Только человек шесть знали номер этого телефона.
Демирис взял трубку:
- Kalimehra.
- Kalimehra. - Голос на другом конце провода принадлежал Никосу
Веритосу, личному секретарю Спироса Ламброу. Чувствовалось, что он
нервничает.
- Извините за беспокойство, мистер Демирис. Вы сказали, что если у
меня будет информация, которая...
- Да. И что же?
- Мистер Ламброу собирается купить компанию "Аврора Интернэшнл". Она
в списке нью-йоркской фондовой биржи. У мистера Ламброу есть приятель в
директорате, который сообщил ему по секрету, что эта компания получит
заказ на постройку бомбардировщиков. Когда об этом станет известно,
стоимость акций сразу поднимется...
- Меня не интересуют эти игры на бирже, - резко прервал его Демирис.
- Не смейте меня беспокоить, если у вас нет ничего важного.
- Извините, мистер Демирис. Я полагал...
Но Демирис уже повесил трубку.
Когда в восемь Джианнис Тхарос, помощник Демириса, вошел в кабинет,
тот поднял голову от бумаг:
- На фондовой бирже в Нью-Йорке числится одна компания - "Аврора
Интернэшнл". Объявите во всех наших газетах, что ведется расследование о
мошенничестве этой компании. Ссылайтесь на анонимный источник, но упорно
распространяйте эти слухи. Продолжайте, пока акции не начнут падать в
цене. Тогда начните покупать. У меня должен быть контрольный пакет.
- Слушаюсь, сэр. Это все?
- Нет. Как только контрольный пакет будет за мной, объявите, что
слухи необоснованны. Да, и еще. Позаботьтесь, чтобы на нью-йоркской
фондовой бирже стало известно, что Спирос Ламброу купил свои акции,
используя конфиденциальную информацию.
Джиан Тхарос заметил осторожно:
- Мистер Демирис, в США это считается уголовным преступлением.
Константин Демирис улыбнулся:
- Я знаю.
На расстоянии мили от дома Демириса, на площади Синтагма, Спирос
Ламброу работал в своем кабинете, полностью соответствующем его
эклектичным вкусам. Обставлен он был редкой антикварной мебелью, частью -
французской, частью - итальянской. На трех стенах висели картины
французских импрессионистов. Четвертая была отведена бельгийским
художникам - от Ван Райсселверга до Де Смета. Табличка на входной двери
гласила: "Ламброу и партнеры", но в действительности никаких партнеров у
Ламброу никогда не было. Унаследовав от отца преуспевающее предприятие,
Спирос Ламброу превратил его за несколько лет в конгломерат, охватывающий
весь мир.
Спирос Ламброу должен был бы быть счастливым человеком. Он был богат
и удачлив, отличался отменным здоровьем. Но существование Константина
Демириса мешало ему быть полностью счастливым. Он ненавидел и презирал
его. Демирис был человеком, способным на все, беспринципным негодяем.
Ламброу всегда ненавидел Демириса за его обращение с Мелиной, а их
яростное соперничество эту ненависть усиливало.
Все началось десять лет назад. Спирос Ламброу тогда обедал вместе с
сестрой. Ей никогда не приходилось видеть его таким возбужденным.
- Мелина, знаешь ли ты, что ежедневно человечество потребляет такое
количество ископаемого топлива, на образование которого ушла тысяча лет?
- Нет, Спирос.
- В будущем на нефть будет огромный спрос, и наверняка не хватит
танкеров для перевозки.
- Собираешься строить танкеры?
Он утвердительно кивнул:
- Но не простые танкеры. Я построю первый в мире флот больших
танкеров, в два раза больших, чем теперешние. - Он был полон энтузиазма. -
Целый месяц корпел над цифрами. Послушай только. Перевозка галлона сырой
нефти из района Персидского залива на восточный берег США стоит семь
центов. А на большом танкере - только три. Представляешь, что это значит?
- Спирос, а где ты возьмешь деньги, чтобы построить такой флот?
Он улыбнулся:
- А это самая замечательная деталь моего плана. Это не будет стоить
мне ни цента.
- Как?
Он наклонился к ней:
- Через месяц поеду в Америку для переговоров с руководителями
крупнейших нефтяных компаний. Перевозка нефти большими танкерами обойдется
им вдвое дешевле.
- Но... у тебя же нет больших танкеров?
Его улыбка превратилась в ухмылку:
- Нет. Но если я заключу с нефтяными компаниями долгосрочные
контракты по перевозкам, банки одолжат мне деньги на постройку танкеров.
Что ты об этом думаешь?
- Ты - гений. Просто великолепный план.
Мелину так волновала идея брата, что она упомянула о ней за ужином.
Когда она закончила свой рассказ, она спросила:
- Правда, замечательная мысль?
Константин Демирис немного помолчал.
- Твой брат - пустой мечтатель. Ничего из этого не выйдет.
Мелина удивленно взглянула на него:
- Но почему, Коста?
- Потому что это пустая затея. Во-первых, такого спроса на нефть не
будет, и, следовательно, этим мифическим танкерам нечего будет перевозить.
Во-вторых, нефтяные компании не доверят свою драгоценную нефть
флоту-призраку, которого нет в природе. И в-третьих, банкиры просто
посмеются над ним и все.
На лице Мелины отразилось разочарование:
- Спирос был так воодушевлен. Может, ты с ним это обсудишь?
Демирис отрицательно покачал головой:
- Пусть тешится своими мечтами. Лучше всего не говори ему о нашем
разговоре.
- Хорошо, Коста. Как скажешь.
Рано утром на следующий день Константин Демирис был уже на пути в
Соединенные Штаты, чтобы обсудить вопрос о строительстве крупных танкеров.
Он знал, что запасы нефти вне США и государств советского блока находятся
под контролем семи родственных компаний: "Стандарт Ойл Компани" из
Нью-Джерси, "Стандарт Ойл Компани" из Калифорнии, "Галф Ойл", техасской
компании, "Сокони-Вакуум", "Роял Датч-Шелл" и англо-иракской. Он также был
уверен, что, если ему удастся договориться с одной из них, остальные
последуют ее примеру.
Константин Демирис начал с посещения руководства компании "Стандарт
Ойл" в Нью-Джерси. У него была назначена встреча с Оуэном Кертисом,
четвертым вице-президентом компании.
- Чем я могу вам помочь, мистер Демирис?
- У меня есть предложение, которое может принести вашей компании
большую финансовую выгоду.
- Да, вы уже упоминали об этом по телефону. - Кертис взглянул на
часы. - Через несколько минут у меня назначена встреча. Если вы коротко
изложите...
- Я буду краток. Перевозка галлона сырой нефти из района Персидского
залива на восточный берег США обходится вам в семь центов.
- Совершенно верно.
- Что вы скажете, если я гарантирую вам перевозку по три цента за
галлон?
Кертис покровительственно улыбнулся:
- И как вы собираетесь сотворить это чудо?
- При помощи танкеров водоизмещением вдвое больше, чем сегодняшние, -
спокойно ответил Демирис. - Я смогу перевозить вашу нефть с той же
скоростью, с какой вы ее выкачиваете из земли.
Кертис задумчиво изучал его.
- Где вы возьмете большие танкеры?
- Построю.
- Извините, нас не интересуют капиталовложения в...
- Вам это не будет стоить ни цента, - перебил Демирис. - Все, что мне
нужно, это долгосрочный контракт на перевозку вашей нефти за половину
нынешней цены. Ссуду я возьму у банков.
Последовало долгое многозначительное молчание. Затем Оуэн Кертис
откашлялся.
- Полагаю, что лучше всего будет подняться наверх и поговорить с
президентом.
Так это начиналось. Другие компании тоже охотно заключили сделки с
Константином Демирисом, зафрахтовав его новые танкеры. Когда Спирос
Ламброу узнал об этом, было уже поздно. Он слетал в Соединенные Штаты, где
ему удалось заключить несколько сделок с независимыми компаниями, но все
сливки достались Демирису.
- Он твой муж, - возмущался Ламброу, - но клянусь тебе, Мелина, я
заставлю его за это заплатить.
Мелина горько переживала все случившееся. Она понимала, что предала
своего брата.
Когда она сказала об этом Демирису, он только пожал плечами:
- Я к ним не обращался, Мелина. Они сами пришли ко мне. Зачем же мне
было отказываться?
Обсуждать больше было нечего.
Но не деловые соображения определяли отношение Ламброу к Демирису.
Главным было то, как Демирис обращался с Мелиной.
Он бы мог еще согласиться закрыть глаза на многочисленные похождения
Демириса: в конце концов, почему мужчина должен отказывать себе в
удовольствиях? Но то, что Демирис даже и не пытался это скрыть, оскорбляло
не только Мелину, но и всю семью Ламброу. Самый наглядный пример -
любовная связь Демириса с актрисой Ноэлли Пейдж. Все газеты мира пестрели
заголовками об этом деле. "Ну, подожди, - думал Спирос Ламброу. -
Когда-нибудь..."
В кабинет вошел Никос Веритос, помощник Ламброу, проработавший у него
уже пятнадцать лет. Он был хорошим исполнителем, однако совершенно
лишенным воображения и потому серым и безликим человеком без будущего. Ему
казалось, что он сможет воспользоваться соперничеством между Ламброу и
Демирисом в своих целях. Он ставил на Демириса и потому время от времени
передавал ему конфиденциальную информацию в надежде на щедрое
вознаграждение.
- Простите, - обратился он к Ламброу, - вас хочет видеть мистер
Антони Риццоли.
Ламброу вздохнул.
- Что ж, давай покончим с этим, - сказал он. - Пригласи его.
Антони Риццоли было лет сорок пять. Это был жгучий брюнет с тонким
носом с горбинкой и глубоко посаженными карими глазами. Двигался он с
изяществом хорошо тренированного боксера. На нем был дорогой, сшитый на
заказ, бежевый костюм, желтая шелковая рубашка и мягкие кожаные туфли. И
хотя говорил он тихо и вежливо, в нем таилась какая-то непонятная угроза.
- Рад видеть вас, мистер Ламброу.
- Садитесь, мистер Риццоли.
Риццоли сел.
- Что я могу для вас сделать?
- Ну, я уже сказал мистеру Веритосу, что хотел бы зафрахтовать один
из ваших грузовых пароходов. Понимаете, у меня фабрика в Марселе, так я бы
хотел перевезти кое-какое тяжелое оборудование в Штаты. Мы могли бы
заключить сделку, и в будущем я бы мог подбросить вам порядком работенки.
Спирос Ламброу откинулся назад и внимательно оглядел своего
собеседника. "Омерзителен".
- И это все, что вы собираетесь перевозить, мистер Риццоли? - спросил
он.
Тони Риццоли нахмурился:
- Что? Не понимаю.
- Думаю, понимаете, - сказал Ламброу. - У меня нет для вас судов.
- Почему? О чем вы это?
- О наркотиках, мистер Риццоли. Вы - торговец наркотиками.
Глаза Риццоли превратились в узкие щелки:
- Вы что, свихнулись? Это все сплетни.
Но это были отнюдь не сплетни. Спирос Ламброу тщательно собрал
сведения об этом человеке. Тони Риццоли был одним из крупнейших торговцев
наркотиками в Европе. Он принадлежал к мафии, и прошел слух, что он ищет
способы перевозки наркотиков. Поэтому ему и хотелось заключить сделку.
- Боюсь, вам придется обратиться куда-нибудь еще.
Тони не мигая смотрел на него холодными глазами. Наконец он кивнул:
- Ладно. - Вынув из кармана визитную карточку, он бросил ее на стол.
- Если передумаете, позвоните. - Он поднялся и быстро вышел.
Спирос Ламброу взял карточку в руки. Там было напечатано: "Антони
Риццоли: импорт - экспорт". Еще там был адрес гостиницы в Афинах и номер
телефона.
Никос Веритос слушал этот разговор с широко открытыми глазами. Когда
Тони Риццоли вышел из комнаты, он спросил:
- Неужели он в самом деле?..
- Да, мистер Риццоли промышляет героином. Если мы допустим его хотя
бы на одно наше судно, власти могут вообще арестовать весь наш флот.
Тони Риццоли вышел из кабинета Ламброу, задыхаясь от ярости. "Этот
хренов грек обращается со мной так, будто я какой-то лапотник. И как он
узнал про наркотики? На этот раз груз особенно велик. Его стоимость,
достигни он улиц, была бы не менее десяти миллионов долларов. Весь вопрос
в том, как доставить его в Нью-Йорк. Эта чертова полиция по борьбе с
наркотиками так и шныряет по Афинам. Надо позвонить на Сицилию и попросить
отсрочки". Тони Риццоли никогда еще не терял партию груза и не намеревался
терять эту. Он считал себя врожденным победителем.
Он вырос в Нью-Йорке, там, где Дьявол держал свою кухню.
Географически это место располагалось на западе Манхэттена, между восьмой
авеню и рекой Гудзон. Его северные и южные границы проходили по Двадцать
третьей и Пятьдесят девятой улицам. Но психологически и эмоционально Кухня
Дьявола была городом внутри города, эдакой вооруженной до зубов
территорией. Улицами правили такие банды, как Крысы, Гориллы и так далее.
За убийство брали сто долларов, за избиение - немного меньше.
Грязные квартиры обитателей Кухни Дьявола кишели клопами, крысами и
тараканами. Ванн не было, и молодежь решала эту проблему по-своему:
голышом ныряли с причала реки Гудзон как раз там, где сбрасывались
нечистоты со всех улиц района. На вонючих досках причала валялись
полуразложившиеся трупы кошек и собак.
На улицах постоянно что-то происходило: мчалась по вызову пожарная
машина, дрались хулиганы на крыше жилого дома, заворачивала за угол
свадебная процессия, играли в лапту на мостовой мальчишки, гналась за
убежавшей лошадью толпа, стреляли... У детей не было других мест для игр,
кроме улиц, крыш жилых зданий, замусоренных пустырей, а летом - грязной
реки. И над всем этим витал острый запах нищеты. В такой атмосфере и вырос
Тони Риццоли.
Самым ранним воспоминанием Тони Риццоли было то, как его сбили с ног
и отняли деньги, данные ему на молоко. Ему тогда было семь лет.
Приходилось всегда опасаться мальчишек постарше и покрупнее. Дорога в
школу пролегала по ничейной земле, а школа была полем битвы. К пятнадцати
годам Риццоли поднабрал силенки и бойцовский опыт. Драться ему нравилось,
он это умел, это давало ему ощущение превосходства. Он и его приятели
принимали участие в турнирах по боксу в спортивном зале Стиллмэна.
Иногда туда заходили гангстеры, чтобы посмотреть на принадлежавших им
бойцов. Пару раз в месяц появлялся Франк Костелло, а также Джо Адонис и
Лаки Лучано. Их забавляли матчи по боксу, устраиваемые подростками, и,
чтобы позабавиться, они стали ставить на того или иного боксера.
Победителем всегда выходил Тони Риццоли, который быстро стал любимчиком у
гангстеров.
Однажды, переодеваясь в раздевалке, Тони Риццоли случайно подслушал
разговор между Франком Костелло и Лаки Лючиано.
- Парнишка этот просто золотая жила, - говорил Лючиано. - Я на нем на
прошлой неделе пять кусков выиграл.
- Собираешься ставить на него в схватке с Луи Домеником?
- Спрашиваешь. Поставлю десять кусков.
- А какие ставки?
- Десять к одному. Но какого черта? Риццоли - верняк.
Тони не совсем понял, о чем они говорили. Он подошел к Джино, своему
старшему брату, и рассказал ему обо всем.
- Господи! - воскликнул брат. - Да они ставят на тебя большие деньги.
- Почему? Я ж не профессионал?
Джино немного подумал:
- Ты ведь никогда не проигрывал, верно, Тони? Наверное, они сначала
ставили понемножку просто для забавы, а потом увидели, на что ты способен,
и стали ставить по-настоящему.
Юноша пожал плечами:
- Какая мне от этого польза?
Джино полуобнял его и сказал проникновенно:
- Может, очень даже большая. И для тебя и для меня. Слушай сюда,
малыш...
Схватка с Луи Домиником состоялась в пятницу в спортзале Стиллмэна.
Присутствовали все крупные мафиози: Франк Костелло, Джо Адонис, Альберт
Анастасис, Лаки Лючиано и Мейер Ланский. Им нравилось смотреть, как
дерутся подростки, но еще больше им нравилось, что они нашли способ делать
на этих подростках деньги.
Луи Доменику было семнадцать. Он был на год старше Тони и на пять
футов тяжелее. Но он сильно отставал в технике, да и не было у него
инстинкта убийцы, которым в полной мере обладал Тони Риццоли.
Матч состоял из пяти раундов. Первый раунд дался Тони легко. Выиграл
он и второй, и третий. Гангстеры уже подсчитывали барыши.
- Парнишка вырастет и станет чемпионом, - прокаркал Лаки Лючиано. -
Сколько ты на него поставил?
- Десять кусков, - ответил Франк Костелло. - Самое большее, что я
получу, это пятнадцать к одному. Мальчишка уже завоевал себе репутацию.
И вдруг произошло нечто неожиданное. В середине пятого раунда Луи
Доменик апперкотом послал Тони в нокдаун. Судья начал считать... очень
медленно, беспокойно оглядываясь на застывшую аудиторию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Демирис взял трубку:
- Kalimehra.
- Kalimehra. - Голос на другом конце провода принадлежал Никосу
Веритосу, личному секретарю Спироса Ламброу. Чувствовалось, что он
нервничает.
- Извините за беспокойство, мистер Демирис. Вы сказали, что если у
меня будет информация, которая...
- Да. И что же?
- Мистер Ламброу собирается купить компанию "Аврора Интернэшнл". Она
в списке нью-йоркской фондовой биржи. У мистера Ламброу есть приятель в
директорате, который сообщил ему по секрету, что эта компания получит
заказ на постройку бомбардировщиков. Когда об этом станет известно,
стоимость акций сразу поднимется...
- Меня не интересуют эти игры на бирже, - резко прервал его Демирис.
- Не смейте меня беспокоить, если у вас нет ничего важного.
- Извините, мистер Демирис. Я полагал...
Но Демирис уже повесил трубку.
Когда в восемь Джианнис Тхарос, помощник Демириса, вошел в кабинет,
тот поднял голову от бумаг:
- На фондовой бирже в Нью-Йорке числится одна компания - "Аврора
Интернэшнл". Объявите во всех наших газетах, что ведется расследование о
мошенничестве этой компании. Ссылайтесь на анонимный источник, но упорно
распространяйте эти слухи. Продолжайте, пока акции не начнут падать в
цене. Тогда начните покупать. У меня должен быть контрольный пакет.
- Слушаюсь, сэр. Это все?
- Нет. Как только контрольный пакет будет за мной, объявите, что
слухи необоснованны. Да, и еще. Позаботьтесь, чтобы на нью-йоркской
фондовой бирже стало известно, что Спирос Ламброу купил свои акции,
используя конфиденциальную информацию.
Джиан Тхарос заметил осторожно:
- Мистер Демирис, в США это считается уголовным преступлением.
Константин Демирис улыбнулся:
- Я знаю.
На расстоянии мили от дома Демириса, на площади Синтагма, Спирос
Ламброу работал в своем кабинете, полностью соответствующем его
эклектичным вкусам. Обставлен он был редкой антикварной мебелью, частью -
французской, частью - итальянской. На трех стенах висели картины
французских импрессионистов. Четвертая была отведена бельгийским
художникам - от Ван Райсселверга до Де Смета. Табличка на входной двери
гласила: "Ламброу и партнеры", но в действительности никаких партнеров у
Ламброу никогда не было. Унаследовав от отца преуспевающее предприятие,
Спирос Ламброу превратил его за несколько лет в конгломерат, охватывающий
весь мир.
Спирос Ламброу должен был бы быть счастливым человеком. Он был богат
и удачлив, отличался отменным здоровьем. Но существование Константина
Демириса мешало ему быть полностью счастливым. Он ненавидел и презирал
его. Демирис был человеком, способным на все, беспринципным негодяем.
Ламброу всегда ненавидел Демириса за его обращение с Мелиной, а их
яростное соперничество эту ненависть усиливало.
Все началось десять лет назад. Спирос Ламброу тогда обедал вместе с
сестрой. Ей никогда не приходилось видеть его таким возбужденным.
- Мелина, знаешь ли ты, что ежедневно человечество потребляет такое
количество ископаемого топлива, на образование которого ушла тысяча лет?
- Нет, Спирос.
- В будущем на нефть будет огромный спрос, и наверняка не хватит
танкеров для перевозки.
- Собираешься строить танкеры?
Он утвердительно кивнул:
- Но не простые танкеры. Я построю первый в мире флот больших
танкеров, в два раза больших, чем теперешние. - Он был полон энтузиазма. -
Целый месяц корпел над цифрами. Послушай только. Перевозка галлона сырой
нефти из района Персидского залива на восточный берег США стоит семь
центов. А на большом танкере - только три. Представляешь, что это значит?
- Спирос, а где ты возьмешь деньги, чтобы построить такой флот?
Он улыбнулся:
- А это самая замечательная деталь моего плана. Это не будет стоить
мне ни цента.
- Как?
Он наклонился к ней:
- Через месяц поеду в Америку для переговоров с руководителями
крупнейших нефтяных компаний. Перевозка нефти большими танкерами обойдется
им вдвое дешевле.
- Но... у тебя же нет больших танкеров?
Его улыбка превратилась в ухмылку:
- Нет. Но если я заключу с нефтяными компаниями долгосрочные
контракты по перевозкам, банки одолжат мне деньги на постройку танкеров.
Что ты об этом думаешь?
- Ты - гений. Просто великолепный план.
Мелину так волновала идея брата, что она упомянула о ней за ужином.
Когда она закончила свой рассказ, она спросила:
- Правда, замечательная мысль?
Константин Демирис немного помолчал.
- Твой брат - пустой мечтатель. Ничего из этого не выйдет.
Мелина удивленно взглянула на него:
- Но почему, Коста?
- Потому что это пустая затея. Во-первых, такого спроса на нефть не
будет, и, следовательно, этим мифическим танкерам нечего будет перевозить.
Во-вторых, нефтяные компании не доверят свою драгоценную нефть
флоту-призраку, которого нет в природе. И в-третьих, банкиры просто
посмеются над ним и все.
На лице Мелины отразилось разочарование:
- Спирос был так воодушевлен. Может, ты с ним это обсудишь?
Демирис отрицательно покачал головой:
- Пусть тешится своими мечтами. Лучше всего не говори ему о нашем
разговоре.
- Хорошо, Коста. Как скажешь.
Рано утром на следующий день Константин Демирис был уже на пути в
Соединенные Штаты, чтобы обсудить вопрос о строительстве крупных танкеров.
Он знал, что запасы нефти вне США и государств советского блока находятся
под контролем семи родственных компаний: "Стандарт Ойл Компани" из
Нью-Джерси, "Стандарт Ойл Компани" из Калифорнии, "Галф Ойл", техасской
компании, "Сокони-Вакуум", "Роял Датч-Шелл" и англо-иракской. Он также был
уверен, что, если ему удастся договориться с одной из них, остальные
последуют ее примеру.
Константин Демирис начал с посещения руководства компании "Стандарт
Ойл" в Нью-Джерси. У него была назначена встреча с Оуэном Кертисом,
четвертым вице-президентом компании.
- Чем я могу вам помочь, мистер Демирис?
- У меня есть предложение, которое может принести вашей компании
большую финансовую выгоду.
- Да, вы уже упоминали об этом по телефону. - Кертис взглянул на
часы. - Через несколько минут у меня назначена встреча. Если вы коротко
изложите...
- Я буду краток. Перевозка галлона сырой нефти из района Персидского
залива на восточный берег США обходится вам в семь центов.
- Совершенно верно.
- Что вы скажете, если я гарантирую вам перевозку по три цента за
галлон?
Кертис покровительственно улыбнулся:
- И как вы собираетесь сотворить это чудо?
- При помощи танкеров водоизмещением вдвое больше, чем сегодняшние, -
спокойно ответил Демирис. - Я смогу перевозить вашу нефть с той же
скоростью, с какой вы ее выкачиваете из земли.
Кертис задумчиво изучал его.
- Где вы возьмете большие танкеры?
- Построю.
- Извините, нас не интересуют капиталовложения в...
- Вам это не будет стоить ни цента, - перебил Демирис. - Все, что мне
нужно, это долгосрочный контракт на перевозку вашей нефти за половину
нынешней цены. Ссуду я возьму у банков.
Последовало долгое многозначительное молчание. Затем Оуэн Кертис
откашлялся.
- Полагаю, что лучше всего будет подняться наверх и поговорить с
президентом.
Так это начиналось. Другие компании тоже охотно заключили сделки с
Константином Демирисом, зафрахтовав его новые танкеры. Когда Спирос
Ламброу узнал об этом, было уже поздно. Он слетал в Соединенные Штаты, где
ему удалось заключить несколько сделок с независимыми компаниями, но все
сливки достались Демирису.
- Он твой муж, - возмущался Ламброу, - но клянусь тебе, Мелина, я
заставлю его за это заплатить.
Мелина горько переживала все случившееся. Она понимала, что предала
своего брата.
Когда она сказала об этом Демирису, он только пожал плечами:
- Я к ним не обращался, Мелина. Они сами пришли ко мне. Зачем же мне
было отказываться?
Обсуждать больше было нечего.
Но не деловые соображения определяли отношение Ламброу к Демирису.
Главным было то, как Демирис обращался с Мелиной.
Он бы мог еще согласиться закрыть глаза на многочисленные похождения
Демириса: в конце концов, почему мужчина должен отказывать себе в
удовольствиях? Но то, что Демирис даже и не пытался это скрыть, оскорбляло
не только Мелину, но и всю семью Ламброу. Самый наглядный пример -
любовная связь Демириса с актрисой Ноэлли Пейдж. Все газеты мира пестрели
заголовками об этом деле. "Ну, подожди, - думал Спирос Ламброу. -
Когда-нибудь..."
В кабинет вошел Никос Веритос, помощник Ламброу, проработавший у него
уже пятнадцать лет. Он был хорошим исполнителем, однако совершенно
лишенным воображения и потому серым и безликим человеком без будущего. Ему
казалось, что он сможет воспользоваться соперничеством между Ламброу и
Демирисом в своих целях. Он ставил на Демириса и потому время от времени
передавал ему конфиденциальную информацию в надежде на щедрое
вознаграждение.
- Простите, - обратился он к Ламброу, - вас хочет видеть мистер
Антони Риццоли.
Ламброу вздохнул.
- Что ж, давай покончим с этим, - сказал он. - Пригласи его.
Антони Риццоли было лет сорок пять. Это был жгучий брюнет с тонким
носом с горбинкой и глубоко посаженными карими глазами. Двигался он с
изяществом хорошо тренированного боксера. На нем был дорогой, сшитый на
заказ, бежевый костюм, желтая шелковая рубашка и мягкие кожаные туфли. И
хотя говорил он тихо и вежливо, в нем таилась какая-то непонятная угроза.
- Рад видеть вас, мистер Ламброу.
- Садитесь, мистер Риццоли.
Риццоли сел.
- Что я могу для вас сделать?
- Ну, я уже сказал мистеру Веритосу, что хотел бы зафрахтовать один
из ваших грузовых пароходов. Понимаете, у меня фабрика в Марселе, так я бы
хотел перевезти кое-какое тяжелое оборудование в Штаты. Мы могли бы
заключить сделку, и в будущем я бы мог подбросить вам порядком работенки.
Спирос Ламброу откинулся назад и внимательно оглядел своего
собеседника. "Омерзителен".
- И это все, что вы собираетесь перевозить, мистер Риццоли? - спросил
он.
Тони Риццоли нахмурился:
- Что? Не понимаю.
- Думаю, понимаете, - сказал Ламброу. - У меня нет для вас судов.
- Почему? О чем вы это?
- О наркотиках, мистер Риццоли. Вы - торговец наркотиками.
Глаза Риццоли превратились в узкие щелки:
- Вы что, свихнулись? Это все сплетни.
Но это были отнюдь не сплетни. Спирос Ламброу тщательно собрал
сведения об этом человеке. Тони Риццоли был одним из крупнейших торговцев
наркотиками в Европе. Он принадлежал к мафии, и прошел слух, что он ищет
способы перевозки наркотиков. Поэтому ему и хотелось заключить сделку.
- Боюсь, вам придется обратиться куда-нибудь еще.
Тони не мигая смотрел на него холодными глазами. Наконец он кивнул:
- Ладно. - Вынув из кармана визитную карточку, он бросил ее на стол.
- Если передумаете, позвоните. - Он поднялся и быстро вышел.
Спирос Ламброу взял карточку в руки. Там было напечатано: "Антони
Риццоли: импорт - экспорт". Еще там был адрес гостиницы в Афинах и номер
телефона.
Никос Веритос слушал этот разговор с широко открытыми глазами. Когда
Тони Риццоли вышел из комнаты, он спросил:
- Неужели он в самом деле?..
- Да, мистер Риццоли промышляет героином. Если мы допустим его хотя
бы на одно наше судно, власти могут вообще арестовать весь наш флот.
Тони Риццоли вышел из кабинета Ламброу, задыхаясь от ярости. "Этот
хренов грек обращается со мной так, будто я какой-то лапотник. И как он
узнал про наркотики? На этот раз груз особенно велик. Его стоимость,
достигни он улиц, была бы не менее десяти миллионов долларов. Весь вопрос
в том, как доставить его в Нью-Йорк. Эта чертова полиция по борьбе с
наркотиками так и шныряет по Афинам. Надо позвонить на Сицилию и попросить
отсрочки". Тони Риццоли никогда еще не терял партию груза и не намеревался
терять эту. Он считал себя врожденным победителем.
Он вырос в Нью-Йорке, там, где Дьявол держал свою кухню.
Географически это место располагалось на западе Манхэттена, между восьмой
авеню и рекой Гудзон. Его северные и южные границы проходили по Двадцать
третьей и Пятьдесят девятой улицам. Но психологически и эмоционально Кухня
Дьявола была городом внутри города, эдакой вооруженной до зубов
территорией. Улицами правили такие банды, как Крысы, Гориллы и так далее.
За убийство брали сто долларов, за избиение - немного меньше.
Грязные квартиры обитателей Кухни Дьявола кишели клопами, крысами и
тараканами. Ванн не было, и молодежь решала эту проблему по-своему:
голышом ныряли с причала реки Гудзон как раз там, где сбрасывались
нечистоты со всех улиц района. На вонючих досках причала валялись
полуразложившиеся трупы кошек и собак.
На улицах постоянно что-то происходило: мчалась по вызову пожарная
машина, дрались хулиганы на крыше жилого дома, заворачивала за угол
свадебная процессия, играли в лапту на мостовой мальчишки, гналась за
убежавшей лошадью толпа, стреляли... У детей не было других мест для игр,
кроме улиц, крыш жилых зданий, замусоренных пустырей, а летом - грязной
реки. И над всем этим витал острый запах нищеты. В такой атмосфере и вырос
Тони Риццоли.
Самым ранним воспоминанием Тони Риццоли было то, как его сбили с ног
и отняли деньги, данные ему на молоко. Ему тогда было семь лет.
Приходилось всегда опасаться мальчишек постарше и покрупнее. Дорога в
школу пролегала по ничейной земле, а школа была полем битвы. К пятнадцати
годам Риццоли поднабрал силенки и бойцовский опыт. Драться ему нравилось,
он это умел, это давало ему ощущение превосходства. Он и его приятели
принимали участие в турнирах по боксу в спортивном зале Стиллмэна.
Иногда туда заходили гангстеры, чтобы посмотреть на принадлежавших им
бойцов. Пару раз в месяц появлялся Франк Костелло, а также Джо Адонис и
Лаки Лучано. Их забавляли матчи по боксу, устраиваемые подростками, и,
чтобы позабавиться, они стали ставить на того или иного боксера.
Победителем всегда выходил Тони Риццоли, который быстро стал любимчиком у
гангстеров.
Однажды, переодеваясь в раздевалке, Тони Риццоли случайно подслушал
разговор между Франком Костелло и Лаки Лючиано.
- Парнишка этот просто золотая жила, - говорил Лючиано. - Я на нем на
прошлой неделе пять кусков выиграл.
- Собираешься ставить на него в схватке с Луи Домеником?
- Спрашиваешь. Поставлю десять кусков.
- А какие ставки?
- Десять к одному. Но какого черта? Риццоли - верняк.
Тони не совсем понял, о чем они говорили. Он подошел к Джино, своему
старшему брату, и рассказал ему обо всем.
- Господи! - воскликнул брат. - Да они ставят на тебя большие деньги.
- Почему? Я ж не профессионал?
Джино немного подумал:
- Ты ведь никогда не проигрывал, верно, Тони? Наверное, они сначала
ставили понемножку просто для забавы, а потом увидели, на что ты способен,
и стали ставить по-настоящему.
Юноша пожал плечами:
- Какая мне от этого польза?
Джино полуобнял его и сказал проникновенно:
- Может, очень даже большая. И для тебя и для меня. Слушай сюда,
малыш...
Схватка с Луи Домиником состоялась в пятницу в спортзале Стиллмэна.
Присутствовали все крупные мафиози: Франк Костелло, Джо Адонис, Альберт
Анастасис, Лаки Лючиано и Мейер Ланский. Им нравилось смотреть, как
дерутся подростки, но еще больше им нравилось, что они нашли способ делать
на этих подростках деньги.
Луи Доменику было семнадцать. Он был на год старше Тони и на пять
футов тяжелее. Но он сильно отставал в технике, да и не было у него
инстинкта убийцы, которым в полной мере обладал Тони Риццоли.
Матч состоял из пяти раундов. Первый раунд дался Тони легко. Выиграл
он и второй, и третий. Гангстеры уже подсчитывали барыши.
- Парнишка вырастет и станет чемпионом, - прокаркал Лаки Лючиано. -
Сколько ты на него поставил?
- Десять кусков, - ответил Франк Костелло. - Самое большее, что я
получу, это пятнадцать к одному. Мальчишка уже завоевал себе репутацию.
И вдруг произошло нечто неожиданное. В середине пятого раунда Луи
Доменик апперкотом послал Тони в нокдаун. Судья начал считать... очень
медленно, беспокойно оглядываясь на застывшую аудиторию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29