Вспыхнул индикатор, я отпустил рукоятки, компьютер нацелил пушку, и едва снаряд показался над горизонтом... "эээт!" Радужная вспышка, брызги расплавленного металла. В общем, ничего особенного.
Таким образом, никто из нас не беспокоился относительно предстоящего "выпускного экзамена", рассудив, что ничего нового нам не предстоит.
База "Майами" атаковала на тринадцатый день, выстрелив с противоположных точек горизонта одновременно два снаряда приблизительно на сорока километрах в секунду. Лазер испарил первую цель без труда, но второй снаряд находился в восьми километрах от бункера, когда его достал луч. Я по чистой случайности смотрел в сторону бункера, когда это началось, а иначе ничего бы и не заметил.
Взрыв второго снаряда послал поток раскаленных осколков прямо в сторону бункера. В здание попало одиннадцать из них, и вот, как потом удалось установить, что случилось:
Первой жертвой стала Маеджимма, всеобщая любимица Маеджимма. Ее ударило в спину и в голову, она умерла мгновенно. Воздух хлынул наружу сквозь пробоины, начало падать давление, установка жизнеобеспечения пошла вразнос. Фридмен стоял как раз перед основным раструбом кондиционера, и поток воздуха бросил его на противоположную сторону с такой силой, что тот потерял сознание. Он умер от удушья прежде, чем остальные успели вложить его в костюм.
Все остальные смогли, преодолевая воздушный вихрь, добраться до своих боекостюмов, но костюм у Гарсии оказался пробитым и ничем ему не помог.
К тому времени, когда мы добрались до бункера, они уже выключили СЖБ и заваривали пробоины в стенах. Какой-то парень пытался прибрать с пола неузнаваемую массу, которая когда-то была Маеджиммой. Его душили приступы тошноты и слезы. Гарсию и Фридмена уже вынесли наружу, чтобы похоронить. Капитан возглавил группу ремонтников. Сержант Кортес отвел всхлипывающего парня в угол и сам занялся приборкой останков Маеджиммы. Он никому не приказал помочь, и никто не вызвался добровольно.
10
В качестве "выпускного экзамена" нас, довольно бесцеремонно, затолкали в корабль - "Надежду Земли", тот самый, на котором мы прибыли на Харон - и отправили на Старгейт с ускорением чуть больше одного "ж".
Перелет казался бесконечным, почти шесть месяцев субъективного времени, и ужасно скучным, хотя и не таким костоломным, как в первый раз. Капитан Скотт заставлял нас повторять весь курс обучения - устно, день за днем, и еще мы выполняли упражнения до полного коллективного изнеможения.
Старгейт Один очень походил на теневую сторону Харона, только там было еще хуже. База на Старгейте была размером меньше, чем "Майами", едва лишь превосходила наш бункер на теневой стороне, и мы должны были провести там неделю, помогая гарнизону расширить жилые помещения. Все они нам очень обрадовались, особенно две представительницы слабого пола, выглядевшие несколько усталыми.
Мы столпились в небольшом зале столовой, где субмайор Уильямсон, командующий базой на Старгейте Один, сообщил нам неожиданные новости.
- Устраивайтесь поудобнее. Эй, слезай со стола, места и на полу хватит.
- У меня уже есть некоторое представление о том, чем вы занимались на Хароне. Не скажу, что время было потрачено зря, но там, куда вас направят, там все будет не так. Там будет потеплее.
Он сделал паузу, чтобы все прожевали то, что услышали.
- Альфа Возничего, первый из когда-либо обнаруженных коллапсаров, вращается вокруг обыкновенной звезды, Эпсилон Возничего. Период обращения - двадцать семь лет. Вражеская база находится не на входной планете коллапсара, а на одной из планет Эпсилона. О ней известно не так уж много. Мы знаем только, что она обращается вокруг Эпсилона за 745 дней, размеры ее составляют примерно три четверти земных, ее альбедо - 0,8; судя по всему, она закрыта облаками. Какова температура на поверхности, точно сказать нельзя, но судя по расстоянию до Эпсилона, там жарче, чем на Земле. Конечно, нельзя сказать заранее, где вам придется работать... вести боевые действия - на солнечной или теневой стороне, на экваторе или на полюсе. Вряд ли атмосфера окажется пригодной для дыхания, так что вы будете оставаться внутри костюмов.
- Ну, вот. Теперь вы знаете об этом месте ровно столько, сколько знаю я. Есть вопросы?
- Сэр, - протянул Стейн, - мы уже знаем, куда нас направляют. А что мы там должны будем делать - кто-нибудь знает?
Уильямсон пожал плечами.
- Это зависит от вашего капитана... и сержанта, и капитана "Надежды Земли", а также логического компьютера "Надежды". Сейчас у нас просто не хватает данных, чтобы даже вчерне набросать программу действий. Возможно, предстоит тяжелый бой, а возможно, только приятная прогулка. Возможно, что тельциане предложат перемирие... - сержант Кортес фыркнул, - ...в таком случае вы будете нашим "мускулом" - представителем нашей силы на переговорах. - Майор укоризненно посмотрел на сержанта. - Никто не может сказать заранее.
Вечером разразилась целая оргия. Со стороны, может, это и выглядело забавно, но попробуйте заснуть посреди буйно-веселого пикника. Единственно достаточно большое помещение, способное вместить всех на ночь - столовую разгородили несколькими простынями, создав так иллюзию интимной обстановки, после чего восемнадцать помиравших без женской ласки мужчин гарнизона Старгейт были спущены с поводка. Естественно, наши женщины в соответствии с армейским обычаем (и законом) проявили достаточно благожелательности и уступчивости, хотя единственно чего они действительно желали, так это спокойно уснуть на надежном покрытии пола базы.
Восемнадцать старгейтцев, очевидно, старались извлечь из обстоятельств максимум для себя, и устроили впечатляющий спектакль (по крайней мере, в чисто количественном отношении). Некоторые из наших даже вели счет и подбадривали наиболее даровитых представителей. Думаю, это самое подходящее слово.
На следующее утро - как и во все остальные нашего пребывания на Старгейте Один - мы выбрались из мешков, и замкнув костюмы, отправились наружу пристраивать "новое крыло" к зданию базы. В свое время Старгейт Один станет штаб-квартирой командования с персоналом в несколько тысяч человек, охраняемой дюжиной кораблей, тяжелых крейсеров класса "Надежда". Но в то время, когда мы туда прибыли, это была всего лишь горстка людей (двадцать человек) и четыре барака. Постройку новых бункеров едва ли можно было назвать работой, по сравнению с условиями на теневой стороне Харона. У нас было достаточно света, и работали мы только по восемь часов. И никаких роботоснарядов в качестве финальной проверки наших навыков.
Поэтому мы не очень радовались, возвращаясь на борт "Надежды", хотя некоторые из наиболее популярных представительниц прекрасного пола заявили, что неплохо и вправду немного передохнуть. Позади оставался последний безопасный бункер нашего маршрута, впереди ждала встреча с тельцианами. И, как заметил майор Уильям еще в первый день, "никто не может сказать заранее, чем это кончится".
Большинство наших без особого восторга взирали на перспективу коллапсарного прыжка. Нас заверили, что мы вообще ничего не почувствуем, свободное падение - вот и все.
Меня это объяснение не удовлетворило. Как студент физического факультета, я прослушал обычный курс по теории относительности и теории гравитации. Правда, тогда у нас было очень мало действительных данных. Старгейт была открыта, когда я уже заканчивал учебу. Но математическая модель представлялась вполне ясной.
Коллапсар Старгейт являл собой идеальную сферу трех километров коллапса, что означало - его поверхность падает к центру коллапсара почти со световой скоростью. Но падает она вечно, теория относительности, по крайней мере, придает коллапсару иллюзию действительного существования в данном месте. Вообще, вся реальность становится не такой уж реальной, когда вы изучаете общую теорию относительности. Или буддизм. Или вас забирают в армию.
Как бы там ни было, а по теории выходило, что в определенной точке пространства могло получиться так, что нос нашего корабля находился в километре позади. С нашей точки зрения. В любой нормальной вселенной это вызовет такие перепады напряжений, что корабль мгновенно развалится на куски и мы все станем еще одним миллионом килограммов вырожденной материи на теоретически существующей поверхности коллапсара и понесемся в никуда на весь оставшийся промежуток вечности, а может, будем падать к центру коллапсара всю следующую триллионную долю секунды. Словом, каждый выбирает точку отсчета по вкусу.
Но все вышло, как нам и говорили. Мы стартовали с входной планеты это и была, собственно, Старгейт Один - сделали несколько курсовых коррекций, а потом перешли в свободное падение в течение нескольких следующих часов.
Потом зазвонил сигнал, двойная перегрузка вжала нас в подушки наших коек. Мы находились уже на вражеской территории.
11
Мы тормозили на двойном ускорении уже девять дней, когда битва началась. Распластанные на койках, мы только и почувствовали, что два слабых толчка: это наш крейсер выстрелил ракеты. Примерно через восемь часов закаркал интерком.
- Внимание, экипаж. Говорит капитан. Квисана, наш пилот, был всего только лейтенантом, но ему разрешалось называть себя капитаном - на борту корабля, где он по значению превосходил всех нас, даже капитана Скотта. И вы, из трюма, тоже слушайте.
- Только что с помощью двух ракет, по пятьдесят мегатонн каждая, мы уничтожили вражеский корабль и другой объект, запущенный этим кораблем в нашу сторону, примерно за три микросекунды до этого.
- Вражеский корабль пытался перехватить нас на протяжении последних ста семидесяти девяти часов, время бортовое. В момент поражения он двигался с почти половинной скоростью света, относительно Альфы, и находился всего в трех астрономических единицах от "Надежды". Он двигался 0,47 С относительно нас, следовательно, мы столкнулись бы - врезались примерно через девять часов. Ракеты были выпущены в 07.19 по бортовому времени и уничтожили вражеский корабль в 15.40, обе тахионные бомбы детонировали на дистанции в тысячу "щелчков" от цели.
Сами эти ракеты представляли собой - их двигательная система представляла - едва контролируемые тахионные бомбы. Будучи запущенными, они ускорялись до постоянных 100 "ж" и двигались на околосветовой скорости, пока масса вражеского корабля не детонировала их.
- Новой встречи с вражескими кораблями мы не ожидаем. Наша скорость относительно Альфы уменьшилась до нуля через пятнадцать часов. Потом мы начнем обратный путь. Это займет двадцать семь дней.
Всеобщие вздохи и унылые проклятия. Все это нам уже было известно, так какого дьявола еще раз повторять?
Таким образом, через еще один месяц логических упражнений при постоянных двух "ж", мы получим возможность впервые взглянуть на планету, которую нам предстояло атаковать, пришельцы из космоса, так точно, сэр.
Она выглядела, как ослепительно белый полумесяц, поджидающий нас в двух астрономических единицах от Эпсилона. Еще за пятьдесят а.е. капитан определил местоположение тельцианской базы, и теперь мы приближались по широкой дуге, выходя им в тыл, масса планеты предохраняла нас от обнаружения. Но они все равно нас обнаружили и нанесли упреждающий удар ракетами. Но это только прибавило нам бдительности. Мы были в относительной безопасности, но только до той поры, когда высадимся на поверхность. Тогда это можно будет сказать только о корабле и его экипаже.
Поскольку планета вращалась довольно медленно - один оборот за десять с половиной земных суток - орбита для корабля должна была находиться на высоте 150.000 километров. Оставшихся на корабле защищали 6.000 километров камня и 90.000 миль пустоты, отделяющие их от врага. Но это означало секундное запаздывание в обмене сигналами между десантной командой и боевым компьютером на корабле. Пока нейтринный импульс проползет туда и обратно, от человека останется мокрое место.
Нам был дан не слишком детальный приказ атаковать базу тельциан и захватить ее, нанести при этом как можно меньше разрушений, взяв одного "языка". По крайней мере одного... Ни в коем случае мы не могли допустить захвата в плен наших людей. И в конечном итоге мы и не могли бы сдаться всего один импульс с корабельного боевого компьютера, и частица плутония в батарее нашего костюма отдаст энергию деления своих ядер со всей 0,01% эффективностью, а вы превратитесь в не что иное, как сгусток очень горячей плазмы.
Мы заняли места в шести посадочных катерах - по двенадцать человек в каждом - и на восьми "ж" покинули борт "Надежды". Каждый катер должен был спускаться своим, совершенно нормальным маршрутом, пока все вместе мы не соберемся в месте встречи, за 108 "щелчков" от базы тельциан. Одновременно с "Надежды" выпустили еще четырнадцать роботоснарядов, чтобы привести в замешательство вражескую систему противоракетной обороны.
Посадка получилась почти идеальная. Один катер незначительно пострадал, вражеский снаряд испортил часть защитного экрана на одной стороне корпуса, но катер по-прежнему мог выполнять задачу, пришлось только снизить скорость, войдя в атмосферу.
Мы тщательно прошли по всем зигзагам положенного нам маршрута и первыми оказались в точке встречи. Только эта точка, как оказывается, находилась на глубине четырех километров.
Я почти собственными ушами слышал, как стратегическая машина в 90.000 милях от нас скрежещет умственными шестеренками, внося дополнения в свои блоки памяти. Мы же продолжали действовать, как будто шли на обычную посадку на твердом грунте: тормозные двигатели взревели, выдвинулись полозья шасси, удар о волну, еще удар, отскок, удар, погружение.
Возможно, было бы разумно продолжать погружение и опуститься на дно, но корпус не выдержал бы давления воды. Вместе с нами в катере находился и сержант Кортес.
- Сержант, скажите, пусть компьютер что-то сделает.
- Заткнись, Манделла. Молчи и надейся на бога. - Он сказал на "бога" совершенно так же, как говорил слово "рядовой" или "заткнись".
Что-то громко забулькало: потом бульканье повторилось еще раз, и я почувствовал, как спинка кресла слегка надавливает мне на спину - корабль поднимался. - Надувные поплавки? - Кортес не соизволил ответить. Или сам не знал.
Но это и в самом деле были надувные поплавки. Мы поднялись почти к самой поверхности, до нее оставалось десять-пятнадцать метров, и там зависли. Сквозь иллюминатор было видно, как ртутным блеском мерцает над нами водная поверхность. Интересно, подумал я, каково быть рыбой и иметь ясно видимою границу над своим миром?
Я видел, как в воду плюхнулся еще один катер, в облаке воздушных пузырьков он начал медленно погружаться хвостом вперед, пока под каждым дельтавидным крылом не вздулись мешки поплавков. После этого он воспарил до нашего уровня и замер.
- Говорит капитан Скотт. Слушайте внимательно. Берег находится в двадцати восьми километрах от нашего настоящего положения, в направлении базы противника. На берег вас доставит катер. Дальше вы будете продвигаться самостоятельно.
Не так уж плохо, разве что придется топать восемьдесят "щелчков" до тельцианской базы, которую нам предстоит осадить и взять.
Из поплавков был выкачан воздух, мы взлетели на поверхность и без особой спешки, развернувшись цепью, полетели к берегу. Это заняло несколько минут. Когда катер, проскрежетав по каменистому берегу, наконец, замер, я услышал гудение насосов, выравнивающих разницу давления в кабине и снаружи. На миг выходной лаз с моим креслом открылся. Я выкатился на крыло нашей машины и спрыгнул на землю. Десять секунд на поиск укрытия - я помчался по рыхлому галечному пляжу к линии "деревьев" - каким-то голубовато-зеленым, кривоватым и утыканным иглами кустам, разбросанным довольно редко. Нырнув в шипастую массу, я обернулся и увидел, как взлетают катера. Взлетели на самом деле роботоснаряды - поднявшись на сотню метров, они с оглушительным грохотом устремились прочь в разных направлениях. Настоящие катера тихонько уползли обратно под воду. Что ж, возможно, это неплохая идея.
Нельзя сказать, что планета была слишком уж привлекательной, но одно несомненно - здесь было куда лучше, чем в том криогенном аду, для которого нас подготавливали. Небо было серебристо-серым, тусклым и монотонным, над морем оно сливалось с туманом и невозможно было сказать, где кончается небо и начинается вода. Небольшие волны лизали черную гальку берега, при местной гравитации, составляющей три четверти земной, они наплывали и откатывались медленно и грациозно. Даже с расстояния в пятьдесят метров шорох миллионов перекатывающихся камешков громко отдавался в ушах.
Температура воздуха была 79 градусов Цельсия - даже при местном, пониженном по сравнению с Землей давлении, море еще не кипело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Таким образом, никто из нас не беспокоился относительно предстоящего "выпускного экзамена", рассудив, что ничего нового нам не предстоит.
База "Майами" атаковала на тринадцатый день, выстрелив с противоположных точек горизонта одновременно два снаряда приблизительно на сорока километрах в секунду. Лазер испарил первую цель без труда, но второй снаряд находился в восьми километрах от бункера, когда его достал луч. Я по чистой случайности смотрел в сторону бункера, когда это началось, а иначе ничего бы и не заметил.
Взрыв второго снаряда послал поток раскаленных осколков прямо в сторону бункера. В здание попало одиннадцать из них, и вот, как потом удалось установить, что случилось:
Первой жертвой стала Маеджимма, всеобщая любимица Маеджимма. Ее ударило в спину и в голову, она умерла мгновенно. Воздух хлынул наружу сквозь пробоины, начало падать давление, установка жизнеобеспечения пошла вразнос. Фридмен стоял как раз перед основным раструбом кондиционера, и поток воздуха бросил его на противоположную сторону с такой силой, что тот потерял сознание. Он умер от удушья прежде, чем остальные успели вложить его в костюм.
Все остальные смогли, преодолевая воздушный вихрь, добраться до своих боекостюмов, но костюм у Гарсии оказался пробитым и ничем ему не помог.
К тому времени, когда мы добрались до бункера, они уже выключили СЖБ и заваривали пробоины в стенах. Какой-то парень пытался прибрать с пола неузнаваемую массу, которая когда-то была Маеджиммой. Его душили приступы тошноты и слезы. Гарсию и Фридмена уже вынесли наружу, чтобы похоронить. Капитан возглавил группу ремонтников. Сержант Кортес отвел всхлипывающего парня в угол и сам занялся приборкой останков Маеджиммы. Он никому не приказал помочь, и никто не вызвался добровольно.
10
В качестве "выпускного экзамена" нас, довольно бесцеремонно, затолкали в корабль - "Надежду Земли", тот самый, на котором мы прибыли на Харон - и отправили на Старгейт с ускорением чуть больше одного "ж".
Перелет казался бесконечным, почти шесть месяцев субъективного времени, и ужасно скучным, хотя и не таким костоломным, как в первый раз. Капитан Скотт заставлял нас повторять весь курс обучения - устно, день за днем, и еще мы выполняли упражнения до полного коллективного изнеможения.
Старгейт Один очень походил на теневую сторону Харона, только там было еще хуже. База на Старгейте была размером меньше, чем "Майами", едва лишь превосходила наш бункер на теневой стороне, и мы должны были провести там неделю, помогая гарнизону расширить жилые помещения. Все они нам очень обрадовались, особенно две представительницы слабого пола, выглядевшие несколько усталыми.
Мы столпились в небольшом зале столовой, где субмайор Уильямсон, командующий базой на Старгейте Один, сообщил нам неожиданные новости.
- Устраивайтесь поудобнее. Эй, слезай со стола, места и на полу хватит.
- У меня уже есть некоторое представление о том, чем вы занимались на Хароне. Не скажу, что время было потрачено зря, но там, куда вас направят, там все будет не так. Там будет потеплее.
Он сделал паузу, чтобы все прожевали то, что услышали.
- Альфа Возничего, первый из когда-либо обнаруженных коллапсаров, вращается вокруг обыкновенной звезды, Эпсилон Возничего. Период обращения - двадцать семь лет. Вражеская база находится не на входной планете коллапсара, а на одной из планет Эпсилона. О ней известно не так уж много. Мы знаем только, что она обращается вокруг Эпсилона за 745 дней, размеры ее составляют примерно три четверти земных, ее альбедо - 0,8; судя по всему, она закрыта облаками. Какова температура на поверхности, точно сказать нельзя, но судя по расстоянию до Эпсилона, там жарче, чем на Земле. Конечно, нельзя сказать заранее, где вам придется работать... вести боевые действия - на солнечной или теневой стороне, на экваторе или на полюсе. Вряд ли атмосфера окажется пригодной для дыхания, так что вы будете оставаться внутри костюмов.
- Ну, вот. Теперь вы знаете об этом месте ровно столько, сколько знаю я. Есть вопросы?
- Сэр, - протянул Стейн, - мы уже знаем, куда нас направляют. А что мы там должны будем делать - кто-нибудь знает?
Уильямсон пожал плечами.
- Это зависит от вашего капитана... и сержанта, и капитана "Надежды Земли", а также логического компьютера "Надежды". Сейчас у нас просто не хватает данных, чтобы даже вчерне набросать программу действий. Возможно, предстоит тяжелый бой, а возможно, только приятная прогулка. Возможно, что тельциане предложат перемирие... - сержант Кортес фыркнул, - ...в таком случае вы будете нашим "мускулом" - представителем нашей силы на переговорах. - Майор укоризненно посмотрел на сержанта. - Никто не может сказать заранее.
Вечером разразилась целая оргия. Со стороны, может, это и выглядело забавно, но попробуйте заснуть посреди буйно-веселого пикника. Единственно достаточно большое помещение, способное вместить всех на ночь - столовую разгородили несколькими простынями, создав так иллюзию интимной обстановки, после чего восемнадцать помиравших без женской ласки мужчин гарнизона Старгейт были спущены с поводка. Естественно, наши женщины в соответствии с армейским обычаем (и законом) проявили достаточно благожелательности и уступчивости, хотя единственно чего они действительно желали, так это спокойно уснуть на надежном покрытии пола базы.
Восемнадцать старгейтцев, очевидно, старались извлечь из обстоятельств максимум для себя, и устроили впечатляющий спектакль (по крайней мере, в чисто количественном отношении). Некоторые из наших даже вели счет и подбадривали наиболее даровитых представителей. Думаю, это самое подходящее слово.
На следующее утро - как и во все остальные нашего пребывания на Старгейте Один - мы выбрались из мешков, и замкнув костюмы, отправились наружу пристраивать "новое крыло" к зданию базы. В свое время Старгейт Один станет штаб-квартирой командования с персоналом в несколько тысяч человек, охраняемой дюжиной кораблей, тяжелых крейсеров класса "Надежда". Но в то время, когда мы туда прибыли, это была всего лишь горстка людей (двадцать человек) и четыре барака. Постройку новых бункеров едва ли можно было назвать работой, по сравнению с условиями на теневой стороне Харона. У нас было достаточно света, и работали мы только по восемь часов. И никаких роботоснарядов в качестве финальной проверки наших навыков.
Поэтому мы не очень радовались, возвращаясь на борт "Надежды", хотя некоторые из наиболее популярных представительниц прекрасного пола заявили, что неплохо и вправду немного передохнуть. Позади оставался последний безопасный бункер нашего маршрута, впереди ждала встреча с тельцианами. И, как заметил майор Уильям еще в первый день, "никто не может сказать заранее, чем это кончится".
Большинство наших без особого восторга взирали на перспективу коллапсарного прыжка. Нас заверили, что мы вообще ничего не почувствуем, свободное падение - вот и все.
Меня это объяснение не удовлетворило. Как студент физического факультета, я прослушал обычный курс по теории относительности и теории гравитации. Правда, тогда у нас было очень мало действительных данных. Старгейт была открыта, когда я уже заканчивал учебу. Но математическая модель представлялась вполне ясной.
Коллапсар Старгейт являл собой идеальную сферу трех километров коллапса, что означало - его поверхность падает к центру коллапсара почти со световой скоростью. Но падает она вечно, теория относительности, по крайней мере, придает коллапсару иллюзию действительного существования в данном месте. Вообще, вся реальность становится не такой уж реальной, когда вы изучаете общую теорию относительности. Или буддизм. Или вас забирают в армию.
Как бы там ни было, а по теории выходило, что в определенной точке пространства могло получиться так, что нос нашего корабля находился в километре позади. С нашей точки зрения. В любой нормальной вселенной это вызовет такие перепады напряжений, что корабль мгновенно развалится на куски и мы все станем еще одним миллионом килограммов вырожденной материи на теоретически существующей поверхности коллапсара и понесемся в никуда на весь оставшийся промежуток вечности, а может, будем падать к центру коллапсара всю следующую триллионную долю секунды. Словом, каждый выбирает точку отсчета по вкусу.
Но все вышло, как нам и говорили. Мы стартовали с входной планеты это и была, собственно, Старгейт Один - сделали несколько курсовых коррекций, а потом перешли в свободное падение в течение нескольких следующих часов.
Потом зазвонил сигнал, двойная перегрузка вжала нас в подушки наших коек. Мы находились уже на вражеской территории.
11
Мы тормозили на двойном ускорении уже девять дней, когда битва началась. Распластанные на койках, мы только и почувствовали, что два слабых толчка: это наш крейсер выстрелил ракеты. Примерно через восемь часов закаркал интерком.
- Внимание, экипаж. Говорит капитан. Квисана, наш пилот, был всего только лейтенантом, но ему разрешалось называть себя капитаном - на борту корабля, где он по значению превосходил всех нас, даже капитана Скотта. И вы, из трюма, тоже слушайте.
- Только что с помощью двух ракет, по пятьдесят мегатонн каждая, мы уничтожили вражеский корабль и другой объект, запущенный этим кораблем в нашу сторону, примерно за три микросекунды до этого.
- Вражеский корабль пытался перехватить нас на протяжении последних ста семидесяти девяти часов, время бортовое. В момент поражения он двигался с почти половинной скоростью света, относительно Альфы, и находился всего в трех астрономических единицах от "Надежды". Он двигался 0,47 С относительно нас, следовательно, мы столкнулись бы - врезались примерно через девять часов. Ракеты были выпущены в 07.19 по бортовому времени и уничтожили вражеский корабль в 15.40, обе тахионные бомбы детонировали на дистанции в тысячу "щелчков" от цели.
Сами эти ракеты представляли собой - их двигательная система представляла - едва контролируемые тахионные бомбы. Будучи запущенными, они ускорялись до постоянных 100 "ж" и двигались на околосветовой скорости, пока масса вражеского корабля не детонировала их.
- Новой встречи с вражескими кораблями мы не ожидаем. Наша скорость относительно Альфы уменьшилась до нуля через пятнадцать часов. Потом мы начнем обратный путь. Это займет двадцать семь дней.
Всеобщие вздохи и унылые проклятия. Все это нам уже было известно, так какого дьявола еще раз повторять?
Таким образом, через еще один месяц логических упражнений при постоянных двух "ж", мы получим возможность впервые взглянуть на планету, которую нам предстояло атаковать, пришельцы из космоса, так точно, сэр.
Она выглядела, как ослепительно белый полумесяц, поджидающий нас в двух астрономических единицах от Эпсилона. Еще за пятьдесят а.е. капитан определил местоположение тельцианской базы, и теперь мы приближались по широкой дуге, выходя им в тыл, масса планеты предохраняла нас от обнаружения. Но они все равно нас обнаружили и нанесли упреждающий удар ракетами. Но это только прибавило нам бдительности. Мы были в относительной безопасности, но только до той поры, когда высадимся на поверхность. Тогда это можно будет сказать только о корабле и его экипаже.
Поскольку планета вращалась довольно медленно - один оборот за десять с половиной земных суток - орбита для корабля должна была находиться на высоте 150.000 километров. Оставшихся на корабле защищали 6.000 километров камня и 90.000 миль пустоты, отделяющие их от врага. Но это означало секундное запаздывание в обмене сигналами между десантной командой и боевым компьютером на корабле. Пока нейтринный импульс проползет туда и обратно, от человека останется мокрое место.
Нам был дан не слишком детальный приказ атаковать базу тельциан и захватить ее, нанести при этом как можно меньше разрушений, взяв одного "языка". По крайней мере одного... Ни в коем случае мы не могли допустить захвата в плен наших людей. И в конечном итоге мы и не могли бы сдаться всего один импульс с корабельного боевого компьютера, и частица плутония в батарее нашего костюма отдаст энергию деления своих ядер со всей 0,01% эффективностью, а вы превратитесь в не что иное, как сгусток очень горячей плазмы.
Мы заняли места в шести посадочных катерах - по двенадцать человек в каждом - и на восьми "ж" покинули борт "Надежды". Каждый катер должен был спускаться своим, совершенно нормальным маршрутом, пока все вместе мы не соберемся в месте встречи, за 108 "щелчков" от базы тельциан. Одновременно с "Надежды" выпустили еще четырнадцать роботоснарядов, чтобы привести в замешательство вражескую систему противоракетной обороны.
Посадка получилась почти идеальная. Один катер незначительно пострадал, вражеский снаряд испортил часть защитного экрана на одной стороне корпуса, но катер по-прежнему мог выполнять задачу, пришлось только снизить скорость, войдя в атмосферу.
Мы тщательно прошли по всем зигзагам положенного нам маршрута и первыми оказались в точке встречи. Только эта точка, как оказывается, находилась на глубине четырех километров.
Я почти собственными ушами слышал, как стратегическая машина в 90.000 милях от нас скрежещет умственными шестеренками, внося дополнения в свои блоки памяти. Мы же продолжали действовать, как будто шли на обычную посадку на твердом грунте: тормозные двигатели взревели, выдвинулись полозья шасси, удар о волну, еще удар, отскок, удар, погружение.
Возможно, было бы разумно продолжать погружение и опуститься на дно, но корпус не выдержал бы давления воды. Вместе с нами в катере находился и сержант Кортес.
- Сержант, скажите, пусть компьютер что-то сделает.
- Заткнись, Манделла. Молчи и надейся на бога. - Он сказал на "бога" совершенно так же, как говорил слово "рядовой" или "заткнись".
Что-то громко забулькало: потом бульканье повторилось еще раз, и я почувствовал, как спинка кресла слегка надавливает мне на спину - корабль поднимался. - Надувные поплавки? - Кортес не соизволил ответить. Или сам не знал.
Но это и в самом деле были надувные поплавки. Мы поднялись почти к самой поверхности, до нее оставалось десять-пятнадцать метров, и там зависли. Сквозь иллюминатор было видно, как ртутным блеском мерцает над нами водная поверхность. Интересно, подумал я, каково быть рыбой и иметь ясно видимою границу над своим миром?
Я видел, как в воду плюхнулся еще один катер, в облаке воздушных пузырьков он начал медленно погружаться хвостом вперед, пока под каждым дельтавидным крылом не вздулись мешки поплавков. После этого он воспарил до нашего уровня и замер.
- Говорит капитан Скотт. Слушайте внимательно. Берег находится в двадцати восьми километрах от нашего настоящего положения, в направлении базы противника. На берег вас доставит катер. Дальше вы будете продвигаться самостоятельно.
Не так уж плохо, разве что придется топать восемьдесят "щелчков" до тельцианской базы, которую нам предстоит осадить и взять.
Из поплавков был выкачан воздух, мы взлетели на поверхность и без особой спешки, развернувшись цепью, полетели к берегу. Это заняло несколько минут. Когда катер, проскрежетав по каменистому берегу, наконец, замер, я услышал гудение насосов, выравнивающих разницу давления в кабине и снаружи. На миг выходной лаз с моим креслом открылся. Я выкатился на крыло нашей машины и спрыгнул на землю. Десять секунд на поиск укрытия - я помчался по рыхлому галечному пляжу к линии "деревьев" - каким-то голубовато-зеленым, кривоватым и утыканным иглами кустам, разбросанным довольно редко. Нырнув в шипастую массу, я обернулся и увидел, как взлетают катера. Взлетели на самом деле роботоснаряды - поднявшись на сотню метров, они с оглушительным грохотом устремились прочь в разных направлениях. Настоящие катера тихонько уползли обратно под воду. Что ж, возможно, это неплохая идея.
Нельзя сказать, что планета была слишком уж привлекательной, но одно несомненно - здесь было куда лучше, чем в том криогенном аду, для которого нас подготавливали. Небо было серебристо-серым, тусклым и монотонным, над морем оно сливалось с туманом и невозможно было сказать, где кончается небо и начинается вода. Небольшие волны лизали черную гальку берега, при местной гравитации, составляющей три четверти земной, они наплывали и откатывались медленно и грациозно. Даже с расстояния в пятьдесят метров шорох миллионов перекатывающихся камешков громко отдавался в ушах.
Температура воздуха была 79 градусов Цельсия - даже при местном, пониженном по сравнению с Землей давлении, море еще не кипело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25