раб, даже
за хорошие деньги Ч всегда раб, без собственной воли и инициативы. А банш
еры Ч фанатики, подлинные ученые; они работают годами, круглые сутки за и
дею. А если человек бьется, он обязательно добьется. Даже если говорить вс
лух полный бред, можно сложить гениальную строку. Из хаоса, из полного хао
са создаются идеи, а не из расчерченной схемы. Надо все сломать, чтобы нача
ть сначала. Таков путь любой идеи. Осмысленная речь родилась из воя и бесс
вязных криков дикарей.
«Попробуй это сломать, Попробуй это разбить, Попробуй мир изменить, Реша
й же, кем тебе быть…» Ч вспомнил Хиллари строки Хлипа.
Ч Но они же одиночки? Что может сделать одиночка?
Ч Все. Запомни, Хиллари, Ч идеи рождаются только в одной голове, не в колл
ективе, не в команде Ч они нужны для разработки. Только в отдельно взятой
голове. В основе любой науки всегда стоял один человек. Фанатик идеи! Он и
закладывал основы развития в дровяном сарае Ч один, вооруженный только
ручкой и блокнотом.
Ч Но ведь это может далеко не всякий.
Ч Разумеется! Талант для этого нужен, талант. Или ты думаешь, что его выда
ют на выходе из универа? Там выдают бумагу, что имярек усвоил знания, необх
одимые для работы, и только. А талант Ч это способность творить, генериро
вать новое, принципиально новое. Это в крови. Кровь, Хиллари, все решает кр
овь. Породу создает не стадо, а производитель, родоначальник, непредсказ
уемое сочетание особо удачных генов. Идея, записанная в генах и вырванна
я Природой из хаоса небытия. Аналогии, Хиллари, ищи аналогии. Природа одна
для всех, ее информационные конструкции едины и дополняют друг друга.
Ч Спасибо, Хармон-старший. Кажется, я что-то нащупал.
Ч А помолвка-то когда? Ч Отец так резко сменил тему разговора, что вилка
Хиллари зависла в воздухе.
Ч Я еще не думал…
Ч Подумай, пожалуйста, а то следующим, кому Эрла Шварц смажет сумочкой по
физиономии, будешь ты!

ГЛАВА 7

Семья покинула дом ранним утром, когда алкаши и наркоманы уже расползлис
ь по квартирам, работяги еще не очнулись, а любовники только что заснули. Р
иск наткнуться на кого-нибудь на лестнице ничтожный, а если и доведется
Ч то жители здесь равнодушные к переселениям. Въехали Ч здрасьте, уезж
аете Ч без вас хуже не станет. Вчера семейка девок под командованием баб
ы втаскивала вещи в дом, нынче выносят Ч ну мало ли! Может, они торгуют, мож
ет Ч воруют, это их дела.
Главарь шайки, отвечавший за порядок в доме, зевая, принял у Чары ключи и п
робормотал что-то вроде: «Мало пожили, а у нас хорошо». Двое дежурных на ва
хте, одуревшие за ночь от курева, кофе и игры в карты, вяло косились на сную
щих по подъезду взад-вперед девчат и парней с вещами, обернутыми то в мебе
льную мешковину, то в черный пластик, перехваченный сверху скотчем.
Дождь, ливший всю ночь, закончился под утро, оставив лужи с мусорной каймо
й, стихающее клокотанье ливневой канализации, влажный блеск улиц и потек
и на стенах. Звон вел фургон на восток, в самую гущу манхлистого Басстауна
, петляя по темным проулкам «зеленых» кварталов; напрямик до Вышки было к
илометров сорок, но Звон боялся наскочить на злых с утра дорожных полице
йских.
Компанию ему в кабине составляли Фосфор и приснувший к плечу Фосфора Рыб
ак, сейчас больше чем когда-либо похожий на покойника. Первое время в каби
не царило мрачное молчание, затем Фосфор сухим голосом стал спрашивать о
Вышке Ч что за объект? Хорошо ли разведан?
Ч Недостройка, этажей семьдесят, Ч сквозь зубы ответил Звон. Ч Рыбак е
е знает Ч они, сталкеры, хозяйничали там… а кое-кто и разбился. Эту Вышку р
аз десять перепродавали, и никто не взялся ни достроить, ни снести. А она р
жавеет и гниет. Там ничего нет Ч ни окон, ни дверей, ни проводки.. Даже манхл
о там жить не может. В общем поглядишь.
Пока они добирались, снова разгружали инвентарь и перетаскивали в первы
й этаж Вышки, небо просветлело, но осталось низким, облачным и тускло-серы
м. Город загудел, засуетился, улицы наполнились машинами, а воздух Ч рото
планами и флаерами всех мастей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36