Предполагалось, что утром экипаж вернется на борт с толпой археологов до кучи и они благополучно улетят. Причем в кармане у капитана были бы уже настоящие документы, с которыми они могли бы спокойненько добраться до Земли, не вызвав глубочайшего недоумения даже у чиновников в самых респектабельных портах.
– Но что-то у них пошло не так, – сказал Иксиль. – Весь вопрос в том, что именно.
– Должно быть, кто-то поломал им планы, – заключил я. – Нет, паттхи – вряд ли. И даже если это были они, то тогда паттхи еще не представляли в полной мере важность того, что откопали люди Камерона, иначе они заставили бы ихмисов наглухо закрыть космопорт.
– Может, братцы бородавочники и их друзья?
– Возможно, – согласился я, – хотя я до сих пор не понимаю, с какого бока они тут замешаны. Но кто бы это ни был, они интересовались добычей археологов достаточно сильно, чтобы организовать налет на раскопки, сцапать без разбора всех, кто там обнаружился, а потом натравить ихмисов на тех, кто мог ускользнуть от облавы.
– Как Камерон?
– Как Камерон, – кивнул я. – Вот так и получилось, что он оказался на Мейме в гордом одиночестве. Сподвижники за решеткой, на хвосте плотно сидит полиция, а паленый корабль, на который ему не попасть, стоит за оградой космопорта, и ворота заперты до утра. А даже если бы ему удалось пробраться на борт, так команды, чтобы вести корабль, все равно нет.
– Не хотел бы я оказаться на его месте, – покачал головой Иксиль.
– Если наши дела и дальше пойдут так же весело, ты еще и на своем месте успеешь натерпеться, – обнадежил я напарника. – И все же Камерон не смог бы построить промышленную империю и не стал бы мультимиллионером, если бы поднимал лапки каждый раз, едва дела начинали идти туго. Он стал бродить по тавернам в припортовом районе в поисках оставшихся не у дел космолетчиков, чтобы собрать новую команду. Ходил он, наверное, долго и упорно.
– И нашел, что искал, – согласился Иксиль. – Но тогда возникает вопрос, почему он сам не полетел с нами.
– Вот этого и я никак не могу понять, – признался я. – Совершенно очевидно, что утром, когда мы стартовали, его еще не схватили, и тот факт, что директор Айми-Мастр и ее лупоглазые амбалы сцапали меня по дороге на корабль, верное тому доказательство. Возможно, он решил, что не стоит испытывать судьбу, пытаясь прошмыгнуть в ворота космопорта под носом парочки ихмисов-часовых.
– Даже несмотря на то что не мог не понимать: если он останется, рано или поздно до него доберутся?
– Возможно, он считал, что дать «Икару» спокойно покинуть планету того стоит, – поморщился я. – Но он просчитался. В отличие от братцев бородавочников наш щедрый паттховский агент прекрасно знает название корабля.
– Возможно, – признал Иксиль. – С другой стороны, насколько нам известно, сообщники Камерона уже давно сидят за решеткой. И вполне вероятно, что кто-то из них в конце концов заговорил. – Он замолчал, задумчиво прикрыв глаза. – Есть, конечно, и другое объяснение отсутствия нашего нанимателя на борту, и оно неплохо соотносится с ЧП во время первого перегона. Вполне может оказаться, что один из нанятых им космолетчиков – на самом деле не такой уж случайный проходимец. Тем более что, как нам стало известно, паттхи используют в своих целях и представителей других рас.
– Вот и у меня из головы это давно уже не выходит, – признался я. – Но тогда непонятно, почему с тех пор этот загадочный агент затаился и ничего не предпринимает? Если он старается вывести из строя команду или задержать корабль, то почему больше не случилось ни одного ЧП?
– Будь осмотрительней с подобными пожелания ми, – предупредил Иксиль.
– Да не хочу я ничего подобного! – горячо заверил я его. – Я просто пытаюсь разобраться. Ладно, он убил Джонса и едва не вышиб дух из Чорта, но на том и остановился. Он уж точно не бросал гайки в двигатель, пока мы стояли на Ксатру или в мире Дорчинда.
– Кроме того, ни на одной из перечисленных планет он ничего не сообщил властям, – стал развивать мою мысль Иксиль. – Насколько я понимаю, остаются еще две возможности, о которых мы как-то не задумывались. Версия первая: покушение на покойного механика было направлено персонально против Джонса. После его гибели преступник тут же прекратил свою деятельность, так как его цель была достигнута.
– Но тогда почему он выбрал именно Джонса? – спросил я. – Члены экипажа не были знакомы между собой, пока не поднялись на борт.
– Это всего лишь наше предположение, – возразил Иксиль. – Может оказаться, что оно не вполне верно. Существует и вторая, более интригующая возможность: нападение на Джонса могло быть подстроено им самим.
– Зачем еще? – не понял я.
– Затем, что это позволило бы ему сойти с корабля, не вызвав никаких подозрений, – объяснил Иксиль. – Подумай сам. Если бы угарный газ не убил Джонса, ты обязательно списал бы его в ближайшем порту на Ксатру на полное медицинское обследование. И он остался бы в медицинском центре с полным описанием твоей внешности, всего экипажа и самого «Икара», а также, возможно, с маршрутной картой, которую Камерон составил, чтобы добраться до Земли.
– План полета не даст им ничего, – машинально возразил я. – Мы уже отклонились от маршрута Камерона, и я намерен продолжать в том же духе, пока у нас не кончатся деньги на взятки-подати в портах. Так ты считаешь, что он просто просчитался?
– Не знаю. – Иксиль помолчал. – Есть, конечно, и еще одна возможность, которой мы не касались. Ты не подумал обыскать тело Джонса, когда его забирали с корабля?
У меня мерзко засосало под ложечкой – дурной знак.
– Нет, – признался я. – Мне и в голову не пришло.
– Вполне вероятно, что убийца подстроил несчастный случай только ради того, чтобы использовать труп как тайник для передачи информации, – пояснил Иксиль. – Информации, которую он не мог просто пере дать по телефону, например фотографий, чертежей.
– Но зачем ему было так все усложнять? – спросил я. – Вся команда совершенно свободно гуляла по Ксатру. Почему не передать результаты своего шпионажа лично?
– Возможно, убийца просто не хотел рисковать, что его увидят в подозрительной компании.
Я обдумал все, что было сказано.
– Тогда выходит, что мы имеем дело с настоящим профессионалом.
– Да. Именно так, – кивнул Иксиль.
Я присвистнул сквозь зубы. Столь крутые ребята действительно существуют в природе, я даже лично знаю таких, кто пойдет на все, чтобы выполнить задание. Но чтобы профессионал подобного уровня завелся у нас на борту – это было бы слишком невероятным совпадением.
– И опять же, если кто-то так отчаянно жаждет за получить «Икар», что даже внедрил к нам крутого диверсанта, то почему мы до сих пор куда-то летим?
– Это действительно ключевой вопрос, – подтвердил Иксиль. – Боюсь, Джордан, в этой мозаике нам по– прежнему не хватает многих фрагментов.
– Ага, а самый большой фрагмент путешествует у нас под боком в грузовом трюме, – мрачно согласился я. – По-моему, пора попробовать самим взглянуть, что же там такое.
Иксиль снова потер щеку.
– Не знаю, – с сомнением в голосе сказал он. – Я изучил планы, которые Тера сумела найти в памяти борткомпьютера. Если верить схемам, ни один люк в грузовой отсек не ведет.
– В твоей механической мастерской есть ацетиле новая горелка, верно? – напомнил я. – Мы можем про делать собственный люк, где нам вздумается.
– Я не очень-то задумывался, как попасть туда, – мягко сказал Иксиль, – меня больше занимало, как скрыть сам факт, что мы туда заглядывали. Если несчастный случай с Джонсом подстроил не он сам, а если быть до конца честным, я не очень в это верю, значит, злоумышленник все еще на борту. Наверное, не стоит до пускать, чтобы и он смог заглянуть в наш трюм.
Приходилось признать, что напарник прав.
– Ладно, – неохотно согласился я. – Это может подождать. И все-таки держи резак наготове. Думаю, настанет день, когда мы больше не сможем позволить себе продолжать полет вслепую.
– Может, и так, – не стал возражать Иксиль. – Что из всего вышесказанного ты намерен сообщить остальным?
– Как можно меньше, – заверил я. – Я уже сказал Тере, что схлестнулся в порту с некими деятелями, которые поставили себе целью похитить «Икар».
– Что более или менее правда.
– Чистая правда, – подтвердил я. – Я также упомянул в разговоре с ней о том, что Камерона подозревают в убийстве. Просто хотел посмотреть, как она это воспримет.
– И что же?
– Девушка выразила недоумение, но я не заметил по ней, чтобы она действительно удивилась, – сказал я. – Хотя точно не знаю, что нам это дает. Думаю, о прочих подробностях, включая тот факт, что в деле замешаны паттхи, лучше пока помалкивать. И без того будет не легко объяснить экипажу, почему мы летим по поддельным документам и почему в портах не следует упоминать вслух название «Икар». Да и поднимать панику не стоит.
– Согласен, – ответил Иксиль, повертел головой и дважды щелкнул пальцами. Пикс и Пакс выскочили из– под моей койки (не знаю уж, что они там искали) и принялись карабкаться к Иксилю на плечи. – Я пойду наверх и…
Он осекся на полуслове, на его лице появилось странное выражение.
– Что там такое? – встревожился я.
– Не знаю, – ответил он все с тем же странным выражением лица. – Что-то не так, вернее, не совсем так. Но никак не могу понять, что именно.
Я уже стоял на коленях, с плазменником наготове. Осторожно, держась одной рукой за койку для пущей устойчивости, я наклонился и заглянул под нее.
– Ничего. Никаких подкроватных шпионов, никаких подозрительных пакетов, ждущих своего часа, чтобы взорваться, пока я буду спать, никаких подслушивающих устройств или бутылок с ядовитыми пауками, вообще никаких следов постороннего вмешательства. Просто гладкая металлическая палуба и гладкая металлическая стена внутреннего корпуса.
Я поднялся.
– Ничего нет, – доложил я, отряхивая колени свободной рукой.
– Конечно нет, – подтвердил Иксиль, скривившись на этот раз, должно быть, от досады на недогадливость своего напарника. – Если бы там было нечто такое, что можно заметить простым глазом, мы бы это увидели.
Ну, разумеется. С другой стороны, ему хорошо рассуждать – это ж не его койка и не ему тут ночевать.
– Ну и насколько трудно разглядеть эту странность невооруженным глазом? – спросил я.
– Очень трудно, – ответил он, качая головой. – Знаешь, как бывает, когда крутится в голове какая-то мысль, а поймать ее за хвост никак не удается или что-то вспоминается, да никак не вспомнить.
– Ты уж постарайся на досуге, – попросил я его.
– Постараюсь, – пообещал Иксиль, последний раз озадаченно посмотрел на койку и повернулся уходить.
Он уже собирался нажать кнопку, чтобы открыть дверь, когда с сухим треском включился интерком на стене рядом со средним ярусом койки.
– Капитан Маккелл, это Чорт, – просвистел знакомый голос креана. В динамике был слышен царивший в машинном отделении ритмичный гул. – Механик Иксиль у вас?
Я шагнул ближе и включил микрофон.
– Да, он здесь, – ответил я. – У вас проблемы?
– Думаю, ничего серьезного, – заверил меня Чорт. – Но мне нужна помощь. Приборы показывают перемежающиеся сбои в реле дарриенского модулятора, скорее всего в цепях электропитания.
– Контакты, наверное, – проурчал за моей спиной Иксиль. – Все время отходят.
– Я тоже так думаю, – согласился Чорт, – Я посчитал, что, возможно, вы сами или ваши симбионты сможете подтвердить или опровергнуть это, и поэтому ре шил обратиться к вам, прежде чем будить специалиста по двигателю Никабара и просить его вскрыть кабелепровод.
– Хорошо. – Иксиль нажал кнопку, и дверь скользнула в пазах. – Сейчас буду.
Он вышел в коридор и направился к кормовому трапу.
– Спасибо, – поблагодарил Чорт, когда дверь за мо им напарником уже закрылась.
Интерком отключился, и я остался один.
Несколько минут я просто стоял, прислушиваясь к щелчкам, ударам, гудению и уставившись на койку и металл внутреннего корпуса за ней. Чувство одиночества или угрызения совести, из-за которых многие стараются не оставаться наедине с собой, никогда не мучили меня. Наоборот, поскольку последнее время мой крут человеческого общения составляли в основном типы вроде братца Джона, я научился ценить уединение.
Я устал, мне уже давно, еще до приснопамятной ночи, когда я в таверне наткнулся на Камерона, не удавалось толком выспаться, и будь я сейчас в обычном рейсе, я бы завалился на койку и уже через три минуты дрых без задних ног.
Но если что про «Икара» и было известно точно, так это то, что наше путешествие даже отдаленно не напоминало нормальный рейс. Теперь вот к прочим аномалиям добавилась еще и некая загадочная странность, которая имела место быть где-то в районе моей койки – рядом, вокруг или даже внутри нее.
Как был с плазменником в руке, я осторожно лег животом на пол и столь же осторожно заполз под кровать. Под трехъярусной койкой было довольно тесно, но я умудрился втиснуть туда голову и плечи, не разбудив свою латентную клаустрофобию. Сперва я пожалел, что не догадался прихватить из кармана куртки фонарь, однако и рассеянного верхнего света было достаточно, чтобы хорошенько оглядеться.
Вот только смотреть там, как я уже заметил, было решительно не на что. Голая металлическая палуба снизу, голая металлическая стена у меня перед носом, а наверху – пружинный матрас койки, из тех, что не претерпели никаких конструктивных изменений за последние несколько столетий. По той простой причине, что никто так и не сумел придумать лучшего компромисса между минимальным комфортом и предельно низкой производственной стоимостью.
Я вылез обратно, встал на ноги и провел несколько минут, изучая миллиметр за миллиметром всю каюту. Но так же, как и под койкой, здесь не на что было смотреть.
По крайней мере, не было ничего такого, что можно было бы заметить при поверхностном осмотре. Но я знал Иксиля, и если он сказал, что его хорьки обнаружили что-то странное, значит, так оно и есть. И я вдруг решил, что с меня на сегодня довольно тишины и уединенности моей каюты. Засунув плазменник в кобуру, я натянул сверху куртку и вышел в коридор.
Я не ожидал, что в этот час жизнь на «Икаре» будет бить ключом. Она и не била, в чем я убедился, когда взобрался по кормовой лестнице на среднюю палубу. Тера дежурила у мониторов в рубке, как обычно за закрытой дверью, Чорт и Иксиль работали в машинном отделении, а Эверет, Никабар и Шоун, наверное, отдыхали в своих каютах на верхней палубе. Я заглянул в кают-компанию – может, кому-нибудь вздумалось посмотреть видео или перекусить? Но и там никого не было. То ли все не столько проголодались, сколько не выспались, то ли отношения на борту «Икара» по-прежнему оставались теплыми, как жидкий азот. Да уж, температура товарищеской атмосферы в нашей команде была близка к отметке, которой равнялись мои успехи в качестве Шерлока Холмса, подумалось мне. То есть – к абсолютному нулю.
Следующая дверь после кают-компании на «Икаре» – лазарет. Мне вдруг пришло в голову, что Эверет, может быть, еще не спит, я нажал кнопку на панели замка, и дверь скользнула в пазах, открываясь.
В приглушенном ночном освещении было видно, что в лазарете действительно кто-то есть. Но это был не Эверет.
– Кто здесь? – Шоун, лежа на смотровом столе, приподнял голову, всматриваясь в полумрак комнаты.
– Маккелл, – ответил я, прибавив чуть-чуть яркость– света. Дверь у меня за спиной автоматически скользнула на место. – Извини, что разбудил, я искал Эверета.
– Он в рубке, – сказал Шоун, кивнув на интерком. – Сказал, что сейчас его очередь присмотреть за кораблем, и велел Тере идти спать. Можешь вызвать его, если хочешь.
– Нет, ни к чему, – ответил я, подавив вспышку раздражения.
– Строго говоря, Тера должна была согласовать такую замену со мной, но они с Эверетом, возможно, решили, что я и сам пытаюсь перехватить хоть немного сна, и не захотели меня беспокоить. А вообще-то корабельный медик должен, по идее, обладать квалификацией, чтобы в случае недееспособности одного из членов экипажа нести вместо больного вахту в рубке.
– А что ж ты все еще в лазарете? – Я подошел ближе.
Шоун слабо улыбнулся.
– Эверет считает, что будет лучше, если я какое-то время проведу здесь.
– А-а, – с умным видом промычал я, только теперь увидев очевидный ответ на мой вопрос. В тусклом свете я сперва и не разглядел, что его ноги и руки аккуратно, но надежно привязаны к смотровому столу. – Ну… Мне стало неуютно. Должно быть, это было заметно.
– Ничего, – поспешил Шоун успокоить меня. – Во обще-то я сам предложил, чтобы меня привязали. Так будет безопасней для всех. Действие зелья, которое дал мне Эверет, скоро кончится. Ты не знал, да?
– Да, – признался я, досадуя на себя. С тех пор как оказалось, что мы играем против паттхов, я со всей этой морокой как-то забыл о концерте, который закатил Шоун в шлюзе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51