— Но ведь ты поставил Время по стойке «смирно» и привез нас на этаж, которого вообще не существует. Если уж это просто, то мне просто тошно думать о том, что сложно.— Сложно найти единорога, — вздохнул Мюргенштюрм. — Наверно, мне следует отвести вас на место преступления.— Обычно это довольно подходящее место, чтобы начать расследование, — не без сарказма согласился Мэллори. — И где же оно?— Пойдемте, — сказал эльф, уходя во тьму. Мэллори следовал за ним по пятам, и секунд через пятнадцать они подошли к двери, которая от лифта была не видна. Войдя в нее и прошагав еще футов двадцать, они вышли к бетонной лестнице, поднялись на два пролета и остановились на широкой лестничной площадке.— Куда дальше? — осведомился Мэллори.— Вниз, — сообщил Мюргенштюрм, пересекая площадку и спускаясь по новому лестничному маршу.— Погоди-ка, — не понял Мэллори, — мы ведь только что поднялись на два пролета.— Совершенно верно.— Тогда зачем же опять спускаться?— Это другая лестница, — сказал эльф, будто этим все объяснялось.Они спустились на три пролета, вышли к следующей лестничной клетке и поднялись еще на пролет.— Дай секунду передохнуть, — пропыхтел Мэллори, прислоняясь к перилам и отдуваясь. Оглядевшись, он не заметил больше никаких лестниц. — По моим подсчетам, мы находимся в исходной точке.— Отнюдь, — усмехнулся Мюргенштюрм.— Два минус три плюс один, — проговорил Мэллори, доставая носовой платок и утирая лицо. — Мы вернулись туда, откуда вышли.— Оглядитесь. Разве это место похоже на те, где мы уже побывали?Вглядевшись во мрак, детектив различил череду огоньков, уходящих вдаль по узкому сводчатому коридору.— Может, мне все-таки не стоит записывать все это и посылать в какой-нибудь журнал, — в конце концов проговорил он. — Скорее всего меня просто упекут в желтый дом.— Вы уже отдохнули, Джон Джастин? — справился эльф. — Вообще-то мы ограничены во времени.Мэллори кивнул, и Мюргенштюрм двинулся по длинному коридору, эхом отзывавшемуся на каждый шаг.— Чертовски неподходящее место, чтобы держать единорога, — заметил Мэллори. — Они ведь, наверно, нуждаются в солнечном свете, травке и всяком таком?— Мы просто идем на транспорт.— А-а! А то уж я гадал, чего это мы затеваем, — проворчал детектив.Коридор внезапно резко свернул направо, а еще футов через пятьдесят вывел их на платформу метро.— Это всего лишь станция метро, — констатировал Мэллори. — Сюда можно было добраться и более простым путем.— Вообще-то нет, — возразил Мюргенштюрм. — По этой линии ходит не так уж много поездов.— А что это за станция?— «Четвертая авеню».— Никакой «Четвертой авеню» в метро нет!— Можете не верить мне на слово. — Мюргенштюрм указал на вывеску над платформой.— «Четвертая авеню», — вслух прочел Мэллори. — Если вдуматься, так станция и с виду отличается от остальных.— Чем?— Хотя бы тем, что чище других. — Он понюхал воздух. — И мочой не воняет.— Ею мало пользуются, — пояснил эльф.— Да и стены не разрисованы, — оглядевшись, заметил Мэллори. И, помолчав, добавил:— Жаль, что остальные станции не похожи на эту.— Раньше были похожи.— Наверно, еще до того, как я родился на свет. — Мэллори вдруг насторожился. — Что там?— Что «что»?— Что-то двигалось в тени. — Детектив пристально вглядывался во тьму.— Наверное, вам почудилось.— Это ты мне чудишься! — огрызнулся Мэллори. — А там что-то шевелилось. Что-то темное.— А! Теперь и я их вижу!— Их?! Но я вижу только одно существо.— Их четверо, — сообщил Мюргенштюрм. — У вас есть жетоны на метро?— Жетоны на метро?— Монеты тоже подойдут, — кивнул Мюргенштюрм, — но жетоны метро лучше всего.Пошарив в карманах, Мэллори выудил два жетона.— Швырните их туда, — эльф указал туда, где Мэллори углядел движение.— Зачем?— Швырните, и все.Пожав плечами, Мэллори метнул оба жетона в сумрак. Через секунду кто-то зашаркал, затем два раза послышалось громкое хрупанье.— Ну? — спросил Мэллори, выждав пару секунд.— Что «ну»?— Я жду объяснений.— А вы их не видите?Вглядевшись в темноту, Мэллори потряс головой:— Ни черта не вижу.— Склоните голову направо, — предложил эльф.— Чего это ради?— Вот так, — продемонстрировал Мюргенштюрм. — Может, поможет.— От этого здесь не станет ни капельки светлее.— А вы все равно попробуйте.Пожав плечами, Мэллори наклонил голову — и вдруг увидел четыре темные, громоздкие фигуры с волосатыми ручищами, едва не волокущимися по земле. Они сидели на корточках у кафельной стены, таращась на детектива красными немигающими глазищами.— Видите? — оживился Мюргенштюрм, заметив его реакцию. — Это сущие пустяки.— Это что еще за черти? — спросил Мэллори, уже второй раз за вечер пожалев, что не обзавелся пистолетом.— Это метрогномы, — пояснил эльф. — Не волнуйтесь, они вас не потревожат.— Они уже тревожат меня.— Они не привыкли видеть здесь людей. С другой стороны, я тоже не привык видеть здесь их. Обычно они толкутся на «Таймc-сквер», «Юнион-сквер» или на станции «Восьмая авеню» в Гринвич-виллидж.— Наверно, не без причины.— Так ведь жетоны на метро — их единственное пропитание, вот они, само собой, собираются в тех местах, где наблюдается изобилие оных. Наверное, они просто решили поразведать трущобы.— Что за существа способны питаться жетонами на метро?! — Мэллори так и впился взглядом в гномов.— Вот эти самые. Вас разве никогда не занимал вопрос, почему Нью-йоркское транспортное управление продолжает ежегодно штамповать миллионы жетонов? Как ни крути, они ведь не приходят в негодность и ни на что другое не годятся. Теоретически в обращении должны находиться миллиарды жетонов, каковых, естественно, не наблюдается. Метрогномов можно считать своего рода санитарами подземки: они не дают Манхэттену затонуть под весом жетонов и дают работу сотням человек, круглый год занятых производством новых.— А что они делают, когда не едят? — поинтересовался Мэллори.— О, они совершенно безобидны, если вы об этом.— Именно об этом.— Вообще-то говоря, они пасутся от пятнадцати до двадцати часов в сутки. Чтобы насытить одного из них до отвала, нужно довольно много жетонов. — Мюргенштюрм доверительно понизил голос. — Я слыхал, какая-то часть метрогномов эмигрировала в Коннектикут, когда там начали делать сходные жетоны на автобус, но, должно быть, те оказались не так питательны, поскольку большинство гномов вернулось на родину.— А как они поступили бы, если б я не швырнул им жетоны? — спросил Мэллори, поглядывая на них с опаской.— Это как посмотреть. Мне говорили, что они чуют жетон за двести ярдов. Если б их у вас не было, гномы оставили б вас в покое.— Но жетоны у меня все-таки были. А что, если б я их не отдал?— Вот уж не знаю, — признался Мюргенштюрм. — Пожалуй, можно спросить у них.Он уже шагнул было к гномам, но Мэллори остановил его, положив ладонь эльфу на плечо:— Это несущественно.— Точно? — переспросил Мюргенштюрм.— Как-нибудь в другой раз.— Может, оно и к лучшему. Времени у нас в обрез.— Пожалуй, тебе стоит известить об этом транспортное управление. Поезда пока что-то не видать.Мюргенштюрм высунулся за край платформы, вглядываясь в тоннель.— Не представляю, отчего он задерживается. Он должен был подойти минуты две или три назад.— Я его вызову прямо сейчас, если хочешь, — предложил Мэллори.— Вы? Как?— Тебе под силу тормознуть Время. Что же, а мне по силам его подстегнуть. — Он вытащил из кармана сигарету и закурил. Не успел он сделать даже основательной затяжки, как раздался гудок и поезд подкатил к платформе. — Срабатывает безотказно, — констатировал Мэллори, швыряя сигарету на пол и растирая ее подошвой.Двери распахнулись, и они вошли в первый из четырех вагонов поезда. Вместо привычных Мэллори рядов истертых, неудобных сидений на диво чистый вагон был оборудован полудюжиной полукруглых кожаных диванчиков, смахивающих на отдельные купе. Пол покрывал ковер с затейливым узором, а стены — тисненые обои из бархатной бумаги.— На линии «Четвертой авеню» сервис более высокого класса, — прокомментировал Мюргенштюрм, заметив, какое это произвело впечатление на детектива.— Однако что-то пассажиров не видать.— Они наверняка в вагоне-ресторане.— Тут есть вагон-ресторан? — удивился Мэллори.— И коктейль-бар тоже, — кивнул Мюргенштюрм. — Мне нужно, чтоб вы протрезвели.— Да если я протрезвею, ты растворишься в воздухе, а я снова окажусь у себя в конторе.— Вы бы перестали твердить это, а? — жалобно взмолился эльф. — А то очень скоро уверите себя, что это правда.— Ну и что?— А то, что когда мы столкнемся с какой-нибудь опасностью, вы не поверите в нее и не примете соответствующих предосторожностей — С какой это опасностью? — осведомился Мэллори.— Если б я знал, то с радостью бы вам поведал.— Хотя бы приблизительно.— Честное слово, не знаю, — развел руками эльф. — Просто у меня такое ощущение, что когда мы настигнем Лютика, его похититель вряд ли придет в восторг.— Какого Лютика?— Так зовут единорога.— А на черта ты брал единорога, который тебе даже не принадлежал?— Ради его защиты.— От чего?— От того, кто его похитил.— А зачем кому-то понадобилось похищать единорога?— То ли из-за жадности, то ли из вредности, то ли от безрассудной ненависти ко мне… Кто знает?— Да, толку от тебя маловато.— Если бы я знал все ответы, сыщик мне не понадобился бы, разве не так? — огрызнулся Мюргенштюрм.— Хорошо, попробуем зайти с другой стороны. Кому единорог принадлежит?— Отлично, Джон Джастин! — с энтузиазмом воскликнул эльф. — Это куда более удачный вопрос.— Тогда ответь на него.— Не могу.— Ты не знаешь, кому принадлежит единорог?— Совершенно верно.— Тогда с чего ты взял, что владелец убьет тебя, если ты не заполучишь единорога до рассвета?— О, как раз он-то меня не убьет. У него не будет такой возможности.— А кто же?— Моя гильдия.— Гильдия? Эльф кивнул.— Мы храним ценное достояние — драгоценные камни, светозарные рукописи и всякое такое, а если не справляемся со своими обязанностями, то платим собственной жизнью. — Он скривился. — Потому-то я вас и нанял. Я не могу вот так вот запросто заявиться в гильдию и рассказать о случившемся. Меня изрубят на котлеты.— Когда единорог был украден?— Около полудня. Это первый единорог, которого вверили под мое попечение. Я подумал, что ничего страшного не случится, если его оставить на пару минут одного.— И куда же ты направился? — уточнил Мэллори. Мюргенштюрм залился темно-зеленым румянцем.— Об этом я бы предпочел умолчать.— Значит, даже эльфы не чужды соблазнов.— Я попрошу! — вспылил эльф. — Это было чудесное, крайне трогательное рандеву! Я не позволю вам низводить его до пошлой дешевки.— Главным образом оно являло собой невероятную глупость, — кислым тоном заметил Мэллори. — Тебе не стали бы платить за охрану чертова зверя, если бы не считали, что его могут похитить.— Эта мысль приходила мне в голову, — с несчастным видом повинился Мюргенштюрм.— Наверняка уже после случившегося.— На обратной дороге к Лютику, — признался эльф.— Глупо.— Да откуда мне было знать?! Ведь за первые шесть раз, когда я отправлялся ответить на зов сирен любви, ничего не случилось.— И долго ты распоряжался единорогом? — поинтересовался Мэллори.— Неполных пять часов.— И за это время ты побывал на любовных свиданиях семь раз?!— Может, с виду я кажусь неприступным и внушительным, — пробормотал миниатюрный эльф, — но у меня такие же потребности, как и у всякого другого.— У тебя такие потребности, как ни у кого другого, — подивился Мэллори.— Ладно! — вспылил Мюргенштюрм. — Я не идеален! Подайте на меня в суд!— Не ори, — поморщился детектив. — День выдался долгий, а я порядком выпил.— Тогда прекратите меня унижать.— Я могу сделать кое-что получше. Только допеки меня, и я перестану тебе помогать.— Нет! — взвыл эльф, заставив Мэллори скривиться от боли. — Пожалуйста, — продолжал он уже потише, — простите меня за несдержанность. Дело просто в моей страстной натуре. Я больше не буду.— И меньше тоже.— Обещаю, — настаивал Мюргенштюрм. Внезапно поезд затормозил и остановился.— Приехали? — осведомился Мэллори, как только двери открылись.— На следующей.Повернувшись к двери, Мэллори принялся наблюдать за пассажирами, входящими в вагон. Среди них было трое эльфов, румяный человечек с рыжими моржовыми усами, длинное пальто которого не могло скрыть извивающийся змеиный хвост, и элегантно одетая пожилая дама с маленькой чешуйчатой, гривастой тварью на поводке. Когда двери уже закрывались, в вагон вбежал метрогном. Пренебрегая кожаными диванами, он привалился к дальней стене и медленно сполз на пол, не сводя глаз с Мэллори.— Жаль, что им не запрещено ездить первым классом, — вполголоса пожаловался Мюргенштюрм, указав головой в сторону гнома. — Нарушают обстановку.— С другой стороны, — заметил Мэллори, — старушка выглядит совершенно нормально.— А чего ж тут странного?— Она выглядит как обитательница моего Манхэттена, а не вашего.— Это миссис Хайден-Финч. Раньше она разводила карликовых пуделей, — прошептал Мюргенштюрм и горестно вздохнул. — Двадцать шесть лет, и даже голубой ленточки не получила. — Тут его лицо просветлело. — Сейчас она разводит карликовых химер и пользуется большим успехом. Более того, прошлой зимой она завоевала чемпионский титул на выставке в Гардене.— Что-то я не помню, чтобы писали о химерах в Вестминстере, — сказал Мэллори.— Нордминстере, — поправил его эльф. — Он куда старше и престижнее.— Откуда возникает любопытный вопрос.— О химерах?— О единорогах. Что делает таким ценным именно этого единорога? Он что, выставочный экземпляр, производитель или что?— Еще один отличный вопрос! О, я нанял того человека, которого нужно, никаких сомнений!— Из чего следует, что ответа ты не знаешь.— Боюсь, нет, Джон Джастин. Не будь он ценным, его бы не вверили под мою опеку… но кроме этого, я знаю о нем не больше вашего.— А что ты знаешь о единорогах вообще?— Ну, — заелозил Мюргенштюрм, — они обычно белые и имеют рога, говорят, очень ценные. И гадят в стойлах с потрясающей регулярностью.— Что еще?Эльф покачал головой.— Обычно я охраняю камни, амулеты и всякое такое. Если совсем честно, я даже не знаю, чем единорогов кормят.— А тебе не приходило в голову, что Лютик просто забрел куда-нибудь, чтобы перекусить?— Вообще-то приходило, — признался Мюргенштюрм. — Тогда найти его будет гораздо проще, правда? То есть когда мы выясним, что единороги едят?— Да, я бы сказал, что это ускорит дело. — Мэллори помолчал. — Ты не очень-то хорошо справляешься с работой, а?— Осмелюсь сказать, не хуже вашего. Будь я сыщиком, преступники, которых поймал я, оставались бы под замком.— Тебе не приходилось сталкиваться с нью-йоркским муниципальным судопроизводством, а?— А какое это имеет отношение к поимке преступников?— Никакого, черт побери, — с отвращением буркнул Мэллори.Поезд снова начал тормозить. Мюргенштюрм встал и направился к двери, бросив детективу:— Пошли.Тот последовал за эльфом, сделав изрядный крюк вокруг химеры, заухавшей на него со странным выражением на морде, и подошел к двери в тот самый миг, когда поезд остановился и двери распахнулись.— Где это мы? — спросил Мэллори, окидывая взглядом платформу без единой вывески.— На площади Единорога.— В Нью-Йорке нет площади Единорога.— Знаю. Это я ее так перекрестил. — Эльф вдруг хихикнул. — Вот так каламбур — перекрестил площадь!— Обхохочешься, — буркнул Мэллори, озираясь в поисках лестницы. — Как отсюда выбраться?— По эскалатору.— Его же тут нет.— Появится с минуты на минуту, — заявил Мюргенштюрм. — Попытайтесь закурить. Да, а заодно можете сделать три шага влево.— Зачем?— Затем, что вы стоите у него на дороге. Детектив отошел в сторону.— У кого на дороге?— У эскалатора.Не успел эльф договорить, как сверху опустилась серебристая сверкающая лента эскалатора, остановившись как раз там, где перед тем находился Мэллори. Послышался механический гул, и ступеньки поехали вверх.— Куда он везет? — поинтересовался детектив, ступая на эскалатор вслед за Мюргенштюрмом.— Вверх, конечно.Пару минут они ехали в молчании.— Далеко ли? — в конце концов осведомился Мэллори.— До поверхности.— Мы едем уже три или четыре минуты. С какой глубины мы едем?— С глубины метро.— Спасибо.Примерно через минуту они вышли под открытое небо, с которого сеялся холодный дождик, и Мэллори поднял воротник пиджака, заметив:— Как-то тут пустынно. Где это мы?— На перекрестке Пятой авеню и Пятьдесят седьмой улицы. Мэллори огляделся. Здания казались смутно знакомыми, но все углы были как-то перекошены. Он склонил голову направо, но это не помогло.— А где все машины?— Да кто ж ездит на машине в такую погоду? — вопросом ответил Мюргенштюрм, заметно дрожа.— А как насчет такси?— Да вон идет. — Эльф указал на юг вдоль Пятой авеню, по которой шагал большущий слон в пышном наряде с блестками, несущий на широкой спине будку с балдахином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28