Насчитывает цикл поэм о Гильоме Оранжском ни мало ни много Ч целых две д
южины. А ведь, конечно, не все из сочиненных когда-либо дошли до наших дней
...
Известны во французском эпосе и поэмы о Жераре Русильонском и Ожье-Датч
анине. Эти гордые рыцари-вассалы не боятся соперничать и ссориться с сам
ими королями. Вражда, правда, заканчивается примирением. Одна из коллизи
й прямо напоминает нашу знаменитую былину об Илье Муромце, которого держ
ал в заточении князь Владимир, но вынужден был освободить в тот драматич
еский момент, когда Киев осадили враги. Точно так же и Карлу Великому прих
одится выпускать Ожье из темницы только тогда, когда на Францию двинулис
ь язычники, и другого спасителя не найти...
Поскольку литература отражает все приметные явления своего времени, не
могли героические поэмы не отразить феодальных распрей, родовой вражды,
конфликтов вассального долга с родственными отношениями. Все это можно
найти в поэме «Рауль де Камбре», которую исследователи датируют второй п
оловиной XII века.
Рауль де Камбре наделен примерно теми же чертами, что и Гильом Оранжский
Ч неукротимостью, своенравием. Все тот же литературный король Людовик л
ишил его отцовских земель, но даровал чужую Ч наследственный феод графо
в Вермандуа. И на протяжении двух поколений тянется в поэме феодальная р
аспря.
Но в отличие от Гильома Оранжского, Рауль де Камбре свиреп, жесток, неспра
ведлив. В поэме ему противопоставлен оруженосец и вассал Рауля Ч юный Б
ернье. Поначалу он вынужден поддерживать де Камбре против собственных р
одителей, даже перенести смерть матери, сожженной вместе со всем женским
монастырем своим господином. И все же кончается поэма тем, что Бернье уби
вает Рауля де Камбре.

Как Родриго де Бивар стал ли
тературным героем

Свой героический эпос одновременно с французским создавался и в других
странах. В той самой Испании, куда отправился однажды Карл Великий за обе
щанным городом Сарагосой, но вынужден был повернуть назад, тоже появился
свой шедевр, который можно поставить в один ряд с «Песнью о Роланде».
Во Франции странствующие певцы назывались жонглерами, в Испании Ч хугл
арами. Сходны были и «творческие лаборатории» Ч в Испании за основу эпи
ческих произведений тоже брались подлинные события, обраставшие с тече
нием времени множеством дополнительных подробностей, уже мало связанн
ых с действительностью.
Так что нет ничего удивительного, раз герой «Песни о моем Сиде» оказался
столь же реальным лицом, что и «Хруодланд, начальник Бретонской марки». Р
азница лишь в том, что о реальном Роланде мы ничего больше не знаем, кроме
этого краткого сообщения историка. Родриго Диас де Бивар более известен.

Он Ч один из ближайших советников и одаренных военачальников при корол
е Кастилии Санчо, один из героев реконкисты, не прекращающейся войны исп
анцев с арабами на Пиренейском полуострове. Арабы же и прозвали его Сидо
м (аль-сеид Ч господин).
Всякое случалось в жизни реального Сида. Когда после короля Санчо правит
ь стал Альфонс VI и на первые роли выдвинулась не кастильская, а леонская з
нать, случалось ему бывать в немилости, даже в изгнании.
В изгнании Родриго Диас де Бивар поначалу был важным лицом при при дворе
графа Барселоны Беренгария, затем служил мусульманскому владыке Сараг
осы. Спустя какое-то время, собрав на свой страх и риск войско, Родриго-Сид
начал отвоевывать земли, находящиеся под арабским владычеством. Занял В
аленсию и после этого примирился с Альфонсом VI, потом одержал еще несколь
ко блестящих побед в сражениях...
Годы жизни этого человека точно известны Ч 1040-1099. Поэма о его славных деяни
ях сложилась, по-видимому, через полвека после его смерти. До современных
историков литературы дошел только один список «Поэмы о моем Сиде», соста
вленный в 1307 году. И по нему можно судить, что на этот раз певцы-хуглары и в о
бщих чертах, и в именах действующих лиц не столь уж далеко ушли от подлинн
ых событий жизни испанского героя.
Но, разумеется, о буквальной точности и говорить не приходится. Многие ре
альные события в «Песне» сливаются воедино, как, скажем, три размолвки Ро
дриго Диаса де Бивара с королем Альфонсом VI превращаются в одно изгнание.
Случалось герою «Песни» одерживать такие победы и в тех местах, где реал
ьно не происходило ничего подобного.
А само изгнание становится поистине эпическим событием Ч сам такой мот
ив распространен во многих литературных произведениях; и в «Песне о моем
Сиде» безымянные авторы постарались, конечно, извлечь из него все, что мо
жно.
Очень обстоятельно и с огромным сочувствием описывается, как несчастны
й изгнанник лишь с кучкой родственников и самых преданных вассалов скит
ается по стране, не зная поначалу, где приклонить голову. Чтобы одолжить д
енег на пропитание и содержание своих вассалов, он даже вынужден прибегн
уть к такой хитрости Ч взять деньги у богатых евреев, отдав в залог запеч
атанные сундуки, набитые камнями.
Но постепенно, обязанный всем самому себе, своей доблести, уму, да еще верн
ости своих самых преданных воинов, Родриго-Сид завоевывает земли, котор
ыми до этого владели арабы, добывает несметные богатства, и только после
этого из великодушия и благородства примиряется с королем.
Однако и во время своей борьбы, одерживая победы и отнимая земли у мусуль
манских властителей, Сид при малейшей возможности подчеркивает свою ва
ссальную верность несправедливому королю, посылает ему часть своей доб
ычи. И не так трудно понять, почему звучит в «Песне» и такой мотив Ч рекон
киста, изгнание арабов с испанских земель, была бы, конечно, невозможной в
мятежной и полной своеволия стране, сеньоры и короли неминуемо должны бы
ли объединяться ради общего дела...
Если опять-таки сравнивать «Песнь о моем Сиде» с французской «Песнью о Р
оланде», сразу бросается в глаза то, что Сид очерчен гораздо многогранне
е Роланда.
Роланд Ч доблестный рыцарь, верный долгу и слепо следующий своим предст
авлениям об идеалах чести. Он героически неистов в битве, безрассудно см
ел.
А Сид, напротив, уравновешен, он прекрасный дипломат. Он не только отважны
й воин, но и рачительный хозяин в своих владениях, полководец, заботящийс
я о том, чтобы его войско было обеспечено всем необходимым. Вдобавок к это
му и семьянин он прекрасный.
«Песнь о Роланде» Ч героическое произведение только о войне. А вот в «Пе
сне о моем Сиде», не менее героической, речь идет не только о войне, но и об о
быденной жизни. Но, собственно говоря, ничего и удивительного в таком отл
ичии нет: испанская «Песнь» начала складываться позже французской, когд
а сложнее стали взгляды на все окружающее, на отношения между людьми.
Надо сказать, что хоть немало и других героических поэм создано было в ту
пору в Испании, а Сид так и оставался долгое время любимым героем. Были сло
жены и другие сказания о нем, многие эпизоды его жизни были представлены
в отдельных романсах Ч коротких лиро-эпических поэмах, сходных по форм
е с северными балладами.

Кем были Нибелунги?

Среди эпических произведений, близких по времени к «Песне о Роланде» и «
Песне о моем Сиде», выделяется, безусловно, знаменитая немецкая «Песнь о
Нибелунгах», поэма из 39 глав, включающих в себя около 10 тысяч стихов. Сюжеты
ее популярны и в наши дни Ч в основном, благодаря прославленным операм В
ильгельма Рихарда Вагнера, составляющим тетралогию «Кольцо Нибелунга»
.
Разумеется, в основе этого произведения лежат еще более древние германо
-скандинавские сказания, но примерно к 1200 году, каким датируется рукопись
«Песни», поэма, до этого передававшаяся изустно, обрела тот окончательны
й облик, который и сделал ее знаменитой. По содержанию, колориту, философи
и она не имеет ничего общего с более простыми и ясными «Песней о Роланде»
и «Песней о моем Сиде».
Но все-таки стоит, наверное, хотя бы вкратце напомнить содержание «Песни
о Нибелунгах».
К королю бургундцев Гунтеру в город Вормс, прослышав о красоте его сестр
ы Кримхильды, едет свататься королевич Зигфрид с Нижнего Рейна. А Гунтер
в это время сам сватается к богатырше Брюнхильде, царствующей в Исландии
. И он просит помочь ему в этом Зигфрида.
Благодаря шапке-невидимке Зигфрид в самом деле помог Гунтеру победить б
огатыршу в воинских состязаниях. Король женится на ней, но у Зигфрида в ре
зультате дальнейших хитросплетений сюжета остаются перстень и пояс Бр
юнхильды.
Десять лет спустя две королевы спорят о достоинствах своих мужей, и Крим
хильда, показывая Брюнхильде ее перстень и пояс, которыми Зигфрид завлад
ел опять-таки с помощью шапки-невидимки, называет исландскую владычицу
наложницей Зигфрида.
Вассал и советник бургундских королей Хаген фон Тронье с согласия Гунте
ра мстит за Брюнхильду. Зигфрид неуязвим Ч он выкупался в крови убитого
им дракона Фафнера, и теперь ему не страшно никакое оружие. Но во время куп
ания к спине его прилип маленький листик, и это единственное место, куда е
го можно поразить.
Хаген хитростью выведал у Кримхильды об этой тайне Зигрфида и предатель
ски убил его на охоте, когда тот приник к ручью, чтобы утолить жажду. После
этого Хаген и Гунтер завладели и сокровищем, которым владел Зигфрид Ч ч
удесным кладом Нибелунгов...
Во второй части поэмы, действие которой происходит много лет спустя, Кри
мхильда, прежде наивная и нежная, совершенно преображается. За это время
она вышла замуж за могущественного короля гуннов Этцеля, но поглощена од
ним желанием Ч отомстить Хагену и Гюнтеру за смерть Зигфрида и вернуть
себе клад Нибелунгов. С этой целью она и зазывает бургундцев в страну гун
нов.
Во время боя, который начался прямо в пиршественном зале, погибают все бу
ргундские воины, а самих Гунтера и Хагена взял в плен знаменитый гуннски
й воин Дитрих Бернский. Но он отдал пленных Кримхильде с условием, что та п
ощадит их.
Однако Кримхильда убила сначала Гунтера, а потом и Хагена, которому снес
ла голову мечом Зигфрида. Тогда старый воин Хильдебранд ударами меча раз
рубил Кримхильду на части...
Невероятное нагромождение событий, причудливые извивы сюжета Ч вот чт
о отличает это произведение. Полно оно неистовых страстей, ярости, жажды
мести. Но герои по-своему хранят и понятия о чести, несмотря на собственны
е страшные злодеяния. Так, скажем, убийца Зигфрида Хаген, узнав от дунайск
их русалок о предстоящей бургундам гибели в земле гуннов, разбивает челн
ок перевозчика, чтобы его соотечественники не смогли бы опозорить себя б
егством.
Полным-полно это произведение и неясностей, загадок. Даже само имя Нибел
унги употребляется в «Песне» в самых разных значениях. Ими называются и
первоначальные владельцы клада, которым завладел Зигфрид, сказочные су
щества, наделенные огромным ростом и силой. Кроме того, Нибелунгами назы
ваются и бургундские короли Гибихунги Ч Гунтер и его братья после перех
ода клада в их руки...
Эта пестрая мешанина превратностей, неожиданных поворотов, множество п
оступков, драматических столкновений, накал страстей, путешествия из од
ной страны в другую, самые фантастические подробности, Ч словом, все то,
что так отличает «Песнь о Нибелунгах» от ясных и простых по сути «Песни о
Роланде» и «Песни о моем Сиде», других героических поэм того же периода, п
риближает ее вместе с тем к совершенно другому жанру, который развился ч
уть позже и приобрел необыкновенную популярность в средневековой Запа
дной Европе Ч жанру рыцарского романа, того самого, что высмеивал в XVII век
е Сервантес в своем «Дон-Кихоте».
Но справедливости ради надо сказать, что высмеивал он, конечно, далеко не
лучшие образцы, а в действительности литература знает в этом жанре немал
о достижений. Знаменитый трогательный и нежный роман «Тристан и Изольда
». Многочисленные романы о короле Артуре и его рыцарях Круглого стола...
Впрочем, разговор о них впереди. Пришла пора вспомнить и трубадуров, лири
ка которых стала столь же важной и неотъемлемой частью литературы рыцар
ских веков, как героический эпос, как рыцарский роман.

О чем пели трубадуры

Далеко не случайно поэзия расцветала в первую очередь именно в Провансе
. Многие города Южной Франции были основаны еще в эпоху Древнего Рима и во
многом сохранили древние культурные традиции. К тому же издавна они имел
и тесные торговые связи не только с северными христианскими странами, но
и с более утонченным мусульманским миром, а также с Италией, Сицилией, Виз
антией. Уже к XI веку они стали и крупными экономическими центрами с развит
ыми ремеслами, производящими в том числе и предметы роскоши.
К этому времени и начинается в замках и городах Прованса поэтическое дви
жение, достигшее своего расцвета к XII веку. Поэзия трубадуров вышла за гра
ницы Прованса, стала общим явлением для всех стран Южной Европы, оказала
большое влияние на страны немецкого языка, на Англию.
Очень разной была лирика трубадуров. В ней определились разные направле
ния, жанры Ч например, двухголосая пасторела, представляющая собой обыч
но разговор рыцаря с приглянувшейся ему пастушкой. Или альба Ч рассветн
ая песня, в которой, как правило, верный друг напоминает товарищу, забывше
му о времени на свидании с возлюбленной, о том, что пришел рассвет, или влю
бленные сами жалуются на неизбежность разлуки.
Еще один жанр Ч сирвентес, сатирические песни, живо откликающиеся на зл
ободневные события или проблемы. Известны еще и песня-спор, песня-плач, п
есня-распря...
Разумеется, воспевали трубадуры Прекрасную Даму, жаловались на преврат
ности любви, на жестокость разлуки, но случалось им поэтизировать и упое
ние битвой, азарт сражения.
Только многое ли можно рассказать о поэзии, пользуясь прозой? Не лучше ли
на миг самим вообразить себя в каком-то из провансальских замков XII века, з
аглянуть в него как раз в тот момент, когда забрел туда волей случая или по
приглашению владельца исполнитель-жонглер...
Вот он пробует струны своего нехитрого инструмента, замирают слушатели,
собравшиеся во дворе или выглядывающие из окон покоев. И звучат, наприме
р, строки альбы Ч рассветной песни:

Боярышник листвой в саду пон
ик,
Где донна с другом ловят каждый миг:
Вот-вот рожка раздастся первый клик!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!

Ч Ах, если б ночь господь нав
еки дал,
И милый мой меня не покидал,
И страж забыл свой утренний сигнал...
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!

Под пенье птиц сойдем на этот
луг.
Целуй меня покрепче, милый друг, Ч
Не страшен мне ревнивый мой супруг!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил...

Продолжим здесь свою игру, др
ужок,
Покуда с башни не запел рожок:
Ведь расставаться наступает срок.
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!

Как сладко с дуновеньем вете
рка,
Струящимся сюда издалека,
Впивать дыханье милого дружка!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!

Красавица прелестна и мила

И нежною любовью расцвела,
Но, бедная, она невесела, Ч
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!

К сожалению, неведомым осталось имя автора этих строк. Зато хорошо извес
тно, что обычной темой для Бертрана де Борна, рыцаря и поэта, была воинская
отвага и доблесть, собственная крепкая рука и надежный друг. Среди его зв
учных стихов Ч «плачи» о погибших героях-рыцарях, в том числе и о короле
Ричарде Львиное Сердце, стихи о важных политических событиях. Однако и л
юбовной лирики он не чурался.
А еще можно было бы услышать во дворе нашего провансальского замка и жал
обу на то, что крестовые походы, сражения за христианскую веру, несут разл
уку влюбленным сердцам. Имя автора таких стихов тоже дошло до наших дней.
«Маркабрюн был подкидыш, Ч сообщает о нем современник. Ч найденный у во
рот некоего богатого господина, так что никогда и не узнали, кто он и откуд
а взялся».
Возможно, будь Меркабрюн рыцарем, и не написал бы он никогда таких строк.


Как Людовик VIII воевал против
трубадуров

Увы, утонченной поэзии трубадуров история готовила поистине трагическ
ий конец. В начале XIII века по цветущим землям Прованса прошла опустошител
ьная война. Начали ее рыцари северных французских провинций с благослов
ения папы римского, так как официально война именовалась крестовым похо
дом против еретиков-альбигойцев.
Альбигойцы, большей частью ремесленники и некоторые крестьяне, выступа
ли против церковных догматов, и в основе их верований, в отличие от христи
анского аскетизма, лежала философия гораздо более жизнелюбивая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29