Они схватили папиного пилота и всех, кто имел отношение к раскопкам.
– Ихмисы знали, что ваш отец находится на Мейме? – спросил Иксиль.
– Сначала – нет, – ответила Тера. – Лично я думаю, это и спасло его. К тому времени, когда они выследили пилота, отец уже нанял всю команду, которая требовалась. К счастью, на раскопках археологи использовали «Вортрам-66», это одна из немногих компьютерных систем, на которых я действительно могу работать, поэтому он и решил включить меня в экипаж в качестве оператора борткомпьютера.
– Ты присутствовала при найме остальных членов команды? – спросил я.
Она покачала головой.
– Папа не хотел меня впутывать. Он по-прежнему считал меня тузом в рукаве и поэтому не хотел рисковать, чтобы нас даже видели в одной таверне.
– Очень плохо, – заметил Иксиль. – Если бы у нас была возможность сравнить то, что рассказывал каждый член команды о том, как его нанимали, с независимым источником, это нам кое-что бы дало.
– Тут я вам ничем не могу помочь, – сказала Тера. – Как бы там ни было, папа все организовал, спрятался где-то на ночь, а утром направился в космопорт.
– Как он попал на корабль? – спросил я. – Я проверял таймер на запоре наружного люка, его не открывали.
– Есть еще один люк в верхней части корпуса машинного отделения, – пояснила она. – Рядом с малой сферой. За путаницей трубопроводов и кабелей люка не найти. Папа поднялся по веревочной лестнице, которую можно закрепить с правого борта, залез внутрь, а лестницу убрал и спрятал там же, рядом с потайным люком.
Так вот для чего служила та пара рымов на корпусе машинного отделения!
– И так как выданные нам пропуска должны были обязательно привести нас к кораблю с левого борта, Камерон рассудил, что даже если кто-то и придет, пока он будет карабкаться с черного хода, то все равно ничего не заметит.
– Да, и единственной загвоздкой оказался ты, – сказала Тера. – Я увидела тебя у южных ворот, ты стоял на старте и был готов бежать на корабль, как только они откроются. Отец ждал у западных, от которых до «Икара» было немного дальше. И я испугалась, что ты опередишь его.
– И тогда ты сделала анонимный донос, – мрачно продолжил я. – И сказала, что видела меня с твоим отцом, поскольку знала, что тогда-то меня уж точно задержат для выяснения. Ведь ихмисы взялись за вас всерьез.
– Ну, в общих чертах ты угадал, – сказала она. – Я дала им всего несколько минут, потом перезвонила и намолола всякую чушь, чтобы дискредитировать себя как информатора. И тогда они тебя выпустили.
– Великолепно, – похвалил я. – Просто блестяще. Тебе, небось, и в голову не пришло, что, когда ты упомянула в одном доносе меня и Камерона, ты просто дала им возможность выставить в розыск не одно лицо, а два? Причем я оставался в полном неведении, что меня разыскивают!
– Извини, – пробормотала она, виновато потупившись. – И опять-таки, все, что я могу сказать, – я тогда еще не знала, насколько во всем этом замешаны паттхи. Если бы я… – Барышня пристально посмотрела на меня. Похоже, в ее душе вновь всколыхнулись старые подозрения в отношении моей персоны. – Честно говоря, я тогда не знала, что натворила. Я не была уверена, можно ли тебе доверять. Да и сейчас еще не знаю.
Я хотел было снова повторить наши логические выкладки, но потом подумал, что раз уж они не сработали с первого раза, то и со второго вряд ли подействуют.
– Думаю, нам еще придется над этим поработать, – вместо этого сказал я, возвращая ей пистолет. – И все же, сдается мне, паттхи тоже стараются не болтать лишнего. Директор порта Айми-Мастр явно не вполне представляла, что происходит, иначе она бы меня так просто не отпустила.
– И не позволила бы кораблю взлететь, – добавил Иксиль.
– Правильно, – поддакнул я. – Ладно. С предысторией, будем считать, разобрались. Перейдем к списку подозреваемых. Теперь я смею предположить, что именно ты выключила гравитационный генератор во время наших первых корпусных работ и припечатала Чорта о борт. Я попросил его проверить весь корпус, и ты испугалась, что он заметит потайной люк.
– Да, – подтвердила она и снова на миг виновато потупилась. – Он замаскирован, но вблизи его разглядеть ничего не стоит.
– А смерть Джонса?
– Нет! – категорически заявила она. – Ни отец, ни я не имеем к этому никакого отношения.
– Итак, это мы можем отнести на счет нашего мистера X, – предложил я. – Равно как и анонимный донос о контрабанде в таможню наджиков, да?
– Это тоже не моих рук дело, – сказала Тёра. – Зачем, по-вашему, мне было привлекать к нам внимание властей в самом центре космопорта, контролируемого паттхами?
– Просто хотел убедиться, – ответил я. – Мы уже выяснили, что с газорезкой и интеркомом баловался твой отец. И предохранители, наверное, тоже он вывернул?
– Вообще-то предохранители на моей совести, – сказала она. – Отец выбрался из межкорпусного пространства и связался со мной, сказал, что его могут вычислить по сломанному интеркому. Я была наверху в своей каюте и со всех ног бросилась к щитку. Когда заменить предохранитель не получилось, я поняла, что ты задумал. Времени на то, чтобы ликвидировать короткое замыкание, не было, и я просто вытащила все предохранители и спрятала их.
– Разумно, – согласился я. – Нервы ты мне потрепала, но придумано умно, ничего не скажешь. Я вырубил связь на твоем рабочем месте, верно?
Она кивнула.
– Съемная панель, которую мы сделали на скорую руку, не совсем квадратная, и иногда мне приходится пинать ее, чтобы встала на место. Именно это ты и услышал, когда пришел ко мне.
– И еще я слышал этот звук, когда заходил в лазарет поговорить с Шоуном, – припомнил я. – Он тоже несколько раз слышал его. Кстати, есть еще одна деталь, которую можно навесить на мистера X: он ослабил (или что он там с ними сделал?) ремни, которыми был привязан Шоун, чтобы помочь парню бежать.
– Думаешь, это было сделано умышленно? – нахмурилась Тера.
– А как же! – заверил я. – Наш мистер X не мог спокойно пробраться в каюту Иксиля с инструментом и набором юного химика, пока вы все были на борту. Был бы слишком большой риск, что кто-нибудь из вас на него ненароком наткнется. Но я велел никому не покидать корабль, так что нужен был подходящий повод, чтобы нарушить этот приказ.
Иксиль вежливо кашлянул.
– Боюсь, тут вы оба упускаете из виду более важную деталь, – заметил он. – Пока на корабле никого не было, исчез Арно Камерон. И не обязательно – по доброй воле.
Тера на глазах побледнела.
– Но как? – прошептала она. – Откуда вообще стало известно, что он здесь?
– Может быть, мистер X вычислил его точно так же, как это сделал я, – ответил я, а у самого тем временем в голове вихрем проносились зловещие последствия похищения Камерона, как осенние листья под резким порывом ветра. – Или, например, он услышал лязг и обнаружил вас за разговором.
– Возможно, потому злоумышленник и позвонил в таможню, – предположил Иксиль. – Чтобы оттянуть момент, когда обнаружится исчезновение Камерона. Ведь было ясно, что после обыска мы постараемся покинуть Потоси как можно быстрее и, когда выяснится, что Камерон исчез, будем уже далеко.
– Но к чему было забирать все его вещи? – настаивала Тера. Подобный сценарий ее явно не устраивал. – У него был полный комплект туристического оборудования: пища, запас воды, спальный мешок, даже маленький биотуалет.
– Откуда у него такая экипировка? – поинтересовался я.
– По большей части все это ему купила я во время нашей остановки на Ксатру, – ответила она. – Он собирался сойти на первой же стоянке, но после смерти Джонса мы решили, что ему еще какое-то время надо оставаться в укрытии.
– А-а, – протянул я, припоминая многочисленные пакеты, которые она притащила на борт на Ксатру, и как была раздосадована, что я прервал ее поход по магазинам.
– Но зачем кому-то понадобилось брать все это с собой? – повторила Тера.
– Возможно, наши противники решили уничтожить все доказательства того, что Камерон вообще был на борту, – предположил Иксиль. – Их агент доложил им, что ваш отец находится здесь тайно. Раз улик его пребывания нет, получается, что теперь осталось только ваше голословное утверждение против их слова.
– Если дело вообще дойдет до разбирательства, – добавил я. – Возможно, у них на тебя другие планы.
Тера попыталась снова ожечь меня взглядом, но получилось неубедительно – в душе она уже не могла на меня толком разозлиться. Барышня сердито шмыгнула носом.
– Умеешь ты успокаивать, Маккелл. И ты тоже, Иксиль.
– Ну знаешь, мы тоже получили не совсем то, на что подписались, – отпарировал я. – Что бы мне хотелось знать, так это почему наш корабль еще летит. Мы уже дважды были, можно сказать, у них в руках. Почему они просто не захватят нас?
– Не знаю, – тяжело вздохнула она.
– Возможно, нам будет проще разобраться, если мы будем знать, что же собой представляет наш таинственный груз, – внес предложение Иксиль.
Долгую минуту Тера поочередно разглядывала нас с напарником. Наверное, хотела понять, насколько мы заслуживаем доверия. А может быть, пыталась сочинить убедительную ложь.
– Ладно, – решилась она наконец. – «Икар» не несет никакого груза. «Икар» и есть груз.
Она обвела рукой вокруг себя.
– Именно это и нашли археологи на Мейме: две сферы, соединенные между собой. Большая была пуста, если не считать радиального гравитационного поля, а малая набита чуждой нам электроникой.
– Насколько чуждой? – уточнил Иксиль.
– Совершенно чуждой, – мрачно сказала Тера. – Никто из археологов не видел раньше ничего подобного. Еще там были пометки и инструкции, которые тоже совершенно не поддаются расшифровке. Мы так и не выяснили, то ли этот артефакт – наследие легендарной цивилизации предтеч, то ли он ведет свое происхождение откуда-то извне, из неизведанных областей Галактики. Потому-то здесь на борту и оказался «Вортрам-66»:археологи пытались подключить его к малой сфере, чтобы изучить ее, а когда строился «Икар», они просто оборудовали вокруг него компьютерную комнату.
– Так вот откуда взялась гравитация в межкорпусном пространстве, – сказал я. – Я собирался спросить тебя, как и зачем это было сделано.
– Мы тут ни при чем, – ответила Тера. – И понятия не имеем, зачем нужна эта гравитация. Мы знаем только, что она составляет почти восемьдесят пять процентов земного тяготения и подстраивается сама, автоматически, поэтому поле гравигенератора «Икара» на ней никак не сказывается.
Она устало улыбнулась.
– Как я понимаю, она точно так же работала и на Мейме. Даже в поле планетарного тяготения можно было спокойно ходить по сфере хоть вниз головой.
– Интересное, должно быть, ощущение, – пробормотал я.
– Половина археологов была от него в восторге, другие просто не могли этого выносить, – ответила она. – Во всяком случае, именно поэтому внутренний корпус сделан так далеко от внешнего: все металлы каким-то образом задерживают гравитационное поле сферы, но если корпуса разместить ближе друг к другу, то у всего экипажа жутко кружились бы головы при приближении к сфере, там, где поля конфликтуют.
– И поэтому паттхи из штанов выпрыгивают? – спросил я. – Из-за принципиально нового гравитационного генератора? Трудно поверить, что ради этого можно пойти на убийство.
Тера покачала головой.
– Я не уверена, что паттхи даже догадываются о гравитационном генераторе, – ответила она, и что-то было в ее голосе такое, что у меня мурашки по спине побежали. – Я же сказала, наша команда еще не успела ничего расшифровать. Но гравитационный генератор – это не единственное, что еще продолжает работать. Большинство электроники в малой сфере находится, похоже, в режиме ожидания, и с нее было снято множество показателей. Волновой анализ, конфигурация цепей и тому подобное.
Она глубоко вздохнула.
– Ученые были не вполне уверены, – тихо сказала она. – Они еще многого не смогли понять. Но то, что им удалось выяснить из образцов срабатывания распределения энергии и даже из геометрических размеров компонентов… в общем, они думают, что это гипердрайв.
Я взглянул на Иксиля.
– Что за гипердрайв? – осторожно спросил он.
– Скоростной, – ответила она. – Сверхскоростной. Из вычислений получается, что он позволит развивать скорость в двадцать раз большую, чем двигатели паттхов.
А ради этого, – тихо сказал Иксиль, – паттхи пойдут и на убийство.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Мы оставили Теру досыпать (ну, или ворочаться без сна после такой бодрящей беседы) и продолжили закрытое заседание военного совета в рубке «Икара». Там мы застали Шоуна, сонно несущего вахту. Парнишка охотно согласился, чтобы я его сменил, и отправился в свою каюту – отрабатывать взаимодействие щеки с подушкой. Шел он, слегка пошатываясь, будто пьяный, из чего я сделал вывод, что Шоун еще не совсем оправился от приступа болезни Коула. Или, что не менее вероятно, от ломки.
В рубке мы смогли вздохнуть свободно – тут нам была обеспечена вся необходимая защита от чужих ушей. Насколько это вообще возможно на борту «Икара», конечно. Но вот ответы на насущные вопросы сами собой в наши головы приходить не спешили даже в рубке.
– Маловероятно, но вполне возможно, – глубокомысленно заметил я, наблюдая, как хорьки проворно карабкаются вниз по ногам моего напарника и разбегаются по своим постам в коридоре и у внутреннего корпуса. – По-моему, после нашей милой беседы с мисс Камерон все только запуталось еще больше.
– Отнюдь, – возразил Иксиль. – Раньше мы искали загадочного убийцу-диверсанта на борту «Икара». Теперь осталось найти только загадочного убийцу.
– Да уж, какое облегчение! – фыркнул я.
– К тому же мы можем вычеркнуть Теру из списка подозреваемых, – продолжал он, пропустив мой сарказм мимо ушей. – Таким образом, остаются только Никабар, Чорт, Шоун и Эверет. Это уже что-то.
– Если только все, что она нам рассказала, – правда, – предупредил я. – Не забывай, что фотография, которую прислал дядя Артур, не слишком-то совпадает с оригиналом. Барышня может быть просто умелой лгуньей с талантом к импровизации,
– В самом деле? – отозвался Иксиль. Говорил он своим обычным великосветским тоном, но с легким оттенком сарказма – это максимум, на что способен каликси по части язвительности. – И откуда же исходит гравитационное поле большой сферы, из умения лгать или из таланта импровизации?
– Ну ладно, ладно, – проворчал я, сдаваясь. – Тера чиста, как искусственный снег. Но не забывай, что, если даже она и есть та, за кого себя выдает, наши цели могут совпадать далеко не полностью.
– Так и быть, – великодушно согласился он. – Тогда где же начинаются новые загадки, которые тебя смущают?
– Там, где остался Камерон, – ответил я. – При всем моем к тебе уважении твоя версия о похищении что-то не вызывает у меня особого доверия. Если команда соперников была достаточно осведомлена, чтобы попасть сюда и похитить Камерона, то почему они не захватили«Икар», пока были на борту?
– Возможно, они просто не знают его настоящего значения, – высказал предположение Иксиль. – Может быть, они думали, что все ценное скрыто в грузовом трюме, и боялись, что у них не хватит времени забраться туда.
– Тогда почему они разрешили нам покинуть планету? – возразил я. – Должны же они хоть приблизительно представлять себе, за чем охотятся. Никто не станет назначать награду в сто тысяч, исходя исключительно из умозрительных рассуждений.
– Не обязательно, – возразил Иксиль. – Возможно, им известно лишь, что «Икар» везет нечто такое, что Камерон считает чрезвычайно необходимым доставить на Землю. Им просто любопытно, что бы это могло быть. Вполне вероятно, потому в таможню и поступил донос о контрабанде: чтобы у злоумышленника появился повод заглянуть в наш грузовой трюм.
Я прикинул так и эдак и решил, что мысль не такая уж и абсурдная, как кажется на первый взгляд.
– Тогда у них налицо чудовищные проблемы с координацией своих действий, – заметил я. – Наджики отпустили нас, не моргнув и глазом.
– То же самое сделала директор Айми-Мастр на Мейме, – напомнил Иксиль. – Я думаю, что паттхи просто еще не решили, насколько открыто и гласно они будут вести себя в этом деле.
– Дело и так уже предано широчайшей огласке на высшем уровне, – мрачно заверил я его. – Уже половина правительств в этом регионе получила предупреждение о введении санкций, если они не задержат нас и не передадут в руки паттхов.
– Да, но предостережение на высшем уровне – это одно, а работа напрямую с чиновниками и таможенниками на местах – совсем другое, – отметил Иксиль, – Власть предержащие, как правило, не допускают утечки информации из своих кругов. В особенности сведений, которые могут вызвать панику на рынке в их собственном округе.
Я опять принялся хмуро разглядывать дисплеи.
– Итак, что мы со всего этого имеем? Мой напарник пожал плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Ихмисы знали, что ваш отец находится на Мейме? – спросил Иксиль.
– Сначала – нет, – ответила Тера. – Лично я думаю, это и спасло его. К тому времени, когда они выследили пилота, отец уже нанял всю команду, которая требовалась. К счастью, на раскопках археологи использовали «Вортрам-66», это одна из немногих компьютерных систем, на которых я действительно могу работать, поэтому он и решил включить меня в экипаж в качестве оператора борткомпьютера.
– Ты присутствовала при найме остальных членов команды? – спросил я.
Она покачала головой.
– Папа не хотел меня впутывать. Он по-прежнему считал меня тузом в рукаве и поэтому не хотел рисковать, чтобы нас даже видели в одной таверне.
– Очень плохо, – заметил Иксиль. – Если бы у нас была возможность сравнить то, что рассказывал каждый член команды о том, как его нанимали, с независимым источником, это нам кое-что бы дало.
– Тут я вам ничем не могу помочь, – сказала Тера. – Как бы там ни было, папа все организовал, спрятался где-то на ночь, а утром направился в космопорт.
– Как он попал на корабль? – спросил я. – Я проверял таймер на запоре наружного люка, его не открывали.
– Есть еще один люк в верхней части корпуса машинного отделения, – пояснила она. – Рядом с малой сферой. За путаницей трубопроводов и кабелей люка не найти. Папа поднялся по веревочной лестнице, которую можно закрепить с правого борта, залез внутрь, а лестницу убрал и спрятал там же, рядом с потайным люком.
Так вот для чего служила та пара рымов на корпусе машинного отделения!
– И так как выданные нам пропуска должны были обязательно привести нас к кораблю с левого борта, Камерон рассудил, что даже если кто-то и придет, пока он будет карабкаться с черного хода, то все равно ничего не заметит.
– Да, и единственной загвоздкой оказался ты, – сказала Тера. – Я увидела тебя у южных ворот, ты стоял на старте и был готов бежать на корабль, как только они откроются. Отец ждал у западных, от которых до «Икара» было немного дальше. И я испугалась, что ты опередишь его.
– И тогда ты сделала анонимный донос, – мрачно продолжил я. – И сказала, что видела меня с твоим отцом, поскольку знала, что тогда-то меня уж точно задержат для выяснения. Ведь ихмисы взялись за вас всерьез.
– Ну, в общих чертах ты угадал, – сказала она. – Я дала им всего несколько минут, потом перезвонила и намолола всякую чушь, чтобы дискредитировать себя как информатора. И тогда они тебя выпустили.
– Великолепно, – похвалил я. – Просто блестяще. Тебе, небось, и в голову не пришло, что, когда ты упомянула в одном доносе меня и Камерона, ты просто дала им возможность выставить в розыск не одно лицо, а два? Причем я оставался в полном неведении, что меня разыскивают!
– Извини, – пробормотала она, виновато потупившись. – И опять-таки, все, что я могу сказать, – я тогда еще не знала, насколько во всем этом замешаны паттхи. Если бы я… – Барышня пристально посмотрела на меня. Похоже, в ее душе вновь всколыхнулись старые подозрения в отношении моей персоны. – Честно говоря, я тогда не знала, что натворила. Я не была уверена, можно ли тебе доверять. Да и сейчас еще не знаю.
Я хотел было снова повторить наши логические выкладки, но потом подумал, что раз уж они не сработали с первого раза, то и со второго вряд ли подействуют.
– Думаю, нам еще придется над этим поработать, – вместо этого сказал я, возвращая ей пистолет. – И все же, сдается мне, паттхи тоже стараются не болтать лишнего. Директор порта Айми-Мастр явно не вполне представляла, что происходит, иначе она бы меня так просто не отпустила.
– И не позволила бы кораблю взлететь, – добавил Иксиль.
– Правильно, – поддакнул я. – Ладно. С предысторией, будем считать, разобрались. Перейдем к списку подозреваемых. Теперь я смею предположить, что именно ты выключила гравитационный генератор во время наших первых корпусных работ и припечатала Чорта о борт. Я попросил его проверить весь корпус, и ты испугалась, что он заметит потайной люк.
– Да, – подтвердила она и снова на миг виновато потупилась. – Он замаскирован, но вблизи его разглядеть ничего не стоит.
– А смерть Джонса?
– Нет! – категорически заявила она. – Ни отец, ни я не имеем к этому никакого отношения.
– Итак, это мы можем отнести на счет нашего мистера X, – предложил я. – Равно как и анонимный донос о контрабанде в таможню наджиков, да?
– Это тоже не моих рук дело, – сказала Тёра. – Зачем, по-вашему, мне было привлекать к нам внимание властей в самом центре космопорта, контролируемого паттхами?
– Просто хотел убедиться, – ответил я. – Мы уже выяснили, что с газорезкой и интеркомом баловался твой отец. И предохранители, наверное, тоже он вывернул?
– Вообще-то предохранители на моей совести, – сказала она. – Отец выбрался из межкорпусного пространства и связался со мной, сказал, что его могут вычислить по сломанному интеркому. Я была наверху в своей каюте и со всех ног бросилась к щитку. Когда заменить предохранитель не получилось, я поняла, что ты задумал. Времени на то, чтобы ликвидировать короткое замыкание, не было, и я просто вытащила все предохранители и спрятала их.
– Разумно, – согласился я. – Нервы ты мне потрепала, но придумано умно, ничего не скажешь. Я вырубил связь на твоем рабочем месте, верно?
Она кивнула.
– Съемная панель, которую мы сделали на скорую руку, не совсем квадратная, и иногда мне приходится пинать ее, чтобы встала на место. Именно это ты и услышал, когда пришел ко мне.
– И еще я слышал этот звук, когда заходил в лазарет поговорить с Шоуном, – припомнил я. – Он тоже несколько раз слышал его. Кстати, есть еще одна деталь, которую можно навесить на мистера X: он ослабил (или что он там с ними сделал?) ремни, которыми был привязан Шоун, чтобы помочь парню бежать.
– Думаешь, это было сделано умышленно? – нахмурилась Тера.
– А как же! – заверил я. – Наш мистер X не мог спокойно пробраться в каюту Иксиля с инструментом и набором юного химика, пока вы все были на борту. Был бы слишком большой риск, что кто-нибудь из вас на него ненароком наткнется. Но я велел никому не покидать корабль, так что нужен был подходящий повод, чтобы нарушить этот приказ.
Иксиль вежливо кашлянул.
– Боюсь, тут вы оба упускаете из виду более важную деталь, – заметил он. – Пока на корабле никого не было, исчез Арно Камерон. И не обязательно – по доброй воле.
Тера на глазах побледнела.
– Но как? – прошептала она. – Откуда вообще стало известно, что он здесь?
– Может быть, мистер X вычислил его точно так же, как это сделал я, – ответил я, а у самого тем временем в голове вихрем проносились зловещие последствия похищения Камерона, как осенние листья под резким порывом ветра. – Или, например, он услышал лязг и обнаружил вас за разговором.
– Возможно, потому злоумышленник и позвонил в таможню, – предположил Иксиль. – Чтобы оттянуть момент, когда обнаружится исчезновение Камерона. Ведь было ясно, что после обыска мы постараемся покинуть Потоси как можно быстрее и, когда выяснится, что Камерон исчез, будем уже далеко.
– Но к чему было забирать все его вещи? – настаивала Тера. Подобный сценарий ее явно не устраивал. – У него был полный комплект туристического оборудования: пища, запас воды, спальный мешок, даже маленький биотуалет.
– Откуда у него такая экипировка? – поинтересовался я.
– По большей части все это ему купила я во время нашей остановки на Ксатру, – ответила она. – Он собирался сойти на первой же стоянке, но после смерти Джонса мы решили, что ему еще какое-то время надо оставаться в укрытии.
– А-а, – протянул я, припоминая многочисленные пакеты, которые она притащила на борт на Ксатру, и как была раздосадована, что я прервал ее поход по магазинам.
– Но зачем кому-то понадобилось брать все это с собой? – повторила Тера.
– Возможно, наши противники решили уничтожить все доказательства того, что Камерон вообще был на борту, – предположил Иксиль. – Их агент доложил им, что ваш отец находится здесь тайно. Раз улик его пребывания нет, получается, что теперь осталось только ваше голословное утверждение против их слова.
– Если дело вообще дойдет до разбирательства, – добавил я. – Возможно, у них на тебя другие планы.
Тера попыталась снова ожечь меня взглядом, но получилось неубедительно – в душе она уже не могла на меня толком разозлиться. Барышня сердито шмыгнула носом.
– Умеешь ты успокаивать, Маккелл. И ты тоже, Иксиль.
– Ну знаешь, мы тоже получили не совсем то, на что подписались, – отпарировал я. – Что бы мне хотелось знать, так это почему наш корабль еще летит. Мы уже дважды были, можно сказать, у них в руках. Почему они просто не захватят нас?
– Не знаю, – тяжело вздохнула она.
– Возможно, нам будет проще разобраться, если мы будем знать, что же собой представляет наш таинственный груз, – внес предложение Иксиль.
Долгую минуту Тера поочередно разглядывала нас с напарником. Наверное, хотела понять, насколько мы заслуживаем доверия. А может быть, пыталась сочинить убедительную ложь.
– Ладно, – решилась она наконец. – «Икар» не несет никакого груза. «Икар» и есть груз.
Она обвела рукой вокруг себя.
– Именно это и нашли археологи на Мейме: две сферы, соединенные между собой. Большая была пуста, если не считать радиального гравитационного поля, а малая набита чуждой нам электроникой.
– Насколько чуждой? – уточнил Иксиль.
– Совершенно чуждой, – мрачно сказала Тера. – Никто из археологов не видел раньше ничего подобного. Еще там были пометки и инструкции, которые тоже совершенно не поддаются расшифровке. Мы так и не выяснили, то ли этот артефакт – наследие легендарной цивилизации предтеч, то ли он ведет свое происхождение откуда-то извне, из неизведанных областей Галактики. Потому-то здесь на борту и оказался «Вортрам-66»:археологи пытались подключить его к малой сфере, чтобы изучить ее, а когда строился «Икар», они просто оборудовали вокруг него компьютерную комнату.
– Так вот откуда взялась гравитация в межкорпусном пространстве, – сказал я. – Я собирался спросить тебя, как и зачем это было сделано.
– Мы тут ни при чем, – ответила Тера. – И понятия не имеем, зачем нужна эта гравитация. Мы знаем только, что она составляет почти восемьдесят пять процентов земного тяготения и подстраивается сама, автоматически, поэтому поле гравигенератора «Икара» на ней никак не сказывается.
Она устало улыбнулась.
– Как я понимаю, она точно так же работала и на Мейме. Даже в поле планетарного тяготения можно было спокойно ходить по сфере хоть вниз головой.
– Интересное, должно быть, ощущение, – пробормотал я.
– Половина археологов была от него в восторге, другие просто не могли этого выносить, – ответила она. – Во всяком случае, именно поэтому внутренний корпус сделан так далеко от внешнего: все металлы каким-то образом задерживают гравитационное поле сферы, но если корпуса разместить ближе друг к другу, то у всего экипажа жутко кружились бы головы при приближении к сфере, там, где поля конфликтуют.
– И поэтому паттхи из штанов выпрыгивают? – спросил я. – Из-за принципиально нового гравитационного генератора? Трудно поверить, что ради этого можно пойти на убийство.
Тера покачала головой.
– Я не уверена, что паттхи даже догадываются о гравитационном генераторе, – ответила она, и что-то было в ее голосе такое, что у меня мурашки по спине побежали. – Я же сказала, наша команда еще не успела ничего расшифровать. Но гравитационный генератор – это не единственное, что еще продолжает работать. Большинство электроники в малой сфере находится, похоже, в режиме ожидания, и с нее было снято множество показателей. Волновой анализ, конфигурация цепей и тому подобное.
Она глубоко вздохнула.
– Ученые были не вполне уверены, – тихо сказала она. – Они еще многого не смогли понять. Но то, что им удалось выяснить из образцов срабатывания распределения энергии и даже из геометрических размеров компонентов… в общем, они думают, что это гипердрайв.
Я взглянул на Иксиля.
– Что за гипердрайв? – осторожно спросил он.
– Скоростной, – ответила она. – Сверхскоростной. Из вычислений получается, что он позволит развивать скорость в двадцать раз большую, чем двигатели паттхов.
А ради этого, – тихо сказал Иксиль, – паттхи пойдут и на убийство.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Мы оставили Теру досыпать (ну, или ворочаться без сна после такой бодрящей беседы) и продолжили закрытое заседание военного совета в рубке «Икара». Там мы застали Шоуна, сонно несущего вахту. Парнишка охотно согласился, чтобы я его сменил, и отправился в свою каюту – отрабатывать взаимодействие щеки с подушкой. Шел он, слегка пошатываясь, будто пьяный, из чего я сделал вывод, что Шоун еще не совсем оправился от приступа болезни Коула. Или, что не менее вероятно, от ломки.
В рубке мы смогли вздохнуть свободно – тут нам была обеспечена вся необходимая защита от чужих ушей. Насколько это вообще возможно на борту «Икара», конечно. Но вот ответы на насущные вопросы сами собой в наши головы приходить не спешили даже в рубке.
– Маловероятно, но вполне возможно, – глубокомысленно заметил я, наблюдая, как хорьки проворно карабкаются вниз по ногам моего напарника и разбегаются по своим постам в коридоре и у внутреннего корпуса. – По-моему, после нашей милой беседы с мисс Камерон все только запуталось еще больше.
– Отнюдь, – возразил Иксиль. – Раньше мы искали загадочного убийцу-диверсанта на борту «Икара». Теперь осталось найти только загадочного убийцу.
– Да уж, какое облегчение! – фыркнул я.
– К тому же мы можем вычеркнуть Теру из списка подозреваемых, – продолжал он, пропустив мой сарказм мимо ушей. – Таким образом, остаются только Никабар, Чорт, Шоун и Эверет. Это уже что-то.
– Если только все, что она нам рассказала, – правда, – предупредил я. – Не забывай, что фотография, которую прислал дядя Артур, не слишком-то совпадает с оригиналом. Барышня может быть просто умелой лгуньей с талантом к импровизации,
– В самом деле? – отозвался Иксиль. Говорил он своим обычным великосветским тоном, но с легким оттенком сарказма – это максимум, на что способен каликси по части язвительности. – И откуда же исходит гравитационное поле большой сферы, из умения лгать или из таланта импровизации?
– Ну ладно, ладно, – проворчал я, сдаваясь. – Тера чиста, как искусственный снег. Но не забывай, что, если даже она и есть та, за кого себя выдает, наши цели могут совпадать далеко не полностью.
– Так и быть, – великодушно согласился он. – Тогда где же начинаются новые загадки, которые тебя смущают?
– Там, где остался Камерон, – ответил я. – При всем моем к тебе уважении твоя версия о похищении что-то не вызывает у меня особого доверия. Если команда соперников была достаточно осведомлена, чтобы попасть сюда и похитить Камерона, то почему они не захватили«Икар», пока были на борту?
– Возможно, они просто не знают его настоящего значения, – высказал предположение Иксиль. – Может быть, они думали, что все ценное скрыто в грузовом трюме, и боялись, что у них не хватит времени забраться туда.
– Тогда почему они разрешили нам покинуть планету? – возразил я. – Должны же они хоть приблизительно представлять себе, за чем охотятся. Никто не станет назначать награду в сто тысяч, исходя исключительно из умозрительных рассуждений.
– Не обязательно, – возразил Иксиль. – Возможно, им известно лишь, что «Икар» везет нечто такое, что Камерон считает чрезвычайно необходимым доставить на Землю. Им просто любопытно, что бы это могло быть. Вполне вероятно, потому в таможню и поступил донос о контрабанде: чтобы у злоумышленника появился повод заглянуть в наш грузовой трюм.
Я прикинул так и эдак и решил, что мысль не такая уж и абсурдная, как кажется на первый взгляд.
– Тогда у них налицо чудовищные проблемы с координацией своих действий, – заметил я. – Наджики отпустили нас, не моргнув и глазом.
– То же самое сделала директор Айми-Мастр на Мейме, – напомнил Иксиль. – Я думаю, что паттхи просто еще не решили, насколько открыто и гласно они будут вести себя в этом деле.
– Дело и так уже предано широчайшей огласке на высшем уровне, – мрачно заверил я его. – Уже половина правительств в этом регионе получила предупреждение о введении санкций, если они не задержат нас и не передадут в руки паттхов.
– Да, но предостережение на высшем уровне – это одно, а работа напрямую с чиновниками и таможенниками на местах – совсем другое, – отметил Иксиль, – Власть предержащие, как правило, не допускают утечки информации из своих кругов. В особенности сведений, которые могут вызвать панику на рынке в их собственном округе.
Я опять принялся хмуро разглядывать дисплеи.
– Итак, что мы со всего этого имеем? Мой напарник пожал плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51