Загремелу пришлось время от времени нести их на руках. Чем и Танди выглядели усталыми, но держались молодцом. И только огр, казалось, набрался сил, борясь со стихиями и спасая Танди от гоблинов.Вскоре болото подступило слишком близко к огненной стене, и плавники чудовищ разрезали воду совсем рядом. Теперь были видны не только пурпурные, но и голубые, зеленые, оранжевые плавники.Чем остановилась.— Думаю, нам надо принять решение, — сказала она, сверившись с картой.— Я проверю другую сторону, — сказал Загремел, поставив на землю сирену. И шагнул сквозь огненную стену.Он оказался на краю газовых скважин, среди еще теплого пепла. Недалеко, на севере, продолжал бушевать лесной пожар. Здесь безопасного пути не было.Среди пепла он увидел очертания какого-то предмета и с любопытством принялся его раскапывать. Это оказался большой древесный ствол, выгоревший изнутри и еще дымящийся. Падающий пепел завалил ствол и погасил огонь прежде, чем он полностью сгорел. Загремел задумался о том, как вообще здесь успело вырасти такое большое дерево. Скорее всего, оно рухнуло сюда из-за огненной стены.Тут его осенило. Он взялся защищенными стальными перчатками руками за обгорелый ствол, сунул его сквозь стену и шагнул вслед.— Лодка, — объявил он.— Лодка! — восхищенно подхватила Танди. — Ну конечно!Все принялись за работу, счищая пепел, кусочки обгорелого дерева и щепки. Затем они спустили импровизированную лодку на воду болота. Загремел выдрал небольшое деревце — вместо весла, чтобы толкать лодку вперед, — и сразу вспомнил, что почти так же они путешествовали с принцем Дором. Но сейчас ситуация серьезнее, поскольку он в ответе за всю компанию.Цветные плавники сгрудились вокруг скользящей по болоту лодки. Наконец Загремелу это надоело, и он ткнул в ближайший плавник концом весла. Раздался хруст, и весло стало заметно короче.Загремел в гневе вытянул руку в стальной перчатке и схватил нахальный плавник. Он вытащил чудовище из воды.Тварь оказалась похожей на рыбу с сильным хвостом и острыми зубами.— Кто ты такая? — спросил Загремел, встряхнув ее. Рыба была тяжелой, но и Загремел уже почти вернул себе былую силу и крепко держал свою пленницу.— Я — акула капитализма, идиот! — ответила рыба, и Загремел даже не подумал удивиться, пока интеллект не указал ему на то, что рыба, говорящая, как человек, — это чудо. — Хочешь что-нибудь взять в долг? Быстрое обслуживание, выгодные условия.— Не делай этого! — крикнула Джон. — Ты займешь что-нибудь у одной из них, а она взамен заберет у тебя руку и ногу. Так они и живут.— Ты уже взяла в долг часть моего весла, — сказал Загремел акуле. — Насколько я понимаю, это ты мне должна. Я возьму хвост и плавник.— Это не по правилам! — возмутилась акула. — Никто не обдирает акул!— Надо же когда-то начинать, — сказал Загремел. Он без труда вникал в суть таких сделок. Огр сжал в руке хвост твари и потянул.Акула зарычала и задергалась, но вырваться не смогла.— Чего ты хочешь? — завопила она.— Хочу выбраться из этого болота, — ответил Загремел.— Я вытащу тебя! — Оказавшись в скверном положении, акула стала на удивление сговорчива. — Только отпусти меня!— Доверяй ей ровно настолько, на сколько можешь ее зашвырнуть, — посоветовала Джон.Загремел и не собирался этого делать. Он одним пальцем проткнул дыру в зеленом плавнике акулы и протащил сквозь него веревку Чем. Потом швырнул рыбину вперед. Она приземлилась перед лодкой, подняв фонтаны грязи и болотной жижи и до предела натянув веревку.— Настолько далеко я могу ее зашвырнуть, — прокомментировал свои действия Загремел.Акула попыталась удрать, но, двигаясь вперед, она тащила за собой лодку. Ей, возможно, нельзя доверять, но ее можно использовать.— Теперь можешь плыть куда хочешь, акула, — крикнул ей Загремел, — но я отвяжу веревку только тогда, когда мы выберемся из этого болота на северный берег.— На помощь! На помощь, братцы! — заорала акула своим сородичам, кружившим поблизости.— Ты беспомощна? — откликнулась одна из них. — В таком случае я с удовольствием разорву тебя на части.— Акулы никогда не помогают друг другу, — заметила Джон. — Вот поэтому они и не правят Ксанфом.— Огры тоже не помогают друг другу, — сказал Загремел. — Так же, как и большинство драконов.И вдруг он осознал, что его постигло новое важное озарение, касающееся природы власти. Люди помогают друг другу, а потому достигли в Ксанфе большей власти, чем может дать сила, большой рост или магия.Между тем акула капитализма рванула на север, рассекая мутную болотную воду. Вскоре лодка достигла северного берега.Когда все выбрались на берег, Загремел отвязал веревку. Акула мгновенно исчезла. Никто ей не сочувствовал — с ней поступили так же, как она поступала с другими.Но тут появились грифоны. Может, другая акула донесла на путников, поэтому грифоны были настороже. Поскольку эти существа, очевидно, замышляли дурное, Загремел быстро шагнул сквозь огненную стену, чтобы оценить положение. И обнаружил, что стоит в центре лесного пожара. Там спасения не было. Он вернулся назад.Огромные птицеголовые существа с львиными телами выстроились шеренгой, изучая путников. Цветом они напоминали ваксу. А потом они начали приближаться.Загремел отреагировал автоматически. Он выбросил вперед весло, отбросив первого грифона. Затем прыгнул сквозь огненную стену, выдрал из земли горящее деревце, рванул назад и швырнул огненную массу в других грифонов. Деревце оказалось побегом огнедуба, который горит, даже будучи зеленым; через мгновение огонь перекинулся на оперенные крылья грифонов.Монстры взвыли и бросились в болото, чтобы погасить огонь. К ним приблизились цветные плавники акул.— Вы пользовались нашей грязью! — заорала одна из акул. — Вы должны нам лапу и крыло!Грифонам такой ультиматум пришелся явно не по душе. Завязалась драка. Грязь, перья и куски плавников разлетались в разные стороны, болотная жижа кипела.Оставив грифонов выяснять отношения с акулами, Загремел и девушки направились на северо-запад, следуя за изгибом огненной стены. Ландшафт менялся, изредка стали попадаться даже фруктовые и ореховые деревья, так что путники могли перекусить по дороге.Сирена, отдохнувшая в лодке, где она могла к тому же периодически смачивать водой хвост, обнаружила, что уже в состоянии идти. Это облегчило ношу Загремелу.Здесь было множество птиц, порхавших среди деревьев, сидевших на стволах, даже рывших землю. Чем дальше шли путники, тем больше становилось пернатых. Временами стаи заслоняли солнце. Птиц не только становилось больше, больше становились и они сами. Дружелюбны они или враждебны?С неба свалился говорящий попугай.— Ого-го, странники! — приветствовал он их. — Какие песни привели вас в Страну птиц?Загремел взглянул на попугая. Тот был красно-зеленым, с огромным загнутым клювом.— Мы только хотим пройти через нее, — ответил он. — Мы направляемся на север.— Вы направляетесь на запад, — сказала птица.Это было правдой — медленно изгибавшаяся стена свернула на запад. Путники изменили направление и пошли на север.— Приглашаем вас пройти через Страну птиц, — сказал попугай. — Такса за проход — двадцать процентов. Одному из вас придется остаться здесь.— Это нечестно! — возразила Танди. — У нас у всех свои дела.— Честность нас не интересует, — ответил сборщик податей. В это время ужасающе огромные птицы рок снизились, выставив жуткие когти. — Мы действуем по необходимости. Нам нужны те, кто сможет обрабатывать наши поля, чтобы нам хватало зерен для еды. Поэтому мы оставляем у себя разумное количество всех проходящих через наши земли — Разумное количество рабов? — спросила Танди; ее непокорный дух снова возмутился.— Называйте это как хотите. Один из вас останется — или останутся все. Подать должна быть уплачена. — Птицы рок спустились еще ниже. — Выберите среди вас того, кто останется.Загремел знал, что драться бесполезно. Он сможет обломать когти одной из птиц рок, но остальные унесут девушек. Эти огромные птицы слишком сильны.— Посмотрим, — сказал он. Танди повернулась к нему: — Посмотрим? Ты хочешь сказать, что способен примириться с этой вопиющей несправедливостью?— У нас небогатый выбор, — ответил Загремел; интеллект снова подавил его лучшие огрские качества. — Сначала мы пересечем эту землю, а потом решим, кто останется здесь.— Ты трус! — взорвалась Танди. — Ты... ты предатель!Сирена попыталась ее успокоить, но Танди отстранилась; лицо ее покраснело, тело напряглось — и ее гнев излился на Загремела. Удар пришелся ему в грудь, и эффект превзошел все ожидания. Загремел отступил на шаг, дыхание у него перехватило. Ничего удивительного, что гоблинского вождя сбило с ног. Гнев Танди был страшен!Наконец Загремел пришел в себя. Он обнаружил, что сидит на земле; вокруг все плавало, как в тумане.Танди была рядом и пыталась изо всех сил встряхнуть огра своими маленькими ручками.— О, прости меня, прости, Загремел. Я не должна была этого делать! Я знаю, что ты только пытался вести себя разумно.— Огры неразумны, — пробормотал он.— Просто... один из нас... ну не можем же мы выбросить одного из нас как добычу волкам! Я имею в виду птицам. Это неправильно!— Я не знаю, — отозвался Загремел. — Надо подумать.— Хотела бы я, чтобы у нас был жезл, — вздохнула Танди.К ним подошла сирена.— У нас есть ухо, — напомнила она.— Точно! — подтвердила Танди. — Давайте послушаем. — Она взяла драконье ухо и внимательно прислушалась. — Тишина, — возвестила она.Загремел забрал у нее ухо и прислушался, но тоже услышал только молчание. У Чем результат был не лучше.— Боюсь, оно умерло — или у нас нет будущего, — сказала она. — Идти некуда.Последней слушала Джон. Ее лицо просияло.— Я слышу! — воскликнула она. — Поют! Феи поют! Где-то поблизости должны быть феи!— Ну вот, это то, что ты ищешь, — сказала сирена. — Давай посмотрим, может, они в Стране птиц. Может быть, там нам подскажут, куда идти дальше.Ничего лучшего, похоже, все равно не придумать. Загремел поднялся на ноги, пораженный силой гнева Танди, — он до сих пор чувствовал слабость. Вряд ли даже огрица смогла бы приложить его сильнее! Но даже больше, чем ее гнев, его поразила смена ее настроений. Сначала дикий гнев, потом вполне человеческое сочувствие. Жаль, подумал он, что она рождена не огрицей. Этот гнев — он напомнил ему проклятия его матери.Он потряс головой. Все это бессмысленные глупые фантазии. Надо прочистить затуманившиеся мозги, и идти дальше, и найти Танди хорошего человека, чтобы демон ее больше не беспокоил. Добрый волшебник Хамфри, должно быть, знал, что в этих диких землях для нее есть подходящий человек — человек, которого она никогда не встретила бы, не отправься в путешествие. Поскольку Загремел все равно шел в ту же сторону, ему не составило труда взять ее с собой. Правду сказать, она оказалась приятной спутницей, такая маленькая и такая темпераментная. У него никогда не было таких спутников, но к ней он уже начал привыкать. Он знал, что это несвойственно ограм. Возможно, нелепые чувства исчезнут, как только он избавится от проклятого интеллекта.Они шли, следуя за Джон, которая ориентировалась на фей при помощи уха. Над ними кружили птицы рок; им не удастся покинуть Страну птиц, не уплатив пошлины. Одно живое тело...Вообще-то Загремел мог обойти это условие. Если он вернется в тыкву, сразится с конем тьмы и проиграет, то вскоре потеряет душу и в пути на север не будет смысла. В этом случае он вполне мог сам здесь остаться. Единственная проблема — как без него выживут остальные? Он вовсе не был уверен, что они уже миновали самое худшее из того, что может предложить путникам центральный Ксанф.На пути попадалось все больше и больше птиц. Одни расцвечены яркими перьями, другие невзрачны; одни маленькие, другие огромные; одни устрашающего вида, с огромными клювами, похожими на ножи, другие миленькие, с мягонькими маленькими перышками. Здесь были яркие зимородки, унылые дрозды и тусклые птички в яркую крапинку. Здесь были толстенькие кругленькие малиновки и изящные стремительные стрижи. Здесь были взъерошенные тетерева-ворчуны, раздраженно жалующиеся на судьбу; сороки, стрекочущие о разных глупостях; птицы-перевозчики, играющие на флейтах у перевоза; водяные пастушки, пасущие рыбьи стада; птицы-пекари, приступившие к утренней выпечке; печальные голуби, то и дело всхлипывающие от неведомой печали; ястреба-тетеревятники, плотоядно высматривающие тетеревов; колодезный журавль, со скрипом вытаскивающий ведра воды; и несколько здоровенных красных сов-олухов, тупо таращившихся по сторонам. Неподалеку паслись козодои и коньки, и мяукающая иволга, подергивая пушистым кошачьим хвостом, подкрадывалась к жалобно попискивающей крынке пеночек.— Занятный народец птицы, — пробормотала сирена. — Никогда не думала, что они бывают такими разными.Вскоре путники подошли к дворцу птицы королька.— Лучше пред птицей пониже склониться, — посоветовал попугай. — Его величество перистый король, владыка Ксанфа, первый кавалер Ордена птичьей лапы, не любит непочтительного отношения со стороны низших существ.— Владыка Ксанфа! — воскликнула Чем. — А как быть с кентаврами?— А как быть с королем Трентом? — спросила Танди.— С кем? — переспросил попугай.— С человеком, правящим Ксанфом из замка Ругна.— Никогда о нем не слышал. Правит птица королек.Загремел понял, что, по мнению птиц, именно они правят миром. Гоблины считали владыками себя. Вероятно, то же было справедливо и для драконов, грифонов, мух и прочих живых существ. И кто скажет, что они не правы? Каждый почитает своих королей. Загремел, будучи огром, готов подойти к этому вопросу объективно. К птицам залететь — по-птичьи свистеть.Он поклонился корольку, как поклонился бы королю Тренту. Каждому — свой знак почтения.Королек читал фолиант, озаглавленный «Авиартефакты», автор Орнит О'Логия, и явно не интересовался посетителями. Вскоре Загремел и компания снова направились в путь.Они подошли к дивному цветочному лугу.— Это наши поля, — разъяснил попугай. — У нас есть еще червячные и рыбоводческие фермы, и, кроме того, мы совершаем охотничьи вылазки в мушиные земли, но в основном наша пища поступает с полей, подобных этому. Мы не знатоки агрономии — отстрел вредных птиц нам непонятен, поэтому мы привлекаем к подобным работам низших существ вроде вас.И действительно, Загремел увидел разнообразных существ, работавших на поле. Здесь было несколько гоблинов, эльф, брауни, гремлин, русалка и фея. Очевидно они были рабами, однако выглядели довольно счастливыми и здоровыми; похоже, они уже смирились со своей долей.И тут Загремела осенила мысль:— Джон, прислушайся еще раз к уху. Фея так и сделала.— Водопад почти заглушает все, но мне кажется, что я слышу фей совсем близко.Сориентировавшись на звук, она пошла в ту сторону, где он был громче; остальные последовали за ней. Они обогнули аккуратный холм, спустились в долину, куда сбегал водопад, и наткнулись на фей.Те занимались починкой перьев. Похоже, птицы не желали ждать, пока у них вырастут новые перья, а потому отдавали сломанные в починку. Только феи могли делать столь тонкую работу. Перед каждой стоял маленький столик с миниатюрными инструментами, позволявшими выполнять сложные операции. И у большинства были повреждены крылышки.— Птицы... — в ужасе проговорила Танди. — Они покалечили фей, чтобы те не улетели!— Нет, — ответил попугай, — мы не причиняем вреда нашим работникам, иначе у них портится настроение и они плохо выполняют работу. Скорее, мы предлагаем лучшие условия тем, кто по какой-то причине был обделен на родине. Большинство этих фей изгнано из Страны фей.Однако подозрения Танди не рассеялись. Она подошла к ближайшей фее: — Это правда? Вам здесь нравится? Фея, вернее, фей был красив по меркам своего народа. Он на минуту прервал работу.— О да, это жизнь! — ответил он. — С тех пор как потерял крылья, я не мог больше жить в Стране фей. Поэтому я с радостью примирился со своей участью. Здесь на меня монстры не нападают, никто не дразнит из-за моего увечья, еды хватает, а работа неутомительна. Я бы с большим удовольствием летал, но надо быть реалистом — я больше никогда не взлечу.Немного дальше Загремел углядел одну фею со здоровыми крыльями, вернее, опять-таки фея.— А что он? — поинтересовался огр. — Он-то почему не улетит? Фей фыркнул: — У него личные проблемы. По-моему, лучше его не трогать.Но Загремел хотел проверить свою догадку: — Это что, касается его имени?— Послушай, — сказал фей, — мы же не пытаемся портить вам жизнь; почему бы вам не оставить нас в покое? Не трогайте его.До Джон дошло:— О Загремел, я боюсь спрашивать!— Я — бесчувственный огр, — сказал Загремел. — Я спрошу.Он потопал к этому фею.— Хочу узнать, как тебя звать, — спросил он в своей туповатой манере.Фей, вероятно, решил, что перед ним обычный огр — дурак по сравнению с обычными феями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39