Бинк увидел меня в осколке и махнул рукой. Я махнул в ответ. Контакт
был налажен.
Но бутылку к тому времени вынесло течением из озера реку. Мы и так
находились не близко от Бинка, а теперь и вовсе уплывали все дальше и
дальше.
- Ну, больше нам прятаться незачем, - сказал Гранди. - Давай вышибем
пробку да выберемся, пока не стряслось чего-нибудь похуже.
- Не выйдет, - сказал я, наводя осколок на окружающую нас воду.
- Почему нет? - осведомился несносный голем.
- По нескольким причинам. Во-первых, я не смогу этого сделать,
бутылка откупоривается лишь снаружи. Заклинание делает пробку
непробиваемой изнутри. Другое соображение: выйдя, мы мгновенно станем
прежними, и, может быть, окажемся в канале, меньшем, чем наши собственные
размеры. - Я предъявил ему осколок, в котором берега, действительно, резко
сужались. - В-третьих, вода может оказаться отравленной. В-четвертых...
Грифон каркнул.
- Согласен, - кисло проговорил Гранди. - Трех пунктов достаточно.
Нам оставалось лишь плыть дальше и надеяться, что Бинк в конце концов
нас отыщет. Нашел же он осколок магического зеркала! Тогда бы он открыл
бутылку и освободил нас.
- Что этот идиот сейчас делает? - спросил голем, явно страдая при
одной только мысли о том, что он - в бутылке, а Бинк - на свободе..
Я навел осколок. Бинк лез по какой-то пещере. Направлялся он к
ручейку на дне, из которого явно собирался напиться.
- Глупец! - воскликнул я.
- Просто пить захотелось, - сказал голем.
- Это же ручеек из любовного источника, - сказал я. Особый отблеск на
поверхности воды был мне хорошо знаком.
Беспомощно следили мы, как Бинк сначала напился, а потом еще и
встретил нимфу. Нимфа как нимфа: длинные ноги, вызывающие бедра, тонкая
талия, полная грудь и большеглазое лицо. Она копалась в бочонке с
драгоценными камнями, стоимость которых (для тех, кто интересуется
подобными вещами) была весьма велика. Тут были алмазы, жемчуга, изумруды,
рубины, опалы и прочие камушки всех размеров и оттенков.
- Ого! - воскликнул Гранди. - Хотел бы я, чтобы мне тоже досталась
такая нимфа с таким приданым!
Это уж точно! А Бинк только-только выпил любовного зелья. Его талант
защитил бы его от любой магии, но только не от любви, потому что зачем от
нее защищать? Таланту было все равно, женат Бинк или холост. Почему бы,
действительно, Бинку не получить от невинной нимфы не совсем невинные
радости?
Я навел справки, ибо моя коллекция томов была со мной - в одной из
бутылочек. Нимфа Перл. Может, быть самая значительная скальная нимфа
Ксанта. Размещает драгоценные камни в местах, где их могут найти другие.
Бочонок ее никогда не иссякает; сколько бы камней она не разместила,
бочонок все равно полон. Возможно, имеет душу, в отличие от иных
праздношатающихся нимф, чья единственная забота - бегать нагишом и
морочить голову мужчинам. Владеет талантом: может придавать себе любой
аромат по собственному желанию - от хвойного до помойного... Многие
женщины тоже придают себе определенный аромат, но с помощью парфюмерии.
Перл добивалась этого естественным путем. Из всех женщин, которые могли
повстречаться Бинку после любовного зелья, ему встретилась самая опасная.
Очаровательная. Имеющая постоянное занятие. Верная.
Перл помогла Бинку и Честеру продолжить путешествие. Она вызвала
гигантского родственника вихляков диггла, работающего за песенки. К тому
времени талант Честера уже обнаружился: кентавр мог вызывать серебряную
флейту, которая сама по себе играла совершенно дивные мелодии. Она просто
очаровала диггла своей игрой, и чудовище было счастливо везти на себе всю
компанию сквозь скальный грунт.
Затем они встретились с демонами. И не с кем-нибудь, а с Бьюрегардом!
Естественно, что он не удержался и вызвал мой образ. К счастью, вреда он
мне не причинил, а способности Кромби позволили определить, в каком
направлении надо искать бутылку.
Тем временем бутылка заплыла в глубочайшее подземное озеро. Мне не
удалось установить его расположение. Но там чувствовалась сильная злая
магия, и мне это не нравилось.
- Знаешь, по-моему, что-то за нами такое следило все это время, -
признался Гранди. - И кажется мне, что мы приплыли прямо к нему в лапы.
У меня тоже было такое впечатление. Но я об этом молчал, чтобы не
тревожить других.
- Я бы мог попробовать вылезти из бутылки, оттащить ее куда-нибудь и
открыть, - продолжал Гранди.
- Ничто, будь оно живое или неживое, не может покинуть бутылку без
помощи извне, - мрачно напомнил я.
- А осколок твоего зеркала? Тот, что оказался у Бинка! Он ведь и
живой и неживой. И я тоже - и живой, и неживой. Очень может быть, что у
меня это получится.
Признаться, об этом я не подумал. Кажется, голем был прав.
- Давай посмотрим, - согласился я.
Он пролез в горлышко и толкнул пробку. Пробка осталась на месте, но
он каким-то непостижимым образом прошел сквозь нее и оказался снаружи.
Мгновенно вырос до своих нормальных размеров, то есть стал чуть больше
самой бутылки.
Мы плавали в самом центре темного омута, и голем не мог дотянуться до
берега. Тело его состояло из кусочков дерева, тряпок и веревок, и плавать
он мог, только ухватясь за бутылку. Поэтому нам оставалось только ждать,
когда бутылка приблизится к берегу настолько, чтобы Гранди мог ее вытащить
и попытаться открыть.
Тут появились Бинк, Честер и нимфа Перл верхом на пробившем скалу
диггле. Они заметили бутылку и попытались ее выудить. Мы были почти что
спасены!
Но ловушка захлопнулась. Слабенький разум Гранди был полонен вражьей
силой. Голем обвил своими веревочными руками пробку, ногами - горлышко
бутылки, и открыл ее со словами: "Властью Мозгового Коралла - выходи!"
Он вызвал меня и Кромби именем врага! Ибо внезапно эта злобная сила
подчинила мой разум, и я знал уже, что это именно она вредила нам и
следила за нами. Нашим врагом был Мозговой Коралл - недвижное, запертое в
подземном омуте существо, обладающее потрясающей магией и разумом. Недаром
оно чуяло в таланте Бинка величайшую для себя опасность. Коралл насылал на
Бинка грозу за грозой: магический меч, дракона, Сирену, которая должна
была заманить его к Горгоне, но Бинк благодаря своей скрытой магии
ускользал раз за разом. Его атаковала мидасова муха, на него насылали
страшное проклятие болотные черти, но поразил его только глоток эликсира
из любовного источника. И даже это Бинк сумел обратить себе на пользу:
нимфа вместо того, чтобы отвлечь его от поисков, стала помогать ему.
Но теперь Коралл добился своей цели. Он овладел разумом Гранди и
заставил голема вызвать из бутылки меня и Кромби. Мы оба теперь были
слугами Мозгового Коралла. Вся моя магия, весь мой опыт, все мои знания
были направлены теперь против Бинка. Даже его дуэль с Волшебником Трентом
не могла равняться со столь тяжким испытанием.
Не желая причинять вреда Бинку, я попробовал убедить его прервать
поиск Источника Магии и отправиться восвояси. Ибо именно стараниями
Коралла возникали препятствия на нашем пути.
Я был восхищен упрямством Бинка. Он отверг мое предложение, хотя это
означало поединок между нами. Грифону Кромби предстояло тем временем
обезвредить кентавра Честера.
И битва, увы, началась. После отчаянной схватки грифону удалось
сбросить кентавра в воду, где тот оказался во власти Мозгового Коралла. Но
Бинк ухитрился при помощи немыслимых случайностей спастись от
бесчисленного множества моих заклинаний. Поистине его талант был
изумителен. Возможно, самый выдающийся талант Ксанта, несмотря на
кажущуюся его неприметность!
Но теперь нас было двое против одного. Кроме того, грифон атаковал
Бинка без помощи магии. И все же Бинк выстоял. Когда-то он скверно владел
мечом, но теперь, после уроков, данных ему самим Кромби (еще в человечьем
обличье), драться он умел. Бинк ранил грифона и отшвырнул его в расселину,
откуда тот был бессилен выбраться. И это - несмотря на мои заклинания,
которые я насылал на Бинка во время схватки!
Короче говоря, Бинк победил. Я думаю, что Мозговой Коралл был поражен
не меньше, чем я. По просьбе Бинка нимфа обрызгала тяжело раненного Кромби
целительным эликсиром, и грифон выбрался из расщелины с таким видом,
словно опять собирается затеять драку. Но нимфа встала между противниками.
- Не смей! - крикнула она, обдав забияку запахом горелой бумаги.
Должен сказать, что это поистине удивительный поступок для нимфы.
Обычно, это существа хорошенькие, но пустоголовые и эгоистичные.
Мозговой Коралл размышлял. Наконец он согласился открыть Бинку
Источник Магии, надеясь, что, узнав правду, тот примет сторону Коралла.
Источником Магии был демон X(A/N)th, обитавший в пещере, через
которую проходили его мыслевихри. Это было существо, обладающее магией
неслыханной силы. Магия исходила из него, изменяя скалу, в которой
находилась пещера, и скала, выветриваясь, превращалась в пыль - основу
магии всего Ксанта.
Демон не любил беспокойства.
Игра была единственным спасением от скуки для таких, как он. Правила
этой игры слишком темны и запутаны для нас, смертных. Но одно из правил
гласило, что любой смертный (к примеру, Бинк) может единым словом
освободить демона из его добровольного заключения.
Теперь-то ясно, почему Мозговой Коралл, один из наиболее сильных
личностей Ксанта (опять-таки из-за непосредственной близости к демону),
так упорно сдерживал Бинка. Коралл боялся, как бы Бинк не сглупил и не
освободил демона X(A/N)th'a. Это было бы величайшим несчастьем.
И Бинк сглупил.
Освобожденный им X(A/N)th покинул Ксант, а вместе с ним Ксант
покинула и магия. Последующие несколько часов были самыми неприятными
часами истории Ксанта.
Хотя в конце концов все уладилось - демон вернулся. После весьма
неприятного выяснения отношений он сделал голема Гранди живым, преподнес
Бинку особый дар, сделав заранее Волшебниками всех его потомков, после
чего отгородился от людей навеки, чтобы больше его не беспокоили.
А мой сын Кромби, пораженный поступками нимфы Перл, обрызгавшей его
раны эликсиром и вставшей между ним и Бинком чуть ли не во время схватки,
понял вдруг, что на такой женщине он бы, пожалуй, женился. Тем дело и
кончилось: Кромби выпил воды из любовного источника и взял в жены Перл. И
тяжкий камень свалился с моей души - мой сын наконец-то остепенился. А все
благодаря Бинку.
Я могу только покачать головой, вспоминая, как жестоко я ошибся в
этом молодом человеке. С его помощью вернулся и стал Королем Волшебник
Трент; открытие Источника Магии - тоже его заслуга; а теперь вот и сын мой
из-за него стал семейным человеком. Наконец с его помощью мы покончим с
вечной нехваткой в Ксанте настоящих Волшебников и Колдуний, что сразу же
приблизит нас к Светлым Временам.
Вмешательство Бинка в мою собственную жизнь долгое время не казалось
мне особенно значительным. Лишь семнадцать лет спустя я понял, как
разительно все в моей судьбе переменилось.

14. ГОРГОНА
Я снова замкнулся в замке. Однако прежнего удовлетворения я уже не
чувствовал. Что-то было не так в моей жизни, но что именно - сказать
трудно.
Иногда забредали просители, но не чаще, чем раз в месяц. Вопросы,
большей частью, они задавали неинтересные; я отвечал, придумывал им
службу, а через год отпускал с миром. Но вот одна нимфа меня, признаться,
удивила. Ей потребовалась отсушка для фавна, который ей буквально прохода
не давал. Нимфа жила на отшибе от своих родичей и возможно поэтому не
всегда забывала вчерашние события, как это обычно с ними бывает. Каждый
день фавн приставал к ней, начисто забыв, что все это он уже проделывал
вчера, а это сильно утомляло. Я перебрал коллекцию склянок и нашел
средство от фавна. Достаточно было принять его с утра, чтобы отпугнуть
ухажера на целый день. Нимфа очень обрадовалась и сказала, что это как раз
то, что нужно.
Но тут же выяснилось, что никакой подходящей службы для нее нет. Все
места были заняты. Тот напоминал мне, что пора принимать пищу, этот
разбирал носки, еще кто-то устраивал испытания просителям. Разумеется, я
не мог оставить нимфу без Ответа (это бы тут же получило огласку), но и
смотреть, как она целый год болтается без дела, мне тоже не хотелось. Что
бы тут придумать?
Я обратился к магическому зеркалу. У меня их было несколько. (То,
старое, вконец изолгалось, и я от него избавился еще давно.) На мой
вопрос, как быть с нимфой, зеркало ответило изображением хохочущего
херувимчика. Негусто. Чем зеркало глубже и яснее, тем более склонно к
иронии, что тоже не всегда приятно. Но уж лучше иметь дело с ясным
зеркалом, нежели с тусклым.
Неприятно, конечно, но мне пришлось сказать нимфе, что службы я с нее
никакой не потребую. Я, правда, предупредил, чтобы она об этом не болтала,
а то тут же набегут охотники до бесплатных Ответов. Но, к моему удивлению,
нимфа мое предложение отвергла. Она получила свой Ответ и теперь хотела за
него расплатиться. И замок она в течение года не покинет!
Делать нечего, пришлось отвести ей комнату. Может быть, со временем
дело ей и найдется.
В тот раз я засиделся в кабинете довольно долго и, вернувшись в
спальню, совсем уже собрался лечь в холодную пустую постель, когда
обнаружил вдруг, что там уже лежит нимфа.
- Думаю, кое-что я все-таки способна для тебя сделать, Добрый
Волшебник, - сказала она. Затем обняла меня, поцеловала и уложила рядом. И
впервые за долгое время постель моя не была ни пустой, ни холодной.
Я как-то забыл об основном назначении этих существ, но за этот год
вспомнил основательно. Аисты не отзываются на призывы нимф, нимфы об этом
знают, и все же старательно изображают все, что в таких случаях
полагается. С их стороны это даже, в какой-то степени, героизм. Вот нимфа
Перл - та имеет душу, там другое дело. Но остальные совершают обряд ради
удовольствия, зная, что аистам до них дела нет. Да и как бы могла
встретить нимфа аиста с младенчиком, если она даже не отличает одного дня
от другого? Однако не могу сказать, что я не был доволен ее службой. Когда
спустя год нимфа покидала замок, я ощутил искреннюю грусть.
Позже, когда подобное создание еще раз предложило мне подобные
услуги, я не возражал. Я понимал уже, чего недоставало в моей жизни. В ней
недоставало женщины. Но кто бы согласился выйти замуж за старого гнома,
которому уже сто с хвостиком!
Затем в 1054 году после одиннадцати лет разлуки с Вопросом ко мне
пришла Горгона. Она расцвела, стала двадцатидевятилетней женщиной, и
ничего очаровательнее я бы вовек себе не представил. Но я, конечно, об
этом с ней не говорил: дело есть дело.
Поэтому сначала ей пришлось пройти испытания. Когда есть возможность,
я назначаю их индивидуально, но большей частью препятствия всем выпадают
примерно одинаковые. В данном случае мы применили корабельную сирену, и
было любо-дорого посмотреть, как Горгона справилась с этой трудностью.
Стоило ей сесть в лодку и взяться за весла, как взвыла сирена и надо рвом
начал стремительно сгущаться туман. В непроницаемом мареве лодка
развернулась и снова причалила к внешнему берегу. Таково уж было ее
магическое свойство: если не грести, суденышко возвращалось к пристани.
Мне его смастерил за год службы один проситель. Когда туман рассеялся, вид
у Горгоны был весьма забавный. Змееволосы раздраженно шипели, а мокрая
одежда липла к телу. Я вспомнил, с какой страстью она признавалась мне
когда-то в любви на своем островке. Сама она об этом, наверное, уже
забыла, и все же мне было приятно вспомнить то время. Ах, если бы... Нет,
не стоит себя обманывать!
Горгона подумала и попыталась снова. На этот раз она погребла прямо
на рев сирены, поскольку ничего другого ни слышно, ни видно не было.
Сирена была на внутреннем берегу рва, и вскоре преграда была преодолена. Я
бы расстроился, если бы все вышло иначе.
Она справилась с другими двумя препятствиями и проникла в замок. Я
поднялся и пошел ее встретить. Вблизи Горгона произвела на меня еще
большее впечатление, чем издали. Лицо ее было затенено плотной вуалью,
чтобы кто-нибудь не окаменел ненароком, но и от взгляда на ее фигуру тоже
вполне можно было окаменеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34