Стрелка указывала в ту сторону, куда они шли. На доске
когда-то, очень давно, были вырезаны буквы, ставшие теперь едва заметными.
Кроме того, уцелела только часть надписи - лишь самое начало. Харкорт
сошел с тропы и присмотрелся к доске. Ему удалось разобрать три буквы -
"КОЛ": остальное безнадежно стерлось от времени.
- "КОЛ", - сказал он. - Не слишком вразумительно. Впрочем, это
неважно. Все равно того места, куда показывает стрелка, наверное, уже
давно не существует.
- Может быть, это Колодец Желаний? - предположил аббат. - Кажется,
коробейник что-то говорил о нем.
- Конечно, - подтвердила Иоланда. - Должно быть, это тот самый и
есть. Он говорил, что, если заглянуть в него, увидишь будущее.
- Все это чепуха, - сказал аббат. - Нельзя увидеть будущее, глядя в
колодец.
- Возможно, стоило бы попробовать, - возразил Шишковатый. - Не было
еще на свете людей, которым нужнее было бы знать будущее, чем нам сейчас.
- Могу тебе сказать, что ты там увидишь, - стоял на своем аббат. -
Собственную физиономию, и больше ничего.
- Но ведь мы все равно направляемся в ту сторону, - сказал Харкорт. -
Так что идем дальше. Если найдем Колодец Желаний, можно будет посмотреть,
что в нем видно. А если не найдем, ничего не потеряем.
Не пройдя и лиги, они увидели Колодец Желаний. Он находился посреди
обширной поляны. Его окружала каменная стенка по пояс высотой. Стенка
прекрасно сохранилась: камни, аккуратно уложенные на известковом растворе,
были все на месте. Рядом стоял колодезный журавль, который покосился, как
пьяный, и грозил вот-вот упасть. На том его конце, где когда-то была
привязана веревка с ведром, теперь ничего не осталось. По другую сторону
колодца рос могучий древний дуб, а на одной из его ветвей, которая
свешивалась над колодцем, стоял, с трудом удерживая равновесие, тролль
необыкновенно неказистого и жалкого вида. На нем были драные короткие
штаны, а из его куртки мехом наружу во все стороны торчали какие-то
клочья, она была покрыта грязью и вся в репьях. Увидев людей, он от
удивления разинул толстогубый рот с поломанными клыками. На шее у него
болталась веревочная петля, а конец веревки был привязан к ветке, на
которой он стоял.
- Это еще что такое? - буркнул аббат. - Помилуй Бог, этот тролль
определенно собирается повеситься.
- Я пальцем не шевельну, чтобы его остановить, - заявил Шишковатый. -
Валяй действуй, - сказал он троллю. - Не обращай на нас внимания. Прыгай!
- Если он отвязал свою веревку от журавля, - заметил Харкорт, - то
можно не беспокоиться: она должна быть совсем гнилая и наверняка лопнет от
его веса.
- Отойдите! - пронзительно завопил тролль. - Не пытайтесь меня
остановить! Я не хочу, чтобы меня спасали!
- И не подумаем, - сказал Шишковатый. - Мы таких, как ты, не спасаем.
А если надо, можем даже потянуть тебя за ноги, когда ты уже будешь висеть,
чтобы ускорить дело. Это все, что я готов для тебя сделать.
- Но это грех! - возразил аббат. - Грешно обрывать свою жизнь
собственной рукой. Наша жизнь принадлежит не нам, а Господу Богу.
- Если речь идет о тролле, - заметил Шишковатый, - то я в этом сильно
сомневаюсь.
- Я не желаю жить! - вопил тролль. - Мне больше незачем жить! Мой
мост...
- Я не совсем согласен с моим другом Шишковатым, - сказал Харкорт, -
и не настаиваю, чтобы ты поскорее прыгнул, но ради Христа сделай хоть
что-нибудь. Или прыгай, или слезай с дерева. Пора как-то кончать.
Тролль прыгнул. Высоко подскочив над веткой, он полетел вниз, волоча
за собой веревку, и тяжело плюхнулся на землю, перевернувшись на спину.
Рядом с ним лежат изрядный кусок веревки. Все четверо подошли к нему.
- Ничего не получилось, - сказал Харкорт с досадой. - Он не рассчитал
длину веревки.
- Он с самого начала только притворялся, - сказал Шишковатый. - У
него и в мыслях не было вешаться.
Аббат покачал головой.
- Нет, не думаю. По-моему, он просто глуп.
Харкорт шагнул вперед, взялся обеими руками за свисавшую с ветки
веревку и дернул. Веревка лопнула.
- Я так и думал, - сказал он. - Это веревка с журавля, она бы его все
равно не выдержала.
Он швырнул конец веревки троллю, который пытался сесть.
- Можешь попробовать еще раз, - сказал он, - если уж ты так решил,
только смысла в этом я не вижу.
И тут Иоланда крикнула:
- Дракон!
Харкорт резко повернулся, выхватил меч из ножен и увидел, что сверху
на них камнем падает чудище. Оно летело с огромной скоростью, вытянув
вперед когтистые лапы и злобно разинув клюв. Чтобы не задеть за дерево,
под которым они стояли, дракон так круто накренился, что почти коснулся
крылом земли,
Харкорт изо всех сил взмахнул мечом, держа его в обеих руках и целясь
в хищную голову. Сталь звякнула о твердую чешую, и что-то ударило его в
бок. Он упал и покатился в сторону, пытаясь избежать нацеленных на него
когтей.
В следующее мгновение дракон скрылся из вида, и Харкорт вскочил. Он
увидел, что аббат бежит куда-то из-под дерева.
- Не выходи! - крикнул Харкорт. - Не выходи на открытое место!
Услышав его голос, аббат обернулся и махнул рукой. Ругаясь про себя,
Харкорт кинулся к аббату - надо же защитить этого старого осла.
- Смотри! - крикнул аббат, показывая рукой вперед.
Харкорт посмотрел в ту сторону, куда показывал аббат, и увидел
дракона - но не в воздухе, а на земле: он изо всех сил хлопал крыльями,
пытаясь подняться.
- Он зацепился за дерево! - кричал аббат. - И свалился! Теперь он от
нас не уйдет!
Харкорт бросился вперед, к дракону. Краем глаза он увидел сбоку от
себя Шишковатого, который бежал в том же направлении, подняв секиру. За
спиной у Харкорта пыхтел аббат, стараясь не отставать, Иоланды видно не
было.
Теперь дракон уже был на ногах и развернулся им навстречу.
По-видимому, он остался невредим. Но чтобы взлететь, ему нужно было
разбежаться. Харкорт увидел, что с шеи у него свисает веревка.
- Он мой! - воскликнул он. - Я сам с ним управлюсь. Он принадлежит
мне!
- Как бы не так! - рявкнул аббат. - Он принадлежит нам обоим. Я тоже
имею на него право.
Дракон поднялся на дыбы, вытянув длинную шею и высоко задрав голову,
и сделал выпад клювом в сторону Харкорта. Тот услышал, как что-то
просвистело у него над головой. Сразу же вслед за этим послышался тупой
удар, и Харкорт увидел, что из шеи дракона торчит стрела.
Дракон пришел в ярость. Голова его метнулась вверх и снова
опустилась, едва не достав до Харкорта. Хвост с шипом на конце со свистом
дергался в воздухе из стороны в сторону, когти глубоко вонзались в землю,
отбрасывая комья дерна.
Харкорт еле увернулся от удара клювом и нанес удар мечом, целясь в
вытянутую шею дракона. Клинок плашмя скользнул по чешуе на его затылке и
отскочил от нее с такой силой, что меч чуть не вылетел из рук у Харкорта.
Голова дракона повернулась к нему, и последовал новый выпад. Клюв задел
ногу Харкорта, он покачнулся и сделал шаг назад. На голову чудища
обрушилась тяжелая железная булава. Голова дернулась назад, сделала новый
выпад и угодила аббату прямо в грудь, отшвырнув его в сторону. Лежа на
земле, аббат пытался дотянуться до булавы, выбитой у него из руки.
Попугай, нашедший безопасное убежище на дереве, испускал пронзительные
крики.
Собравшись с силами, Харкорт снова бросился вперед и встал над своим
другом, высоко подняв меч. Голова дракона метнулась в его сторону. Клинок
попал по клюву и снес его долой. Обезоруженная голова обрушилась на грудь
Харкорта, сбила его с ног, и он свалился на аббата. В воздухе снова
просвистела стрела, которая вонзилась дракону в глаз. Из него что-то
брызнуло и потекло по драконьей морде. Голова снова взметнулась вверх, но
на шее у дракона уже сидел верхом Шишковатый, прочно обхватив ее ногами и
занося секиру. Секира опустилась, поднялась и снова опустилась. Дракон
осел на землю.
Харкорт с трудом поднялся на ноги. Вся левая сторона у него болела от
удара массивной головы. Дракон, дергая хвостом из стороны в сторону, лежал
на земле с наполовину перерубленной шеей, придавив собой Шишковатого.
Харкорт протянул ему руку и помог высвободиться.
- Это было отчаянное безрассудство, - сказал он.
Шишковатый ничего не ответил и отошел в сторону, все еще сжимая в
руке окровавленную секиру.
Аббат встал, поднял с земли свою булаву и замахнулся.
- Уже все, - сказал ему Харкорт. - Кончено.
- Мне здорово досталось, - сказал аббат.
Из-под дерева вышла Иоланда, держа в руке лук со стрелой наготове.
Харкорт встал на одно колено, чтобы вытереть о траву клинок. Правда, крови
на нем почти не было. Он с трудом поднялся на ноги.
- Мой господин, ты ранен, - сказала Иоланда.
- Да нет, это просто ушиб, - ответил он.
По телу дракона еще пробегали судороги, но торчавшие вверх когтистые
лапы уже не шевелились, а хвост с шипом на конце был неподвижен. Веревка,
привязанная к его идее, спокойно лежала на земле.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Харкорт Шишковатого.
- Только оглушен немного, - ответил тот. - Когда падал.
- Почему никто не спросит, как я себя чувствую? - воскликнул аббат.
- Ну хорошо, как ты себя чувствуешь? - спросил Харкорт.
- Прекрасно, - ответил аббат. - Немного помят, но чувствую себя
прекрасно. Но ты мог бы и поинтересоваться.
- Я поинтересовался, - сказал Харкорт.
- Только после того, как я тебе напомнил.
- Нам всем изрядно повезло, - сказала Иоланда.
- Ничуть не повезло, - возразил аббат. - Это все дело наших рук.
- Не наших, - заметил Харкорт. - Все сделал Шишковатый.
- Всякий делает, что может, - отозвался Шишковатый. - И как может.
- Теперь этой истории конец, - сказал аббат. - Той, что началась
много лет назад, когда двое двенадцатилетних мальчишек вздумали поймать
дракона.
- Как ты думаешь, помнил он об этом все эти годы?
- Кто знает? - ответил аббат.
Попугай слетел с дерева, опустился на неподвижную тушу дракона и
принялся расхаживать по ней взад и вперед, издавая громкие крики и хлопая
крыльями.
- Мы можем уже не праздновать победу, - сказал Шишковатый. - Птица
нашего аббата делает это за нас.
- Это не моя птица, - недовольно отозвался аббат. - Скорее я ей
принадлежу, чем она мне. Я аббат этой птицы. Она ездит на мне, как на
лошади. Она требует, чтобы я ее кормил, и нахально гадит мне на сутану.
Никакого уважения.
- Надо двигаться дальше, - сказала Иоланда. - Если мы задержимся
здесь, мы можем привлечь к себе внимание.
- Это верно, - согласился Харкорт. - Надо идти дальше.
- Ты хромаешь, - сказал Шишковатый. - Тебе под силу будет дальняя
дорога?
- Я же говорю, что это только ушиб, - ответил Харкорт. - Кажется, это
была голова дракона, но точно сказать я не могу. Слишком быстро все
произошло.
- А где наш приятель тролль? - спросил аббат.
- Исчез, - ответила Иоланда. - Как только началась битва. Последний
раз, когда я его видела, он во все лопатки улепетывал в лес. На шее у него
все еще была веревка, а конец ее он держал в руке.
- Будем надеяться, - сказал Шишковатый, - что он еще найдет себе
хороший, крепкий сук и что на этот раз веревка выдержит.
Иоланда двинулась в сторону леса, окружавшего Колодец Желаний. Дойдя
до опушки, она остановилась и подождала их.
- До сих пор мы шли точно на запад, и Нечисть это знает, - сказала
она. - Если кто-нибудь из них набредет на дракона - а это наверняка
случится очень скоро, - они подумают, что мы все еще идем на запад, и
будут искать нас там.
- Ты хочешь сказать, что нам нужно изменить направление? - спросил
Шишковатый.
- Не совсем, - ответила она. - Ненадолго. Но я думаю, что некоторое
время мы должны идти к северу.
- Но там может быть опасно, - возразил аббат. - Когда мы смотрели с
верхушки холма, было видно, как толпы Нечисти движутся на север и на
запад. Нам с ними встречаться ни к чему.
- Я пойду впереди и буду смотреть в оба, - пообещала она. - Если
поблизости окажется Нечисть, я ее почую. И потом, нам не придется долго
идти на север. День-другой, и все.
- Но, прежде чем мы отправимся в путь, - сказал Шишковатый, - нужно
еще кое-что сделать. Мы же у Колодца Желаний. Надо в него заглянуть. Хотя
бы попробуем узнать наше будущее.
- Загляни, если тебе так хочется, - сказал аббат. - Что до меня, то я
отказываюсь. Все эти гадания по колодцам - сплошные глупости,
- Пока ты будешь глядеть в колодец, - сказал Шишковатому Харкорт, - я
отвяжу веревку с шеи дракона. Он долго ее носил. Она моя.
Он повернулся и зашагал назад, туда, где лежал дракон. Как давно это
было, подумал он. И какой маленький был тогда этот дракон - ничуть не
больше двенадцатилетнего мальчишки, который попробовал его поймать. Но
даже тогда он злобно шипел и кидался - видно было, что шутить с ним не
стоит.
Харкорт подошел к закону и отвязал у него с шеи веревку. Петля уже
совсем истерлась и только благодаря какой-то случайности еще держалась на
шее. Очень скоро веревка должна была лопнуть и свалиться.
Харкорт постоял минуту в раздумье, потом бросил веревку и пошел
прочь. Пусть остается дракону, сказал он себе. Он долго ее носил, теперь
она принадлежит ему по праву. Когда-то, пусть и не намеренно, я сам отдал
ее дракону в подарок. А то, что дарят, обратно не берут. И грабить мертвое
тело нехорошо.
Шишковатый вернулся от Колодца.
- Что же ты видел? - спросил Харкорт.
Шишковатый поморщился.
- Самого себя, - ответил он.

Глава 17.
Разводить на ночь огонь они не стали, а перекусили тем, что взяли с
собой, и запили водой, которую черпали пригоршнями из крохотного родника.
На ночлег они устроились в глухом лесу между двух пологих холмов. Огромные
деревья теснились вокруг, и где-то поблизости всю ночь ухала сова.
Харкорту приснилась Элоиза. Он стоял на усыпанной цветами весенней
лужайке, рядом с лошадью, на которой сидела она, и смотрел на нее снизу
вверх. Вокруг были другие всадники, все они собирались в какое-то долгое
путешествие и спешили тронуться. Но он решил, что не даст им уехать, пока
не разглядит как следует ее лицо. Легкий весенний ветерок растрепал ей
волосы, и прядь их закрыла ее черты. Каждый раз, когда ему казалось, что
он вот-вот их разглядит, новый порыв ветра опять бросал прядь волос ей на
лицо, и снова он не мог его разглядеть. Элоиза сидела молча, без улыбки,
не пытаясь поднять руку, чтобы отвести с лица эту прядь и помочь ему.
- Элоиза! - воскликнул он. - Элоиза!
Но не успел он произнести ее имя, как всадники тронулись с места и
поехали прочь, и она вместе с ними. Он побежал рядом с ее лошадью, но та
шла быстрым шагом, а у Харкорта что-то случилось с ногами: они не
двигались как обычно - казалось, он идет по колено в быстро бегущей воде.
Он умолял Элоизу подождать, но она ждать не стала, и он все больше
отставал, Наконец он остановился и, посмотрев вслед всадникам, увидел, что
они пустили лошадей вскачь и быстро удаляются. Он пытался следить глазами
за Элоизой, но тут же потерял ее из виду, хотел ее найти, но не мог - она
затерялась среди всадников. Он стоял неподвижно, пока они не скрылись из
вида и лужайка не опустела. А когда он повернулся, чтобы направиться
домой, то увидел, что оказался в какой-то незнакомой стране.
Неподалеку виднелся замок, но не такой, какие ему доводилось видеть.
Этот замок был похож на сонное видение, он как будто висел в воздухе, и
все его шпили и стройные башни тоже висели в воздухе над ним, между небом
и землей, как будто не были его частью. Слева от Харкорта простиралось
поле спелой пшеницы, по которому мерно двигались цепочкой, сверкая косами,
косари, а женщины укладывали снопы в копны. За полем начинался фруктовый
сад, где множество людей карабкалось по деревьям, собирая плоды, а под
деревьями валялись ведра и корзины, которые им предстояло наполнить и
отнести домой. Откуда-то справа до него донеслись крики; он обернулся и
увидел свинопасов, которые, размахивая палками и перекликаясь, загоняли
свиней.
Теперь Харкорт как будто начал припоминать это место, показавшееся
ему сначала незнакомым. Когда-то он его уже видел. И тут он вспомнил: он
видел его на миниатюре, украшавшей одну из страниц часослова, который
подарила ему Элоиза. Это был тот самый рисунок, только оживший. Его сердце
радостно забилось, и он побежал к замку. Ведь там была Элоиза, там он
найдет ее и, найдя, вновь увидит ее лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33