ни к чему хорошему это не приведет. Вообще лучше не нарушать естественный порядок вещей... Любопытно, а какие сны видят сами ночные кобылицы?Несколько дней спустя, когда Танди собиралась лечь, демон Бошир явился снова. Он прошел прямо сквозь стену с похотливой ухмылкой на физиономии: — Вылезай, милашка. Я пришел исполнить твои сокровеннейшие желания и утолить глубочайшие из твоих страстей! — Его стоящий торчком хвост нетерпеливо подергивался.На миг Танди оцепенела, не в силах вымолвить ни слова. Раньше это существо просто раздражало ее. Теперь она была охвачена ужасом. Как загипнотизированная, она следила за его приближением.Бошир возвышался над ней, глаза его горели двумя красными звездами.— Ляг, расслабься и устройся поудобнее, — с затаенным торжеством проговорил он. — Увидишь, это превзойдет все твои ожидания. — Он протянул к ней когтистую дьявольскую лапу.Танди завизжала. В эту ночь Самоцветик оставалась дома; она ворвалась в комнату с намерением выяснить, что стряслось. Но демон тихо удалился сквозь стену до ее появления, и Танди пришлось возложить всю вину за свой вопль на кобылок-страшилок. Это лишь усилило чувство вины — ночные кобылицы здесь были, разумеется, ни при чем.Танди сознавала, что нужно что-то предпринять. Бошир совсем осмелел, и, если он таки застанет ее одну, это будет хуже всех ночных кобылиц и кошмаров вместе взятых. Он уже доказал, что вспышки ее гнева не причиняют ему никакого вреда, следовательно, она перед ним беззащитна. И скоро, скоро ей придется отправиться к отцу. Но как?И тут ее осенило. Почему бы ни поймать одну из этих ночных кобылиц и не добраться до замка Ругна на ней? Разумеется, эти существа знают дорогу — кобылицы знают о местонахождении всех, кто спит.Но одновременно с решением возникли и новые проблемы. Наездница Танди никакая. Иногда, правда, она ездила на землерое, сидя позади своей матери, путешествуя на окраины Ксанфа, где требовалось разместить изумруды, опалы и бриллианты, — но это ведь совсем другое дело! Землерой продвигался вперед медленно и равномерно, пробираясь сквозь скалы, в то время как кто-нибудь напевал одну из его любимых мелодий. Ночные кобылицы же, по убеждению Танди, скакали стремительно и порывисто. Как же поймать одну из них, да еще и удержаться на ней?Танди была проворной и ловкой. Она облазила все пещеры, перелетая через пропасти на канатах-лозах, протискиваясь в невероятно узкие трещины, — ей, безусловно, повезло, что она такая миниатюрная! — переплывая ледяные реки, легко взбираясь по оползням на склонах, отгоняя случайно попавшихся на пути гоблинов. Это давало уверенность, что, если ночная кобылица подойдет достаточно близко, Танди сумеет прыгнуть ей на спину и вцепиться в развевающуюся гриву. Конечно, поездка будет не из приятных, но стерпеть можно. Итак, единственной проблемой оставался первый пункт плана, а именно: как поймать кобылицу.Дело в том, что ночные кобылицы появляются только во сне. Танди могла, конечно, притвориться спящей, но сомневалась, что это их обманет. А кроме того, если ей и удастся поймать одну из них, бодрствуя, кобылица, вероятнее всего, растворится в воздухе, подобно демонам, оставив по себе лишь смутное воспоминание. Собственно, эти ночные кобылицы как раз и являлись одной из разновидностей демонов и могли дематериализовываться точно так же, как Бошир, и так же проходили сквозь самые прочные стены, добираясь даже до тех спящих, которые считали себя в полной безопасности. Танди предполагала, что кобылицы вообще способны воплощаться только в присутствии спящего.Итак, придется скакать на ночной кобылице во сне — только это может заставить кобылицу обрести плоть, или же, наоборот, Танди дематериализуется вместе с ней.Танди начала готовиться к исполнению своего плана с завидным усердием. Не то чтобы перспектива такой поездки радовала ее, скорее ею руководил страх перед тем, что демон снова протянет к ней лапы — или что еще там, — если она не умчится отсюда. Итак, она соорудила из двух стульев и диванного валика нечто отдаленно напоминающее лошадь и приступила к тренировкам. Некоторое время она лежала на постели, словно спящая, затем внезапно вскакивала, взлетала на изображавший спину лошади валик, сжимала его коленями и вцеплялась в кисточки — «гриву». Она снова и снова повторяла это, доводя свои движения до автоматизма. Девушка вымоталась, ноги у нее болели и саднили, но она продолжала упражняться до тех пор, пока не почувствовала, что сможет повторить все это, не просыпаясь. Во всяком случае она надеялась, что сможет.Приготовления заняли несколько дней. Танди практиковалась по большей части в то время, когда мать покидала дом, дабы избежать лишних вопросов. Днем демон, по счастью, ее не беспокоил, так что удавалось еще и вздремнуть несколько часов.Когда результаты тренировок стали наконец ее удовлетворять и когда медлить дальше сделалось уже невозможно — Бошир совсем осмелел, а мать к тому же собиралась оставить ее одну на всю ночь (надо было разместить алмазы в большой кимберлитовой трубке, что было работой не из легких), — Танди приступила к решительным действиям.Она написала матери записку, где объясняла, что ей нужно навестить отца, и просила не волноваться. Нимфы вообще-то не слишком склонны к волнениям — с этим все будет в порядке. Она вытащила несколько сонных пилюль из укромных уголков, где те обычно спали, рассовала их по карманам и легла. Одной пилюли обычно хватало на несколько часов сна — потом пилюля просыпалась, но у Танди их было несколько штук; пока они спят вместе, будет спать и она, а это продлится всю ночь.Но когда магия пилюль начала действовать, погружая Танди в дремоту, она с тревогой подумала: а вдруг ночные кобылицы не посетят ее в эту ночь? Вдруг вместо них явится Бошир, а она, скованная дремотой, не сможет даже сопротивляться? Эта мысль так встревожила ее, что первая ночная кобылица влетела к ней, как по сигналу тревоги, стоило ей только заснуть.Во сне Танди могла отчетливо разглядеть это существо: лошадь полуночной масти со слабо мерцающими — признак демонов! — глазами, блестяще-черной гривой и хвостом цвета черного дерева; даже копыта были сумеречно-темными. Однако, несмотря на темную окраску, кобылица была прекрасным животным с великолепной мускулатурой и идеальными пропорциями. Чистый изгиб гордой шеи, настороженные уши, раздувающиеся черные ноздри — Танди видела, что перед ней превосходный скакун.«Я сплю, — напомнила она себе. — Это сон». Это и был сон, скверный, полный подводных течений и гротескно-огромных волн страха, стыда и ужаса, заставлявший ее чувствовать себя беспомощной и несчастной. Танди попыталась справиться с этим чувством, напряглась и бросила свое тело вперед.Удача! Утомительные тренировки не пропали даром. Она опустилась на спину лошади, вцепилась в шелковистую гриву и охватила ногами мощное тело.На мгновение кобыла застыла в изумлении — Танди было знакомо это ощущение, — а затем сорвалась с места. Она галопом проскакала сквозь стену, словно той и не было. Ощущение было точно таким же — они дематериализовались. Магия ночной кобылицы распространилась на ее всадницу подобно тому, как сила сонных пилюль распространялась на тех, кто носил их при себе. Танди продолжала спать, во сне приникнув к своему скакуну...Скачка была наполнена ужасом. Словно в безумном полете, стены проносились мимо тенями, открытые пространства — вспышками дневного света. Танди вцепилась в гриву, не замечая, что ее пряди жестоко режут пальцы, — она слишком боялась разжать руки. Если силы покинут ее, каким будет падение, где она окажется? Этот сон был хуже всех прежних, и сонные пилюли не позволяли проснуться.Они были уже далеко от уютного обиталища ее матери. Пролетали быстрее ветра через скалы и пещеры, огонь и воду и убежища крупных и мелких чудовищ. Они проскакали через стол, за которым шесть демонов играли в покер, и демоны замерли на мгновение, словно охваченные внезапным сомнением, хотя и не увидели кобылицы. Они скользнули мимо тайного сборища гоблинов, замышляющих очередное грязное дело, и те также смешались на миг, когда тень недоброго видения коснулась их. Ночная кобылица мелькнула глубоко под землей, где в убежище Мозговитый Коралл хранил живые артефакты Ксанфа, и артефакты беспокойно зашевелились, не сознавая, что их потревожило. Танди поняла, что, пролетая мимо тех, кто не спит, ночная кобылица вызывает краткую скверную мысль; полную же силу эти мысли обретают только во сне.Теперь у Танди появилась новая проблема: нужно было как-то управлять скакуном, а как — она не знала. А если бы и знала, что с того? Дорога к замку Ругна была ей неизвестна. И как же она раньше об этом не подумала!Что ж, ведь это сон, а во сне логика вовсе не обязательна.— Вези меня в замок Ругна! — крикнула она. — Там я отпущу тебя!Ночная кобылица издала короткое ржание и изменила направление. И что, это все? Танди пришло в голову, что ее скакун напуган не меньше ее самой. Ночные кобылицы вовсе не предназначены для таких скачек! Так, может, кобылица поможет своей всаднице, хотя бы чтобы избавиться от нее?Из пещер они вырвались на поверхность Ксанфа. Танди привыкла к странным снам, но то, что она видела сейчас, наполняло ее благоговейным ужасом. Глаза ее были открыты — по крайней мере, ей так казалось, хотя и это, возможно, всего лишь часть сна, — и она видела все величие ночи Ксанфа: огромные деревья и бескрайние просторы, реки, не заключенные в привычные для пещерных водных протоков каньоны, а над всем этим — чудовищный свод, усеянный причудливыми узорами из светящихся точек. Танди поняла: это и есть звезды, о которых рассказывал ей отец; а она-то думала, что он все выдумывает, как выдумывал истории о геройских подвигах людей в далеком легендарном прошлом Ксанфа, что никаких звезд просто не может быть видно из-за облаков! Облака походили на туман над водопадами, поднявшийся высоко в небо. Дайте только туману волю, и он тут же начинает вытворять, что ему вздумается.Тут из-за облака блеснул гораздо более яркий свет, — вероятно, то самое легендарное солнце, золотой шар, катящийся по небу все время в одну сторону. Или нет, не солнце — оно по каким-то своим личным причинам предпочитало путешествовать исключительно в дневное время.Самоцветик рассказывала об этом, хотя уверенности, что мать когда-нибудь видела солнце, у Танди не было. Когда же она спросила у отца, правда ли это, Кромби только рассмеялся, и она приняла это за подтверждение того, что солнце совершает только дневные прогулки. Разумеется, неодушевленным предметам не нужно искать разумных причин своему поведению. Может, солнце просто боялось темноты, а потому пряталось ночью, кто знает...Нет, должно быть, это все-таки луна, объект того же размера, но более тусклый, поскольку луна ведь сделана из молодого сыра, а сыр, как известно, не слишком блестит. Вероятно, драконы высокого полета успели отъесть большую часть сыра, поскольку от луны остался только узенький серп, одна, можно сказать, корочка. Но все равно зрелище было впечатляющее.Кобылица тяжело скакала вперед. Руки Танди совсем онемели, но она их не разжимала. Тело было все в синяках и ссадинах от тряски на лошадиной спине. Следы этой поездки останутся надолго! Но по крайней мере она доберется до места. Скверный сон ненадолго уступил место забвению, как часто бывает с ночными кошмарами, он то тускнел, то становился отчетливым, а кобылица и ее всадница все летели вперед...Внезапно Танди проснулась. В слабеющем свете луны впереди возвышался замок. Они прибыли на место!И вовремя. Уже светало — а ночные кобылицы не могут появляться при свете дня. И скакун Танди растворялся в воздухе — не столько даже из-за того, что наступал рассвет, сколько из-за того, что она сама проснулась, а значит, уже не могла, удержать ночную кобылицу, появляющуюся лишь во сне. Вероятно,' сонные пилюли пробудились, а вместе с ними и Танди. Нет, большая часть круглых камешков-пилюль исчезла, должно быть, они вывалились по одному в этой безумной скачке, и теперь с девушкой оставалась только одна пилюля — слишком мало для того, чтобы Танди продолжала спать.В следующую секунду кобылица, воспользовавшись моментом, полностью растворилась в воздухе, и Танди обнаружила, что лежит, распростершись на земле, совершенно разбитая, с широко открытыми глазами.Все тело затекло и болело, девушка чувствовала себя страшно усталой. Да, уж этот-то сон не принес отдыха! Ноги распухли и саднили от ягодиц до щиколоток, после пережитого ужаса волосы сделались влажными от ледяного пота. Поистине путешествие было кошмаром, но Танди наконец оказалась в двух шагах от своей цели.С трудом поднявшись на ноги, она побрела к высокому сооружению впереди, а тем временем ослепительное солнце не спеша поднималось над вершинами деревьев. Оно озарило землю Ксанфа и пробудило дневных тварей. В каплях росы вспыхивали разноцветные искры.Все вокруг было странным и прекрасным.Но, подойдя ко рву и угадав в нем шевеление какого-то жуткого существа, обратившего на нее внимание, Танди постепенно начала осознавать страшную истину. По описанию отца она представляла себе, как выглядит замок Ругна. Отец рассказывал ей удивительные истории о замке, когда она была еще совсем ребенком, — о вишневом саде, в котором никто не осмеливался сорвать и съесть ни одной вишенки-бомбочки, о башмачных деревьях с плодами разных фасонов и о прочих чудесах, слишком преувеличенных, чтобы в них верить. И вообще только законченный идиот да увлекающийся мечтатель способны поверить в землю Ксанф! Однако Танди помнила чудищ из замкового рва едва ли не по именам, так же как и сторожевых зомби, которые спали на кладбище, ожидая дня, когда Ксанфу потребуется защита. Знала она и все башни и шпили, и всех духов, которые обитали там. Ее память сохранила прекрасный подробный мысленный план замка Ругна — и этот замок не соответствовал ему.Это был не тот замок.О горе! Танди стояла в тупом тоскливом изумлении; все ее усилия, надежды и хитроумные планы — все оказалось напрасным. Что же теперь делать? Она затеряна в просторах Ксанфа без воды и еды. Она устала настолько, что едва способна сдвинуться с места, не знает дороги домой... Что подумает мать?В замке началось шевеление. Подъемный мост опустился. Из замка вышла прелестная женщина и перешла по мосту через ров, еле заметным жестом усмирив высунувшегося из воды монстра. Утренний ветерок развевал ее пышное одеяние. Заметив Танди, женщина направилась к ней — и приступ ужаса вновь заморозил кровь в жилах Танди: у женщины не было лица! Под капюшоном виднелся только извивающийся клубок змей, а лица было совсем не различить. Похоже, самый худший сон ночная кобылица приберегла напоследок.— Милое дитя, — обратилась к Танди безликая женщина. — Идем со мной. Мы давно ждали тебя.Танди застыла, как ледяная статуя, не в силах собрать энергию даже для вспышки гнева. Какие ужасы таит этот страшный замок?— Не волнуйся, — успокаивающе проговорила увенчанная змеями женщина. — Мы полагаем, что феноменальные усилия, позволившие тебе поймать ночную кобылицу, достаточно ясно показывают, сколь серьезны были препятствия, которые ты преодолела на пути к замку. Посему тебе не придется разгадывать обычных загадок, чтобы доказать, что ты достойна быть принятой здесь.Итак, ее собирались провести внутрь! Танди хотела бежать, но силы оставили ее. Она была стойкой девушкой, но в эту ночь на ее долю выпало слишком много испытаний. Танди упала в обморок. Глава 2Великан Загремел Загремел топал через классные джунгли Ксанфа. Он спешил, поскольку скверная погода, доставлявшая ему такое удовольствие, по-видимому, должна была скоро измениться, и он хотел добраться до места, пока небо еще окончательно не прояснилось. Наткнувшись на поваленный прибрежный бук, он просто смел его с дороги, и прибрежный песок завертелся маленьким смерчем. Странствующая речка выпрыгнула из прежнего русла и подмывала тропу, грозя смыть заодно и грязищу с ног Загремела, что позволит ему в первый раз за много недель увидеть собственные ногти. Заметив это, он ухватил поток за хвост и тряхнул — тот плюхнулся в прежнее русло да так и остался лежать там, подергиваясь и булькая от ужаса.Все это оказалось для Загремела плевым делом, поскольку он был великаном. И не просто великаном, а огром.Огры же, как известно, самые сильные и самые глупые из всех человекоподобных обитателей Ксанфа. От его топота землю била нервная дрожь, и самые кровожадные монстры предпочитали поискать дел где-нибудь подальше. Дела, разумеется, ударялись в бегство с неприличной поспешностью, не желая иметь со всем этим ничего общего. По сути, ни одно существо, сохранившее хоть каплю рассудка, не пожелало бы иметь с Загремелом ничего общего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39